Текст книги "Этот день наступит"

Автор книги: Сандра Стеффен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

Глава седьмая

Джейс сжимал трубку, чувствуя, как с каждой секундой напряжение внутри его растет.

– А этот документ подписан? – Его полный отчаяния голос гулко отдавался в пустом гараже.

– Подписан, зарегистрирован и отправлен.

Судя по тону, Алек Барклей был взбешен. Но его гнев был направлен не на Джейса, а против нечистоплотного судьи в Кэс-Лейк-Шорзе.

В документе черным по белому было написано, что Айвен и Беверли получают право, как дедушка и бабушка, не только время от времени навещать Кортни по воскресеньям, как они это делали до сих пор, но и забирать ее к себе на уик-энд, начиная с этой недели.

У Джейса все внутри перевернулось.

Он до боли сжал зубы, а рука, которой он держал трубку, онемела.

– Мы это так не оставим. – Голос Алека был уже более спокойным. – Мы будем драться, как морская пехота, чтобы отменить это постановление. Мне надо еще кое-что проверить. Как только я найду соответствующие прецеденты, мы подадим апелляцию. Потребуется ваша подпись. Сможете подъехать через полчаса?

Они заберут ее уже на этой неделе.

Сегодня уже четверг, осталось всего два дня до уик-энда. За это время ни морская пехота, ни его подпись ничего не смогут изменить.

Джейс выскочил из гаража, в спешке чуть не сбив с ног Эда.

– Куда это ты собрался? – крикнул Эд ему в спину.

– В Ист-Лэнсинг.

– А когда вернешься?

– Не знаю. Ничего не знаю.

Стараясь держать в узде свои эмоции, Джейс выехал из города, пытаясь не превышать скорость: разборки с полицией сейчас были бы некстати.

Ему следовало догадаться, что Айвен и Беверли что-то затевают. Надо же быть таким слепым дураком! Утром он был уверен и спокоен. Один звонок перевернул все.

Джейс давно знал, на что способны эти люди. Они до тех пор пилили Лорел Энн, лишая ее даже той малой доли уверенности в себе, которой она обладала, что ее любовь к Джейсу постепенно угасала, а потом и вовсе умерла. Им было невдомек, что Лорел Энн стала угасать и умерла задолго до того, как погибла в автокатастрофе. Джейсу было больно на это смотреть, но, как ни пытался, он ничего не смог поделать. У Кортни был более твердый характер. Он прекрасно понимал, что дед с бабкой не потерпят ее упрямства и постараются переломить характер девочки.

Еще вчера вечером он верил, что у него достаточно времени для того, чтобы обеспечить Кортни безопасность, вселить в нее чувство уверенности в будущем. Серого седана не было видно уже несколько дней, Кортни была здорова и счастлива. Вчера вечером, когда он задержался на работе, она не плакала. Все это вселяло уверенность в то, что она начала справляться со своими страхами, и заставило Джейса расслабиться, а Айвен и Беверли, видимо, именно на это и рассчитывали.

Алек Барклей сказал, что мы это так не оставим.И хотя Джейс все еще судорожно сжимал руль, эта фраза оставляла надежду и придавала ему решимости.

Он не собирается уступать или сдаваться. Не поднимет кверху лапки и не станет бездействовать. Он будет бороться за свою дочь, чего бы это ему ни стоило.

– Тетя Гэррет, кто-то звонит в дверь, – заявила Эми.

Гэррет приглушила звук телевизора, под музыку которого она танцевала с маленьким Эриком на руках, посадила его рядом с сестренкой и подмигнула им.

– Я сейчас вернусь.

Все еще пританцовывая и улыбаясь, она выглянула в окно и увидела грузовик Джейса, припаркованный возле дома. Улыбка не сходила с ее лица со вчерашнего вечера. Он подал ей пальто, как истинный джентльмен. Прикосновение его пальцев к ее волосам было как порыв теплого ветра во время снежной бури. Мотор в машине работал как часы. У него просто золотые руки, и не только по части моторов!

Не задумываясь над тем, заметит он ее идиотскую улыбку или нет, Гэррет распахнула дверь. Однако один только взгляд на Джейса стер улыбку с ее лица.

– Что случилось?

Он молча прошел в дом мимо нее. Никогда она не видела его таким расстроенным. Он глубоко вздохнул, но ничего не ответил, а лишь сунул ей в руки листок бумаги.

Дом дрожал от топота двух пар ног в соседней комнате. Рука Гэррет тоже задрожала, когда она взяла бумажку. Пробежав глазами постановление, Гэррет спросила:

– Откуда это у тебя?

– Алек Барклей дал. Я только что был у него в офисе.

– Значит, это подлинный документ? Этот судья вот так просто предоставил Тейлорам право забирать Кортни каждый второй уикэнд? – возмутилась Гэррет. Пораженная чудовищностью того, что произошло, она спросила: – Как они это сумели?

– Возможно, нам никогда не удастся это доказать, но, похоже, они подкупили судью. С их деньгами и связями они могут купить всех и вся.

Гэррет снова прочла документ, пытаясь осмыслить неожиданный поворот дела. Юристы, работавшие на местах, были сущими младенцами по сравнению со специалистами, с которыми Гэррет работала в Майами. Судьи тоже все были с характером и имели ту или иную репутацию. Но никто из них не брал взяток.

– Я работаю в судебной системе, но не знаю ни одного судьи, которого можно было бы подкупить, – сказала Гэррет, искоса взглянув на Джейса. – А если и есть где-нибудь один, то я не удивлюсь, если он – знакомый Тейлоров.

Джейс все еще стоял в пальто, и снег таял у него на ботинках. Гэррет обхватила себя руками, почувствовав внезапный холод. Ее опасения росли с каждой секундой.

– Не понимаю, как им удалось провернуть все это за такой короткий срок.

– Это случилось не вдруг. Они возбудили дело еще несколько месяцев тому назад, сразу после гибели Лорел Энн. Все тщательно спланировано. Куп был прав: они наняли частного детектива, чтобы напугать меня. Они знали, что, когда он исчезнет, я успокоюсь. А потом бах – и я в нокауте.

– Так, значит, сыщик был для отвода глаз? А что насчет опеки?

– Это тоже реально. И знаешь, Гэррет, практически все потеряно. Если уж они сумели подкупить одного судью, почему бы им не купить и другого, который решит дело об опеке в их пользу?

Сама мысль о такой опеке была для Гэррет невыносима. Конечно, система не была идеальной, но она знала, что закон всегда на стороне невинных детей, что бы ни говорили люди. А более невинного существа, чем Кортни Макколл, трудно было себе представить.

– Ничего не потеряно, – горячо возразила Гэррет, упрямо вздернув подбородок. – У Тейлоров, возможно, и есть карманный судья, но и Алек далеко не глуп, да и мы тоже. Мы не сдадимся, Джейс, и не собираемся поднести им Кортни на серебряном блюде.

– Черт возьми, ты права.

Джейс произнес эти слова так спокойно, словно в них была вся сила. Гэррет пыталась разгадать выражение его лица. На какой-то миг морщины на лбу Джейса немного разгладились, как будто он вдруг ощутил связывающую их невидимую нить. Но он отвернулся, и момент прошел.

– Слушай, – отозвался он, словно пробуждаясь от транса, – мне лучше уйти, а то я здесь здорово наследил. Эд остался один в гараже, а у нас полно работы. – Застегивая пальто, он простонал: – Господи, как же мне опротивела зима!

Зима в Мичигане всегда была морозной и снежной. Для жителей городка февраль был самым нелюбимым месяцем. Но вчера вечером зимний пейзаж показался ей волшебной сказкой. Когда Джейс положил ей руки на плечи и запустил пальцы ей в волосы, его прикосновение было таким теплым, что она ощущала его всю дорогу домой, хотя за окнами машины бушевала снежная метель. Ее будущее с Джейсом простиралось перед ней как сплошное воскресенье.

Еще вчера она была уверена, что у Кортни будет много времени, чтобы привыкнуть к тому, что ей ничего не грозит. Теперь ее уверенность будет подвергнута новому испытанию. Независимо от того, за какие веревочки потянет Алек или какие соберет сведения, он вряд ли сможет добиться отмены судебного постановления к концу недели. А это означает, что Кортни придется провести ближайший уикэнд вдали от отца. Эта мысль привела Гэррет в бешенство. Но, как не раз бывало, оно придало ей решимости.

– Все еще далеко не кончено, – пыталась она успокоить Джейса, открывая ему дверь, – они победили в бою, но войну еще не выиграли.

– Независимо от исхода дела, жертвой так или иначе окажется Кортни. Мне придется ей все объяснить, хотя одному Богу известно, что я ей скажу.

Гэррет нечего было на это ответить.

Эми и Эрик подбежали к окну, посмотреть, как будет отъезжать Джейс. Глаза их были широко распахнуты от радости и любопытства. Такого выражения Гэррет никогда не видела в глазах Кортни, в которых всегда гнездились беспокойство и страх. Эта девчушка знала, что значит потерять того, кого любишь. Из боязни потерять отца она даже не осталась ночевать у подруги. Как же она сможет справиться с тем, чтобы разлучиться с ним на целых два дня и ночевать в доме дедушки и бабушки?

– Лу-за. – Эрик показал пухлым пальчиком на лужицу, натекшую с башмаков Джейса.

Маленькая Эми, совсем как взрослая, уперла руки в бока и заявила:

– Ну и рассердится же бабушка, когда вернется из парикмахерской.

Гэррет не могла удержаться от улыбки. Передразнивая Эми, она сказала:

– Честное слово, Эми, ты говоришь прямо как твоя тетя Гвен.

– Папа тоже так считает, – хихикнула Эми.

Дети убежали, а Гэррет вытерла лужицу, вкладывая в это простое дело слишком много энергии. Но мысли ее постепенно приходили в порядок.

Если вчера вечером ей показалось, что у нее, Джейса и Кортни было в запасе много времени, чтобы лучше узнать друг друга и превратить свои взаимоотношения в прочный союз, то сегодня будущее представлялось ей довольно смутно. Джейс изо всех сил старался помочь Кортни обрести покой и начать воспринимать окружающий мир так, как этого заслуживает каждый ребенок. Но Тейлоры оказались страшной силой. Было очевидно, что они пустят в ход и деньги, и связи для достижения своей цели, не заботясь о том, что кто-то пострадает или что будет нарушен закон.

Почти невозможно противостоять их силе и лжи. Но ради Кортни, ради Джейса, ради в конечном счете ее самой они не могли отступить. Алек Барклей был одним из лучших юристов в стране в области прав отцов. А Джейс был замечательным отцом. Им придется драться изо всех сил, но они добьются справедливости для Кортни.

Пол давно высох, мать вернулась домой, и ее голос и смех Эми и Эрика доносились из кухни, когда Гэррет наконец очнулась от своих мыслей. Если бы она могла быть такой же беззаботной!

* * *

Гэррет стояла в нерешительности перед дверью Джейса. Как бы ей хотелось вернуться в те времена, когда они с Джейсом были детьми! Тогда все было гораздо проще. Она могла врываться в его дом без стука, самой главной заботой Джейса был экзамен по алгебре, а ей больше всего на свете хотелось сесть за руль грузовика Купа.

А сейчас Джейсу предстояло сообщить Кортни, что ей придется провести уик-энд с дедушкой и бабушкой. Джейс боялся этого момента с самого утра, с той минуты, когда Алек Барклей сообщил ему, что ничего не сможет сделать, чтобы отменить постановление на этой неделе.

После того как Джейс ушел от нее сегодня утром, Гэррет непрерывно ходила взад-вперед по комнате, думая о том, как Кортни воспримет новость и как ей помочь. По закону Джейс должен был разрешить Айвену и Беверли забрать девочку. И хотя Алек выстроил перед ними стратегию их дальнейших действий, Гэррет не покидало ощущение беспокойства.

Они, наверно, могли сделать больше того, что предлагал Алек. Но что именно?

Собравшись с духом, Гэррет постучала. Дверь тут же распахнулась. Излишне было задавать вопросы: заплаканные глаза Кортни говорили сами за себя. Лицо Джейса было лишено всякого выражения. Дорога возле дома была расчищена, но физическая работа, видимо, не помогла снять напряжение.

Гэррет вошла в дом, но ей не хватало слов, чтобы нарушить эту давящую тишину. Даже Лаки сидел тихо под кофейным столиком.

Пытаясь не показать волнения, Гэррет протянула Кортни небольшой сверток.

– Я рада, что ты еще не легла спать. Это для Лаки.

В печальных глазах Кортни мелькнуло любопытство, когда она развязывала ленточку.

– Мячик?

– Это не простой мячик, – сказала Гэррет, опускаясь на колени, – внутри у него кошачья мята, а кошки это любят.

– Правда?

– Гляди!

Гэррет откатила мячик под кофейный столик. Котенок тут же подхватил его передними лапами, стал тереться о него мордочкой и кататься с ним по ковру.

– Ему нравится!

Восторг в голосе девочки заставил сжаться сердце Гэррет. Зачем она вообще сюда пришла? Просто больше ей некуда было идти. Ей хотелось сказать Джейсу, что она любит его, будет любить всю жизнь. Но Джейс был слишком обеспокоен будущим Кортни, чтобы думать о своем.

Комок застрял в горле у Гэррет, когда она взглянула на Джейса. Он сидел на корточках, опершись руками на колени, и вместе с Кортни следил за игрой котенка. Посмотрев на Гэррет, он улыбнулся, но улыбка на его осунувшемся, напряженном лице выглядела вымученной.

Кортни подошла к Гэррет и неуверенно попросила:

– Почитай мне.

Гэррет захлестнула такая волна жалости, что она могла лишь молча кивнуть. Кортни схватила ее за руку и потащила к дивану. Прижавшись к Гэррет, она осторожно открыла красивую, иллюстрированную книжку детских стихов.

Пока Гэррет читала о кошках и мышках, о щенячьих хвостах, о хлебопеках и сапожниках, о бедных детишках, которым приходится таскать воду, Кортни все теснее прижималась к Гэррет. Ветер завывал за окном, шумел в деревьях, а здесь было тепло, сухо и уютно.

Рука Джейса замерла на дверной ручке. Из гостиной доносился низкий волнующий голос Гэррет. Стараясь не шуметь, Джейс осторожно открыл дверь и замер.

Лицо Гэррет было опущено, черные волосы рассыпались по плечам. Голос ее звучал монотонно, успокаивающе действуя на Кортни. Джейса же, наоборот, голос этот возбуждал.

Девочка сидела, поджав под себя ноги, просунув руку под локоть Гэррет и прижавшись щекой к ее свитеру. Медленно Джейс оглядел этот красный свитер от воротника до талии и обратно и почувствовал, как неожиданно гулко застучало у него сердце.

Где-то глубоко в подсознании Джейс всегда отдавал себе отчет в том, что у Гэррет Флетчер есть грудь. Уже в пятнадцать лет инстинкт подсказывал ему, что это так. Но в то время движение груди вверх и вниз при дыхании не заставляло его мысли выстреливать, словно искры в пламени.

Его роман с Лорел Энн был данью самонадеянности и нетерпению юности, в результате чего пострадали все. Он не лгал, когда сказал, что у него не было другой женщины ни когда он был женат на Лорел Энн, ни потом. Теперь же он с ошеломляющей силой ощутил, что ему нужна женщина. Гэррет была его давним другом, его союзником, человеком, который мог не только вывести его из себя, но и рассмешить. У него даже права нет думатьо ней по-другому.

Да и для романа с женщиной, любой женщиной, сейчас было самое неподходящее время. Ему надо растить свою чудную большеглазую дочурку, развивать свое дело и бороться за право опеки. И для этого понадобятся все его силы и энергия. И все же ой не мог отвести взгляд от Гэррет.

Кортни закрыла глаза, дыхание стало ровным. Девочка, видимо, уже погрузилась в волшебную страну детских грез. Голос Гэррет замер, а с ним замерли и мысли Джейса, оставив в душе смутные образы и неясные желания, от которых у него заныло в груди.

Гэррет закрыла книгу и поправила прядку шелковистых волос Кортни, упавшую на лоб. Движения Гэррет были полны такой естественной грации, что у Джейса захватило дух. Сколько времени прошло с тех пор, как его лба так нежно касалась любящая женская рука?

Гэррет осторожно отложила книгу, стараясь не разбудить Кортни. Ей были приятны тепло и тяжесть детского тельца, доверчиво прильнувшего к ней. Подняв глаза, она увидела стоящего на пороге Джейса. Рубашка на нем была расстегнута, ноги широко расставлены, пальцы заложены за пояс джинсов. Даже в неярком свете были видны морщины, залегшие в уголках рта, но выражения глаз она не смогла понять.

– Мне кажется, она заснула, – прошептала Гэррет.

– Когда она устает, то засыпает моментально, но сегодня…

Гэррет понимала, почему сегодня девочка не могла заснуть. Печаль, беспокойство, неопределенность были тому причиной.

– У тебя тоже усталый вид, – подняла она глаза на Джейса.

– Куп утверждает, что мы, Макколлы, уже родились уставшими.

Гэррет оглядела небольшой беспорядок в гостиной: разбросанные повсюду мягкие игрушки, ленточки и книжки. Нет, Джейс не родился уставшим. Он устал от работы в мастерской, да и дома у него хватало забот. Нелегко одному воспитывать дочь. Но сегодня в глазах Джейса было нечто большее, чем просто усталость. Он разуверился в законе и был в ужасе оттого, что у него могут отнять дочь.

– Я отнесу ее в кровать.

Джейс просунул одну руку под ноги Кортни, а другую – под голову и плечи, коснувшись при этом локтя Гэррет. Его рука была совсем близко от ее груди. Закрыв глаза, Гэррет приказала себе замереть. Но как ей хотелось сделать или сказать что-нибудь, что могло бы стереть усталость и беспокойство с его лица!

Кортни вздохнула и шевельнулась в руках Джейса. Он выпрямился, держа девочку на руках, а Гэррет встала и снова поправила выбившуюся прядку.

– Этот уик-энд покажется мне бесконечным, – прошептал Джейс.

В голосе его было столько боли, что Гэррет чуть не расплакалась.

– Она сильная. Она справится. Может быть, им удастся ее запугать, но ненадолго. В воскресенье она вернется и будет с тобой всю неделю. А что ты будешь делать эти два дня? – вполголоса спросила Гэррет.

– Найду чем заняться. Работы всегда невпроворот. Может, повожусь с грузовиком Купа, а может, разберу свой стол в офисе.

Невеселый будет уик-энд, подумала Гэррет.

– А ты не смог бы пойти со мной посмотреть помещение на Мейн-стрит, что сдается внаем?

Джейс посмотрел на нее долгим взглядом, и у нее появилось ощущение, что он понял ее намерение не оставлять его в одиночестве. Гэррет чуть было не улыбнулась, но сдержалась и, склонившись над Кортни, поцеловала девочку в щечку. Затем, повинуясь неожиданному порыву, запечатлела мимолетный поцелуй на подбородке Джейса.

Кортни что-то пробормотала во сне, Джейс затаил дыхание, а ей хотелось не отрывать губ, провести ими по подбородку, по впалым щекам, остановиться в уголке рта, а потом прижаться в поцелуе к его губам. Но она отступила на шаг и взглянула Джейсу в лицо. Оно стало менее напряженным, глаза спрятаны под ресницами, губы приоткрыты.

Ей хотелось его поцеловать, но она знала, что время еще не пришло. Если он когда-нибудь наконец ее поцелует, то сделает это не из благодарности или по доброте душевной. Взяв пальто и наскоро попрощавшись, Гэррет вышла из дома.

Она вдруг поняла, почему пришла сюда сегодня. Джейс собрался работать в выходные и, безусловно, будет все это время волноваться за дочь. Но, может быть, подумает и о ней, о ее нежности и доброте.

– Еще пять минут, – прошептала Кортни, глядя на часы.

Джейс сидел на краю кровати, крепко прижав к себе Кортни. Рядом лежала сумка с ее вещами и игрушками Лаки. Было три часа пятьдесят пять минут. За Кортни должны были приехать в четыре, и, зная Беверли, Джейс не сомневался, что она явится минута в минуту.

Джейс старался держаться спокойно ради Кортни. Утром он не пошел на работу, и они зашли к Купу, встретив по дороге Гэррет. Потом к ним пришла в гости Аманда. Джейсу показалось, что Кортни держится хорошо, но во время традиционного субботнего кукольного чаепития Джейс понял, что и она весьма умело притворяется. Как обычно, Кортни нарядилась в шляпку и бусы, но ее куклы и игрушки были как-то странно молчаливы.

Джейса снова обуяли его страхи, но сейчас это не имело значения. Часы отсчитали еще одну минуту.

Опять же ради Кортни Джейс старался обставить все как обычный визит к дедушке и бабушке. Ведь она жила с ними целый год, а последние четыре месяца навещала их время от времени, так что место было ей знакомо. Но когда она там жила, Лорел Энн брала на себя всю тяжесть их придирок. Сегодня Кортни была бледна, а в глазах гнездился страх. Она не была готова остаться там на ночь, что бы ни было записано в документе.

– Ты уверен, что дедушка с бабушкой позволят мне взять с собой Лаки? – тихо спросила она.

– Лаки – чудный котенок. И он твой любимец, так что я не вижу причины, почему бы тебе не взять его с собой. Представляешь, в каком он будет восторге, обследуя углы такого большого дома?

Кортни в первый раз за весь день засмеялась. Джейс ущипнул ее за нос и пригладил аккуратно причесанные волосы. Громкий стук в дверь стер улыбку с лица Кортни.

Они оба взглянули на часы. Айвен и Беверли прибыли на минуту раньше.

Кортни взяла на руки котенка и с серьезным видом вышла из комнаты. Никогда еще Джейс так не любил свою дочь и не гордился ею, но и никогда еще не испытывал такого сильного желания защитить ее. Но сейчас ему оставалось лишь отнести ее сумку и молить небеса, чтобы все было хорошо.