Текст книги "Идеальная (ЛП)"

Автор книги: Сара Шепард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

Ханна выпрямилась и зашагала прочь.

Она уклонилась от одетой в черное официантки, несущей поднос с крабовыми мини-пирогами, пытаясь не смотреть на них, переживая, что действительно может набрать фунт.

Затем она увидела, что изображение на джамбатроне изменилось.

На экране появились Николь Хадсон и Келли Хэмилтон, стервозные шавки Райли и Наоми.

Они тоже были одеты в облегающие зеленые платья и носили одинаковые изысканные атласные клатчи.

– С днем рождения, Мона, от твоего корт-отряда! – воскликнули они, посылая воздушный поцелуй.

Ханна нахмурилась.

Корт-отряд? Нет.

Платье для корта не было зеленым – оно было цвета шампань.

Верно?

Внезапно, толпа танцующих ребят разошлась.

Красивая блондинка шагнула прямо к Ханне.

Это была Мона.

Она была в том же платье от Zac Posen цвета шампанского, что и Ханна – платья, которые на них обеих подгоняли в Сакс.

За исключением того, что ее платье не перетягивало живот или задницу.

Застежка-молния не выглядела сморщенной или натянутой, не было никаких выпуклостей.

Вместо этого оно подчеркивало тонкую талию Моны и показывало ее длинные, гибкие ноги.

Взгляд Моны был ошеломленным.

– Что ты тут делаешь?

Она осматривала Ханну сверху вниз, на губах блуждала улыбка.

– И где, черт возьми, ты взяла это платье?

– Ты прислала его мне, – ответила Ханна.

Мона уставилась на нее как если бы она была сумасшедшей.

Она указала на Райли.

– Вот платье для корта.

Я поменяла их.

Я хотела, одеться в шампань одна, а не быть одной из вас.

Она смерила Ханну взглядом сверху вниз.

– И уж, конечно, никаких китообразных.

Все захихикали, даже официанты и бармен.

Ханна отступила, смущенная.

В комнате в этот момент было тихо – диджей сделал паузу между песнями.

Мона наморщила носик и Ханна внезапно ощутила как завязки одежды перехватили ее горло.

Все это приобрело ужасный, отвратительный смысл.

Конечно, Мона не присылала платье.

Это Э.

– Пожалуйста, уйди.

Мона скрестила руки на груди и резко уставилась на разнообразные выпуклости Ханны.

– Я отменила твое приглашение, помнишь?

Ханна пошла вперед, желая объясниться с Моной, но неловко наступила на каблук своих золотых туфель от Jimmy Choo.

Она почувствовала, как подвернулась лодыжка, ноги ушли из-под нее и колени ударились о землю.

Хуже того, Ханна услышала громкий, бесспорный треск ткани.

Внезапно ее зад почувствовал себя намного менее стиснутым.

Как только она повернулась, чтобы оценить повреждения, боковой шов тоже разошелся.

Весь бок платья разошелся, от ребер Ханны до бедер, выставив тонкие, кружевные лямки лифчика от Eberjey и трусики-танга.

– Боже мой! – воскликнула Райли.

Все взревели от смеха.

Ханна пыталась прикрыться, но не знала с чего начать.

Мона просто стояла там и позволяла этому произойти, красивая, похожая на королеву, в идеально сидящем платье.

Ханне было трудно представить, что лишь несколько дней назад они любили друг друга так, как могут любить только лучшие друзья.

Мона положила руки на бедра и оглядела окружающих.

– Пойдемте, девочки, – фыркнула она.

– Крушение этого поезда не стоит нашего времени.

Глаза Ханны наполнились слезами.

Народ начал расходиться, и кто-то споткнулся о Ханну, разлив теплое пиво ей на ноги.

Крушение этого поезда не стоит нашего времени.

Ханна слышала эхо этих слов в своей голове.

Затем она вспомнила кое-что.

"Помнишь, когда ты увидела Мону, покидающую клинику пластической хирургии Билл Бич? Привет, липосакция!"

Ханна заставила себя подняться с холодного мраморного пола.

– Эй, Мона.

Мона развернулась и смерила ее взглядом.

Ханна сделала глубокий вдох.

– Ты выглядишь более тощей с тех пор, как я видела тебя покидающей Билл Бич.

После липосакции.

Мона подняла голову.

Но она не выглядела испуганной или в замешательстве – просто сконфуженной.

Она издала хрип и округлила глаза.

– Какая разница, Ханна.

Ты такая жалкая.

Мона отбросила волосы на плечи и последовала вперед к сцене.

Стена людей быстро разделила их.

Ханна сидела, прикрывая разрыв на боку одной рукой, а разрыв на заднице – другой.

А затем она увидела свое лицо, увеличенное в миллионы раз, на экране джамботрона.

Долгий, панорамный снимок ее платья.

Под руками выпирает жир.

Под натянутой тканью видны линии трусиков.

Ханна на экране шагнула к Моне и потеряла равновесие.

Камера поймала ее расходящееся платье.

Ханна закричала и закрыла глаза.

Всеобщий смех колол ее кожу, как татуировочные иглы.

Затем она почувствовала руку на своей спине.

– Ханна.

Ханна выглянула сквозь руки.

– Лукас?

Он был одет в темные брюки, рубашку Atlantic Records и пиджак в тонкую полоску.

Светлые волосы выглядели жирными и неухоженными.

Выражение его лица говорило, что он все видел.

Он снял пиджак и протянул ей.

– Вот.

Накинь это.

Давай заберем тебя отсюда.

Мона всходила на сцену.

Толпа дрожала от нетерпения.

В любой нормальный праздничный вечер Ханна была бы впереди и в центре, готовая колотиться под музыку.

Но вместо этого она держала Лукаса за руку.

30

ПЕРЕМЕНЫ К ЛУЧШЕМУ... ЗА ИСКЛЮЧЕНИЕМ ТЕХ СЛУЧАЕВ, КОГДА ЭТО НЕ ТАК

Субботним вечером Эмили шнуровала взятые напрокат коньки до тех пор, пока не начала еле ощущать циркуляцию крови в своих ногах.

– Не могу поверить, что нам приходиться носить три пары носков, – пожаловалась она Бекке, которая сидела возле нее на скамье, шнуруя принесенные из дому коньки.

– Я знаю, – согласилась Бекка, регулируя свои шнурки.

– Но это предохранит твои ноги от замерзания.

Эмили завязала шнурки своих коньков на бантик.

На катке было где-то минус десять, но она была в одной футболке розвудской команды пловцов.

Она чувствовала себя настолько заледенелой, что не ощущала холода.

По дороге сюда Эмили рассказала Бекке, что ее первое заседание в Трех Шагах было в понедельник.

Бекка казалась пораженной, затем обрадованной.

Оставшуюся часть дороги Эмили не говорила ничего.

Все о чем она думала, это то, что охотнее была бы с Майей.

Майя.

Когда Эмили закрывала глаза, она видела рассерженное лицо Майи в оранжерее.

Ее сотовый молчал весь день.

Часть ее хотела, чтобы Майя позвонила и попыталась вернуть Эмили обратно.

А часть ее, конечно же, не хотела этого.

Она старалась выглядеть позитивной – сейчас, когда ее родители увидели, что она действительно старается с Трех Шагах, они стали добрее к ней.

На субботней тренировке по плаванью тренер Лорен сказала ей, что тренер юношеской сборной по плаванью все еще хочет встретиться с ней.

Все мальчики из команды по плаванью продолжали толкать ее и приглашать на вечеринки с джакузи, но это было лучше, чем если бы они ее высмеивали.

И пока они ехали домой после тренировки, Кэролин сказала "Мне нравится этот диск", когда Эмили запустила кое-что из старых No Doubt в плеере.

Это было начало.

Эмили уставилась на каток.

После Истории с Дженной она и Эли завели привычку приходить сюда каждые выходные, и с тех пор тут ничего не изменилось.

Все те же голубые скамейки, сидя на которых каждый шнуровал свои ботинки, машина, разливающая горячий шоколад, похожий по вкусу на аспирин, большой пластмассовый полярный медведь, приветствующий каждого у центрального входа.

Все эти вещи были настолько жутко ностальгическими, что Эмили почти ожидала увидеть за пределами льда Эли, тренирующую обратный кроссовер.

Сегодня вечером каток был практически пуст – там были группки детей, но никого возраста Эмили.

По всей вероятности они все были на вечеринке Моны – в параллельном мире Эмили тоже была бы там.

– Бекка?

Эмили и Бекка посмотрели вверх.

На них глазела высокая девочка с короткими темными кудрявыми волосами, носом пуговкой и карими глазами.

У нее было розовое трапециевидное платье, белые узорные колготы и ярко-розовый блеск на губах.

Пара белых коньков с радужными шнурками свисала с ее запястий.

– Венди! – воскликнула Бекка, поднимаясь.

Она подошла обнять Венди, но потом, казалось одернула себя и отступила назад.

– Ты... ты здесь!

На лице Венди появилась широкая улыбка.

– Ух ты, Бекс.

Ты выглядишь великолепно.

Бекка застенчиво улыбнулась.

– Как и ты.

Она рассматривала Венди почти с таким же недоверием, как если бы та вдруг воскресла из мертвых.

– Ты подстригла волосы.

Венди застенчиво прикоснулась к ним.

– Так очень коротко?

– Нет! – быстро сказала Бекка.

– Это правда мило.

Они обе продолжали улыбаться и хихикать.

Эмили кашлянула и Бекка оглянулась.

– О, это Эмили.

Мой новый друг по Трем Шагам.

Эмили пожала руку Венди.

Короткие ногти Венди были выкрашены в цвет розовой морской раковины, а на большом пальце была аппликация покемона.

Венди присела и начала шнуровать свои коньки.

– Вы много катаетесь? – спросила Эмили.

– У вас обеих собственные коньки.

– Раньше катались, – сказала Венди, мельком глянув на Бекку.

– Мы брали уроки вместе.

Что-то вроде того.

Бекка захихикала и Эмили смущенно глянула на нее.

– Что?

– Ничего, – ответила Бекка.

– Просто... помнишь катание в съемной комнате, Венди?

– О мой Бог.

Венди хлопнула рукой по своему рту.

– Выражение лица того парня!

Лааадненько.

Эмили снова кашлянула и Бекка немедленно прекратила смеяться, как если бы осознала, где она находится – или, возможно, кем она была.

Когда Венди закончила шнуроваться, они все вышли на каток.

Венди и Бекка тут же закружились вокруг и начали кататься спиной.

Эмили, которая могла лишь несколько отрывисто ехать вперед, ощутила себя рядом с ними неуклюжей и неловкой.

Какое-то время никто ничего не говорил.

Эмили слышала звук скольжения их коньков по льду.

– Так ты все еще видишься с Джереми? – спросила Венди Бекку.

Бекка пожевала кончик своей шерстяной рукавицы.

– Не совсем.

– Кто такой Джереми? – спросила Эмили, объезжая светловолосую девочку в униформе Брауни.

– Парень, которого я встретила в Трех Шагах, – ответила Бекка.

Она кинула на Венди тревожный взгляд.

– Мы встречались около месяца или двух.

У нас так ничего и не вышло.

Венди пожала плечами и заправила локон волос за ухо.

– Ага, я встречалась с девушкой из класса истории, но это тоже ни к чему не привело.

И на следующей неделе у меня назначено свидание вслепую, но я не уверена, что пойду.

Она совершенно очевидно повернута на хип-хопе.

Она сморщила свой нос.

Эмили внезапно осознала, что Венди сказала "она".

Прежде чем она смогла задать вопрос, Бекка прочистила горло.

Ее челюсть была напряжена.

– Я могу тоже пойти на свидание вслепую, – сказала она громче, чем обычно.

– С другим мальчиком из программы.

– Хорошо, удачи с этим, – натянуто произнесла Венди, разворачиваясь, чтобы снова ехать вперед.

Только она не могла отвести взгляда от Бекки, а Бекка не могла отвести взгляд от Венди.

Бекка каталась на коньках рядом с Венди, выглядело как будто они специально сталкиваются руками.

Свет приглушили.

С потолка спустился дискотечный шар и по катку закружились в хороводе цветные огни.

Все, за исключением нескольких пар, вышли с катка.

– Катаются пары, – сказал имитатор Айзека Хейза по громкоговорителю.

– Хватай того, кого любишь.

Их троица уселась на ближайшую скамью, а в это время из колонок вовсю шпарила страстная мелодия.

Эли однажды заметила, что она устала сидеть во время парного катания.

– Почему бы нам просто не покататься вместе, Эм? – предложила она, протягивая Эмили свою руку.

Эмили никогда не забудет как почувствовала желание обхватить Эли руками.

Вдохнуть сладкий яблочный аромат Granny Smith от шеи Эли.

Сжимать ее руку, когда Эли теряет равновесие, случайно провести рукой по голой коже Эли.

Эмили задавалась вопросом, будет ли она вспоминать этот случай иначе на следующей неделе.

Сотрет ли Три Шага эти чувства из ее сознания так же, как машина Замбони стирает все борозды и следы коньков со льда?

– Я вернусь, – пробормотала Эмили и заскользила в уборную, неуклюже цепляясь за лезвия коньков.

Внутри она опустила руки в обжигающе горячую воду и уставилась на себя в испещренное полосами зеркало.

– Пройти Три Шага было верным решением, – сказала она своему отражению.

Это было единственным решением.

Возможно после этого она будет встречаться с парнями, как делает Бекка.

Верно?

Когда она вернулась на каток, она заметила, что Бекка и Венди покинули скамью.

Эмили шлепнулась на скамью, считая, что они пошли перекусить, и уставилась на затемненный каток.

Она видела парочки с переплетенными руками.

Некоторые пытались целоваться, катаясь на коньках.

Одна парочка делала это даже не на льду – они собирались проделать это у одного из входов.

Девушка запустила свои руки в кудрявые темные волосы мальчика.

Медленная песня резко закончилась и опять вспыхнули флюоресцентные огни.

Эмили вытаращила глаза на парочку у двери.

У девушки была знакомая лента на голове.

На них обоих были белые коньки.

У мальчика – с радужными шнурками.

И...он был в розовом трапециевидном платье.

В это же самое время Бекка и Венди увидели Эмили.

Рот Бекки округлился, а Венди отвернулась.

Эмили ощутила дрожь.

Бекка подошла к Эмили.

Она выдохнула облачко морозного воздуха.

– Думаю, мне стоить объясниться, да?

Лед пах холодом, почти снегом.

Кто-то оставил одинокую красную детскую рукавичку на скамье рядом.

Ребенок на катке упал и закричал:

– Я самолет!

Эмили уставилась на Бекку.

На ее грудь навалилась тяжесть.

– Я думала Три Шага работают, – тихо сказала Эмили.

Бекка пробежала рукой по своим длинным волосам.

– Я тоже думала, что работает.

Но после того, как я увидела Бекку... что ж, я думаю, ты видела.

Она натянула манжеты своего жаккардового свитера на руки.

– Наверное, ты не можешь измениться по-настоящему.

В желудке Эмили разлилась горячая волна.

Размышления, что программа может изменить в ней что-то столь фундаментальное, пугали ее.

Это казалось так против устоев ... человечности, наверное.

Но программа не могла.

Майя и Бекка были правы – ты не сможешь изменить того, кто ты есть.

Майя.

Эмили хлопнула ладошкой по губам.

Ей нужно поговорить с Майей, прямо сейчас.

– Мм, Бекка, – тихо сказал она.

– Могу я попросить тебя об одолжении?

Взгляд Бекки смягчился.

– Конечно.

Эмили покатила к выходу.

– Мне нужно, чтобы ты подбросила меня на вечеринку.

Прямо сейчас.

Там кое-кто, кого мне надо увидеть.

31

ОНИ СРАЗИЛИСЬ С ЗАКОНОМ И ЗАКОН ПОБЕДИЛ

Ария украдкой посматривала в объектив своей камеры Sony Handycam, как Спенсер взгромождает себе на голову корону с фальшивыми бриллиантами.

– Эй, девчонки, – прошептала Спенсер, медленно подходя к телефону-раскладушке LG, который лежал лицевой стороной вверх на кожаном диване Хастингсов.

– Хотите прочитать ее сообщения?

– Я хочу, – прошептала Ханна.

Эмили приподнялась со своего места на подлокотнике кожаного дивана.

– Я не знаю...

– Давай.

Разве тебе не интересно узнать, кто ей пишет? – упрашивала Спенсер.

Спенсер, Ханна и Эмили собрались вокруг сотового Эли.

Ария сняла камеру со штатива и тоже подвинулась ближе.

Она хотела заснять все это.

Все секреты Эли.

Она увеличила масштаб, чтобы получить хороший кадр экрана телефона, но внезапно услышала в коридоре голос.

– Вы заглядывали в мой телефон? – завопила Эли, входя в комнату.

– Конечно, нет! – воскликнула Ханна.

Эли пристально разглядывала свой сотовый на диване, но затем переключила внимание на Мелиссу и Йена, которые только что вошли в кухню.

– Привет, девчонки, – сказал Йен, входя в гостиную.

Он бросил взгляд на Спенсер.

– Милая корона.

Ария отступила назад к штативу.

Спенсер, Йен и Эли собрались на диване и Спенсер начала разыгрывать шоу вопросов и ответов.

Внезапно прямо к камере подошла вторая Эли.

Ее кожа выглядела серой.

Ее радужки были черны, а неоново-красная помада нанесена клоунскими извивающимися линиями вокруг рта.

– Ария, – скомандовал двойник Эли, уставившись прямо в объектив.

– Смотри.

Ответ прямо перед тобой.

Ария подняла бровь.

В остальном сцена катилась вперед как обычно – Спенсер расспрашивала Йена про бейсджампинг.

Появилась Мелисса, более рассерженная, чем когда уносила их сумки с покупками.

Другая Эли – та, что выглядела нормальной, на диване, – казалась скучающей.

– Что ты имеешь в виду? – прошептала Ария Эли перед объективом.

– Это прямо перед тобой, – настаивала Эли.

– Смотри!

– Хорошо, хорошо, – поспешно согласилась Ария.

Она снова изучила комнату.

Спенсер льнула к Йену, жадно ловя каждое его слово.

Ханна и Эмили расположились напротив низенького шкафа и казались расслабленными и хладнокровными.

Что Ария должна была найти?

– Я не понимаю, – заныла она.

– Но это здесь! – закричала Эли.

– Это.

Прямо.

Здесь!

– Я не знаю, что делать, – беспомощно заспорила Ария.

– Просто смотри!

Ария вскочила в кровати.

Комната была темной.

По ее лицу стекал пот.

Ее горло болело.

Когда она оглянулась и увидела лежащего рядом с ней на своей стороне Эзру, Ария подскочила.

– Все в порядке, – быстро сказал Эзра, обвивая ее своими руками.

– Это был просто сон.

Ты в безопасности.

Ария моргнула и оглянулась вокруг.

Она была не в гостиной Хастингсов, а под одеялом на диване-кровати Эзры.

Спальня, которая была сразу за гостиной, пахла нафталиновыми шариками и старушечьими духами, как все дома в Старом Холлисе.

Легкий, мирный ветерок слегка колыхал жалюзи, а игрушечный Уильям Шекспир кивал головой на бюро.

Руки Эзры обнимали ее за плечи.

Его босые ноги потерлись о ее лодыжки.

– Плохой сон? – спросил Эзра.

– Ты кричала.

Ария замешкалась.

Пытался ли ее сон что-то ей подсказать?

– Я в порядке, – решилась она.

– Это просто был один из этих жутких кошмаров.

– Ты напугала меня, – сказал Эзра, прижимая ее крепче.

Ария подождала, пока ее дыхание вернется в норму, слушая деревянный перестук друг о друга ветряных колокольчиков в форме рыбок прямо за окном Эзры.

Затем она заметила перекосившиеся очки Эзры.

– Ты заснул в своих очках?

Эзра положил руку на переносицу.

– Очевидно, – застенчиво сказал он.

– Я частенько в них засыпал.

Ария наклонилась вперед и поцеловала его.

– Ты такой чудак.

– Не такой чудак, как ты, вопилка, – поддразнил Эзра, взгромождая ее на себя.

– Я тебя достану.

Он начал щекотать ее талию.

– Нет! – завопила Ария, пытаясь увильнуть от него.

– Прекрати!

– Не-а, – промычал Эзра.

Но его щекотка быстро перешла в ласки и поцелуи.

Ария закрыла глаза и позволила его рукам порхать поверх ее рук.

Потом Эзра шлепнулся обратно на подушку.

– Я хотел бы, чтоб мы могли уехать и жить где-нибудь еще.

– Я хорошо знаю Исландию, – согласилась Ария.

– Или как насчет Коста-Рики? Мы могли бы завести обезьянку.

Или, может, Капри.

Мы могли бы зависать в Голубом гроте.

– Я всегда хотел отправиться на Капри, – нежно сказал Эзра.

– Мы могли бы жить на пляже и писать стихи.

– Только если наши ручные обезьянки смогут писать с нами стихи, – условилась Ария.

– Конечно, – сказал Эзра, целуя ее нос.

– Мы можем завести столько обезьян, сколько захотим.

Его лицо приняло отсутствующее выражение, как будто он действительно задумался об этом.

Ария почувствовала, что ее раздувает изнутри.

Она никогда не чувствовала себя такой счастливой.

Это было... правильно.

У них может получится.

Она подумает об остальной своей жизни, о Шоне, Э, ее родителях, завтра.

Ария прижалась к Эзре.

Она опять начала засыпать на ходу, размышляя о танцующих обезьянках и песчаных пляжах, когда внезапно во входную дверь заколотили.

Прежде, чем Ария и Эзра смогли отреагировать, дверь взломали, и внутрь ворвались двое полисменов.

Ария закричала.

Эзра сел и привел в порядок свои боксеры, с изображениями яичницы, колбасок и блинов.

Пояс по кругу украшали слова "Вкусный Завтрак!".

Ария скрылась под одеялом – она была одета в слишком большую на нее футболку Эзры из университета Холлис, которая едва прикрывала бедра.

Копы протопали через гостиную Эзры в его спальню.

Они посветили своими фонарями сперва на Эзру, потом на Арию.

Она плотнее обернула вокруг себя простыни, изучая пол в поисках одежды и белья.

Они пропали.

– Вы Эзра Фитц? – требовательно спросил коп, крупный мужчина с руками, как у Папая, и гладкими черными волосами.

– Ээ...да, – заикаясь пробормотал Эзра.

– И вы преподаете в школе Розвуд Дэй? – спросил Папай.

– А эта девочка ваша ученица?

– Что, черт возьми, происходит? – завопил Эзра.

– Вы арестованы.

Папай отстегнул от пояса серебристые наручники.

Второй коп, пониже и потолще, с такой лоснящейся кожей, что Ария могла описать ее только как цвета ветчины, выдернул Эзру из кровати.

Старые, сероватые простыни потянулись за ним, демонстрируя голые ноги Арии.

Ария вскрикнула и бросилась на другую сторону кровати, чтобы спрятаться.

Она нашла клетчатые пижамные штаны, свалившиеся за радиатор.

Она запихнула в них ноги так быстро, как только могла.

– У вас есть право хранить молчание, – начал лицо-ветчина.

– Все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде.

– Подождите! – закричал Эзра.

Но копы не слушали.

Лицо-ветчина развернул Эзру кругом и защелкнул наручники на его запястьях.

Он с отвращением глянул на диван-кровать.

Джинсы и футболка Эзры спутались у изголовья.

Внезапно Ария заметила, что ее кружевной лифчик, который она купила в Бельгии на распродаже, зацепился за один из кроватных столбиков.

Она быстро сорвала его вниз.

Они протащили Эзру через гостиную и в его собственную дверь, которая ненадежно висела на одной петле.

Ария побежала за ними, даже не озаботившись обуться в свою шахматную обувь, которая ожидала во второй балетной позиции на полу у телевизора.

– Вы не можете этого сделать! – выпалила она.

– С тобой мы разберемся потом, маленькая девочка, – огрызнулся Папай.

В темном, слабо освещенном коридоре у входа она приостановилась.

Копы удерживали Эзру так, как будто он был скрытым одетым в боксеры с завтраком душевнобольным.

Лицо-ветчина шажками перемещал его шишковатые голые ноги.

Это заставляло Арию даже больше любить его.

Когда они протиснулись через дверь на переднее крыльцо, Ария осознала, что рядом с ней в коридоре есть кто-то еще.

Ее рот открылся.

– Шон, – с жаром произнесла она.

– Что... что ты тут делаешь?

Шон опирался на ряд серых почтовых ящиков, взирая на Арию с ужасом и разочарованием.

– Что ты тут делаешь? – требовательно произнес он, демонстративно уставившись на слишком большие пижамные штаны Эзры, которые грозили сползти к ее лодыжкам.

Она быстро подтянула их обратно вверх.

– Я собиралась объяснить, – пробормотала Ария.

– О, да? – засомневался Шон, упершись руками в бедра.

Этой ночью он выглядел по-другому, непригляднее.

Не тем мягким Шоном, которого она знала.

– Как долго ты с ним?

Ария молча уставилась на рекламный купон магазина Акме, который упал на пол.

– Я упаковал весь твой хлам, – продолжал Шон, даже не ожидая ее ответа.

– Он на крыльце.

Ты не вернешься в мой дом.

– Но... Шон... – слабо произнесла Ария.

– Куда же я пойду?

– Это не моя проблема, – огрызнулся он, проносясь через переднюю дверь.

Ария почувствовала головокружение.

Сквозь переднюю дверь она видела полицейских, направляющих Эзру по дорожке у переднего входа и заталкивающих его в полицейский автомобиль.

После того, как они захлопнули заднюю дверь, Эзра снова глянул на свой дом.

Он посмотрел на Арию, потом на Шона, потом снова назад.

На лице было осознание того, что его предали.

В голове Арии щелкнул свет.

Она последовала за Шоном на крыльцо и схватила его за руку.

– Ты вызвал полицию, верно?

Шон скрестил руки на груди и смотрел вдаль.

Она почувствовала головокружение и слабость и вцепилась в ржавый серо-голубой диван-качалку на крыльце для равновесия.

– Что ж, после того, как я получил это... – Шон достал свой сотовый телефон и поднес его поближе к лицу Арии.

На экране было изображение поцелуя Арии и Эзры в кабинете Эзры.

Шон нажал стрелку в сторону.

Появилось следующее фото их поцелуя, на этот раз с другого ракурса.

– Я посчитал, что должен сообщить властям о связи преподавателя и ученицы.

На слове "ученица" его губы скривились, как будто оно вызывало в нем отвращение.

– И школьному комитету, – добавил он.

– Я не хотела причинить тебе боль, – прошептала Ария.

А затем она заметила текстовое сообщение, сопровождающее последнее фото.

Ее сердце опустилось на несколько тысяч футов вниз.

"Дорогой Шон, я думаю чья-то подруга должна МНОГОЕ объяснить.

Э".

32

НЕ ТАКИЕ УЖ ТАЙНЫЕ ЛЮБОВНИЧКИ

– И они все время были друг с другом!

Эмили сделала большой глоток сангрии, которую Майя прихватила для них из бара в планетарии.

– Все это время я боялась, что они могут вроде как изменить меня, но оказалось, что все это фальшивка! Моя наставница вернулась к своей девушке и все такое!

Майя подарила ей шальной взгляд и ткнула в ребра.

– Ты серьезно думала, что они смогут тебя изменить?

Эмили откинулась назад.

– Это было глупо, да?

– Да.

Майя улыбнулась.

– Но я тоже рада, что это не сработало.

Примерно час назад Бекка и Венди подбросили ее на вечеринку Моны и она пробиралась через комнаты в поисках Майи, боясь, что та могла уйти – или хуже того, быть с кем-то другим.

Она нашла Майю у кабинки ди-джея, одетую в платье в черно-белую полоску и лакированные туфли Mary Janes.

Ее волосы были собраны белой заколкой-бабочкой.

Они сбежали на маленькую полянку в саду планетария.

Они видели сквозь двойное "морозное" стекло, что вечеринка все еще бушует, но не слышали ее.

Сад заполняли тенистые деревья, телескопы и кусты, подстриженные в форме планет.

Несколько гостей вышли наружу и сидели на другой стороне внутреннего дворика, куря и смеясь, под огромным, подстриженным в виде Сатурна топиарием обжималась парочка, но Эмили и Майя были в достаточном уединении.

Они не целовались или что-то подобное, всего лишь смотрели в небо.

Почти наступила полночь, которая обычно была комендантским часом Эмили, но она позвонила маме, чтобы сказать, что остается на ночь у Бекки.

Бекка согласилась подтвердить эту историю, если понадобится.

– Смотри, – сказала Эмили, указывая на звезды.

– Вот эта группа звезд там, они выглядят так, будто могут сложиться в букву Э, если провести линии между ними, да?

– Где? – покосилась Майя.

Эмили переместила подбородок Майи как надо.

– А рядом с ними есть звезды, которые складываются в М.

Она улыбнулась в темноте.

– Э и М.

Эмили и Майя.

Это как знак.

– Ты и твои знаки, – вздохнула Майя.

Секунду они спокойно помолчали.

– Я злилась на тебя, – мягко сказала Майя.

– Вот так порвать со мной в печи для обжига.

Отказаться даже взглянуть на меня в планетарии.

Эмили сжала свою руку и уставилась на созвездия.

В тысяче футах над ними пронесся крошечный реактивный самолет.

– Мне так жаль, – сказала она.

– Я знаю, что была очень несправедлива.

Теперь Майя спокойно разглядывала Эмили.

Ее лоб, щеки и нос были подсвечены блестящей пудрой.

Она выглядела еще красивее, чем Эмили ее когда-либо видела.

– Можно взять тебя за руку? – прошептала она.

Эмили пристально посмотрела на свою собственную грубую, угловатую руку.

Она держала карандаши и кисти, и кусочки мела.

Хваталась за стартовый блок перед началом заплыва.

Сжимала воздушный шар на платформе команды по плаванью в прошлом году.

Она держала руку своего бойфренда, Бена... и даже руку Майи, но в этот раз все казалось более официальным.

Это было по-настоящему.

Она знала, что вокруг были люди.

Но Майя была права – все уже знали.

Трудная часть была пройдена и она выжила.

Она была несчастна с Беном и никого не одурачила с Тоби.

Может, ей стоило открыться.

Как только Бекка произнесла это, Эмили осознала, что она была права: она не сможет изменить того, кто она есть.

Идея была пугающая, но захватывающая.

Эмили коснулась руки Майи.

Сперва легко, затем сильнее.

– Я люблю тебя, Эм, – сказала Майя с ответным пожатием.

– Я так тебя люблю.

– Я тоже тебя люблю, – повторила Эмили, почти автоматически.

И она поняла, что так и есть.

Больше, чем кого-либо еще, даже больше, чем Эли.

Эмили поцеловала Эли, и на какую-то долю секунды Эли поцеловала ее в ответ.

Но затем Эли отстранилась с отвращением.

Она быстро начала говорить об одном парне, которым действительно увлечена, парне, чьего имени она не скажет Эмили, потому что та кажется "реально двинутой".

Сейчас Эмили задавалась вопросом, существовал ли этот мальчик, или Эли сказала это, чтобы разрушить момент, когда она поцеловала Эмили.

Чтобы сказать, я не лесби.

Ни в коем виде.

Все это время Эмили фантазировала о том, что было бы, если бы Эли не исчезла, а это лето и их дружба шла бы по плану.

Сейчас она знала: это бы не продолжилось.

Если бы Эли не исчезла, она бы все дальше и дальше отдалялась от Эмили.

Но, может, у Эмили еще есть шансы с Майей.

– Ты в порядке?, – спросила Майя, отметив молчание Эмили.

– Да.

Несколько минут они просидели в тишине, держась за руки.

Затем Майя подняла глаза и, нахмурившись, принялась высматривать что-то в планетарии.

Эмили проследила ее взгляд к смутной фигуре, уставившейся прямо на них.

Фигура постучала по стеклу, заставив Эмили подпрыгнуть.

– Кто это? – пробормотала Эмили.

– Кто бы это ни был, – ответила Майя, скосив глаза, – они пришли снаружи.

Каждый волосок на теле Эмили поднялся.

Э? Она поспешно опустилась обратно.

Затем она услышала такой хорошо знакомый голос.

– Эмили Кэтрин Филдс! Выходи оттуда!

Рот Майи открылся.

– О, мой Бог.

Мать Эмили стояла во внутреннем дворике под фонарями.

С растрепанными волосами, без макияжа, в ветхой футболке, в кроссовках с развязанными шнурками.

В толпе завсегдатаев вечеринок при полном параде она смотрелась нелепо.

Несколько ребят в изумлении глазели на нее.

Эмили неуклюже оторвалась от травы.

– Ч-что ты тут делаешь?

Миссис Филдс схватила Эмили за руку.

– Не могу поверить в это.

Пятнадцать минут назад мне позвонили и сказали, что ты с ней.

А я им не поверила! Дура я! Я не поверила им! Я сказала, что это ложь!

– Мам, я могу объяснить!

Миссис Филдс остановилась и принюхалась к воздуху у лица Эмили.

Ее глаза расширились.

– Вы пили! – закричала она в ярости.

– Что с тобой происходит, Эмили? – она посмотрела вниз на Майю, которая сидела на траве очень спокойно, как будто миссис Филдс поставила ее изображение на паузу.

– Ты мне больше не дочь.

– Мам! – вскрикнула Эмили.

Ощущение было, как будто ее мать воткнула раскаленное железо ей в глаза.

Заявление прозвучало так... официально и обязывающе.

Так окончательно.

Миссис Филдс потащила ее к небольшим воротам, ведущим из внутреннего двора в глухой переулок, который упирался в улицу.

– Я позвоню Хелен, когда мы придем домой.

– Нет! – Эмили вырвалась, а затем стала перед матерью полусогнувшись, как становятся борцы сумо, когда собираются бороться.

– Как ты можешь говорить, что я тебе не дочь? – завизжала она.

– Как ты можешь отсылать меня?

Миссис Филдс снова потянулась к ее руке, но кроссовки Эмили зацепились за неровный дерн в траве.

Она упала вниз, ударившись копчиком о землю и ощутив вспышку боли.

Когда ее глаза открылись над ней была ее мать.