Текст книги "Рождение империи"

Автор книги: Саймон Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 27 страниц)

– Меня зовут Арден, – представился незнакомец.

Эриот по-прежнему молчала, но чернобородый тип так пристально смотрел на нее, что в конце концов она не выдержала:

– Это ваше имя – или фамилия?

– У меня есть только одно, – ответил незнакомец все тем же монотонным голосом.

Девушке показалось, что в его словах прозвучала какая-то необъяснимая грусть.

– Но у всех людей есть имя и фамилия.

– С тобой все в порядке? Как ты себя чувствуешь? – повторил он.

– А почему вас это интересует? Арден пожал плечами.

– Да нет, нельзя сказать, что слишком уж интересует. – Он какое-то мгновение помолчал, а затем добавил: – Твое дело. Поступай как знаешь.

С этими слова он ушел. Эриот с любопытством посмотрела ему вслед. Пройдя несколько шагов, бородач пихнул в бок какого-то мужчину. Девушка видела, что он что-то говорит, но не могла расслышать его слов. Вероятно, Арден задал точно такой же вопрос: «С тобой все в порядке?»

– Он это целый день делает, – раздался женский голос. Эриот обернулась. Рядом с ней сидела пожилая женщина, которую она всегда видела только спящей. Старушка напомнила жестянщице птицу: маленькая, сухощавая, хрупкая, с всклокоченными седыми волосами.

– Он приходил сюда утром, когда ты была на палубе. Разговаривал с людьми. Кому-то принес воды. Но ты ему не доверяй. Сдается мне, он один из них.

Девушке не пришлось спрашивать, кого старушка подразумевала под словом они. Среди колонистов было очень много заключенных, взятых с каторжных работ и лагерей-поселений. Все они были одинаково одеты. Эриот заметила, что и на ее соседке была точно такая же одежда.

– Я одна из тех, кого силой выставили из богадельни, – с негодованием сказала пожилая женщина, заметив выражение лица Эриот. – Ас законом я всегда ладила…

Тут она подозрительно посмотрела на девушку.

– Ты-то сама откуда?

– Из Омеральта, – просто ответила жестянщица.

Ее собеседница внезапно рассмеялась, словно девушка сказала что-то смешное.

– Да, я могла бы и не спрашивать, – сказала она. – Мы тут все из Омеральта. А теперь направляемся… одному лишь Сефиду ведомо куда!

Старушка вновь рассмеялась, и с ее лица исчезло выражение подозрительности. Она наклонилась к Эриот.

– Меня зовут Розалла. Рада познакомиться с тобой, жительница Омеральта.

Эриот замялась, не зная, что сказать.

– Да будет тебе, – успокоила ее Розалла. – У всех нас есть, что скрывать. Даже если мы из богадельни.

– Я – Эриот, – тихо произнесла девушка. Пожилая женщина вздохнула.

– Что ж, Эриот, держись поближе ко мне. У меня такое чувство, что в этом плавании нам всем понадобятся друзья.

– Когда же мы приплывем на Каел? – поинтересовалась Эриот.

Розалла пожала плечами.

– Никто точно не знает, а матросы ничего не говорят. Я слышала, что мы плывем не на Каел, а в другое место.

– Как это понимать? – удивилась девушка, чувствуя, как ее охватывает беспокойство. Она так рисковала, чтобы попасть на корабль, направляющийся к этому острову!.. – В таком случае, куда же мы плывем?

– До меня дошли слухи, – понизив голос, ответила Розалла, – что мы направляемся к Новой Земле.

– Но это же совсем в другой стороне! – ошеломленно прошептала Эриот.

Девушка почувствовала, как внутри у нее все похолодело. Что же делать? Выдержит ли она дорогу на край света?

– С какой стати отправлять нас туда?..

– Не знаю, дорогуша, но ты подумай: зачем на корабле нужно везти столько солдат? Мне говорили, что именно для того, чтобы присматривать за нами. – Розалла пожала плечами. – Ах, да что они могут знать? Что вообще кто-то из нас знает?..

Тут пожилая женщина закрыла рот обеими руками и болезненно закашлялась.

– Что случилось? Вам помочь? – спросила Эриот. Розалла махнула рукой, отрицательно покачала головой, но затем снова раскашлялась.

– Я принесу вам воды, – решительно заявила девушка и, несмотря на протесты своей спутницы, направилась к ближайшей бочке и принесла ковшик с водой.

Розалла приняла ковшик с благодарностью. После нескольких глотков ее кашель прекратился.

– Очень любезно с твоей стороны, – хрипло произнесла она.

Относя ковшик на место, Эриот вновь услышала кашель, на этот раз доносившийся с другой стороны. Обернувшись на звук, она увидела какого-то юношу, который сидел у стены, поджав колени к груди. Перехватив ее взгляд, он виновато улыбнулся. Девушка огляделась в поисках давешнего бородача: надо сообщить ему, что здесь находится человек, который нуждается в помощи. Но Ардена нигде не было видно. Эриот вздохнула, вновь наполнила ковшик и понесла его юноше.

Арден находился неподалеку и слышал кашель Розаллы и молодого человека, но Эриот оказала им помощь прежде, чем он успел к ним подойти. Ему было приятно видеть, что кто-то еще, кроме него, беспокоится о своих спутниках и по мере возможностей помогает им. Бородач очень удивился, что таким человеком оказалась маленькая женщина с волевым голосом.

В следующее мгновение еще кто-то попросил воды. Арден решил, что девушка вряд ли побежит на очередной зов, но ошибся. Эриот, снова тяжело вздохнув, наполнила ковш и направилась к больному.

Было в этой женщине что-то основательное, и Ардену это очень понравилось. Он решил не упускать ее из виду.

ГЛАВА 8

На протяжении всего пути от Омеральта до порта Мэддин решительно отказывался смотреть в окно вагона. Однако как только паровой экипаж въехал в город, он не мог удержаться и все-таки бросил взгляд на лес корабельных мачт и море, сверкавшее за дальними доками и складами. Чувство тревоги, преследовавшее принца, когда он уезжал из столицы, уступило место радостному волнению при мысли о приключениях и славе, которые может принести ему предстоящая ссылка.

Герцог Паймер Кевлерен сидел напротив Мэддина. Он не мог не заметить, как изменилось настроение его молодого родственника. Старик иронично улыбнулся. Да, Юнаре это совершенно не понравилось бы. От такой мысли улыбка герцога сделалась еще шире. В конце концов, именно по ее вине он отправляется в это злосчастное путешествие.

Паймер не любил покидать свой милый особнячок, стараясь делать это как можно реже – главным образом в тех исключительных случаях, когда возникала необходимость посетить Омеральт по неотложным личным делам или когда Лерена или Юнара настоятельно требовали его присутствия.

Движение экипажа замедлилось. Мэддин высунул голову в окно, желая посмотреть, что находится впереди.

– Черт возьми, да там почетный караул, – проворчал он.

– Разумеется, в честь моего приезда, – небрежно бросил Паймер.

Мэддин насмешливо фыркнул.

– Я не думал, что местный губернатор выставит ради меня весь свой гарнизон. В конце концов, я ведь изгнанник и нахожусь в немилости у императрицы.

– Ты не изгнанник. Тебе оказана честь возглавить экспедицию, цель которой – создание новой хамилайской колонии.

– Каждый военный, у которого есть хоть крупица ума, сразу поймет истинную причину решения императрицы.

Мэддин пожал плечами и как можно более непринужденно ответил:

– Будем считать, что для меня просто настало время покинуть дворец.

Паймер рассмеялся.

– Ты удивительно красноречив.

Сказав это, он отвел глаза от Алвей Селфорд, которая сидела рядом с Мэддином. Ему не хотелось, чтобы девушка восприняла его невинную шутку за сарказм, ведь у него не было причин издеваться над ней.

Принц вновь выглянул в окно.

– Вот наконец и Кадберн.

– А я все думал, почему он не поехал с нами.

– Я отправил его вперед.

– Чтобы разведать обстановку.

– Разумеется.

На лице Мэддина появилась едва заметная улыбка.

– Нет, ничего подобного. Я просто хотел удостовериться, что для Алвей все приготовлено.

Он ласково потрепал по руке сидящую рядом с ним молодую женщину. Та застенчиво улыбнулась в ответ.

Она очень робка, подумал Паймер, поправляя свой любимый рыжий парик. На протяжении всего пути Алвей ни разу не посмотрела ему в глаза. Впрочем, если бы он забеременел от любовника герцогини Юнары, тоже был бы робким. Вернее, окаменел бы от ужаса.

– Что ж, морское путешествие – как раз то, что нужно, – произнес Паймер, чтобы приободрить девушку.

– В это время года море очень спокойное, – обращаясь к ней, произнес Идальго Акскевлерен, сидящий справа от Паймера.

– Да, – еле слышно ответила Алвей.

Интересно, что такого Мэддин нашел в этой невзрачной девице, удивился Паймер, улыбаясь девушке – как ему казалось, вполне по-отечески. Алвей скромно потупилась, и старик подумал, что она, возможно, всего лишь играет роль застенчивой простушки.

Не всегда следует верить тому, что видишь, напомнил он себе.

Поезд остановился. Дверь вагона открылась: на пороге появился Кадберн Акскевлерен.

– Простите за этот почетный караул, – сквозь зубы произнес он, обращаясь к Мэддину. – Но губернаторша все же настояла на своем.

– Ей известно кое-что, чего не знаешь ты, – ответил принц и указал кивком на Паймера. – Мой спутник, по милости герцогини.

– Простите, – Кадберн поклонился Паймеру. – Простите, ваше высочество. Я не знал…

Старик отмахнулся.

– Я сам узнал лишь два дня назад. За два часа до отъезда.

Кадберн отступил в сторону, пропуская в вагон женщину-губернатора. Увидев Паймера, она учтиво поклонилась ему. Затем, выпрямившись, бросила встревоженный взгляд на Мэддина и Алвей.

– Добро пожаловать в славный город Сома, ваше высочество, – довольно резко произнесла губернатор. – Жилье для вас готово…

– Когда отплывает корабль генерала Кевлерена? – перебил ее Паймер.

Женщина покраснела.

– Гм-м…

– С утренним приливом, – спокойно сообщил Кадберн.

– Когда именно? – уточнил Паймер.

– Сегодня. За час до полудня, – быстро сказал Мэддин. Губернатор бросила на него удивленный взгляд, а Кадберн с гордостью посмотрел на принца. «Вот это мой господин», – так и хотел сказать он своей улыбкой.

– Отлично, Мэддин, – сказал Паймер, а затем обратился к губернатору: – Я должен возвратиться в Омеральт сразу после отплытия генерала. В столице меня ждут неотложные дела.

Губернатор поклонилась.

– Конечно, ваше высочество. Я распоряжусь, чтобы в вагоне навели порядок и чтобы все было готово к вашему отъезду.

– Буду вам очень признателен, – сказал Паймер и подался вперед.

Губернатор взяла его за руку и провела через узкую дверь вагона. Как только герцог вышел, почетный караул – взвод пехотинцев в полном обмундировании – вытянулся по стойке «смирно». Паймер поправил одежду, парик, затем лениво отсалютовал солдатам.

– Замечательно, – сухо произнес он.

– Ваше высочество желает произвести смотр? – спросила губернатор.

Паймер открыл было рот, чтобы сказать «нет», но, заметив пристальный взгляд Мэддина, ответил:

– Да. Непременно. Вы проводите меня?

Губернатор широко улыбнулась, обрадованная выпавшей ей честью сопровождать столь высокопоставленное лицо, и вышла из вагона. Паймер, сопровождаемый Идальго, последовал за ней.

Когда все ушли, Мэддин выпрыгнул из вагона и помог Алвей сойти на землю.

– Я надеялся, что все обойдется без всяких церемоний, – шепнул он Кадберну. – По всей видимости, императрица тоже на это надеялась.

– И именно поэтому герцогиня Юнара оповестила губернатора о том, что с тобой будет Паймер, – сказала Алвей.

– Мне показалось, тебе удалось убедить Паймера в том, что ты – умирающий лебедь, – улыбнулся ей Мэддин и повернулся к Кадберну. – Ты нашел для нас хороший корабль?

– Да. Торговое судно. «Англаф». На местном наречии это означает «Улыбающийся ветер». Двухмачтовая шхуна. Ее капитан и владелец – ветеран морских сражений, его зовут Авьер. На судне установлена дюжина лонггонов для защиты от ривальдийских пиратов.

– Во сколько же оно нам обойдется? Кадберн улыбнулся.

– Вопрос в вашем духе. Ни гроша, если не считать продовольствия.

На лице Мэддина появилось подозрительное выражение.

– В чем же тогда для капитана кроется выгода?

– Вы даете ему то, что он называет «санкцией» на перевозку товаров и пассажиров по маршруту Сома – Кидан.

– Мою санкцию?..

– Монополию, если угодно.

– Я могу дать капитану Авьеру определенные полномочия, но никак не монополию. Я не хочу заранее лишать колонию каких-либо выгод.

– Авьер все уладит, – поспешил заверить принца Кадберн.

– Как долго нам придется плыть?

– Мне говорили, что до Кидана около ста высоких мачт. – Кадберн почесал подбородок. – Насколько я могу прикинуть, это около пяти тысяч миль.

– Скорее четыре тысячи, – сказал Мэддин.

– Значит, вы сами все подсчитали.

– Все-таки скажи, сколько продлится плавание? – настаивал Мэддин.

– Авьер говорит, что сейчас, когда весна уже почти наступила, две трети пути будут дуть пассаты, а оставшееся время нам придется сражаться с Порывами.

– С Порывами?..

– Не знаете, что это такое? – Кадберн улыбнулся хозяину и увидел, что Алвей тоже расплылась в улыбке. Мэддин насмешливо фыркнул. – Это ветра, которые дуют раз в месяц перед муссоном в Новой Земле к северу от Кидана; они господствуют на всем побережье. Авьер сказал, что в общей сложности путешествие займет месяц и десять дней – при условии, что мы не попадем в штиль или, наоборот, не угодим в шторм.

В этот момент вернулась губернатор вместе с Паймером, который выглядел еще более утомленным, чем раньше.

– Бравые ребята! – сообщил старый герцог.

– У нас уже готов для вас экипаж, ваше высочество, – произнесла губернатор. – И карета, чтобы перевезти вещи генерала и его… спутницы.

– Ведите нас, – ответил Паймер.

Губернатор дала знак почетному караулу, и солдаты выстроились по обе стороны гостей, образовав живой коридор. К этому времени на станции начали появляться пассажиры, ожидающие парового экипажа в Омеральт. Они стояли в стороне и, увидев Паймера, низко поклонились ему. Все поняли, кто он такой; во-первых, из-за почетного караула; во-вторых, из-за рыжего парика и профиля, похожего на профиль императрицы Лерены, который чеканят на монетах империи. Несколько путешественников из Омеральта узнали и Мэддина.

Занималось раннее утро. Путешественников уже ожидали две большие кареты с зелеными занавесками. К каждой карете был приставлен кучер и два солдата. Паймер, Идальго и губернатор сели в. первый экипаж, второй заняли Мэддин, Алвей и Кадберн.

Устраиваясь в карете, Мэддин услышал где-то вдалеке крики чаек. Он потянул носом воздух, пытаясь уловить запах моря, но до его обоняния донесся лишь запах конского пота.

Кареты тронулись. Алвей сидела, устремив взгляд в окно; в утреннем свете ее бледная кожа казалась белой, словно молоко.

Принц и Кадберн наконец-то получили возможность поговорить друг с другом. Они не виделись более десяти дней; им еще ни разу не приходилось расставаться на столь долгое время.

Через несколько минут Кадберн спросил:

– Ну, как все прошло?

Мэддин понял, что конкретно он имеет в виду, и искоса взглянул на Алвей. Молодая женщина не подала виду, что следит за их разговором, и именно поэтому Мэддин понял, что она слушает.

– Так, как и следовало ожидать.

– Она вас провожала?

– Присутствие Паймера было для герцогини Юнары отличным поводом появиться там. – Принц зло улыбнулся. – И для императрицы тоже.

– Герцогиня и без Паймера нашла бы предлог. Ей надо было кое-что доказать.

– Но старик внес свою лепту в мой позор, – сказал Мэддин.

– Почетный караул…

– Да.

– Приободрись, мой принц, – сказала Алвей. – Скоро мы будем свободны. Во всяком случае, более свободны, чем были бы в ОмераЛьте.

Сома был процветающим портовым городом, получающим немалые доходы от торговли, которая велась по всему континенту. Следовало приложить все возможные усилия для того, чтобы приграничные конфликты не мешали ее дальнейшему развитию. Возможно, через несколько лет Сома даже займет место Бойтелла и станет вторым по величине торговым городом империи.

Улица, по которой они сейчас ехали, была вымощена булыжником; по обеим ее сторонам тянулись сточные канавы. Она была застроена двух– и трехэтажными каменными зданиями с крышами из красной черепицы. Жилые дома перемежались лавками, где продавались предметы роскоши – вроде украшений, дорогих тканей или нарядной одежды. По мере приближения к гавани добротные дома уступили место строениям попроще, а также многочисленным мастерским и складам. Дорожного покрытия здесь уже не было. Оставшуюся часть пути карета качалась и подскакивала на ухабах. Когда она наконец остановилась, пассажиры с радостью сошли на землю.

Со всех сторон их окружал настоящий лес корабельных мачт. Доки были заполнены повозками и телегами, запряженными лошадьми и волами, а некоторые даже людьми. Вокруг деловито сновал народ, занятый своей работой. Появление членов королевской семьи вряд ли кто-то вообще заметил. Единственное, что сразу бросалось в глаза, – это присутствие еще одного почетного караула. Щеголеватого вида солдаты выглядели несколько неуместно на фоне доков и кораблей.

Мэддин глубоко вдохнул, надеясь ощутить морскую свежесть, но вместо этого его легкие наполнились испарениями горячей смолы, запахом сотен немытых тел, вонью затхлой трюмной воды и гниющей рыбы. Алвей закрыла нос и рот надушенным кружевным платком.

Первая из карет приблизилась к строю почетного караула. Солдаты вытянулись по стойке «смирно»; из кареты вышла губернатор и помогла Паймеру спуститься на землю. Затем они вместе с Идальго провели смотр караула. Мэддин, Алвей и Кадберн подошли к концу шеренги и ждали их там. К этому времени большинство матросов и стюардов прекратили свою работу и внимательно наблюдали за происходящим.

К Мэддину подошел Паймер. Он выглядел бледным и утомленным.

– Теперь я понимаю, почему наши предки решили основать столицу в горах. – Он закрыл глаза. – Здешняя вонь просто невыносима.

Губернатор участливо взглянула на него.

– Ваше высочество, возможно, вы пожелаете посетить мою резиденцию…

– Это где-то поблизости? – поинтересовался Паймер, открывая глаза.

– Да, не более мили отсюда…

– Значит, слишком близко. – Герцог глубоко вздохнул. – В таком случае я могу потерпеть и здесь. – Он указал на атласные нарукавники губернатора. – Они чистые?

– Простите, ваше высочество?.. – На лице женщины появилась смесь удивления и обиды.

Паймер сделал нетерпеливый жест.

– Дайте сюда.

Губернатор нехотя сняла нарукавник и протянула его герцогу. Тот быстро поднял парик и вытер нарукавником лоб.

– Здесь чертовски жарко. Я думал, что от морского бриза будет прохладнее.

– Это все из-за кораблей, ваше высочество, – сказал Кадберн. – Мачты встают стеной на пути ветров.

Паймер повернулся к Мэддину.

– А какой из этих кораблей ваш? Должен сказать, мне все они кажутся слишком маленькими.

Кадберн рассмеялся.

– «Англаф» – слишком большое судно, чтобы стоять здесь. Оно в гавани. Мы поплывем к нему на шлюпке.

– Понятно, – сказал Паймер.

– Шлюпка уже готова? – спросил Мэддин.

– Она ждет еще с ночи, – ответил Кадберн.

– Тогда отвези на корабль Алвей и все наши вещи. Я подожду, пока ты вернешься.

– Я уверена, что там достаточно места… – начала было губернатор.

– Я тотчас узнаю, – поспешно перебил ее Кадберн. Паймер с любопытством взглянул на Мэддина.

– Может, мы все вместе подождем в вашей карете, пока не вернется Кадберн? – предложил принц. – Одни, – многозначительно добавил он.

– А, ну да, – произнес Паймер, поняв намек. – Отличная идея. Конечно же, если губернатор не станет возражать.

Та поспешно извинилась и направилась в сторону почетного караула. Паймер и Мэддин сели в первую карету. Герцог жестом приказал Идальго подождать снаружи и принялся обмахиваться нарукавником губернатора.

– Ситуация в Омеральте… – начал было Мэддин.

– Это меня не касается, – перебил его Паймер. – Я сейчас нахожусь за пределами дворца.

– У тебя с собой фамильная цепь?

На лице герцога появилось удивление, но он достаточно быстро обрел самообладание.

– Конечно.

– Можно на нее посмотреть?

Паймер состроил недовольную мину, потом пожал плечами и вытащил из-за пазухи цепь. Он держал ее в руке, но Мэддин даже не дотронулся до нее.

– Первый раз ты показал мне ее, когда я был маленьким мальчиком.

– Не помню. Это было давно.

– Я расстроился из-за того, что мне недоступно Обладание, и ты, чтобы приободрить меня, показал мне свою цепь. «Не каждый из нас способен прикасаться к Сефиду, – сказал ты мне. – Кому-то следует довольствоваться тем, что он просто принадлежит к семье Кевлеренов».

– Я так говорил? Надо же, какие высокопарные слова.

– Но ты был прав. – Мэддин показал Паймеру свою собственную фамильную цепь. – Нам с тобой приходилось жить в нашей семье не так, как другим. Наши способности заключаются не в обладании магическим даром, а в уме. Потому я и стал военным.

На лице старого герцога появилось настороженное выражение.

– Интересно, а кем же тогда стал я?

– Ты притворяешься великим дилетантом, братом и дядей, обаятельным и безобидным весельчаком. Ты использовал свое наследство, чтобы создать свой собственный двор вдали от дворца императрицы. Посещая дворец лишь по торжественным случаям, ты забавляешь родственничков веселыми историями и забавным рыжим париком. На самом же деле ты стал незаменимым политическим советником, который больше, чем кто-либо еще из Кевлеренов, осведомлен о том, что происходит в мире. Прежде чем предпринять то или иное решение, императрица вначале советуется с тобой.

– Понятное дело.

– И герцогиня Юнара тоже.

Паймер обижено посмотрел на племянника.

– Ты хочешь сказать, что это я предложил сделать тебя главой будущей колонии?

Мэддин улыбнулся уголком рта.

– Конечно же, это была ваша с ней идея. Юнара хотела, чтобы я куда-нибудь подевался, лучше всего – навсегда. Вероятно, она предпочла бы, чтобы я пал от руки наемного убийцы. Ты заставил императрицу убедить Юнару, чтобы она согласилась с моим изгнанием в далекую страну.

– С какой стати я должен рисковать, вызвав на себя гнев Юнары?

– Потому что ты знаешь – я хороший солдат; кроме того, ты знаешь, что отношения с Ривальдом становятся все напряженнее и напряженнее. Отправляя меня в Кидан, ты не только мешаешь Юнаре совершить убийство близкого родственника, но еще и расстраиваешь планы ривальдийцев на завоевание Новой Земли.

– А вот ты оказываешь мне слишком много чести, – твердо ответил Паймер.

Некоторое время оба молчали, глядя в разные стороны. Затем Мэддин медленно произнес:

– Возвращаясь к ситуации в столице…

– Опять ты об этом.

– Мне нужно знать, что происходит во дворце. Хочу понять, как относятся ко мне и как к Кевлерену, и как к генералу.

Паймер прекратил обмахиваться нарукавником.

– Ты хочешь, чтобы я стал твоим шпионом в столице?

– Почему же шпионом? В конце концов, ты же мой дядя.

– Двоюродный или троюродный, я точно не помню.

– В любом случае дядя.

– У тебя много других родственников, которых ты можешь попросить об этом. Пусть они сообщают тебе о том, что происходит во дворце.

– Мне этого недостаточно. Мне нужен надежный помощник. Паймер вновь принялся обмахиваться.

– Ты слишком много просишь.

– От меня тоже слишком многое требуется, – возразил Мэддин. – Я же могу погибнуть на Новой Земле.

– Черт возьми, ты чуть было не погиб в Омеральте, – напомнил Паймер.

– Для Хамилая я больше нужен живым, а не мертвым.

– То же самое можно сказать, например, о лошади или об апельсиновом дереве. Это не слишком убедительный довод.

Мэддин тяжело вздохнул.

– Ты поможешь мне, потому что я тебе нужен. Паймера состроил скептическую гримасу, но возражать все-таки не стал.

Принц с воодушевлением продолжал:

– Юнара обладает во дворце большой властью. Никто не может превзойти ее в магических способностях. Иногда ее Обладание настолько сильно, что все металлические предметы в радиусе тысячи ярдов от ее вольера испускают сильное свечение. В нашей семье еще ни у кого не было таких талантов. Лерене, чтобы потягаться с ней, понадобится половина всех родственников. Для того чтобы одновременно прикоснуться к Сефиду, нужно будет принести в жертву такое большое количество Избранных, что Кевлерены очень не скоро смогут оправиться от шока.

Паймер по-прежнему молчал. На его лице появилось выражение легкого испуга.

– Но Обладание – не единственный символ власти в империи. Помимо него существуют приближенные императрицы и армия. Власть Лерены над сановниками огромна, но для того чтобы противостоять Юнаре, на ее стороне должен находиться и весь генералитет. А я, черт возьми, лучший генерал из всех, которые имеются у императрицы.

Прежде чем Паймер успел что-либо ответить, вернулась губернатор.

– Ваше высочество, шлюпка с человеком генерала Кевлерена возвращается со шхуны.

– Пора идти, – весело произнес Паймер.

Идальго открыл дверь кареты, пропуская принца вперед.

– Ну, так что ты ответишь мне? – спросил Мэддин.

– Я подумаю.

– Это все, о чем я прошу, – сказал принц и направился к причалу.

– Прошу вас, присмотрите за генералом, – обратился Паймер к губернатору, когда Мэддин оказался вне пределов слышимости. – Подождите здесь, пока не увидите, что корабль поднял паруса и покинул гавань. Я слишком опечален расставанием с нашим дорогим принцем, чтобы самому стоять на берегу и махать рукой на прощание.

Губернатор кивнула и зашагала прочь.

– Полагаю, у вас состоялась задушевная беседа с герцогом? – спросил Кадберн у Мэддина.

Они сидели на носу шлюпки, приводимой в движение шестью дюжими гребцами. Молодой флотский старшина держал руль и старательно избегал встречаться взглядом со своими пассажирами. Они двигались между судов, стоявших на якоре неподалеку от доков. С палуб и причалов доносились зычные голоса матросов и капитанов: приказы, ругань, смех. Мэддин пожал плечами.

– Мы узнаем об этом лишь тогда, когда он первым свяжется с нами.

– Или не свяжется, – добавил Кадберн.

Шлюпка вышла в открытое море. Неожиданно на них налетел порыв ветра, освеживший Мэддину лицо.

– Знаешь, я рад, что покидаю Омеральт, – сказал принц. – Думаю, такая перемена пойдет мне на пользу.

– Возможно, ваше мнение изменится, когда вы прибудете в Кидан. Занимаясь необходимыми приготовлениями, я наслушался разных историй о Новой Земле. Там некому наводить порядок.

– Что ж, я не прочь поучаствовать в каком-нибудь сражении. Куда проще, чем интриги и склоки в Омеральте.

– Ну, это вы сейчас так говорите.

Шлюпка подскочила на волне, закачалась и вновь обрела равновесие. Если бы Кадберн не схватил Мэддина за руку, тот наверняка свалился бы за борт.

– Как же Алвей перенесла «лодочную прогулку»? – поинтересовался принц.

– Пожалуй, лучше, чем вы. Полагаю, ей уже доводилось плавать в лодке.

– Я же солдат, а не моряк.

– Это заметно.

Мэддин кисло улыбнулся.

– Который из них «Англаф»?

Кадберн указал на большой корабль, покачивавшийся на волнах примерно в двух лонгьярдах от них. Мэддин смог разглядеть лишь нескольких матросов на верхней палубе, которые натягивали паруса. «Англаф» показался Мэддину весьма внушительным.

– Я всегда думал, что шхуны – не очень большие суда.

– Некоторые их них действительно не отличаются крупными размерами. Но если судно предназначено для плавания в открытом море, у него по меньшей мере две мачты и оснастка от носа до кормы, то оно в любом случае называется шхуной, каким бы большим ни было. Кстати, мне сказали, что «Англаф» – одно из самых больших судов. Оно намного быстроходнее любого из современных кораблей.

– Эти сведения ты явно получил от капитана, – сухо произнес Мэддин.

– Капитан – опытный мореход, ветеран морских сражений, – сообщил Кадберн.

– Он – морской разбойник. Пират, корсар, флибустьер. Получил массу выгод в обмен на небольшую прогулку по мелкой луже.

Кадберн фыркнул.

– Авьер предоставил в ваше распоряжение нескольких слуг. Они за вами даже горшки выносить будут.

Мэддин сделал вид, что услышанное произвело на него впечатление.

Краем глаза он заметил нечто такое, что привлекло его внимание: корабль, стоящий на якоре в стороне от всех прочих судов и сильно отличающийся от них по внешнему виду.

Это было необычайно высокое и слишком широкое судно с высокой овальной трубой, из которой в небо поднимались клубы черного дыма. В верхней части борта зияло шесть больших прямоугольных отверстий.

– По всей видимости, это «Хетта», – сказал он.

– Верно, вы угадали, – ответил Кадберн. – Первое паровое судно. Выглядит довольно уродливо.

– Прямо как его тезка, – криво улыбнувшись, заметил Кадберн. – Этот корабль кто-нибудь видел на плаву?

Кадберн покачал головой.

– Я видел, – прозвучал за спиной Мэддина чей-то нервный голос. Генерал обернулся и увидел, что это флотский старшина.

– И как же оно смотрелось?

– Совсем как дикий кабан на охоте, – ответил покрасневший от смущения моряк. – Шлепает по волнам, передвигается весьма неуклюже. Корпус сотрясается от малейшего дуновения ветерка.

– А для чего эти отверстия?

– Для лонггонов, ваше превосходительство.

– Полностью укрытых? – Мэддин не мог скрыть своего удивления.

– Ваше превосходительство, у «Хетты» не может быть открытой палубы. Нужно защищать топку.

– У парового экипажа тоже открытая топка.

– Да, ваше превосходительство, но если огонь гасится дождем, приходится ждать, когда уголь высохнет. В крайнем случае можно дождаться другого экипажа. Если подобное произойдет с «Хеттой», судно ляжет в дрейф в открытом море. Оно и так едва стоит в гавани на трех якорях. Это просто чудовище, а не корабль. Нет ни одного матроса, который не испытывал бы жалость к тем бедолагам, которых туда назначают.

Вскоре шлюпка подплыла достаточно близко к «Англафу», и старшина позвал вахтенного.

Когда лодка коснулась борта корабля, с палубы сбросили веревочную лестницу. Как обычно, Кадберн поднялся первым, желая убедиться, что на палубе Мэддину ничего не угрожает. Никакой опасности не предполагалось, просто он привык всегда поступать подобным образом – еще с тех пор, как они были детьми.

Поднявшись на палубу, принц глубоко вздохнул и, прислонившись к поручням, посмотрел на берег. Ему казалось, что вдалеке он увидел зазубренные вершины нагорья, на котором построен Омеральт.

– А где Алвей? – спросил он.

– Она внизу, в вашей каюте, – ответил ему чей-то грубоватый голос.

Оглянувшись, Мэддин увидел невысокого бородатого мужчину с длинными седыми волосами, завязанными в конский хвост. Его борода также была белой как снег. Под мышкой он держал морскую фуражку. Рукава темно-синего мундира украшали золотые шевроны.

– Это вы – капитан Авьер?

– К вашим услугам, ваше превосходительство. Если захотите спуститься вниз, ваш человек знает, как туда пройти. Теперь, когда вы поднялись на борт «Англафа», мы можем поднять якорь. Мне не терпится поскорее отправиться в плавание.

Мэддин одобрительно кивнул.

– Отлично. Полный вперед.

Кадберн пошел в каюту, а принц в последний раз бросил взгляд на землю, которую раньше никогда не покидал… И неизвестно, увидит ли когда-нибудь ее снова.

Его королевское высочество герцог Паймер Кевлерен сидел в карете, внимательно разглядывая свою фамильную цепь.