Текст книги "Война на Тихом океане"

Автор книги: Сазерленд Денлингер

Соавторы: Чарльз Гери
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

Далее, Джоэ вместе с остальными, прошедшими медицинское освидетельствование, подвергается испытанию умственных способностей, на котором отсеивается еще 10% кандидатов. И тогда, поскольку у него хорошая внешность, а его рекомендации на первый взгляд кажутся в порядке, – ему заявляют, что он принят условно, и что его известят, если он будет принят окончательно.

Его рекомендации проверены. Обследователь приходит к нему на дом, изучает его семейную обстановку, имеет беседу с его священником и учителем, посещает полицейский участок, чтобы удостовериться, что фамилия Джоэ не фигурирует в полицейских списках. Тогда, и только тогда, офицер, производящий набор, просматривает его экзаменационные документы и накладывает резолюцию. Джоэ получает литер "А", и его документ вносят в реестр под этой литерой. Но уже имеется целый список лиц под литерой "А", ожидающих приема во флот. Таким образом, Джоэ приходится терпеливо ожидать еще месяцев шесть, пока, наконец, его не вызовут и не скажут ему, что он окончательно отобран для поступления во флот.

Офицер, производящий набор, разъясняет ему общие требования, предъявляемые для службы в морских школах, и предупреждает его, что он принимается во флот только для несения общей службы и что ему не могут гарантировать назначения на какую-либо специальную должность. После этого его посылают к врачу для вторичного медицинского осмотра. Джоэ проходит его и, наконец, принимается на службу сроком на 4 года, в качестве ученика.

Ему дают небольшую брошюру в синем переплете, озаглавленную: "Полезные сведения для молодого моряка". Книжка начинается словами: "Теперь вы начинаете вашу морскую карьеру", а в дальнейшем предупреждает его, чтобы он был одет в чистое штатское платье, когда явится вместе с другими новичками в часть. Далее книжка сообщает ему, что "гальюн" означает "уборная" и т. д. и, помимо разъяснения других морских терминов, дает ответы на такие, например, вопросы: "Как должен я вести себя в присутствии офицеров?" (Ответ: "Вежливо, но не подобострастно").

Подкрепленный этими знаниями Джоэ немедленно отправляется на одну из трех учебных станций: Ньюпорт, Хэмптон-Роде или Сан-Диэго. Там он получает обмундирование, отсылает свое штатское платье домой и проходит третье медицинское освидетельствование. После того Джоэ приступает к суровой учебе, длящейся три месяца и заключающейся в усвоении элементарных правил жизни военного моряка. С побудки в "0545" (5 ч. 45 м. утра) до "вечерней зори" в "2120" (9 ч. 20 м. вечера) он занят гимнастикой, строевыми учениями, шлюпочными учениями, лекциями, изучением морского этикета и обычаев, а также изучением основ морской сноровки. Но, хотя первоначальное обучение на берегу совершенно необходимо, все же единственным способом "оморячивания" остается сноровка новичков в море, поэтому после первоначального периода обучения в казарменных частях, Джоэ отправляют на корабль, где он обнаруживает, что только еще начинает настоящее обучение. Еще месяц, и его производят либо в матросы 2-го класса, либо в кочегары 3-го класса; это зависит от того, войдет ли он в состав "палубной команды", или присоединится к "духам"{113}. Ему дается право выбора того или иного пути, и назначение обычно производится согласно его желанию.

Джоэ включается в состав "дивизиона"; ему указывают его место за столом, по боевой тревоге и при различных учениях, и он быстро привыкает к распорядку дня на корабле. Его дальнейшее движение по службе во многом зависит от него самого. У него будет много возможностей учиться, и он увидит, что многие из его товарищей усердно занимаются. Он, однако, должен пробыть в каждом звании по меньшей мере один год, и прежде чем получить согласие на дальнейшее продвижение, он должен будет успешно пройти заочные курсы обучения для получения следующего звания. Когда это выполнено, его повышают в звании, учитывая его обучение, успехи и 'результаты конкурсного экзамена.

В современных морских силах так много различных специальностей (50% личного состава являются специалистами), что волонтеры после окончания выслуги в качестве матросов 1-го класса или кочегаров 1-го класса подразделяются по роду квалификаций, как, например, боцманы, артиллеристы, наводчики (приборов центральной наводки), радисты, сигнальщики, плотники, машинисты, электрики, авиамотористы и т. д. Все эти специалисты являются унтер-офицерами 1, 2 или 3-го класса. Для подготовки этих специалистов имеются береговые школы – нормальные и высшие – со сроком обучения от 3 до 8 месяцев.

Джоэ учится, получает свою степень специалиста, проходит школу по своей специальности, проходит курсы заочного обучения, выполняет свои каждодневные обязанности на корабле, не пьянствует "на берегу" и, наконец, достигает звания унтер-офицера 1-го класса. В этом звании он должен пробыть по меньшей мере три года. Он может, если пожелает, двигаться по службе и дальше: до звания фельдфебеля, затем кондуктора и дальше – главного кондуктора (звание, за которым следуют уже офицерские чины). Волонтеры, не достигшие 20-летнего возраста, могут также держать конкурсные экзамены для поступления в морское училище США после подготовки, проходимой либо в подготовительной школе морского училища, либо на кораблях флота. В морских силах США имеется также несколько офицеров, которые являются выходцами из рядовых моряков и прошли последовательно через все звания (унтер-офицерские и кондукторские).

Большое внимание уделяется массовому спорту. На каждом корабле имеются спортивные команды, которые участвуют в корабельных, междукорабельных и междудивизионных состязаниях. На больших кораблях имеется много возможностей для развлечений, много внимания уделяется и личному обслуживанию: имеются парикмахерские, прачечная, сапожная мастерская, портные, судовая лавка, библиотека и даже киоск с водами. Каждый вечер показываются кинокартины, а в порту каждый день половина команды увольняется на берег, обычно с 17 час. до 8 час. следующего дня, а по субботам – с 13 час. до 8 час. понедельника. На больших кораблях имеются священники, которые, помимо отправления религиозных обрядов, ведут благотворительную работу на корабле и занимаются организацией развлечений{114}.

Никто, кроме командира, не может наложить взыскание, да и то довольно ограниченное, например, оставить без берега или произвести небольшое удержание из жалования (штраф). Все, что выходит за пределы небольшого нарушения правил, подлежит ведению обычного военного суда (в составе трех офицеров), а в очень серьезных случаях – ведению чрезвычайного военного суда (в составе семи офицеров).

Морские силы США имеют много традиций и обычаев и чрезвычайно богатую терминологию; все это помогает поддерживать "флотский дух" (esprit de corps). Многие церемонии сегодня кажутся бессмысленными, если не знать их историю. Возьмем, например, так называемых "фалрейных", которые вызываются, когда на корабль приезжает какой-либо высокий начальник или политический деятель. Матросы ("фалрейные") выстраиваются на трапе в два ряда, почетный гость проходит между ними, и боцманская дудка в это время заливается, высвистывая приветствия. Присутствие фалрейных, конечно, увеличивает благолепие церемонии, но трудно себе представить, чтобы их функции имели какой-нибудь существенный смысл. Между тем было время, когда они его имели. Предание гласит, что в прежние времена обязанности этих фалрейных заключались в том, чтобы помогать выбраться из шлюпки слишком толстым адмиралам или адмиралам, выпившим лишнее. Происхождение орудийных салютов объясняется тем обстоятельством, что в очень давние времена корабль, который производил салют первым, становился безопасным на полчаса или более, т. е. на столько времени, сколько требовалось для вторичного заряжания орудий. Таким образом, салют являлся доказательством дружелюбных намерений.

Одна церемония, выполнение которой стоит немалых трудов корабельному оркестру, производится при соединении крейсера или линкора с флотом и называется "захождение". Крейсер проходит мимо флагманского корабля, находящегося, предположим, с правого борта. Караул на шканцах берет ружья "на караул", все отдают честь, а оркестр играет марш. На флагманском корабле происходит то же самое; вы видите фронт моряков, одетых в синюю или белую форму, и до вас доносятся звуки их оркестра. Через несколько минут крейсер подходит к другому кораблю, которому на этот раз надо играть "захождение" с левого борта. Караул и оркестр переходят на левый борт и повторяют всю церемонию, и так далее, пока крейсер не дойдет до своего места. "Наибольшая растрата человеческой силы во флоте" – назвал эту церемонию один из недовольных офицеров морской пехоты. Но даже и это, так же как и салюты из мелких пушек, играет свою роль в сохранении уважения к традициям и к властям и в поддержании воинского духа. Точно так же и сохранение в морском жаргоне устаревших выражений помогает личному составу сохранить связи с прошлым, считать себя продолжателями прежних традиций.

В отличие от морских сил США, в японском флоте имеются и волонтеры и призывники. Если японцы не могут заполнить вакансий волонтерами, они добирают их из числа призывников; поэтому здесь отсутствует соперничество с промышленностью в отношении набора рабочей силы. Правда, японские офицеры уверяют, что, при желании, они могли бы укомплектовать весь флот волонтерами, но нам кажется, что для этого служба в японском флоте должна быть более привлекательной, чем теперь. Так, например, в 1931 г. в морские силы Японии влились 9 800 призывников и только 4 700 волонтеров.

Призывники находятся на действительной службе 3 года, после чего состоят 7 лет в "запасе 1-го разряда" и 14 лет – в "запасе 2-го разряда". Для окончивших определенные учебные заведения, срок действительной службы снижен. Срок действительной службы волонтеров установлен в 6 лет (они могут поступать на службу в возрасте от 15 до 21 года); по сравнению с морскими силами США, это обстоятельство дает японскому флоту определенное преимущество с точки зрения обучения личного состава. Далее, большая часть волонтеров японского флота набирается из рыбаков или торговых моряков, которые, таким образом, имеют предварительное знакомство с мореплаванием, чего в большинстве случаев нет у наших волонтеров. Тем не менее, сомнительно, чтобы морские силы Японии отбирали своих волонтеров так тщательно, как это делаем мы, несмотря на то, что японские моряки сметливы, проворны и стремятся учиться. Дисциплина в японском флоте значительно суровее, чем в США, а привилегий меньше.

Так же как и в США, волонтеры после короткого предварительного обучения отправляются в море, и последующее обучение их происходит на кораблях. У них имеются матросы 1-го и 2-го класса; специальные школы, куда посылаются для обучения унтер-офицеры и кондукторы, а организация по специальностям в значительной степени напоминает нашу систему.

Корабли имперского флота Японии – не в пример кораблям США – всегда укомплектованы на 100% штатов военного времени, что обусловливает высокую боеспособность флота. К концу 1932 г. общая численность личного состава японского флота достигала 80 000 человек, т. е. почти приближалась к численности личного состава нашего флота, хотя мы имеем гораздо больше кораблей.

Самую большую часть текущих расходов на морские силы США составляют расходы на питание и оплату личного состава, и хотя эта оплата, по американским нормам, считается низкой, она значительно выше японских ставок. Матросы морских сил Японии получают 1/10 жалованья американских матросов (так же, как и в США, японские матросы получают дополнительное вознаграждение за службу на подводных лодках и в авиации). Их суточный паек, состоящий, главным образом, из риса и рыбы, стоит еще меньше. Таким образом, расходы Японии на содержание личного состава флота значительно ниже наших, что является примером того, к каким неверным выводам можно придти при сравнении бюджетов морских сил.

Японские кораблестроители при постройке кораблей уделяют очень мало внимания удобствам личного состава; по нашим понятиям, помещения для личного состава на лучших японских кораблях являются тесными, перенаселенными. На них мало удобств, обеспечивающих отдых и развлечения, но, тем не менее, на физическую культуру в японском флоте обращается большое внимание, и личный состав обладает хорошим здоровьем.

Рядовой состав морских сил всех стран приходит и уходит, но для офицера, если только его не заставляют уйти в отставку, служба на флоте в большинстве случаев является делом всей жизни. Именно офицеры образуют костяк морских сил. Во многих флотах они отличаются от рядового состава не только чинами, но и принадлежностью к другому классу или касте. Офицерские чины почти одинаковы в обоих флотах. Чин адмирала соответствует чину генерала в армии; чин вице-адмирала – генерал-лейтенанту армии; контр-адмирал – генерал-майору; капитан 1-го ранга – полковнику; капитан 2-го ранга – подполковнику; капитан-лейтенант – майору; лейтенант – капитану армии. В морских силах всех стран, помимо "строевых" офицеров, имеются также офицеры различных специальностей или "штабного корпуса", к которым, например, относятся инженеры-кораблестроители, врачи, интенданты, гражданские инженеры.

Американские морские офицеры имеют отличную техническую подготовку. Большинство "строевых" офицеров американского флота окончило Морское училище в Аннаполисе, в то время как практически все офицеры "штабного корпуса" попадают в морские силы "со стороны".

Большинство гардемаринов Морского училища назначается сенаторами или депутатами Конгресса{115}, хотя в распоряжении президента имеется несколько вакансий, замещаемых по его выбору. Кроме того, в Морское училище ежегодно принимаются по конкурсному экзамену около 100 человек из волонтеров флота. Вступительные испытания – медицинский осмотр и экзамен – чрезвычайно трудны; обучение продолжается четыре года. Классные занятия продолжаются с сентября до июня; июнь, июль и август! гардемарины проводят в море или проходят летную учебу; сентябрь предоставляется для отпусков. Морскому офицеру необходимо иметь специальные познания в ряде областей; поэтому технический курс Морского училища является только хорошим фундаментом для дальнейшей учебы, которая никогда не кончается.

По окончании училища (около 40°/о гардемаринов обычно оказываются малоуспешными, и их отчисляют от училища) гардемарины производятся в мичманы и отправляются в море, обычно по "строевой" линии; только несколько наиболее способных могут избрать себе специальность кораблестроителя, и еще несколько человек назначается в корпус морской пехоты. Старшинство при окончании, устанавливаемое на основании оценок, полученных в течение четырех лет обучения, определяет старшинство молодых офицеров по службе и остается за ними на все время их службы в морских силах, если только кто-нибудь из них не будет, произведен "за отличия".

Первые два года после окончания являются, в сущности, испытательным сроком и годами высшей учебы. Почти все офицеры проходят двухгодичные офицерские курсы, специализируясь в какой-нибудь отрасли морской службы электротехнике, радио, пароходной механике, артиллерии и управлении огнем, юридических науках и т. д.

Имеются также курсы и для "строевых офицеров", несущих общефлотскую работу, и другие курсы – младшие и старшие – в Морской академии. Большинство летчиков являются кадровым" морскими офицерами, и все офицеры после двухлетней службы на кораблях должны пройти обучение летному делу.

Морские силы США всегда отличались медленным продвижением в младших чинах. В "дореформенных морских силах", где производство обусловливалось только старшинством, можно было часто встретить седых лейтенантов, имевших внуков. Впоследствии для чипа капитана 2-го ранга и выше было установлено производство по "отбору"; в настоящее время этот принцип проводится и в отношении капитан-лейтенантов, причем при каждом производстве экзамены обязательны. И все же очень редко встретишь капитана 1 -го ранга моложе 50 лет, а контр-адмирала – 55 лет. А так как офицеры, достигшие 64 лет, должны уходить в запас, то они могут служить в высших чинах только 9 лет. В этом отношении наши морские силы являются самыми отсталыми.

Наша судостроительная программа обусловливает такой же нехваток в офицерском составе, какой мы имеем и в рядовом составе. Для подготовки ценного и знающего офицера требуется по меньшей мере 6 лет. До мая 1935 г. предусмотренное штатами число строевых офицеров (не считая гардемаринов) составляло только 5 500 человек. Конгресс увеличил эту цифру на 1 030 человек; таким образом в настоящее время общее число строевых офицеров и офицеров "штабного корпуса" составляет 8 176 человек.

Если наш офицерский состав с точки зрения сословной принадлежности не однороден, то офицеры Японии являются выходцами, главным образом, из аристократии и принадлежат к "офицерской касте". Религией этих людей является патриотизм{116}. Они прилежны и стремятся изучить все достижения морских сил западных стран.

Одним из парадоксов проблемы, которой посвящена эта книга, является то обстоятельство, что одно время мы сами помогали Японии в развитии ее флота, принимая ежегодно в наше Морское училище несколько японцев – будущих морских офицеров японского флота. Но это было в прошлом столетии. Теперь же для того" чтобы стать строевым офицером, японские юноши в возрасте от 15 до 19 лет, подходящие с точки зрения социального положения и физического и умственного развития, поступают в свою собственную кадетскую школу, где проходят трехлетнее обучение, после которого отправляются на год в учебное плавание. По окончании они производятся в корабельные гардемарины, а через год – в младшие лейтенанты (мичманы). Дальнейшее их продвижение в чинах в некоторых отношениях напоминает нашу систему производства, но только с более быстрыми темпами. Происходит это потому, что "отбор" применяется даже в младших чинах, причем число лет прерывания в каждом чине сводится к минимуму. При японской системе офицер имеет полную возможность достигнуть звания флагмана (контр-адмирала), раньше чем ему будет 40 лет. Обычно все японские офицеры специализируются в какой-нибудь отрасли, и все должны пройти одну из офицерских школ, со сроком обучения от одного года до двух лет. В Японии имеются: артиллерийская, торпедная и авиационная школы, а также Морская академия, похожая на нашу Морскую академию{117}.

Численность офицерского состава на японских кораблях пропорционально больше, чем на наших кораблях того же класса. Число офицеров на их кораблях дает возможность дублировать все важнейшие боевые посты. К концу 1932 г. в морских силах Японии насчитывалось 8 200 офицеров и кадет.

Все другие страны (кроме Японии) имеют в составе морских сил те специальные воинские части, которые у нас, например, называются "морской пехотой". На "морскую пехоту" возлагается обеспечение флота десантными частями и несение караульной службы на кораблях; кроме того, ей часто приходится нести службу по поддержанию порядка в тех странах Латинской Америки (как, например, Гаити и Никарагуа), где происходят беспорядки и в дела которых США сочли нужным вмешаться{118}. Имеются две базы морской пехоты: одна в Квантико (штат Вирджиния), другая – в Сан-Диэго.

На каждом линкоре и крейсере имеется отряд морской пехоты, численностью от 50 до 100 человек. На кораблях морская пехота обслуживает либо два 127-мм орудия вспомогательной артиллерии, либо зенитные орудия; на берегу она охраняет морские порты, морские станции и другие учреждения. В корпусе морской пехоты введены армейские офицерские чины и звания рядового состава. Корпус имеет свои собственные организации по управлению, по набору личного состава и обучению его. Ежегодно несколько окончивших Морское училище офицеров назначаются в состав этого корпуса, численный состав которого составляет 1 175 офицеров и зауряд-офицеров и 16000 рядовых.

Каждая морская держава старается иметь в тылу как можно больше морских резервов, откуда она могла бы черпать живую силу в случае необходимости. Эти резервы могут слагаться из лиц, отслуживших срок действительной службы, из моряков торгового флота и из лиц, вступивших в морской резерв (так же, как другие записываются в сухопутную милицию) и проходящих через определенные сроки небольшое обучение. Королевский морской резерв Англии состоит почти исключительно из лиц, находящихся на службе в торговом флоте. Резервы Японии слагаются частью из моряков торгового флота, частью из отслуживших свой срок призывников. Резервы США состоят из ушедших в запас моряков действительной службы, моряков торгового флота и добровольных резервистов. Морские силы всех стран стараются поддерживать с этими людьми тесный контакт; им обеспечивается возможность обучения, а от "активных" резервистов требуется, по меньшей мере, недельное пребывание на плавающем корабле один раз в год.

Резервисты США делятся на два разряда: флотские, или "активные", резервисты, и добровольные; или "пассивные", резервисты. Флотские резервисты сведены в роты и батальоны, раскиданные по всем уголкам страны. Они совершают ежегодно двухнедельное плавание и один раз в неделю проходят учение на кораблях или в арсеналах, причем за эти дни они получают основное жалование, присвоенное их чину или званию. Для обучения резервистов выделены кадровые офицеры; кроме того, для офицеров и рядового состава резерва организованы курсы заочного обучения. Личный состав нашего резерва состоит из 4 400 офицеров и 20 000 рядовых против, примерно, 60 000 человек морского резерва Японии (офицеры и рядовой состав). Поскольку в Японии каждый призывник должен по окончании действительной службы пробыть 21 год в запасе, – связь между резервистами и морскими силами у них теснее, чем в США.

Часть вторая.

Поле

XI. Географические элементы

Мы теперь знаем кое-что относительно флотов – флотов вообще и флотов США и Японии, в частности, конечно, не все и, может быть, даже не очень много, – с точки зрения тех, кто посвятил свою жизнь флоту, – но все же кое-что; достаточно, мы надеемся, для того, чтобы понять, что представляет собою флот, какова природа его составных частей, каково его назначение и каковы принципы его использования?

Однако лишь в немногих играх существенную роль играют только короли и пешки, крокетные шары и молотки, мяч и ворота. Почти всегда имеется также (фактическое или воображаемое) и поле игры, – и состояние этого поля (количество и род клеток на доске или физические условия, определяющие отрезок земной поверхности) предопределяет в общих чертах ход состязания и точно определяет его характер.

Поэтому, прежде чем мы приведем наши флоты в действие, прежде чем мы продолжим нашу игру (которая является игрой только в том смысле, что это есть состязание, а каждое состязание является до известной степени войной), мы должны обратить внимание на наше поле и посмотреть, как неопровержимые факты, относящиеся к нему, влияют на нашу игру. Это, вероятно, будет довольно длинный обзор; но, с другой стороны, наше поле представляет собою необычайно огромное поле.

Покойный маркиз Салисбэри (он, вероятно, думал об Европе, когда говорил это) уговаривал своих сограждан "изучать большие карты". Карты, которые мы должны выучить наизусть, прежде чем выпустить наш флот в Тихий океан, несомненно, велики, так велики, что карты, которые имел в виду Салисбэри, могут уместиться в одном из углов наименьшей общей карты, необходимой для того, чтобы обрисовать площадь, в которой будет происходить военная и морская борьба между США и Японией.

Европа, включая СССР, покрывает 70 градусов долготы, около 7800 км, и 35 градусов широты, или 3900 км. Война между США и Японией затронет площадь, простирающуюся минимально от восточных берегов США до западных пределов Формозы или Манчжоу-го; от Северного полярного круга до островов Самоа, расположенных под экватором, т. е. площадь, охватывающую 170 градусов долготы (почти целое полушарие) и 82 градуса широты, или 9 000 км. Фактически же, благодаря возможным военным действиям этих стран в Индийском и Атлантическом океанах, в Средиземном море, в Южных морях{119} и Австралазии{120}, зона конфликта опояшет всю планету и протянется от пунктов, расположенных под Большой Медведицей до Южного креста. Мировая история не знает войны между двумя державами, которая затрагивала бы такое огромное поле сражения. Не "большие карты", а самые огромные карты должны быть нашими путеводителями.

Основные и неизменяемые условия любой войны выгравированы на морщинистой поверхности нашей планеты; специфические свойства климата и земной поверхности объясняют большую часть мирной истории человечества и еще большую часть его военной истории{121} (а человечество сражалось большую часть своей истории). Поэтому, изучение географии является первым неизбежным шагом при исследовании любой кампании в прошлом или при составлении планов для любой кампании в будущем. География, раньше чем придут в действие флоты или заговорят орудия, определяет общие условия конфликта, пути, по которым флоты или армии должны двигаться, какой образ действий возможен или невозможен, какое развитие событий наиболее благоприятно.

Указав основные условия и стратегические варианты, география продолжает управлять такими менее важными вещами, как сорт нижнего белья, которое войска или моряки должны носить, и род оружия, который они должны использовать.

Несомненно, география и климат полностью определяют основные условия, сопутствующие войне между США и Японией. География накладывает те ограничения и определяет те условия, которые создают "правила", а климат дополняет эти правила (как мы это увидим, когда будем разбирать стратегические варианты и ход кампании) некоторыми своими собственными, весьма строгими поправками.

Возьмем нашу самую большую карту, с ее океанами, материками и островами, и сосредоточим на некоторое время наше внимание на том ее отрезке, где находятся США. Мы сразу увидим, что наша страна является континентальной державой, граничащей с юга со страной, которая явно не может напасть на нас, а с севера – с народом, чьи симпатии, по меньшей мере, будут с нами. Мы увидим, что наша страна выходит на два отделенных друг от друга и самых больших в мире океана, беспрепятственное сообщение между которыми возможно только кружным путем, проходящим на 10700 км к югу от самой южной оконечности нашего Тихоокеанского побережья{122}.

США (мы рискуем повторением элементарных истин, хорошо усвоенных еще со школьной скамьи) составляют часть непрерывной материковой стены, простирающейся от Северного до Южного Ледовитого океана. Единственным проходом в этой стене является Панамский канал, расположенный в 5 300 км к югу от Сан-Диэгв и находящийся под нашим контролем. Наше Атлантическое побережье укрыто за стеной, длиной в два континента, и отделено от Японии 4 800 км суши и 8 000 км водного пространства или, учитывая открытые чисто морские пути, 32 000 км океана через мыс Доброй Надежды{123} и 25 000 км через Суэц. Фантастические расстояния!

70% нашего населения, огромное большинство нашей промышленности и большая часть наших сельскохозяйственных и минеральных ресурсов находятся в той части нашей страны, которая расположена между р. Миссисипи и восточным побережьем и сильно удалена от Тихого океана. К западу от континентального раздела (горного хребта), отгораживающего восточную часть страны от фактического театра военных действий, проживает небольшой процент нашего населения и расположена малая часть наших промышленных и сельскохозяйственных ресурсов.

Наш собственный материковый фронт Тихого океана (схемы 8 и 9) простирается на 1 800 км от Пюджет-Саунда до Сан-Диэго и сравнительно с Атлантическим побережьем имеет мало больших и глубоких гаваней, годных для создания морских баз. Но к северо-западу, за Тихоокеанским побережьем Канады, расположены Аляска и вулканические Алеутские острова, простирающиеся больше чем на 1 500 км от полуострова Аляски к Азии и окружающие Берингово море своей изящной дугой. К юго-востоку, ниже Тихоокеанского побережья Мексики и центральноамериканских республик, находится Панама – ключ к нашей позиции между двумя океанами, наша великая твердыня и артерия, одинаково жизненная для нас и в Атлантической и в Тихоокеанской войне. Эти владения, хотя и не являются составной частью нашей континентальной державы, все же представляют в действительности продолжение и границы нашего континентального фронта.

Спускаясь огромной перевернутой буквой "S" на 12 800 км от бесплодных скал западных Алеутов в Беринговом море, вокруг залива Аляска и вдоль Калифорнийского побережья к тропической бухте Панама, расположенной почти на экваторе, – проходит наша "линия жизни", наша внутренняя линия обороны, огромный растянутый континентальный фронт, с которого, как из слухового окна, мы обозреваем Тихий океан и Азию.

Посмотрим еще дальше к западу. Там, в Тихом океане (но все еще в восточной его части), расположены Гавайские острова, удаленные от Сан-Франциско почти настолько же (3 800 км), насколько Сан-Франциско удален от Нью-Йорка. Они кажутся почти затерянными на нашей большой карте, простыми точками, но тем не менее они тянутся с северо-запада на юго-восток на расстояние в 2 600 км, причем Гонолулу находится вблизи одного конца, а Мидуэй – на другом. 2 600 км – это почти расстояние воздушной линии между Нью-Йорком и Денвер!

Это – наш центральный форпост, ключевая позиция к защите нашего континентального фронта. Мидуэй в 2 700 км к югу от Алеутов и в 10 500 км к северо-западу от Панамы образует вершину огромного треугольника, основанием которого служит линия Алеуты – Калифорния – Панама и который выступает в Тихий океан как естественный оборонительный кордон для материка против опасностей, которые могут пересечь этот океан с Дальнего Востока.

География, таким образом, дает нам в этой, непосредственно примыкающей к материку части Тихого океана, три линии обороны: 1) наша береговая линия Пюджет – Саунд – Сан-Диэго, длиною в 1 800 км; 2) наша внутренняя линия, длиною 12800 км – Алеуты – Аляска – Калифорния – Панама; 3) наша внешняя линия, длиною также около 12800 км, – Алеуты – Гаваи – Панама. Наше положение лицом к Азии похоже на позиции развернутой армии: наш авангард Гаваи, наш: правый фланг – Алеутские острова и Аляска, наш левый фланг Панама, и наши главные силы – континентальная часть США.