Текст книги "Анжелика и принц (СИ)"

Автор книги: Салма Кальк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 51 страниц) [доступный отрывок для чтения: 19 страниц]

– А ему лет-то сколько? – нахмурилась Анжелика.

– Сорок шесть.

– Ну ясен пень, что его бортанули, зачем он нужен-то такой старый!

– Он могущественный маг.

– Вы вроде тоже маг.

– Полагаю, он сильнее. Но он полтора десятка лет не был на родине, он плохо принят при дворе и он не слишком ориентируется в нынешней политике.

– А чего вернутся-то? Ну и сидел бы там, куда подался!

В этом вопросе Анри был согласен с ней полностью.

– Увы, он уже здесь. В столице.

– И он хочет себе этот замок?

– И ещё некоторые другие.

– И как можно его обломить?

Эммм... Хорошее выражение – «Обломить». Да, как-то так с ним и надо поступить.

– Если я женюсь на вас и получу за вами в приданое, кроме прочего, замок Вилль.

– Так я типа богатая невеста? – сощурилась она. – Вот привалило-то! Только я ни хрена здесь не знаю, не понимаю и не ориентируюсь. И потерей памяти всё это не объяснить.

Она говорила в своей жуткой манере, но очень разумно.

– Да, и вам придётся учиться.

– Так уже надо начинать, наверное? Пока я своей тупостью тут всех не перепугала и не испортила в конец вашу репутацию. И репутацию этих, ну, как их там.. .семьи де Безье. У того графа, на которого сегодня после службы наехало его преосвященство, наверное же не могло быть тупой и необразованной дочери?

Звучало очень разумно. Анри ничего не мог сказать об образованности прежней Анжелики, потому что не успел познакомиться с ней настолько близко, но она абсолютно точно была хорошо воспитана.

– Вы совершенно правы, госпожа Анжелика.

– Скажите, это вы попросили вашего друга закрыть мне рот? Ну, после службы, когда я уже хотела спросить того борова в мантии, чего это он полощет графа, моего отца по легенде?

Она думала, что это Анри? О нет.

– Нет, госпожа Анжелика. Это была инициатива Жана-Филиппа. Очевидно, он опасался, что вы скажете что-нибудь, подобное тому, что сказали ему самому при знакомстве.

– А что я ему сказала? – она не помнит или не поняла?

– Вы усомнились в его мужественности, чем смертельно оскорбили его. Будь вы мужчиной – он бы вас уже убил.

– А, я спросила, чего он так вырядился. Я ж не знала, что у вас тут мода такая. Ну, могу извиниться, мне не сложно вот вообще. Но знаете, появись он в таком виде у нас, его бы крепко побили. Чисто за то, что в таком наряде ходит.

Анри улыбнулся – он имел своё мнение о том, кто бы кого побил.

– Мне будет спокойнее, если вы сможете сохранять мир с моими друзьями.

– Да мне он вообще не сдался ни разу так-то, – пожала она плечами. – Век бы его не видела. Вот Орельен у вас классный пацан, опять же – в магии понимает. Если он мне что-нибудь объяснит про эту самую мою магию – я буду ему премного благодарна.

Она допила вино, он забрал у неё бокал и вернул на стол.

– Я помогу вам добраться до постели, – он легко подхватил её на руки и отнёс в спальню, где посадил на кровать.

– Спасибо, конечно, но толку-то мне с той постели в этой шубе, – показала она на своё платье, которое, к слову, шло ей необыкновенно, и сегодня ему не раз сказали о том, какая красавица его невеста.

Он усмехнулся.

– Поверите ли, но я знаю, как помочь даме раздеться.

Она взглянула на него с интересом.

– Это вы мне сейчас сказали, что не раз раздевали других, прежде чем с ними переспать?

Анри внутренне содрогнулся. Зачем, ну зачем называть всё своими именами? Зачем в лоб? А удовольствие от флирта? А тонкие иносказания, разгадывать которые – отдельное удовольствие?

– Вы правы. Но у вас был непростой день, и я не вправе настаивать. Я приглашу Жакетту, и она поможет вам снять платье и приготовиться ко сну. Доброй ночи.

– И вам доброй ночи, – кивнула она.

Ничего, пусть привыкает. И приручается. Может быть, из неё и будет какой-нибудь толк.

21. Беды Антуанетты

Когда Антуанетта пришла к себе в комнаты, на улице уже смеркалось. Спать ещё не хотелось, да после такого насыщенного дня сразу и не уснёшь, можно и не пытаться. На столике возле кровати лежала книга – сборник древних легенд, и ещё одна – записки придворного о нравах при дворе его величества. Первая навевала скуку, вторая -приводила в бешенство. Истории о древних героях в нынешней жизни никуда не годились, а неистребимый фривольный дух, царивший среди наиблагороднейшего дворянства, выводил Антуанетту из себя.

О нет, она не была ханжой, не была она и чрезмерно верующей или опасающейся греха.

Ей ли опасаться греха, подумать только!

Антуанетта была единственной дочерью Шарля де Безье, который, в свою очередь, был младшим сыном младшего сына. Он женился на красавице Ивонн ле Во, приданое которой так и не выплатил её брат – всё время отговаривался какими-то причинами, а семья в этом вопросе Шарля не поддержала, и семьи-то той было – старший брат, виконт де Безье, наследник земель и титула, да дальняя родня, которую можно не считать. Так и сказал – что ты за муж такой, что не можешь получить приданое своей жены. Брат Ивонн тоже в конце концов перестал даже упоминать об этом, мол – не было, и всё.

Антуанетта родилась хилой и слабой, но выжила, и со временем уже ничем не отличалась от сверстниц. Ей дали то минимально необходимое образование, без которого нечего делать на рынке невест. Правда, для полноценного вхождения на тот рынок нужно было ещё и приданое, а с этим вышла загвоздка. Поэтому к семнадцати годам жених у неё ещё не завёлся, даже какой-нибудь небогатый сосед.

Родители Антуанетты умерли от морового поветрия один за одним – гнилой весной три года назад. И сразу же на их маленький замок наложил руку дядюшка Филипп, старший брат отца, ему нужно было выделять отдельные владения для младшего сына. Антуанетте было решительно некуда деваться, но – её позвал погостить дядюшка Гастон, старший брат матери. У него не было дочерей, только сыновья, и сначала он растекался мёдом и говорил ласково – мол, она ему тоже как дочка. Однако же, иллюзия скоро закончилась.

К нему приехали гости – охотиться, или плести интриги, кто их там разберёт, уж точно не Антуанетта. И как-то вечером дядюшка не просто позвал её за стол, а велел надеть лучшее платье и красиво причесать длинные тёмные волосы. И сам подливал вина в её кубок, и говорил – пить. Когда совсем стемнело и гости захмелели, взял Антуанетту за руку и подвёл к одному из гостей – приезжему из столицы, она не знала, как зовут этого крупного лысого мужчину, по виду – старше её отца. Дядюшка вложил её руку в руку гостя и строго-настрого приказал ей идти с ним и выполнять всё, что он прикажет.

Антуанетта поняла всё почти сразу, но не сразу поверила. Она не была совсем уж наивной, видела за подобным делом отцовских стражников и слуг в замке. Читала в книгах украдкой, что ради плотской любви люди теряют голову, и что иначе не познать наивысшего земного наслаждения в жизни. Она же не познала никакого наслаждения, только унижение и боль. Тот гость даже не стал её раздевать, просто задрал юбки, и ему хватило. А когда всё закончилось – без единого слова выставил её из своей спальни.

Наутро она попыталась не выйти из комнаты к завтраку, но пришла дядина жена, госпожа Мадлен. Она была худа и костлява, но надменна, как сто дьяволов, и сообщила, что раз её, Антуанетту, в этом доме кормят и поят, то она должна быть благодарна и стремиться помочь родне всеми своими силами. То есть так, как ей скажет старший родственник.

Что? Как её теперь возьмут замуж? Да кому она нужна замуж, за ней ничего не дают, и это всем отлично известно! Бесприданницу не сговоришь за выгодного союзника, а сбыть её с рук просто так успеется. Поэтому пока пусть приносит пользу семье, как может. И если Антуанетте что-то не нравится – она может отправляться жить туда, где ей будет лучше. Держать её никто не станет.

А куда пойти юной девице? Вот Антуанетта никуда и не пошла. Хотя она подумывала, что если вдруг наберётся смелости сбежать, то с дядюшки станется её поймать и вернуть обратно. Потому что очень уж рад он был тому факту, что у него в доме есть воспитанная, пригожая и полностью подвластная ему девица. Ну, то есть, какая там уже девица, но для дядиных гостей и соратничков по какой-то гнилой политике – самое то. И главное -никакого наслаждения во всём этом мерзком деле и близко не было.

Одно хорошо – в замке была лекарка, владеющая целительской магией. Она залечивала синяки, трещины и ссадины, и она же готовила зелье, не позволявшее Антуанетте зачать. Забеременеть и родить в такой ситуации было бы совсем плохо, куда она потом с ребёнком? Антуанетта думала, что если вдруг зелье Клодины даст осечку, то она заберётся на башню и спрыгнет на каменные плиты двора. Потому что ладно она, а ребенку-то такая жизнь за что?

Всё изменилось, когда в гости приехал граф Флориан де Безье, могущественный местный вельможа и дальний родственник Антуанетты. Строго говоря, он приходился ей троюродным братом, и сюзереном злобному дядюшке Филиппу, отнявшему отцовские владения. Другое дело, что ему было уже под пятьдесят. Он внимательно рассматривал Антуанетту за столом, она было уже подумала – тоже захочет её после ужина. Но оказалось, что ему нужна не безропотная девка на ночь, а компаньонка. К дочери графа посватался его высочество герцог Лимейский, и нужна дама благородных кровей и хорошего воспитания, которая сопроводит невесту к жениху и останется с ней после свадьбы. Будет первой дамой её двора, а там, глядишь, монсеньор и её замуж выдаст.

Это означало – бегом из ненавистного дома! Но дядюшка Гастон заартачился. Мол, отчего это граф так легко распоряжается судьбой его племянницы? Граф, правда, усмехнулся, глянул на дядюшку недобро и велел тому замолчать. Потому что госпожа Антуанетта -тоже его родственница. И если ему, Флориану де Безье, нужна для каких бы то ни было целей его родственница – то Г астону ле Во лучше не препятствовать. Тут-то Антуанетта и вспомнила рассказы о том, что граф – могущественный маг. Интересно, а его дочь – тоже маг? Да какой бы она не была, эта Анжелика, главное в том, что она ключик к её, Антуанетты, новой жизни!

Правда, новая жизнь оказалась тоже не самой простой. Девица де Безье обладала ангельской внешностью и неуживчивым характером. Она заливала слезами всё вокруг по малейшему поводу – из-за плохой погоды и отмены прогулки, отсутствия на столе пирога с нужной начинкой, не того, как ей бы хотелось, порядка танцев после ужина. Служанки терпеть её не могли – потому что за малейшую провинность она тыкала в них иголками и веретеном, а за, скажем, испачканную случайно юбку или слишком горячую, на её вкус, воду в ванне могла и приказать, чтобы беднягу выпороли на конюшне.

Девица де Безье умела вышивать, но у неё не хватало терпения закончить работу. Книг она не читала, обычно ей читали камеристки – сонеты и сказки. Она неплохо пела нежным высоким голосом, но не умела играть ни на одном музыкальном инструменте. Танцевала она только самые простые танцы, скажем, могла с важным видом выйти в паване, но на гальярду уже просила своего кавалера проводить её на балкон или просто к её креслу.

Если ей вдруг случалось оказаться в официальном бранле, где кавалерам по правилам нужно было поднимать даму и переставлять по другую сторону от себя, то она повизгивала, стоило только к ней прикоснуться, и совсем не могла подпрыгнуть вверх. И жаловалась, что её приподняли недостаточно аккуратно, и у неё теперь будут синяки на рёбрах. Уж конечно, синяки, через сорочку, двухслойный корсет и лиф платья! Да что она вообще знает о синяках!

Граф кривился, глядя на дочкины выходки, но терпел.

С другой стороны – а что ему оставалось? Только терпеть. Другой дочери нет.

Как-то вечером граф Безье выпил больше, чем обычно. Сын Антуан, приехавший проводить сестру к жениху, уже отправился вместе со своей супругой в спальню,

Анжелика же и вовсе давно удалилась к себе – кавалеров в гостях не было, и танцев после ужина – тоже. Антуанетта сама не заметила, как они с графом остались вдвоём. Ей стало страшно – по опыту жизни у дяди Гастона, но кузен вдруг глянул на неё совершенно осмысленным взглядом и сказал:

– Скажите, кузина, как вы думаете – будет ли счастливой семейная жизнь моей дочери?

– Не знаю, кузен, – пожала плечами Антуанетта. – Всё будет зависеть от её супруга. Анжелика хороша собой, она может привлечь мужчину не только своим прекрасным приданым, тем более, мужчину молодого.

Его высочество герцог Лимейский имел от роду лет двадцать, что ли. Уж наверное ему понравится девица де Безье – с её-то зелёными глазами и пышными каштановыми волосами!

– И от неё тоже, увы. В её воспитание было вложено много сил, она умеет показать себя, как надо, но откровенно говоря, Анжелика – девица вздорная и капризная, и не всякому супругу такое придётся по нраву. Я буду вам очень благодарен, кузина Антуанетта, если вы присмотрите за Анжеликой и поможете ей в её первых шагах в новом доме. Ведь ей по силам восстановить против себя весь мир в очень короткий срок, – вздохнул граф. – А по нынешним временам жена с тяжёлым характером проживёт недолго. Его высочество получит приданое Анжелики, выполнит условия завещания и будет жить себе дальше счастливо, а она, всё же, моя единственная дочь.

Так Антуанетта впервые услышала о тёмной истории с завещанием его высочества Франциска, предыдущего герцога Лимейского, которое то ли было, то ли нет, то ли истина, то ли подделка. Правда, господин граф смешно фыркал и говорил – что они там за маги такие, что бумагу на подделку не удосужились проверить.

Ну да, маги. О магах до знакомства с кузеном Антуанетта только слышала. Маги есть, но их мало. Маги очень могущественны. Магами бывают не только мужчины, но женщины-маги ценятся главным образом за возможность передать свой дар детям. Потому что зачем, например, женщине боевая магия? Пусть научится обуздывать и поскорее рожает магически одарённых детей.

Кузен был магом, и не из последних, но дети его магической силы не унаследовали – ни сын, ни дочь. Возможно, магом был кто-то из тех детей, что не выжили, ну да что уж о том говорить! Господина графа этот факт расстраивал необыкновенно, но что тут поделаешь? Как есть. Возможно, поэтому он привечал девчонку Жакетту, мать которой -прачка Кати – говорят, и в юности особой красотой не отличалась, но дочь родила прехорошенькую. И родила от кого-то из приятелей господина графа, от кого – никто доподлинно не знал. Но Жакетте была подвластна магия – бытовая, а ещё немного стихийной и целительской. Граф с девчонкой носился и сам её обучал, Антуанетта даже подумывала, что та – его бастард. Но как-то, засидевшись после ужина за вином, кузен с сожалением сказал, что нет, Жакетта не его дочь, а он не отказался бы от такой дочери. Обеспечить бастарда нетрудно, всё же не наследница графа, а девочка хорошая и старательная.

И когда вскрылось, что камеристка и молочная сестра Анжелики Сюзетт спуталась с дворецким и понесла от него, граф распорядился назначить на это место Жакетту. Антуанетта подозревала, что тоже с наказом – следить и беречь от себя самой. И очень вовремя, потому что накануне приезда жениха граф скончался.

Умер кузен страшно. Антуанетта немного представляла вражду обычных людей -насмотрелась в доме дяди Гастона. Откровенно говоря, приятного мало. А вражда магов выглядела и вовсе жутко. Когда сильный, могущественный и очень разумный человек в одночасье сходит с ума, а стоит лишь остановиться его сердцу – как тело начинает буквально распадаться на куски – тут и не только двадцатилетняя сирота испугается, тут весь замок как с ума сошёл. Анжелика в панике вопила, что не пойдёт замуж, потому что боится, и стоило больших трудов уговорить её, что как раз в замке жениха она будет в безопасности, и надо собираться поскорее и ехать.

Поскорее, уж конечно. Пока запаковали весь её новый гардероб и прочее – пять дней прошло. Сама-то Антуанетта одним сундуком обошлась. Ей господин граф тоже выделил денег, чтоб оделась нормально, и замковые швеи сшили несколько неплохих платьев и запас белья. И просто некоторую сумму денег граф ей выделил – чтоб была. И обещал упомянуть в завещании, но какое уж там теперь завещание, не было его, и нет. Антуан стал новым графом и приложил все усилия, чтобы выставить сестрицу из дома поскорее -под тем же предлогом, что ей безопаснее у жениха.

Как же, безопаснее! В замке жениха, неприступном и отлично защищённом, Анжелика провела неделю. Антуанетта подозревала, что племяннице подсыпали чего-то не того на пиру по случаю помолвки. И хорошо подсыпали – девица угасла в три дня, и ей не смогли помочь ни обычный лекарь, ни маг-целитель.

В момент смерти они с Жакеттой были в спальне Анжелики вдвоём, даже Мари, служанка Антуанетты, глуповатая девица из Во, где-то бегала. Впрочем, Антуанетта её не винила -сидеть у постели умирающего то ещё дело. И о том, что Анжелика отдала богу душу, сказали как раз жениху, монсеньору Анри. Тот впал в уныние, но его друзья принялись искать выход, и предложили их несколько – на взгляд Антуанетты, один безумнее другого.

Друзья сами выглядели весьма странно, впрочем, что она вообще знает о принцах и их друзьях? Один, Орельен де ла Мотт, на пару лет помладше монсеньора, сын небогатого соседа, вместе выросли. Он был невероятным выдумщиком и сильным магом. А второй, Жан-Филипп де Саваж, наоборот – постарше, тоже был магом, но преимущественно боевым. Он не выдумывал никаких планов, и вообще казалось, что желаний у него немного – поесть, поспать, помахать во дворе шпагой, покидать в Орельена огненные шары, которые тот, правда, всегда отбивал, и непременно – девку на ночь. Господин граф

– о, он тоже был каким-то там захудалым графом, не чета Безье – не гнушался ни служанками, ни кухарками, и если верить скандальным слухам, не пренебрегал и мальчиками, если девка не ловилась. Камеристка Мари как-то попалась ему на ночь глядя, и осталась весьма довольна учтивым кавалером, который, в придачу, умел приготовить такое магическое зелье, чтобы встреча осталась без последствий. Но увы, ему она оказалась только на один раз. Она же страдала, оттого и побежала сегодня, стоило ему позвать.

Более того, как-то вечером, после ужина, пока ещё не отпраздновали помолвку и была жива Анжелика, этот Жан-Филипп вызвался проводить Антуанетту до комнат, при том глядя на неё характерным образом и поглаживая ладонь. Если он думал, что этим расположит её к себе, то просчитался, и очень удивился, когда в тёмном переходе из одной башни в другую попытался её поцеловать, а она стала вырываться.

– Так я вам не нравлюсь? – приподнял он бровь.

– Ни капельки,– выдохнула Антуанетта. – Вы сильнее, я не смогу вас одолеть, но знайте -вы мне не нравитесь.

– Одолеть меня? Вам? Зачем? Не очень-то и хотелось, – усмехнулся он. – Вы весьма хороши собой, но уговаривать девицу, которой ты не нравишься? Не было печали, другие найдутся.

– Вот именно, вам же без разницы, с кем, – она хотела задеть и обидеть.

– Почему же без разницы? Не на войне же. Даже такая скотина, как я, способна понять, когда ею восхищаются, и это, поверьте, намного приятнее, чем когда царапаются, кусаются и вырываются.

Он довёл Антуанетту до её комнат и с наглой усмешкой поцеловал руку на прощание. Наутро она видела его с кем-то из приехавших на свадьбу дам, состоявших в родстве с его высочеством. Антуанетта старалась избегать встречи с Жаном-Филиппом, но если уж сталкивалась – то он всегда был с ней издевательски любезен.

А потом умерла Анжелика, и оказалось, что она всем была нужна живой. И ей, и Жакетте, и монсеньору Анри. Его друзьям же было нужно, чтобы у него всё было хорошо, тогда он и с ними поделится. Вот сумасшедший Орельен и нашёл сумасшедший выход, такое могло прийти в голову только безумному магу, но никак не нормальному человеку.

Найти где-то, в чужом мире, девушку, необыкновенно похожую на Анжелику, и обменять её на хладное тело? Пожалуйста, со всем нашим уважением. А то, что эта девушка там неизвестно, под каким забором росла и воспитывалась – это, скажите, как? И что с ней такой теперь делать, и как её людям показывать?

Самым страшным, на взгляд Антуанетты, грехом Анжелики приблудной было то, что она со всеми вела себя, как с ровней. Ей не было дела – принц перед ней или камеристка. А ей ведь идти замуж за одного из первых вельмож королевства! То есть – быть представленной его величеству и всей его семье! А с неё станется сказать королю «Ты чего вообще», или попытаться разбить нос кому-нибудь из придворных за косой взгляд, а косых взглядов там будет предостаточно, Антуанетта не сомневалась.

Но больше всего на свете Антуанетте не хотелось возвращаться в дом дядюшки Гастона. Поэтому – она будет воспитывать эту ужасную девицу, и сделает из неё благородную даму, чего бы ей это не стоило. Правда, о магии она не знает ничего, но на то есть Орельен, пусть отдувается.

Была ещё одна причина, по которой Антуанетте никак не хотелось покидать Лимейский замок. Но в этой причине она толком не могла признаться даже себе.

Антуанетта отпихнула от себя обе глупые книги – да что они вообще знают о жизни, эти сочинители? Поплакала немного и позвала найденную Жакеттой служанку – готовиться ко сну.