Текст книги "Вкус предательства (СИ)"

Автор книги: Селин Саади

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

Глава 21

После вчерашнего ночь выдалась откровенно скверная. Поэтому настроение соответствующее, еще и на занятие опаздываю. Ко всему прочему, как назло таксист круги наворачивает у высотки.

Тихие слова так и не выходят из головы. И да, он прав, он задолжал их…Только если честно признаться, я думала, что они мне уже не нужны. Однако, все равно захлопнув дверь, скатилась на пол, захлебываясь слезами.

Это уже даже не боль…наверное.

Это что-то другое.

Просто-напросто, человек, разделивший твою жизнь на «до» и «после» будто все еще держит твое сердце и командует дыханием. Раз, и дышится легче, когда он иллюзия, существующая только в мыслях. Два, ты перестаешь дышать, не важно из-за каких эмоций, неизменно, что именно тот, кто заставляет сердце сокращаться, рядом.

Стою у лифта, смотря на экран и строя предположения, заедет ли такси на территорию или нет. В момент, как раздается сигнал, а двери лифта раскрываются, обоняние улавливает знакомый запах парфюма. Правда, осознаю я это уже шагнув в лифт, тогда же и отрываю взгляд от телефона.

Суровый Ризанов, по виду, в мыслях находится где-то далеко отсюда. Но когда оживает его взгляд, он буквально убивает одним взмахом ресниц. Не знаю в чем дело, но и не собираюсь перед ним тушеваться. Очевидно, его настроение не лучше моего, да и разве меня это волнует.

Молча отвожу взгляд, все же чувствуя тяжесть, грузом давящую в закрытом пространстве.

– Мне, конечно, все равно, но ты в порядке? – боковым зрением веду по нему.

Кто меня тянет за язык не отвечу. Но мало ли может с ребенком что. Я, в отличие от него, не бездушная человеческая масса.

– Неудачный день… – хрипит он напряженно: – Хотя, вернее сказать, жизнь. – сам же усмехается, правда как-то даже зловеще.

– Уж поверь, в этом экспертность получила я. – не желаю задеть, но само собой вырывается.

Резкий стук по приборной панели заставляет подскочить на месте и испуганно таращиться на него. Сердце отбивает ритм часов в ускоренном режиме, а я не понимаю, почему он вдруг весь клокочет и, судя по всему, я причастна.

– Что ты делаешь?! – вижу, как мигает кнопка остановки лифта.

Медленно, словно перед нападением, он, как хищник, поворачивается, вставая крайне близко.

– Что тебе наговорила Катя? – задаёт вопрос в своем приказном тоне, а в глазах непомерная усталость.

– Да ничего особенного. – все еще удивляясь таким переменам, отвечаю ему.

Он определенно не в норме.

– Ник… – с каким-то даже отчаянием я слышу свое имя: – Ответь честно, она угрожала тебе?

– Господи, нет! Ризанов, что произошло? – уже откровенно хмурюсь.

– Хорошо. – кивает, вновь нажимая кнопку.

Ну уж нет, теперь так не пойдет.

Тяну свою руку, чтобы удержать этот чертов лифт, и ладонью задеваю его пальцы. Сиюсекундно глаза в глаза. Темные омуты смотрят так…как я уже забыла.

Моргаю, сбивая морок, и отворачиваюсь к панели управления.

– Не ты ли хотел действовать вместе? – вопросительно спрашиваю, честно говоря, не надеясь на вразумительный ответ.

Артур всего лишь молча кивает.

– У вас что-то случилось? – несмело выдаю, а «вас» слишком режет слух.

Чересчур.

– Все в порядке, Ника. – едва заметно приподнимается уголок его губ: – Необходимо кое-что прояснить и тогда я смогу дать тебе ответы.

В замешательстве смотрю на мужчину.

– Сегодня в час встреча с твоим другом. – все таки ввожу в курс дела.

Я очень долго думала ночью. Обо всем. И если спросить меня зачем, то наверное…я слишком человечная. И он, и я достойны узнать правду, как бы то ни было. Да, прошлого не вернешь. Да, нужно жить здесь и сейчас. Но порой, чтобы почувствовать свое сегодня, нужно разобраться со своим вчера.

Артур скрипит зубами. В оглушительной тишине это отчетливо слышно. А в глазах, кажется, на секунду что-то мерцает.

– Понял. – взяв себя в руки говорит он спустя паузу: – Откуда тебя забрать?

В ступоре молчу, во все глаза уставившись на вздернутую бровь мужчины.

– Мы встречаемся у театра. – с явной осторожностью звучит собственный голос.

– Хорошо, я подъеду туда.

– Ты же не будешь стоять рядом, он ведь тогда…

Изумленный лепет в надежде, что он понимает.

– Ни ты, ни он меня не увидите. – успокаивающе отвечает: – Однако, мой человек привезет тебе одну вещь.

– Зачем? Какую? Как? Кто? – я даже начинаю слегка нервничать.

– Тише, Ник. – интонация до боли знакомая и сердце пропускает удар: – Просто доверься мне. Только на время встречи. Идет?

Потираю шею, чувствуя вдруг свою уязвимость. Но все же робко киваю, судорожно строя догадки, что мне должны привезти, для чего и почему.

– Как со мной свяжутся?

– Он позвонит.

Принимаю ответ, наконец, запуская движение лифта. А то начинаю чувствовать удушье в этой металлической коробке. Остаток короткой поездки проходит в молчании, а когда мы уже выходим из дома, меня вдруг осеняет.

– Артур! – останавливаюсь, прежде чем отправиться на поиски такси.

Он оборачивается с вопросом в глазах.

– Номер? – показывая телефон чувствую себя немного глупой, но он и сам об этом не говорил.

Мужчина, прикрывая на секунду глаза и приподнимая уголок губ, отвечает:

– Мне не нужно его спрашивать, Красивая.

Фраза из нашего вчера.

Когда-то в очередную его слежку я сдалась и согласилась на встречу. Тогда он даже не спросил моего номера, а я не понимала, как мы встретимся, поэтому и задала вопрос ровно так же, как сейчас. А Ризанов, с усмешкой подмигнув, ответил этой фразой. Я в тот момент даже не поняла, что он имел в виду. Уже сильно после этого он объяснил, что у него многообразие знакомых самых разных профессий. Вероятно, тогда я ярко ощутила насколько мы разные, но не побоялась идти дальше.

Сейчас же меня одолевают двоякие чувства, совершенно противоречивые и неправильные. А он, пользуясь моей заминкой, напоследок мазнув взглядом, двигается к своему автомобилю.

Не реагируй. Не строй иллюзий. Не ходи туда, где больно. Это только ради правды.

Глава 22

Артур

Из машины смотрю ей вслед, утопая в воспоминаниях. Неосознанно, просто произнеся последние слова сдвинул заржавевший механизм.

Звонок телефона отвлекает от момента.

– Готово? – с ходу начинаю, видя, как она садится в такси.

– Да, на мази, босс. – довольный Макс тут же отвечает.

– Отлично. Кто останется следить за Катей? – хмурюсь.

После вчерашнего разыгранного спектакля, который с трудом выдержал нужно грамотно играть. Да и неграмотно уже было, слишком дорого обошлось. Правда, надо быть полной идиоткой, чтобы выдавать за реальность то, что она говорила. Но, я даже впервые, не считая Мию, благодарен ей за эту сцену.

– Протеже, способный малый. – ответ вырывает из собственных мыслей.

– Макс, далеко от театра не уезжай. Если пойдет не по плану, уведешь девушку.

– Обижаете.

– И… не пугай ее. – добавляю понизив голос.

Отключаю телефон, наконец, заводя машину и выруливая с территории.

Что ж, мелкими шагами, но путь уже меня куда-то ведет. Если Абрамов считает, что прикрыт со всех сторон, то он ошибается. А что касается еще одной особы, мы досмотрим фильм с ее участием до конца. И есть догадки, что со счастливым концом. Однако, вопрос чьим.

То, что сегодня может открыться определенно выведет из равновесия, и как могу, к этому себя готовлю. Надо только понимать, что я уже не тот, не знающий бед, сын элитного семейства. И уж чем может обернуться правда для всех тех, кто был причастен, отвечать не возьмусь. Но расплата будет. По всем мыслимым и немыслимым меркам.

Если все те догадки, что сейчас выдает мозг – правда. То, мать его, даже превратить лицо ублюдка в кровавое месиво и выбросить где-нибудь под мостом все равно мало.

Один вопрос бесконечно крутится в голове после встречи с Никой в ресторане: причина и цель?

Наконец, доезжаю до офиса. Совещание, что планировалось на сегодня отменено. Лишь важные бумаги, что так кстати подготовили, сейчас должны быть на столе.

Не обращая ни на кого внимания, стремительно двигаюсь в сторону кабинета. А когда оказываюсь у себя, то тут же раскрываю папку с отчетами.

Ублюдок!

С первой страницы понятно, что выводы проходили через Абрамова. Счета разные, но это не умаляет его подтверждений всем транзакциям. И убежден, у него найдется логическое объяснение. Не однажды видел, как он заговаривал на суммы меньше, чем заявлял подрядчик или партнер.

Забираю папку, прикидывая сколько миллионов утекло. Хотя, деньги сейчас волнуют меньше всего. Это один из весомых достоверных фактов, доказывающий его двойную игру.

И что больше всего, мать его, раздражает долбанное непонимание когда дружба закончилась. Она была…но если пять лет назад камнем преткновения стала Вероника?

Сука, я убью его!

Разговор о ней был до того, как я превратился в настырного сталкера для девушки. Только, уже в тот момент я не делил ее. Дал понять, что заинтересован. Конечно, в прошлом это звучало больше хотелкой того, кому приелись однообразные, готовые на все, девушки.

Мозг тут же подкидывает момент разговора в день встречи с ней.

– Бля, Риз, да делай че хочешь! – отвечал, бросая секундные взгляды в их сторону.

– Моей будет.

С уверенной усмешкой видел в ней нечто ангельское.

– Пфф, пойдешь далеко и надолго. – ржали парни: – Такая ни за что…ни-ни.

– Нет.

И черт знает, почему ни капли не сомневался.

– Но! – хлопнул по плечу улыбающийся Абрамов, возвращая мое внимание на себя: – Я на спортивном интересе…

И тогда это, скажем, было нормой. Сука, да вся молодость прошла в том, что не раз разжигали азарт подобным. Об остальном молчу, и не такое устраивали.

А естественное значение тех гребанных слов, до меня ушатом льда за шиворот, доходит только сейчас.

И ведь, когда сам себе признался, что попал, он первым узнал. А когда говорил, что женюсь, молчал крысой. Ни одного, мать его, слова, лишь привычное неверие и перечень достоинств холостяцкой жизни.

В тот период как раз пошли дела в гору с компанией, а благодаря почти семейной жизни с Никой сильно отбился из круга и старого образа жизни.

С ее появлением вообще поменялось все.

Твою мать, та злосчастная вечеринка в честь первого контракта. Видео он хотел сделать, как имел двух шлюх… Жгучая ярость накрывает волной и хочется отмудохать его. Просто, блять, отмудохать. Но отгоняю порывы, занимая сознание мыслями, чтобы, черт возьми, не расхреначить свой же кабинет.

В чем логика его поступков?! В чем личная выгода?!

Пять лет назад…однако, деньги начали исчезать сильно позже, около года. Что-то еще должно быть зарыто.

Думай, Ризанов, думай!

– Макс! – гремлю в трубку: – Нужно найти об Абрамовых все, любую информацию, особенно об отце. Понятия не имею где они, знаю, что уехали несколько лет назад. Делай, что хочешь, но через три дня жду результат.

– Принято. – озадаченно выдает: – Я уже двигаюсь к театру.

– Выезжаю.

Отключаю звонок, все еще возвращая себе самообладание. В голову ударяет, и в галерее ищу фото отчета о Веронике. Вбиваю одиннадцать цифр, реактивно сменяя гнев на идиотское волнение подростка.

Так, собрался!

– Ало. – звучит настороженный голос на том проводе.

– Здравствуй. – не понимаю, мать его, как начать.

Приплыли!

– Артур?

– К тебе уже едет мой человек. – хрипло выдаю: – Ты видела его, вез нас в ресторан.

Напрягся так, что ворот рубашки впивается в шею.

– Хорошо. Эм…ты будешь где-то недалеко? – после неловкой паузы робко спрашивает.

– Можно и так сказать. Главное, что тебе нужно будет сделать это выслушать и сделать так, как тебе скажут.

Стараюсь смягчить интонации, но получается хрен знает что.

– Это прям какая-то спецоперация! – нервно усмехается.

– Тебе нужно его разговорить. – звучит с горьким послевкусием: – То есть вывести из себя. Поэтому и я, и мой подопечный будем неподалеку.

– Так… понимаю, что Кирилл окунет меня в грязь словами, но вряд ли он что-то сделает на людях. Да и способен ли? Необходимости в…

– Вероника. Просто сделай это. И неважно буду ли я там или нет.

– Ладно, только тогда пообещай кое-что… – уже по ее тону чувствую, что у меня не получится: – Когда услышишь правду…не иди за мной.

Уверенно звучат слова после которых остаются лишь короткие гудки.

Глава 23

Стою в ожидании Абрамова, нервничая, работает ли эта записывающая штука. Сама идея вдруг кажется нелепой и невозможной.

Успокойся. Вдох, выдох.

Закуток, в котором я его жду удален от основного входа, с задней стороны здания. Выбрала это место, потому как прохожих здесь практически не бывает.

– И?!

Кирилл вырастает из ниоткуда, вставая четко напротив. Немного опешив от неожиданности, тушуюсь.

– Здравствуй.

– Чего хотела?!

Он даже не смотрит на меня, хотя я не такой реакции ожидала.

– Поговорить о прошлом… – честно признаюсь: – Как понимаю, есть вещи обо мне, которых я даже не знаю.

Он резко переводит взгляд, усмехаясь со своим привычным высокомерием.

– И позволь спросить, при чем тут я?!

– Может быть ты раскроешь мне карты? С Ризановым общение у нас не ладится… – играю правдой, пытаясь прочесть хоть какие-либо ответы.

Он смеется, неискренне и фальшиво.

– То есть со мной вдруг ты пообщаться захотела?!

Не понимаю постановки вопроса.

– Насколько я помню, ты был как раз против общения.

– Я был против, а ты, значит, нет?! – подходит ближе: – Думаешь я не понимаю, что ты делаешь? Увы, Никандрова, ты хреново играешь!

– Наверное ты прав, пьедестал у тебя и твоего друга. – улыбаюсь: – И все же, ваша игра в прошлом шла на оба фронта?!

Фраза ставит его в тупик.

– Что?!

– Ну как… решили с Ризановым повеселиться, нашли наивную дурочку и вуаля, ваша скучная богатая жизнь заиграла красками! – даже жестикулирую для правдоподобия.

– Ты очевидно, как была глупа, так и осталась. – ухмыляется он: – Твой Ризанов воем выл от того, что его скромная душечка кувыркалась с другим! – триумф в глазах видно невооруженным глазом.

Он прямо питается тем, что он якобы сейчас на коне.

– Душечка, которая с ничего, получила бы империю за то, что видимо трахается как-то иначе!

Рука не выдерживает и сама собой тянется к его лицу. Звук пощечины тонет среди шума улицы. Он сверкает глазами, потирает щеку и ухмыляется, будто ему нравится выводить людей.

– Ты меня совсем не знаешь, Кирилл! – цежу сквозь зубы: – Это зависть или ревность твоего раненого обиженного мальчика, м?! – я даже чуть подаюсь вперед от переполняющих меня эмоций: – А циничный ловелас удобная маска, которую ты каждый день надеваешь, пряча этого бедолагу! Но ты не переживай, покажи его, может быть хоть кто-то пригреет малыша! – сарказм так и сочится между слов, а его лицо мрачнеет.

Он оглядывается по сторонам, разминая шею, и делает шаг ближе ко мне.

– Слышишь, мразь, я не он! Не посмотрю, что ты баба! – цедит с неприкрытой яростью.

– Вы оба, знаешь ли, не пример для подражания… – усмехаюсь: – Но понятно, плевать на меня. Только, Абрамов, ты предал человека, которого называл братом, внутри ничего не происходит от понимания этого?! – последняя фраза из всего этого самая правдивая.

Я говорю откровенно то, что думаю, с разочарованием смотря в налитые злостью глаза. Очевидно, это еще больше его раздражает. Проводит рукой по волосам, и кажется я даже слышу рык.

– Не я первый это начал! – сквозь зубы отвечает, а для меня это уже что-то.

– Не поделили очередную жертву?! – фальшиво усмехаюсь, а Кирилл тем временем резко вскидывает взгляд в мои глаза.

Что-то в этом настораживает, и я вопросительно вздергиваю бровь.

– Как же ты наивна, Вероника… – выдает чуть ли не с брезгливостью.

– Хочешь сказать, что Артур и с тобой поигр…

– Даже сейчас, до сих пор ты произносишь его имя с придыханием… – перебивает меня, а у меня мгновенно расширяются глаза.

Смотрю на него, думая, что мне определенно померещилось. Вряд ли эти слова что-то значат. Просто даже теоретически невозможно.

– Зачем это все было? Тебе стало легче? – тихо спрашиваю, качая головой.

Знаю, что не должна проявлять и долю оправдания, быть настолько ранимой перед ним, но я действительно хочу понять, чтобы отпустить. Что я сделала конкретно этому человеку, раз он так поступил…

– Их семья доставила мне немало хлопот. – вдруг выдает он: – Я выставил счет. – снисходительно усмехается.

– Так все это…месть Ризанову?!

С изумлением ищу в глазах каплю раскаяния, хоть и осознаю, это бесполезное дело.

– Можешь называть, как хочешь. Но ты права, он был моим другом, только не помню когда.

Боже! Он говорит с таким холодом и циничностью, что в голове не укладывается. Как можно говорить так о человеке, с которым вы с детства вместе. Сколько я в свое время слышала историй от Артура, где они еще мальчишками стояли друг за друга горой.

– Ладно, даже если и так, то причем здесь я?!

– Хм… – пожимает плечами: – Ты расходный материал.

Слышать это не так больно, больше шокирует несправедливость и подлость.

По Абрамову всегда было видно, что он пойдет по головам, но что опустится настолько низко… Можно позавидовать его устремленности, ждать несколько лет, прежде, чем осуществить свой гнусный план.

– Благодаря тебе эффект был даже лучше, чем я ожидал! – снова смеется, довольный собой.

– Кирилл, тебе надо лечиться. – выдаю единственную фразу, которая крутится на языке.

– Забыл тебя спросить! Довольна фактами?! – усмехается: – И теперь, что ты будешь делать со всей этой информацией?! – в миг становится серьезным, что невольно ждешь подвоха.

– Ничего, Абрамов. – качаю головой, понимая, что человека уже ничего не спасет: – Мой путь давно разошелся с вашим, и эти подковерные игры присущи только вам троим. – улыбаюсь: – Так что, можешь не волноваться.

– Я и не волнуюсь, Никандрова! Твое домашнее видео я хоть и сохранил, но даже, если его отдать на проверку подлинности, никто и не заметит склейки. – прямо наслаждается эффектом.

Смакует так, что становится до жути обидно.

– Какое видео?!

– То самое, в моем доме! – улыбается, видя как меня буквально душит осознание.

Вот о чем говорил Артур! Боже! Что ж они за люди?! С неверием смотрю на того, кто это все подстроил и чувствую отвращение вперемешку с клубящимся сожалением. Мне их жаль, верно это единственная эмоция, которую я отчетливо чувствую. И, как бы ни было, ничью вину это не умаляет, наоборот лишь добавляет…

Моя в том, что видимо не показала масштабы своих чувств. Его в том, что допустил такую мысль обо мне, и отплатил, видимо, той же монетой. Вина Панкратовой в том, что не побрезговав мужчиной подруги, легла в его постель. Конечно, фактически, это он оказался в ее постели, но сути не меняет. А Абрамов виноват в том, что его какая-то месть задела жизнь других людей.

– Надеюсь, что ты доволен собой. Можешь считать это достижением своей жизни. – отвечаю спустя несколько секунд: – Полагаю, именно поэтому ты одинок. Потому что ни один человек не захочет быть рядом с таким, как ты. Можешь оскорблять меня сколько угодно, только это не изменит того факта, что ты никому не нужен… А если обо всем узнает Ризанов, то и его не останется, враг ли он, друг, неважно. Ты просто будешь один влачить свое гнилое существование.

Он вроде делает вид, что не слушает, но не затыкает и не перебивает. А значит, я спокойно бью в точку. Если бы я оскорбляла и играла, то пылал бы яростью, как в начале. Но сейчас он видит, что я искренна, и полагаю, все таки слышит мои слова.

– Поэтому, Кирилл, я желаю тебе счастья. Даже если эти короткие моменты ты получаешь на бедах других людей. Но поверь, заплатить придется тебе. Несмотря на те счета, которые якобы выставляешь ты…расплата будет долгосрочной и трехкратно хуже, чем ты можешь себе представить.

– Философом заделалась, когда грохнулась на сцене?! – со скепсисом надменно звучит.

– Не заделалась. – печально поджимаю губы: – Я слишком многим расплатилась за то, что позволила себе поверить вам.

– Подумаешь, замуж не вышла! – смотрит на меня, как на дуру: – Не делай трагедию, Никандрова!

Отвечать на это бессмысленно, вряд ли это подобие человека поймет о чем я.

– Полагаю, свои ответы я услышала…

– А вот я не закончил. – жестко высекает он, останавливая меня.

С вопросительным взглядом смотрю на него. Становится очень не по себе.

– Ты уедешь. – чеканит уверенно.

А мое удивление только возрастает.

– Интересно с чего?! – моя очередь со скепсисом смотреть на него.

– Иначе, лишишься горячо любимой команды в своей Барселоне.

Теперь удивление сменяется целым набором чувств! Так вот почему он так легко пришел! Вот почему позволил все высказать…

– Ты в своем уме?! – прищуриваюсь, таращась на этого мерзавца.

– Ты слышала, собираешь манатки и уезжаешь восвояси. Мой хороший знакомый уже в Испании, чтобы встретиться с нужными людьми и рассказать о тебе много интересного. Как они там, сильно за репутацию переживают? – я буквально хочу вцепиться ему в горло.

Это просто невероятно!

Только что он признался, что, по сути, сфабриковал какое-то видео с моим участием, теперь угрожает потерей работы.

Нет, нет. Не в этот раз.

– Знаешь что, пошел ты! – отвечаю ему прямо в лицо: – Пусть твой верный помощник там хоть пируэты крутит, мне плевать! Думаешь, что я снова убегу захлебываясь слезами?! Черта с два! Тебе больше нечем меня взять! – истерический смех прорывается вместе со словами: – На Ризанова мне начхать, он выбрал правильную партию для жизни! Работу потерять я не боюсь! Что делать будешь?! Нечем крыть! Так что можешь не возиться со мной, мне терять нечего!

Он наклоняется ближе, крепко хватая меня за талию, не дает отодвинуться.

– Как и мне, Никандрова!

– Отпусти меня! Что ты творишь?! Отпусти! Сейчас же!

Он слишком близко, дыхание оседает на моем лице, а освободиться не получается. Пытаюсь оттолкнуть за плечи, трепыхаюсь, но не могу. До боли его руки сжимают талию, а я с ужасом смотрю на зловещее лицо этого недочеловека.

– А что ты можешь сделать?! – победно ухмыляется он.

Вокруг никого и липкий страх стремительно разрастается в сознании, потому что я совершенно не представляю на что он способен.