Текст книги "Игра стоит внимания (ЛП)"
Автор книги: Саманта Гуджер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)
Вспомогательный спортзал был расположен в углу школы, и был закрыт после реконструкции школы. В отличие от основного спортзала с его новой краской, новым деревянным полом и новым оборудованием, вспомогательный спортзал выглядел так же, как и сорок лет назад. Вместо традиционных школьных цветов пожарной машины: красного и белого, с цветными девизами, вдохновляющими студентов, сейчас зал поблек и стал красно-оранжевым и желтым. Лампы над головой отбрасывали даже более скучный желтый оттенок на пространство, а свежий воздух подавлялся запахом пота и старой обуви. По крайней мере, в спортзале были кольца. Кольца с сетями выглядели так, будто распадутся от соприкосновения с мячом.
Единственное, для чего использовался вспомогательный спортзал, это лишь для того, чтобы скрыть безобразия школы. Другими словами, это было прекрасное место, чтобы никто не видел и не слышал, или думал о баскетбольной команде девочек. Они не заслуживают ничего лучшего, пока они не выиграли хотя бы одну игру. В то время, как баскетбольная команда мальчиков практикуется в основном спортзале на противоположной стороне университетского городка, Эмма застряла с девушками во вспомогательном спортзале. Нет котировок или плакатов, способствующих совместной работе или вдохновению студентов мечтать и достигать. Это были просто старые кирпичи и строительный раствор. Что еще проигравшей команде из восьми девушек нужно?
Несколько раз во время занятия, Эмма и тренер Ноулз обменялись взглядами. Взгляд тренера всегда содержал долю извинения за отсутствие таланта в команде, и частично долю страха, что Эмма покинет тренировку снова. Она не должна чувствовать жалость к женщине. Джен Ноулз добровольно вступила в должность, но она понятия не имела, как эффективно тренировать. Она старалась сгладить тренировку, чтобы девочки учились быстрее. По крайней мере, Эмма не была единственной, кто борется.
Менее чем двадцать четыре часа назад, тренер Ноулз стояла на краю баскетбольной площадки, умоляя Эмму вернуться к команде. Ну, по мнению Эммы, команде не нужна была помощь. Или, может быть, она не хотела тратить энергию, чтобы принести девочкам победу. В любом случае, она молчала и пусть Джен Ноулз исправляет ситуацию. Конечно, было много всего, что нужно изучить: много пропущенных моментов, много вышедших из-под контроля дриблингов, но они никогда не должны пропускать основы баскетбола: обработка мяча, прохождение, броски и оборона. Может быть, Джен Ноулз сосредоточила поиск в Google на правильной технике баскетбола. Кто знал? Что бы она ни сделала, тренер Ноулз перестала оправдываться и начала быть тренером.
К концу тренировки, казалось девушки на самом деле, поняли, что из себя представляет игра в баскетбол. Может быть, после всего, эта команда девушек способна достичь прогресса. Даже если это произойдет в замедленном движении.
Тренировка, наконец, закончилась. Остальная часть команды вышла из зала и Эмма вздохнула с облегчением. Наконец-то. Тишина и покой. Без девушек.
Стоя в середине площадки с мячом под мышкой, она глубоко вздохнула и закрыла глаза. Нет топота ног в спортзале, никаких визгов, пронзающих тишину, ни воплей, загрязняющих воздух. Она почти слышала отдаленные ноты бодрости духа, ура из толпы, и вопли тренера о создании кричалок к бою Брэдшоу для победы над противоположной командой. Они не могли представить себе, каково это, играть в реальной игре против реальной команды с фактическим счетом. Осталось чуть более недели до их первого матча в этом сезоне. До тех пор, они могли только мечтать об отдыхе и послаблениях.
Открыв глаза, она начала отбивать мяч об пол спортзала, звук которого эхом отдавался в пространстве вокруг нее. Раньше она никогда не была одна в спортзале. Она могла играть, стрелять и бегать, как сумасшедшая, и никто не будет осуждать ее.
Поэтому Эмма решила воспользоваться этим временем.
Охраняемая воображаемым защитником, она развернулась и побежала, направляя мяч из одного конца зала в другой. Она разделила оборону и избегая ловушек, победила своих противников с двойным кроссовером, два шага, поддельный подскок, и каждый ход, она четко знала и выполняла. Семейные проблемы, девичьи драмы и всё напряжение растаяло, баскетбол позволил ей уйти от мира.
Пот обливал ее лицо, когда она играла. Она любила конкурировать с парнями и то чувство победы, когда они проигрывали ей, любила твердо стоять, когда их тела врезались в нее, слышать их смех и крики, когда они дразнили ее. Но здесь и сейчас, в одиночестве, старый спортзал, нет парней, препятствующих ее движению. Вот и сейчас, с быстрыми ногами и идеальным броском, она чувствовала себя изящной.
Она сделала последний бросок из-за трехочковой линии. Ее запястья висели в воздухе, когда она смотрела на полет мяча. Ничего, кроме кольца.
Она оставила мяч на полу, зная, что завтра он будет здесь, повернулась, чтобы пройти через спортзал и забрать сумку с трибуны, надеясь, получить наслаждение ее новообретенным миром, по крайней мере, еще пять минут, но какое-то движение привлекло ее внимание. В верхней части трибуны была Эшли, ее глаза-бусинки смотрели на Эмму. Улыбка Эммы исчезла. Ее мир? Разрушен.
Это так не работает.
Маленькая подхалимка! Она там была все время, пряталась в углу деревянных трибун, наблюдая за Эммой, как одержимая баскетбольной неудачницей. Так для частной жизни. Малышка ошибочно думала, что они были друзьями. Помимо защиты новичка от гнева Лорен, Эмма не сделала никаких намеков, что они могут быть друзьями и сейчас их делать она не собиралась. Решив, что лучше игнорировать своего нежелательного зрителя, Эмма продолжила путь по спортзалу к нижнему ряду трибун, где она натянула рубашку с суперской скоростью.
Малыш направилась вниз трибуны, медленно двигаясь к Эмме.
Несмотря на неделю тренировок и активных усилий тренера, новичок была худшим баскетболистом, которого Эмма когда-либо видела, но это было не из-за отсутствия опыта. Некоторые люди просто были талантливы, другие -нет. Эшли не была.
– Ты удивительный баскетболист, – сказала Эшли.
– Если ты так говоришь.
– Как ты добилась такого хорошего результата?
Ненужные трепет излучаемый от голоса Эшли, раздражали Эмму.
– Это называется практикой. – Она застегнула молнию сумки и перекинула ее через плечо. Чем быстрее она могла сбежать, тем лучше.
Эшли проскочила остаток трибуны и спрыгнула на пол, где споткнулась и упала перед Эммой. Эмма покачала головой и перешагнула распростертое тело Эшли, направляясь к двери. Малыш вскочила перед ней, преграждая ей путь выхода.
– Подожди. – выдохнула Эшли.
– Я знаю, что я не очень хороша в баскетболе. – быстро сказала Эшли, убирая пряди волос с лица.
– По сравнению с тобой я, вероятно, наихудший игрок в мире. Когда ты играешь, все выглядит так просто. Я бы многое отдала, чтобы иметь хоть унцию твоего таланта. Я наблюдаю за тобой на каждой тренировке и пыталась копировать, но это без толку. Ты лучше, чем Лорен или любая из девчонок в команде и я думаю, что у меня есть неплохие шансы пройти весь путь в этом году с вами в команде.
– Иии…… – Эмма закатила глаза к потолку. Ей казалось, что эта девушка могла стоять тут в течение нескольких часов.
– У тебя есть, что сказать мне или ты просто тратишь свое время?
Эшли посмотрела Эмме в глаза и, подобравшись всем своим маленьким телом, с большим мужеством глубоко вздохнув сказала.
– Я хочу, чтобы ты меня тренировала.
Ну, это было неожиданно. Эмма рассмеялась.
– Я так не думаю.
– Почему нет?
– Потому что я ничего не знаю о тренерстве, вот почему.
Эшли придвинулась вперед, не заботясь о личном пространстве Эммы.
– Ты не должна учить меня всему, всего нескольким вещам, так чтобы я не потерпела полный провал в случае, если я когда-нибудь буду принимать участие в реальной игре. Я знаю, я знаю, что это, скорее всего, не произойдет, но что, если?
Ее глаза потускнели и она отступила от Эммы, очевидно, поглощенная проигрыванием возможного сценария.
– Что, если по какой-то причине я останусь одна на скамейке и тренер поставит меня в игру?
Тогда мы обречены, думала Эмма.
Эшли вывела ее из транса.
– Я не могу для всех проиграть.
– К сожалению, – сказала Эмма, без малейшего сочувствия.
– Я не даю частные уроки. Она обошла Эшли и направилась к двери.
– Пожалуйста, попросила Эшли. – Я заплачу тебе.
Эмма обернулась. Упоминание денег никак не могло побудить ее. То что она была бедна, не означало, что ее можно купить.
– Это такая шутка? – выплюнула она. Не думаю, что это первокурсник способен опустится так низко, чтобы оскорбить ее. Это у Лорен был такой способ унизить ее.
– Нет, не шутка, – Эшли покачала головой, ее глаза расширились.
– Я сделаю все. Пожалуйста.
Искренность в голосе Эшли была очевидна, но Эмма все еще не верила.
– Почему я? Ты не научишься всему на тренировках?
– Ты видела, как я играю? Мне нужно намного больше времени, чем два часа в день.
Эмма сдержала улыбку. Она знала, больше остальных, насколько Эшли необходима помощь.
– Пожалуйста, – скулила Эшли. -Я умоляю тебя.
Никто не видел, как жалко выглядела Эшли. Это было просто грустно. Малыш с узловатыми коленями, костлявыми руками, и молочно-белой кожей. Ее большие карие глаза умоляли Эмму. Невинность. Когда Эмма посмотрела в глаза Малыша, все, что она видела, была невинность. Невинность, Эмма давно забыла что это такое. Ее сердце немного смягчилось видя очевидный интерес Малыша в увлечении любимым спортом Эммы. По какой-то неизвестной глупой причине, Эмма не могла найти слов, чтобы отказать ей.
Она внутренне ругала себя, сделав глубокий вдох, попыталась получить ясную перспективу ситуации. Она не знала, ничего о тренерстве, но возможно, если она проведет несколько часов с Эшли, та сможет быть в меньшей опасности на поле. Она не может быть плохой. Кроме того, Эмма будет не в состоянии смотреть, как Малыш плачет из-за нее. Ее подбородок был опущен, а в глазах стояли слезы.
– Лорен или кто-то еще обучали тебя до этого?
Эшли покачала головой.
Эмма вздохнула, зная, что она собирается сделать самую большую ошибку в своей жизни.
– Отлично, все в порядке. Я научу тебя кое-чему.
Эшли радостно крича, бросилась на Эмму и обвила худыми руками Эмму вокруг талии.
– Спасибо, спасибо, спасибо!
– Ладно, ладно. Эмма, попытавшись вывернуться из объятий, заметила сколько силы было в обладательнице столь крошечной фигуры, чем она первоначально думала.
– Отстань от меня!
Эшли рассмеялась и отпустила, и Эмма отшатнулась. Она сунула руку в сумку и достала кошелек.
Эмма схватила Эшли за запястье. Не достаточно сильно, чтобы остались синяки, но достаточно, чтобы дать понять первокурснице серьезность своего следующего заявления.
– Правило номер один, я не беру деньги. Правило номер два, ты делаешь то, что я говорю и когда я это говорю. Правило номер три, ты никому об этом не рассказываешь. Поняла?
Эмма ни в коем случае не позволит этому ребенку унизить ее в любой форме.
– Да, это тебе не грозит вообще,– сказала Эшли.
– Когда мы начнем?
Эмма вздохнула, интересно, как скоро она пожалеет об этой договоренности.
– Когда ты хочешь начать?
– Сейчас?
Эмма рассмеялась, зная, Эшли говорила совершенно серьезно.
Как бы заманчиво в данный момент это не звучало, но ей нужен перерыв для отдыха от команды, приготовления пищи и чтобы подумать как проводить индивидуальные занятия и сколько времени это займет.
– Как насчет завтра после тренировки?
Эмма о тренерстве ничего не знала. Все, что она знала о баскетболе она узнала от Райли и его отца. Они переехали на улицу Леджеров, когда Эмме исполнилось девять. На следующий день после переезда, Райли появился у своего дома с портативным баскетбольным кольцом, отрабатывая дриблинг и броски так сосредоточено, как будто ничто другое в мире не имело значения.
Она ездила на своем велосипеде, или вернее на одном из велосипедов ее братьев, назад и вперед перед его домом, проверяя нового ребенка, прежде чем ее братья успеют добраться до него и настроить его против нее.
Ее братья никогда не стремились делить своих друзей со своей младшей сестрой, так что единственным способом Эмме подружиться с ним, это добраться до него первым.
Как только Райли ее увидел, он окинул ее оценивающим взглядом с головы до ног, в ответ на ее такой же взгляд.
Она могла только представить себе, что он мог увидеть: девочка в дырявых джинсах, со спутанными волосами, перепачканным лицом и грязными обкусанными ногтями. Она ждала, что он начнет оскорблять ее и прогонит прочь, как бездомную кошку, но он конкретно ее удивил.
Он посмотрел на баскетбольный мяч в руках и, сощурив глаза спросил.
– Ты играешь?
Разве ее братья могли ее видеть? Вместо устного ответа, она пожала плечами.
– Ну, ты хочешь играть? – Спросил он осторожно.
Она снова пожала плечами, не желая показывать насколько отчаянно она нуждается в его дружбе.
– Конечно.
Эмма соскочила со своего велосипеда и присоединился к нему.
Он передал ей мяч.
– Я Райли, кстати.
– Я Эмма.
Они посмеялись и по очереди делали броски – Райли делал все броски и Эмма все схватывала на лету. Через несколько минут они услышали чей-то смешок сзади.
– Я отошел всего на пять минут, и ты уже нашел себе подругу?
– Папа,– простонал Райли. Эмма не моя подруга. Она баскетболист.
– Это Эмма? – Г-н Леджер посмотрел ей в глаза, как будто она была реальным человеком и протянул руку, чтобы пожать ее.
– Приятно познакомиться.
Райли мог бы сказать своему отцу что он Супермен и это произвело бы на нее тот же эффект.
Он заставил ее встать чуть повыше, поднять подбородок чуть выше и чувствовать, что она может покорить мир.
Впервые в своей жизни, она не была глупой девочкой или младшей сестрой. Она была баскетболистом, у нее была цель. Ей нравилось, как это звучало.
Именно тогда и там, Эмма решила, что она будет делать все, чтобы быть баскетболистом.
Очевидно, что отец Райли хотел, чтобы его сын был лучшим и для того, чтобы быть лучшим, он должен играть против лучшего. Таким образом, то что могли сделать Райли и его отец, это превратить Эмму в лучшего баскетболиста.
Было ли это их общей любовью к баскетболу, желанием единственного ребенка или потребность одинокой девочки в друге, Райли и Эмма были неразлучны с тех пор.
Теперь, пытаясь выяснить, как научить кого-то играть, она вспоминала как её обучал г-н Леджер.
Терпение, юмор и любящее прикосновение отца. Он показал ей, как держать мяч для броска, как амортизировать мяч в руках, чтобы вести, а не потерять его, как столкнуться с противником без страха. Г-н Леджер показал ей все вещи, на которые у ее отца никогда не хватало времени.
Так или иначе, во время тех баскетбольных уроков, Эмма училась доверять им больше, чем ее собственной семье. Возможно это было, потому что они угощали ее вишневым мороженым и свежей выпечкой, добродушно улыбнувшись и ударив по рукам.
Может быть, это потому, что Райли всегда смешил ее, а его родители всегда были счастливы видеть ее. Иногда ей казалось неправильным идти к мистеру и миссис Леджер, а не своему собственному отцу, когда у нее возникал вопрос или проблема, на которые может ответить только родитель. Иногда ей казалось неправильным, что она чувствовала себя безопаснее с Райли, чем с ее собственными братьями. Ведь семья должна была держаться вместе. Может быть, его родители замечали, как она иногда жалела, что она Врангтон, а не Леджер. Может быть, поэтому ушла мать, а отец оттолкнул ее.
Эмма покачала головой. Прошлое было прошлым. Сейчас нужно было выяснить способ как научить новенькую играть в баскетбол.
Школьный день прошел, а она все еще не сформулировала план. И вовсе не помогало то что Эшли, в течение всей тренировки команды находилась рядом с Эммой, как будто опасалась что та забыла бы об их соглашении.
Это напрягало ее. Если бы она могла сделать дриблинг, не налетая и не сталкиваясь с остальными, это было бы неплохо, но это было не так и Эмма уже дважды из-за нее споткнулась.
Тренировка, наконец, закончилась, но Эмма не приступила к индивидуальному обучению Эшли, пока все не покинули зал. Эшли была полностью сосредоточена на Эмме. Эмма была как профессиональный баскетболист. Полностью раздраженная, Эмма надеялась, что она выдержит один на один и не придушит Эшли.
Эшли, для своего возраста была маленькая в размере и форме, и не имела опыта. Она не понимала, как пользоваться локтями, так чтобы каждый не толкал ее и тем самым добиться уважения на площадке. Не поможет, то что Эшли всегда удавалось столкнуться. Наименьшее расстояние между двумя точками прямая, но Эшли нужно научиться маневрировать пробиваясь к корзине.
Эмма стояла и не имела понятия с чего начать решение проблемы которая сейчас стояла перед ней. Сделав глубокий вдох, она покрутила баскетбольным мячом перед лицом Эшли, надеясь на то что нужные слова найдутся, если она начнёт говорить.
– Это, – сказала она. – Это баскетбол. Человек может получить больше, чем основные знания.
Эшли смотрела на мяч, изогнув брови над большими глазами, губы слегка приоткрылись и она наклонилась немного вперед, как будто нюхала цветок.
– Ты контролируешь баскетбол. Эмма провела мячом перед животом Эшли. – Не баскетбол контролирует тебя. Поняла?
Эшли кивнула.
Увидев на тренировке отсутствие таланта у Эшли, Эмма начала с абсолютных основ, чтобы та привыкла к мячу в руках и не смыкала его.
В течение следующих двух часов, двух часов!... Эмма учила Эшли, как делать дриблинг. Не между ногами или за спиной или некоторым воображаемым обманывающим движением, которое закончилось бы провалом, но одной основе за один раз. Левая рука, правая рука, прямая линия, зигзаг, высшая точка, низшая точка. За два часа Эшли усвоила дриблер.
– Как далеко ты живешь от школы? – спросила Эмма, когда они подошли к стеллажу с баскетбольными мячами.
Эшли пожал плечами. – Около мили.
– Ты добираешься на автобусе?
Эшли покачала головой. – За исключением пятницы, когда мама забирает меня.
– Начиная с завтрашнего дня ты идешь в школу пешком, и ты всю дорогу ведешь мяч. Удар справа, затем удар слева. Поняла?
Эмма увидев как та сжала челюсть, готова была услышать жалобы и стенания, но вопреки ее ожиданиям, Эшли только вновь кивнула, тем самым дав понять, что ей ясен смысл требования.
Что заставило новичка, пожертвовать своими поездками на автобусе отдыхая после школы в обмен на одномильный поход без капли жалобы?
– Только не по пятницам, – бросила Эмма.
Чтобы она ни сделала, чтобы иметь возможность в пятницу по утрам ездить со своей мамой. – Ты можешь, исключить пятницу. Хорошо?
Еще один кивок. Эмма получила отчетливое ощущение, что она могла попросить ее прыгать с моста в ледяную воду каждое утро, и она это сделает.
– Спасибо,– сказала Эшли. – Я узнала от тебя так много. Я уже чувствую себя словно лучший игрок.
– Ага.
Эшли, возможно, чувствовала себя лучшим игроком, но она по-прежнему должна была пройти долгий путь.
– Я серьезно, – сказала Эшли, светясь как шестилетка на Рождество. – Ты потрясающий тренер.
Эмма исподлобья глянул на нее. – Я не тренер.
Тренеры – хорошие тренеры – играли значительную роль в жизни спортсмена.
Они делали из людей игроков, направляя их, чтобы быть лучшими и добиться большего успеха, продолжая тренировку независимо от того, насколько тяжело она им дается.
Тренеры вдохновляли и заставляли команду объединяться и вместе бороться за совершенство.
Это прошло лучше чем ожидала Эмма, но только потому, что она смогла научить новичка нескольким навыкам не означает, что она была тренером. Даже не близко.
***
Эмма жила не далекая от школы. Хотя добираться до дома и занимало какое-то время, но за неимением автомобиля, велосипеда, или даже скейтборда, ходьба была лучшей вещью. Темнота никогда ее не пугала. Она знала, как бить и кричать, и как нанести достойный удар, и если кому-то не нужны были неприятности, никто не будет нападать на девушку, не имеющую никаких денег или ценностей.
Отсутствие общения было хорошо, учитывая, что она просто пережила полный учебный день, двухчасовую тренировку , и еще два часа тренировки с Эшли. Да, за два часа! Она планировала остаться только на двадцать минут, но когда она посмотрела на часы, прошло два часа. Ее ноги были резиновыми, руки словно омертвели, а рюкзак, казалось, весил пятьсот фунтов. К тому времени, как она подошла к подъездной дорожке своего дома, ее глаза были полузакрыты, а ноги еле перемещались.
– Привет.
Одно слово, плюс силуэт человека, с треском вылезающего позади нее из кустарников перед ее домом, когда на улице уже непроглядная темень заставило Эмму занервничать. Реакцией нормального человека подвергшегося нападению ночью, был бы пронзительный крик, но Эмма не собиралась опускаться до такого уровня. Ее рука сжалась в кулак и была отведена в сторону готовая нанести удар нападавшему, когда она узнала Райли.
– Боже, – выдохнула она, опуская руку. – Ты мог бы в следующий раз не пугать меня до смерти?
Такое приветствие, как выпрыгивающий из кустов в безлунную ночь парень, одетый в черное, было неприемлемо.
– Разве тренировка не закончилась три часа назад? – требовательно спросил Райли. – Почему ты так поздно?
– Ты что, мой надзиратель?
Он просто уставился на нее, ожидая ответа.
Райли был последним человеком, кому она хотела бы рассказать о том, что ее время после тренировки, теперь посвящено обучению некоторому неумелому новичку – девушке, основам баскетбола.
Это все равно, что сказать ему, что она, как старшекурсница должна учиться в коррекционном математическом классе. Он будет смеяться, он будет обвинять ее в мягкотелости или, что еще хуже, он бы на самом деле согласился с договоренностью. Истинное признание было не в ее интересах. Она подавила зевок.
– У меня много дел.
– Каких дел?
– Это что допрос? – она пожала плечами.
– Ты ведь не встречаешься ни с кем?
Встречаться с двумя одновременно? Серьезно? Она покосилась на него, пытаясь понять, шутит ли он, но в темноте это сделать было трудно. – Что за вопрос?
Он пожал плечами, и спросил в небрежной манере «я-знаю-ты-что-то-от-меня– скрываешь».
– Все зависит от твоего ответа.
– Мой ответ не изменится, – сказала она категорично и прошла мимо него, закатив глаза. Она слишком устала, чтобы играть в его нелепые игры, особенно после двух часов тренировки с новичком. Райли и Эмма были друзьями. Помимо недавних поцелуев, между ними никогда не было ничего больше дружбы, тем более свиданий еще с кем-то. С друзьями так не поступают.
– Так, значит, ты еще не нашла себе парня? – он не стал тратить время, пытаясь преградить ей путь в дом, зная, что она обернется и вернется назад для столкновения с ним.
Она открыла рот, чтобы ответить, но не произнесла, ни слова. Как она должна была реагировать на этот вопрос? Парень? С чего вдруг у него появилась такая абсурдная идея?
Он наклонился к ней. – Потому что если ты нашла себе парня, мне нужно встретиться с ним и провести его через достойное испытание.
Она скрестила руки на груди и выгнула бровь. Это должно быть хорошо. – Достойный тест?
– Да, достойный тест.
Он был абсолютно серьезен. У них было много разговоров в течение восьми лет их дружбы, и они затронули многие темы, но достойные испытания были не из их числа. Теперь, когда он перешел определенную границу, ее любопытство достигло максимума.
– Какой?
– Ты знаешь, вопрос А, – он начал загибать пальцы.
– Каков его мотив для знакомства с тобой, каковы его намерения, и насколько хорошо он думает он знает тебя? Если он пройдет, я буду указывать ему, как ухаживать за тобой. И я буду лично сопровождать вас повсюду, пока не буду уверен, что ему можно доверять.
Она рассмеялась. Первая мысль, что парень влюбился в свою подругу, показалась ей абсурдной.
О парнях она знала слишком много, и не думала о них как о потенциальных ухажерах, и сама уж точно не была объектом для ухаживания.
Во-вторых идея Райли об испытании вгоняла ее в истерику. Она могла представить себе это в деталях и знала что он приведет в исполнение свои угрозы.
В попытке выглядеть устрашающе он оделся во все черное, в руках он держал ручку и блокнот и чтобы заставить ее нервничать непрерывно что-то в нем строчил и нервно раздражающе ею щелкал. Он никогда не согласится с тем, что ее предполагаемый парень скажет или сделает и после тщательного анализа, Райли определит что парню нельзя доверять и тем самым выполнит свою роль в качестве защитника.
Она взяла на заметку что Райли был заинтересован в ней, но ему не обязательно знать о ее догадке.
Все, что она могла сделать, так это уставиться на него. – Ты невероятен!
– Нет, никакого парня, – заверила она его. Было ли это ее воображение или Райли на самом деле издал вздох облегчения?
Он скрестил руки на груди и его глаза сузились, изучая ее. – Но ты все равно не скажешь. Она покачала головой.
– Так нечего говорить.
Его плечи опустились, руки упали по бокам.
– Я думал, что мы были друзьями, – он склонил голову, выпятил нижнюю губу и выглядел разочарованным. – Лучшие друзья.
Ни в коем случае она не собиралась позволить ему, заставить чувствовать себя виноватой, независимо от того, как жалко он выглядел.
– Мы друзья! Лучшие друзья, – не сумев сдержать улыбку на лице, Эмма толкнула его в грудь.
Смеясь, он обхватил ее вокруг талии, чтобы предотвратить ее падение назад.
– Несмотря ни на что?
– Несмотря ни на что, – подтвердила она, пытаясь понять, почему ее пульс ускорился, когда он потянул ее к себе.
– Обещаешь? – он прижался лбом к ее и пристально посмотрел ей в глаза, как будто она могла солгать ему.
Пойманная в ловушку его рук, она не могла сделать ничего кроме как дать обещание.
– Да, я обещаю.
Она отодвинула лицо от него желая, чтобы он отнесся к ней серьезно. Последнее, что она хотела, это чтобы он начал шпионить за ней.
– Но это не означает, что тебе нечего мне сказать. – Он не поверил ей. Сомнение было написано на его лице.
– Ладно, – он пожал плечами в знак поражения.
– Я думаю, ты имеешь право на личное пространство.
– Да.
Она провела слишком много времени с девушками в течение двадцати четырех часов и еще надо было до завтра закончить домашние задания, не говоря уже о разработке стратегии, как хранить секреты от лучшего подруга.
– Спокойной ночи, Райли. Она вырвалась из его объятий и направилась в сторону дома.
– Я выясню в конце концов, – предупредил он. – Ты знаешь, что я это сделаю.
– Нет, если я не захочу, – подумала она. Не оборачиваясь, она подняла руку в прощальном жесте.
Он подождал, пока она дошла до входной двери и произнес.
– И когда я это сделаю, лучше нам быть друзьями.
Глава 7
Об ужине Врангтоны либо заботились сами, либо, в таком редком случае, как сегодня, папа покупал фаст фуд. Еда была свалена посреди стола и распределялась по принципу «первый пришел–первый схватил». Навыки блокирования при борьбе с братьями из-за еды у Эммы были развиты в совершенстве. Или же, если все терпело неудачу, она могла быстро просунуть руку под салфетку и сцапать достаточно еды, по крайней мере, чтобы предотвратить голодные спазмы ночью. Она знала на своей шкуре о последствиях отсутствия еды, но сегодня вечером не это было ее приоритетом.
– Итак, папа, – Эмма попыталась произнести это как можно небрежнее, но даже она услышала дрожь в своем голосе. – Я создала баскетбольную команду в школе.
Лэнс фыркнул, засовывая кусок курицы себе в рот.
– Тоже мне, большое дело. Девчачьи команды – отстой, – он оттолкнулся от стойки, протаранил Эмму своим плечом и стремительно прошел мимо нее к столу. – Что вы такого можете показать?
Женская сборная, несомненно, в течение многих лет имела определенную репутацию и любой знал это.
– Они не так плохи, – сказала она в пол, чувствуя побуждение встать на защиту своей команды, хотя было гарантированно, что она и Лэнс никогда не сойдутся в этом вопросе.
Лэнс покачал головой, схватил другой кусок курицы и направился к гостиной.
Эмма сосредоточила взгляд на отце. Он прислонился к стойке, потягивая рутбир из банки, возле него стояла тарелка с нетронутой едой. Последний раз они разговаривали о баскетболе больше двух недель назад, когда она попросила у него новые ботинки.
– Наша первая игра завтра, и я… – она переместила вес с одной ноги на другую и закусила губу, ненавидя то, что хоть она должна была спросить его в любом случае, все равно была уверена, что он откажет. – Я подумала, может, ты придешь посмотреть мою игру?
– Завтра? – отец почесал подбородок, будто бы обдумывая такую возможность. – Я думаю, что должен работать.
«Идиотка!» – выругала она себя. Конечно, он должен работать. Ей следовало попросить его еще неделю назад. Отец начал уходить, но Эмма последовала за ним.
– Как насчет следующей недели? Во вторник или четверг? – она съежилась от того, что ее голос звучал на грани отчаяния, умоляя, как какой-нибудь нуждающийся ребенок. Почему маленький огонек надежды внутри нее никогда не гаснет, неважно, сколько раз отец отказал ей?
Едва посмотрев на нее, он сказал:
– Ты же знаешь, что я ничего не могу гарантировать. Мой рабочий график меняется иногда поминутно.
Эмма кивнула. Она знала, что он не контролировал свой рабочий график. Это было эгоистично с ее стороны – попросить потратить даже два часа на просмотр глупого баскетбольного матча, который они в любом случае наверняка проиграют. Даже если бы он не должен был работать, даже если бы он не использовал любую возможность, чтобы посмотреть игру Лэнса, он заслужил свободный от обязательств вечер.
– О кей, – сказала она. – Может быть, в другой раз.
Положительным моментом в произошедшем было то, что ее аппетит исчез – там не осталось никакой еды, хоть выпрашивай объедки. Она ушла в спальню, чтобы сесть за домашнюю работу и отвлечься от мыслей о семье. Полчаса спустя, как раз, когда ужин братьев подходил к концу, а Эмма закончила свою домашнюю работу по физике и сделала половину задания по английскому, она услышала голоса по другую сторону стены. Папа и Лэнс. Эмма погрузилась с головой в свою домашнюю работу, зная, что если она не закончит ее сейчас, она может не закончить ее вовсе.
Голоса за стеной стали громче и она вздрогнула. Отбросила свои книги и притянула ноги к груди, обняв их руками. Насколько плох будет сегодняшний вечер? Она закрыла глаза, но от этого крики стали только отчетливей. Изнеможение просочилось сквозь нее, когда она услышала их спор. Лэнсу нужны были деньги. Опять. У отца не было достаточно денег, чтобы ему дать. Опять. Она ненавидела их голоса, просачивающиеся сквозь стену в ее спальню, от которых в ее животе закручивались узлы.
Она вздрогнула, когда что-то ударило по стене. Осколки разбитого стекла со звоном посыпались на пол. Лэнс. Отец никогда ничем не швырялся, но она могла представить его сжимающим и разжимающим челюсть в попытке удержать свой нрав в узде. За исключением нескольких случайных происшествий много лет назад, ее отец никогда не бил своих детей, но она знала, что ничто не высечено на камне. Она боялась, что однажды Лэнс попадет под отцовский кулак, и она не хотела оказаться в радиусе 10 миль, если такое когда-нибудь случится, даже если Лэнс заслужит это. Она не хотела стать свидетелем реакции Лэнса или увидеть, как ярость превратит ее отца в чужака.
