Текст книги "Вершитель судеб (ЛП)"

Автор книги: Селена Лоуренс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

мудаком, как Уильямс?

– Не знаю, но у нас есть данные, что Уильямса и Никадважды видели вместе за

последние несколько недель, Дерек.

Нет. Это не имело никакого смысла. Ник Паттерсон был хорошим парнем. Не таким

успешным как Дерек, но он знал свое дело. Профессионал и преданный семьянин. Не

может быть, чтобыон сталучаствовать в разрушении карьеры и кампании Дерека. Не

говоря уже о покушении.

– Откудаты, черт побери, получаешьсвою инфу, Камаль? Я не верю ни на секунду, что

Ник вовлек себя в подобную ситуацию. Он хороший парень. Слишком порядочный, я бы

даже сказал. И если то, что ты слышал о Уильямсе и жене Ника правда, думаю, что они

два самых последних человека на земле, встретившиеся друг с другом, если только Ник не

поджидал его в подворотне с кастетом.

Охранник Дерека жестом указал держаться левее, когда Дерек повернул за угол, подальше

от главной трассы, стремительно заполняющейсямашинами ранним утром.

Дерек кивнул, пытаясь увеличить темп, поскольку он замедлился, разговаривая с

Камалем.

– Я не собираюсь сообщать тебе свои каналы,– резко произнес Камаль. – Я

предоставил тебе эту информацию, пообещав своим источникам полную анонимность. Но

это солидный источник, Дерек. Возможно, Ник встречался с Уильямсом и это совершенно

никак не было связано с кампанией Мелвилла? Конечно, такое возможно. Возможно, у

Уильямсабыл разговор с Ником по поводу предстоящего выдвижение Донована на

президентский пост. Может быть, они обсуждали произошедшее с его женой, хотя более

цивилизованным способом, нежели ты сказал. Но почему встреча состоялась не в офисе?

Мы этого не знаем, но должны выяснить. Хотьэто и касается персоны, которую ты очень

ценишь и уважаешь.

Дерек понимал, что его друг прав. Он понимал, что его собственная карьера напрямую

связана с Мелвиллом, дальнейшая жизнь Лондон тоже висит на волоске, ничего не

оставалось делать, как проверить любого подозреваемого. Но бл*дь, он с сожалением

подумал, что Ник мог заниматься чем-то подобным.

– Хорошо, – ответил он. – Делай все, что нужно.

– Я скажу Джеффу. Позвони мне, если появятся новости о состоянии Мелвилла.

– Будет сделано, – ответил Дерек. – И Камаль? Пока ты будешь изучать деятельность

Паттерсона, проверь по поводу жены Ника. Мне все-таки кажется, что она не относится к

тому типу, готовому обманывать своего мужа. Что-то здесь не так. Это может быть не мое

дело, но я хотел бы узнать намного больше об этом.

Они завершили разговор, и Дерек повернул к особняку Лондон, вдруг почувствовав

страстное желание увидеть ее, и по этому поводу в голове у него не было ни одной

благородноймысли, а только единственная —возможно ему стоило начать утро по-

другому, а вовсе не с пробежки.

Лондон проснулась от покалыванияна коже, сердце бешено колотилось, и перед глазами

вертелись перемешанные образы с запахами и звуками. Она вспомнила, как язык Дерека

скользил у нее по коже, его глубокий, хриплый голос, нашептывающий на ухо, его

блестящаяот семени головка члена, котораямедленно скрывалась в большом кулаке. У нее

запульсировало между ног, она сладко потянулась, поворачиваясь на другой бог, рядом

никого не было.

Черт. Она хотела бы повторения прошлой ночи. И возможно, если только такое возможно,

смогла бы окончательно расслабиться, позволив Дереку взять ее там, где вчера были ее

собственные пальцы.

Она села, оглядываясь по сторонам и задаваясь вопросом, где он может быть. Удивляясь.

У нее никогда не было такого мужчины, готово пережить такое количество неприятностей

из-за женщины, и еще помочь ей лишиться страхов. Он готов был отказаться от секса из-

за ее комплекса, и ее это несказанно удивляло, и она испытывала е нему теплоту и

нежность.

Она скользнула взглядом по его одежде, наброшенной на кресло в углу, и его большой

сумке, все еще стоящей на полу, значит он не ушел на работу. Возможно, он был внизу,

делал кофе? Этот мужчина любил кофе.

Спустя пять минут, причесав волосы и почистив зубы, Лондон побрела вниз, накинув

шелковое кимоно, спускаясь по лестнице, ей в нос ударил запах кофе и готовящейся еды,

никогда прежде с ней такого не происходило —мужчина готовил на ее кухне.

Она повернула за угол и замерла. Он стоял с голым торсом, в спортивных шортах,

свободно свисающихна его узких бедрах, спутанные волосы прикрывалилицо. В одной

руке он держал лопатку, в другой – чашку кофе, и вокруг него распространялся запах

бекона, так пах самый лучший бекон в мире…или, скорее всего, она была просто голодна.

Лондон вздохнула, не веря своим глазам, что такое могло происходить на ее собственной

кухне. Ей казалось, что она ненароком попала в чужую жизнь.

Почувствовав, словно шестым чувством, Дерек посмотрел на нее через плечо, глаза тут же

вспыхнули голодом, как только он прошелся взглядом по ее лицу и медленно опустился

по телу.

– Доброе утро, – проговорил он, осторожно снимая сковороду с плиты и отставляя в

сторону. Он сделал несколько шагов к ней, обнял ее за бедра, резко притянул к себе.

– Ты сегодня выглядишьпросто неповторимо, – пробормотал он, опустившись на ее

губы.

Как только она почувствовала его крепкое накаченное тело, упирающееся в нее, вся

загорелась. Она застонала ему в рот, он запустил язык внутрь, его твердый член упирался

ей в живот.

Он обхватил ее за попку и сжал, еще ближе притягивая ее к себе. Затем он немного

присел, облизывая ее шею и прижимаясь своей эрекциейв самое идеальное местечко

между ее ног.

– Черт, женщина,– прорычал он. – Мне не следовало сегодня утром вылезать из

постели.

– Господи, нет, – выдохнула она. – Что заставило тебя уйти?

Он усмехнулся, медленно покусываяее нижнюю губу и оставляя опять нежный поцелуй,

прежде чем отпустить.

– К сожалению, я не могу сегодня прогулять. У нас неприятности, которые стоит

разрулить, и кандидат в больнице.

Желание у Лондон тут же стало сходить на нет, Дерек вернулся к плите, и она вспомнила

о катастрофическом состоянии своей жизни.

Словно почуяв изменения настроения, Дерек подошел к ней с тарелкойяичницыс беконом,

и осторожно стал подталкивать ее к столу.

– Садись, – приказал он с улыбкой. – Поешь немного, я попытался соответствовать

твоему уровню с завтраком, ты должна сказать мне, что тебе потребуется сегодня, чтобы

охрана позаботилась об этом.

Сорок пять минут спустя, Лондон довольная и сытая, просматривала новый пресс-релиз

Дерека, сидя на диване в гостиной с чашкой кофе, слушая, как он раздавал поручения

сотрудникам службы безопасности, где ей нужно быть в течение дня.

Она сначала напряглась от его контроля над ее жизнью, пока Дерек раздавалуказания по

поводу ее передвижений на предстоящий день, но потом поняла, что в этот момент это

было просто необходимо. Если она рискнет выйти во внешний мир, на нее сразу же

набросится пресса, алчущая до сенсаций, авантюристы и хулиганы. Каждый хотел

получить кусок от самой отъявленной проститутки, типаХейди Фляйс, и это не было бы

столь мило. Она понимала, что в одиночку с таким полчищем у нее нет сил бороться.

– Извините меня! —послышался знакомый голос из холла.– Мне плевать, что ты из

секретной службы, я должна увидеть ее сию же минуту, если ты не желаешь получить

неприятности!

Лондон соскочила с дивана, услышавв ответ голос Дерека.

– Все хорошо, Майкл, я...Привет, я Дерек Эмброуз, парень Лондон, я могу вам чем-то

помочь?

– Я уж точно знаю, кто ты,– огрызнулась Джоанна. – Что тыделаешь у Лондон– это

совсем другой вопрос. Я же, ее лучшая подруга, и сию минуту должна с ней встретиться,

или я позвоню в полицию и скажу, что ты удерживаешь ее против ее воли.

Дерек усмехнулся, Лондон тоже не могла не улыбнуться про себя, ее сердце забилось в

два раза быстрее.

– Не надо вызывать полицию,– ответил Дерек. – Она здесь, и вы можетеее увидеть.

Каблуки Джоанна настойчиво стучали по деревянному полу, когда она ворвалась в

гостиную, Дерек следовал за ней, с задумчивомвыражением, на лице.

– Лондон, Слава Богу, ты жива, – закричала Джо, заключив ее в крепкие объятия.

Лондон поверх плеча Джо кинула взгляд на Дерека, который довольно улыбался, глядя на

них.

– Все в порядке?– спросил он.

Лондон кивнула в ответ, и он вернулся к охране, выйдя на улицу и прикрыв за собой

дверь.

Джоанна отстранилась от Лондон, обняв ее за плечи и внимательно разглядывая.

– С тобой все в порядке? —мягкоспросила она.

Лондон улыбнулась театральности Джо.

– Да, он беспокоиться обо мне, поэтому поставил охрану, которая может сдерживать

других, и охранять мой дом, – хотя на самом деле она была затворницей от природы, но в

данный момент ей стоило сказать об этом Джоанне.

Они присели, и Джо повернулась к ней, на ее милом идеальном лице читалось

неприкрытое беспокойство.

– Почему ты не отвечаешь на мои звонки?

Лондон вздохнула, чувствуя вину.

– А зачем ты звонила?

Джоанна покачала головой, хватая Лондон за руку.

– Когда ты наконец поймешь? Я люблю тебя. Ты мне как сестра, которой у меня никогда

не было, ты моя семья, а я твоя. Совершенно неважно, что ты там делаешь, я тебя не

оставлю.

Из глаз Лондон потекли слезы, но она сдержалась, чтобы не разрыдаться.

– Нояведьлгалатебе… опять. Ияпроститутка…

– Я знаю, ты уже говорила.

Лондон всхлипнула.

– Но теперь ты знаешь, что я проститутка, которая занималась сексом с женатым

политиком, а ты хотела за него голосовать. Я видела фотографии его жены. У него

маленькие дети, Джо. Я никогда не интересовалась личной жизнью своих клиентов. Мы

никогда не...я никогда...

– Шшш,– шикнула Джо. – Чем ты занималась вчера или позавчера, не имеет значения,

почти так же, как то, чемты займешься завтра. Я злюсь? Черт, да. Ты солгала мне. После

того, как раскрыла, что была проституткой, после того, как рассказала, как ты очутилась

здесь и почему все пошла на это. Ты все-таки солгала мне опять. И это ранит. Я чувствую,

что ты не доверяешь мне, даже после всех лет нашей дружбы, после того, как я узнала, что

ты скрывала свою личность, я все равно простила тебя. Ты же по-прежнему не доверяешь

мне.

– Мне очень жаль, Джо. Я доверяю тебе. Мне кажется, что столько лет скрываясь и пряча

свою настоящую личность,обманывая, я просто не умею делать ничего другого. Я не

знаю, как по-другому себя вести. Я мошенница.

– Прекрати, – увещевала Джо. – Ты не мошенница, ты всего лишь солгала. Но сейчас у

тебя тяжелое положение, из которого не так уж и легко выбраться. Нужно оставить твою

двойную жизнь позади и позволь мне помочь тебе с этим, показав реальную жизнь,

Лондон. Она здесь и сейчас, просто нужно немного поощрения.

Лондон крепко обняла Джо.

– То, что ты простила меня, это самая обнадеживающая вещь в мире для меня. И мне так

жаль, что тебе пришлось узнать такое о Мелвилле.

Джо торжественно кивнула, поджав губы.

– Он оказался не совсем тем парнем, как я думала.

– Мне очень жаль, Джо, – говоря это Лондон имела в виду гораздо большее, чем

ошибка Мелвилла. Если бы она могла повернуть время вспять, чтобы рассказать тогда

подруге о кандидате в президенты, которым она так восхищалась.

– А ты и Дерек? Я не понимаю. Ты сказала, что пошла на свидание к нему, а сейчас

говоришь, что виделась с Мелвиллом. Дерек оказался всего лишь приманкой для прессы?

Он выгляделсейчас чертовски горячо, словно провел здесь ночь.

– Все сложно.

– Он тоже был твоим клиентом?– Джо немного побледнела, спрашивая об этом.

– Нет!– у Лондон тут же скрутило живот от одной только мысли, что Дерек мог ей

платить за секс. – Он никогда не будет им. Он очень хороший человек, Джо.

Джоанна, наконец, улыбнулась и воскликнула:

– Поэтому вы оба создаете видимость?

– Он...другой…. Я никогда не встречала такого мужчины раньше.

Лицо Джоанны озарилось в огромной улыбке.

– Он тебе нравится!– с восторгом закричала она. – Ты действительно встречаешься с

ним. Ах, Лондон, я так счастлива!

Лондон закатила глаза.

– Не думай планировать свадьбу. Это временно. Мы начали встречаться, чтобы отвести

подозрение от Мелвилла, когда началась вся эта шумиха. Но сейчас мы застряли в наших

отношениях

из-за

покушения.

Дерек

говорит,

что

не

безопасно

сейчас

публичнопредпринимать какие-либо действия, тем более все это связано с его кампанией.

Джо ухмыльнулась.

– Какая удобная отмазка.

– Опять же, не строй никаких нелепых планов.

Джоанна встала и медленно подошла к камину, проводя пальцами по мраморной полке,

сказав:

– Очевидно же, что он любит тебя. Я видела, как он смотрел на тебя, и он на самом деле

считает себя твоим парнем.

Она в пол-оборота повернулась к Лондон, с совершенно серьезным выражением лица.

– Он богатый и обладает властью, Лондон. Если ты будешь с ним, он сможет помочь

тебе уйти с... твоей работы. Может быть, он поможет оплатить твое обучение или начать

бизнес. Есть достаточно сфер, в которых ты будешь хороша, тебе просто нужно выяснить,

чем бы ты хотела заинтересоваться.

Лондон выпрямилась, представив свое будущее, которое Джо описала. Ее подруга хотела

искренне помочь, но не знала о ее существующей договоренности с Дереком.

– Я понимаю, как это выглядит со стороны, но все не так просто.

– Почему?– спросила Джо, упрямовздернув подбородок. – Почему ты не можешь

начать что-то новое, когда все закончится? Я могла бы тебе помочь, я разговаривала с

Брайаном на эту тему. Ты не должна жить жизнью, как будто впереди больше ничего нет.

Сначала Лондон, как всегда хотела ощетиниться на ее слова, и с негодованием сказать

Джоанне, что этоее жизнь и ее она не касается. Но она понимала, что Джо имела в виду, и

слова Джо были основаны на неполной информации. Существовала ситуация, которая

никуда не денется, но об этом Джо не знала.

– Я благодарна тебе за заботу. Ты с Брайаном самые добрые люди в мире, и я очень

люблю вас обеих, – она вздохнула, пытаясь снять напряжение с шеи и груди. – Я

подумаю об этом. Обещаю. – Это был самый легкий способ успокоить Джо на данный

момент. Джо не следует знать, что как только кампания Дерекабудет очищена от слухов,

она вернется к своей, той нормальной жизни.

Джо улыбнулась, бросившись обнимать Лондон, сидевшую на диване.

– Это я уже слышала два дня назад. Теперь я надеюсь, ты не заставишь меня узнавать

еще что-то из прессы. Больше никаких секретов, хорошо?

Лондон кивнула, поднимаясь.

– Я люблю тебя, – ответила она, стараясь не давать никаких обещаний или

обязательств. Притворство давалось ей легко, она потратила почти десять лет своей

жизни, оттачивая это мастерство.

11.

Лондон следовало более внимательно проверять звонки. Она не знала номер, не имя, и она

была в самой гуще поднятого ажиотажа СМИ, и это должно былозаставить ее поступать

более осмотрительно. Анонимный номер неизвестного абонента. Но прежде чем ее разум

стал логически мыслить, призвав ее к осторожности, она ответила на звонок:

– Алло?

На долю секунды воцарилась тишина на другом конце провода, затем Лондон

услышалакрохотный вздох. Всего лишь один крошечный вдох, который она узнала, и

голос, заставивший ее вывернуться на изнанку, как родное старое пальто.

– Лондон, пожалуйста, не вешай трубку,– густой голос ФаррахАмид.

Лондон стиснула зубы, в глазах появились колючие слезы. У нее сдавило дыхание, перед

глазами все поплыло, и она прислонилась к стене, у которой стояла.

– Как ты узнала этот номер? И что ты хочешь?– ее собственный голос был едва громче

шепота.

Она услышала, как с трудом сглотнула Фаррах, и хотя она никогда не видела, чтобы ее

мама плакала, но Лондон поняла, что так она попыталась сдержать рыдания.

– Мне необходимо было выяснить, что с тобой все хорошо,– ответила Фаррах. – Я

видела новости неделю назад, и через одного из репортеров смогла найти твой номер. Мне

необходимо было услышать тебя, и понять, что с тобой все в порядке.

Лондон подошла к окну. Пресса обнаружила ее местонахождение этим утром, и каждый

раз, когда она выглядывала в окно, газетчиков становилось все больше и больше, словно

стервятники,поджидающие дичь. Затем она перевела взгляд на газету, лежащую на столе,

с кричащими заголовками о покушении на Мелвилла.

– Со мной будет все в порядке, если все оставят меня в покое, – ответила она, – но не

думаю, что такое произойдет в ближайшее время.

Повисла напряженная пауза, обе молчали, боясь вздохнуть, Лондон и женщина, родившая

ее, впервые за десять лет, обмолвились словами. Если бы боль стала осязаемой и смогла

бы отразиться в пространстве, то это был бы точнотакой момент, Лондон чувствовала

каждой клеточкой своей кожи, разрываемую печаль, сожаление и тоску.

– Это правда?– спросила Фаррах. – То, что пишут в газетах.

У Лондон тут же сжался желудок, и она зажмурилась, разозлившись от боли, пронзившей

ее грудь.

– Что именно? Что я проститутка? Да. Что Джейсон Мелвилл был одним из моих

клиентов? Да. Что я встречаюсь с Дереком Эмброуз? Это сложно.

– Хабиби, – произнесла мать, используя арабское ласковое слово, так она называла

Лондон, когда та была маленькой.

Лондон больше не могла сопротивляться. Слезы потекли по лицу, и она закусила губу,

стараясь не издать ни звука, но глубоко у нее в груди клокотал крик, давил на ребра,

пытаясь вырваться на волю, освободившись после десяти долгих, тяжелых лет.

– У меня болит за тебя сердце,– продолжила Фаррах. – Пожалуйста, позволь мне

помочь тебе, хоть как-то. Позволь мне забрать от тебя эту ношу. Чтобы ни случилось в

прошлом, мы сможем это выяснить позже. Теперь, позволь мне помочь тебе. Я могу дать

деньги, я могу нанять адвокатов, я могу избавить тебя от всего этого. Мы можем поехать

отдохнуть куда-нибудь. Все, что ты хочешь.

Лондон почувствоваласебя выжатой и голой … стены из бетона, которые она отлила

вокруг своего сердца, стали давать трещины и рушиться. Это было ужасно, и все же она

хотела, чтобы так произошло, она жаждала этого очень давно, как наркотик.

– Не думаю, мама,– она с трудом проглотила комок в горле. – Я не могу. Сейчас нет.

Мать опять вздохнула одним из крошечных вдохов, и дрожащим голосом произнесла:

– Хорошо. Я понимаю. Я не хочу на тебя давить. Ни в коем случае. Я никогда не

заставлютебя сделать то, что ты не хочешь. Но могу ли я еще позвонить тебе? Может

через несколько дней? Просто поинтересоваться, как ты. Ответишь ли ты на мой звонок?

Прошу тебя, – отчаяние прорывалось из слов, Фаррах резко, со страданием вздохнула на

другом конце линии.

Ее слова полностью разбили самоконтроль Лондон, больше вынести она уже не могла.

Она разрыдалась, слезы лились ручьями, ловя ртом воздух, Лондон ответила:

– Да, – и решительно кивнула головой, хотя ее никто не видел. – Да. Звони. Я возьму

трубку. Я должнасейчас идти. – Ей нужно завершить разговор до того, как он

окончательно прикончит ее.

– Хорошо, Хабиби. Я скоро позвоню тебе. Пожалуйста, бериги себя, моя доченька.

Лондон подавила очередной всхлип и отключилась, упав на пол в слезах от боли, которая

росла и копилась десятилетие. И где-то глубоко у себя внутри, она задалась вопросом, как

она позволила этому всему случиться?

Разрешение навестить Мелвилла пришлось на пять вечера, и Дерек запихнул подальше

свое раздражение от того, что ему еще на два часа придется отодвинуть встречу с Лондон.

Стояв лифте больницы, он раздумывал над тем, что похоже сенатор не пользуется такой

популярностью, как предполагалось. Да, в вечерних выпусках новостей, а также в

дневных и утренних давался полный отчет о его здоровье. Но перед больницей было

полное затишье относительно средств массовой информации, только двое репортеров

стояли у входа, и, скорее всего, ни один из них даже не обратил внимания на Дерека.

Остановившись перед палатой Мелвилла, Дерек показал свое удостоверение агентам

службы безопасности, охраняющим дверь. Министерство национальной безопасности

учредило охрану Мелвиллусразу после покушения на его жизнь. Агенты одобрительно

кивнули, и Дереквзглянул в окошко в двери, Мелвилл сидел в постели,переключая пульт

телевизора.

– Тук-тук, – произнес Дерек, заглядывая за дверь. – Ты готов принять посетителя?

– Дерек. Конечно же, заходи, – произнес Мелвилл.

Дерек подошел к кровати и пожал ему руку.

– Ты сегодня выглядишь гораздо лучше. Как себя чувствуешь?

– Лучше. Не могу сказать, что на все сто процентов, но лучше. Пододвигай кресло и

давай поговорим о дальнейших планах.

Дерек кивнул, быстро пододвинув кресло к кровати Мелвилла, который выключил звук на

телевизоре.

– Врачи говорят через неделю меня смогут выписать.

– Это замечательно. Сколько займет восстановление?

– Они сказали, что я могу работать дома по три или четыре часа в день в течение пары

недель. Потом они пересмотрят свое решение, если все будет хорошо, и я смогу вернуться

на полный рабочий день уже в офис.

– Отлично. Это все выполнимо. Ты хочешь поговорить о своем графике встреч, или же

мы сможем запланировать что-то другое?—спросил Дерек, чувствуя, как его голова снова

начала судорожно работать впервые, после выстрела в Мелвилла.

Мелвилл немного сдвинулся в кровати, морщась от боли.

– Дерек, думаю, нам стоит говорить более открыто, чем прежде.

– Хорошо. Ты переосмыслишь свое расписание в офисе? Это будет вполне понятно по

известным причинам, я по-прежнему думаю, что мы сможем победить.

Мелвилл тяжело вздохнул.

– Я ценю это. Тебе следует знать, что я с большим уважением отношусь к твоим

инстинктам и твоим талантам. Я бы не пошел на такой риск, если бы ты не вдохновлял

меня.

Дерек понимал, на что шел, несмотря на то, что кровь бросилась ему в голову, а

адреналин зашкаливал.

– Но...

Мелвилл с трудом посмотрел ему в глаза. Оба мужчины знали, что нужно сказать, и ни

один не хотел этого делать.

– Я разговаривал с моим другом, который работает в избирательной компании. Он

провел по поводу меня быстрое и тайное исследование, и было обнаружено, что

покушение на самом деле охватило многие интернет ресурсы, затмив негативный образ,

связанный с сексуальным скандалом. Яизвинился перед Анджелой, и она теперь на моей

стороне, и я согласен с ней пройти консультацию у сексопатолога, чтобы не допустить

предыдущего,и я могу продолжить эту кампанию, хотя до покушения не думал, что смогу.

Дерек открыл рот, чтобы согласиться с ним, но Мелвилл поднял руку, заставляя его

замолчать.

– Но я думаю, что твоя связь с Лондоном наносит больше вреда, чем пользы, – Дерек

готов был огрызнуться в ответ, но Мелвилл опять остановил его, поднятой рукой. —

Подожди. Я понимаю, что эта связь возникла всего лишь из-за меня. – Он откашлялся. —

С моей стороны, это было слишком опрометчиво, и я понимаю, что ни один из нас не

оказался бы в таком положение, если бы я мог удержать свои штаны на месте. Но дело в

том, что конкретно сейчас, я не в состоянии что-либо изменить.

– Так ты готов вместо меня взять на себя вину, которая представляет из себя груду

мусора?—проскрипел Дерек со своего места.

– Нет. Я надеюсь, что ты это сделалисключительно, чтобы защитить меня, и надеюсь ты

не имел никаких проблем, по поводу раскрытия ее личности. Такова жизнь, Дерек.

Отрекись от нее, скажи всем, как тебе жаль, что ты врал насчет нее, покрывая меня, и

посади меня в Белый дом.

Дерек посмотрел на мужчину, которого он пророчил в президенты Соединенных Штатов

и зажмурился. Он не дышал целую минуту, прежде чем его легкие, наконец, начали

нормально функционировать.

– А что произойдет тогда с ней?—спокойно спросил он.

Мелвилл пожал плечами.

– Я думаю, что она вернется к своей обычной жизни. Я не совсем понял твой вопрос.

– Мы выпотрошили ее жизнь на всеобщее обозрение. Я понимаю, ты не знал этого, но у

нее была двойная жизнь. Она честный налогоплательщик, кроме того волонтер. У нее

имеются друзья, которые даже не предполагали кем она была на самом деле – эскортом

все эти годы. Теперь об этом знают все. Мы раскрыли всю ее двойную жизнь, и она не

может никуда пойти, чтобы люди не узнавали ее, плюс еще полиция до сих пор не

поймала стрелявшего в тебя, ее положение, прямо скажем, не безопасно.

Мелвилл почувствовал себя немного неудобно.

– Я сожалею, но не уверен, что ее связь с нами, как-то нам помогает. Я имею в виду,

конечно, мы можем предоставить ей охрану, пока полиция не найдет стрелявшего, но

помимо всего этого? Ты больше не можешь показываться с ней… Господи Иисусе, это

означает, Дерек, у них есть фотографии, что ты выходил из ее дома в семь часов утра.

Дерек поднялся, принявшись расхаживать.

– Если я буду находится рядом, она будет под моим крылом. Я могу усилить охрану

вокруг нее, выходить куда-то и по-прежнему убеждать общественность, что она больше

не работает в эскорте.

Мелвилл покачал головой.

– Я восхищаюсь твоим благородством, поверь мне, я знаю, что она великолепна…

Дерек сжал кулак и прищурился.

– …но ты не поднимешь ее вверх. Она утянет тебя вниз. И когда ты будешь тонуть, ты

потянешь за собой и всю кампанию, ведь правда же?Настало твое время, сократить

потери. Ты сможешь спасти свою карьеру и кампанию, если только уберешь ее от себя

навсегда.

– Нет.

– Брось, перестань быть таким чертовски благородным. На самом деле, она же не по-

настоящему твоя подруга? Ты что, трахнул ее что ли? Я не могу тебя винить, но если

серьезно, то есть очень много других женщин… женщин, которые не разрушат наши

карьеры… для тебя, с которыми ты можешь потрахаться, плюс тебе это не будет стоить ни

цента. Я познакомлю тебя с некоторыми. У Анджелы есть много одиноких подруг,

которые настроены намного дружелюбно.

Дерек похолодел с головы до ног, холодсжал даже его сердце. Он подошел к кровати

Мелвилла и наклонился, остановившись в нескольких дюймах от лица сенатора. Его голос

звучал спокойно и убийственно, и он увидел страх в глазах Мелвилла.

– Тебе не стоит беспокоиться о моем увольнении, Джейсон. Можешь считать это моей

отставкой. Я буду ждатьполноесвое выходное пособие, которое мне причитается, в

течение следующих тридцати дней в соответствии с условиями договора.

– Дерьмо. Дерек, давай...

Дерек уже был на полпути к двери. Он остановился и глянул через плечо на Мелвилла.

– Она очень дорогая, но я ей никогда не платил. Не приходилось. И ты не найдешь

другого мужчину в стране, кто может сказать то же самое. Это очень эксклюзивный клуб.

– Черт побери, не делай этого, Дерек!– орал в след Мелвилл, но Дерек вышел из палаты.

Пока он добрался до лифта, достал свой телефон и набрал быстрый набор номера, сказав:

– Привет. Можешь собрать всех? Нам нужно встретиться.

Камаль грохнул кулаком по деревяннымпанелям стеныв штаб-квартире. Стена сотряслась,

и Дерек подумал, хорошо, что по стене, потому что после такого удара, он явно бы не

выжил.

– Ты в своем уме?– заорал Камаль.

– Глубоко выдохни, – спокойно увещевал Тиг.

Слова предназначались для Камаля, но Дерек последовал совету друга, и пару раз глубоко

выдохнул, прежде чем ответить:

– Нет, но я не буду козлом отпущения. Я позволил Мелвиллу диктовать свои условия, и

потерял всякое доверие. Все знают, что вы не нанимали меня, чтобы бы я выполнял роль

на побегушках,так? Я консультант, а не наемный работник. Никто не может мне сказать,

какова должна быть стратегия, я говорюкакая она должна быть, и в конечном итоге, я

решаю, как действовать. Или я ухожу. Что и произошло сегодня.

Скотт уперся бедромв бильярдный стол,приняв непринужденную позу, и случайно

сдвинул красный шар, который стукнулся ожелтый, направив его прямиком в лузу. Он

смотрелся со стороны так, словно модель, сошедшая со страниц мужского журнала, его

светлые волосы были в беспорядке, подтянутое стройное телосложение, показывающее

совершенство фигуры, под дорогой рубашкой и дизайнерским галстуком.

– Очевидно, Дерек прав, Камаль. Он большой мальчик, и если он решил, что Мелвилл

направлял его к ранее проигрышному решению, то мы должны уважать это.

– Спасибо, – Дерек резко кивнул Скотту, прежде чем перевести взгляд на Камаля. Он

ненавидел бороться со своим лучшим другом, но если Камаль не получитполный

контроль над происходящим, как избалованный богатый ребенок египетского бизнесмена,

ничем хорошим это не закончится.

Камаль тыкнул пальцем в Дерека.

– Ты рискнул поднять свой авторитет? Ты сказал всему миру, что встречаешься с

проституткой, а теперь, получается, что ты солгал всему американскому народу, и

отказываешься от кандидата, которому якобы верил и доверял, именно в тот момент,

когда он раненый лежит в больнице после покушения. И почему ты думаешь, что таким

образом, защищаешь и поднимаешь свой авторитет? Спрашиваю еще раз, ты

окончательно потерял свои затраханные мозги?

Тиг, развалившийся на диване, положив руки на спинку, с беспокойством взглянул на

Дерека.

– Когда он так ставит...

– Заткнись, – прорычал Дерек. Он знал, что Камаль мог аргументировать все что

угодно, и у него сжался живот, когда Камаль все разложил по полочкам, и был прав. Но

сердце говорило, что он готов повторить все сначала. Он готов принять любой удар,

терпеть любые оскорбления, бросить любую работу, если это будет способно защитить

Лондон. Этот факт напугал его. И заставил двигаться вперед.

Он покачал головой, внезапно почувствовав себя измученным и усталым. Он хотел

очутиться в кровати и желательно с Лондоном.

– Да, ты прав, когда так говоришь. Но я несмогу сделать то, что он хотел. И не думаю,

что это правильно с моей стороны, для меня, и уж точно не для Лондон. Если посмотреть

с другой стороны —если я позволяю клиенту диктовать мне условия, я просто в

следующем десятилетии только и буду, что бороться с такого типа проблемами. Мой

успех зависит от кандидата, который верит в меня, как в эксперта. Я веду, он следуют и

выполняет, все просто.

Камаль прислонился к стене, скрестив руки на груди, нахмурившись, с вызывающем

выражением лица.

Тиг встал и подошел к бильярдному столу, где лежал его пиджак, он надел идеально

скроенную вещь.

– Я согласен. Я работаю в подобном бизнесе, Камаль, и ты не можешь позволить

клиентам устанавливать свои правила и всех подряд сажать за решетку.Что сделано, то

сделано, и нет смысла плакать над пролитым молоком. Прессане долговечна, все

забывается. Кактолько они раструбят новость, что Дерек больше не участвует в

предвыборной кампании,пошумят несколько дней, а затем пойдут дальше. Ты…, – он

указал на Дерека, – получишь последствия всего этого через три месяца. Я думаю, ты в

курсе. Думаю, ты также понимаешь, что у тебя не будет больших списков из ожидающих

в очереди клиентов. Тебе придется постараться и убедить партию, что тебе снова можно

доверять, на это может потребоваться какое-то время.

Скотт хмыкнул в знак согласия, а Дерек кивнул. Несмотря на то, что это было достаточно

болезненно, он понимал, что Тиг прав. Это была цена, которую ему стоило заплатить, и он

был готов.

– Я свяжусь с адвокатом Мелвилла, чтобы проверить будут ли выполненыусловия