Текст книги "Суверен (ЛП)"

Автор книги: Селия Аарон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

Глава 3

Стелла 

Размеренный гул мотоцикла оповестил меня о том, что приехал Тедди. Я выглянула из окна музыкальной комнаты и увидела его в гладкой черной экипировке, катившегося по дубовой аллее в сторону гаража.

– Он здесь, – произнесла я достаточно громко, чтобы Лаура и Фарнс услышали. Внутри меня зарождалось волнение. Я надеялась, что Тедди понравится такой милый сюрприз.

Взглянув на подъездную дорожку, я эувидела черный лимузин, медленно подъехавший к дому и припарковавшийся перед ним. Люк, водитель Вайнмонта, вышел и открыл заднюю дверь. Нога в туфле на шпильке ступила на землю, а затем мужчина помог женщине с заднего сидения, пока Син вылез с другой стороны и обошел авто.

Любопытство внутри превратилось в нечто склизкое, когда рука Сина коснулась ее поясницы. Он повел ее вперед, улыбаясь и показывая на дом, словно продавал его. Улыбка ни разу не коснулась его глаз. Его темно-серый костюм подчеркивал острые линии широких мужских плеч и стройную талию, а темные волосы блестели на солнце.

Женщина была высокой и стройной, длинные волосы ниспадали на спину черными волнами. Сапфировое облегающее платье подчеркивало длинные ноги. Она приподняла совершенной формы изогнутые брови при взгляде на дом и улыбнулась Сину. Он повел ее вверх по лестнице, когда еще одна машина остановилась, и отполированный металл блеснул на полуденном солнце.

Фарнс прошел мимо меня, неподвижно стоявшей и никем не замеченной в музыкальной комнате. Он открыл дверь и поприветствовал Сина и его гостью словами «Добро пожаловать». Женщина не ответила, только прошла в центр фойе и повертела головой туда-сюда, оценивая элегантность каждой мелкой детали.

Она заглянула в музыкальную комнату и прищурилась, когда встретилась со мной взглядом. Что-то в ней показалось знакомым. Не лицо, а только глаза. Я видела их раньше, хотя не могла понять, где.

Син подошел к ней и снова положил руку ей на спину. Проследил за ее взглядом и застыл, уставившись на секунду на меня, после чего отвернулся.

– Мне показалось, я видел Тедди, он приехал перед нами. Столовая сюда. Если захочешь освежиться перед обедом, дамская комната дальше по коридору и налево.

– Спасибо, Син. – Она поцеловала его в щеку, бросила хмурый взгляд в мою сторону и ушла по коридору, покачивая бедрами при каждом шаге.

Дверь снова открылась, и Фарнс произнес более жесткое «Добро пожаловать». Я была так занята Сином и женщиной, что забыла о второй машине.

Мужчина шагнул вперед, вытянув руку. Син пожал ее, и у меня перехватило дыхание. Это был Кэл Оукмэн. Я не двигалась, подавляя волну ненависти и гнева, поднимающиеся внутри. Пока не время. До тех пор, пока Тедди не будет в безопасности.

– София в уборной. Пройдем? – Син не сводил глаз с Кэла.

– Конечно. – Он последовал за Вайнмонтом по коридору. – Даже не верится, что я не был здесь – сколько? Лет десять или около того? Все по-прежнему.

– Мы стараемся.

– Ну, не везде можно создать поместье Оукмэнов, особенно с учетом позднего присоединения твоей семьи к игре. Тем не менее, могло быть хуже. Кажется, у тебя есть…

Их голоса затихли. Я словно застыла во льду. Радость от ожидания дня рождения Тедди быстро сменилась тревогой. Что происходит? Это еще один тест?

Люций спустился по лестнице и повернул к столовой.

– Люций, – прошипела я.

Он изменил курс и подошел ко мне с непроницаемым лицом.

– Что происходит?

– Вечеринка в честь дня рождения. Ты сама ее устроила, забыла? – Он взял меня за локоть и потащил с собой в прихожую.

– Почему Кэл здесь?

– Суверен не может приехать на день рождения?

Я застыла у подножия лестницы, заставляя его остановиться со мной.

– Хватит игр. Рассказывай.

Он понизил голос.

– Я только что ответил тебе. Кэл захотел поприсутствовать на дне рождения Тедди.

– А женщина?

Люций не смог скрыть ухмылку, правда, не особо и пытался.

– Это София, пара Сина на вечер.

У меня похолодели пальцы, кончики ушей горели, пока я переваривала информацию. Это был удар под дых. Так не должно было быть. Я не претендовала на Сина. Весь свод правил, по которому жили эти люди, был главным и первым принципом того, что такие, как я, были не более чем рабами. Неужели она та причина, по которой он держался в стороне?

Наша последняя ночь вместе запечатлелась в моей памяти, но, возможно, я ошиблась по поводу слов Сина, неправильно поняла его прикосновения, вложила в них больше смысла, чем было на самом деле. Мысль звенела от пустоты и ложности. Я знала, что он говорил серьезно, что отдал мне все, что у него было. Только это знание не давало мне искать Синклера за такое долгое его отсутствие. Я доверилась ему. Но он явился сюда с другой женщиной – той, от знакомства с которой во мне поднималась тревога.

– Почему не сказал мне раньше? – Я посмотрела на Люция и позволила боли перерасти в гнев.

Он пожал плечами и обнял меня за талию.

– Подумал, что тебе лучше все увидеть самой.

– Это ничего не меняет между нами. – Я отошла от него и посмотрела на лестницу. Побег казалось хорошей идеей. С другой стороны, Тедди был важнее.

– Посмотрим. Идем. Кэл захочет взглянуть на тебя. – Он взял меня за руку и потащил с собой по коридору. – И не забывай, что я сделал с тобой в лесу.

Я закрыла глаза и попыталась помешать темным мыслям, живущим в моих ночных кошмарах, вернуться и лишить меня здравомыслия. Лес, поместье, крики. Изнасилования Брианны и Гэвина и мое предполагаемое изнасилование Люцием. Он опустил мою руку, когда мы вошли в комнату.

– Стелла, так приятно снова тебя видеть. – Кэл ухмыльнулся и подошел, обнимая меня и проводя руками по спине. По коже побежали мурашки, и мне пришлось подавить накативший приступ тошноты.

Син разговаривал с Софией и даже не посмотрел в мою сторону.

– Мне все еще грустно, что я упустил тебя на последнем суде. Возможно, мне придется немного наверстать, – прошептал Кэл мне на ухо, прежде чем отпустить.

Дверь кухни открылась, и вошел улыбающийся Тедди с порозовевшими щеками, Лаура шла позади него. Улыбка замерла на его губах, когда он увидел Кэла.

– С днем ​​рождения, парень, – Кэл обогнул стол и пожал руку Тедди.

Заставив улыбку вернуться на лицо, Тедди произнес:

– Не знал, что вы приедете, Суверен. Это честь.

– Вау, посмотрите на его манеры. – Кэл засмеялся и шлепнул Лауру по заднице, когда она прошла с блюдом.

Тедди сжал кулаки, но ничего не сделал.

– София, как дела? – Люций непринужденно улыбнулся и налил себе напиток у бара.

– Все так же, все так же, правда, – ее голос был низким и хриплым. Я слышала его раньше. Воспоминание коснулось края моего разума, но исчезло, прежде чем я смогла ухватиться за него.

– Летаешь по миру, как и всегда?

– Нет. – Она перебросила волосы через плечо. Движение выглядело настолько уверенным, что казалось проработанным заранее. – Папе не нравилось, что я проводила вдалеке так много времени. Так что меня назначили в офис в Новом Орлеане. Мне все еще удается ездить в Европу каждые несколько месяцев, и, конечно, я много времени провожу в Нью-Йорке с мамой.

Люций пригубил напиток.

– Мы рады, что ты приехала сегодня на праздник в честь Тедди.

– Я бы не пропустила. – Она осмотрела мои украшения и торт, и уголки ее губ опустились вниз от отвращения. – Как эксцентрично.

Лаура вернулась с последним блюдом и отступила от стола, ожидая.

– Приступим? – Син жестом пригласил всех сесть.

Кэл сел во главе стола, словно это был его дом. София встала рядом с ним и ждала, пока Фарнс отодвинет ей стул, чтобы она могла сесть. Затем Син сел справа от нее. Я последовала за Люцием и села между ним и Тедди, все еще пытаясь понять, что происходит.

– Кажется, ты быстро выздоровела, Стелла. – Кэл положил салфетку себе на колени, когда Лаура начала обслуживать гостей.

– Правда?

Люций сжал мое колено.

– Да, ты, конечно, не так свежа, как была на балу, но держишься хорошо.

Я бросила взгляд на Сина. Он проигнорировал меня и прошептал что-то на ухо Софии. Они были близки, язык их тел говорил мне, что они знают друг друга гораздо лучше, чем на уровне друзей – то, как их плечи соприкасались, как он прижимался к ее темным волосам, и как она улыбалась каждому его слову.

– Могу заверить, что после Рождества она стала податливее. – Люций положил руку на спинку моего стула.

– Что случилось в Рождество? – спросил Тедди, его голос прозвучал тихо, а взгляд был устремлен вперед.

– Ты не рассказала ему о веселье? – задал вопрос Кэл и выпил вина. – По-моему, не очень справедливо.

– Я устала от разговоров о Приобретении, – произнесла София. – И, честно говоря, не уверена, почему этой разрешено есть с нами. – Она махнула рукой на меня. – Я имею в виду, ну правда, разве мы садим собак за столом рядом с нами?

Я сдержала язык за зубами. Не ради себя, а ради Тедди.

Син рассмеялся, его гулкий смех, словно нож, ввинчивался мне в спину.

– Мы просто подумали, что Суверен захочет взглянуть на Стеллу.

– Если хочешь поднять на смех эту рыжую, значит, помоги мне, – она наклонилась и поцеловала Сина, их губы встретились, а у меня перехватило дыхание. Было очевидно, что это не в первый раз.

Они были вместе. У меня пересохло во рту, когда она еще раз чмокнула его и отстранилась.

Кэл вздохнул.

– Хорошо, милая, если это так сильно тебя беспокоит, мы попросим ее уйти.

– Спасибо, папочка.

Папочка. Все встало на свои места. София была дочерью Кэла.

– Стелла пообедает в своей комнате. Спасибо, Лаура. – Люций пнул меня ногой.

Я встала и сжала плечо Тедди, прежде чем выйти из комнаты. Ему придется молчать, сидеть за столом и притворяться одним из них. Несмотря на свою доброту, он должен был знать, что определенный уровень актерского мастерства был необходим хотя бы для того, чтобы выжить в мире Суверенов и Приобретений.

Стоило мне дойти до двери, София обратилась с вопросом:

– Как твоя рука?

Я повернулась к ней, растерянность и ощущение дежавю смешались в моей памяти, как коктейль Молотова.

– Что?

Син обнял ее за плечи и притянул к себе, поцеловав в волосы.

Она рассмеялась, как будто я повела себя словно глупый ребенок.

– Твоя рука. Ты не помнишь?

– Это ты. – На рождественском испытании ее лицо скрывала маска, но я узнала голос и глаза. Когда я пыталась одеться потеплее и дать Брианне свитер, София ударила меня черной дубинкой. Потребовался месяц, чтобы сошел синяк и кость снова окрепла.

– Именно. Жаль, что я не сломала ее. – Она прижалась к Сину, ее темные глаза сверкали злобой. – Теперь убирайся отсюда, пока не отбила мне аппетит.

Глава 4

Синклер

Тремя месяцами ранее

– Если Синклер проиграет Приобретение, ему придется убить Тедди? – Слабый голос Стеллы донесся до меня по коридору.

Мои размеренные шаги превратились в бег, пока я не оказался у открытой двери маминой комнаты.

– Тедди умрет. – Голос Ребекки, высохший и хрупкий, как упавший лист, прорезал воздух.

Паника рассекла мне сердце, когда я увидел Стеллу, стоящую на пороге ада, с бледной кожей и широко раскрытыми глазами.

– Стелла! – Я бросился к ней.

– Я не вижу ничего плохого в том, чтобы рассказывать этой невежде правила. – Мать улыбалась с ненавистью в каждой морщинке, каждой черте.

– Расскажи мне. Расскажи мне все. – Стелла уставилась на меня, зеленые глаза наполнились слезами, хотя ни одна слезинка не упала. – Я должна знать. – Она схватила меня за руки, крепко обняв и пришпилив к месту болью в своем голосе.

– Расскажи ей, сын. Расскажи, – радостное хихиканье матери было слишком тяжело выносить.

Я вырвался из хватки Стеллы и подошел к аптечке. На замке. Схватился за ручки и дергал, пока дерево не раскололось, и дверца не распахнулась. Схватив шприц, повернулся и подошел к демону в кровати.

– Пожалуйста, не надо, – воскликнула Рене, но не поднялась, чтобы остановить меня.

– Нет. – Мама попыталась улизнуть, страх затуманивал ее дикий взгляд.

Я схватил ее за руку и разогнул. Она ударила меня по щеке и поцарапала шею. Я проигнорировал это, точно так же, как каждую боль, которую она причиняла с той адской ночи в Бразилии. Пусть она вырывалась и кричала, я вонзил иглу в ее вену и нажал на поршень.

Ее движения замедлились, поток слов прекратился, после она снова упала на кровать и наконец заснула. Долгожданная тишина.

Рене оттолкнула меня в сторону и опустилась на кровать, поглаживая лицо матери и рыдая.

– Как ты мог?

– Это нужно было сделать. – Я попытался прочистить мысли, чтобы погасить бушующий внутри огонь эмоций. Обычно мне это легко удавалось. Но не сейчас. Не тогда, когда мама посчитала нужным надеть на Стеллу ту же самую, ранящую как лезвия бритвы, смирительную рубашку, которую носил я.

Рене разглаживала волосы матери, заботясь, словно женщина перед ней не была ядовитой змеей.

– Все было в порядке. Она никому не причиняла вреда.

Я выбросил шприц в мусор и посмотрел на Стеллу, у нее был загнанный взгляд.

– Она достаточно принесла боли. – Я взял Стеллу за руку и вытащил из комнаты. Девушка не сопротивлялась, шок обрушился на нее свинцовым грузом.

Я повел ее в свою комнату и запер за нами дверь. Она опустилась на кровать и наклонилась, обхватив голову руками.

– Стелла? – Я сел на колени перед ней.

– Почему Тедди? Почему? Он – единственное хорошее в этом доме, во всей этой проклятой Богом семье. – Девушка качала головой и все еще не смотрела на меня.

Я отвел ее руки от лица. Они были мягкими, их так легко можно было сломать. Но все в ней было цельным, а не разбитым, как я.

– Правила. Из-за них мы соревнуемся. Они настраивают нас против нас самих, пока не победит сильнейший. – Это было объяснением, но не причиной. Была ли какая-то причина для этих мучений, кроме как развлечение для извращенцев вроде нас?

– Почему ты мне не сказал? – Слеза скатилась по ее щеке и зависла на подбородке, прежде чем упасть на мое запястье.

– Власть. Если бы ты знала это с самого начала, то стала бы хозяйкой положения. Тедди – сердце этой семьи. Ты не знала об этом, когда приехала, но могла бы использовать эту информацию против нас.

– А после? Когда ты узнал, как сильно я о нем заботилась?

– Я не говорил тебе по той же причине, по которой не сказал и Люцию. – Я провел пальцем по ее щеке, вытирая слезы, причиной которых стал сам. – Как ты себя чувствуешь теперь, когда знаешь? Сильнее? Лучше? – Я покачал головой. – Слабее. Знание того, что произойдёт в случае проигрыша напоминает мне копье в груди, потому что я Приобретатель. К тому времени, как ты начала заботиться о Тедди, я понял, что скажи я тебе, то принесу ту же боль, то же бремя и тот же гребаный страх, который сокрушает меня.

Она коснулась моей щеки теплой ладонью. Я прижался к ней, нуждаясь в гораздо большем, чем мог себе представить.

– Тебе приходилось нести это бремя в одиночку.

Жалость в ее глазах, жалость ко мне почти разбила то малое, что я оставил от своего сердца.

– Я сделал то, что был обязан. Стал человеком, которым должен был стать. Я не могу потерять Тедди. Но ты... Ты стала лучшим, а также худшим выбором для моего Приобретения. Если бы я только знал...

– Что? – Стелла поднялась с кровати и опустилась на пол передо мной, прижавшись ко мне телом, ее губы оказался мучительно близко. – Если бы знал что?

Я не мог ничего с собой поделать. Она была моей слабостью, моей погибелью. Все в ней уничтожало меня. Я притянул Стеллу к себе, ее запах ванили и лаванды наполнил мои легкие, а сама ее сущность заполнила мою душу.

Я смотрел в ее зеленые глаза. Читал все, что было у нее на сердце, хотя она никогда не говорила мне об этом. Я приобрел ее, но она владела мной.

– Если бы я знал, что влюблюсь в тебя. – Я поцеловал ее, нуждаясь в ней, и к черту все причины.

Oна открыла рот, но я накинулся на нее, наказывая сладкие губы грубым поцелуем. Стелла была моей. Я не мог отказаться от нее. Нуждался в ней – неукротимой и дикой, грубой и страстной. Схватив волосы в кулак, запрокинул ее голову назад и укусил за шею как дикарь, оставив след.

Она вцепилась в мою рубашку. Ткань между нами теперь вызывала лишь ненависть. Мне нужна была ее атласная кожа, горячая, влажная киска. Мне необходимо было погрузиться в нее и забыть обо всем, кроме ее вкуса, дыхания и жизни.

Я снял рубашку и поднял Стеллу на ноги, а затем толкнул на кровать.

– Раздевайся. Сейчас же.

Расстегнул ремень и скользнул им между пальцев. Он взывал ко мне, просил наказать ее. Но я не мог ждать, не мог удержаться от нее. Не в этот раз.

Стелла прикусила губу, глаза были полузакрыты. Я снял джинсы с трусами, пока она стягивала с себя штаны и белье.

– На спину, положи голову на подушку и широко раздвинь колени. – Я обхватил член почти до боли и начал медленно гладить, пока она не откинулась назад и не раздвинула ноги. Влажность ее розового лона блестела для меня.

Она была прекрасна, ее кожа сияла, а дыхание выходило рваным. Мне хотелось сделать ей больно и не только. Я знал, что она заберет себе часть моей боли и превратит ее в свое удовольствие.

– Прикоснись к себе.

Стелла, не сводя с меня глаз, потянулась вниз и провела кончиками пальцев по скользкому клитору. От этого вида капля предсемени появилась на головке моего члена, и я замедлил свои движения, желая оказаться внутри нее.

– Скажи мне, о ком ты думаешь, когда касаешься себя.

Она кружила пальцами вокруг тугой маленькой горошины. Мне хотелось укусить ее.

– О тебе, – выдохнула Стелла.

– Ублажай себя. Двумя пальцами.

Она скользнула пальцами между складок и погрузила их внутрь, приподняв бедра.

Я опустился на колени и переместился между ее ног. Ее тихие стоны эхом отдавались в моей голове, пока все во мне не забурлило от нужды.

– Что мне с тобой сделать?

Она закусила губу и начала входить пальцами в себя. Наблюдение походило на пытку, но я должен был почувствовать боль от жажды до того, как получу удовольствие. Как и она.

– Прижать и взять меня грубо.

Слова были похожи на удар кнутом по спине, толкнувшим меня в нее.

– Что еще?

– Сд-сделать мне больно. – Слова едва походили на шепот.

Животное, царапающее мою грудь изнутри, завыло от ее признания. Я схватил ее за запястье и убрал пальцы. Облизал их, наслаждаясь вкусом.

– Ухватись за спинку кровати. – Я поглощал каждый дюйм ее кожи взглядом, запечатлевая бледную плоть в своей памяти.

Стелла ухватилась руками за антикварное дерево, и я провел ладонью от ее груди к киске. Застыл рукой над ее теплом, не разрывая зрительного контакта. Затем отвел руку и шлепнул ее по влажным складкам.

Она застонала и попыталась свести ноги. Я с силой развел колени и снова ударил ее.

– Син.

– Черт, да. Скажи это еще раз. – Я слизнул ее влажность с ладони и вошел в нее двумя пальцами.

– Син! – Она извивалась, изогнув спину, бедра давили на мои пальцы, когда я грубо толкался внутрь и наружу. Грудь дрожала, когда я наклонился к ней, поддерживая себя одной рукой, а другой трахал ее пальцами.

– Это? Я делаю это с тобой в твоих фантазиях, Стелла?

– Син, пожалуйста. Не останавливайся.

Моя ладонь опускалась на ее клитор снова и снова, я наклонился и захватил один из ее твердых сосков зубами.

Стелла застонала, низко и продолжительно, и раздвинула ноги еще шире. Я ускорил темп, и она замерла, сжала бедра, а ее киска – мои пальцы. Я вытащил их и вонзился в нее членом, когда она начала извиваться подо мной, сжимая мой ствол в оргазме и заставляя вколачиваться в нее.

Ее горло… мне нужно было ухватить его. Я сжал ее шею – ее жизнь – и сдавил. Оперся на локоть и схватил ее за волосы, так что ей некуда было деваться, некуда смотреть, кроме как в мои глаза, пока она парила на волне своего удовольствия.

Я толкнулся в нее, сильно сотрясая кровать, в жажде пометить ее как свою. Ей придется чувствовать меня несколько дней, видеть синяки от меня на бедрах. Стелла не отводила взгляда, не пыталась убрать руки с изголовья. Даже когда я перекрыл ей воздух и не давал вдохнуть.

– Син, – сорвавшийся с ее губ придушенный шепот превратил меня в демона. Потому что мне нужно было услышать это снова. Я хотел, чтобы мое имя всегда преследовало ее в мыслях, скатывалось с ее языка.

Я убрал руки с ее горла, и она ахнула, но я снова отнял у нее дыхание поцелуем, прикусив нижнюю губу до крови. Стелла застонала и открыла рот, медный вкус смешался с ее сладостью, когда я взял у нее все.

Ее кровь показалась медом на моем языке, и киска – раем на моем члене. Мне не ведома была свобода до этого момента с ней. Только мы вдвоем. Стелла попросту осталась заперта в клетке со зверем, который жил внутри меня. Она не боялась. Даже с самого начала, с того момента, как я ее увидел, она была куском стали, который я мог гнуть, бить и ломать. Но она никогда не сломается. Вместо этого я разбивался о нее, как стекло о камень.

Ее язык проник в мой рот, и я обнял девушку за спину. Хотелось ощутить каждую доступную частичку ее кожи, сливаться с ней, пока мы не станем единым целым – мои самые темные составляющие окутали ее свет.

– Прикоснись ко мне, – зарычал я в ее губы и двинулся к шее. Стелла послушалась, ее ногти спустились по моей спине, боль усилила пульсацию в члене.

Я погрузился в нее и остался там, в самой ее сути, пока двигал бедрами. Она поцарапала мою задницу, когда я укусил ее за плечо, выпуская зубы и почти прокусывая кожу. Втиснув руку между нами, я погладил ее клитор большим пальцем, глубоко толкнувшись в нее.

– Кончи для меня. Мне нужно почувствовать тебя. – Я провел зубами по ее горлу и прижался лбом к ее лбу. – Отдай мне всю себя.

Мы тяжело дышали, сливаясь друг с другом. Ее тело сжалось, а мой член увеличился еще больше.

– Я почти. Я к… я кончаю.

– Скажи это, Стелла. – Я толкнулся в нее сильнее, когда стенки ее лона сжались. – Ты знаешь, чего я хочу.

– Син. Я твоя, – она повторила мое имя.

Ее голос превратился в самый роскошный афродизиак, заставивший мои бедра впасть в бешенство, пока я кончал, высвобождение разрывало меня, когда я изливался глубоко в нее. Я рычал, пока Стелла стонала, ее киска все еще сжимала меня, пока я отдавал ей все, что у меня было, утягивая ее за собой.

Губы Стеллы распухли, нижняя покраснела от моего укуса. Я нежно коснулся ее рта, необходимость причинить ей боль тут же испарилась. Отпустил ее волосы и прижался ладонью к щеке. Она ответила, обняв меня за шею и притянув в собственническом поцелуе. Ее язык искал и брал, и я был более чем готов дать. Я уже отдал ей все.

Я отстранился, чтобы она могла вздохнуть. В ее глазах мелькнуло столько эмоций, но в основном та, что взывала к моей душе. Небольшое пламя чего-то, что я пытался уничтожить, истребить. Каким-то образом оно все еще горело. Для меня.

– Я люблю тебя, Син.

Ее слова были бальзамом и шипом. Так же, как и она сама.

Я слез с нее, ненавидя потерю ее тесного тепла. Упал на кровать рядом с ней и притянул к груди. Стелла положила голову мне на сердце. Могла ли она чувствовать мой страх в его быстром ритме?

Я должен был остановить все это. Закупорить чувства и спрятать их. Но было ли это возможно?

– Мне нужно много чего сделать, Стелла. Я должен буду причинить тебе боль. Весной суд.

– Я знаю, – ответила она так, словно это было просто, словно то, что я причинял ей боль, было таким жн повседневным фактом, как солнце или ветер. – И теперь я знаю почему.

– Я обязан победить.

– Да, —кивнула мне Стелла. – Мы должны победить.

Я зажмурился.

– Ты не понимаешь.

– Понимаю. – Она откинула голову назад, чтобы посмотреть мне в глаза. – Я сделаю все, чтобы Тедди был в безопасности. Просто скажи мне, что делать. Расскажи мне о суде. Расскажи о правилах. Обо всем.

– Это не поможет.

– Тогда что сделает мне больно? Скажи мне. – Она отодвинулась от меня и натянула простыню до шеи.

Мне хотелось сдернуть ткань назад и укрыть Стеллу своим телом, но я не двинулся с места.

Ее челюсти были сжаты, и она слегка наклонила голову влево. Я знал этот взгляд – он означал, что она не собирается уступать, независимо от того, что я скажу или сделаю. Ее упрямство было за пределами даже моего понимания.

Я глубоко вздохнул и выдохнул.

– Суд связан с каким-то физическим состязанием. Кажется, в год Кэла это была полоса препятствий, которая превратилась в изнурительное соревнование для Приобретений.

В ответ – кивок.

– Я могу тренироваться для этого. Начну с завтрашнего дня. Мы знаем что-нибудь еще?

Мы. Слово было таким коротким, но ничего не имело для меня большего значения.

– На вечеринке Кэла Рэд сказал мне, что состязание будет проводиться в Форте ЛаРу.

– Хм, что-то знакомое. – Она сжала губы, задумавшись. – Похоже, я знаю, какой форт ты имеешь в виду. Мне казалось, его оставили государству как своего рода историческое достояние.

Я засмеялся, но смех показался пустым.

– Губернатор без проблем позволил использовать государственные земли для этой маленькой игры. Скорее всего, он будет стоять по правую руку от Кэла.

– Это что-нибудь значит? Я имею в виду местоположение. Что это нам говорит?

– Да, что-то значит. Местность не предназначена для установки каких-либо препятствий. Она больше походит на арену, перед парапетными стенками можно рассесться и смотреть на открытую зону в центре.

– Думаешь, они заставят нас драться друг с другом? – Она вернулась ко мне и прижалась ближе.

– Возможно. Или это может быть ряд тестов или испытаний, за которыми зрители смогут наблюдать. Мне мало известно. – И это всегда чертова проблема, не так ли? Кэл держит в тайне испытания этого года больше, чем это когда-либо бывало.

– Зачем Рэду сообщать тебе об этом?

– Он считает меня лидером. – Я покачал головой. – Думает, если поможет мне, я спасу его сестру, когда стану Сувереном.

– А ты спасешь? – Голос Стеллы стал еще тише.

– Нет. Если это будет угрожать моей семье. В отношении штрафов за проигрыш правила описаны предельно четко, и я не стану рисковать ради тех, кто претендует на мое правление. Я возьму ее жизнь, чтобы пощадить мою, Тедди или твою.

– Сколько ей лет?

Восемнадцать лет, шесть месяцев и семнадцать дней. Я знал продолжительность ее жизни, а также младшего брата Иглтона, Карла. Отсчет дней до их смерти был единственным способом, с помощью которого я мог принять неизбежное – я увижу их мертвыми от рук их брата либо же от моих собственных. – Это не имеет значения.

– Пожалуйста. Сколько? – Стелла положила руку мне на грудь, ее тонкие пальцы постепенно вытягивали информацию из меня.

– Восемнадцать.

– Боже. – Девушка уткнулась лицом в мою шею, и я прижал ее к себе. – Ты не можешь убить ее. Она такая молодая…

– Я убью. Ради Тедди. Ради тебя. Я убью. И убил бы хоть десять раз.

Она прижала пальцы к моим губам и посмотрела с беспокойством в глазах.

– Не говори так. Пожалуйста, не надо. Ты не можешь. Мы что-нибудь придумаем, найдем какой-нибудь выход.

Ее пальцы замкнули мои губы, но не мысли. Этого не избежать.

Она снова улеглась на меня и прижалась рукой к груди.

– Теперь о правилах. Мне нужно знать все.

Она уже узнала худшее. Остальное только что завершило извращенную головоломку.

– Первое правило. – Я сглотнул. – Это Тедди. Второе ты также знаешь – Приобретение может выбирать между первым и его следующим по возрасту братом. Третье – Приобретатель не может причинить вред другому Приобретению, кроме как во время судов.

Стелла кивнула.

– Вот почему Рене сказала мне, что я буду в безопасности в ночь, когда мы отправились на вечеринку к Кэлу.

– Да. Четвертое – нанесение пожизненного увечья или лишение конечности не допускается.

– Это радует.

– Пятое – мы не можем вас убить.

– Даже лучше.

– Шестое – нынешний Суверен единолично решает, кто станет следующим Сувереном.

– Рене упомянула это. Вся власть у Кэла.

– А теперь, когда он вовлек семью твоей мачехи, то укрепил хватку в структуре власти. Он выбирает только тех, кому доверяет, чтобы удержаться на вершине.

– Имеет смысл. – По ее взгляду скользнула тень. – Он – наша цель, которую мы пытаемся убедить.

– Да, но по большей части – это шоу для остальных. Мы должны сделать так, чтобы это выглядело правдоподобно. Ради их развлечения.

Она вздохнула.

– И какое седьмое?

Я посмотрел в потолок, словно мог увидеть сквозь него мамину комнату. Я не знал седьмого правила до тех пор, пока меня не выбрали. Именно этот удар ножом мама мастерски нанесла мне в спину. Какой бы хаос ни царил в ее разуме, в нем все еще было много острых углов.

– Син? – снова спросила Стелла.

– Седьмое – предыдущий Суверен, а не нынешний, выбирает новых Приобретателей.

Она вздрогнула, словно дотронулась до оголенного провода.

– Ты имеешь в виду, что твоя мать выбрала тебя для участия?

Бремя наследия моей собственной матери сокрушило нас обоих, не оставив ничего, кроме разрушения.

– Именно она.