Текст книги "Бисер (СИ)"

Автор книги: Саша Ройс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

Глава 25. Признание

Для посещения благотворительного ужина бизнесменов Краснодарского края Владимир Хмелевский выбрал элегантный костюм итальянского покроя оливкового цвета. Галстук темно-синего оттенка с тонкой серо-синей полоской по диагонали очень выигрышно смотрелся на фоне белоснежной рубашки.

«А запонки-то мама подарила», – вспомнила Ёла, глядя, как отец надевает немаловажный аксессуар, и прикусила губу.

Прогнав грустные мысли из головы, она потеснила отца у зеркала и предстала в образе леди из прошлого.

Чудесное платье персиково-бежевого оттенка в стиле 20-х годов прошлого столетия, завораживало своей красотой. Короткое без рукавов, присборенное по линии талии, имело вырез и сзади и спереди. Всё весьма целомудренно.

Эксклюзивный наряд был сшит из китайского шелка и батиста, в декоре щедро использовались стеклярус, бисер, бусины. Разноцветными шелковыми нитями пастельных тонов на полупрозрачной ткани были выполнены нежные узоры в византийском стиле.

Карамельного оттенка волосы были уложены в «волну» по всей длине, повязка-ободок в стиле Гэтсби придавала образу изысканность и статус. Колье сотуар завершал вечерний туалет девушки, выглядела она теперь стопроцентной гостьей из прошлого столетия.

Ежегодный благотворительный ужин бизнесменов в этот раз организовали и собирались провести в загородной усадьбе одного из самых богатых людей не только края, но и страны.

Хмелевский арендовал ретро-автомобиль, чтобы их прибытие на мероприятие послужило ярким началом для приятного время препровождения, да к тому же с пользой для других людей.

Роскошный ретро-автомобиль въехал в гостеприимно распахнутые кованые ворота и вырулил на финишную прямую к двухэтажному особняку в классическом стиле, который окружал сад, парк и прочее.

Территорию, прилегающую к нему, Хмелевский бегло оценил в два гектара и это только то, что доступно глазу. У самого здания по обе стороны от центральной дорожки расположились сразу два фонтана. Машина прилично отъехала от ворот и лишь потом остановилась. Последние сто метров до парадного входа гостям нужно было преодолеть пешком.

Ёла старалась как можно эффектнее выйти из автомобиля, как делают это голливудские звезды, однако у неё не совсем получилось. Отец и дверцу открыл, и руку дочери подал, а вот второй ловко выхватил из кармана пиджака «вовремя» запевший мобильный телефон, и улыбка с лица девушки исчезла.

«Мог бы и не отвечать, и позже перезвонить», – подумала она, но всё же проявила уважение и терпение, как можно тише зацокав рядом на каблуках.

Проводив взглядом автомобиль, Хмелевская отошла в сторону, делая вид, что любуется ландшафтом усадьбы.

Поначалу она не придала значение телефонному звонку. Сколько раз отцу пришлось отвечать на звонки, пока они у нотариуса сидели, она никогда точно не скажет. Что ж поделать! Такая работа!

Но прошла целая минута, а родитель всё продолжал разговаривать и как будто бы позабыл о её присутствии. Неужели настоящий разговор так для него важен? Обычный звонок по делам компании Хмелевский бы в два счета разрулил. А тут…

«А может это не по работе?» – закрались сомнения в голову Ёлы и, не избежав приступа любопытства, она прислушалась к словам отца.

Хватило нескольких секунд, чтобы понять, что текущая беседа разительно отличается от его типичных переговоров. Владимир Владимирович улыбался, вел себя непринужденно, шутил – в общем, было видно, что разговор ему приятен и интересен.

– Я же тебя звал в прошлом году к себе. Твоё: «Я подумаю», длится больше года, – на лице Владимира застыла ожидающая улыбка, он явно выслушивал собеседника, после чего продолжил: – всё понимаю, но я не сторонник старой школы, нужно двигаться дальше.

Реплика оппонента рассмешила мужчину.

– Твой отец никогда не угомониться!

Ёла постепенно уменьшала расстояние, нарезая круги вокруг родителя и, наконец, подошла к Хмелевскому ближе, однако всё равно не могла разгадать, что её так смущает в данном телефонном разговоре.

– Ты в дороге или на месте? Да?! – удивленно протянул Владимир Владимирович, круто развернулся на сто восемьдесят градусов и с интересом поглядел на здание. – Тогда встречай! Я с дочкой, то есть с Ёлой. Ага, – кратко кивнул он и убрал мобильный телефон в карман.

Озорно улыбаясь, Хмелевский предложил дочери руку.

– С кем ты так мило беседовал? – не удержалась от вопроса девушка, благородно беря отца под руку.

– Догадайся.

Ёла на миг застыла, удивленно хлопая ресницами.

– Разве я могу знать? – уголки губ девушки дернулись вверх.

– Этого знаешь!

Она невинным взглядом уставилась на отца.

– Понятие не имею, – и недоуменно пожала плечами.

До особняка оставалось не более десяти шагов, когда дочка заметила, что родитель устремил свой взор куда-то наверх. Она проследила за его взглядом, на широком балконе увидела знакомую фигуру в темном костюме, и тут же узнала Матвея.

Молодой человек открыто наблюдал за ними и, встретившись глазами с Ёлой, салютовал девушке бокалом с шампанским. Слова, вспоминающие чью-то матушку, само собой слетели с её губ.

– Ты сейчас свою бабушку вспоминаешь или Майю Сергеевну? – уточнил Владимир Владимирович.

Хмелевская виновато покосилась на отца.

– Извини. В какой-то степени ослабляется контроль эмоций, когда вижу Матвея, – призналась она, чувствуя, как сердце начинает разбег.

– Кстати, именно с ним я только что разговаривал по телефону.

– Час от часу не легче, – выдохнула Ёла, осматриваясь по сторонам.

– По курсу Ледянский, – предупредил отец.

Дмитрий Павлович, хозяин усадьбы, спешил приветствовать Хмелевских вместе с женой Ниной Васильевной. Супруги хоть и выглядели хорошо, однако оба миновали полувековой рубеж. После обмена любезностями и комплиментами, получилось так, что Владимир Владимирович завел беседу с Ледянским, а Ёла с хозяйкой вечера.

Девушку очень обрадовал тот факт, что она познакомилась с женой одного из самых богатых людей края, ведь это прекрасная возможность рекомендовать бренд модного дома «Венера и Юпитер» напрямую статусному клиенту.

Воспользовавшись удобным моментом, Хмелевская в красках рассказала о новой коллекции, презентация которой готовится грядущей осенью. Она пригласила Нину Васильевну на фэшн-мероприятие и пообещала непременно отправить официальное приглашение, как только всё будет готово.

Светская беседа увлекла Ёлу настолько, и она не сразу заметила, что женщина смотрит поверх её плеча. Хмелевская обернулась и обмерла.

– Матвей! – радостно воскликнула госпожа Ледянская, тепло поприветствовав молодого человека. Её губы едва скользнули по щеке Елагина, даря дружеский поцелуй, – ты видел Стаса? Хотела представить сыну очаровательную гостью, – голубые глаза хозяйки впились в девушку, – А вы знакомы?

– Мы знакомы, – подтвердила Ёла, – привет, – украдкой бросила она Матвею, лишь на миг поглядев на него из-под ресниц.

Елагин вплотную подошёл к девушке, используя то обстоятельство, что позади него промчался официант, маневрирующий между гостей с поднятым над головой подносом.

– Рад тебя видеть, – произнес он почти над ухом Хмелевской, – Нина Васильевна, – обратился он к матери товарища, – Стас ненадолго отошёл, чтобы сделать пару звонков. Думаю, скоро явится. Если вы не возражаете, я сам представлю Ёлу вашему сыну.

Голубые глаза озадаченно смотрели то на девушку, то на молодого человека.

– Договорились. Найдите потом меня. А мне пора приветствовать прибывших гостей, – с извиняющей улыбкой Ледянская обогнула пару и вышла навстречу вошедшей в холл компании.

Оставаться наедине с Елагиным, Ёле не хотелось, и она принялась взглядом искать отца.

– Он ушёл с Дмитрием Павловичем, – раздался за спиной монотонный голос Матвея.

Хмелевская понимала, что здесь нет места эмоциям, нужно держать лицо, так что, чтобы послать навязчивого кавалера придется подождать как минимум до завтра. И тут в её голове мелькнула мысль. Если нельзя избавиться от Елагина быстро, то почему бы с ним не поговорить спокойно? И быть может до него дойдет медленно.

– Матвей, – она решительно повернулась к нему, стараясь сохранить на лице вежливую улыбку, – я ошибаюсь, или мы в прошлый раз всё с тобой обсудили?

Елагин снял два бокала с подноса и протянул один Ёле.

– Предлагаю выпить.

Стиснув зубы, девушка приняла бокал с шампанским.

– Хочу выпить за тебя. За твоё доброе сердце!

Хмелевская почувствовала, как всё тело охватывает напряжение, будто она постепенно превращается в статую.

«Нет, он просто издевается! Давить на жалость – самый мерзкий способ оправдаться, выкрутиться, всё исправить! Меня сейчас порвёт!» – негодовала в мыслях девушка.

Чтобы предотвратить приступ раздражения, Ёла медленно вдохнула. И ещё медленнее выдохнула. Затем подняла на Елагина глаза, чтобы ровно выразить своё отношение к данному предложению, как без предисловий Матвей объявил:

– Я люблю тебя!

Глава 26. Когда знаешь правду

Она нервно сглотнула, чтобы прогнать из горла внезапно образовавшийся ком.

– Матвей, ты перегрелся что ли? – не своим голосом вопрошала она, – или тебя подменили? – осмелев, Хмелевская ткнула пальцем в грудь Елагина, будто кнопку на роботе нажимала, чтобы запустить функцию правдивого ответа, – иди-ка лучше, попей водички!

Проявив материнскую заботу, она забрала бокал из рук Матвея и вместе со своим поставила на поднос пробегавшего мимо официанта.

– Девочка моя, твоя реакция вполне объяснима, – молвил он, смотря в сердитые глаза собеседницы, – ты долгое время думала, что это не так. Нам нужно поговорить наедине, и ты поймешь, что я не лгу.

– Елагин! Ты что себе позволяешь! Что это за обращение?!

– Успокойся, Ёла! Когда ты всё узнаешь – ты не будешь так злиться.

– Всё мне это кажется странным, – она расстроенно выдохнула и задумчиво рукой пробежалась по красивым волнам волос, – почему именно сейчас? Здесь? Официальное мероприятие уж точно не место для признания и личных разговоров, – пеняла ему Хмелевская.

– Согласен. Давай назначим новую встречу.

Карие глаза пристально наблюдали за девушкой, Матвей заметил, что её явно раздирают сомнения. Не дожидаясь ответа, он крепко схватил Ёлу за запястье и увлек за собой.

На удивление Елагину удалось быстро отыскать укромное место, ну или почти укромное. Парочка уединилась в небольшом коридоре, служебном, судя по всему, по которому периодически сновали работники персонала.

– Здесь? – Ёла вопросительно поглядела на молодого человека, – здесь ты хочешь поговорить на личные темы?

Она не удержалась от легкой разочарованной усмешки.

– Давай хотя бы начнём, – на миг пальцы Матвея обхватили плечи девушки, и он покровительственно склонил к ней голову.

– Начать? Всё закончилось три года назад! – категорично объявила Хмелевская.

Она пыталась удержать себя в руках, но всплывающие в сознании прошлые обиды начинали душить, потому Ёла заговорила тише, прерывисто.

– Даже если не брать в расчет, что было тогда, почему ты сейчас, вернулся с девушкой? Которая оказалась тебе вовсе не девушкой! Что за цирк? Ты и цирк не совместимы, Матвей. Но почему я вас упоминаю в одном предложении?!

Елагин убрал руки с девичьих плеч, и теперь стоял, уперев ладони в стену.

– Прости меня за Тину. На самом деле, она мой друг и я попросил её составить мне компанию.

– Ты её отстаивал при отце. Не исключал возможной женитьбы на ней. И не отпирайся! Я подслушала ваш разговор…

Матвей плотно сжал губы.

– Замечательно! – он рывком оттолкнулся от стены и, шагнув назад, пояснил свой поступок, – я не мог позволить отцу оскорбить Тину, вот и ляпнул, не подумав.

– Может ты мне сейчас тоже ляпнул, не подумав!

– Нет.

– Если бы ты признался отцу, что всё это устроил ради меня, то он бы не конфликтовал с тобой, а был за тебя!

Елагина так и подмывало спросить про письмо, которое написала Тина, то тогда он предоставил бы девушке шикарнейший повод для ещё одного упрека, что, мол, подруге рассказал, а со мной так и не удосужился объясниться за все три года. Потому сдержался.

– Ёла, я когда услышал твой голос по телефону, понял, что хочу оказаться рядом с тобой, – мягко и вкрадчиво заговорил Матвей, – перед глазами калейдоскопом возникли картинки из наших свиданий… – начал вспоминать он.

– Отчего же ты тогда не сберег это всё? – оборвала бывшего парня Хмелевская, зло прищурив глаза, – хотел поговорить честно, так говори!

– Я был впечатлён одной ситуацией и послушал совета друга.

– Серьезно?

– Это что твоё любимое слово что ли? – не сдержался Елагин.

– И кто он? Этот человек, которому я должна сказать «спасибо» за три года самоедства, грусти и тоски? Поблагодарить за Антарктическую пустыню в своей личной жизни? За огромную дыру вот здесь, – Ёла провела пальцами по области сердца, рисуя круг, и продолжила язвить, – наверное, он какой-нибудь профессор сердечных наук!

– Его зовут Стас Ледянский.

– Нет, его зовут Матвей Елагин! Если своей головы нет, чужую не прикрутишь!

Аргумент звучал железно, и молодой человек понимал, что только правда развеет все сомнения.

– Мы возвращались из совместной деловой поездки. Должны были приехать на следующий день после обеда. Но мы очень хотели вернуться раньше. Я к тебе, а друг к жене.

Рука Матвея скользнула по плечу девушки.

– Было уже поздно, но всё же Стас настоял на том, чтобы я заехал к нему. Мы немного бы отдохнули, и я спокойно бы отправился домой. Получилось всё иначе. В общем, мы застукали его жену с любовником. Впоследствии оказалось хорошо, что я заехал вместе с Ледянским, иначе бы трагедии было не избежать.

– И твой дружок записал всех баб в изменщицы. А ты меня заочно туда же определил?! – Ёла сунула подмышку сумочку и несколько раз хлопнула в ладоши. – Браво! Теперь понятно, почему ты даже не удосужился со мной встретиться. Зачем что-то объяснить семнадцатилетней глупышке.

– Я просто подумал, что отношения на расстоянии невозможны, – признался молодой человек.

«Вот что за безответственность? И вот из-за этого я страдала?» – мысли беспощадно обжигали. Сейчас она просто люто ненавидела Елагина младшего.

– Ты подумал, а я должна была догадаться.

Оба отвлеклись на появившегося сотрудника персонала. Едва он скрылся за углом, как Матвей разразился пламенной речью:

– Ёла, я люблю тебя. Я сейчас понял, что встречался не с теми, целовал не тех! Я всё это время должен был быть с тобой. Должен был забрать тебя с собой. Поверь мне! – его руки вновь легли на её плечи, – теперь всё будет по-другому, – заверил он.

– Всё равно мне не понятны твои большие перемены в чувствах, Матвей, – Хмелевская убрала его руки и отошла в сторону.

– Такое бывает.

– Тогда дай мне слово, что эти перемены не связаны с чем-то ещё, – неожиданно попросила она.

– Даю тебе слово, – без заминки произнес Елагин.

– Теперь мне понадобиться время, чтобы всё это уложить в своей голове, – немигающим взглядом девушка уставилась в противоположную стену коридора.

– Ёла, ты сегодня чудесно выглядишь.

Она посмотрела на него так выразительно, что Матвей сразу понял, что сейчас его девочке не до комплиментов.

Закатив глаза, Хмелевская вновь посмотрела на стену и обреченно вздохнула.

В коридоре появился худой мужчина в униформе мажордома. Он смотрел то на молодого человека, то на девушку и, наконец, произнес:

– Прошу прощения, что побеспокоил. Вас ищет господин Хмелевский вместе с господином Елагиным.

Ёла и Матвей переглянулись. Первой отреагировала девушка.

– Благодарю. Подскажите, куда пройти?

Завидев сына в обществе дочери друга, лицо Леонида Николаевича радостно просияло.

– Вот вы где! Давайте же скорее! – важно поторапливал он молодёжь.

Хмелевская не могла понять, в чём дело, пока не заметила человека с огромным фотоаппаратом. Она вопросительно поглядела на подоспевшего к ней отца.

– Светская хроника, – пожал плечами тот, – тебе же на руку. Вспомни про показ.

Про показ.

Про работу.

Про рекламную кампанию.

Чёрт!

И мозги девушки переключились.

Ёла сообразила, что собираются фотографировать. Её и Матвея фотограф поставил в центр кадра. А Леонид Николаевич и Владимир Владимирович встали по разные от них стороны. Были организованы бокалы с шампанским.

– Прошу улыбки.

«И интрига. Нужна интрига, – судорожно соображала Хмелевская, принимая выгодную позу, чтобы продемонстрировать платье из новой коллекции. Она подняла глаза на Матвея и приказала, – обними меня».

Рука Елагина младшего легла на её спину.

Все четверо глянули в камеру, широко улыбнулись. Последовали щелчки. И тут Ёла ощутила губы Матвея на виске, на щеке. Что делать? Улыбаться! Она улыбнулась прямо в камеру.

– Здорово! – выдал довольный фотограф и продемонстрировал рукой жест класс, он скоро поблагодарил за съёмку и растворился среди гостей.

– Солнышко, мы покинем тебя на несколько минут, – предупредил Владимир Владимирович, – Ледянский придумал один благотворительный аукцион, в котором участвуют только мужчины.

– Да, пожалуйста! Я как раз собиралась полюбоваться видом с балкона.

– Дочка, поменяй, пожалуйста, в телефоне режим, чтобы я мог после аукциона до тебя дозвониться.

Хмелевская улыбнулась и кивнула.

Матвей намеренно задержался.

– Пока мы на аукционе, у тебя есть время подумать над тем, что я тебе сказал, – карие глаза тепло блеснули.

– Да пошёл ты! – прошипела Ёла и направилась к лестнице.

Вечер становился глубоким.

В саду повсюду горели фонари, гирлянды, у фонтанов была подключена эффектная светодиодная подсветка. Внизу гуляли красивые гости, весело смеялись и наслаждались вечером. Хмелевская прикрыла глаза и вдохнула прохладный свежий воздух.

«Нет. Я сейчас точно ничего не соображаю, что мне делать с Матвеем. Люблю его и ненавижу одновременно. Неужели так сложно было встретиться? Поговорить? Явно человек о себе думает», – девушка потерла лоб и опустила ладони на перила.

– Привет, красотка!

Услышав эти слова, Ёла не сдержала улыбку, потому что точно знала, кому принадлежит голос.

– Алексей Витальевич. Добрый вечер!

Они расцеловались в щеки.

– Папа может вернуться в любой момент, – предупредила почти падчерица.

– Не беспокойся, – благодарно улыбался он. – Я всё знаю. И где твой отец, и что они сейчас делают. Меньше часа на аукционе они точно не проведут. К тому же я не боюсь с ним пересечься.

– Что ж, ваше дело, – и тут девушка озвучила вопрос, машинально пришедший на ум, – Вы и Ледянского хорошо знаете?

– Конечно, – углы светлых бровей Александрова, взметнулись вверх, – он мой бывший работодатель, а ныне партнер по бизнесу.

«М-да. Мамочка ниже звезд не метит», – подумала про себя Хмелевская.

– Значит, вы знаете о… – она осеклась, – впрочем, не могли бы мы с вами встретиться и поговорить в более подходящей обстановке?

– Разумеется, – охотно откликнулся Алексей Витальевич, – к тому же личное дело на твоего таинственного друга, почти готово.

– И что там?

– Я не буду говорить «А», чтобы потом ты не вытянула из меня «Б». Не владея всей информацией, не могу вынести заключение. Буквально на днях сразу два источника предоставят окончательную информацию.

– Хорошо, всё при встрече.

– Как твои дела? Разобралась со своим вторым кавалером?

– Лучше не спрашивайте! – грустно улыбнулась Ёла.

Глава 27. Девочки

«Вот стерва! «Я помогу тебе с этим справиться. Расставание – это так сложно», – с возмущением вспоминала слова подруги Света.

Елагина была девушкой с пробивным характером. Часто добивалась того, чего хотела, и ей по большому счету было всё равно, какой ценой она достигала желаемое.

Дружить, а вернее общаться с Ёлой, Свете нравилось. Она любила поучать подругу, и в их дружеской паре ведущей, конечно же, была Елагина. Иногда чувство зависти неприятно поскрипывало в груди, но это случалось редко и не выглядело столь страшно.

«Подумаешь, что Хмелевская лучше в учебе, ну и что с того? Зато у меня друзей больше! Родители богаче? Нам тоже на хлеб с красной икрой хватает. К тому же я на «лошади», а Ёла всё время на такси. Да у неё даже парня нет, а у меня… Я ещё до Кости отношения имела. Да и много где я преуспела, в отличие от неё», – думала Света, когда зависть приходила в гости и вежливо стучала в дверь.

Как-то застав подругу в обществе прекрасного мужчины Константина Гедианова, Елагина поняла, что их дружба поставлена под удар. Если Ёла не окажет содействие в том, чтобы она как можно быстрее заарканила этого накаченного красавчика, то всё – дружбе конец!

Света испытывала и радость, и удивление, когда подруга помогла, и она получила свой «шикарный приз». Тогда девушке показалось, что Хмелевская действительно настоящий друг! Приступы зависти не посещали Елагину несколько месяцев, и она искренне поверила в то, что женская дружба это про них с Ёлой.

Пока не грянул гром!

Вернее, не наступил день рождения брата.

Чёрт её дернул помочь Матвею. Хотя, какой чёрт? Едва перед Светой предстала пара Костя-Ёла, ревность решительно приставила к сердцу острый каблук.

Всё, что было дальше между подругой и Гедиановым только усугубило ситуацию, и она решилась на скорую месть.

Но сегодня мать проговорилась о планах отца. А потом ещё, по большому секрету добавила, что у Ёлы и Матвея что-то было три года назад.

«Вот точно, стерва! Даже не рассказала! Подруга, блин», – первое, о чём подумала Света, когда мать сообщила ей семейные секреты.

– И что же теперь? – хлопала дочь глазами, сидя за столом в летней кухне и поедая ароматные сухарики.

Майя Сергеевна высказала своё мнение, что она итак была за то, чтобы Матвей и Ёла начали встречаться, а сейчас это очень выгодно и в плане бизнеса. Ведь тогда поддержка могучего «Хорса» обеспечена их среднестатистической строительной компании.

«Так это что получается, мне надо опять с ней дружить? – размышляла про себя Света, активно работая челюстями, – то есть мне выгодно с Ёлой наладить взаимоотношения. Так мы и не ссорились, – обрадовано заметила девушка, – она меня за выходку с Матвеем простила. Не звонит пару дней, так это же ничего страшного. Она, наверное, занята. Они же там в этом «модном доме» с ума сходят из-за подготовки показа, – не унывала Елагина.

– Мама сейчас который час? – поинтересовалась Света, вспомнив, что забыла телефон в комнате.

– Без пяти одиннадцать. Спать пора ложиться.

– Отец сказал, в котором часу приедет?

Мать махнула рукой.

– Шестой десяток, а он раньше молодежи с таких мероприятий не выводится. К тому же у самого Ледянского, – Майя Сергеевна вознесла указательный палец к небу, а именно к потолку летней кухни. Матвей раньше приедет, чем папа твой. Вот увидишь.

Света прищурила глаза, вспоминая упомянутую персону.

– А! – протянула она, поняв, о ком идёт речь, – у него ещё сын наркоман чуть жену не пристрелил, когда с другим мужиком застукал, – Елагина закинула очередную порцию сухариков, и с набитым ртом продолжила, – я, когда узнала, что Матвей там был, чуть не поседела! И притом мне это Катька рассказала год назад примерно. Из моего братца ничего клещами не вытянешь. А сынка Ледянского как-то раз видела в клубе. Он был сильно обдолбанный, – глаза Светы на миг расширились, – так это Ледянский ужин устраивает? Как хорошо, что я не поехала.

Майя Сергеевна разочарованно покачала головой.

– Ой, ты, доченька, жестоко судишь! «Наркоман», «одолбанный» – слова-то какие страшные. Стас мальчик хороший. Не пил совсем. Раньше. После трагедии стал боль из своей души вытравливать этой заразой! Видимо, нет рядом человека, чтобы объяснил, что так не пойдёт, – женщина на секунду задумалась, – а может, наоборот, все объяснять замучились, что он никого слушать не желает.

– Мама, ты всю жизнь за папиной спиной. Сидишь дома – пирожки печёшь. А жизнь она такая, жестокая.

– Не суди чужих детей! Свои же будут!

– А я за ними строго следить буду. Шаг влево, шаг вправо – пять кругов вокруг стадиона. В спорт отдам. Вот такушки!

Майя Сергеевна непонимающе вздохнула.

– Засиделась я с тобой. Пойду, Ёле позвоню.

– Ну, иди, иди.

По-хозяйски хлопнув дверью собственной комнаты, Света с довольной улыбкой подхватила с тумбы телефон.

Хмелевская у неё была на быстром наборе.

Потянулись гудки. Первый. Второй. Третий. Странно. Елагина нахмурилась. В следующий момент в трубке послышалось шуршанье.

– Привет, – раздался благозвучный голос подруги.

Хмелевская аккуратно отделяла свои прекрасные волосы от обруча-повязки, когда на туалетном столике завибрировал телефон.

На экране отобразилось имя подруги, и приступ легкой паники охватил Ёлу. Факт связи с Гедиановым, помешал ответить сразу. Автоматически запустился процесс анализа.

«Формально у меня с Костей было после того, как он расстался со Светой. Так что ничего страшного, – оправдывала себя Хмелевская, – могу посмотреть в глаза подруге. Могу и на звонок ответить. К тому же я с бывшим парнем Елагиной больше не общаюсь. Молодец, Ёла, долго по лабиринту совести блуждать не стала!» – подколола она саму себя и приняла звонок.

– Ёла, привет. Я тебя не побеспокоила? – затараторила в трубке Света, – знаю, что ты на приеме. Извини, но очень хотелось с тобой поболтать.

На губах девушки появляется усталая улыбка.

– Нет. Я уже дома. Буквально пять минут назад порог переступила.

– Да ну! – удивленно воскликнула подруга, – что вообще ужасная туса? Наверное, одни богатенькие лепреконы собрались – скукотище!

– Почти угадала. Они меня бросили. Матвей, Леонид Николаевич и даже мой отец, – немного приврала собеседнице Хмелевская.

На самом деле, после разговора с Александровым, она захотела по-английски покинуть «бал». Алексей Витальевич любезно предоставил падчерице автомобиль с водителем, и она была такова!

– Помчались на странный аукцион, вход на который исключительно для мужчин. Решила не тратить время даром и поехала домой. Завтра на работу, а сонные мухи работают плохо.

– Ты, моя пчёлка, – с нескрываемым сюсюканьем пожалела Елагина подругу и услышала в трубке протяжный вздох.

– Как у тебя дела? Возможно, если бы ты, Света, приехала на мероприятие, всё сложилось бы иначе.

Елагина быстро сообразила, что Хмелевской кто-то подпортил настроение, значит, наезд: «Почему ты мне не сказала, что встречалась с моим братом!» сегодня отменяется.

– Всё хорошо. Надо нам объединиться, и тогда всё будет прекрасно, – заключила сестра Матвея.

– Конечно, – вторила подруга.

– Слушай, – начала подбирать слова Света, – Ёла, ты можешь к Косте зайти, я, кажется, оставила у него свой любимый блейзер.

Упоминание подруги о Косте, заставило сердце Хмелевской биться чаще.

– Нет, Светик, ты сама у него свой блейзер забирай. Я к соседу больше ни ногой! – как можно сдержаннее заявила она.

В груди у Елагиной приятно ёкнуло.

– А почему? Он тебя обидел? Вот козёл! Я так и знала, что он козёл!

Все мысли из головы вылетели, и девушка ответила первое, что пришло на ум – чистую правду:

– В последнее время ОН дал мне слишком много поводов, чтобы завершить наши с ним отношения.

Света не стала обращать внимание на двоякое звучание слова «отношения».

– Да ты что!

– Он хотел, чтобы я прекратила с тобой общаться.

– С ума сойти! Бросил меня и ещё подруги хотел лишить?! Нет, ну кто он после этого? – продолжала возмущаться Елагина.

– Я даже не знаю, есть ли у него родители и как их зовут, – с тоской озвучивала правду Хмелевская.

– А ведь я у него тоже спрашивала. Костя хуже Матвея! Просто могила! Просто молчание! Ни слова не вытянула из него.

– Я бы их не сравнивала, хотя нервы они нам оба потрепали.

– Надо встретиться, Ёла, – выдохнула Света.

– Могу завтра в обеденный перерыв. Заскочишь за мной на работу. Только не опаздывай.

– Ух, Ёлочка, я так по тебе соскучилась. Ты себе просто не представляешь.

– Взаимно. До завтра.