Текст книги "Инфорсер (ЛП)"
Автор книги: Саманта Уиски
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)
– Если это сработает, тебе придется кое с чем согласиться, Пейдж. Может, ты и контролируешь ситуацию в своем зале заседаний, но я контролирую ситуацию в спальне.
– Но у меня есть список…
Без предупреждения я широко раздвинул губы ее киски и провел языком от входа к клитору.
Она ахнула, ее руки взлетели к моей голове.
– Срань господня! – Ее ногти слегка царапнули мою кожу головы, когда она прижала меня к себе.
– Видишь, насколько лучше, когда ты перестаешь думать и начинаешь наслаждаться?
Мне чертовски понравилась ее реакция, насколько она была честной. Она не была какой-то там моделью с отрепетированными реакциями, которой нужна была моя зарплата и моя фамилия. Пейдж просто хотела меня.
Обводя языком ее клитор, я дождался, пока она прижмется бедрами к моему рту, а затем вознаградил ее нужным давлением, ритмом, от которого она начала стонать, шепча мое имя.
– Так чертовски хорошо, – простонал я, впитывая все возможные ощущения от погружения в Пейдж – ее стоны сладость для моих ушей, ее пальцы в моих волосах, ее вкус, взрывающийся на моем языке. Мой член кричал сильнее, чем когда-либо, но я никогда не был так полон решимости держать его за молнией.
Я лизал, сосал, царапал ее зубами, слушая, как ее крики становятся все громче, чувствуя, как ее бедра прижимаются к моей голове, ее дыхание становится все чаще и быстрее. Было бы легко довести ее до оргазма, достаточно быстро нажать пальцами прямо внутри нее, и она бы сразу же кончила. Но я знал, что если просуну в нее пальцы, то следующим будет мой член, а сегодняшний вечер был не для этого.
Когда она извивалась, умоляя об освобождении, я встретился с ней взглядом. Затем я заменил свой язык большим пальцем, надавив на ее клитор именно так, как ей было нужно, и скользнул вниз. Поддавшись своей первобытной потребности познать каждый дюйм ее тела, и вместо того, чтобы использовать пальцы, я трахал ее языком, скользя в ее тугую киску и выходя из нее, пока она не кончила, выкрикивая мое имя.
Зажмурив глаза, я мысленно натянул тугой поводок на свой член. Я был взрослым мужчиной, черт возьми, а не подростком, который удовлетворяет свою подружку на заднем сиденье отцовской машины.
Пейдж хотела контроля, хотела установить все правила, провести каждую сделку и содержать все в чистоте и порядке. Это не сработало бы, если бы она хотела, чтобы я был в ее постели – в ее жизни в течение следующих трех месяцев.
Я приподнялся над ней и нежно поцеловал.
– Ты невероятна, Пейдж. Я мог бы заставить тебя кончать часами.
Она моргнула, глядя на меня изумрудно-зелеными глазами.
– Это… ты… я не могу…Боже, я даже думать не могу.
– Хорошо, – сказал я, слегка целуя ее в нос.
Это чертовски убивало меня, но я соскользнул с кровати и поднял с пола свою рубашку и пиджак, быстро надевая их.
– Подожди, мы не будем заниматься сексом?
На моих губах заиграла ухмылка.
– Не сегодня.
– Ты не хочешь… – ее взгляд опустился на одеяло, и я немедленно сел на край кровати и притянул ее к себе на колени.
Я подождал, пока она не взглянула на меня, ее щеки все еще были красными от оргазма. Затем я поцеловал ее, долго и глубоко, зная, что она может попробовать себя на моем языке. Я не останавливался, пока она не стала такой же податливой, насколько твердым был мой член. Черт возьми, эта женщина проверяла меня на всех возможных уровнях.
– Я хочу тебя, – заверил я ее. – Мне бы не хотелось ничего так сильно, чем снять эту одежду и скользнуть в тебя. От одной мысли об этом мой член начинает пульсировать, Пейдж. Я никогда так не возбуждался, просто доводя женщину до оргазма, и я никогда не желал кого-то так, как тебя. Но это первый раунд собеседования, помнишь?
Я поцеловал ее в лоб и осторожно положил обратно на кровать. Затем встал и отошел от нее как можно дальше, пока не передумал. Она была слишком соблазнительна для ее же блага.
– Когда мы начнем второй раунд?
Я улыбнулся, несмотря на эпический случай синих шаров, который в настоящее время угрожал вывести меня из строя на всю оставшуюся жизнь.
– Почему бы тебе не взять еще одну ночь на раздумья, чтобы действительно быть уверенной, что это то, чего ты хочешь.
– Это то, чего я хочу! – с энтузиазмом кивнула она. – И я вижу, что ты тоже этого хочешь.
Я ждал, чтобы заговорить, пока ее взгляд снова блуждал по моему телу.
– Что ж, я убежден, что тебе нужно подождать. Я не собираюсь быть для тебя поводом для сожаления, Пейдж. Я знаю, ты любишь контроль. Без этого ты не была бы той деловой женщиной, какой являешься. Но если ты хочешь меня, то это на моих условиях, а не на твоих.
Ее рот приоткрылся, и я сжал губы, чтобы удержаться от смеха. Было бы так весело выводить ее из себя в течение следующих нескольких месяцев. Я улучил момент и позволил своим глазам окинуть ее тело с головы до ног, наслаждаясь отсроченным удовлетворением, потому что теперь, когда я знал, какая она на вкус, какие она издавала звуки, когда кончала, мне было ясно, что мы будем взрывоопасны и это того стоит. Ожидание.
– Спокойной ночи, Рыжая.
Ее рот все еще был открыт, когда я вышел из Пентхауса.
Я нажал кнопку бального зала и подумал о наименее сексуальных вещах, которые только мог, пока лифт спускался. К тому времени, когда двери открылись, мое положение было гораздо менее тяжелым и менее заметным, но что-то подсказывало мне, что я буду играть полузащитником, пока Пейдж снова не окажется в моих руках.
– Вот ты где. Господи, я искал тебя весь вечер, – сказал Майк, мой агент, хлопая меня по спине и используя свою публичную улыбку, когда повел меня в пустынный коридор.
– Я был занят, – сказал я.
Он взглянул на мой развязанный галстук и фыркнул.
– По-видимому. Есть что-нибудь, о чем мне нужно беспокоиться?
– Совсем наоборот, – пообещал я.
– Хорошо, потому что мне звонили из главного офиса "Акул", а тебя сейчас нет в их блестящем списке. Тебе нужно держать свой нос чистым и пахнуть розами, если ты хочешь получить хоть какой-то шанс на продление своего контракта.
– Я всегда пахну розами, – сказал я, пожимая плечами.
– Ты пахнешь сексом.
– «Виновен». Потрясающий, восхитительный секс.
– Ради всего святого.
– Вот именно, – засмеялась я.
– Рори, я, блядь, не шучу. У них есть твое имя на плахе, и они звонили в Чикаго, чтобы узнать, согласится ли Армстронг на обмен.
Мой желудок скрутило.
– Черт.
– Именно, – повторил он, передразнивая мои предыдущие слова. – А теперь тащи свою задницу домой и придумай, как, черт возьми, ты собираешься, стать героем хоккейной афиши «Сиэтльских Акул», прежде чем потеряешь свою чертову майку.
Я кивнул, серьезность ситуации поразила меня, как удар под дых. Я не попрощался ни с кем из парней и не попрощался ни с одной из женщин, когда уходил с вечеринки.
Раньше предложение Пейдж казалось привлекательным ради того, чтобы затащить ее в постель, и маловероятным шансом, что я смогу убедить ее, что стою больше трех месяцев.
Теперь, похоже, мне придется согласиться не только потому, что я хотел ее, но и, как она сказала, потому что теперь я нуждался в ней.
Мне никогда не была нужна женщина, и я не собирался начинать сейчас.
Но у меня возможно, просто не будет выбора.
ГЛАВА 4
Мой бариста принес мне еще один большой американо и забрал пустую кружку, которая стояла на моем любимом столике, когда, я уютно устроилась в дальнем углу любимой кофейни.
– Спасибо, Энн. – Я с благодарностью взяла дымящуюся горячую кружку и вдохнула насыщенный аромат, прежде чем снова сосредоточиться на своем открытом MacBook.
Мне не нравилось ехать в офис в субботу, если у меня находился альтернативный вариант. У меня уже была семидесятичасовая рабочая неделя, и я знала, что если начну “время от времени” приезжать туда еще и в выходные, то в конечном итоге останусь там жить. Тем не менее, мне нужно было просмотреть новые финансовые отчеты за конец финансового года, и мне показалось, что кафе – это легкий компромисс, когда приходится брать свою работу домой.
Мой сотовый завибрировал на столе, на экране высветился единственный номер, который я не могла игнорировать.
– Привет, отец. Ты вернулся в город? – говорю я, прижав телефон к уху, осматривая пустые столики вокруг меня.
– Приземлился всего час назад. Джордж отвезет меня домой. У твоей матери запланирован званый ужин. Ты придешь?
– Не сегодня. Я все еще копаюсь в финансовых отчетах. К тому времени, как я закончу, мои мозги превратятся в кашу и не смогут сравниться с мамиными гостями. – Она всегда приглашала самую разношерстную группу людей – от интеллектуалов до хиппи, – и поддерживать надлежащую эйдетическую беседу быстро становилось утомительно.
– Ты могла бы передать их мне, и тогда у меня было бы оправдание. – Усмехнулся папа.
– Ты уже дважды просматривал их. Ты в любом случае заслуживаешь этот ужин. Я уверена, что разбор событий на восточном побережье прибавил тебе чертовски много работы.
– Верно. Я с нетерпением жду того дня, когда оставлю все это в твоих умелых руках.
Мое сердце бешено забилось, волнение от того, что я наконец-то управляю компанией, расцвело в моей груди.
– Что ж, я буду счастлива снять эту ответственность с твоих плеч.
– Кстати, об ответственности: похоже, ты была на мероприятии Мэтта Дональдсона, и не просто выказала интерес, но сделала довольно крупное пожертвование. Неужели тебя так заинтересовало это дело?
Я быстро втянула воздух. Прошла неделя с той ночи, которая закончилась слишком рано с Рори Джексоном, но воспоминания были свежи и обжигающе горячи в моей памяти.
– Да, – ответила я, прогоняя все мысли об искусном языке Рори из моей головы. Ты разговариваешь по телефону со своим отцом! – Оказание помощи жителям развивающихся стран в росте и поддержании их водоснабжения крайне важно для их процветания, – поспешно продолжила я. – И Дональдсон более чем проявил должную осмотрительность, разработав хорошо подготовленную бизнес-модель того, как будут использоваться наши пожертвования и какую отдачу они принесут каждому месту. Не могла упустить возможность стать частью этого.
– У тебя сердце твоей матери и мой мозг, – сказал он. – Я уверен, что он оценил твое пожертвование, но в следующий раз, когда ты захочешь пожертвовать три миллиона на общее дело, может быть, предупредишь своего старика?
Я боролась с желанием закатить глаза.
Эти деньги не нанесли никакого ущерба тому, что мой отец распределял между многочисленными счетами. Пребывание в стороне – вот что его раздражало.
– Конечно. Я не сообщила тебе только потому, что тебя не было в городе. И, кроме того, я сделала пожертвование от имени компании. Это пойдет на пользу делу и пиару.
– Умная девочка. Теперь, насчет твоего платья…
Я закрыла лицо ладонью. Черт возьми. Мне казалось, что падения Дженнифер Лэнингстон у входа в "Времена года" будет достаточно, чтобы все мои фотографии, сделанные папарацци, отправились в мусорное ведро. Отец, должно быть, искал их, или, что более вероятно, мое имя было у него закреплено в оповещениях Google, и высвечивалось оно всякий раз, когда появлялось в средствах массовой информации. – Мероприятие проходило на красной ковровой дорожке…
– Понимаю. – Его тон подразумевал, что в конце ответа было безмолвное "но". Ключевая лекция через три, два…
– Пейдж, – он произнес мое имя так, словно мне снова было четырнадцать, когда я спросила, могу ли я надеть короткий топ, который тогда был в моде. – Тебя скоро назначат генеральным директором компании, которая на протяжении многих поколений давала жизнь нашей семье. Она успешна благодаря тому, за что выступает наша семья. Из-за нашей морали. Мы хорошая, здоровая американская семья, и наши публичные выступления должны это демонстрировать.
Я слышала эту речь с тех пор, как стала достаточно взрослой, чтобы самой выбирать себе одежду и отвечать на вопросы на пресс-конференциях. Не было никакой необходимости повторять мне лекцию по этому поводу. Ради бога, мне было двадцать восемь лет.
– Один публичный вопрос о чистоте нашей жизни может привести к сомнению в чистоте нашей продукции, – сказал он, и я промолчала – как и ожидалось от меня. – Продажи могут упасть. Тысячи наших сотрудников остались бы без работы. Ты знаешь, что мы заботимся о себе сами, и когда ты становишься генеральным директором, это больше не касается только твоих потребностей. Ты несешь ответственность за обеспечение стабильности позиций наших сотрудников. Некоторые из них работают с нами уже более тридцати лет. Мы не можем быть легкомысленными в своих действиях. Мы не можем быть импульсивными…
Голос моего отца затих, когда мой разум переключил фокус, зависнув над словом "импульсивный" и нарисовав образ темно-синих глаз Рори, когда они смотрели на меня из-под моих бедер. Теплая дрожь пробежала по моей коже, дразня меня сильной болью, которую мне хотелось успокоить только с одним мужчиной – мужчиной, который был абсолютным определением импульсивности – и тем, кто был главным риском, на который, я не была уверена, что стоило идти.
– Я только хочу лучшего для тебя и компании, – продолжил отец, и я моргнула, прогоняя мысли, пульсирующие красным в моей голове. Я сделала еще глоток своего американо вместо того, чтобы прервать его. Я знала – и так же знала – все, что связано с управлением нашей компанией вот уже много лет.
Звякнул колокольчик на двери кофейни, и я чуть не уронила кружку с горячим кофе себе на колени.
Что за чертовщина?
Рори Джексон подошел к стойке, пара темно-синих джинсов облегала его бедра во всех нужных местах. Светло-серая футболка облегала его рельефный пресс и грудь, и повседневная одежда смотрелась на нем более чем сексуально. Может быть, даже сексуальнее, чем смокинг, и скромнее его акульей кофты. Что он здесь делает?
Я наблюдала, как Энн засуетилась за стойкой, принимая его заказ и пытаясь сдержать легкомысленную улыбку школьницы на своем лице. Я мгновенно перенеслась в ту ночь, когда он прикасался ко мне более интимно, чем кто-либо прежде, и все же он не прикасался ко мне достаточно. Боль, которая едва прошла, вернулась с удвоенной силой, когда улыбка осветила его глаза.
Как я могла сделать такое? Сделать это предложение, поделиться своими фантазиями, своим телом? Мое смущение только усилилось от облегчения, что он не взял все, что я предложила. Облегчение, сожаление…что угодно. Не то чтобы это имело значение. Он явно не был заинтересован, и я не гонялась за парнем, которого нужно было убедить переспать со мной.
У меня перехватило дыхание, и я откашлялась, вспомнив, что мой отец все еще разговаривал по телефону.
– Прости, если я тебя разочаровала. Это больше не повторится. – Я прерываю отца на середине лекции, заставляя свой голос не выдавать затрудненного дыхания, вызванного присутствием Рори.
– Мне просто нужно, чтобы ты осознала невероятную ответственность, которую ты возьмешь на себя через три месяца. На карту поставлена не только репутация компании. Это средства к существованию наших сотрудников.
Боже милостивый, это было всего лишь платье! И это сработало.
– Я понимаю. Извини меня, отец, но мне нужно идти.
– Правильно. Увидимся в понедельник. Если только я не смогу убедить тебя изменить свое мнение по поводу званого обеда у твоей матери?
– Слишком много работы, которую нужно сделать.
И одна Акула, которую нужно избегать, как чумы, которой он, очевидно, считает меня.
– Конечно.
Закончив разговор, я положила телефон на стол, не сводя глаз со спины Рори. Я знаю, что в ту ночь выпила больше скотча с содовой, чем обычно, но я помнила каждое мгновение того, как его руки касались моей кожи, его рот касался моей сердцевины. Я была уверена, что никогда не рассказывала ему о том, где я живу или где мне нравится проводить время. Это кафе было одним из моих самых тщательно хранимых секретов с тех пор, как я приобрела недвижимость в нескольких кварталах отсюда более года назад. И я никогда не видела, чтобы кто-то из Акул, приходил сюда чтобы выпить кофе.
Энн хихикнула, протягивая Рори большой белый бумажный стаканчик. Я быстро перевела взгляд на финансовые отчеты, лежащие передо мной. Часть меня надеялась, что он уйдет, не увидев меня, другая часть – нижняя часть меня, которая пульсировала почти болезненным пульсом, – умоляла, чтобы он меня увидел.
– Пейдж?
О Господи, неужели ему обязательно было так произносить мое имя? Я не смогла скрыть румянец, заливший мои щеки, когда медленно подняла взгляд от ноутбука.
– Рори.
Он схватил стул напротив меня свободной рукой и плюхнулся в него. В его голубых глазах вспыхнул жар, который мне был знаком до глубины души, а его чертова ухмылка говорила о том, что он знал, какой эффект оказывает на меня. С таким же успехом я могла бы носить неоновую вывеску с надписью «Собственность Рори».
– Рад тебя видеть.
Я попыталась улыбнуться в ответ. Я была влюблена в эту звезду хоккея с тех пор, как его призвали к "Акулам" пять лет назад – когда мы виделись у Бейли и Гейджа, он редко говорил мне больше двух предложений, а теперь он вел себя так, как будто мы были старыми друзьями, как так получилось? Казалось, что список "грязных девчонок" сопровождался набором кармических условий – тех, которые заставляли меня смотреть в лицо собственной прямоте и смущению из-за него.
Серьезно, о чем я только думала, делая ему деловое предложение, которое включало в себя использование его для исполнения каждого пункта, который был у меня в списке на следующие три месяца? Конечно, я знала, что его репутации тоже не повредит привязанность ко мне – безупречной Пейдж Тернер – в течение трех месяцев, но все же. Мне не следовало быть настолько смелой. Я бы обвинила Джанин, но в глубине души я знала, почему так поступила.
Потому что ты знала, что у тебя никогда не будет другого такого шанса, даже, если ты доживешь до ста лет. Реальность этого факта заставила порхающих бабочек опуститься в моем животе, как свинцовые гири. Я предложила себя, и он решил, что пробы было более чем достаточно.
– На катке разве не подают кофе? – Спросила я, еще больше злясь на себя за то, что хотела того, чего я абсолютно не могла иметь.
– Ой. Разве ты ни капельки не рада меня видеть? – Между его бровями образовалась складка, та самая, которую я мельком заметила в лимузине по дороге в «Four Seasons” на прошлой неделе. Я вздохнула, мои пальцы на коленях задрожали от желания прикоснуться к его лицу.
– Я не имела в виду…
– Все в порядке. – Он отмахнулся от меня, и напряженный взгляд мгновенно сменился спокойным, уверенным лицом, которое я больше привыкла видеть. – Я не преследую тебя… – он выгнул идеальную бровь, глядя на меня. – Если только это не возбуждает тебя?
Я выплюнула только, что выпитый глоток американо, шутка разрядила напряженность вокруг стола, который теперь казался невероятно маленьким, когда его фигура занимала вторую половину.
– Нет, это не подходит для меня.
Он наклонил голову, несколько выбившихся прядей светлых волос упали ему на лоб. Он облизнул губы, и я на несколько секунд перестала дышать. Он откинулся на спинку стула, улыбаясь.
– Бейли сказала мне, где тебя искать.
Предательница. Лучшая подруга на свете. Я пока не решила.
– Что я могу для вас сделать, мистер Джексон? – Я переняла голос, который использовала в зале заседаний, зная по нашим кратким моментам вместе, что ему нравится идея контролировать женщину, которая привыкла все контролировать.
– Осторожнее, Рыжая. – Он сделал медленный глоток кофе. – Продолжай говорить со мной в таком тоне, и я не буду так осторожен с тобой на людях.
Мои глаза расширились.
– Ты что, угрожаешь мне КПК? – Он ухмыльнулся, и я покачала головой. – Нет, конечно, нет, – продолжила я. – Рори Джексон – известный плейбой. Проявление привязанности было бы последним, что было бы у него на уме. – Факт прозвучал резче, чем я намеревалась, и я открыла рот, чтобы извиниться, но он поднял руку, останавливая меня.
– Ты думаешь, что так хорошо меня знаешь. – Он покачал головой. – Прочитав несколько статей. Посмотрев несколько документальных фильмов, и каждый станет экспертом в том, кто я и чего я хочу.
Я хихикнула.
– Что такого смешного, Рыжая?
Мое сердце учащенно билось каждый раз, когда он использовал для меня свое принятое прозвище. Я втянула воздух, заставляя себя быть такой же уверенной и спокойной, как он.
– Ты забываешь, что я не просто фанатка.
– О? Ты теперь сталкер?
– Отнюдь. – Я открыто оглядела его с ног до головы. – Хотя у меня действительно есть глаза. И неоднократно становилась свидетельницей твоих действий, когда была у Гейджа.
– О чем ты говоришь? Я ни разу ничего не пытался сделать с тобой там.
Я откинулась на спинку стула, внезапно слишком задумавшись о причинах, стоящих за этим фактом.
– Верно, – сказала я, игнорируя неуверенность, в которой мне не было смысла копаться. – Но я никогда не была там единственной женщиной. На самом деле, мне кажется, я лично видела, а иногда и слышала тебя с пятью разными женщинами в пяти разных ситуациях. – Не то чтобы я считала.
Он зашипел, глядя на свою чашку, и помешивал содержимое внутри.
– Не стыдись, – сказала я, протягивая руку и касаясь его запястья. – Я бы не стала. Я нахожу это освежающим, когда кто-то может признать, кто он есть на самом деле, и ему насрать, кто это видит.
Он посмотрел на меня, его глаза загорелись, как будто он никогда не видел меня раньше. Я отдернула руку и ухмыльнулась.
– Итак, – продолжила я. – Нет, я не типичная фанатка, но я знаю тебя немного лучше, чем ты думаешь.
– Поверь мне. Ты бы не знала, что со мной делать, если бы действительно знала меня.
– Думаю, что справлюсь с этим. – Я предложила ему свою чашку, и он постучал по ней своей чашкой. Молчание было тяжелым, пока мы пили, но не таким неловким, как я думала.
– А теперь, – сказала я, ставя свою чашку. – Скажи мне, почему ты спросил Бейли, где я буду сегодня.
– У меня была тяжелая практика.
Я выгнула бровь, глядя на него.
– И ты подумал, что я могу как-то помочь? – Хотел ли он, чтобы я растерла его больные мышцы? Находясь в душе? У меня потекли слюнки, когда я только представила это.
Он оглядел кафе, как будто боялся, что нас могут подслушать. В кафе было всего несколько других посетителей, и они находились в другом конце зала. Медленный темп работы кафе был одной из причин, почему я так его обожала.
– Тренер не отпускал меня от себя. Он все еще злится из-за инцидента в баре.
Я кивнула, полностью понимая позицию его тренера. Если бы у одного из моих сотрудников было столько же инцидентов с применением насилия, сколько у Рори, то я бы применила к этому человеку "систему трех страйков". Я ахнула, наклонив голову.
– Сколько у тебя страйков?
Улыбка тронула его губы, когда он покачал головой.
– Ты никогда не перестаешь меня удивлять, Рыжая.
– Не привык быть с женщиной, которая думает своей головой?
– Я с тобой? мне казалось, что мы просто вычеркиваем пункты из списка, а я еще не видел контракта. – Он снова облизнул губы, и я фыркнула, совершенно взволнованная каждый раз, когда мужчина привлекал хоть какое-то внимание к своему чертову рту – а я слишком хорошо знала, что они способны сделать с моим телом. – У тебя ведь есть он, не так ли? Контракт? – Спросил он с широкой улыбкой. Если бы я уже не сидела, мои колени подогнулись бы.
– Ты уходишь от вопроса, – сказала я, изо всех сил стараясь сохранить самообладание.
– Который из них?
– Страйки.
– Ах, – сказал он, вздыхая. – Я уже сбился со счета.
Мой рот вытянулся в форме буквы "О", прежде чем я успела взять себя в руки. Мысль о том, что он будет уволен, пугала меня почти так же сильно, как мысль о том, что он примет мое предложение об эксклюзивных отношениях на три месяца.
– Ты лучший силовик, который у нас есть. Ты не можешь продолжать в том же духе, Рори. Ты нам нужен.
Он усмехнулся.
– Как долго ты была Акулой?
– Дольше, чем ты.
– Хa! – Он хлопнул ладонью по столу. – Ты – просто нечто.
– Я думала, мы выяснили это прошлой ночью.
Он наклонился над столом, придвигаясь ближе ко мне.
– В ту ночь мы только поцарапали поверхность.
Моя грудь быстро поднималась и опускалась, так как я не могла задержать ни единого вздоха, когда он был так близко, его запах щекотал каждый нерв в моем теле.
– О?
Он кивнул, откидываясь на спинку стула.
– Я бы хотел воспользоваться твоим предложением.
– О? – Я не могла вымолвить ни слова, мысль о том, что Рори будет принадлежать только мне целых три месяца, прежде чем мне придется навсегда отказаться от таких секс-богов, как он, украла все разумные мысли, которые у меня могли быть.
– Кто бы мог отказаться от такого? Ты так хорошо все изложила. – Его язык пробежался по нижней губе, как будто он все еще мог ощутить мой вкус.
Мои бедра сжались.
– Это то, что я делаю.
– Ты готова к тому, чтобы я показал тебе, что я умею делать? – Он сдвинул свои длинные ноги под столом, его колено коснулось моего. Вспышка жара пробежала по моей коже, и я взглянула на разбросанные по столу финансовые отчеты, о которых я почти забыла.
– Нет, – сказала я, мое плечо опустилось. Складка между его бровей вернулась, так, что я поспешила продолжить. – Я должна закончить это. – Я указала на свой ноутбук и стопку бумаг рядом с ним. – Как насчет ужина у меня сегодня вечером?
Он в мгновение ока разгладил свое лицо и допил кофе из своей чашки.
– Скажи мне: когда и где.
Я щелкнула ручкой, и написал свой адрес на клочке бумаги
– Я не афиширую то, где живу, – сказала я, вкладывая листок с адресом ему в руку. – И если бы ты мог убедиться, что папарацци не преследуют тебя – по крайней мере, до тех пор, пока мы не завершим все детали нашей договоренности, – я была бы признательна.
Он покачал головой и встал, одарив меня той ослепительной улыбкой, в которой было в равной степени очарование и чистый секс. Наклонившись, он прижался губами прямо к моему уху.
– Знаешь, Пейдж, думаю, трех месяцев мне хватит, чтобы выбить из тебя этот деловой тон.
Развернувшись на каблуках, он оставил меня сидеть с открытым ртом и без слов на языке. Я смотрела, как он уходит, наслаждаясь каждым дюймом открывающегося вида, пока он не скрылся из виду. Обмахиваясь стопкой отчетов, которые мне нужно было сделать, я поерзала на своем месте. Три месяца с Рори, и мне пришлось бы инвестировать в совершенно новую линию нижнего белья, потому что я, похоже, не могла оставаться сухой рядом с этим мужчиной.
