Текст книги "Доктор 5 (СИ)"
Автор книги: Семён Афанасьев
Соавторы: Семён Афанасьев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
– Элементарно, Мелкий, – меня снова хлопают ниже спины. – Сестра твоя сразу сказала, что одна комната – её. И заняла её моментально.
– Ну да, это и была её комната…
– Во-о-о-от, – вверх взмывает назидательно поднятый палец. – Батя твой явно должен поспать, это понятно…
– М-да уж. С очевидным не поспоришь, – вздыхаю. – Да и маманя ему б голову таки открутила бы. Если бы он спать сейчас не пошёл.
– А это была третья причина: твоя мать тоже явно хотела отдохнуть. Согласен?
– Снова не спорю с очевидным.
– Но ей также было неприятно, что твой отец в таком состоянии. И рядом с ним, в одной комнате, она бы однозначно не выспалась. Значит, что?
– Хм, – только и качаю головой. – Какая прелесть, когда жена – умный психолог. Я вот чувствовал, но так быстро не сообразил.
– Что на тебя совсем не похоже, – смеётся Лена. – Обычно ты думаешь быстрее. И кстати. Раз уж разговор зашёл… помнишь, мы как-то заикались о твоём тёмном прошлом, и ты начал рассказывать о должности военнослужащего в неустановленной армии?
– Да. Помню. В отдельной группе планетарного десанта.
– Заметил, что я тебя не теребила на эту тему? Всё это время?
– Да.
– Вот теперь самое время это обсудить. Если ты не против. – Лена чуть требовательно, но с улыбкой, смотрит на меня, опираясь на машину со своей стороны.
Глава 5
– Несколько неожиданно, – признаю, садясь в машину. – А почему именно сейчас?
– Раньше было не время, – пожимает плечами Лена, садясь на место водителя. – До сего момента дисциплинированно терпела, чтоб не грузить тебя. До поры…
– И как только утерпела, – кошусь на неё. – Говорят, женское любопытство – страшная вещь.
– Это далеко не единственная страшная вещь у женщин, – ворчит Лена. – Русские бабы за идиотами-мужьями даже в Сибирь кидались без оглядки. Бросая титулы, поместья, столицу, будущее, перспективы… Только чтоб не разорвать этот самый «эмоциональный контакт», мать его… «И не перегрузить свою половину излишними переживаниями», – явно что-то цитирует Лена. – А я всего лишь подождала, пока у меня всё в голове улеглось. И пока в тебе кое-что на практике не прояснила.
– Так почему именно сейчас-то? – повторно заостряюсь на заинтересовавшем меня моменте. – Не подумай, что меняю тему или ухожу от ответа! Просто мой рассказ дольше, чем ответ на этот вопрос.
– А сегодня тебя с родителями понаблюдала – и кое-что выкристаллизовалось. Давай колись. Не интригуй…
– … вот и всё, – завершаю краткий и сжатый доклад через две минуты. – Но если где-то вякнуть, то лично мне похоже на шизу. Потому тему предлагаю впредь не муссировать.
– У тебя нет ни психотического расстройства, ни психоза, ни сколь-нибудь требующей внимания патологии. Если говорить о психике, – роняет Лена через полминуты. – Я наблюдала, плюс заочно консультировалась. Извини. Но согласись, ситуация нетривиальная. И на мелочи я не могла не реагировать, согласись ещё раз.
– Вообще без проблем, – привычно кладу руку её на колено. – Наоборот, оценил. И тактичность, и мозги.
– Ну, без малого, кандидат мед наук, – бормочет Лена, чему-то улыбаясь. Потом без всякой связи добавляет. – М-да. А ведь лихо там у вас…
– Да ну, – отмахиваюсь, полностью успокоившись (в силу темы разговора, чуть напрягался). – Жизнь везде одинаковая, плюс-минус. И люди везде одинаковые. Там, кстати, нас вон вообще без доразведки послали. Подавлять двумя с половиной десятками целый остров, плюс джунгли, плюс заглубления в скальный грунт несколько сотен метров…
– А подавить не вышло, – задумчиво и одновременно весело констатирует Лена. Которая уже в курсе некоторых деликатных деталей после этого разговора.
– Не то слово. Оно нас само в итоге подавило. Потому и боеприпас подрывать пришлось… Слушай, я всё ещё немного нервничаю по инерции, – не считаю нужным что-то скрывать. – Потому соображаю пунктирно. Так почему ты именно сейчас этот разговор затеяла?
– Окончательно кое-что увидела при твоём контакте с родителями, – смеётся Лена в ответ. – Как говорится, не потрошите фигуранта до тех пор, пока не поймёте, о чём спрашивать.
– А раньше что, у тебя были какие-то иные варианты на эту тему? – не до конца понимаю её. – И ты хотела что-то отсеять?
– Да. Был один вариант, – коротко кивает Лена. – Один-единственный. Сегодня отпал после знакомства с твоими.
– Какой? – даже не пытаюсь скрыть удивления.
– Говорят, раньше, ещё при Империи, была структура. Внутренняя разведка, не путай с безопасностью, – начинает Лена.
– А в чём разница?
– Функционал. Безопасность равно прямые угрозы, не важно в деталях чему. Правящему режиму, который сейчас называется конституционным строем. Или людям, или технологиям, объектам, и так далее.
– А у этой внутренней разведки? – поневоле заинтересовываюсь, хотя поначалу тема не казалась мне интересной. – Какой функционал? Чем она отличалась от безопасности?
– А вот тут чуть тоньше. – Почему-то слишком серьёзно говорит Лена в ответ. – И имей ввиду, сейчас пойдут по большей части мои домыслы, на тему оговорок отца. Который одно время был в центральном подчинении, напрямую столице Империи, и тогда смежно пересекался с внутряшкой чуть-чуть.
– Так какой функционал-то? – напоминаю, поскольку Лена выпала из разговора, о чём-то задумавшись.
– Тут надо делать отступление. Что ты знаешь о национальном устройстве бывшей Империи? И о делении на республики?
– Ровным счётом ничего. Я дважды не оттуда, – пожимаю плечами. Так как, с моей точки зрения, это более чем очевидно.
– Первый раз поняла. А второй – это как? – удивляется Лена. – Второй раз ты каким образом не отсюда?
– Телу шестнадцать, – хлопаю себя по животу. – Ладно, пусть скоро семнадцать. Память в наследство осталась, но об Империи в ней ничего.
– Аааа, да, сейчас же совсем другие учебники по истории… Вот я дура, ты ж моложе, точно… Ну слушай…
– … таким образом, – завершает объяснение Лена через пару минут, – в национальных автономиях, они же республики, элита и первый секретарь всегда были из местных. Пока понятно?
– Да ну? – не спешу согласиться. – А мы проходили на истории, что тут ставили в 1986 из центра человека? Колбин, кажется?
– Плохо проходили. – качает Лена головой. – Процарствовал тот Колбин ровно несколько дней. Потом народ взбунтовался, тут без деталей, и поставили на царство нашего нынешнего первого президента. Который уже был местный. В общем, лови иллюстрацию. Представь, что есть государственная структура. Правящая верхушка, если очень упрощённо, может считать народ «акционером» Государства, ну по аналогии с компанией. И отчитываться перед народом, как совет директоров, например. В том или ином виде.
– Пока понятно, – осторожно киваю, – хотя и не бесспорно, но как модель… Продолжай. А какой вариант-антагонист?
– Когда Государство, читай правящая элита, населению не подотчётна, раз. И население, между собой, называет «демографическим ресурсом», два, – чему-то улыбается Лена. – Добавь в схему, что население – разные народы, говорящие на разных языках. Разные религии, очень большая страна, даже для текущих технологий и коммуникаций. Какая будет основная проблема управления у Имперского Центра?
– Разные векторы развития разных регионов, – отвечаю через пять секунд. – Ну, этих республик. Если они, как ты говоришь, с разными религиями, культурами и…
– Правильно, – перебивает меня Лена. – Уловил. Может центр дать республикам развиваться бесконтрольно со своей стороны?
– Нет, разумеется. Векторы же разойдутся, как лучи от центра шара. И центробежно эту Империю в клочья…
– Правильно, – Лена снова не даёт закончить фразу. – А как этим развитием управлять?
– Прямым приказом из центра местным национальным элитам? – навскидку бросаю первое, что приходит в голову.
– Это раз. – Соглашается Лена. – Но как насчёт контроля? Республики на своём языке говорят, своя культура, религия, свои тенденции национального развития. Будет ли всё из центра исполняться безоговорочно?
– Ты права. Должен быть контроль. Особенно если счёт на миллионы населения.
– Почти триста миллионов, при допотопных, даже по сегодняшним меркам, коммуникациях. Ну так и как контролировать? – напоминает Лена. – Давай, гений, дерзай.
– Я думал, безопасность, – рассеяно признаюсь. – Ну, судя по легендам о «кровавой гэбне» в сети.
– Нет, – качает головой Лена. – Напоминаю. Безопасность равно прямые угрозы правящему режиму, конституционному строю, людям, технологиям, объектам. Если нет прямой угрозы, то безопасности контроль вектора развития не по подведомственности. Это я тебе, кроме прочего, как офицер этой самой безопасности говорю. Пусть и почётный, и пусть лишь сегодняшней, которая местами бледная тень… Ещё – как родная дочь своего отца, – добавляет она. – Поверь, сейчас я очень хорошо представляю и его функционал тогда, и пределы прав и полномочий.
– Хм, логично. До меня только что дошло, что служивые не будут взваливать на себя ту работу, которая им, гхм, «факультативна». Наоборот, все и всегда от волонтёрства стараются уйти, – размышляю вслух.
На что Лена разражается громким смехом.
– Ты даже не представляешь, насколько, – всхлипывает она. – Все и всегда пытаются уйти от волонтёрства. Иначе говоря, от непрофильных задач…
– И уж о качестве контроля речь идти не будет, – медленно киваю.
– Не просто не будет, – качает головой она. – Смотри. Безопасность, на уровне республики, тоже очень здорово из национальных кадров. Которым интереснее не эфемерные векторы центра, и родные, привычные, домашние векторы. Как думаешь, на чьей стороне, случись конфликт интересов, они будут играть реально?
– На стороне местной, республиканской элиты? – бросаю догадку.
– Точно. Что возвращает нас к вопросу о механизмах контроля, а то и управления… Так есть идеи?
– Дублирующая структура? – предполагаю. – Вернее, даже не столько дублирующая, сколько смежная…
– Точно, – перебивает меня Лена в третий раз.
– Но при чём тут я? – искренне удивляюсь такому повороту в беседе. – Меня же в проекте не было, когда эта ваша империя распалась?!.
– Ну, есть мнение, что сети той дублирующей структуры никуда не делись с распадом Империи, – философски пожимает плечами Лена. – И первые несколько лет даже по инерции функционировали на Центр, с опорой, опять же по инерции, на местные аппараты безопасности. Как минимум, фрагментарно, поскольку личных связей и сработанности годами никто не отменял…
– А я при чём? Мне шестнадцать, – напоминаю, скептически глядя на неё.
В этот момент у Лены звонит телефон, и она предостерегающе поднимает руку.
– … Есть же агенты второго, третьего поколения, – поясняет она, закончив говорить со своей матерью. – Уже родившиеся от первого поколения. А спецподготовку, в усечённом виде, получившие от родителей.
– Да ну-у, какой бред, – теперь брови вместе свожу я. – И в чём она, эта спецподготовка, в моём случае?
– А на твоём уровне, достаточно было бы отличной памяти всех видов, – не сдаётся Лена, – коммуникабельности, скорости анализа и скорости адаптации. А вот как раз эти навыки и в твоём возрасте можно иметь прокачанными настолько, что… Средства связи и прочая техническая лабуда, мой батя говорит, сегодня почти не актуальны. С точки зрения продуктивного функционирования в этой роли.
– Блин, какая-то шпиономания, – говорю через минуту молчания. – Мне дико.
– А мне не дико от тебя твоё выслушивать? – Лена вспыхивает ответным весельем – Я же чувствую, что что-то не так… Ищу рациональное объяснение. В рамках либо привычных мне категорий. Либо – в рамках хотя бы местами знакомых, когда привычных категорий для анализа не хватает. Ладно, ты лучше скажи, почему в итоге решил всё-таки мне всё рассказать?
– Есть мнение, что от своей половины секретов иметь не стоит. – Пожимаю плечами. – И даже не так… Знаешь, у нас там я понял, что любовь – главная ценность. И я сейчас не об инстинкте размножения, а о слове с большой буквы. Я могу не ответить кому-либо на вопрос, который мне не нравится. При этом, близким людям – гораздо менее, чем чужим. Но я никогда не буду врать, понимаешь? Думал, что это заметно.
– Да. Заметно. А что, там, у вас, совсем не было лукавства?
– Люди везде одинаковые, – повторяю второй раз за сегодня. – Но именно у нас всё было просто и "прозрачно". Люди с людьми у нас не воевали никогда, по крайней мере, именно у меня дома. Потому что хватало внешней угрозы. Человечество на планете было едино. Ну, почти едино… А тут внешней угрозы у человечества просто нет. И люди истребляют друг друга больше, чем все внешние факторы вместе взятые.
– Ты только что запнулся. Что насчёт единства человечества там? Так однозначно не бывает, это я тебе как профессионал говорю.
– Ну, была вторая группа, – неохотно углубляюсь в детали. – Они считали, что с экосферой нужно не воевать, как мы. И не подавлять её, как вы тут и мы же там. А интегрироваться, на манер тутошних самоедов. Но до войны наши разногласия нас всё равно не доводили. Просто игнорировали друг друга, за исключением взаимовыгодных торговых операций.
– Правда что ли? – удивлённо косится на меня Лена.
– Правда. Так, чтобы один периметр, государство по-местному, собрался, вооружился, и пошёл осознанно убивать людей другого периметра – такого однозначно не было. Да даже любых других людей, не то что из периметра. Ты сейчас просто недооцениваешь ксено-угрозы. Потому что не знаешь, что это такое. И особенно когда она выкашивает население быстрее, чем рождаемость восполняет отток населения. Это не тут у вас… вы просто с жиру беситесь…
*********************
Когда мы подъезжаем к дому родителей Лены, первые пять минут не заезжаем внутрь.
Вместо этого, Лена паркуется на обочине; и минут пять мы просто держимся за руки, потом ещё пару минут целуемся.
Глава 6
Внутрь ограды заезжаем через ворота, которые Лена открывает автоматическим пультом прямо из машины. Запарковавшись, вылезаем из машины, переглядываясь и решая, куда направиться: в беседке на подвесной скамейке-качалке сидит Зоя Андреевна и о чём-то разговаривает с Асель. А за теннисным столом Роберт Сергеевич режется в теннис с Юрой Крематорием, если это можно так назвать (шарик не держится «на столе» больше двух-трёх касаний; играющие ходят за слетевшим шариком больше, чем непосредственно играют).
– М-да. Как-то однообразно у них, – говорю вслух, но очень тихо, чтобы не было слышно даже на расстоянии пяти метров. – Это ж они не наиграются, а нанаклоняются.
– Наоборот, самое то, – уверенно, но так же тихо, отвечает Лена. – Им как раз двигаться полезнее. Чем за спортивными достижениями ломиться…
– Куда пойдём?
– Кивнём маме, а пойдём к бате: там явно веселее. Мать с Аськой явно на околопрофессиональные темы общаются. Мне не интересно, а ты наверняка вообще не поймёшь ничего. Кстати, интересно, а где Вовик?..
В итоге, так и делаем. Вовик оказывается отправленным в какую-то командировку в один из филиалов на три дня, и Лена, смеясь, роняет в адрес Асели:
– О-о-о, это хорошо. Очереди в ванную с утра не будет…
Асель в ответ локтем задвигает ей по рёбрам.
– Там же в доме два санузла, – вскидывается Зоя Андреевна, уже оповещённая, что мы ночуем тут. – Какие очереди?
– Это она о том, что со мной с утра сможет в мой санузел, – чуть хмуро поясняет Асель. – Раз Вовы нет. А Саша в их ванной. – Асель выдерживает двухсекундную паузу, потом почему-то эмоционально добавляет:
– Вот ты эгоистка! – и повторяет свой выпад локтем в адрес рёбер Лены.
Под недоуменный взгляд Зои Андреевны.
– Не волнуйтесь, – обращаюсь к Лениной маме. – Это у них регулярно такое.
– Ну, ещё и из-за мужского пола, – нейтрально кивает в ответ она.
*********************
Около теннисного стола нам удаётся пробыть совсем немного: оказывается, отец Лены ждёт сегодня то ли каких-то посетителей, то ли каких-то знакомых или друзей; в общем, они с Юрой на площадке исключительно в ожидании ещё четверых или пятерых мужиков. Которые начинают прибывать буквально сразу за нами.
– Батя, но мы гостевой дом сегодня занимаем с Шуриком, у него вся семья приехала, – Лена чуть наклоняется над ухом отца, когда первые из приехавших, оглядываясь по сторонам, начинают маршировать от калитки к теннисному столу.
– А зачем ты мне это говоришь? – роняет в её сторону, не поворачивая головы, Роберт Сергеевич. Приветливо улыбаясь вошедшим и разворачиваясь в их сторону.
– Я думала, ты кого-то в малый дом заселять планируешь, – поясняет Лена, задумчиво и оценивающе оглядывая всех прибывающих. – На ночь. Судя по бутылкам, – в пакетах, которых входящие несут с собой, явственно звенит что-то стеклянное.
– Нет, максимум двоих, – коротко роняет Ленин отец. – В гостевых комнатах в большом доме… Всех приветствую!
Роберт Сергеевич направляется к вновь вошедшим, а Юра, положив свою ракетку на стол, подходит к нам:
– Ну, привет молодым! – Он за руку здоровается с Леной, затем смотрит на меня (пожимая руку и мне), после чего сводит брови вместе и добавляет, – какие проблемы? Какие вопросы? Чем помочь?
– С чего? – удивляется Лена, кладя руку на моё плечо. Затем брови вместе сводит и она; переводит взгляд с меня на Юру и обратно, и продолжает. – Э-э-э, что за альянсы? За моей спиной. Почему я не в курсе?
– Да мне только сейчас в голову вступило посоветоваться, – честно отвечаю я. – Вот как Юру увидел, сразу в голову и пришло. До этого почему-то не думал на тему.
– Ну а я вижу, что у него глазки вспыхнули и забегали, – нейтрально отвечает Юра. – Видно же, что какая-то эврика. Но с оттенком озабоченности…
– Читатель эмоциональных тонов по взглядам? – Лена поворачивается к Юре и продолжает чуть насмешливо. – Почти дипломированный психолог?
– Не-е-ет, – абсолютно не напрягаясь под её взглядом (кажется, даже не выходя из состояния комфорта), смеётся Юра в ответ. – Просто, Леночка, практический опыт. – Крематорий поднимает вверх указательный палец. – Он иногда подороже диплома будет. А во взгляде же всё видно. Если хотеть видеть… Я вот этих твоих слов умных не понимаю, но что человек чувствует, видно же.
– Согласна, это я так… по-бабски. – Не спорит Лена, продолжая хмуриться. – Саша, а у тебя надолго это разговор?
– Как пойдёт, – чуть недоумеваю в ответ. – А что, у нас в планах на сегодня забег на скорость? Куда-то торопимся?
– Не хочу одна бродить по дому, не зная, чем заняться, – простецки признаётся Лена. – А вы с Юрой сейчас как засядете… Кстати, а где вы упадёте? – спрашивает она, указывая взглядом на друзей Роберта Сергеевича, оккупирующих пространство беседки около неё; втянувших в шумную орбиту общения и Зою Андреевну, и почему-то повеселевшую Асель. – Беседку вот заняли, и наверняка надолго, блин…
– Давайте в малом доме сядем? – удивляется в ответ Юра. – В зале. Нет?
– Да без проблем, но я думала, ты с ними? – Лена снова кивает в сторону беседки.
– Не-е-е-ет, я с Робертом. Просто он с ними сейчас как переговорит, мне скажет, что они решили либо предлагают – Отмахивается Юра. – Я с ними разговаривать не буду. Я только обдумаю результат. Результат того, к ему они совместно придут.
– Так это надолго, – Лена оценивающе смотрит на появляющиеся на столе беседки из пакетов бутылки, закуски, посуду (извлекаемую Аселей и Зоей Андреевной откуда-то из недр стоящего рядом ящика из нержавейки). – Юрик, я тебе всегда рада, но если ты думаешь получить ответы на свои вопросы, то это не полчаса. И не час.
– Так я никуда и не опаздываю, – простодушно улыбается Юра. – Что, погнали к вам?
*********************
– М-м-м, а тут пусто! – С удивлением констатирует Лена на правах хозяйки, уже в «малом» доме склоняясь над холодильником. – Во блин… Видимо, Вовик не первый день как укатил. А Аська без него «альконей» питается…
– Что есть алконя? – оживляется Юра. – Что-то китайское? Мясо? Рыба? Птица? Всё знаю, такого не слышал.
– Лапша быстрого приготовления, – просвещаю Юру, кивая на мусорное ведро. В котором несколько пустых упаковок из под «алькони» как раз и лежит.
– А-а-а, доширак, – тут же теряет интерес к теме Юра. – Понятно… Но это, молодёжь! Я-то есть не сильно хочу. Так что, если вы обо мне радеете, то не надо. Я есть сейчас точно не буду, даже из вежливости. Это если вы сами голодны…
– Да мы тоже только из-за стола! – тут же взвивается Лена. – Тьху ты…
– Ну и всё, – Юра хлопает себя ладонями по бокам. – Вон минералка есть на столике, погнали… Так о чём разговор-то будет? – обращается он ко мне после того, как мы с ним занимаем два кресла возле журнального столика в зале «малого» дома, а Лена уходит в дальнюю комнату (откуда через минуту начинает раздаваться какая-то достаточно громкая этническая музыка).
– Знаешь, я и раньше бы к тебе пришёл, именно что за жизнь потрепаться, но то времени не было, то это, то другое, – собираюсь с мыслями. – А сейчас оглянулся по сторонам – и чувствую себя как минимум большим дураком. Ну или энтузиастом, не из умных. А своего ума, в привязке к сложившейся обстановке, не хватает.
– Интригующее начало, – ржёт Юра в ответ. – По молодости, впрочем, бывает. Продолжай.
– До недавнего времени, это всё ещё и конфиденциально было. Но сейчас, во-первых, сам завод заработал, – продолжаю. – А во-вторых, китайцам я давать какие-либо подписки и обещания как не собирался, так и не стал.
В течение следующих двух минут рассказываю Юре подробности о китайском вирусе (который уже ни для кого в мире не секрет, спасибо новому веку и современным телекоммуникационным технологиям). О производящем лекарства заводе в зоне Хоргоса, начавшемся с мини лаборатории по тестированию вариантов противовирусного и некоторых сывороток. Про китаянку ЯньАнь, с которой у меня дружеские отношения, и которая управляет этим самым заводом.
На территории которого я, по инерции, продолжаю из-за собственного энтузиазма натаскивать двух китайских специалистов их традиционной медицины (в своё свободное время).
При их полной благодарности, уважении, но «проседая» как по времени, так и в деликатных материальных вопросах.
– Общая картина ясна, – загорается энтузиазмом Юра, выслушав вводные. Затем встаёт из кресла и начинает ходить от окна к двери, заложив руки за спину. – Так это, а хочешь-то ты чего?
– С удовольствием выслушал бы совет, – ровно напоминаю цель своей беседы.
– Саня, а тебе на тему чего совет-то нужен? – Юра терпеливо и глубоко вдыхает, выдыхает, наклоняя голову к плечу. – Как завод под себя отжать? Как его под себя отжать за период короче отчётного месяца? Как с китайцев начать деньги брать за их обучение, или что? Цель-то у тебя изначально какая? Ты ж не говоришь, чего хочешь! Ты сейчас рассказал, как оно есть. Ну, спасибо, если так: было познавательно, я такие истории люблю слушать; век живи – век учись… Ты рассказал, кто что имеет в итоге, и кто что будет иметь в перспективе. Исходя из сложившегося сегодня статус-кво (ух ты, я и не думал, что Юра такие слова знает). Здорово, – Юра разводит руками. – Но ты сам-то чего ждёшь?! От этого всего? Насколько я успел заметить, бабло тебе постольку-поскольку. Соответственно, акционерные доли и прочее – если говорить об этом, то разговор будет также мимо сада. Если я правильно вижу твою мотивацию. Допустим, я понимаю, чего бы я хотел, будь я на твоём месте. Но у меня б и не вышло так, что я ишачу, как проигранный, за всех!.. предприятие при этом генерирует какую-то прибыль!.. а я при этом за бензин до Хоргоса и обратно два раза в неделю из своего кармана плачу!.. В стойло, Саня, надо ставить сразу. И у меня бы это было сделано «на берегу», до начала этого всего…
– Да теперь-то оно понятно, – признаю очевидное, перебивая Юру. – Но на первом этапе, банально ни опыта не хватило. Ни времени. Да и не казалось это тогда важным, если честно, понимаешь? Когда люди гибнут тысячами…
– …святые люди считают кощунством поднимать материальные вопросы, – гогочет Юра заканчивая мысль за меня. – А более опытные, как я, или изначально лучше прошаренные, типа этой твоей китаянки, берут бразды и снимают урожай! Со всего, выращенного такими, как ты. А-га-га-га-га…
– Ты прямо как Бахтин сейчас, – морщусь. – Конское ржание и никакого такта… Но Бахтин хоть даёт конструктивное резюме обычно. После того, как проржётся.
– А ты меня не такт проявлять позвал, – продолжает ржать Юра. – Как я понимаю, тебя не до конца устраивает текущая ситуация, и ты был бы не против её откорректировать. Да?
– Точно. Видимо. Наверное, – прислушиваюсь к собственным мыслям.
Так как ловлю себя на том, что и сам уже ни в чём не уверен. Текущая ситуация мне где-то действительно не нравится. Но совсем не с той стороны, с которой её оценивает Юра (у нас с ним, он прав, совсем разные системы ценностей и приоритетов. Хотя-я-я, бездумным стяжателем он однозначно не является).
– Саня, вот перед тем, как что-то корректировать, давай определим: а чего ты вообще хочешь-то? – второй раз терпеливо вздыхает Юра. – Я мыслей читать не умею. И твоя эта вот заумная фраза, про посоветоваться… Спасибо, конечно: старики любят, когда молодёжь им в уши поёт про их мудрость, опыт и прочий елей. Но со мной всего этого не надо, – Юра как-то пронзительно смотрит нам меня. – Во-первых, я тебе и так всё расскажу, что знаю либо думаю, если в рамках моего опыта. Во-вторых, ты сейчас так спросил, как будто мы с тобой под одной крышей не первый год и как будто я знаю, чем ты живёшь, дышишь и к чему стремишься. Если я тебе прямо сейчас начну советовать – это имеет смысл только в одном случае. Когда у нас с тобой общие цели и задачи. Которые я понимаю, разделяю и поддерживаю. НО ОТКУДА Я ЗНАЮ, ЧЕГО ХОЧЕШЬ ТЫ?.. У нас с тобой однозначно разные цели, по крайней мере, были бы, участвуй и я в этом деле.
– Затупил, – признаюсь.
Юра пару секунд даёт мне осмыслить его слова, затем продолжает:
– Смотри. Если бы речь была в бабках, ты с самого начала имел возможности прописать свою долю, ещё на этапе привлечения инвестиций. Так?
Молча киваю в ответ.
– Да и даже сейчас не поздно, в свете проблемных восприятий этой твоей китаянкой, впихнуть свой процентик за помощь, так? – продолжает Юра, пристально глядя на меня. – Тем более, с китаянки, по твоим словам, не убудет.
– Да. Наверное. Юр, но тут такой момент, что я бы категорически не хотел разменивать своё участие на деньги. Не знаю, как объяснить, но я в это всё не ради денег вписывался. Если бы материальный момент был главным, я бы хватал жену в охапку и драпал до самого Дубая, – пытаюсь как могу точнее сформулировать свои мотивы. Не раскрывая некоторых деликатных моментов. – Чтоб под этот вирус даже краем не попасть.
– Давай без деталей, – предупредительно выставляет вперёд ладонь Юра. – Мне про твои ценности не надо, я не поп в церкви. Я и сам вижу, что бабло тебе не актуально. Ну уважаю, чё: лично мне бы, во всей этой свистопляске, были бы интересны только деньги. И о них бы я, будь на твоём месте, позаботился бы на старте. Вот потому я тебя и спрашиваю: а каких именно целей ты не достигаешь, вот прямо сейчас, если деньги целью не ставишь? Спрошу даже иначе: а что ещё, кроме денег, можно хотеть на твоём месте?
– Блин, ты ж не в курсе, – хлопаю себя по лбу. – Я просто всем своим уши прожужжал, и автоматом жду, что и ты знаешь…
– Мы не настолько часто общаемся, – деликатно замечает Юра, наливая минералки в два стакана. – Так какие цели кроме денег?
– Понимаешь, у меня есть Цель. Хотел сказать, мечта, но теперь это именно Цель. Своя генетическая лаборатория. Но даже эта цель на самом деле не окончательная, а промежуточная.
– А окончательная тогда какая? – обозначает вежливый интерес Юра.
– Лаборатория, получается, скорее инструмент. А окончательная – хочу расшифровать ген старения. И научиться его редактировать. Просто знаю, что это реально, – тоном показываю «чувствую». – Это главное. Ещё – по мелочи. Аутоиммунные заболевания. Передающиеся генетически болячки, ну типа психических патологий. И так далее.
– Ну, благородно. Вселяет. Уважаю. – Комментирует в ответ Юра. – Но как по мне, от денег наоборот отказываться нельзя было: на свои, как известно, любая лаборатория начинает работать гораздо продуктивнее, хе-х. Это я тебе, кстати, как имеющий такую лабораторию говорю, – Юра мечтательно закидывает глаза, явно думая о чём-то своём, и откидывается на спинку кресла. – Я металлами и сплавами кое-какими занимаюсь, плюс режимами плавки, чтоб угар ноль. Ноль, конечно, не реально, но это у меня тоже как мечта, – чуть смущённо завершает он.
– Рад, что ты меня понимаешь, – киваю.
– Наполовину, – Юра предостерегающе поднимает в воздух ладонь. – Я могу понять, что у тебя есть Цель (хотя лично мне она ни разу не интересна). Но я не понимаю, какого… ты от денег отказался. Или ты думал, что тебе, в благодарность, кто-то стройной делегацией после успеха всего придёт, чтоб упасть в ноги? – Юра вопросительно смотрит на меня. Потом хмыкает.
– Когда это всё начиналось, именно так и думал, – не считаю возможным отрицать очевидное. Тем более, что Юра и сам догадался. – Единственно «но», я не думал об этом целенаправленно: так, на задворках держал мысль. Что наработаю какое-то влияние и, в итоге, хоть как-то приближусь к тому моменту, с которого смогу поставить вопрос о лаборатории.
– Так. Ты заметил, я не смеюсь и не шучу? – серьёзно говорит Юра через минуту. – Хотя и есть над чем.
На что я снова молча киваю в ответ.
– ВОТ ТЕПЕРЬ ИЗВИНИ!.. – и Юра, не сдержавшись, начинает до неприличия громко ржать. – Саня, ты не подумай. Я со всем уважением, – выдавливает он из себя сквозь всхлипы.
После чего к нему присоединяюсь и я, и мы смеёмся вместе.
Из двери дальней комнаты высовывается Ленина голова, бросает на нас мимолётный взгляд, затем скользит по столу с минералкой и исчезает обратно за закрывающейся дверью.
– Я и не так лажал раньше, даже не в молодости… Но мне тут кое-что своё вспомнилось… В общем, с моей точки зрения, ошибок ровно две. Которые, если присмотреться, одна. – Говорит Юра, когда нам удаётся наконец. отсмеяться. – Первое. У тебя неверное, с моей точки зрения, понимание источника.
– ??? – вопросительно смотрю на него, поскольку даже близко не понимаю, что он имеет в виду.
– Источника автономности в принятии решений, – Юра снова разливает минералку в два стакана. – Это деньги, и только деньги. Когда ты обладаешь собственными материальными ресурсами, необходимыми для твоей цели, ты, не завися ни от кого, можешь творить, что твоей душе угодно… дальше не продолжаю. Вижу по тебе, что ты имел какую-то иную точку зрения, – Юра снова пристально и с любопытством впивается в меня взглядом поверх очков. – Сравним?
– Да. Я рассчитывал, что, опуская вопрос финансов, можно наработать такое влияние и уважение, когда требуемые материальные ресурсы появляются в распоряжении сами. Как продукт благодарности благодарного социума, пардон за тавтологию.
