Текст книги "Сказка для взрослых"

Автор книги: Селина Дрейк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

8

Весь остальной путь прошел в гнетущем молчании. Сузен, не отрываясь, глядела в окно, чувствуя себя униженной и страшно несчастной. Она думала, что смогла освободиться от привязанности к Марку, но это было заблуждением. Ее чувства оставались такими же сильными, как и прежде. Сузен страстно желала унестись отсюда подальше, снова очутиться в своей крошечной квартирке. Лучше уж одиночество, чем невыносимая боль, которую она испытывала сейчас.

Марк всегда будет видеть в ней лишь маленькую глупую девчонку – в этом не было сомнений. Сузен знала, что единственный способ прожить здесь более или менее спокойно до отъезда – избегать Марка. Но до сих пор ей это не удавалось. Она не могла понять, почему Бет так настаивала на том, чтобы Марк отвез ее в город. Сузен совершенно спокойно бы съездила туда и одна.

– Я отнесу твои покупки в дом, – холодно сообщил он, резко остановив машину у подъезда. – Тебе лучше сразу войти показаться, чтобы они знали, что ты вернулась, – добавил Марк, сгребая пакеты с заднего сиденья.

– Спасибо, – пробормотала Сузен, поспешно вылезая из автомобиля и бросаясь к двери. Но ее шаги замедлились, когда она увидела в дверном проеме Паулу.

– Проходи, Сью, – ворчливо распорядилась та, будто староста класса. – Твой отец никак не хочет пойти спать, пока не увидит, что ты возвратилась. А ему обязательно надо отдохнуть после обеда.

Сузен покоробил упрек, слышавшийся в ее голосе, но она сумела скрыть раздражение. Ей даже удалось промолчать, когда Паула сказала Марку за ее спиной:

– Она просто на редкость равнодушна и невнимательна!

Сузен вышла в маленький дворик, где родители сидели в тени деревьев с темно-зелеными листьями, образующими густой навес над их головами. Отец выглядел неважно: взгляд его был потухшим, лицо посерело.

– Папочка! – в тревоге воскликнула Сузен, опускаясь перед ним на колени. – Что с тобой?

– Я немного устал, только и всего. Бет просто паникует, как обычно, – проговорил Ричард со слабой улыбкой. – Теперь я пойду и отдохну, раз ты дома.

– Да-да, конечно, отдохни. Извини, что я так поздно вернулась. Я немножко загулялась… – пыталась сбивчиво объяснить Сузен, приходя в отчаяние от того, что причинила отцу столько беспокойства.

Она бросила умоляющий взгляд на Бет, и та понимающе кивнула. Марк, однако, продолжал пребывать в дурном расположении духа.

– Накупила кучу всякого барахла, – сказал он, с пренебрежением швыряя пакеты на пол.

Пакеты рассыпались в беспорядке, и Сузен немедленно бросилась подбирать их.

– Это вовсе не барахло! – возмутилась она. – Вещи, которые я выбрала, – настоящие произведения искусства. Ты только посмотри! – Сузен подняла с пола резную заколку для волос.

Марк взял заколку из рук Сузен, внимательно разглядел и фыркнул:

– Право же, Сью, подобные изделия следует покупать не у мелких лавочников, а в солидных магазинах. По крайней мере, тогда ты могла быть уверена, что это не подделка. К сожалению, должен тебя огорчить: это точно не черепаха, – добавил он, передавая Сузен ее приобретение и глядя в расстроенное лицо девушки.

– А мне все равно она нравится! – с вызовом произнесла Сузен.

– Ну хорошо-хорошо. Не ссорьтесь как малые дети, – улыбнулся Ричард. – А теперь я пойду отдохну: я и в самом деле немного устал. Увидимся за ужином, – сказал он, проводя рукой по волосам дочери.

Сузен посмотрела на отца и вдруг увидела его таким, каким он был на самом деле – слабым, уже пожилым человеком. Она вскочила на ноги, обняла его и крепко прижала к себе.

– Я люблю тебя! – прошептала она ему на ухо.

Марк хмуро наблюдал за этой сценой, и Сузен внезапно заметила в его глазах растерянность. Казалось, он старался запомнить выражение любви на ее лице, ласковую и радостную улыбку, обращенную к отцу. Затем резко повернулся и стремительно покинул комнату.

От Сузен не ускользнуло его странное поведение. Она тяжело вздохнула. Неужели так будет продолжаться вечно – постоянная война между ними без какой-либо надежды на перемирие? Сузен собрала покупки и отправилась к себе.

К ужину были приглашены гости, и Сью одевалась с особой тщательностью. Сегодня ей хотелось выглядеть иначе, чем ее привыкли видеть домашние: более утонченной и взрослой. Она осмотрела свой новый гардероб и остановила выбор на сером платье с широким воротником из тонкого кружева. Вниз от воротника по узкому лифу сбегал ряд мельчайших пуговиц. Юбка было широкой и соблазнительно колыхалась при движении. Волосы Сузен собрала в изящный пучок, открыв взорам точеную шею. Старинные жемчужные серьги, доставшиеся ей от матери, завершали образ изысканной дамы. Еще несколько штрихов – легкие тени на веки, чуть-чуть туши на ресницы – и вот она уже готова.

Сузен повертелась перед зеркалом, любуясь собой.

– Я схожу с ума! – прошептала она, и губы ее невольно сложились в улыбку. – Но пусть Марк не зазнается: я делаю это не ради него, а для Себя самой.

Она позволила себе помедлить в дверях гостиной, прежде чем войти. Бет отреагировала первая:

– Сью! Не могу поверить, что это ты. Ты выглядишь великолепно!

Сузен благодарно улыбнулась мачехе и гордо оглядела комнату, ловя восхищенные взгляды. Но когда она отыскала глазами Марка, ее уверенность в себе несколько поколебалась. Он сидел рядом с Паулой, ее рука с безукоризненным маникюром покоилась на его колене. Марк поднял брови, глаза его, устремленные на сводную сестру, смеялись.

Сью изо всех сил пыталась овладеть собой. Увидев, перед собой поднос с шампанским, она схватила бокал и коснулась губами его края. И в это мгновение поймала на себе горящий взгляд Паулы – взгляд врага, не скрывающего ненависти. Сузен почувствовала себя так, будто ее публично обвинили в преступлении, и поспешно отвернулась, от влюбленной парочки. Они отлично подходят друг другу, мрачно думала она, пытаясь не замечать ноющей боли, заполнившей все ее существо.

Паула выглядела потрясающе: платье на ней сидело так, словно это была ее вторая кожа, обтягивая каждый изгиб стройного тела. Сузен поняла, что никогда не сможет соперничать с ней по части изысканности туалетов. Она тотчас же почувствовала себя неуклюжим угловатым подростком.

Бет представила Сузен собравшимся гостям. Все они были англичанами, либо постоянно проживающими в Сент-Джонсе, либо имеющими здесь резиденции для отдыха. Беседа текла непринужденно, но Сузен никак не удавалось по-настоящему расслабиться. Марк совершенно не замечал ее, и надежды на то, что она произведет на него впечатление своим новым обликом, таяли с каждой минутой. К тому времени, когда был подан обед, настроение ее окончательно испортилось.

За столом Сузен обнаружила, что сидит напротив Марка. Она машинально подобрала ноги под стул, чтобы он не смог коснуться ее даже нечаянно. Дело в том, что в незапамятные времена у них была игра: когда их с Марком что-то забавляло во время обеда, они толкали друг друга ногами под столом.

– У тебя заболят ноги, – вдруг сказал ей Марк приглушенным голосом. Она попыталась сделать вид, что не слышит его, но он продолжил: – Я совсем не чувствую твоих ног. Где они?

– Тебе не кажется, что мы давно вышли из того возраста, когда играют в подобные игры? – прошипела Сузен, и тут же испугалась, что кто-то мог их услышать. Любому другому их разговор показался бы очень странным. Она попыталась придать своему лицу равнодушное выражение и повернулась к соседу по столу.

– Сью! – не унимался Марк: судя по всему, у него было отличное настроение. – Почему ты весь вечер такая надутая?

Сузен не успела ответить – в их разговор вмешалась Паула.

– Ты прекрасно выглядишь, Сью, – сказала она, наклоняясь вперед. Ее голос звучал дружелюбно, но в глазах было нечто большее, чем просто холодность. – Ты должен гордиться своей маленькой сестренкой, – добавила она, обращаясь к Марку, и выражение ее лица сразу изменилось: взгляд стал нежным и обольстительным, черты смягчились, утратив резкость, которую она, казалось, приберегла специально для Сузен.

Губы Марка раздвинулись в ленивой усмешке:

– По-моему, ты переусердствовала с косметикой, Сью.

Сузен ответила ему натянутой улыбкой, борясь с собой, чтобы не показать Марку, как больно ранило ее это замечание. Зато Паула казалась очень довольной.

– Ричард! – раздался вдруг пронзительный крик Бет.

Ричард Роут схватился за грудь, откинувшись на спинку стула. От лица его отхлынула вся кровь, губы посинели.

– Позвоните доктору! – крикнул Марк. – И, пожалуйста, выйдите все из комнаты, – попросил он гостей, которые, остолбенев, наблюдали за происходящим.

– Папа, положи это под язык. – Сузен очень старалась говорить спокойно, осторожно засовывая маленькую белую таблетку в рот отцу. – Все будет хорошо, только расслабься, – уговаривала она его. Затем осторожно обхватила запястье отца и обнаружила, что пульс слабый и неустойчивый.

Рядом в полной растерянности застыла Бет.

– Ты сможешь перенести его в спальню? – спросила Сузен Марка.

– Разумеется.

– Подождите! – прохрипел Ричард, и в его голосе послышалась решимость, заставившая Марка помедлить. – Дайте мне пару минут – боль уже отпускает.

– Ничего, все будет хорошо, – прошептала Бет, приходя в себя при звуке голоса Ричарда. – Только помогите отвести его в нашу комнату. Я пригляжу за ним. Он поправится, он просто переутомился. – Она благодарно улыбнулась Сузен, и та в ответ пожала ей руку.

В этот миг они были вместе, соединенные любовью к одному человеку.

Сузен сидела во внутреннем дворике, чернота ночи вполне соответствовала ее настроению. Она глядела невидящими глазами во тьму, все ее тело оцепенело, и лишь в груди притаилась тупая боль. Врач все еще был у отца вместе с Бет и Марком, гости разошлись, и Сузен попыталась обрести некое подобие покоя посреди всего этого кошмара.

– Сью…

Сузен не ответила. Во рту пересохло от волнения: она боялась услышать плохую новость. Ее терзало чувство вины: ведь отцу в первый раз стало плохо, когда она задержалась в городе со своими дурацкими покупками. Она, и только она была виновата в случившемся! Сузен страшилась увидеть обвинение в глазах Марка и потому не решалась обернуться.

– Сью, ему лучше. Скоро он будет совсем в порядке, – сказал Марк, подойдя к ней.

Сузен по-прежнему не могла произнести ни слова. Она обхватила себя руками за плечи, пытаясь унять дрожь.

– Пойдем-ка в дом. – Марк мягко, но настойчиво обнял ее за талию и повел обратно в гостиную, где усадил в кресло.

Сузен сидела, уставившись перед собой, все еще во власти своих переживаний и чувства вины.

– Вот, выпей это, – сказал Марк, всовывая стакан с бренди ей в руки. – Это был приступ стенокардии, Сью. Сейчас ему лучше.

– Знаю. – Ее голос прозвучал глухо, едва слышно.

– Тогда что же с тобой? – недоумевал Марк, очевидно, встревоженный опустошенным выражением ее лица.

Сузен внезапно вскочила на ноги.

– Я должна уехать, – быстро сказала она. – Сейчас же. Сию минуту. – В ее голосе звенела паника, она оглядывала комнату как будто в поисках выхода.

– Уехать? Куда? – изумился Марк.

– Я не должна оставаться здесь! Неужели ты не понимаешь?! – в отчаянии воскликнула она. – Мне не следовало возвращаться обратно. Никогда!

Марк схватил Сузен за плечи, услышав истерические нотки в ее голосе и поняв, что не должен допустить взрыва.

– Сью, постарайся, пожалуйста, успокоиться и объясни мне, наконец, что случилось.

– Это моя вина, Марк, моя! – Так долго сдерживаемые слезы хлынули потоком. Сузен рыдала самозабвенно, не стыдясь громких всхлипов. – Ты прав. Я эгоистичная, избалованная… и я ничуточки не изменилась…

Марк притянул ее к груди, обнял и начал тихонько покачивать.

– Отец заболел из-за меня! – причитала она.

– Прекрати, Сью. Ты вовсе не виновата в случившемся, и никто не думает тебя обвинять, – успокаивал он ее. – Дело в том, что твой отец до сих пор слишком много берет на себя. Как только стало ясно, что он начал поправляться, Ричард тут же заявил о своем намерении немедленно приступить к работе. Надеюсь, этот случай покажет ему, что он уже не может трудиться как прежде. А ты перестань винить себя, и сейчас же.

– И все же я не должна была возвращаться сюда, – прошептала Сузен, как бы разговаривая сама с собой. Было так хорошо покоиться на груди Марка, слышать равномерное биение его сердца, чувствовать тепло его тела.

– Нет, ты должна была вернуться. Ричард очень тяжело переживал разлуку с тобой. Да и я рад, что ты здесь, – сказал он мягко, и его дыхание коснулось ее волос подобно летнему ветерку.

– Ты рад? – переспросила Сузен, удивленная таким признанием. – Ведь ты только и делаешь, что упрекаешь меня за что-то!

Марк глубоко вздохнул:

– Прости. Мне так тебя недоставало, Сузен.

– Неужели это правда?

– Видишь ли, когда частный детектив нашел тебя, и я узнал, что ты уже не просто взбалмошная девчонка, а взрослая женщина со своей собственной жизнью, я никак не мог смириться с этим. Мне захотелось сыграть роль деспота, – признался он смущенно. – А ты и вправду совсем взрослая, и выглядишь сегодня потрясающе. Я почти не узнал тебя.

– Разве? – Сузен показалось, что сейчас ее сердце выпрыгнет из груди от радости.

– Перестань напрашиваться на комплименты, – пошутил Марк.

– Я и не напрашиваюсь, – возразила Сузен, потупившись.

– Неужели?

– Если только самую малость. Ох, Марк, если бы я только знала, что мне здесь обрадуются!..

– Глупышка, мы все скучали без тебя, – сказал Марк, смахивая завиток волос с ее лица.

Даже этого легкого прикосновения было достаточно, чтобы Сузен расслабилась и прекратила борьбу. Но внезапно дверь открылась и на пороге появилась Бет.

– Ну вот, теперь придется отказаться… – огорченно начала она, но, присмотревшись, замолчала и улыбнулась.

– Отказаться от чего? – одновременно спросили Марк и Сузен.

– От того, чтобы всем вместе предпринять небольшое путешествие. Я сказала Ричарду, что он не сможет ехать, и врач согласился со мной. Так что, по-видимому, вам придется поехать одним.

– Путешествие? Вот это да! – восхищенно воскликнула Сузен. – Просто не верится!

Ее глаза широко раскрылись от радости, но где-то в глубине души гнездился страх: а вдруг Бет сочла ее виновницей рецидива болезни отца, и ее здесь просто не хотят больше видеть?

– Придется поверить. – Бет, очевидно, почувствовала сомнения Сузен и заговорила тоном, не допускающим никаких возражений: – Я настаиваю. Ричард хотел сделать вам сюрприз и будет очень огорчен, если вы не поедете. А ты не качай головой, – обратилась она к Марку. – Не отправляться же Сузен одной, без сопровождающего! Это слишком опасно.

– Бет, вы уверены, что нам надо ехать? – спросила Сью. Ей казалось недопустимым оставлять Бет одну с таким тяжелым больным, как ее отец.

– Совершенно уверена.

Мачеха улыбнулась, и Сузен по-своему истолковала эту улыбку – Бет хотела остаться наедине с Ричардом. Что ж, она готова была предоставить ей такую возможность.

– Мне уже не терпится поскорее отправиться в путь! – Сузен с трудом сдерживала ликование. – Похоже, я всегда мечтала именно об этом!

– И ты всегда получала то, что хотела, не так ли? – полюбопытствовал Марк.

– Это будет восхитительно! – продолжала Сузен, не обращая внимания на его ироническую реплику. Она изображала восторг исключительно ради Ричарда и Бет, а если Марк не понимает этого, тем хуже для него. Пусть думает о ней, что ему заблагорассудится.

Марк открыл было рот, чтобы возразить. Но Бет опередила его – она слишком хорошо знала своего сына.

– Вы уедете всего на пару дней, и вам обоим это пойдет на пользу, – сказала она твердо, пресекая дальнейшие разговоры на эту тему.

– Ну что же, значит, решено, – обреченно вздохнул Марк, и Сузен заметила в его глазах ироническую усмешку.

– Тебе вовсе не обязательно ехать со мной, – обронила она как бы между прочим, стараясь не показать, как задели ее его слова. Казалось, он напрочь забыл о мгновениях близости, которые они совсем недавно пережили.

9

Гид протянул руку Сузен, помогая подняться в джип с открытым верхом. Марк вскарабкался вслед за ней. На его плече висел неброский, но очень дорогой фотоаппарат. Сузен заметила восхищенные взгляды, которые бросали на него другие туристы – как женщины, так и мужчины. Она и сама не сводила с Марка глаз, завороженная его открытой улыбкой, блеском его умных глаз. На нем были шорты цвета хаки и такая же рубашка с короткими рукавами.

– Ну и вид у тебя! – произнесла она с неподдельным восхищением. – Неудивительно, что ты привлекаешь всеобщее внимание.

– Неужели? – с улыбкой удивился Марк, и это прозвучало так естественно, что Сузен позавидовала его непринужденности. – Слишком жарко, чтобы одеться по-другому. Признаться, я сгораю от нетерпения испробовать мою новую игрушку. – Марк любовно похлопал по фотоаппарату.

– Ты же вначале не собирался ехать, – напомнила ему Сузен, сохраняя беззаботный и дружеский тон.

– Если честно, то не собирался, – признался он.

Марк, как всегда, был искренен, но она предпочла бы сейчас, чтобы он солгал.

– Мое общество тебе до такой степени неприятно? – спросила Сузен, скрывая обиду за милой улыбкой.

На лице Марка отразились противоречивые чувства, которых она не могла разгадать.

– Дело не в этом, Сью, – пробормотал он.

– А в чем же тогда? – Сузен была скорее заинтригована, чем раздосадована его очевидным нежеланием говорить на эту тему.

– Да ты и сама знаешь, – нахмурился Марк.

– Я знаю? – искренне удивилась Сузен.

– А разве нет?

Марк пристально посмотрел ей в глаза, как будто пытаясь проникнуть в душу, и Сью потупилась. Она боялась, что не сможет противостоять тому скрытому току, который, казалось, постоянно пульсировал между ними и грозил лишить ее всякой воли.

– Когда же мы наконец отправимся? – нетерпеливо спросила она, поскольку уже поняла – лучше поддерживать легкую беседу, чем касаться больных мест.

– Через пять минут. – Марк помрачнел, как будто был недоволен сменой темы разговора. – У тебя бинокль под рукой? Знаешь, как порой трудно разглядеть птиц в кронах деревьях или диких животных, притаившихся в зарослях.

– Я и не знала, что ты уже был на подобных экскурсиях, – ревниво заметила Сузен.

Ей не хотелось, чтобы он и в этом опередил ее. У них с Марком было так много общих воспоминаний, он являлся неотъемлемой частью ее существования. И Сузен вдруг поняла, что, как бы ни пыталась воздвигнуть стену между ними, эти попытки были заранее обречены на неудачу.

– А я и не был, – сказал Марк, прогоняя мрачные подозрения Сузен своей живой и открытой улыбкой. – Просто люблю смотреть по телевизору передачи о дикой природе.

Черты его лица смягчились, и тут же исчезли скованность и напряженность между ними.

– Мы трогаемся! – возбужденно воскликнула Сузен, когда двигатель заработал, и джип рванулся вперед.

– Надеюсь, ты не собираешься запеть? – спросил Марк, изобразив мимикой и голосом такое безысходное отчаяние, что Сузен едва не прыснула со смеху.

– Ты и это помнишь? – прошептала она.

– Как же я мог забыть?! – театрально воскликнул Марк, прижав руку к груди, лицо его расплылось в улыбке.

– Это было во время поездки в Италию, – вспоминала Сузен, откликаясь на его радостное, светлое настроение.

– Да, действительно. И ты всех нас доводила до исступления, изображая венецианского гондольера.

– Счастливые дни, – вздохнула Сузен, качая головой. – Как жаль, что ничего нельзя вернуть, что все мы меняемся.

– А по-моему, это прекрасно, – пожал плечами Марк. – Иногда очень полезно кое в чем измениться.

Сузен кивнула, погруженная в мысли о прошлом и настоящем.

– Может быть, ты и прав, – серьезно сказала она. – Пожалуй, теперь я не стала бы возражать.

– Возражать против чего? – спросил Марк, поняв, что она говорит о чем-то важном, и накрыл ее руку ладонью.

Сузен тотчас отдернула руку: она слишком хорошо знала, как на нее может подействовать даже такое случайное прикосновение. Внимательно посмотрев на Марка, она наконец решилась:

– Я говорю о бизнесе отца. Думаю, что не справилась бы тогда с работой в фирме.

В ее памяти возникла безобразная сцена, которую она учинила, и разрыв отношений с семьей, последовавший за этим. Марк искоса посмотрел на нее:

– А знаешь, мне начинает казаться, что ты всегда проявляла неподдельный интерес к делам фирмы.

– Да, но вовсе не потому, что меня интересовали способы приумножения семейного состояния. Просто я хотела участвовать в общем деле.

– Неужели? – Марк казался заинтригованным и отчасти озадаченным. – Но почему?

Сузен опустила голову.

– Видишь ли, папа всегда был целиком поглощен работой. И мне хотелось как-то завоевать его любовь, – призналась она. – Так что дело было совсем не в том, что он предложил тебе партнерство…

Сузен вспомнила ту бездну, которая тогда разверзлась перед ней, гнев, обуявший ее в тот ужасный день, последнюю каплю, переполнившую чашу терпения… Конечно, она вела себя глупо. Оглядываясь назад, Сузен видела молодую девушку, пытавшуюся разобраться в вихре чувств, бушевавших в ее душе, боровшуюся за право считаться взрослой, быть равной с другими членами семьи.

– Ты расценила это как пренебрежение тобой? – осторожно допытывался Марк. Но он уже знал ответ, будучи слишком проницательным, чтобы не понять значения только что услышанного.

– Вот именно. – Сузен тяжело вздохнула. – Знаю, я была невыносимой. Но мне так хотелось привлечь к себе внимание! – защищалась она, ерзая на сиденье.

– И ты, несомненно, добилась этого, – признал Марк. Его вдруг начал разбирать смех, да такой заразительный, что Сузен, не удержавшись, тоже рассмеялась. – Но мы думали, что ты вернешься, несмотря на ссору, – заключил он, неожиданно став серьезным. – Почему же ты так долго не возвращалась, Сью?

Сузен замерла. На какое-то время воцарилась тишина – она обдумывала правдоподобный ответ, в котором не было бы ни капли правды.

– Я не могла, – наконец сказала Сузен, опуская взгляд на свои руки, безвольно лежащие на коленях. – Я не была готова к этому, – добавила она уже спокойнее.

– Ты все еще чувствуешь себя нежеланной в собственном доме? Отверженной?

Говоря это, Марк притянул Сузен к себе, и голова девушки опустилась ему на грудь. Его действия были так естественны, что она не сопротивлялась.

– Бедная Сьюзи, – прошептал он, гладя ее по волосам. – А я ничего не понимал. Наверное, я неправильно судил о тебе.

Сузен подняла голову и посмотрела на него. В выражении его лица было нечто такое, что всколыхнуло старые воспоминания. Их близость грозила вспыхнуть опасным пламенем, способным испепелить все преграды, столь тщательно возводимые ею. Это испугало Сузен. Она быстро выпрямилась и уставилась на пышную растительность по обеим сторонам дороги.

– Будь осторожен, Марк, – попыталась она пошутить, но в глазах ее по-прежнему читалась тревога. – Еще немного – и ты попросишь у меня прощения.

Ответить ей он не успел. Внезапно раздался возбужденный возглас гида, призывающий всех быть внимательными. Сузен возблагодарила судьбу за столь неожиданное вмешательство. Она устремила взор на бескрайнее переплетение ветвей, в тщетной надежде увидеть какую-нибудь диковинную по красоте птицу, или длиннохвостую игуану, или забавных свинок-пекари.

Джип подскакивал на выбоинах дороги. Под пологом пышной растительности было душно.

– Неудивительно, что все живое прячется в укрытиях до наступления темноты. Жара просто невыносимая, – пожаловалась Сузен, обмахиваясь мягкой широкополой шляпой. – Я хочу спать.

– Так поспи, а то не сможешь вполне насладиться тем, что нам предстоит увидеть вечером.

– Вечером?

– Ну конечно. Говорят, это будет что-то невероятное.

Сузен сладко зевнула.

– Ты прав, – сказала она, положив голову на локоть, упиравшийся в борт джипа. Но в этот момент джип в очередной раз подпрыгнул на ухабе, и рука Сузен соскользнула вниз.

– Иди ко мне, – прошептал Марк, обнимая ее за плечи и прижимая к себе. – Так лучше? – спросил он, когда Сузен приникла головой к его груди.

– Да, лучше, – смущенно пробормотала она, не в силах преодолеть искушение подремать в его объятиях.

Марк легко провел губами по лбу девушки.

– Тогда спи.

Это был самый нежный приказ, который она когда-либо слышала. Сузен ощущала биение его сердца где-то совсем рядом, запретное желание нервной дрожью пробежало по телу. Это было очередным предупреждением, что ее защитная оболочка не столь уж надежна. Но глаза Сузен уже закрывались. Она чувствовала себя слишком усталой, чтобы размышлять.

Через мгновение Сузен уже крепко спала.

Когда Марк разбудил ее, перед ней предстала великолепная картина. Солнце уже садилось. Небо окрасилось оранжево-багровым, на его фоне четко прорисовывались силуэты деревьев одиноко стоящих на опушке леса.

– Мы уже приехали, – сообщил Марк, помогая ей выбраться из джипа. – Говорят, это очень неплохой кемпинг. Пойдем, я провожу тебя в твою комнату. Увидимся за ужином.

Номер Сузен оказались даже более экзотичным, чем она ожидала. С террасы открывался захватывающий вид. К сожалению, у Сузен не было времени любоваться красотами местного пейзажа. Она знала, что Марку не нравилось, когда его заставляли ждать. Наскоро приняв душ, Сузен свернула волосы в узел, закрепив его на затылке заколкой, купленной совсем недавно. Затем облачилась в свободную хлопчатобумажную юбку светлого цвета и топик, украшенный декоративной вышивкой.

Сам ресторан представлял собой крытое листьями пальмы-манаки, открытое со всех сторон сооружение. Столики расставлены так, чтобы отовсюду открывался вид на дивный пейзаж. Сузен помедлила перед тем, как войти, окидывая взглядом присутствующих, пока не увидела Марка. Ее сердце забилось чаще. Он тоже переоделся. Белизна его рубашки казалась ослепительной по контрасту с бронзовым загаром. Неясный свет мерцающей свечи смягчал жесткие черты лица, не лишая его, однако, властной мужественности.

Марк сидел, откинувшись на стуле, вытянув и небрежно скрестив длинные ноги. Он смотрел в ночную тьму, но, казалось, был погружен в свои мысли.

Сузен сделала глубокий вдох, надеясь найти в себе силы противостоять ему, и прошествовала через зал с несколько натянутой улыбкой на губах. Марк увидел ее раньше, чем она подошла к столику. Впрочем, в зале вряд ли были мужчины, для которых ее появление осталось незамеченным, но Сузен не обращали внимания на их взгляды – ее глаза были прикованы к одному единственному человеку.

– Я заказал пива, – сказал Марк, придвигая ей стул. – Подумал, что ты захочешь выпить чего-нибудь… Ты выглядишь отлично, – добавил он, и его слова прозвучали так искренне, что Сузен зарделась от удовольствия.

– Спасибо. Мне действительно хочется пить, – ответила она несколько настороженно. Ее смутил блеск его глаз, выдававший чисто мужской интерес.

Сузен налила себе пива, следя за тем, чтобы рука ее не дрожала, и поднесла бокал к губам, все еще ощущая на себе пристальный взгляд Марка. Очевидно, от смущения, она пила жадно, не отрываясь, и, лишь поставив пустой бокал на стол, взглянула на своего спутника. Теперь он смотрел на нее удивленно, и Сузен смутилась еще больше.

– Очень хотелось пить, – объяснила она. – Моя бутылка с водой закончилась еще днем.

– Ну а я умираю с голоду. Пойдем в буфет, здесь у них шведский стол.

Марк поднялся с ленивой грацией. Его движения были медлительными и неспешными, и Сузен снова подумала, что в этот вечер он держится как-то иначе, чем обычно. Мужчина не должен быть так дьявольски привлекателен! – говорила она себе, зная, что большинству женщин так же, как и ей, почти невозможно устоять перед его обаянием. Она приняла непринужденный вид и встала, опершись на его протянутую руку.

Буфетная стойка напомнила Сузен картины фламандцев – такое обилие самых разнообразных блюд было расставлено на белой льняной скатерти. Выбрать что-то одно было очень трудно. Острые, пряные запахи раздразнили аппетит Сузен, и она вернулась к столу с целым набором разнообразных кушаний.

– Ну-ка, попробуй это, – сказал Марк с лукавой улыбкой и, перегнувшись через стол, протянул Сузен большую креветку.

Она с сомнением поглядела на рачка, потом с недоумением – на Марка. Он улыбнулся еще шире. Сузен зарделась от смущения, но рот открыла подобно птенцу, и когда Марк положил туда креветку, сомкнула губы. Он не успел убрать руку, губы Сузен коснулись его пальцев, и она вздрогнула всем телом. Марк неторопливо провел пальцами по ее щеке, глядя Сузен в глаза, и она замерла, захваченная магической властью его взгляда. Сердце ее учащенно забилось.

Казалось, оба внезапно очутились в другом мире, в котором больше никого не было – только он и она. Воцарилось напряженное молчание, пронизанное скрытыми, но ощущавшимися все сильнее токами сексуального влечения. Это была опасная игра, и Сузен поспешно отстранилась, приведенная в замешательство его поведением.

– Посмотри, какое красивое небо! – воскликнула она, радуясь возможности переключить внимание Марка, и развернула свой стул так, что спинка оказалась между ними.

– Очень мило, – заметил Марк, проследив за ее взглядом.

Сузен замерла. Было в голосе Марка что-то настораживающее, заставляющее думать, что его реплика относилась не к красотам природы, но она боялась признаться себе в этих мыслях. Ей не хотелось флиртовать с человеком, который так много значил для нее. Она глотнула еще пива из бокала, и ей стало немного лучше.

Они снова начали мило беседовать, обмениваясь впечатлениями об увиденном. Это была безопасная тема, и Сузен почувствовала себя увереннее. Через некоторое время совсем стемнело, но она продолжала смотреть вдаль, пытаясь разглядеть во мраке причудливые силуэты деревьев.

Внезапно ее задумчивое состояние было нарушено барабанной дробью. Во тьме вспыхнуло множество факелов, все пространство перед рестораном заполнили местные жители в красочных национальных костюмах. От неожиданности Сузен испугалась.

– Это тоже входит в программу развлечений, – успокоил ее Марк, придвигаясь ближе.

Сузен кивнула, не отрывая глаз от шумного представления, разворачивающегося внизу, и выпила еще пива. Несмотря на ночную прохладу, ее кожа горела, сохраняя память о жгучем полуденном солнце.

– Что теперь? – спросила Сузен, когда последние танцоры исчезли во мраке ночи. С каждой минутой ее охватывало все большее возбуждение. Близость Марка уже не пугала ее, напротив Сузен испытывала трепет восторга от одной мысли, что они были вместе на этом экзотическом празднестве. Ей хотелось насладиться каждым мгновением.

На небольшой эстраде появились музыканты, и Сузен, вскочив со стула, дернула Марка за рукав:

– Пойдем! Обожаю танцевать!

Но тот с улыбкой отрицательно покачал головой. Сколько она ни старалась казаться привлекательной, он все же не видел в ней женщину! Сузен испытала мгновенный укол разочарования, но ничто не могло испортить ей настроение в этот вечер. Она не стала ждать его приглашения: музыка была слишком заразительной. Забыв обо всем на свете, Сузен бросилась в круг танцующих, и сразу оказалась вовлеченной в общий экстаз. Смех ее становился все громче, тело изгибалось в ритмичных чувственных движениях. Она не видела, что в синей глубине глаз Марка вспыхнуло раздражение, не заметила, как он поднялся и двинулся напрямик через танцевальную площадку, бесцеремонно расталкивая тех, кто попадался на его пути.