Текст книги "В реальном времени (ЛП)"
Автор книги: Сара Рейц
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)
Глава 24
Было уже поздно, но Нина хорошо делала свою работу и успела многое. То, что Тома и Лолли не было видно весь день, ее больше чем устраивало. По крайней мере, так можно было обеспечить себе полное душевное спокойствие и не присматривать в качестве альтернативы за двумя воркующими флиртующими голубками. Финансовое положение постепенно прояснялось и выглядело так, что не должно было занять много времени, пока они не окажутся в плюсе. Из глубин подвала она отстояла две полки, которые теперь стояли в конференц-зале с аккуратно надписанными и заполненными папками. Измученная, но довольная, она плюхнулась на белый кожаный двухместный диван, который приобрела на прошлой неделе на «eBay»[40]40
eBay Inc. – американская компания, предоставляющая услуги в областях интернет-аукционов и интернет-магазинов
[Закрыть].
– Эй! – Том постучал в дверной косяк. – Можно войти?
Женщина испуганно посмотрела на дверь.
– Я могу этому помешать? – она огрызнулась на него.
– Только если ты уволишься, – ответил он и подарил ей сияющую улыбку. Но Нина смотрела на него лишь с отвращением.
Когда она обнаружила в его руке кофр с гитарой, это ее удивило. В течение всех этих лет, которые она его знала, Нина только однажды слышала, как он играл на гитаре. Когда на вечеринке по случаю дня рождения Джо, Том был изрядно пьян. Забавно, что при этом она была обязана его гитаре шрамом под глазом. На крохотный момент ее гнев и ярость на него ослабели.
– Послушай, с Лол...
Нина в защитном жесте подняла руку.
– Это не мое дело. Мы уже давно не вместе, – пока она это говорила, то снова сосредоточилась на стопке бумаги, которые лежали на ее столе.
– Пожалуйста, Нина. Там ничего не было.
Он поставил чехол с гитарой и быстрыми, большими шагами пошел к ней. Точным движением руки он развернул женщину к себе.
– Что это значит? – крикнула она ему.
– Я хочу поговорить с тобой. И сейчас же.
– А если я не хочу?
Том пожал плечами.
– Твои проблемы. Ничего не говори. Достаточно слушать.
Нина отступила. Так Том только однажды говорил с ней, когда покинул ее. В ней поднялись воспоминания. Она видела их последний совместный день отрывками. Видела его разочарование, гнев и то, как с почти полным отвращением он бросил ей газету. В тот раз счастье и горе были рядом друг с другом, и в то время женщина знала, что если бы у них всё не случилось не так, как случилось, то она бы не потеряла ребенка. Нина была в этом уверена. Но за то, что произошло сегодня утром, она не несла никакой вины. Нина должна была выбраться отсюда прежде, чем все, что они пережили, обрушилось бы на нее, как карточный домик.
Она поднялась.
– Пошел-ка ты знаешь куда, Том Новак! Я не хочу больше ничего с тобой делать. Ты настолько сексуально крут, что не смог пропустить моего лучшего друга, – женщина побрела от него.
Том поспешил вдогонку и схватил ее за место, где была татуировка.
– Ты выслушаешь меня сейчас!
Звонкий удар! Без предупреждения, Нина отвесила ему тяжелую пощечину.
Она действительно это сделала? Нина закрыла свой рот рукой, полная ужаса и отступила на пару шагов. Том не издал ни звука. Она смотрела на него взглядом, в котором отражались как гнев, так и тоска.
– Я... я... – пролепетала женщина.
На этот раз в защитном жесте поднял руку Том.
– Хорошо. Тогда мы не разговариваем. Мы это оставим. Ты можешь и дальше прятаться в своем бункере, пока я буду подцеплять следующую подружку, которая перебежит мне дорогу. И именно с грудью. На мужиков у меня не стоит. Я никогда не делал этого и никогда не буду, – его слова звучали холодно и расчетливо. Каждый отдельный слог глубоко врезался в ее сердце.
Он отвернулся и наклонился.
– Трогать Лолли или заставить меня его кадрить, такое не пришло бы мне в голову даже во сне. Я спал в его кровати потому, что был пьян. Где он был, я даже не знаю.
Нина сделала шаг к нему.
Том снова поднялся, и в этот момент раздался глухой стук, а Нина закричала от страха и боли. Второй раз в ее жизни он ударил ей по голове чехлом от гитары. И снова пошла кровь – на том же месте.
– О, Боже, Нина.
– Всё хорошо, – прошептала она, но слушать ее было мучением.
– Дай посмотреть, – мужчина взял ее за запястье и повел к дивану, на который светил солнечный свет. Том положил кофр ей под ноги, взял платок из коробки на столе и сел на диван. Он осторожно промокал рану. – Сильно болит? – заботливо спросил Том.
Она медленно качала головой из стороны в сторону. Нина не сказала ему правду, так как хотела, чтобы Тома не мучила совесть. На самом деле ее голова гудела как после одной ночной вечеринки, пропитанной виски и сигаретами. Если она ему скажет, то он больше не позволит ей ходить. Но Нина не хотела, чтобы Том оберегал ее и заботился о ней. Она хотела остаться одна с собой и своей болью. Так, как это было всегда, когда ей было не хорошо.
Нина собиралась снова отступить, потому что не знала ничего другого. Ее отец не был плохим человеком. Он любил Нину, она была убеждена в этом. Только он постоянно был занят собой и своей музыкой. При этом отец легко успевал не замечать, как его дочь страдала из-за каких-то мучений. Да, ей пришлось рано научиться присматривать и заботиться о себе самой. Только когда папа заболел, он заметил, насколько одинокой была его малышка. Тем не менее, для нее это было слишком поздно. Нина просто никогда не научится доверять другим.
Тому хватило одного взгляда в глаза Нины, чтобы понять как у нее дела. Только он не был готов снова это допустить.
– К счастью, это лишь царапина на старом шраме, – пока мужчина это говорил, он наклонился и поднял кофр с гитарой. Том медленно положил его перед ней на стол. – Открой, – попросил он.
Она колебалась, но его ободряющие взгляды склоняли ее к тому, чтобы расстегнуть пряжки. Нина подняла крышку и перед ней появилась гитара.
– Это же моя! – ее голос передал удивление, но также и то, как она была сердита.
– Доставай и рассмотри получше.
– Как только ты притащил ее? – прикрикнула она на него.
– Мне ее дал Лолли. Он попросил меня кое-что отремонтировать.
После того, как Нина бросила на него подозрительный взгляд, она очень осторожно взялась за инструмент. Женщина мягко обхватила пальцами гриф. Было приятно снова держать в своих руках избитую древесину. Нина подняла инструмент и поставила его на колени.
– Трещины нет, – на ее лице мелькнула улыбка. Кончиками своих пальцев она провела по свежей древесине, которая теперь покрывала инструмент. Нина автоматически ударила по струнам. Гитара была настроена. – Я все еще злюсь на вас за то, что вы зашли в мою комнату, – пробормотала она.
– Подожди! – он порылся в кармане пиджака. – Вот. Возможно, это сделано для нее.
– Наклейка Пренцлаэр-Берга, – она засмеялась. – Я не знала, что они еще есть.
Он отклеил клеевую пленку от бумаги и подал ей стикер. Нина приклеила его на отведенное для это место, прямо под отверстием для звука.
– А теперь сыграй мне, – попросил он ее.
Нина еще раз ударила по струнам, и даже хотела насладиться полным звуком своего инструмента, но боль расстроила ее планы. Это было больше, чем просто любовная тоска. Она чувствовала, как будто кто-то ампутировал ей руки и ноги. Женщина была бессильна против этого ада, который готов был поглотить ее изнутри, как черная дыра.
– Я не могу! – вздохнула она и хотела убрать инструмент.
Том мягко положил свою руку на ее.
– Нет, Нина, подожди, пожалуйста.
Ее пальцы задрожали и на глаза выступили слезы.
– Том, оставь это, пожалуйста. Ты не понимаешь.
– Возможно, ты попробуешь это еще раз, начав с полной истины.
Нина остановилась и посмотрела на него. Она медленно качала головой.
– Пожалуйста, Том, – ее голос был не больше, чем отчаявшимся шепотом. – Не делай этого.
Он глубоко вздохнул.
– Нина, пожалуйста. Расскажи мне. Отпусти это.
Нина закрыла глаза, и первая слеза потекла по ее щеке. Женщина хотела убежать и с силой ударить гитарой об пол. Она должна была уйти прочь от Тома. От всего этого здесь. От боли у нее перехватило дыхание, и слезы не позволяли видеть. Она хотела что-то сказать, но не смогла произнести ни слова. Они застряли у нее в горле и еще усиливали боль.
– Я должна уйти отсюда, Том, – наконец, Нина заплакала навзрыд.
– Нет, нет. Посмотри на меня, Нина, – он поднял ее лицо двумя руками и вытирал женщине слезы. – Важно то, что ты, наконец, освободишься от этого. Я знаю о малыше, – он схватил свою сумку и вытащил снимок.
Ее губы дрожали, и она чувствовала соленые слезы на своем языке. Это был ее малыш. Однако Нина никогда не была уверена, хотела этого или нет. Тогда, когда она была только одна – без Тома – то постоянно думала об аборте. И снова, и снова удерживалась от этого. В течение того времени она часто держала в руке телефон, хотела позвонить Тому и все ему рассказать. Но очень боялась, что он больше не хотел ее. Опасалась, что Том может вернуться только из-за ребенка. И не в последнюю очередь, паниковала о том, сможет ли быть хорошей матерью. Прежде чем Нина набралась достаточно мужества, чтобы принять решение, она рухнула за кулисами. Когда женщина проснулась в больнице, ей только сказали, что она потеряла малыша. Нине было стыдно от того, что в первое мгновение она почувствовала облегчение.
– Нина, я знаю про выкидыш и твой провал. Важно, что ты... что мы говорим об этом.
Она по-прежнему качала головой.
– Я не могу.
– Нина, ты должна. Для нас обоих, ты понимаешь. Мне бесконечно жаль, что ты была одна в той ситуации. Но ты должна поговорить со мной об этом и должна снова петь, Нина, пожалуйста. Ради него и меня, – Том указал на маленькое белое пятно. – Малыш определенно не хотел бы, чтобы его мать отказалась от себя ради него.
Темные глаза Тома позволили ей заглянуть глубоко в его сердце. Она поверила, что была к нему так близко, как никогда раньше. Неожиданно там было больше, чем любовь между двумя людьми, больше чем страсть, больше чем радость для другого. Это казалось законом природы, что они принадлежали друг другу как свет и тень. Его взгляд давал ей надежность, в которой она так нуждалась.
Нина робко ударила по струнам. Пальцы ее левой руки как в трансе легли на гриф и прижали струны вниз. Она играла мелодию, и каждый звук, который раздавался, касался ее сердца. Наконец, Нина начала петь.
Это жжет мои глаза,
Смотреть, как счастливы другие.
Огненный след остается на моих щеках,
и разъедает зависть, потому что ты отказался остаться со мной.
Мне тяжело дышать,
потому что ты не со мной,
я не могу спать,
потому что ты не со мной.
Мне тяжело дышать,
потому что половинки не хватает, раз ты ушел.
Только я страдаю от счастья других.
Это жжет мои глаза,
ничто больше не имеет смысла.
Тебя уже здесь нет в этом мире,
ты глубоко внутри меня.
О, как сильно я любила тебя,
но я хотела ненавидеть тебя.
и теперь ты исчез.
Ушел не дыша,
Ушел и оставил меня,
Мне тяжело дышать,
потому что ты не со мной,
я не могу спать,
потому что ты не со мной.
Почему я одна, почему я не могу дышать?
Нина перестала играть и смахнула слезы со щеки. Ее пальцы были влажными, сердце мучительно билось в груди. Она посмотрела на Тома.
– Не прекращай играть, – прошептал он, и Нина поняла блеск в его глазах.
– Я не могу играть дальше, я...
– Еще, – Том коснулся ее шрама, на котором теперь образовалась маленькая корка. – Просто играй, пожалуйста.
Она сделала ему одолжение и заиграла мелодию с начала. Теперь Том начал петь.
Мне тяжело дышать,
потому что ты не со мной,
я не могу спать,
потому что я один.
Я оставил тебя,
не зная о том, что у тебя есть.
Но я знаю, что помню о тебе,
Я знаю, что ты являешься нашей частью,
частью меня и моей любви.
Ты ушла, чтобы жить,
теперь мы живем для тебя,
живем и думаем о тебе всегда.
По лицу Тома безудержно бежали слезы. Он нервно схватил ее своими руками.
– Нина, – всхлипывал он. – Ты не одна и уже больше никогда не будешь, ты слышишь? – Том подошел ближе, взял с ее коленей гитару и положил обратно в кофр. – Или сюда. Подойди ко мне. – Мужчина крепко притянул Нину к себе, и она спрятала лицо у него на груди.
– Мне так жаль, Том.
– Все нормально, – он поцеловал ее волосы.
– Нет, это не хорошо, – женщина подняла голову и положила свою руку ему на затылок, перебирая пряди волос, которые были такими же мягкими как раньше. – Я была глупой девчонкой и мне жаль.
Том провел по ее щеке.
Все в ней кричало о том, чтобы усилить прикосновения между ними. Рана в ее сердце плакала так, как будто это было лекарство от сердечной болезни. Она собралась с мыслями и осторожно приблизилась к лицу Тома. Прижалась своей щекой к его, провела носом вдоль подбородка. Потом, наконец, губы Нины нашли его, и освобождающий поцелуй как волшебное лекарство устремился по ее телу.
Глава 25
Чтобы сэкономить время, Том не стал включать свет в своей квартире. Вместо этого он просто закрыл дверь и потянул Нину в свои объятия.
– Сегодня больше никаких слез, – попросил он.
Она провела своей рукой по его бороде.
– Нет, больше никаких.
Он прижался своими губами к ее губам, очарованный сладостью женщины и просто хотел погрузиться в нее. Пока солнце не взойдет снова и за пределами этого.
Кончиком своего языка Том лизнул нижнюю губу Нины и давал понять, как сильно он хотел ее и как сильно нуждался в ней. Сейчас, после этого жестокого урагана, который так долго бушевал между ними. Наконец-то он промчался мимо, и она все еще была здесь.
Он усилил давление своих рук, которыми держал лицо Нины, по-прежнему обвивая ее язык своим. Его дыхание участилось, приводя все тело в горячее бурлящее дыхание. Удовольствие от чистой любви.
Том повел женщину в спальню, и Нина сняла пиджак с его плеч. Затем он потянул ее за собой на подушки, положил голову Нины на свое плечо и нежно погладил по щеке. Он выдохнул поцелуй ей в лоб и прошептал:
– Останься сегодня ночью у меня.
Нина приподнялась и вопросительно на него посмотрела.
По лицу Тома промелькнула ухмылка.
– Я не буду спать с тобой сегодня ночью.
Ее глаза удивленно округлились.
– Не пойми меня неправильно. Я просто хочу, чтобы ты поняла, что у меня речь идет о тебе как о личности. А не о твоем теле. Я хочу ощущать тебя и чувствовать тебя совсем рядом. Но я не хочу, чтобы мы продолжили с того места, где остановились. Нет, в этот раз я буду действовать правильно.
Теперь на ее лице можно было увидеть широкую улыбку. Глаза Нины стали влажными. Женщина опустилась к нему и поцеловала нежно и осторожно. Он ответил на поцелуй, но не делал ни малейших усилий, чтобы требовать большего. Она медленно продвинула свой язык между губами мужчины и устремилась к нему.
У Тома не было сил сдерживать себя. Нет, черт возьми! В этот раз это не должно было закончиться как обычно.
Нина оторвалась от него. Он мог видеть желание в ее красивых глазах. Том медленно покачал головой.
– Пожалуйста, Том. Люби меня. Ты мне нужен сейчас. Кожей и волосами я хочу чувствовать тебя и обещаю... – она на мгновение запнулась, – могилой своего отца, что я не убегу снова.
В ее взгляде лежали такая большая любовь, страсть и честность. Он больше не мог ей сопротивляться. Том притянул женщину к себе и их языки снова начали игру.
Они все больше тонули в поцелуях друг друга. Позволяя только чувство, тепло и отправляясь в путь, на котором лишь мужчина и женщина чувствуют интимную близость. Своими пальцами Нина расстегнула верхние пуговицы рубашки и скользнула руками под тканью по коже Тома, ощупывала волоски на его груди и обводила линии татуировок. Она давала мужчине чувство того, что любила Тома таким, какой он был.
Том провел по ее ногам, царапая джинсовую ткань, под которыми она прятала свои стройные бедра. Кончиками своих пальцев он пробирался дальше до пояса брюк Нины. Мужчина скользнул своим пальцем внутрь и сразу почувствовал тонкую ткань ее трусиков.
У него вырвался невольный стон. Он чувствовал голую кожу Нины и его желание взбунтовалось. Том прижал свои бедра к ее, чтобы она почувствовала его жаждущую эрекцию. Да, теперь Нина должна знать, как сильно от хотел ее и стремился к ней.
Своими руками он все крепче сжимал ее тело. Схватил женщину за бедра, чтобы прижать к себе. Гладил руками по груди, обводил изгибы.
Задыхаясь и дрожа, Нина отстранилась от него, сдвинулась вперед по кровати и с трепещущими губами стояла рядом с ним. Ее глаза сфокусировались на Томе, стремились к нему и с каждым приходящим моментом любили его больше и больше. Она громко дышала, все ее тело стремительно двигалось, насыщая легкие воздухом. Нина медленно расстегнула кнопки на своих джинсах и стянула их с ног. На свет появились кружевные сиреневые трусики, и когда женщина сняла свою кофточку, показался и подходящий к ним бюстгальтер. Она стыдливо стояла перед ним. Том резко втянул воздух и протянул к ней руку. Нина схватила ее и опустилась к нему на кровать.
Его жадные губы снова нашли ее. Том касался обнаженной голой кожи женщины. Нина чувствовала, что мужчина обхватил взглядом всю ее великолепную фигуру. Скользил по каждому сантиметру. Благоговейными взглядами, вспоминая каждую округлость. Своим языком он обвел очертания ее груди, кружил по ней и освободил соски от бюстгальтера, пока она расстегивала застежку.
Шаг за шагом, Нина освободила его от рубашки. Том закрыл глаза и наслаждался тем, как она прикасалась к нему своими дрожащими кончиками пальцев. Одна за другой на него накатывали волны дрожи, все больше и больше усиливая пульсацию в промежности. Нина прижалась к нему своей грудью, позволяя Тому наслаждаться ароматом своей кожи и вдыхать его.
Наконец, он снова толкнул женщину на подушки, переместился на ее сторону и вцепился своими пальцами в трусики Нины. Она извивалась от нетерпения. Схватила его за руку, сжала пальцы Тома и дернула от своего бедра. Тонкие стринги порвались. Своим стоном женщина показала, что требует поцелуя. Мужчина знал, что она нуждалась в нем без промедления, хотела чувствовать его внутри себя. И он хотел быть в ней.
Том быстро расстегнул свой ремень и кнопку, и надеялся, что молния расстегнется сама. Женщина нетерпеливо сдергивала джинсы с его бедер. Он помогал. Он так сильно хотел ее. Том неловко дергал ногами, чтобы освободиться от последнего предмета одежды.
Наконец, совершенно обнаженные, они прижались друг к другу. Чувствуя кожу к коже, и полностью отдавая свои чувства друг другу. Он не мог оторвать взгляд от ее глаз, которые умоляли, одержимые страстью. Том еще раз скользнул своей рукой по шелковистой коже женщины, затем схватил ноги Нины и обернул их вокруг своей талии. Своей вершиной он сразу приложился к ее влажности. Она стонала, умоляла и просила. Нина опустила свою руку между их телами и ухватилась за его член. Задыхаясь, Том схватил женщину за бедра.
– Подожди, – ему бесконечно тяжело удавалось сдерживаться, но нужно было еще кое-что уточнить. – Ты принимаешь таблетки?
Нина покачала головой, и он тут же отвернулся от нее, чтобы залезть в ящик ночного столика. Том быстро вытащил презерватив и снова обернулся к ней. Он держал пакетик между своими пальцами и хотел открыть его.
– Том, – она положила свою руку на него, удержала и прошептала, – я хочу малыша от тебя. Прямо сейчас.
Его сердце остановилось, чтобы затем забиться в два раза быстрее.
– Ты уверена?
– Я уверена так же, как и ты.
Не задумываясь об этом дальше, Том бросил презерватив на ночной столик.
– Это безумие, – сказал он и притянул ее снова к себе.
– Разве так не было всегда?
Нина снова обвила свои ноги вокруг него, и Том почувствовал, как возбуждение женщины поместилось на его головку и приглашало к тому, чтобы полностью погрузиться в нее. Она ухватила мужчину за плечо и крепко за него держалась. Том перехватил ее взгляд и не отпускал. С бесконечной медлительностью он продвинулся в нее.
Почти болезненно, Нина впилась своими ногтями в его кожу и громко стонала от желания. Она откинула назад свою голову, обнажая шею. Том провел своим языком по ее горлу, оставляя влажный след до подбородка. Нина встретила его язык своим, обводила и ловила своими губами. Невероятные ощущения устремились по телу Тома. Влажный жар, горячая узость, тепло и любовь. Он двигался в ней снова и снова, сжимая своими пальцами женские бедра, мял ее мягкую плоть.
Том держал в своей руке полное восхищение. Как она отдавалась ему, со стонами и совершенно раскованно. Больше, чем в этот момент объединялись их тела. Это были их души, которые танцевали друг с другом, держались в обнимку – крепко и с непостижимой любовью. Они прижимались друг к другу до тех пор, пока не слились вместе.
В этот момент их жизни объединились в абсолютной интимной близости к новой жизни, совместной жизни. Неразрывно связанной друг с другом навечно.
