Текст книги "Мечтай, создавай, изменяй!"

Автор книги: Сара Лейси

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

Глава 5
Месть подражателей

Я сижу с группой студентов в желто-зеленой аудитории университета в Сиане. На мне металлический купальник, и я режу кроликов длинным, художественно оформленным китайским ножом. Ну, честно говоря, это вовсе не я, а мой виртуальный образ. В реальности я чувствую на себе столько изумленных взглядов, как будто действительно облачилась в металлический купальник и режу кроликов. Очевидно, несколько не говорящих на китайском американских студентов пришли поиграть в компьютерные игры. Я не добилась больших успехов в уничтожении кроликов. Другие охотники в бикини меня существенно опережают. У меня недостаточно сил, чтобы охотиться на стаи волков или крокодилов, поэтому я стараюсь проскользнуть мимо них незаметно, высматривая, где еще остались кролики. Но не будем слишком строго относиться к моему виртуальному образу, в конце концов, он лишь пытается выжить в полном туземцами мире и при этом ни слова не знает по-китайски. В реальности я сталкиваюсь с аналогичными проблемами во «всего лишь» девятимиллионном Сиане, в самой средине Китая.

Этот зал продемонстрирует вам все, что нужно знать о китайской интернет-революции. Он расположен на верхнем этаже офисного комплекса экономкласса; грязные лестничные проемы здесь сплошь заклеены рекламой компьютерных игр. На каждом квадратном метре стены красуется либо реклама Intel, либо слова «Игра окончена». Зал на верхнем этаже разительно отличается от интернет-кафе в Африке, Индии или Южной Америке. В подавляющем большинстве они напоминают замшелые офисы: устаревшие компьютеры, столы и стулья. Это же помещение оформлено как уютная гостиная: удобные стулья, мягкие кресла, огромные мониторы с веб-камерами, оборудованные сверхмощными видеокартами компьютеры. Я ввожу пароль доступа, и во весь экран вспыхивает реклама игры. Китайский Интернет отнюдь не славится своей утонченностью. Я щелкаю по рабочему столу и вижу ссылки на самых разных сотни игр – от интерактивных стрелялок для коллективного участия до самых обычных, которые можно найти на сайтах Yahoo! или AOL. Люди приходят сюда не для того, чтобы проверить электронную почту или отослать резюме, они ищут здесь развлечений. Смотрят пиратские копии голливудских фильмов, играют во всевозможные игры или общаются в QQ – китайский вариант социальной сети. Я сижу в ВИП-секторе клуба, где каждому посетителю полагается отдельный стол. Местные китайские предприниматели никогда не упустят случая предложить подобный бонус, часто сводящийся к взиманию более высокой платы за возможность уединения, очень редкую и ценную в китайских городах. Сидящий неподалеку парень невозмутимо просматривает порносайты. Он совсем не кажется заинтересованным или возбужденным, похоже, он просто убивает время, не испытывая никакого волнения от проникновения в мир обнаженных женщин и сексуальных актов, появляющихся на мониторе по первому щелчку мыши. Я пытаюсь дипломатично выяснить у моего гида, часто ли подобное встречается в китайских интернет-кафе. Гид отвечает, что это типичная картина и правительство не накладывает на это никаких ограничений – просто не обращает на этовнимания. Китайский Интернет, леди и джентльмены!

Бизнесменам западных стран следует обратить внимание на китайскую интернет-аудиторию, поскольку уже сейчас она крупнейшая в мире, а ведь в данный момент лишь 20 процентов китайцев имеют доступ в Интернет.

В США Интернет начинался в исследовательских лабораториях и распространялся через школы и офисы. Он был прежде всего инструментом исследований и использовался учеными для обмена данными. Но истинную популярность Всемирная сеть приобрела, когда, благодаря первому файлообменнику Napster, появилась возможность бесплатно скачивать музыку и другой контент. Еще больше времени потребовалось на то, чтобы Интернет стал главным направлением развития индустрии развлечений на Западе. Предприниматели Кремниевой долины до сих пор пытаются найти наилучший способ заработать на этом. Взимание платы за скачивание контента непросто организовать в стране, где ежегодно выпускаются сотни кинофильмов, телевизионных постановок, видеоигр, транслируются сотни спортивных событий – и все для того, чтобы чем-то занять скучающих тинейджеров. Большинство онлайновых медиакомпаний борются за время потребителя и надеются больше зарабатывать на рекламе в случае перехода в виртуальную реальность.

Поскольку развитие массмедиа всячески ограничивалось во времена господства коммунистической партии, подросткам в Сиане особенно нечем заняться. В результате китайский Интернет ориентирован преимущественно на молодежь и носит развлекательный характер. В нем совершаются миллионы трансакций на небольшие суммы. Представители западных стран преимущественно обращают внимание на скандалы, например, цензура китайского правительства запросов в поисковиках, но подростки в Сиане по этому поводу не слишком переживают. Они выходят в Интернет не за информацией, а за развлечениями, просмотром телепередач, общением в социальных сетях.

В США основной контингент пользователей Сети старше 30 лет, а крупнейшие интернет-компании – Amazon, eBay, Google и Yahoo! – специализируются на торговых операциях и предоставлении информации. В Китае большинство пользователей Интернета моложе 30 лет, а крупнейшие интернет-компании занимаются продажей онлайн-видеоигр.

Удивительно, какими же разными путями развивалось в США и Китае онлайн-видео. В США YouTube приобрел колоссальную популярность по трем причинам: простота применения, просмотр клипов непосредственно в браузере, отсутствие необходимости загрузок. Он стал лидером сайтов с контентом, сформированным самими пользователями. Именно такие ресурсы были непосредственными предшественниками реалити-шоу, мгновенно принося своим авторам популярность и славу. Их распространению весьма способствовало оснащение большинства моделей ноутбуков и мобильных телефонов встроенными цифровыми камерами; теперь каждый мог снимать любые сюжеты, давая фору в оперативности даже телевидению.

Таким образом это привело к многочисленным правовым последствиям, что побудило компанию принять ошеломляющее предложение о поглощении на сумму 1,65 миллиарда долларов от Google. YouTube с того момента существенно увеличила масштаб бизнеса, но ее модель и основной продукт не претерпели особых изменений. Трудно предположить, чем стала бы YouTube, оставаясь независимой медиакомпанией, хотя, честно говоря, влиятельные должностные лица в США вряд ли позволили бы этому случиться. Онлайновая радиостанция Pandora пока остается единственным стартапом, избежавшим политического давления со стороны Американской ассоциации звукозаписи и сохранившим независимость. В Китае десятки интернет-ресурсов старались повторить успех YouTube, но их направленность и характер были принципиально иными. Два крупнейших из них – YouKu из Пекина и его шанхайский конкурент Tudou. Другие разорились, и не столько из-за конкуренции с традиционными массмедиа или юридических ограничений, сколько из-за давления одной из трех роковых сил китайского Интернета: затраты, цензура, конкуренция.

Затраты на широкополосную связь при передаче видео сотням миллионов пользователей колоссальны. И YouKu, и Tudou привлекли более 100 миллионов долларов венчурного капитала, но, возможно, все еще нуждаются в дополнительном капитале. Следующая проблема – цензура. Все видеопередающие компании, за исключением YouKu, на определенном этапе закрывались правительством. После этого многообещающие проекты вроде 56.com, несмотря на финансовую поддержку Disney и Sequoia Capital, так и не смогли оправиться. Что касается конкуренции, даже Китай недостаточно велик для десятков игроков на этом рынке, а могущественные китайские интернет-порталы и контролируемое правительством Центральное телевидение запускают собственные онлайновые видеосервисы.

Мне приходилось брать интервью у менеджеров YouKu и Tudou; эти компании единственные действительностарались сдержать темпы роста в отдельные периоды, когда их буквально атаковали китайские подростки. На других крупных развивающихся рынках это, определенно, не проблема; несмотря на сравнимое по численности население, в Индии доступ в Интернет имеют около 40 миллионов человек, причем большинство из них делают это на работе.

Эти цифры с трудом поддаются пониманию: ежемесячно YouKu и Tudou посещают около 250 миллионов пользователей, то есть примерно половина тех, кто заходит на главную страницу Yahoo! – крупнейшей онлайновой компании в мире. И обе китайские компании вполне могли бы увеличить поток, повысив расходы на широкополосную связь. По словам CEO и основателя компании Гэри Вонга, летом 2009 года Tudou удвоила пропускную способность своей широкополосной сети. YouKu и Tudou развивались совершенно по-иному, чем YouTube, например. Они не доминируют в китайском медиапространстве, но стараются по мере возможности заполнить существующий вакуум. Они заключают контракты на телевизионные шоу и кинофильмы, разрабатывают оригинальные сценарии, реалити– и ток-шоу. YouKu никогда не увлекалась любительскими онлайн-играми, предпочитая привлекать известных звезд, способных создать настоящий хит. «Китайцы не слишком любят сниматься», – говорит основатель YouKu Виктор Ку. Даже Tudou в большей мере фокусируется на производстве профессиональных футуристических клипов, а не на результатах съемок самодеятельных веб-эксгибиционистов.

Впрочем, это не объясняет стремительного роста популярности этих ресурсов. Множество постоянных их пользователей – завсегдатаи интернет-кафе, а поскольку все они сидят в одной комнате, то игры и видеоклипы распространяются так же быстро, как вирусы в реальном мире. Это позволило китайским веб-компаниям продвигать игры и сайты через ключевые слова в популярных поисковиках, приобретающих все большее распространение. Нашелся человек, который лучше других сумел использовать этот простой инструмент интернет-маркетинга, – Ши Ючжи из компании Giant Interactive по разработке видеоигр.

О Ючжи я знаю наверняка только две вещи: он очень богат и ни при каких обстоятельствах не согласится дать интервью американскому репортеру, неважно, сколько раз я или общие друзья будут просить его об этом. Я пыталась договориться с ним на протяжении 18 месяцев, и в конце концов добилась встречи с финансовым директором Giant Interactive Эриком Хе. В течение нескольких часов он рассказывал мне историю жизни Ючжи. Как единственный англоговорящий член топ-менеджмента, Хе обычно играет роль посредника между компанией и Уолл-стрит, а также прессой. От него я узнала много интересного. Ючжи вырос в маленьком городке в семье с очень скромным достатком в настоящем коммунистическом Китае, а не в том, который сейчас лишь называется коммунистическим. Поработав в скучном государственном учреждении, он переехал в Шэньчжэнь, уже тогда бывший местным Эльдорадо. Ши хотел основать компанию, неплохо разбирался в математике и любил программирование. Он написал программу, позволявшую переводить преимущественно англоязычные в тот момент интернет-сайты на китайский, но понятия не имел, как найти покупателя. Полустраничная реклама в Shenzhen Daily стоила 8 юаней, ровно в два раза больше, чем Ши удалось наскрести по друзьям и родственникам. Он заплатил авансом 4 юаня и поместил объявление, надеясь, что остальную сумму выплатит, если найдется покупатель. Два дня никто не звонил, и Ши уже начал впадать в панику. Но потом заказы посыпались как из ведра. Ши понял, что если сумеет привлечь внимание прессы, то его бизнес будет расти. Лучший способ попасть в то время на страницы газет – «засветиться» в компании видных партийных чиновников, так как китайские СМИ постоянно освещали эту тему. Ши всеми способами попытался привлечь кого-то из партийных функционеров в свой тогда еще скромный магазин, и чем больше их приходило, тем лучше шли дела. Ослепленный успехом, Ши совершил поступок, который впоследствии считал самой большой своей ошибкой, – расширил бизнес за пределы первоначальной отрасли, инвестировав в фармацевтическую компанию и операции с недвижимостью. Немедленно возникли финансовые трудности, но бизнес продолжал расти, и пресса по-прежнему уделяла ему повышенное внимание. Пик славы (и самоуверенности) Ши пришелся на момент, когда премьер-министр Китая Ли Пен решил посетить его компанию. Ши планировал построить новую 14-этажную штаб-квартиру для своего диверсифицированного бизнеса, но все официальные лица, посещавшие компанию, дружно настаивали на том, что этажей должно быть больше. Наконец Ли заявил, что их будет не меньше семидесяти двух, тогда здание станет самым высоким в Китае и его назовут Гигантской башней. Каллиграфическим почерком он написал это название на листе бумаги и подтолкнул его по столу к Ши, подкрепив предложение своим авторитетом. Кем был Ши, чтобы отказываться? Кроме того, как и весь Китай в середине 1990-х годов, он стремился к роскоши и великолепию, к сожалению, недостаточно подкрепленными финансами.

Именно в тот момент, когда бизнес Ши был отягощен огромными долгами, разразился Азиатский финансовый кризис конца 1990-х. Прощай, мечта о гигантской башне. Прощай, мечта о гигантской компании. Ши продал все, что у него было, и лично вел «Мерседес» – свой последний актив – из Шэньчжэня в Шанхай, чтобы продать его как можно дороже. Это все равно пришлось бы сделать, так как запасов бензина у него не было, а купить его было не на что. В результате он выручил 250 миллионов юаней и погасил долги, считая это делом чести. Чтобы окончательно рассчитаться с долгами, потребовалось пять лет, и произошло это отнюдь не за счет разработки программного обеспечения. Ши продавал ребрендированный мелатонин пожилым леди в провинции, назвав его Brain Platinum. Поскольку него не было средств на создание фирмы в крупном городе вроде Шанхая, он решил продавать Brain Platinum там, куда шел отток денег из богатых городов, – родственникам в маленькие городки и деревни. Ши объехал около пяти тысяч аптек по всей стране, рекламируя снадобье как чудодейственный эликсир из старого голливудского фильма и шаг за шагом формируя свою сбытовую сеть. К 2003 году Brain Platinum помог погасить долги, и Ши снова оказался в седле.

Теперь он мог себе позволить немного расслабиться и целиком погрузился в онлайн-игры западного производства, продававшиеся в Китае компанией Shanda Interactive. Его любимой игрой стала Age of Hero. За участие в ней пользователи ежемесячно платят определенную сумму, но старшинство определяется в зависимости от количества сыгранных часов. Ши терпеть не мог проигрывать, но из-за бизнеса он не мог проводить за игрой столько же времени, сколько подростки из ближайшего интернет-кафе. Тогда он нанял человека, чтобы тот играл вместо него, и платил ему чуть больше, чем месячный взнос Shanda. Его поражало, как много денег теряет компания. Если бы люди вроде него могли платить, чтобы приобрести навыки игры и продвинуться на более высокий уровень, то компания получала бы гораздо больше прибыли. Торговцы онлайн-играми в Китае этого не понимали. Он договорился о встрече с CEO Shanda Чен Тяньгао и предложил бесплатно предоставлять игру тем, кто будет платить за обучение. Чен вежливо выслушал его, но все предложения пропустил мимо ушей. Тогда Ши нанял нескольких особенно раздраженных проигрышами участников Age of Него и попытался реализовать идею самостоятельно. (Прежде чем он перешел к ее осуществлению, Shanda тоже начала предлагать бесплатные игры, а некоторое время спустя и остальные представители отрасли).

Ши переключил внимание с продажи Brain Platinum на новый проект в сфере видеоигр – Giant Interactive. Ощущая большой душевный подъем, он рискнул всеми своими сбережениями, не зная точно, во что превратится эта затея. Большинство топ-менеджеров компаний в сфере видеоигр были не игроками, а предпринимателями. Их скорее можно представить в роли голливудских медиамагнатов, покупающих сценарии и подписывающих договоры, а не как участников творческого процесса. В отличие от них Ши был увлеченным геймером, проводившим в Сети по много часов, непрерывно курил и болтал в онлайн-чатах параллельно игре. За это время он проникся странной симпатией к спортивным костюмам. «Честно говоря, ничего не знаю об истории со спортивными костюмами», – говорит финансовый директор Хе. Возможно, дело в том, что Ши уже за пятьдесят, а в молодые годы он вынужден был носить почти исключительно строгие костюмы с галстуками. В интервью China Daily он сказал: «Это просто помогает мне расслабиться». Годы спустя, когда Giant акционировалась на Нью-Йоркской фондовой бирже, Ши получал специальное разрешение надеть спортивный костюм на церемонию открытия торгов.

Первая игра компании Giant ZT Online имела громкий успех по двум причинам. Во-первых, Ши решил, что, хотя графика, безусловно, важна, сюжет все же важнее, поэтому не стоит гнаться за высочайшим разрешением. Когда аналитики и конкуренты оценивали проект, они отнюдь не приходили в восторг от его дизайна, но сюжет держал их в напряжении до конца.

Во-вторых, сыграло свою роль врожденное чутье Ши в креативном маркетинге. Он выбрал ту же стратегию, что и с Brain Platinum, заменив провинциальные аптеки на такие же провинциальные интернет-кафе. Тысячи сотрудников компании должны были ежедневно посещать эти заведения, чтобы удостовериться, что игра загружена на все компьютеры и ее версия своевременно обновляется. Они предлагали консультации, обучающие курсы, а время от времени просто подсаживались к кому-то и рассказывали об игре. Вы начинаете игру, а уже потом платите. Примечательно, что Ши создал бизнес дважды по одной и той же технологии, меняя лишь продукты и поставщиков. Giant акционировалась на Нью-Йоркской фондовой бирже немногим более чем через год после запуска ZT Online.

Ши упорно старается учиться на собственных ошибках или победах – неважно. Он выработал маркетинговую и сбытовую стратегию, которая действительно может принести результат в китайской уникальной интернет-культуре. Все еще находясь под впечатлением собственного краха конца 1990-х, он сопротивляется типичному китайскому стремлению расширять свой бизнес за пределы страны. Поэтому компанию часто критикуют как акционерное общество: ее выручка слишком зависит от одного продукта – ZT Online. Ши определенно не относится к числу, фигурально выражаясь, авторов одной книги, но это не означает, что Giant не может быть компанией одного продукта. Хе говорит, что было очень трудно убедить Ши выпустить несколько меньших по масштабам проектов для блага инвесторов. Но Ши отбрасывает подобные аргументы, поскольку целиком сосредоточен на следующем проекте, который, по его убеждению, тоже станет судьбоносным. Его выпуск ожидается самое раннее в конце 2011 года, и он либо укрепит Giant в статусе акционерной компании, либо приведет ее к краху. Такие проекты не обходятся без колоссального давления, но Ши приходилось преодолевать его и раньше. К тому же в современном Китае всегда можно найти новый рынок, если не удастся добиться успеха на нынешнем.

К концу 2010 года все инновации в китайском Интернете стали давать результат. Четверть всех акционировавшихся компаний в США были резидентами Китая, в том числе Tudou и YouKu. Инвесторы, казалось, относились к этому крайне благосклонно. Внезапно выяснилось, что некоторые венчурные фонды из Кремниевой долины успешнее действуют в Китае, чем в США, по крайней мере в краткосрочном периоде.

Самое удивительное, несмотря на показатели YouKu, Tudou, Giant и даже более крупных китайских компаний вроде Baidu или Alibaba Group, не они стали крупнейшим открытием в веб-секторе экономики Китая. Все их достижения померкли перед успехом компании под названием Tencent, которая занимается разработкой популярных платформ для службы мгновенного обмена сообщениями QQ. Она генерирует выручку за счет мелких платежей – по 10 центов, – которые затем суммируются, в результате чего годовой объем продаж составляет более миллиарда долларов, что выводит ее на первое место среди китайских интернет-компаний по критериям выручки и прибыли. Что касается рыночной капитализации, то Tencent входит в тройку крупнейших интернет-компаний в мире по состоянию на момент написания этой книги, уступая только Google и Amazon. Имея почти 400 миллионов активных пользователей – только вдумайтесь, это на 100 миллионов человек больше, чем жителей США! – и 40 миллиардов долларов рыночной капитализации, Tencent, вполне возможно, самая крупная интернет-компания, о которой вы никогда ничего не слышали.

Впрочем, едва ли она останется безвестной в следующее десятилетие. Сегмент онлайновых игр расширяется на 20–40 процентов в год, и, по данным Carret & Co., компания удерживает его невероятную долю – 70 процентов. Ее талисман – маленький симпатичный пингвинчик – украшает почти каждый мобильный телефон или компьютер в Китае. В штаб-квартире компании его можно увидеть практически повсюду: на подносах в столовой, беджах персонала, стенах лифтов и кофейных чашках. Иногда пингвин демонстрирует приемы боевых искусств, иногда фехтует, иногда просто куда-то направляется, но при этом всегда подмигивает, как будто говоря: «Не завидуй чужому успеху!» Когда я спросила главного технолога Tencent Джеффа Хионга, может ли он вообразить их покупающими какую-то из ведущих компаний Кремниевой долины в будущем, тот, не моргнув глазом, ответил: «Конечно!» Стартап вел переговоры с Google и Facebook о совместном финансировании некоторых проектов, хотя они и не увенчались успехом. Tencent принадлежит 10 процентов акций российской компании Mail.ru Group, которая, в свою очередь, владеет пакетами акций таких ведущих американских компаний, как Facebook, общественный игровой сайт Zynga, интернет-магазин Groupon. Одно время Tencent даже собиралась приобрести YouTube. Переговоров о различных поглощениях и слияниях проведено много, но далеко не все они оказались результативными, отчасти из опасения утратить корпоративную культуру в результате слияния с крупной компанией. Тем не менее Хионг ежегодно проводит пару недель в Кремниевой долине, подыскивая подходящие объекты для поглощения. Он говорит, что главным преимуществом Tencent является терпение.

Ну и что же, если такая сделка не состоится? Учитывая, что доступ в Интернет на текущий момент есть лишь у 20 процентов населения Китая, Хионг уверен, что Tencent все равно станет крупнейшей интернет-компанией в мире. Инвесторы тоже в этом убеждены. Значение коэффициента цена/прибыль компании в шесть раз превышает аналогичный показатель Google, а курс акций в последние годы рос быстрее, чем у Apple. Проще всего заявить, что акции Tencent переоценены, однако понятно, что ни одна другая интернет-компания в отдельности не доминирует на крупнейшем рынке онлайн-услуг подобным образом.

У Tencent есть еще одно завидное преимущество. Сердцевина ее бизнеса – сервис мгновенного обмена сообщениями – продукт, на котором так и не удалось заработать AOL, Google, Yahoo! Microsoft или Facebook. Многие называют поисковик Baidu китайским Google, но, по сути, именно Tencent добилась в Китае того же, чего. Google – в США.

До появления Google поисковик считался непременным атрибутом почти каждого портала, но ни один из них не пользовался особой популярностью. Поисковые окна уводили пользователей далеко от сайтов Yahoo! или AOL, считавших себя чем-то вроде универсального магазина: они зарабатывали, только если посетители оставались внутри их виртуальных стен. В конце 1990-х CEO Yahoo! Тим Кугл имел обыкновение на совещаниях аналитиков хвастаться тем, что количество поисковых запросов уменьшается, ведь это означало, что все меньше посетителей покидают сайт. Отношение к IM было примерно таким же. Компания использовала пропускную способность своей сети и технические возможности с очень небольшой отдачей. Рекламные объявления отличались неэффективностью и не были тем инструментом маркетинга, за который пользователи соглашались бы платить, тем более что на рынке было множество других заманчивых предложений. Но Google сумела превратить поисковик из обременительного дополнения в крупнейший интернет-бизнес в мире. Tencent сделала то же самое со службой мгновенного обмена сообщениями.

Нелегкая задача, поскольку основатель Tencent отнюдь не входил в число искушенных топ-менеджеров вроде Робина Ли из Baidu или Джека Ма из Alibaba Group, много времени проводящих на Западе. Компанию создал молодой предприниматель Ма Хуатен по прозвищу Пони Ма (Ма на китайском означает лошадь). О нем регулярно пишет китайская пресса, но Ма почти никогда не дает интервью. В то время как большинство интернет-компаний базируются в Пекине или Шанхае, Tencent обосновалась далеко на юге, в промышленном Шэньчжэне. В Китае не стремятся стать новыми марками цукербергерами – все предприниматели в сфере ИТ мечтают стать как Пони Ма. Фирменный магазин компании называется Image Cafe, и в этом есть скрытый смысл: в китайском звук «I» означает «любовь», Ма – фамилия Пони Ма, a «ge» – «брат». Таким образом, получается кафе «Я люблю брата Пони». У компании своеобразный фамильярный облик виртуальной очаровательницы, никогда не допускающей ошибок. Этот вид энергии отталкивает и одновременно притягивает. «Не завидуй чужому успеху! Лучше присоединяйся к нам!» (Подмигивает.) В 2000 году Ма отнюдь не был столь обожаем. Tencent сворачивала службу мгновенного обмена сообщениями QQ, прекратила переговоры по поводу израильского ICQ и выложила программное обеспечение в открытый доступ. Миллионы китайцев пользовались им, но никто не собирался за это платить, а рынок онлайн-рекламы в Китае был небольшим. Tencent ухитрилась найти двух инвесторов, но вложенные ими 1,1 миллиона долларов очень быстро растаяли, и оба стремились продать принадлежавшие им акции и выйти из весьма сомнительного сектора веб-экономики. Компанию можно было купить примерно за ту же цену, что и любой китайский портал, тем не менее никто не желал выбрасывать деньги на ветер, приобретая ее. По большому счету объем продаж и прибыль, а не пользователи, значили в веб-экономике все, и если могущественная AOL не смогла заработать на подобном сервисе, то кому бы это удалось?

Как и многие великие интернет-предприниматели, Ма был удачлив. China Mobile решила потратить часть своей выручки на поддержку третьеразрядных компаний, которые способствовали бы увеличению количества покупателей их услуг. По мнению Ма, мгновенный обмен сообщениями с друзьями мог бы стать изюминкой их телефонов. Наконец, установив плату за услугу в размере 6 центов в месяц с каждого пользователя, Tencent начала приносить прибыль. Ма значительно увеличил ее, используя службу для продвижения любых услуг, за которые пользователь готов был платить: закачки рингтонов, обоев, гороскопов и т. п. Американские компании догадались брать за это деньги несколькими годами позже.

В 2001 году, когда интернет-компании во всем мире переживали тяжелые времена, пенни, зарабатываемые Tencent на мобильных услугах, оборачивались почти 6 миллионами долларов продаж в год и 1,2 миллион долларов прибыли [25]25
  Sherman So and J. Christopher Westland, Red Wired: Chinas Internet Revolution (London: Marshall Cavendish Business, 2010), p. 116.


[Закрыть]. Ма начал предлагать аналогичные видеопродукты – аватары, клипы, изображения животных, – и пользователи с удовольствием платили за них. Целевым сегментом Tencent стали главным образом дети. Из-за китайской политики «одна семья – один ребенок» они росли в одиночестве, и многие воображали несуществующих друзей и несуществующие миры. Поэтому идея завести виртуального друга казалась оригинальной и привлекательной и получила широкое распространение. Каждый ребенок имел двух родителей и четырех дедушек-бабушек, еженедельно совавших ему в карман мелочь. Поскольку дети часами просиживали в интернет-кафе, Ма одним из первых предложил им нечто привлекательное в обмен на эту мелочь. Пока он развивал эти идеи, медиакомпания из Южной Африки Naspers, проявив проницательность, поняла, к чему все идет, и вложила около 30 миллионов долларов в 50-процентный пакет акций Tencent, выкупив их у прежних акционеров и учредителей. Сейчас он стоит уже более 20 миллиардов долларов, что делает его самой выгодной инвестицией во всем китайском сегменте Всемирной сети. Еще более удивительно, что генерирующая достаточный денежный поток Tencent так и не потратила эти деньги; по словам Хионга, они по-прежнему лежат в банке.

Большинство американцев уверено в истинности двух утверждений о китайском Интернете: там полно подражателей и цензуры. И то и другое верно лишь наполовину; но поговорим о подражателях.

Один из самых удачных продуктов компании – QQ – почти точная копия ICQ, вначале он даже назывался OICQ. Проиграв дело в суде о нарушении патентных прав, Tencent решила сменить название на QQ, и ее собственные патенты на этот продукт заняли почетное место в рамочках на стене в штаб-квартире. Но хотя чат сам по себе был старой идеей с точки зрения перспектив получения дохода, Ма все же сумел на 5–10 лет опередить американские стартапы. Он рассматривал чат не с точки зрения использования в бизнесе, а как развлечение для скучающих подростков, сидящих в Интернете; своего рода предшественник онлайнового супермаркета MySpace. Друзья могли постоянно оставаться на связи благодаря пакетам СМС не длиннее 140 знаков, которые можно было отправлять в QQ задолго до возникновения Twitter. Хотя американские компании сегодня очень увлеклись идеей продажи виртуальных услуг за вполне реальные доллары, Tencent делала это еще в 2001 году. Если она подражатель, то компанию ей составят многие интернет-гиганты: Google – далеко не первый поисковик, Facebook – не первая социальная сеть, Microsoft многое позаимствовала у Apple при создании Windows, да и та, в свою очередь, воспользовалась наработками Исследовательского центра компании Xerox из Пало-Альто. iPod вышел на рынок mp3-плееров так же поздно, как и iPhone – на рынок смартфонов. Компания-первопроходец часто терпит поражение, но зато прокладывает дорогу более удачливым конкурентам. Как многие стартапы во времена рецессии, китайские вебкомпании только выиграли от необходимости действовать в условиях жестких ограничений. Интернет-магазин Taobao, принадлежащий Alibaba Group, достиг успеха там, где это не удалось eBay, додумавшись организовать курьерскую сеть на велосипедах, обеспечивающую быструю доставку заказов за наличные. eBay успешно работала в США, так как американцы имели длительный опыт покупки товаров по каталогам, а развитая банковская система и почтовая служба гарантировали бесперебойные операции. Такие условия позволяли eBay сосредоточиться только на функциях виртуальной торговой площади. В отличие от нее Taobao пришлось сначала создать инфраструктуру, необходимую для работы в стране огромных размеров, причем каждую ее составляющую нужно было тщательно продумывать. Очень часто именно это укрепляло бизнес, хотя в интернет-экономике входные барьеры очень низки. Попросту говоря, основная идея звучала так: реализация – вот что главное. Возможно, Sina чем-то напоминает Yahoo! Ctrip – Expedia, Taobao – eBay, a Baidu выглядит как Google, но каждая из этих компаний сумела отвоевать свою часть многочисленной китайской интернет-аудитории, причем отнюдь не благодаря государственной поддержке. Правительство страны закрыло немало стартапов. Большинство интернет-компаний в Китае побеждают в конкурентной борьбе не за счет инновационности продукта, а за счет инновационного сервиса и поиска новых путей заработка в Сети. Именно в этом китайские предприниматели особенно сильны, и, как ни странно, именно это – самое слабое место их коллег из Кремниевой долины. Рой Хо, говоря о китайских конкурентных войнах, подчеркивает, что в них важнее всего оставаться в хорошей форме и бежать к цели быстрее всех; то же касается и интернет-бизнеса.