Текст книги "Как победить вне поля (ЛП)"

Автор книги: Сара Ней

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

ГЛАВА 47

ТЕСС

МОЕ СЕРДЦЕ БЫЛО ПЕРЕПОЛНЕНО, А ПОТОМ ОНО РАЗБИЛОСЬ.

О, нет...

Это то, о чем я думаю?

Я резко вдыхаю, не понимая, на что смотрю, и, чтобы убедиться, гуглю в телефоне, глядя вниз между ног.

А я-то думала, что это будет обычный поход в туалет.

Никаких признаков того, что это произойдет, если не считать...

Это.

Я просто сижу здесь, рассуждаю, рассуждаю и рассуждаю, не зная, что делать в первую очередь.

Что мне делать?

Как мне реагировать?

Я не была готова к беременности, но и к этому тоже не готова.

Позвонить маме?

Соседям по комнате?

Позвонить Дрю?

Вытереть.

Смыть.

Написать сообщение?

Поплакать?

Да, я определенно собираюсь плакать...

ГЛАВА 48

ДРЮ

ДУМАЮ, ТО, ЧТО Я ТАК СИЛЬНО СКУЧАЮ ПО НЕЙ, ЭТО НАПОМИНАНИЕ ВСЕЛЕННОЙ О ТОМ, ЧТО Я ВЛЮБИЛСЯ В НЕЕ.

Слишком поздно для дружеского звонка.

Поэтому, когда звонит телефон, я спешу ответить, сердце колотится от волнения и дурных предчувствий, когда вижу имя Тесс, высвечивающееся на маленьком экране. Я улыбаюсь, несмотря на усталость, отвечаю на звонок и, зевая, прижимаю телефон к уху.

– Привет, – приветствую я ее, стараясь, чтобы мой голос был ровным, несмотря на трепет в груди. – Все в порядке?

Вопрос, который задают все, получив случайный звонок в определенный час дня, да?

– Привет, – отвечает она, но в голосе есть какая-то нотка, намек на что-то, что я не могу определить. – Нет, не думаю... что все в порядке.

Я наклоняюсь, включаю прикроватный светильник и откидываюсь на подушки, прислоненные к изголовью кровати.

– Что происходит?

На другом конце повисает пауза, тягостное молчание, затянувшееся на мгновение. Мои мысли мечутся, воображение рисует тысячи вариантов – как обыденных, так и таких серьезных, от которых замирает сердце. А может, я просто чертовски устал?

Сегодня у нас была первая тренировка.

И еще встреча, и я вырубился после переписки с Тесс, тогда все казалось в порядке. Что могло пойти не так за те несколько часов, что я провалялся в постели?

– Твой брат что-то сделал? – спрашиваю я, сразу же подозревая Грейди в очередной словесной перепалке.

– Я... я даже не знаю, как это сказать, – начинает Тесс, и голос ее дрожит. – Я была в туалете, и что-то было не так.

Я была в туалете...

Что-то было не так...

– И?

Я не совсем понимаю, что значат ее слова.

Но мое сердце все равно учащенно забилось, а по позвоночнику пробежал холодный озноб.

Я была в туалете...

Что-то было не так...

Ее слова повисли в воздухе, наполненные смыслом. Тысяча мыслей проносятся в моей голове, когда я пытаюсь понять смысл ее слов.

– Что-то было не так? – повторяю я, мой голос едва превышает шепот.

– Да, – отвечает она, в ее голосе смешались ранимость и неуверенность. – Мне жаль, Дрю...

– О чем?

– Может быть, я просто недостаточно далеко зашла...

Недостаточно далеко?

Незаконченное предложение повисло в воздухе. Это тяжелое молчание, наполненное словами, которые она не может вырвать из своего горла, и я закрываю глаза, как будто это поможет моему разуму собрать головоломку воедино.

Слишком рано делать поспешные выводы, слишком рано позволять страху и беспокойству взять верх, но ее слова висят в воздухе, как проклятая грозовая туча, грозящая разорваться.

Я делаю глубокий вдох, мой голос ровный, несмотря на царящее во мне смятение.

– Ты говоришь то, что я думаю? – Снова шепот.

– Думаю, да.

Значит ли это, что она больше не беременна?

Я прочищаю горло от образовавшегося там комка, нуждаясь в том, чтобы действительно спросить то, что только что прозвучало в моей голове.

– Значит ли это, что ты больше не беременна?

Тесс делает паузу, и я клянусь, что слышу, как она кивает.

– Думаю, да.

Думаю, да.

Она больше не беременна.

На кончике моего языка вертится вопрос: «Как?». Или «Почему?», но это только заставит меня звучать глупо и, возможно, бесчувственно, поэтому следующее, что вылетает из моего рта:

– Мне очень жаль.

Хотя...

Мои плечи опускаются.

От облегчения?

От горя?

Понятия не имею.

Знаю только, что у меня начинает болеть живот.

Как бы мне хотелось дотянуться через телефон и обнять ее, чтобы утешить и успокоить, в чем, я знаю, она нуждается.

– Мне правда очень жаль, – снова говорю я, потому что буквально не знаю, что еще сказать.

Может, я и чувствительный Колтер, но я никогда не утверждал, что умею обращаться со словами.

– Честно говоря, я все еще не была у врача, полагая, что дюжины тестов будет достаточно, – говорит Тесс, шмыгая носом. – И я, знаешь, погуглила после того, как сходила в туалет, потому что не была уверена, а потом позвонила маме, потому что мамы знают все. И да, вот что это было.

Она говорит по кругу, слова и мысли не имеют для меня смысла, но я не прерываю ее, чтобы задать вопросы, держу рот на замке и позволяю ей говорить.

– Я рад, что ты позвонила маме. Что она сказала?

– Она сказала то же, что и в интернете: что я могу сделать тест через несколько дней, чтобы быть уверенной, что я больше не беременна, но только через несколько дней, потому что в моем теле все еще полно гормонов.

В этом есть смысл.

– Что мне сделать, Тесс? Тебе нужно, чтобы я прилетел?

– Нет. Нет, нет, со мной все будет в порядке. Все будет хорошо. – Она делает паузу, вдыхая длинный вдох. – Могу я быть с тобой откровенной?

– Да, конечно.

– Я запуталась.

– Правда?

– Да. Я знаю, что мы не были готовы, и мы едва знаем друг друга, хотя я знаю тебя половину своей жизни, а теперь я просто схожу с ума, потому что не хочу тебя потерять, потому что чувствую, что ты мне нужен. Вот что первым пришло мне в голову, понимаешь? Насколько это плохо?

Я слышу сопение на другом конце линии.

Она плачет.

– Нет, это не плохо, – мягко говорю я, успокаивая ее. – Тебе позволено чувствовать то, что ты чувствуешь.

– Как и тебе. Я не виню тебя за то, что ты злишься.

– Тесс. Не хочу показаться банальным, но... все происходит не просто так. Ты забеременела не просто так, и ты... перестала быть беременной тоже не просто так. – Я не знаю, как еще это сказать. – Так устроен мир, и, наверное, не стоит вмешивать сюда Бога, но у него есть план, понимаешь?

Я не буду плакать. Я не буду плакать.

Надеюсь, она не подумает, что я проповедую, но я искренне верю, что вещи, которые с нами происходят, люди, которые приходят и уходят в нашей жизни – все это не просто так, независимо от обстоятельств.

Я чувствую себя чертовски ужасно, в основном за нее.

Мне было легко, если считать, что быть преследуемым СМИ, получать по заднице от своих тренеров, братьев, матери и всех остальных, кто имеет отношение к моей футбольной карьере, – легко. Придется и в этом случае устранять последствия, но это пройдет само собой, как всегда бывает. Для меня, но, возможно, не для нее.

Мне оставалось только сидеть и терпеть. Слушать, как мои тренеры и братья лезут в мою личную жизнь.

Оставалось только смириться и держать свои мысли и мнения при себе перед лицом стольких людей, которые срывались на мне, читали мне нотации, говорили, что я, возможно, разрушил свою карьеру.

Тесс? На ней лежала большая часть эмоциональной и вся физическая нагрузка.

– Ты ведь понимаешь, что ты ни в чем не виновата, верно? – говорю я, мои слова звучат ровно и искренне. – Я не хочу, чтобы ты испытывала чувство вины или сожаления из-за того, что произошло. Жизнь непредсказуема, и то, через что мы проходим, это не то, за что тебе следует винить себя.

Разве я не звучу альтруистично?

Потому что так и есть.

И она ни в чем не виновата.

Я ни черта не знаю о беременных, но знаю, что все может измениться в мгновение ока, и так оно и случилось.

– Я ценю твои слова. Но трудно не чувствовать себя ответственной, понимаешь?

– Я знаю, – мягко отвечаю я. – Но знай, что я не злюсь и не хочу, чтобы ты чувствовала себя виноватой. Мы в этом вместе, и мы встретим все, что нам предстоит, как одна команда.

– Команда, – повторила она.

– Ты улыбаешься?

Она фыркает.

– Если бы я улыбалась, как бы ты мог это определить?

– Я просто могу.

На другом конце провода раздается тихий вздох, и я представляю, как она понимающе кивает.

– Могу я просто сказать... я очень рада, что именно ты обрюхатил меня.

– Я очень польщен. – Я смеюсь.

– Нет, на самом деле. Если мне и предстояло пройти через это дерьмо с кем-то, то, слава богу, это был ты, потому что я не могу представить, чтобы какой-то мудак бросил меня. Или обвинил меня, или сказал, что ребенок не его. Ты мог бы сделать все это. – Она снова фыркает. – Даже несмотря на то, что ты, вероятно, планировал заставить меня сделать тест на отцовство.

Я смеюсь.

– Ну, не я, а моя мама. – И еще несколько десятков человек.

Ха!

– Что мы будем делать дальше? – Слова Тесс повисают в воздухе, неся в себе груз неуверенности. Я слышу уязвимость в ее голосе, невысказанный вопрос, который застывает между нами.

Я на мгновение замираю, мои мысли мечутся в поисках нужных слов.

– Тесс, – мягко отвечаю я. – То, что мы физически далеко друг от друга, не означает, что у нас нет причин не разговаривать каждый день. Если уж на то пошло, наша связь более... – Я подыскиваю подходящее слово. – Важнее, чем когда-либо. Мы же друзья.

– Друзья, да?

– Я не это имел в виду. Не в этом смысле, это не было оскорблением. Я имел в виду, что мы теперь связаны. Ты не избавишься от меня только потому, что больше не застрянешь со мной на следующие восемнадцать лет.

– Надеюсь.

Я поджимаю нижнюю губу, пока мой мозг разлетается в десяти разных направлениях.

– Так что ты собираешься сказать своему брату?

– Ничего. Попрошу маму рассказать ему. Мы с Грейди не разговариваем, и я не думаю, что буду готова говорить с ним, пока он не придет извиняться.

Я потираю то место на лице, где мой лучший друг ударил меня.

– Да, я бы тоже не отказался от извинений, хотя сомневаюсь, что он их принесет.

– Подожди и увидишь. Он будет чувствовать себя полным дерьмом, когда узнает новости. В глубине души они все были рады, что у них будет... внук или внучка. Племянница или племянник.

В ее голосе столько грусти.

Я делаю паузу, не будучи уверенным, что то, что собираюсь сказать, не ухудшит разговор, но это должно быть сказано.

– Теперь ты знаешь, что можешь забеременеть. Кто сказал, что однажды ты не сможешь забеременеть снова, когда наступит подходящий момент?

– А может, это у тебя суперсперматозоиды?

Суперсперматозоиды.

– О. Мне нравится, как это звучит. Можно я напечатаю это на футболке?

Тесс не может удержаться от смеха.

– Пожалуйста, не надо.

А может, и напечатаю.

– Это будет одна из тех футболок с двумя большими пальцами, направленными внутрь, и надписью «Знаете, у кого суперсперматозоиды? У этого парня!».

– Я бы тебя убила. – Она смеется, говоря это.

– Скажи мне это в лицо. – Я издаю звук «пффф». – Не давай обещаний, которые не собираешься выполнять.

– Просто никогда больше не говори «суперсперматозоид».

– Я буду повторять это снова и снова, начиная с завтрашнего дня.

Мы продолжаем смеяться, настроение улучшается.

Я делаю глубокий вдох.

– Мы должны заключить договор.

– Какой договор? Типа обещания на мизинцах?

– Типа того. – Я смеюсь. – Неважно, куда нас приведет жизнь, мы будем продолжать быть частью жизни друг друга. Будем делиться успехами, проблемами – всем, что будет между ними. Расстояние не должно определять нашу связь.

Ведь теперь она, по сути, часть меня.

Наступает короткое молчание, а затем я слышу голос Тесс, мягкий, но решительный.

– Ты прав. Я не хочу терять то, что у нас есть, только потому, что обстоятельства изменились.

– Мы не потеряем, – успокаиваю я ее. – Так что давай продолжать общаться, делиться новостями и поддерживать друг друга, независимо от того, сколько миль между нами. – Я колеблюсь. – Знаешь, если бы Дрейк был здесь, он бы издавал рвотные звуки на заднем плане.

– Неважно, он идиот. Это мило, и теперь я не буду чувствовать себя одиноко.

Я знаю, что на самом деле она не одинока, но понимаю, о чем она говорит. Миранда, ее родители и другие друзья никогда не узнают, через что мы прошли.

Только я.

– Знаешь, что тебе нужно сделать? – говорю я, чувствуя себя смелым. – Ты должна приехать ко мне в гости. Согласна?

Мгновение я жду ее ответа, и волнение в моей груди грозит вырваться наружу. Секунды тянутся, пока девушка обдумывает предложение.

– Возможно, это именно то, что нам обоим нужно.

Я выдыхаю.

Я рад, что она согласилась, потому что, предлагая это, чувствовал себя ослом.

– Я приглашаю тебя на свидание, – объявляю я. – На настоящее.

– Настоящее? Мы никогда не были на свидании, и точка. – Она обиженно фыркает. – Самое меньшее, что ты можешь сделать, это сводить меня куда-нибудь, где есть десерты. – Пауза. – И я, наверное, возьму два.

– Ты можешь взять столько десертов, сколько захочешь.

– Хорошо. Да. Я приеду к тебе.

ГЛАВА 49

ТЕСС

ЧЕРТ. Я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО СКУЧАЛА ПО НЕМУ.

Не могу поверить, что я здесь.

В Иллинойсе, я имею в виду.

Родители предложили оплатить поездку, потому что думали, что мне будет полезно навестить Дрю, но именно он купил мне билет.

Первый класс.

– Ты ведь понимаешь, что нашим семьям есть что сказать по этому поводу?

Он заколебался.

– Да, у них могут быть свои сомнения. Но что за жизнь без небольшого бунтарства?

Я ни разу в жизни не была бунтаркой, и Дрю тоже.

За исключением одного случая, когда я сделала то, о чем никто в моей семье и подумать не мог: забеременела от секса на одну ночь, а отцом стал лучший друг моего брата.

Был другом.

В прошедшем времени.

Очевидно, они не общаются, но в основном потому, что мой брат вел себя как мудак.

Меня удивило, что он отнесся ко мне с уважением во время нашего вчерашнего телефонного разговора – последнего звонка, которого я ожидала.

– Привет, сестренка, – раздался голос Грейди, непринужденный и знакомый, но в то же время незнакомый. В последние несколько недель мне кажется, что я его совсем не знаю.

– Привет, – ответила я, мое сердце слегка колотилось. – Что случилось?

– Ничего особенного, – сказал он. – Просто хотел поговорить с тобой кое о чем.

В моей голове пронеслись мысли о том, о чем может быть этот разговор.

– Конечно, давай.

Я стояла у кухонной стойки в своей квартире, скрестив руки и лодыжки, как будто он стоял в комнате и говорил со мной один на один, а я должна была обороняться.

Наступила короткая пауза, прежде чем Грейди заговорил снова.

– Мама и папа рассказали мне о твоих планах навестить Дрю.

Мои брови взлетели вверх.

– Да, это правда.

– Должен признаться, я был удивлен, – сказал Грейди легким тоном. – Я имею в виду, что ты садишься на самолет, чтобы увидеться с парнем, от которого забеременела. Иллинойс – не совсем типичное место для отдыха.

Место отдыха?

Что за идиот?

Я не могла удержаться от фырканья.

– Да, наверное, это не совсем обычное место для отдыха. Много фермерских полей и скота, как я понимаю.

То же самое, что и здесь.

– Но если серьезно, Тесс, – продолжил Грейди. – Ты уверена в этом? Я знаю, что ты взрослая и все такое, но не могу не волноваться.

– О чем волноваться?

Со мной больше ничего не могло случиться. Этот месяц был для меня одним из самых дерьмовых за всю историю дерьмовых вещей, которые со мной происходили. Не получить предложение от моего приоритетного женского общества, которое я выбрала на первом курсе, раньше было на первом месте в списке.

Ха.

А я-то думала, что это было тяжело...

Какой же дурой я была.

– Мама и папа рассказали мне о... ну, ты понимаешь. Обо всем. О ребенке и прочем.

О ребенке и прочем...

Я стряхнула ворсинки со своей толстовки.

– Я ценю твою заботу, Грейди, но... ты знаешь Дрю лучше, чем кто-либо другой, и я хочу его видеть. Он хочет видеть меня. Нам нужно... побыть вместе, чтобы...

Черт, как бы это сказать?

– Исцелиться.

Это слово кажется мне таким чуждым; я никогда не думала, что буду использовать его по отношению к себе, своим чувствам или своему состоянию, но вот она я, нуждающаяся в исцелении и не желающая делать это в одиночку.

– Послушай, – сказал он, его тон смягчился. – Может быть, я и не раз говорил тебе о твоем выборе, но я люблю тебя, понимаешь? И я... я поддерживаю тебя.

Я позволила тишине занять место во вселенной, чтобы он мог выбрать следующее предложение.

– Просто пообещай мне, что будешь осторожна, хорошо? Я знаю тебя, Тесс. Ты прыгаешь в воду с головой, и я не хочу, чтобы ты пострадала.

– Прыгнуть в воду с головой? – Я рассмеялась. – О чем ты вообще говоришь? Не знаю, говорила ли я тебе когда-нибудь об этом, потому что это не твое дело, но я была влюблена в Дрю Колтера со школьных лет.

Я улыбнулась, несмотря на серьезность разговора.

Затем понизила голос, став серьезной:

– Послушай. Я обещаю, что буду осторожна. Я хочу, чтобы ты подумал о том, чтобы связаться с Дрю и извиниться. Не думаю, что у нас с тобой все наладится, пока ты этого не сделаешь.

Если бы было возможно услышать кивок через мобильный телефон, то я его услышала.

– Хорошо.

– Хорошо.

– Хорошо, – повторил он. – И лучше привези мне какой-нибудь сувенир. Я уже много лет не был на Среднем Западе.

Я рассмеялась.

– Посмотрю, что можно сделать. Может, брелок или открытку из аэропорта?

– Ну вот, это другое дело, – сказал он. – Тесс?

– Хм?

– Мне действительно чертовски жаль. Обо всем.

– Я знаю.

Это был первый раз в нашей жизни, когда мы поссорились, и это был один из самых одиноких моментов, когда я не чувствовала его поддержки, потому что он очень переживал из-за Дрю.

Изменилось бы что-нибудь, если бы меня обрюхатил какой-нибудь другой парень?

Может быть.

А может, и нет.

– Черт возьми, Тесс, я не видел тебя несколько лет. Дрю не шутил, когда говорил, что ты уже совсем взрослая.

Дрейк Колтер, так похожий на своего близнеца, но в то же время так не похожий на него, обнимает меня, его массивное тело поглощает меня целиком.

Я не была уверена, каким он будет.

Дрейк не такой теплый и пушистый, как Дрю, и со всеми этими драмами и волнениями, которые происходят, я не была уверена, как он примет меня.

Мои опасения исчезают, когда я прохожу через их дверь.

Поднимаюсь наверх, в его комнату.

Первое, что я замечаю, это связка из воздушных шариков, парящий в воздухе над столом. Я быстро пересчитываю их и прихожу к выводу, что их шесть, один из них сорвался и подпрыгивает у потолка, когда мы проходим через комнату.

Серебристые и фиолетовые сердца.

А еще есть цветы.

Лавандовые розы в стеклянной вазе.

– Я не знал, какой у тебя любимый цвет, поэтому выбрал фиолетовый, – говорит он сзади меня, ставя мой чемодан у шкафа.

Я даже не знаю, что сказать.

Поворачиваюсь к нему лицом.

– Никто еще не дарил мне цветы.

– Не может такого быть.

– Может. – Я смеюсь, складывая руки перед собой, не зная, что с ними делать. Я хочу... обнять его. Поцеловать.

Поэтому я сокращаю расстояние и приподнимаюсь на цыпочки, прижимаясь губами к нижней части его челюсти, его щетина царапает мне рот.

– Спасибо.

– Не за что. – Его голос низкий и хриплый, в нем смешались смущение и счастье.

Он целует меня неистово, его губы встречаются с моими с такой силой, что у меня по спине пробегают мурашки.

Этот поцелуй не похож на те возбужденные, полуалкогольные поцелуи, которыми мы делились в ту ночь, когда занимались сексом у Миранды. Он не похож на те поцелуи, которые мы разделили после того, как я узнала, что беременна.

Это не мимолетное прикосновение. Его ладони нежно обхватывают мое лицо, как будто я нечто драгоценное, то, чего он ждал очень давно.

Я чувствую всю тяжесть наших эмоций в этом поцелуе – он тяжелый, если это вообще имеет какой-то смысл.

Наша тоска, страсть, невысказанные слова, которые, я уверена, мы скажем друг другу позже, сегодня вечером, за ужином.

Он словно пытается передать все, что мы чувствуем в этом поцелуе, каждую мысль, проносящуюся в его голове. И в этот момент я понимаю его.

Его губы прижимаются к моим.

Мои пальцы нащупывают путь к его волосам, которые он, кстати, подстриг, а сердце колотится синхронно с ритмом нашего дыхания. Этот поцелуй говорит о многом, преодолевает пропасть между нами, стирает все сомнения в том, что мне не стоило приезжать в Иллинойс, чтобы увидеть его и все уладить.

По мере углубления поцелуя я чувствую, как его сердце бьется в груди, и его ритм совпадает с моим собственным. Или, может быть, мне это кажется из-за нашей связи и столь сильных эмоций.

Когда мы наконец отстраняемся, это происходит медленно.

Я смотрю в его глаза.

В них новое понимание, общее знание, которое выходит за рамки слов. В этом поцелуе мы сказали больше, чем когда-либо могли произнести вслух. И пока я стою здесь, чувствуя тепло его прикосновения, все еще остающееся на моих губах, я взволнована... всем.

Как будто я вернулась в прошлое, и мы начинаем все сначала – если это вообще возможно.

«Все возможно», – шепчет маленький голосок в моей голове.

Из коридора доносится стук в стену.

Удар кулаком.

– Эй, не дурачьтесь там! – кричит Дрейк из коридора со смехом в голосе.

Дверь распахивается, и он окидывает комнату взглядом, похоже, разочарованный тем, что мы стоим посреди нее, а не лежим на кровати.

– Всегда хотел ворваться к нему и застать его за сексом, – шутит Дрейк, прислонившись к дверному косяку.

– Серьезно? – саркастически спрашивает Дрю. – Это то, чего ты всегда хотел?

– Всю мою жизнь. – Он закрывает глаза и прижимает руку к сердцу, как настоящий скаут.

Дрю фыркает.

– Брат, тебе нужно поднять свои стандарты.

– О, мои стандарты и так высоки, спасибо тебе большое. – Он скрещивает руки на груди. – Что вы собираетесь делать? Хотите чем-нибудь заняться?

– У нас есть планы, – говорит Дрю своему близнецу. – Мы идем на свидание.

– О. Свидание?

– Заткнись, придурок, ты знаешь, о чем я.

Таких Дрю и Дрейка я помню с юности – поддразнивания, язвительность, саркастические перепалки.

Мой взгляд мечется туда-сюда, когда они спорят, пока, наконец, Дрю не выталкивает брата обратно в коридор и не захлопывает перед его носом дверь.

И запирает ее на ключ.

– Наконец-то одни, – шучу я, подходя к столу и тыкая в один из шариков кончиком ногтя.

– Не привыкай к этому. Он огромная заноза в заднице и не может быть счастлив, если не лезет в мои дела.

Да, Грейди по большей части такой же. Я не хочу упоминать его имя, потому что не знаю, как Дрю к этому относится, и мое внимание переключается на рану на его губе —напоминание обо всем, что произошло в последний раз, когда они были вместе в одной комнате.

Впрочем, она уже заживает.

Я выглядываю из окна спальни на задний двор, откуда открывается вид на задний двор соседнего дома.

Четыре девушки загорают, несмотря на то, что температура на улице не слишком благоприятствует принятию солнечных ванн.

Я опускаю занавеску на место.

– Кто это?

– Раздражающие соседские девчонки.

– Раздражающие?

– Сплошные неприятности. – Он подходит к своему столу и нюхает розы. – Ты даже не хочешь знать.

– О да, хочу. Очень хочу. Выкладывай.

Теперь я лежу на кровати, занимая большую часть пространства, подперев подбородок рукой, и внимательно наблюдаю за ним, пока он суетится по комнате.

– В общем, если вкратце, две девушки пытались заманить моих братьев в ловушку отношений. Это было чистое зло.

– Как? – Я чувствую, как у меня расширяются глаза.

– Шеннон отправила в СМИ фотографию, на которой выглядело так, будто они с Дрейком целуются на крыльце нашего дома, и это вызвало огромную ссору между ним и Дейзи. Полный бардак.

– СМИ?

– Да. Отправила это в таблоиды, а «Спортцентр» подхватил. По сути, она подставила его в том, чего он не делал, чтобы его девушка порвала с ним, а она смогла влезть.

– Это... это... – Узел вины сжимает мой желудок.

Я ведь не так с ним поступила, верно?

Я не обращалась в СМИ, но Грейди обратился, и чуть все не испортил.

Слава богу, это было недолго. Не знаю, как бы мы выжили, если бы Дрю был не таким, как сейчас. Понимающим, добрым и совершенно классным.

Он смотрит на меня, когда я ненадолго замолкаю.

– Тесс?

Я слегка качаю головой.

– Что?

– Не сравнивай себя с троллями по соседству. Они даже не должны быть здесь. Они уже должны были выпуститься. Типа, переезжай, чувак, ты здесь больше не учишься.

Я смеюсь, несмотря на мысли, проносящиеся в моем мозгу.

Их очень много.

И я опускаю голову на его плед.