Текст книги "Мечтай, создавай, изменяй!"

Автор книги: Сара Лейси

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

Среди китайских предпринимателей Сонга Ли можно считать одним из самых откровенных подражателей западным идеям. Он ежедневно просматривает блоги обитателей Кремниевой долины, выискивая идеи, которые можно позаимствовать. Сонг не любит слово «украсть», предпочитая говорить об «инновационном обмене». Ли инвестировал деньги в создание стены объявлений о поиске работы под названием ChinaHR, которую впоследствии купила Monster.com за 200 миллионов долларов, и таким образом сколотил свой первый капитал. Затем Ли разработал мобильную версию сайта знакомств, назвав его Sina.com; со временем этот портал стал одним из крупнейших в Китае. Решив, что напал на золотую жилу, Сонг Ли учредил венчурный фонд SinoFriends, основавший три стартапа, находящихся под управлением его заместителей. Все они работают на основе «инновационного обмена» с западными предпринимателями. Но как в случае с eBay и Taobao, отличия от оригинала достаточно велики. В настоящее время Ли курирует сайт знакомств Zhenai. отличающийся практичностью, эффективностью и предельной честностью, что во многом отвечает характеру его клиентов-китайцев. При той активной миграции населения в города, которая сейчас происходит в Китае, чувство одиночества, изоляции испытывают миллионы людей. Многие стремятся найти себе пару до тридцати лет, но, поскольку китайские мигранты работают по меньшей мере 10 часов в день, у них не слишком много времени на посещение сайтов знакомств, так что чем проще последние устроены, тем популярнее. Повысить эффективность пользования сайтом очень помогает сведение столь эфемерной, романтической и таинственной материи как любовь к простым цифрам и вероятностям. Здесь нет никаких сентиментальных посланий вроде «как прекрасна ваша душа», столь характерных для американских аналогов. В современном Китае ценятся не чувства, а результаты.

Для повышения эффективности работы ресурса Ли анализирует предпочтения клиентов, чтобы выдать на этой основе оптимальные рекомендации. Например, он выяснил, что 60 процентов женщин с длинными прямыми волосами получают приглашения на второе свидание. В наихудшем положении оказываются женщины с короткими кудрявыми волосами: им назначают второе свидание всего в 5 процентах случаев. Мужчины предпочитают женщин в черных колготках с ярким блестящим маникюром и с соотношением объема талии и бедер 0,7. Ли вообще убежден в том, что такое соотношение генетически заложено в женщине для обеспечения наилучших репродуктивных качеств. «Мы не указываем посетителям, что им делать, а просто сообщаем информацию, – констатирует Ли. – Я ведь не могу заставить женщину похудеть, но могу посоветовать надеть платье, которое подчеркнет ее талию». Сонг Ли найдет мужчину вашей мечты, но сначала вы должны отрастить длинные волосы или надеть пояс с подвязками. Женщины, например, предпочитают мужчин в костюмах, которые выглядят способными обеспечить семью. Ли говорит, что может математически подсчитать, насколько привлекательнее становится мужчина в глазах женщины с каждой очередной прибавкой к зарплате в размере 1000 юаней. «Это математический факт, – говорит он. – Могу в подтверждение построить математическую модель». Очень по-китайски! Как-то я присутствовала на ужине, и соседка по столу спросила своего спутника, с которым довольно долго не виделась, кого из их детей больше любит его жена. К моему удивлению, он ответил: «Думаю, старшую дочку». «Потому что она самая хорошенькая?» – со всей серьезностью поинтересовалась дама. «Нет, потому что она самая забавная», – ответил он. (Младшая дочь родилась всего несколько месяцев назад.)

В современном Китае найти мужа или получить хорошую работу легче всего тем, кто выделяется на общем фоне. Считается, что выделиться означает быть лучше других. Вы можете стать лучше. Как и в бизнесе, это вопрос качества исполнения.

Китай – страна с давними традициями сватовства, поэтому идея искать суженого в Интернете не слишком привлекательна для многих. Те, кто не видит в этом проблемы, могут воспользоваться социальными сетями; чат-форумы QQ переполнены посетителями, ищущими спутника жизни или просто партнера на один вечер. По сути дела, именно так Пони Ма познакомился со своей женой. Для более традиционно настроенных клиентов уже создано около 200 тысяч маленьких офлайновых бюро знакомств, которые берут от 2 до 60 тысяч юаней за шестимесячный контракт на поиск партнера. Даже в относительно недорогом Китае эти компании несут существенные издержки, поскольку должны содержать реальные, а не виртуальные офисы, оплачивать рекламные рубрики в газетах, чтобы успешно привлекать потенциальных женихов и невест.

Ли старается найти золотую середину: с одной стороны, поддерживать сайт знакомств, а с другой – содержать колл-центр с 350 телефонными операторами, генерирующий основную часть выручки. Если вам понравился кто-то на сайте, вы звоните оператору, чтобы назначить свидание. Этот сервис обходится около 3 тысяч юаней (около 430 долларов) за полугодовую подписку, не дороже, чем услуги недорогого бюро знакомств. Оператор выясняет, согласна ли на свидание вторая сторона, и в случае отказа предлагает другой вариант из 22 миллионов имеющихся анкет. Их численность ежедневно возрастает примерно на 40 тысяч. Если согласие обеих сторон получено, оператор договаривается о дате и времени свидания и курирует пару в будущем.

Однако оператор просто выполняет свою работу, поэтому обращает внимание прежде всего на результат, а не на чувства. Если ваши требования к партнерше явно завышены, оператор тут же постарается спустить вас с небес на землю. Если вы не понравитесь партнерше, то ее попросят подробно объяснить, что ее в вас не устроило. Затем оператор позвонит вам и расскажет, что вы сделали не так. По крайней мере впредь вы будете стараться не совершать подобных ошибок.

Стоя в комнате с оранжевыми стенами, где сидит примерно 20 операторов в наушниках, мы с Ли решаем в виде эксперимента принять первый попавшийся звонок клиента: «Наша методика позволила найти нескольких подходящих вам девушек. Одна из них зарабатывает 3 тысячи юаней в месяц, а вы – 5 тысяч юаней. Это имеет для вас значение?» Парень отвечает, что нет.

«Девушка по характеру очень общительна. Это вас не смущает?» Молодой человек говорит, что нет. Тот факт, что Ли счел необходимым обратить внимание на это качество характера, заставляет меня задуматься: неужели общительная девушка получает мало приглашений на второе свидание. Но он подчеркивает: «Она родилась в год Лошади, очень разговорчива. Вряд ли это можно исправить». Тем не менее парню и это нравится.

«Если вам неудобно о чем-то спросить девушку, скажите мне, и я постараюсь сама все выяснить», – говорит оператор, уточняет форму оплаты и сообщает о размере комиссионных.

Сайт Zhenai вполне конкурентоспособен. Организуйте больше свиданий в день, чем ваши конкуренты, и вы победите. Раз в месяц выплачиваются премиальные за хорошую работу. Когда я вошла в колл-центр утром, группы операторов собирались вместе в разных углах и скандировали что-то вроде «Начнем!» – весьма популярное в Китае восклицание. Затем они разбежались по рабочим местам. Может показаться, что это говорит об отсталости страны, обусловленной большим количеством ручного труда. Но это не так. Ли создал оригинальное прикладное обеспечение для управления потоками клиентов, а также нанял психолога, чтобы тот обучил операторов, какие вопросы задавать и как разговаривать с теми, кому отказали в свидании.

Ли страхует риски, связанные с сайтом, – трудно работать на рынке, где большинство потребителей не расположены тратить: больше нескольких центов за товар или услугу. У него есть магазин телефонных приложений и компания Digu, постоянно ищущая новинки, которые можно позаимствовать. Сначала она занималась организацией онлайнового обмена фотографиями. Потом вела твиттер. Затем открыла региональный микроблог для обмена информацией об играх. Все это очень напоминает копирование всех модных новинок, которые только появляются в Кремниевой долине. На его визитке с одной и с другой стороны логотипы сайтов Zhenhai и Digu. В определенном смысле Ли наркоман, а Интернет и огромная, постоянно растущая масса китайских пользователей, – его пристрастие, Он намерен акционировать все свои компании, чтобы выручить достаточно денег и заняться кинопроизводством. Но собирается инвестировать в киноиндустрию не так, как это делают гиганты интернет-бизнеса в США, а хочет самостоятельно писать сценарии и руководить процессом. Для начала Ли прошел обучение на курсах сценаристов и был поражен тем, какой это колоссальный труд. Он не уверен, что добьется успеха на этом поприще, поэтому надеется заработать достаточно денег с помощью своих стартапов, чтобы продержаться, если его фильмы никто не будет смотреть. Думал ли он об идее будущих кинолент? Конечно. Это же Сонг Ли – человек, который верит, что все происходит в соответствии с заранее предначертанной линией судьбы. Первый фильм будет посвящен семейным парам, разлученным в конце 1940-х, когда Тайвань отделился от материка. Об этом рассказывают множество историй, но авторами большинства из них являются жители материкового Китая. Подобно расширению Zhenhai и появлению Match.com фильм Сонга Ли осветит события тех лет через призму судеб трех семейных пар. По ходу дела они обмениваются партнерами: в конце концов, одна пара хорошо, а три – еще лучше, верно?

Подобно тому как китайская экономика развивается одновременно в нескольких направлениях, китайские предприниматели стремятся создавать одновременно несколько компаний. Такой подход позволяет опередить конкурентов, закрепить за собой лицензии, патенты и прочие виды интеллектуальной собственности, а также захватить территорию, пока кто-то другой этого не сделал. В Китае дешевая рабочая сила решает многое, поэтому Ли привлекает толковых молодых вундеркиндов. Ежегодно он проводит встречу с выпускниками отделения компьютерных технологий местного университета, приглашая их на работу в свою компанию. Приходят тысячи претендентов, из которых он отбирает 15 лучших. Затем, собрав их в аудитории, он дает им 15 минут на описание сайта, который они хотели бы создать при отсутствии проблем с финансированием. Студенты представляют свои идеи, обсуждают их, а затем проводится голосование. Они думают, что тест выявляет лучшие бизнес-идеи, но это не так. Сонг Ли сидит в соседней комнате, наблюдает и изучает манеру взаимодействия кандидатов друг с другом. Далеко не все студенты поступают на работу в компанию – Ли счастлив, если хотя бы некоторые это сделают – но те, кто поступает, позволяют процессу «обмена инновациями» крутиться дальше. Идеи – это всего лишь идеи. В Китае главное – процесс.

Китай считается самой закрытой, с кучей цензурных запретов, не склонной к самовыражению страной мира, но при том единственной страной помимо США, где появились несколько гигантских интернет-компаний со стоимостью активов в миллиарды долларов. Парадоксально – ведь люди считают Всемирную сеть изначально свободной и демократичной средой. Каким образом столь два противоположных подхода ухитряются мирно и взаимовыгодно сосуществовать в Китае, при том что на огромных и демократичных рынках Индии и Бразилии этого нет?

Одна из причин – население Китая получило более широкий доступ в Интернет в результате действий правительства страны, инвестирующего в создание инфраструктуры для «гармоничного общества». Взамен правительство желает, чтобы «гармоничное общество» играло по его правилам. По крайней мере, Китай заботится о нуждах своего растущего, хаотически мигрирующего и урбанизируемого населения с не меньшим тщанием, чем другие развивающиеся страны. Не все удается сразу, но в Китае вы не увидите трущоб, как в Индии, или уличного насилия, как в Бразилии. И это в том числе увеличивает возможности создания в стране по-настоящему крупного бизнеса.

Американцы любят общаться с интернет-предпринимателями, а те в тихой беседе за бокалом вина не прочь пожаловаться на гнет и давление. Удивительно, что китайцы жалуются меньше, чем представители любой другой страны мира, где мне доводилось бывать. И не из страха: многие знакомые китайские бизнесмены довольно жестко ведут дела. Они долго жили на Западе и надеются, что их страна идет к демократии. Они критически настроены по отношению к правительству и политике председателя Мао. Я знаю пятерых-шестерых человек, вышедших в 1989 году на площадь Тяньаньмень, а затем улетевших в США с мыслью о том, что больше никогда не вернутся на родину. Но многие из них говорят, что сегодня Китай стал более свободным, чем раньше. Возможно, страна движется к свободе по принципу «два шага вперед – один назад», но все-таки это шаг вперед. Виктор Ку из компании YouKu считает сотрудничество с правительством своей обязанностью CEO интернет-стартапа, работающего в столь динамично развивающейся стране. «Мы можем отличить черное от белого и серого, – говорит он, – и знаем, как вести дела с правительством, а если совершим ошибку, то достаточно одного звонка. Поэтому поддерживаем постоянный контакт». От большинства интернет-компаний требуют проводить цензуру, в основном материалов, касающихся разжигания ненависти, порнографии, соблюдения авторских прав и пропаганды нацизма. Весь вопрос в том, не переходит ли это разумные пределы. Ку говорит, что у каждого своя точка зрения по данному вопросу: «Что с того, что мы подвергаем цензуре сайты расистского содержания? Нас не будут за это критиковать. Мы хотим влиять на жизнь общества. Это эволюция, а не революция». Многие американцы считают такую точку зрения ужасной. Google особенно активно выступала против цензуры в Китае, постоянно ведя перечень запрещенных тем и сайтов и требуя снятия запретов. Многие в Кремниевой долине приветствовали принятое в 2010 году решение Google перенести офис из материкового Китая в Гонконг. Так или иначе, избежать этических проблем интернет-компаниям не удается: в 2005 году Yahoo! изрядно подмочила свою репутацию, раскрыв китайскому правительству личные данные одного из блогеров, в результате чего тот был арестован. Даже доморощенная Tencent подвергается критике за выдачу информации о пользователях по запросам правительства. Но такова цена ведения бизнеса в Китае. Многие китайцы считают, что Ку прав. У страны нет национального долга, и она продолжает вкладывать миллиарды долларов в национальную инфраструктуру. Хотя урбанизация идет невиданными темпами, порождая введение налогов на проезд по дорогам и рост стоимости жизни, Китай инвестирует миллиарды долларов в строительство городов-спутников, где жители имеют равные экономические возможности (с учетом стоимости жизни) с жителями Шанхая или Пекина, а также прокладывает скоростные железные дороги, чтобы облегчить связь между различными регионами страны.

По данным Всемирного банка, с 1970-х годовые темпы роста ВНП составляли в среднем 9,7 процента, стало быть, несколько сотен миллионов человек вырвались из оков бедности. Один только Китай снизил ее уровень на 75 процентов за последние два десятилетия. Возможно, вас не привлекает жизнь в общежитии промышленного предприятия, но, выбирая между индийскими трущобами и китайскими общежитиями, я предпочла бы последние.

События, происходящие в Китае, не имеют равных в мировой истории. Страна справляется с колоссальным экономическим ростом, фундаментальными структурными и экономическими сдвигами не хуже, чем это мог бы сделать кто угодно. Мнение большинства предпринимателей, с которыми мне доводилось беседовать (включая и переехавших в Китай из США), таково: «Демократия очень важна, но сейчас это роскошь. Сначала нужно построить эффективный капитализм». Рой Хо из Шанхая, заработавший миллиарды долларов на мобильной связи, говорит: «Именно благодаря Дэн Сяопину мы живем в современном Китае, а не в стране, подобной Северной Корее». Хо был на площади Тяньаньмень и видел страшные вещи. Даже сейчас, сидя в ресторане Pizza Hut в Шанхае, расположенном всего в нескольких кварталах от офиса своей компании с миллиардными оборотами, созданной всего за несколько лет с нуля, он говорит о своей благодарности Дэну. Вопрос только в том, что произойдет, когда эта процветающая экономика столкнется с кризисом? Этот страх, по словам представителей власти, лежит в основе необходимости контролировать народ. Однако сегодня контроль осуществляется уже не столько в форме откровенной «слежки за умами», сколько в виде постоянно проводимой политики мягкой силы. Власти уже не запрещают публиковать фотографии с площади Тяньаньмень, но ограничивают пропаганду западных ценностей, чтобы предотвратить повторение тех событий.

С учетом того что 400 миллионов человек используют Интернет как источник информации и развлечений, скорее всего, он и далее будет играть ведущую роль. Выросло новое поколение, которое готово изменить мир. «Я верю, что в любой стране рано или поздно появляется поколение, способное изменить страну, сделать ее тем, чем она хотела бы стать, – говорил один молодой специалист из Сучжоу. – Мы и есть это поколение. У меня есть друзья, которые думали, что никогда в жизни не вернутся в Китай, но сейчас они здесь, с нами».

Выпускники американских университетов Лиги плюща, переехавшие в Пекин, могли бы назвать себя потерянным американским поколением, в то время как их китайские сверстники, переехавшие в те же города в поисках аналогичных возможностей, считают себя великим китайским поколением. Однако пока остается открытым вопрос о том, к чему же оно стремится, если не считать материальных благ. Китайцы никогда не были очень религиозной нацией, а диктатура Коммунистической партии уничтожила в стране все моральные принципы, отличающееся от изложенных в маленькой красной книге председателя Мао. Лояльность по отношению к партии была главной жизненной добродетелью для всех, включая самых бедных крестьян из далекой провинции. Партия подавила религию, национальные чувства, стремление к знаниям и искусству. Когда коммунистические путы несколько ослабли, их место отчасти заняли вера в высокие технологии, потребительство и капиталистический образ мышления.

В 2010 году озабоченность общественности вызвало буквально засилье шоу вроде «Давай поженимся» на Центральном телевидении Китая. Причем все были построены по одному сценарию: на сцену приглашалось множество девушек, задававших вопросы потенциальному жениху, среди которых были и такие: «Пока не купишь собственный БМВ, даже не думай об этом», «Ты такой нахальный, что ты вообще здесь делаешь?» В ходе программы девушки выбывали из состава потенциальных невест, гася фонарики, которые держали в руках. В итоге бедный парень мог выбрать одну из тех, чьи фонарики все еще горели.

Эти шоу ознаменовали появление поколения молодых, образованных, финансово независимых женщин, претендующих на престижные рабочие места и отказывающихся выходить замуж только потому, что этого требуют традиции. В обществе таких девушек осмеивали и называли поколением оставленных, поэтому они воспринимали подобные шоу как способ подчеркнуть свою независимость. Но для старшего поколения они олицетворяли бездуховное общество, поклоняющееся золотому тельцу, пренебрегая традиционными китайскими ценностями дома и семьи. По иронии судьбы, капитализм точнее всего отражает суть коммунистического Китая наших дней. Поскольку страна быстро развивается и растет уровень жизни, именно экономический прогресс стал объединяющей идеей китайского общества.

У типичного предпринимателя в сфере интернет-бизнеса, как правило, нет времени заниматься подобными глобальными проблемами. Его собственный мир меняется слишком быстро. В законы постоянно вносятся изменения, способные за одну ночь лишить его бизнеса. Стремясь расширить бизнес-империю во все направления, Tencent или Sina способны в любой момент задавить его бизнес и лишить перспектив за счет колоссального потока пользователей, уже превышающих по численности население США.

Для иностранных инвесторов ставка на интернет-стартапы в Китае – это результат веры в страну и оптимизации инвестиционного портфеля. Кое-кого из инвесторов не раз обманывали, а порой целые компании бесследно исчезали за одну ночь. Многие теряются, столкнувшись с обычными методами ведения бизнеса в Китае, например со взяточничеством и обыкновением заключать сделки в караоке-барах, немногим отличающихся от обыкновенных борделей. В их мозге постоянно пульсирует мысль о том, а не выбрасывают ли они деньги на ветер; возможно, они и есть те самые тупые американцы, о которых в Китае ходит столько анекдотов. Но, несмотря на подобные переживания, почти никто не делает попыток вывести капитал из страны, напротив, в Китай вкладывается все больше денег. В том же квартале, когда Google переместила свой офис из материкового Китая, финансирование из американских венчурных фондов в китайскую экономику выросло на 30 процентов, и полдюжины компаний Web 2.0 из Кремниевой долины открыли здесь представительства. Блеск Китая и перспектива оказаться инвестором новой Tencent, и в не меньшей степени страх упуститьвозможность открыть новую Tencent, толкают инвесторов вперед. Как и для восторженных выпускников Лиги плюща в баре между Башней и Колокольней, Китай стал для инвесторов центром рисковой, но высокоприбыльной вселенной бизнеса.