Текст книги "Созвездие Любви"

Автор книги: Саманта Сноу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

– Ну вот, кажется, нашел, – услышала она голос Брендона и обернулась.

Откинувшись в кресле, Брендон держал лист бумаги и довольно улыбался.

– А как мы доберемся до яхты? – спросила Келли, кивнув в сторону окна.

Он встал, подошел к ней и посмотрел в окно.

– Пока никак, – сообщил он, и это его заявление не понравилось Келли. – Дождем размыло дорогу. Даже не стоит пытаться.

– И что мы будем делать?

– Ждать, пока подсохнет.

– И как долго?

– Скорее всего, до утра. – Брендон дотронулся рукой до стекла, провел по нему пальцем, потом посмотрел на грязный след и покачал головой. – Здесь дожди быстро начинаются и быстро проходят, а солнце быстро просушит дорогу.

Он выглядел спокойным и безразличным, а Келли буквально взорвалась:

– Мы что, останемся в замке на ночь?!

– Да, – кивнул он. – А почему это так встревожило вас? Опасаетесь за свою репутацию, что проведете ночь в замке с чужим мужчиной?

В его голосе звучала насмешка, но Келли было не до смеха.

– Какие глупости! Но все-таки…

– Успокойтесь. Здесь вполне можно переночевать. Комнат в замке предостаточно, так что я даже не буду докучать вам своим обществом. Если только…

– Что только?

– Если только вы не боитесь привидений.

– Каких привидений?

– Ну как же, ведь в каждом уважающем себя замке имеются привидения.

Непроизвольно Келли огляделась по сторонам, а потом улыбнулась:

– Ну и шутки у вас.

– Да уж… Не волнуйтесь, привидений тут не водится. Во всяком случае, мне они не попадались. Но есть проблема похуже привидений. Сами видите – замок нежилой. Так что удобств не гарантирую. Воды нет, еды нет, постельного белья, увы, тоже. Зато есть отличная кровать.

– Ничего, – сказала Келли. – Надеюсь, одну ночь переночуем и без постельного белья. Так где же ваша отличная кровать?

Брендон убрал папки со стола, небрежно запихнув их в ящик.

– Пойдемте.

Они вышли из библиотеки и, пройдя по балкону, остановились у одной из дверей.

– Вам предстоит великая честь провести эту ночь в постели графини, – торжественно произнес Брендон и распахнул дверь.

Они вошли в спальню. Огромная кровать, укрытая чехлом, была единственным предметом мебели и занимала почти все пространство спальни. Ни подушек, ни одеяла Келли не заметила.

Чувство, что в эту комнату давно уже никто не заходил, заставило Келли поежиться.

– Это спальня графини? – тихо спросила она.

– Да.

– И она умерла на этой кровати?

Перспектива провести ночь на смертном одре суровой графини нисколько не вдохновила Келли. Уж лучше она проведет ночь в холле, на кресле.

– Нет, графиня умерла не здесь, в больнице.

– Все равно тут очень неуютно, – обведя спальню взглядом, произнесла Келли.

Ей казалось, что она попала в какую-то параллельную реальность. Там, за стенами замка идет нормальная жизнь, а здесь время будто бы остановилось, замерло на половине пути, и они с Брендоном Бюссе попали в это вневременье. А вдруг они из него не смогут вырваться? Вдруг так и останутся в этом запущенном замке навсегда? За окнами вечно будет идти дождь, а они так и будут бродить по пустым запыленным комнатам…

Будто прочитав ее мысли, Брендон предложил:

– А давайте затопим камин. Ложиться спать вроде рано, а другим нам заняться все равно нечем.

Эта идея понравилась Келли. Огонь камина всегда создает уют, наполняет душу успокоением. Может, и сейчас он развеет ее грустные мысли.

Каминный зал представлял собой жалкое зрелище. Выключатель все-таки нашелся. Он был с другой стороны двери, не там, где искала Келли. Когда Брендон включил свет, Келли увидела, что, кроме камина, в комнате ничего нет, даже стены голые. Ни картин, ни зеркал. Справа от камина стояла полная дров специальная подставка, и это обрадовало Келли. А то она ненароком подумала, что Брендон предложит ей отправиться за дровами. Дрова имелись, сухие и готовые к употреблению.

Брендон заложил дрова в камин, разжег их. Огонь весело охватил поленья.

– Я принесу кресла из холла, – поднимаясь с корточек, сказал Брендон. – Не сидеть же нам на полу.

Келли в ответ лишь кивнула, не сводя взгляда с огня. Она размышляла о превратностях судьбы. Разве могла она еще сегодня утром представить, что вечером окажется в старом замке с человеком, которого считала неисправимым хамом и который сейчас ей таким уже не казался? Наоборот, сейчас он был интересен ей, его окружала тайна, будоражащая фантазию. Нет, она от него не отстанет, пусть он и будет упрекать ее в грехе любопытства. Она узнает, что связывает капитана Бюссе с этим замком.

Кресла расположили напротив камина.

– Хорошо! – Бюссе шлепнулся в одно из кресел и протянул ноги к огню. – Еще бы сюда бокалы с вином и свечи, совсем было бы прекрасно. Но вина, увы, нет. А свечи, может быть, и нашлись бы, но я не знаю, где их искать. Да и не хочу.

В комнате ярко горел свет, в камине потрескивал огонь, а за окнами совсем стемнело. Дождь прекратился, и завтра, когда солнце подсушит грязь на дороге, они отправятся в обратный путь, на яхту. И жизнь вновь вернется в свою колею.

Но пока они здесь, отрезанные от всего мира, Келли должна узнать историю капитана Бюссе, иначе не будет ей покоя.

– Капитан Бюссе… – начала она.

– Зовите меня Брендоном, мисс Уинстон, – перебил ее он. – А то как-то нехорошо. Мы с вами одни, рядом с камином, почти в романтической обстановке, и такое официальное обращение.

– Тогда и вы меня зовите просто Келли.

– Хорошо, Келли.

– Хорошо, Брендон.

– Вы хотели что-то узнать? – Брендон скосил глаза на нее.

– Расскажите мне о графине Эстер де Бюссе. Какая она была?

– Не могу ничего рассказать о ней. Увы.

– Не можете или не хотите?

– Не могу. Я ничего о ней не знаю, я даже не встречался с ней ни разу.

– Как такое может быть? – не поняла Келли. – Вы же сказали, что вы ее внук.

– Ну и что?

– И ни разу не видели свою бабушку?

– До некоторого времени я о ней даже ничего не слышал.

– Расскажите! – Келли просто умирала от любопытства. – Здесь, наверное, скрывается какая-то тайна? Обожаю истории про семейные тайны!

Брендон немного помолчал, потом вздохнул и сказал:

– В моей истории нет ничего интересного. Банальная история, которых в мире случается тысячи.

– Но не у всех же бабушки графини, – настаивала Келли.

– А это ничего не меняет в ней. Все, как и у многих других, банально и обыденно. Ну, если вам так интересно, слушайте. Но сразу предупреждаю, рассказчик я не ахти какой, так что не обессудьте.

Началась эта история более тридцати лет назад, когда в парижском парке Бют-Шомон повстречались парень и девушка. Он – студент экономического факультета Сорбонны, она – актриса нью-йоркского театра, приехавшая в Париж на гастроли. Оба молодые, свободные, красивые. И кто может их упрекнуть, что между ними возникла любовь? Встречи, поцелуи, прогулки по весеннему Парижу. И цветы, море цветов, что ежедневно парень дарил девушке.

Там же, в парке Бют-Шомон, в храме Сибиллы, расположенном на вершине скалистого острова в центре парка, они признались друг другу в любви и вечной верности.

Так красиво начавшаяся история, увы, имела печальное продолжение. И все дело заключалось в фамилии молодого человека, вернее маленьком дополнении к его фамилии.

Мать юноши, Эстер де Бюссе, наследная графиня, восстала против выбора сына. Ее фраза «В нашей семье нет места актрисулькам» была самой безобидной из всех, которыми она встретила влюбленных.

Что потом произошло между матерью и сыном, уже никто и никогда не узнает. Дело же закончилось тем, что юноша последовал за своей возлюбленной в Нью-Йорк, там они поженились. Девушка оставила театр, тем более главных ролей ей никто не предлагал. Вместе с мужем они создали фирму по продаже кондиционеров, которая со временем превратилась в довольно-таки успешное предприятие.

Через два года у них родился сын Брендон. А через три года в автокатастрофе погиб его отец. Брендон воспитывался матерью, которая никогда не рассказывала ему о происхождении отца. Всегда отделывалась общими словами. Да, Брендон знал, что его отец француз, но кто он и какого рода, не имел понятия. Да его это и не слишком интересовало. Он родился в Америке и был истинным американцем.

– А что случилось потом? – спросила Келли, когда Брендон закончил свой короткий рассказ. – Как вы оказались тут, во Франции?

– Ну это уже совсем другая история. Тоже скучная и неинтересная. – Он все так же, вытянув ноги, сидел в кресле и смотрел на огонь в камине.

– Что вы за человек?! – воскликнула Келли. – Почему вы все время меня дразните? Раз начали рассказывать, то давайте уж до конца.

Чуть больше двух лет назад Брендон Бюссе, работающий в созданной его родителями компании по продаже кондиционеров, получил письмо из Франции от некоего господина Шарля Сансерра. В письме Шарль Сансерр, представившийся сотрудником адвокатской конторы «Сансерр и Бланш», сообщал, что такого-то числа такого-то года в больнице Святой Люсии в Ницце скончалась графиня Эстер де Бюссе. После скупых соболезнований по поводу невосполнимой утраты Шарль Сансерр настоятельно рекомендовал Брендону де Бюссе незамедлительно приехать в Ниццу для оглашения завещания.

Брендон перечитал письмо три раза, но так в нем ничего и не понял. Вернее он понял, что во Франции скончалась какая-то графиня, имевшая схожую с его собственной фамилию. Но никак не мог понять, какое отношение имеет к этому печальному событию он сам.

За объяснением он отправился к матери, которая к этому времени уже отошла от дел торговой компании и жила спокойно в небольшом городке недалеко от Нью-Йорка. Вот тогда он и узнал правду о своем отце и о том, что графиня Эстер де Бюссе его бабушка.

Об усопшей бабушке Брендон, конечно, не горевал. Жил он без нее столько лет, мог бы жить и дальше. Но во Францию решил поехать. К тому времени дела в бизнесе пошли из рук плохо, конкуренты наступали на пятки, не давали спокойно работать. Чтобы продержаться, нужно было новое вложение капитала. Вот они с матерью и решили, что наследство бабули как раз им пригодится. Не хотела помогать при жизни, пусть поможет после смерти.

Но они просчитались. Никаких денег Брендон не получил.

Старая графиня была женщиной оригинальной – завещание составила необычное, даже видавшие виды нотариусы в недоумении чесали затылки.

По ее распоряжению книги из домашней библиотеки передавались в муниципальную библиотеку города Эз, картины – в художественный музей того же города. Прислуге доставалось все, что они захотят забрать из замка. В неприкосновенности должен был остаться только холл с коллекцией портретов. А Брендону Бюссе, гражданину Соединенных Штатов Америки, завещался сам замок и яхта «Леди Сисси», приписанная к порту города Ниццы, которые в течение пятнадцати лет он не имел права выставить на продажу. Так Брендон нежданно-негаданно приобрел совершенно не нужное ему имущество.

– Неужели графиня была так бедна, что не имела денег? – не выдержала Келли.

– Нет, почему же. Напротив, по словам нотариуса, графиня имела огромные денежные средства. Правда, в последние годы она вкладывала их в драгоценности.

– И где же они? Кому достались?

– Никому, – терпеливо ответил Брендон. – В завещании про них не было не сказано ни слова. И никто не знает, где они.

– И ты их не искал?! – Возбужденная рассказом Брендона, Келли и не заметила, как перешла на «ты».

– Искал, конечно.

– И где?

– А где бы искала ты?

Келли задумалась.

– Ну сначала узнала бы, с каким банком имела дело графиня. Драгоценности принято хранить в банковских сейфах.

– Графиня не имела никаких дел с банками, так мне сказал нотариус. Она им не доверяла.

– Тогда надо искать в замке.

Брендон усмехнулся.

– И тут я искал. Хотя искать в замке не имело смысла. Ты же видишь, в каком он состоянии. Да прислуга, я думаю, перерыла здесь все еще до меня. Им же по завещанию доставалось все, что они захотят забрать из замка. Постарались они на славу, вынесли все вплоть до постельного белья. А уж про драгоценности они были наслышаны. Так что они знали, что искать.

– А вдруг нашли? – с замиранием сердца спросила Келли.

– Нет. Об этом стало бы известно. Драгоценности графини – это не бижутерия из сувенирной лавки. Появление их на рынке вызвало бы шумиху. А впрочем… – Брендон вздохнул. – Если кто-то и нашел, то его счастье. Я же к этим драгоценностям не имею никакого отношения.

– Как не имеешь?! – Келли даже подпрыгнула на кресле. – Ты же ее единственный родственник!

– Ну и что? То, что она мне завещала, я получил, а на большее и не претендую.

– Ну не знаю… – покачала головой Келли. – Хотя… Замок и яхту в Ницце получить в наследство тоже хорошо.

Вздохнула, подумав, что ей уж точно такого наследства никто не оставит.

– Ты так думаешь? Нет, мне от этого наследства одни хлопоты. Ты даже не представляешь, какие тут налоги. Вот скажи мне, почему я на своей яхте катаю богатеньких бездельников, развлекаю их, чуть ли не пресмыкаюсь перед ними? Да лишь для того, чтобы хоть как-то выплачивать налоги. Думаешь, мне доставляют удовольствие подобные клиенты, как… – Брендон осекся и виновато посмотрел на Келли.

– Как я, – закончила за него она и засмеялась. Успокоившись, Келли сказала: – Насчет меня можешь быть спокоен. Я не из числа так не любимых тобой богатеньких бездельников. Сама бы я себе никогда в жизни не смогла позволить такой круиз. Это всего лишь подарок.

– Прости, – смутился Брендон. – Я совсем не хотел тебя обидеть.

– Да ладно, – махнула рукой Келли. – Забыли.

Они помолчали. Брендон, подойдя к камину, поворошил кочергой почти догоревшие дрова. Келли смотрела на его сильную спину, на проступающие сквозь футболку мышцы, и ей вдруг так захотелось прижаться к его спине щекой, что она еле сдержала свое желание.

– И с тех пор ты живешь во Франции? – спросила она.

Не поворачиваясь, Брендон ответил:

– Да. Наш семейный бизнес пришлось продать, а я перебрался сюда и большую часть времени живу на «Леди Сисси». Иногда приезжаю в замок. – Он вернулся в кресло, пододвинув его ближе к камину. – Но тут я бываю редко, здесь я чувствую себя гостем в чужом доме. Я не люблю замок, и замок не любит меня.

– А мать?

– Мать осталась в Америке, – вздохнул он. – В последнее время она чувствует себя неважно. Вот и приходится время от времени навещать ее.

– И ты возвращался от нее, когда мы впервые встретились?

– Да. Грустная поездка получилась. Перед самым моим отъездом у нее начался приступ, и я чуть не опоздал на самолет.

Келли с сожалением посмотрела на него. Вот откуда его задерганность, неучтивость, невнимание к людям. А она приняла его за обыкновенного самоуверенного хама.

– И что ты собираешься со всем этим делать? – Келли обвела рукой комнату.

– Не знаю, – тихо сказал Брендон. – Но пятнадцать лет – большой срок. А налоговая инспекция давит.

– И вчера они приходили? – проявила осведомленность Келли.

– И вчера, и на прошлой неделе. Им понадобились новые документы, отчеты по старым счетам. Вот и пришлось тащиться в замок.

– Понятно. А знаешь, хорошо, что ты меня позвал с собой. Все-таки вдвоем веселее пережидать здесь ненастье.

Она представила Брендона одного в замке, без единой живой души, и действительно порадовалась, что она рядом с ним.

– Но я не имею права подвергать таким неудобствам своих клиентов. – Брендон посмотрел на нее.

Келли улыбнулась.

– Будем считать, что это тот самый сюрприз, заявленный в программе круиза. Наоборот, мне повезло. Кто из твоих прошлых клиентов может похвастаться таким приключением?

Брендон принял ее шутку:

– Надо подумать, не включить ли в программу круиза посещение старого замка.

– А он и вправду старый?

– Да, построен в начале восемнадцатого века. Правда, перестраивался много раз, но заложен был больше трехсот лет назад. Я думаю, что от старого замка остался только фундамент. А вообще, история возникновения замка интересна. Я прочитал об этом в путеводителе. Хочешь, расскажу?

– Конечно! – воскликнула Келли. – Обожаю слушать старые истории.

– Предок графини Эстер, славный граф Фредерик де Бюссе, прославившийся в подавлении восстания якобинцев, был тот еще сластолюбец, ни одной хорошенькой мордашки пропустить не мог. Но была у него слабость не к дамам из высшего общества, а к бедным девушками из деревень, обязательно молоденьким и нетронутым. Не знаю, что уж его так в них прельщало. Но что было, то было. Понятно, что в его кругу такое увлечение графа вызывало, мягко говоря, недоумение. Одно дело – завести интрижку с какой-нибудь графиней или баронессой, которые и сами не прочь были поразвлечься, другое – наслаждаться обществом каких-то крестьянок, необразованных и диких.

Вот этот Фредерик и придумал для своих утех построить замок вдали от всех глаз. Место в горах, среди леса, а в те времена тут был непроходимый лес, самое что ни на есть подходящее. Итак, граф построил замок, сюда и привозил своих невинных селянок. Куда он их потом девал, вдоволь натешившись, об этом история умалчивает. Так и продолжалось несколько лет, пока однажды не попала в замок некая Люсия, дочь пастуха. И так уж она понравилась графу, что про других он и думать забыл. Из-за нее покинул свою высокородную жену, оставил детей, удалился от светской жизни и жил в этом заброшенном месте до самой смерти вместе со своей Люсией, которая оказалась не так уж проста. Крутила, говорят, она графом, как хотела. И после его смерти не пожелала покидать это место, считая себя его полноправной хозяйкой.

Сыну Фредерика Огюсту де Бюссе с трудом удалось выдворить из замка самозванку с целой кучей незаконнорожденных детей. Он стал использовать замок как летнюю резиденцию. С тех пор так и повелось – каждое лето де Бюссе проводили в этом замке. – Брендон замолчал.

Огонь в камине догорел, и пора бы уже было отправиться спать, но Келли не хотелось. Ей приятно было сидеть в этом зале рядом с Брендоном и слушать его рассказы. Какой же далекой и почти нереальной сейчас казалась ей ее жизнь в Нью-Йорке! Все переживания, страхи о будущем, ее недавняя депрессия отступили на второй план.

– Брендон, а ты ничего не рассказал о своем дедушке, – сказала Келли, когда молчание затянулось.

– О каком дедушке? – Он удивленно посмотрел на нее.

– Ну раз имеется бабушка, – усмехнулась Келли, – то должен быть и дедушка – муж графини Эстер де Бюссе. Тоже какой-нибудь граф или маркиз?

– Хочу тебя разочаровать: никакого дедушки нет. Вернее, конечно, теоретически он имеется. Но о нем ничего не известно. Графиня Эстер де Бюссе никогда не была замужем.

– О-о-о! Представляю, какой скандал случился по этому поводу в графском семействе.

– Да, скандал, наверное, был, – согласился Брендон. – Во всяком случае, после рождения моего отца Эстер де Бюссе по воле своего отца покинула Ниццу и поселилась в этом укромном уголке. Видимо, подальше от всяких пересудов.

– Интересно, кем же был твой дедушка?

– Ну тут много насочинять можно. – Брендон встал и подошел к окну. – Но ни одна история, что мы придумаем, скорее всего, не будет истинной.

– Да, это так, – кивнула Келли. Она тоже встала и подошла к Брендону. – Посмотри, сколько звезд! – удивленно воскликнула она. – Миллионы, нет, миллиарды звезд!

– Да, завтра будет хорошая погода.

– Фу! Как прозаично, – поморщилась Келли и передразнила Брендона: – Завтра будет хорошая погода. Да разве можно думать о погоде, когда видишь такую красоту?! Давай выйдем на улицу.

– Зачем?

– Чтобы стать ближе к звездам. Пошли! – Она схватила Брендона за руку и потянула к двери.

Пробурчав под нос что-то вроде: «Ох уж эти девушки!» – он все-таки последовал за ней.

В холле Келли по-другому взглянула на висящие здесь портреты. Если вначале она их восприняла как обыкновенные произведения искусства, к которым, к ее стыду, была абсолютно равнодушна, то теперь знала, что за каждым портретом стоит своя история.

– И где он, этот Фредерик, основатель замка? – спросила она.

Брендон показал ей портрет толстячка в коротких, с подвязками штанах и в белой, с жабо и пышными рукавами рубашке. Келли поморщилась. Мало того что этот сластолюбец имел непрезентабельную фигуру, еще больше испорченную костюмом, который в его времена, наверное, считался верхом элегантности, так еще и был некрасив. Маленькие глазки, зато огромный нос. Художник, по всему видно, был смелым человеком, раз нарисовал заказчика без всяких прикрас.

– Не впечатлил? – заметив гримасу на лице Келли, усмехнулся Брендон.

– Ты совсем не похож на своего предка. Да и на бабку свою не похож.

– Я на мать похож.

– Вот и хорошо, – улыбнулась Келли. – Мне эта семейка совсем не нравится.

Сказала и осеклась: как Брендон воспримет ее заявление? Все-таки он является частью этой семейки. Брендон не обиделся, а, наклонив голову набок, хитро поинтересовался:

– А я?

– А ты ничего.

Они вышли за дверь. Воздух был густым и влажным. Свет из окон освещал небольшой участок перед домом, а дальше была темнота.

Келли сбежала со ступенек, но тут же поскользнулась на мокрой земле. Еще чуть-чуть, и она шлепнулась бы в грязь, но ее подхватили сильные руки Брендона.

– Осторожно! – Он прижал ее к себе, и Келли почувствовала, как напряжено его тело. – Думаю, что нам не следует отправляться на прогулку. Дождь размыл дорожку.

– Я тоже так думаю, – согласилась Келли, вывернувшись из его объятий. – Да и на звезды можно посмотреть с крыльца.

Она добралась до безопасных ступенек.

– А ты эффектно смотришься на фоне замка. – Брендон стоял внизу и смотрел на нее.

Келли понравилось его замечание, но она ничего не сказала. Да и что она могла сказать? К замку она не имела никакого отношения.

Брендон поднялся к ней.

– Сколько звезд! – Келли подняла голову. – И у каждой, наверное, есть имя. Ты разбираешься в звездах?

– Немного. – Брендон тоже задрал голову к небу. – Я же учился в курсах капитанов. Нам преподавали астрономию.

– Как интересно! – Келли продолжала разглядывать небо. – Вот, например, как называется то созвездие? Видишь, треугольник прямо посреди неба? – Она выставила палец, показывая, что ее заинтересовало.

– Это не созвездие, – проследив за ее пальцем, ответил Брендон. – Просто кажется, что три звезды расположены совсем близко друг к другу, а на самом деле они принадлежат трем разным созвездиям. Та, что дальше всех от нас – Альтаир, главная звезда созвездия Орла. Справа от нее – Денеб, это уже Лебедь. А слева – Вега из созвездия Лиры.

– Они так далеко от нас…

– Да. Насколько я помню, Денеб находится от нас на расстоянии двух тысяч пятисот световых лет, а вот до Альтаира совсем рукой подать – всего лишь семнадцать световых лет.

– Немыслимо! И откуда это известно?

– За звездами человечество наблюдает с момента своего рождения, вот постепенно и накапливались знания.

– А ведь кто-то первый придумал названия для звезд.

Келли представила, как кто-то, живший за тысячи лет до нее, точно так же смотрел на небо и придумывал названия звездам.

– Как жалко, что все названия уже придуманы, – вздохнула она, немного помолчала и сказала: – А давай и мы придумаем название какому-нибудь созвездию. Просто так, для себя.

– Давай, – согласился Брендон. – Тогда и созвездие надо придумать.

– Вот для этого треугольника и придумаем. Это будет наше новое созвездие.

– И как мы его назовем? – Брендон поддержал ее игру.

– А назовем мы его… – Келли задумалась. – Назовем мы его… созвездие Любви. Правда, красивое название?

– Красивое, – кивнул Брендон.

– Ты согласен?

– Согласен.

– Итак, у нас появилось новое созвездие, ранее никому не известное. Ура! – Келли захлопала в ладоши.

– Ура! – повторил за ней Брендон.

7

Спать Келли легла не раздеваясь. Лишь скинула кроссовки. Какой смысл раздеваться, если прислуга графини де Бюссе не оставила даже постельного белья? Кровать, правда, оставила. Но на то была уважительная причина: кровать была настолько огромной, что через дверь спальни ее протащить не было никакой возможности.

Келли, подложив руки под голову, растянулась на кровати. Ночь уже полностью вступила в свои права. Стояла тишина, ветер утих, и за окном не было слышно ни звука. Да и в замке тоже. Брендон ушел спать в другую комнату, Келли даже не знала в какую. Ей показалось, что она осталась одна в целом мире.

А ну как и вправду в замке водятся привидения? – пришла в голову глупая мысль, заставившая Келли поежится.

На всякий случай она передвинулась в центр кровати, будто удаленность от края смогла бы ее спасти, появись в спальне графини привидения.

Чтобы не думать о привидениях, Келли начала думать о судьбе рода де Бюссе. Вот ведь как бывает в жизни – славный и, по всему судя, древний род угас. Остался один Брендон, до недавнего времени ничего не знавший о своем происхождении. Как поняла Келли, он совсем и не гордился своим происхождением. И замок, доставшийся ему в наследство от бабки, был ему только в тягость. Разоренное родовое гнездо, от которого остались только стены да портреты прежних его владельцев, с ужасом взирающих на то, что произошло с их домом.

И кого в этом винить? Старую графиню Эстер де Бюссе, не смирившуюся с выбором сына? Страдала ли она от своего поступка? Вспоминала ли сына? И о чем думала она, умирая в одиночестве в больнице? Наверное, все-таки о сыне. Она же включила в завещание внука, хотя официально так и не признала его. И почему ничего неизвестно о деде Брендона? Что за тайну хранило почтенное семейство? Эх, был, наверное, грех в жизни надменной графини, скрываемый от всех.

А Брендон мог бы стать хорошим графом. Брендон… Мысли Келли постепенно переключились на него. Она вспомнила, как они стояли на ступенях замка и рассматривали высокие звезды, которым не было никакого дела до людей. Созвездие Любви… Красивое название она все-таки придумала. Сейчас у них с Брендоном есть собственное созвездие.

Келли вспомнила руки Брендона, крепкие и надежные, вспомнила несколько секунд объятий, случившихся так неожиданно, когда она поскользнулась, спустившись с крыльца.

Как же она была глупа, когда принимала его за высокомерного хама! Да, первое впечатление о человеке не всегда верное. Келли еще раз смогла убедиться в этой прописной истине.

Она так и заснула, думая о Брендоне, почти что графе де Бюссе.

А ночью ей приснился странный сон. Снилось Келли, что она идет по тропинке в лесу, похожем на тот, через который они с Брендоном шли днем. Но она знала во сне, что это другой лес, расположенный совсем в другом месте, где-то далеко-далеко.

Тропинка петляла между высоких стройных деревьев, незнакомых Келли, и словно пыталась запутать ее. А Келли не останавливалась и шла все дальше и дальше. Она знала, что если остановится хоть на мгновение, то тропинка исчезнет и она навсегда останется в этом лесу. Келли устала, ей хотелось присесть, но она продолжала из последних сил шагать вперед, туда, куда вела ее тропинка. Казалось, что тропинка вот-вот выведет Келли из леса, и она попадет туда, куда так стремилась дойти. Но тропинка делала новый резкий поворот, и Келли вновь углублялась в лес.

Когда у Келли совсем не осталось сил и она готова была в изнеможении упасть на землю, деревья вдруг расступились. Нет, Келли не вышла из леса, она всего лишь оказалась на полянке почти идеально круглой формы.

Келли внимательно оглядела полянку и посреди нее вдруг увидела сидящую к ней спиной женщину. Келли могла бы поклясться, что секунду назад ее там не было.

– Эй! – окликнула ее Келли.

Никакой реакции.

Келли приблизилась к сидящей на земле женщине, но та упорно отворачивалась от нее, не показывала лицо. А Келли непременно нужно было его увидеть.

Келли протянула руку и дотронулась до плеча женщины, та резко обернулась.

На земле сидела графиня Эстер де Бюссе. Келли ее сразу узнала. Одета она была в старинное платье из темно-синего бархата. Именно в нем она была изображена на портрете, висевшем в салоне на яхте. Как же глупо надевать подобное платье для прогулки в лесу, подумала Келли и хотела сказать об этом графине, зло, исподлобья, смотревшей на нее.

Но не успела. Графиня похлопала ладонью по земле, и Келли, последовав приглашению, уселась рядом.

– Значит, ты хочешь стать графиней? – спросила Эстер де Бюссе.

Голос ее был скрипучим и резким. Именно таким голосом разговаривало привидение в каком-то фильме, название которого Келли позабыла.

Ну конечно, подумала Келли, а как же ей еще разговаривать – она же умерла. И передо мной сидит не настоящая графиня, а всего лишь привидение.

Но Келли решила не показывать виду, что она догадалась об этом факте.

– Нет, – вежливо, чтобы не разозлить привидение, ответила Келли. – Я не хочу становиться графиней, я даже не думаю об этом.

Неподвижное до сих пор лицо графини дрогнуло, плотно сжатые губы скривились в чем-то наподобие усмешки.

– Не ври! – крикнула она. – Все девушки хотят стать графинями. – Она погрозила Келли пальцем, на котором блестел перстень с огромным зеленым изумрудом. – А для того, чтобы стать графиней, надо это заслужить, – приблизив лицо к лицу Келли, прошипела графиня. – Заслужить… заслужить… Только те, кто докажут свою состоятельность, становятся графинями. Вот так, как я.

Графиня запрокинула голову и захохотала. Смех ее был так громок, что спугнул птиц на дереве. Они закружились над полянкой, захлопали крыльями и закричали:

– Заслужить! Заслужить!

Келли стало страшно, но она не могла подняться с земли и убежать. Ужас сковал ее, лишив Келли способности двигаться.

– А когда заслужишь, превратишься в такую же, как я. – Лицо графини исказилось, помутнело, а потом Келли увидела напротив себя свое собственное лицо.

– Нет! – собрав все силы, прошептала Келли. – Я не стану такой, как вы. Я – это я, а вы – это вы. И вы умерли, вас уже нет.

Графиня словно испугалась выдавленных с таким трудом слов Келли. Лицо ее вновь стало лицом графини, тут же сморщилось, скривилось, будто графиня собиралась заплакать. Графиня потерла кулаками глаза, как трут их маленькие дети, и произнесла уже не скрипучим голосом привидения, а нормальным, человеческим:

– А я думала, что меня спасет шкатулка.

– Какая шкатулка? – не поняла Келли.

Графиня пожала плечами и исчезла, так и не ответив на вопрос Келли.

– Какая шкатулка?! – закричала в пустоту Келли и… проснулась от собственного крика.

Она лежала, свернувшись клубочком, на огромной кровати и в первое мгновение испугалась, не попала ли она в новый сон. Но потом вспомнила вчерашний день и успокоилась. Келли посмотрела на часы – без четверти девять. Долго же она спала. Келли повернулась к окну. Светило яркое солнце – такое быстро высушит дорогу. Келли потянулась и подумала о сне, который ясно помнила.

Приснится же такое. Ладно графиня – как-никак в ее доме ночует. С лесом и привидениями тоже понятно – по лесу днем шла, о привидениях, прежде чем заснуть, думала. Но что-то было в ее сне неправильное, что не подлежало объяснению.