Текст книги "Бисер (СИ)"

Автор книги: Саша Ройс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

Глава 21. Страховка

Матвей прибыл в офис вовремя. Он не чувствовал, что сегодня готов сворачивать горы, что-то явно ему мешало вести полноценную жизнь, но настрой на работу был весьма неплохим.

Накануне он покинул коттеджный поселок и приехал ночевать в городскую квартиру. Отец велел изучить документы в кожаной папке, которая лежала у него на рабочем столе.

С содержимым папки молодой человек ознакомился, да вот незадача, тот самый листок, сложенный вчетверо и помещенный Ёлой для страховки в первый файл, он посчитал личной памяткой родителя, поэтому трогать не стал.

Мимоходом Матвей поздоровался с секретарем и прошёл вглубь офиса. В кабинете отца оказалось настолько просторно и светло, что он инстинктивно прищурился. Елагин старший поднялся навстречу сыну и принял из его рук папку с документами.

– Ознакомился? – полюбопытствовал он, вынимая из футляра очки для чтения.

Сын кивнул и занял место за офисным столом замысловатой формы.

– Приглашение пока почитай. Послезавтра благотворительный ужин бизнесменов Краснодарского края, мы приглашены.

Матвей подхватил со стола две цветные карточки, скептически поглядел на них пару секунд и отложил в сторону.

Между тем Леонид Николаевич, поправив очки на переносице, сдвинул брови и уверенным жестом раскрыл папку. Он всего-навсего вознамеривался акцентировать внимание сына на некоторых документах, как вдруг мужчина заметил незнакомый листок на первой странице. Он прекрасно помнил, что никаких посторонних деталей в папке не было. Машинально отец перевел взгляд на Матвея.

– Ознакомился, говоришь?

– А что такое?

– Сейчас посмотрим, – важно объявил Елагин старший.

Он опустился в огромное кожаное кресло, вытащил странный листочек из файла, развернул и стал изучать его содержимое.

Во время чтения Леонид Николаевич несколько раз исподлобья поглядел на ничего неподозревающего сына.

Прочитав послания Ёлы, он снял очки и аккуратно положил их перед собой на стол. Попавшей в руки информацией, мужчина вознамеривался воспользоваться по полной программе, потому дал себе время подумать.

– Значит, говоришь, что изучил бумаги.

– Да.

– Ну, это ложь, – слегка вытянув губы в трубочку, мягко выдал босс, – ты даже не взглянул на первую страницу, – всё так же спокойно продолжал он.

– А чего смотреть на первую страницу? Там обычный титульный лист. Кстати, я видел эту бумажку, подумал, что твои заметки, потому не трогал. Что касается остального, то можешь спросить меня о любом документе в этой папке – я расскажу.

– Но я хочу тебя спросить об этом? – отец помахал найденным листком формата А4.

– Правильно ли я тебя понял, что это не твоё?

– Совершенно верно.

– Что это тогда?

– Компромат на тебя! – нарочито елейно выдал Леонид Николаевич.

Молодой человек приблизительно начал понимать, откуда мог взяться злополучный листок, как Елагин старший безжалостно избавился от благородной ширмы.

– Ты зачем меня подставляешь? – взвизгнул отец, брюзжа слюной, и в упор уставился на сына немигающим взглядом, – я думал, сейчас Володя приедет, предложу ему сделать на базе нашей фирмы филиал «Хорса», а ты мне портишь отношения с лучшим другом! Матвей, какого хрена! – лицо мужчины пошло пятнами, а глаза нервно забегали. – Ты зачем Ёлку в квартире закрыл?

– Не твоё дело! – сухо подметил молодой Елагин.

– С ней всё в порядке?

– Ты Ёлу после этого видел у нас дома, всё с ней было в порядке. Сам только напугал её своей реакцией на Тину.

– На кого?

– На мою девушку.

– Я не понял: у тебя одна в отеле сидит, а другую ты дома запираешь – и ни одной в ЗАГСе! Это что за кобельские замашки?! – несмотря на повышенный тон, было видно, что Елагин старший пытается взять себя в руки.

– Отец, угомонись.

– Значит, темненькая твоя подстава! – Леонид Николаевич подбирал слова, чтобы не наделить сына правом молчания.

– Выходит так, – с нескрываемым безразличием выдавил молодой человек и его темные глаза холодно блеснули.

– Матвей, ты нам с матерью, зачем иностранками голову морочишь, когда девчонку что надо по углам зажимаешь?

– Никого я не зажимаю! Не трогал я её! – подобрался молодой Елагин.

– Да? А она пишет, что вы встречались! А потом ты слинял, свалил, ничего не объясняя, – молвил босс, на свой лад, трактуя слова девушки, – это как называется?

Сын плотно сжал губы, намереваясь молчанием проверить насколько сильно Ёла сдала его.

– Ты встречался с Хмелевской? – голос Леонида Николаевич выровнялся и уже звучал вполне сдержанно, – отцу только не ври, пожалуйста, – он не сводил глаз с сына.

Заметная пауза предвещала, что Матвей, скорее всего, скажет правду.

– Три года назад. Недолго, – это была максимальная откровенность, на которую в настоящее время был способен молодой человек.

– А мы-то с матерью головы ломали, чего вам дружно не живется, бегаете друг от друга: она – туда, а ты – сюда. И чем она тебе не угадила этакому Елагинскому принцу?!

– Это моё личное дело, – молодой человек пытался пресечь дальнейшие претензии родителя.

– Нет, уже моё! – злосчастное послание зашелестело под ладонью мужчины. – Она мне так и пишет: «Пожалуйста, помогите мне, Леонид Николаевич!» Зачем ты её довёл?

– Я себе лишнего ничего не позволил.

– А если она Володе донесет? – Елагин старший заговорил любезно, вкрадчиво, предпринимая очередную попытку вразумить сына. Разгадав план родителя, Матвей закатил глаза. – Ты же отцу говоришь, а не следователю! Тебе если Ёлка нравится, послушай тогда отцовского совета: строптивую бабу надо сразу в ЗАГС тащить! – «Хомут на шею и пахать на ней, всю оставшуюся жизнь», – додумал про себя глава семьи. – Твоя же мать такая же как Ёла. Они думаешь, почему так легко сошлись? Я всё это уже прошёл, послушай меня! Один раз уступи бабе, чтобы потом всю жизнь уступала она.

Из груди Матвея вырвался мученический вздох, ибо он понимал, что объяснять что-либо отцу бессмысленно.

– Как-то раз после небольшой ссоры, Майя меня тогда немного приревновала, – спешно пояснил Леонид Николаевич, – твоя мать решила набить себе цену, пошла на танцы с неким Владиком. Ты представляешь, я до сих пор помню его имя! – ужаснулся он, поглаживая залысину, – я, недолго думая, сбегал за кольцом и – на колено! В один момент она позабыла о новоявленном кавалере, – Елагин провел перед собой ладонью, – всё! Я ваша навеки! Сколько лет уже вместе и ни разу, ни на какого «Владика» она не посмотрела. Лучше жены не найдешь! Только, – он развел руками, – для начала: кольцо, колено, ЗАГС!

Глава 22. Доверие и сомнение

Работа закипела в руках Ёлы.

В случае возникновения спорных вопросов она звонила Лилиане Львовне, советовалась. За весь рабочий день она увидела мать всего один раз и то на лету, когда обе торопились по своим делам. Они быстро согласовали время завтрашнего общего совещания и вновь разбежались.

Беспокойные мысли иногда лезли в голову, но девушка всякий раз переключалась на организационный процесс, не давая себе возможности погрустить. Всё-таки работа – это лучшее лекарство от бессмысленного занятия пожалей себя такую хорошую!

Почти весь день Ёла провела в обществе менеджера «Венеры и Юпитера» Ярослава Демидова. Они оговаривали детали кастинга для моделей первого показа, искали площадку для второго, проверяли степень готовности ВИП-коллекции, попутно успели решить уйму нюансов.

Частенько на горизонте маячила секретарь Верочка. Дождавшись момента, когда дочка начальницы окажется одна, Покровская, словно в последний вагон, заскочила в её кабинет.

– За дверью что ли стояла? И минуты не прошло, как Ярик вышел, – озвучила свою догадку Хмелевская, – такое ощущение, что ты меня караулишь. Что случилось, Вера? За тобой кто-то гонится? – она вскинула на секретаря ожидающие ответа глаза.

– Ёла Владимировна, это правда? По документам выходит, что Александров инвестировал в модный дом астрономическую сумму денег! Он что нас решил купить?!

– Вера, а почему это тебя так сильно волнует? В прошлый раз у тебя коленки дрожали, когда Алексей Витальевич навестил нас, дабы подписать договор.

– Зачем он вложил такие деньги?

– Чтобы мы к звездам полетели! – многозначительно воскликнула Ёла. – К чему все эти вопросы?

– Я просто знаю, что Александров не тот человек, которому стоит доверять.

– Доказательства есть?

– Мне это доподлинно известно, но вот откуда рассказать не могу.

– Странная ты, Вера! На человека наговариваешь, а сама сказать толком ничего не можешь.

Хмелевская не могла себе позволить выдать хотя бы одному сотруднику тайну матери. Если Лилиана Львовна захочет, то сама объявит о своем старо-новом возлюбленном и о беременности, а пока это не её дело!

– Значит так, Вера. Если ты не перестанешь шарахаться от имени нашего инвестора, то я доложу начальству. Всё понятно? И мой тебе совет, следующий раз без убедительных доказательств не бросайся обвинениями в сторону серьезных людей.

– Да.

– И запомни, пожалуйста, модный дом принадлежит нам, и никому мы его продавать не собираемся. Не переживай уж так.

Сконфуженно кивнув, Покровская вышла.

– Твоего нытья мне только не хватало! – мазнув взглядом по закрытой двери, обронила дочка начальницы и вернулась к чтению отчёта.

Несмотря на летнее время, было заметно, что день подходил к концу. Сотрудники постепенно разъехались по домам, и в коридоре стало совсем тихо. В голову Хмелевской закралась вполне ожидаемая мысль – ночевать на работе.

Ехать домой Ёле не хотелось. Глубоко внутри возникло ощущение тупой ноющей боли при мысли, что мама больше никогда не будет встречать её и папу в их просторной светлой квартире. От чувства жгучей досады из груди девушки вырвался глухой рык и тут же сменился покаянным вздохом.

«Не ты ли, дорогая, поспособствовала этому? Одобрила союз собственной матери с малознакомым мужчиной? А что мне собственно оставалось делать, устроить истерику? И? Было бы то же самое, только прибавились бы плохие отношения с почти готовым отчимом, и я лишилась бы новых перспектив на работе. Так что всё ты правильно сделала, Ёлка!» – придя к верному заключению, пасмурные тучи в голове мгновенно растаяли под лучами железной логики.

Хмелевская выгнула спину, устало потянулась, сидя в офисном кресле. Нет, какие бы обстоятельства не складывались, не надо смешивать работу и дом.

Поработала, будь добра домой, чтобы завтра свежим ветром впорхнуть в стены модного дома «Венера и Юпитер». Девушка несколько минут потратила на сборы, попутно накидывая план на оставшийся вечер.

Это будет первый вечер самостоятельной жизни. Ой, нет! Второй. Первый ей устроил Матвей.

Ёла встряхнула головой, приводя мысли в порядок и прогоняя прочь размышления о несостоявшемся кавалере. Пусть себе гуляет с моделями, а нам и так не скучно! Вызвав такси, она пообещала себе в ближайшее время приобрести собственное транспортное средство, надоело кататься в разных машинах, с разными водителями.

Покинув такси, она остановилась на секундочку, чтобы просмотреть сообщения в телефоне. Поодаль хлопнула автомобильная дверца, а электронный писк осведомил о включении автосигнализации.

Фоном мелькнула мысль о жильце, который поздно вернулся домой, но он до сих пор не прошел мимо к подъезду, а шаги почему-то затихли за её спиной. Хмелевская интуитивно замерла и навострила уши. Однако всё же вздрогнула от неожиданно раздавшегося голоса:

– Девушка, вы так прекрасны! Вы похожи больше на маму или на папу?

В первую долю секунды напрашивался грубый ответ; во вторую долю секунды проснулась совесть и напомнила об имеющемся воспитании и весьма справедливо подметила, что мужчина ведет себя очень вежливо, обращаясь к молодой особе на «вы», значит, желательно ответить так же любезно; в третью долю секунды откликнулась память – а голос-то вроде бы знакомый! Неужели? Она медленно обернулась.

– На папу… Папа! – радостно вскрикнула Ёла и обезьянкой повисла на шее Владимира Владимировича Хмелевского.

Глава 23. Возвращение

Ёла первой переступила порог квартиры и с облегчением выдохнула, когда своими глазами убедилась, что мать заказала услуги клининговой компании после того, как забрала вещи.

Значит, у них с отцом не будет наглядного повода оплакивать прошлую жизнь. Цепким взглядом девушка заметила, что в прихожей не хватает некоторых вещей, но в целом изменения в квартире видны только тому, что в ней непосредственно проживает.

– Проходи, – Хмелевская распахнула перед родителем дверь.

Владимир Владимирович сделал широкий и уверенный шаг.

– Где твои вещи? – полюбопытствовала она, удивленно глядя на одинокий портфель в руках отца.

– Дочка, я вообще-то домой приехал.

– Ой! Прости, папа, – Ёла прижала ладонь к груди и виновато улыбнулась, – что это со мной?! – она растерянно пожала плечами.

Отец разулся и по-хозяйски прошел вглубь квартиры, оставляя портфель и пиджак там, где ему вздумается.

Хмелевский был красивый. По-мужски красивый. Рост выше среднего, крепкого телосложения. Шатен с карими глазами. Внешность его носила брутальный характер, однако знающие Владимира люди, при случае охотно пели дифирамбы его галантности и воспитанности. И это было не всё!

Отец Ёлы обладал спокойным, бархатным голосом с характерной глухотцой, которая невольно заставляла собеседников ловить каждое его слово. Мужчина-мечта, но, к сожалению, Лилиана Львовна встретила его после великой любви к Александрову. К тому же она относилась к тем женщинам, для которых внешность мужчины была отнюдь не на первом месте.

Неужели душа у Алексея Витальевича страшно красивая?

– Ты надолго?

– Навсегда, – ровно отчеканил отец.

– Правда?! – девушка радостно подалась вперед.

– На неделю.

Она закатила глаза.

– Дай угадаю: типа отпуск, но в действительности за эти дни нужно переделать немало дел по всем фронтам, да?

– Так точно!

– Можно спросить, почему ты сам один в квартиру не поднялся, ключи ведь на руках, или не стоит?

– Второе.

– Что делать будем? – Хмелевская всё ещё стояла в прихожей и топталась на месте.

– Как обычно. Иди, переодевайся, умывайся и будем пить чай.

Когда Ёла через пятнадцать минут застала отца в гостиной, челюсть её прилично отвисла. Журнальный столик временно превратился в застольный.

На стеклянной столешнице красовались нарезки сыра, форели и фруктов. С двух противоположных сторон стояло по два стакана, один низкий, пузатый и с толстым дном, второй классический, а также бутылка воды и бутылка с коричневой жидкостью, похожей на чай.

– Шустро ты намолотил. А как же чай? – скрестив руки на груди, поинтересовалась девушка у сидящего на диване родителя.

Владимир, взяв в руки бутылку, взглянул на этикетку и огласил:

– Это чай для взрослых. Будешь?

– Буду! – отрезала дочка и уселась на пуф.

«Чтобы тебе меньше досталось, а то дел ведь немало!» – ворчала про себя она.

Владимир Владимирович одни стаканы почти до краев наполнил водой, в другие плеснул небольшие порции шотландского виски. Девушка подняла стакан с толстым дном и, любуясь, поглядела на светло-коричневую жидкость.

– Чай хорошего качества?

– А как иначе.

– За что пить будем?

– Не «за что», а за кого! – поправил отец. – За Хмелевских, конечно!

– А-а-а! – Ёла слегка ударила себя ладонью по лбу, как же она сразу не догадалась. – За Хмелевского старшего и за Хмелевскую младшую! Пусть у нас всё будет отлично! Здоровья сибирского и денег, чтобы куры не клевали!

Они ударили стаканами, и, не дожидаясь отца, девушка отхлебнула немного светло-коричневой жидкости, подержала во рту, позволив вкусу раскрыться, и под занавес отправила напиток в глотку. Закусывать она не стала, лишь прижав ладонь тыльной стороной к губам, и недолго так посидела.

– Ну как? – вопрошал отец, не отрывая наблюдательного взгляда от дочери и отправляя кусочек форели в себе рот.

– Всё норм! Поехали дальше! – жестом она подала сигнал наполнить стаканы по второй, что, собственно говоря, Владимир Владимирович и сделал.

– Мать возвращать будем? – осведомился отец после того, как они быстро расправились и со второй порцией.

– Да зачем оно надо? Нам и так хорошо!

Словно прочитав мысли, Владимир и Ёла одновременно подняли руки и хлопнули друг друга по ладоням.

– Дочь своего отца! – с гордостью произнес Хмелевский, та самодовольно хмыкнула.

– Тогда слушай мой наказ: при мне про мать больше ни слова.

В знак согласия девушка чуть дольше обычного прикрыла глаза.

– Я думаю, с НИМ ты уже познакомилась, – дочь потупила взор, – уши с Александровым сильно не развешивай. Он, конечно, может помочь, но так же легко подножку подставит в самый неожиданный момент, – строго предупредил отец.

– Поняла.

– Завтра возьмешь все свои документы, поедешь со мной к нотариусу, – и, предупреждая вопрос дочери, Хмелевский с нажимом добавил, – и меня не волнует, как к твоему отсутствию в пару часов отнесется начальство.

Девушка тут же придумала, как завуалировать своё отсутствие на работе, придется подговорить Демидова.

– Дальше, послезавтра будешь сопровождать меня на банкете бизнесменов края. Поедем к восьми как дорогие гости.

Дочка заговорщицки подмигнула и расплылась в счастливой улыбке.

– Ну что, чай подействовал?

– Ещё как! – подтвердила Ёла, отодвигая стакан в сторону.

– Тогда рассказывай про Матвея!

– Па-па!

Владимир наклонился вперед и заговорил вполголоса, поясняя ситуацию:

– Лёня звонил. Полчаса передо мной извинялся. Я толком ничего не понял. Ответил ему нейтрально, мол, жди, скоро приеду, всё при личной встрече. Доченька, ты на Матвея его отцу нажаловалась?

– Нет, – она замотала головой, – донос оформила.

– Вот ты, умница, не пропадёшь!

Хмелевская смущенно вздохнула.

– Так что мне во фразе: «Казнить нельзя помиловать», запятую где поставить?

Девушка таинственно хранила молчание.

– Маленькая моя, ты его любишь?

Ёла обескураженно поглядела на отца, потом её губы задрожали, а глаза увлажнились. Она прекрасно осознавала, что под действием крепкого «чая» она не сможет скрывать свои чувства.

– Люблю! – призналась дочь едва не плача.

– Тихо! – прижимая палец к губам, Владимир призвал дочь успокоиться и не размокать, – и я тебе открою секрет.

Она смахнула слёзы и постаралась выровнять дыхание.

– Знаешь, что мне Лёня по большому секрету сказал? Нет у Матвея бабы, соврал он всё! Хотел, чтобы ты приревновала и набросилась на него, как на своё единственное спасение, а ты, дочь, молодец! Не повелась.

Девушка ошарашенно поглядела на отца. Схватила стакан с водою и начала быстро пить. Сделав несколько глотков, поставила стакан.

– Вставай, я тебе здесь постелю и без вопросов, – решительно заявила она.

Отец помог дочери разложить диван, Ёла принесла постельные принадлежности из родительской спальни и перестелила белье, поменяв старый комплект на свежий. Пока выполняла не столь сложную работу, голова начала вставать на место.

– Вот, с чаем-то быстро поговорили, а то пришлось бы кота за хвост тянуть, – с улыбкой подметила девушка.

Хмелевский рассмеялся.

– Солнышко, выключи мой телефон.

Выполнив просьбу отца и пожелав ему спокойной ночи, Ёла прихватила с собой стакан воды и отправилась в свою комнату. Теперь можно без зазрения совести подумать о Матвее.

«Вот, гад! Ну и получит он от меня!» – мысленно себе пообещала Хмелевская.

Глава 24. Ближе к истине

Общение с отцом вдохновило Ёлу на анализ своих взаимоотношений с близким кругом людей.

Она начала с Кости.

На её взгляд, Гедианов обладал тьмой достоинств.

На уровне подсознания, такие мужчины как он нравятся практически всем женщинам. И Ёле нравился. Но ничего больше весьма предсказуемой симпатии и восхищения энциклопедическими знаниями соседа не имело место быть.

Вопросы копились по мере общения с «загадочным» Константином, тайна оставалась тайной, и уже сам собой напрашивался вывод: что им не по пути. Неоднозначное поведение Кости в день мероприятия только укрепляло предварительное решение.

Тогда что произошло после?

Влечение.

Кто-то поспешит заклеймить их связь ошибкой. Но жизнь это не диктант. Не экзамен, который ты сдаешь обществу. Жизнь – это путь. У кого-то это путь к деньгам, к власти, к счастью, к любви, к гармонии с самим собой, к гармонии с этим чудесным миром.

Так называемая ошибка превращается в опыт и становится частью твоего пути, если ты порадуешь себя логическим выводом.

Ёла приняла свой поступок. Да, всё с Костей получилось чудесно. Теперь она понимала и Свету, и тех девушек, которые в штыки встречали его решение расстаться и подвести черту их общению.

А Хмелевская отдалась инстинктивному желанию, не надеясь ни на что. Она хотела стать женщиной и познать мир физической любви.

Одного раза для неё было достаточно, чтобы понять чего и кого она хочет.

Бурная реакция Гедианова стала настоящим сюрпризом для Ёлы. Судя по всему, он на что-то рассчитывал, раз сжёг письмо. Но почему? Девушка думала, что Костя отнесется к её решению так же спокойно, как и она.

Их последний разговор доставлял Хмелевской душевный дискомфорт. Наверное, поэтому она поделилась с Алексеем Витальевичем своими сомнениями по поводу Кости. Интересно, что на него нароет Александров.

Матвей.

Информация от отца подарила Ёле возможность думать об Елагине без зазрения совести. Девушке было интересно, что молодой человек будет делать дальше. Свои же чувства она пока спрячет, и будет наблюдать.

Хмелевская отыскала в телефоне примелькавшийся на прошлой неделе номер Елагина младшего, и внесла в контакты, напечатав несмотря ни на что милое сердцу имя.

* * *

Рабочий день вторника был в самом разгаре, как вдруг раздался рингтон, установленный на группу «Друзья».

Матвей несколько удивился, когда на дисплее высветилось имя: «Тина». Он вполне закономерно предполагал, что девушка очень занята, готовясь к заграничной поездке, и не вспомнит о нём в ближайшие месяца два. Тем не менее, Елагин про себя отметил, что настроение от звонка подруги приподнялось.

– Алло, – произнёс он, почти улыбаясь.

– Привет, Матвей! Как твои дела? – раздался в трубке теплый, дружелюбный женский голос.

– Всё в порядке! Сижу, работаю.

– Что-нибудь изменилось в личном плане? – неожиданно спросила Тина.

– А что должно измениться? – молодой человек слегка напрягся.

– Разве Ёла тебе не позвонила? Вы с ней виделись после моего отъезда?

Елагин невесело усмехнулся.

– Твоя наивность меня поражает. С чего вдруг Хмелевская соблаговолит проявить инициативу для нашего контакта? План мой не удался, и она до сих пор думает, что ты моя девушка.

– Ты не шутишь?

– Увы, нет.

– Тогда мне очень жаль, Матвей, я прихожу к выводу, что ты очень сильно обидел Ёлу, что даже моё письмо не спасло положение.

– Что? Какое письмо? – молодой человек приподнялся и снова опустился в кресло.

– Я написала письмо твоей бывшей девушке, в котором объяснила всё о нас и рассказала причину вашего с ней расставания три года назад.

– Тина, ты не имела права!

– Я друг, я должна была что-то сделать, – решительно отстаивала свои действия она.

– Почему вы считаете, что можете лезть в мою личную жизнь? Что ты! Что мой отец…

– До сих пор не понимаешь?

– Нет!

– Я хочу для тебя счастья. Мне кажется, или ты действительно боишься быть отвергнутым Ёлой?! Ты ведь её любишь, а сам совершенно ничего не делаешь, чтобы она в это поверила. Она сомневается в тебе, потому что думает, что для тебя это всё игра!

– Я сам разберусь.

– Сделай милость, – Тина нетерпеливо вздохнула, – извини, но мне пора, началась регистрация на рейс.

– Счастливого пути!

– Пока, Матвей.

Молодой человек шумно выпустил воздух из легких.

Все вокруг лучше него знают, что ему нужно?!

Пытаются помочь делом или советом, а он сам бездействует?

Нет! Всё не так…

Своим неестественным поведением во время телефонного разговора Ёла ввела Матвея в заблуждение, что она якобы оправилась после их расставания, лишь поэтому он решился на дерзкий план.

А что оказалось в итоге?

Он лично убедился, что его бывшая девушка сильно переживала их разрыв. Что страдала. Что из лучших побуждений попыталась переступить через себя и начать с ним псевдодружеские отношения ради Майи Сергеевны, ради дальнейшего общения семей Елагиных и Хмелевских.

После того, как узнал правду из уст Хмелевской, Матвей чувствовал себя отвратительно. Ужасно. Наверное, это вернулся бумеранг, ведь девушке было очень плохо, когда они расстались.

После отношений с ним, она так и не влюбилась в другого парня, теперь он знал причину.

А что сейчас?

Тина права, и он боится быть отвергнутым Ёлой, после того как признается, что любит её?! Это ближе к истине. Матвею явно не хотелось пережить то же самое, что когда-то выпало на долю Хмелевской. Люди боятся боли, боятся страданий. Только не мы! Только не нас!

«Ты любишь её? – задал он себе главный вопрос и уверенно на него ответил: – я люблю Ёлу! И тогда любил и сейчас люблю».

Через секунду красным цветом в голове вспыхнул логичный вопрос к самому себе:

– Какого чёрта я тогда послушал Стаса?! – запоздало сокрушался Елагин.

Сигнал о получении нового сообщения прервал размышления молодого человека. Он машинально подхватил телефон. Это было смс от Тины.

«Матвей, забыла тебе сказать, что я попросила парня Светы передать Ёле письмо, ведь он её сосед. Сомневаюсь, что из моих рук девушка приняла бы послание. Будь смелее. Всего доброго, мой друг!»