Текст книги "Скандальная история"

Автор книги: Салли Уэнтворт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

Глава шестая

После купания и вечерней сказки Тоби наконец был уложен в постель. Он спал, а Клэр ходила взад и вперед по гостиной, выкладывая все Полу Вентону.

Тот сидел на диване с бокалом в руке и думал о том, как потрясающе она выглядит. До сих пор их отношения были платоническими – оба увлекались антикварными вещами и в результате подружились. Теперь же Полу пришло в голову: а не перерастает ли их дружба во что-то иное, раз Клэр так откровенна с ним?

– Я полностью с тобой согласен, – сказал он, когда Клэр сообщила ему все, что думает о Стрейкере. – Но я необъективен, так как у меня есть причина его недолюбливать.

– У тебя? – Заинтересовавшись, Клэр уселась с ним рядом. – Почему?

– Разве ты не знаешь? Мы занимаемся одной и той же коммерческой деятельностью и часто соперничаем. – Пол криво усмехнулся. – Несколько раз Стрейкеру удавалось увести выгодный контракт у меня из-под носа. Так что у меня тоже есть причина его не любить. Его не зря называют Мидасом [3]3
  Мидас – царь Фригии в 738–696 гг. до н. э. Согласно греческому мифу, был наделен способностью обращать в золото все, к чему бы он ни прикасался.


[Закрыть], – резко добавил Пол.

Он прав, подумала Клэр. Джек и Тоби покорил, а мальчик не так-то легко с кем-нибудь знакомился. От ее взгляда не ускользнуло и то, как Тоби взял Джека за руку.

Ей было больно это наблюдать, и она едва не одернула Тоби, но спохватилась: несправедливо злиться за это на ребенка. Тоби ведь не виноват: он, вероятно, решил, что именно так полагается вести себя с отцом. Сегодня вечером он был перевозбужден – расспрашивал про Джека и интересовался, увидят ли они его снова. Наконец Клэр строго сказала, что не знает, и Тоби, испугавшись, замолк. И теперь Клэр сердилась на себя, хотя сегодня ей досталось слишком много переживаний.

– Все это меня очень беспокоит, – призналась она Полу.

– Постарайся не думать ни о чем, пока не узнаешь результатов судебного разбирательства. И учти – то, что Стрейкер навязал свое общество мальчику, говорит в твою пользу и против него. Надеюсь, судья так и решит. Скажи об этом своему адвокату, а он сообщит судье.

– Я уже позвонила в его контору и сказала. – Клэр улыбнулась. – Бедняжка Пол! Я выплакалась у тебя на плече. Тебе это, наверное, надоело.

– Не говори глупостей. Если бы я мог чем-нибудь помочь…

Раздался звонок в дверь, и Клэр впустила Джоунзи. Они с Полом отправились ужинать. Это вошло у них в привычку. Виделись они довольно часто, но нерегулярно. Впрочем, в последнее время чаще обычного.

Пол был почти на двадцать лет старше Клэр. Они с удовольствием составляли друг другу компанию, когда кому-то из них это было необходимо, либо вместе ужинали в хорошем ресторане. Клэр нравилось проводить время с Полом, но намерения превратить их отношения в интимную связь у нее не было. Она вообще к этому не стремилась, тем более с Полом. Он – приятный, милый собеседник, умеет ухаживать, но принадлежит к другому поколению. Иногда он казался ей немного старомодным. А она была еще молода, ей часто хотелось пойти на вечеринку или протанцевать в дискотеке ночь напролет.

В юности она отличалась необузданным нравом и бунтовала против мелкого деспотизма двоюродных бабки и деда, которые с неохотой взяли на себя заботы о воспитании девочки после смерти бабушки. Но напрасно пытались они навязать ей свои пуританские правила поведения. После рождения Тоби и создания собственного дела Клэр заметно поутихла, и все же иногда ей ужасно хотелось отбросить хоть ненадолго все условности и «сорваться с цепи».

Однако с Полом это было невозможно – он слишком заботился о своем имидже, чтобы позволить себе развязность не только на людях, но, как Клэр догадывалась, и в интимной обстановке. Вот почему ей и в голову не приходило серьезно им увлечься и именно поэтому нравилось бывать с ним в обществе. Они никогда не ссорились, и он не предпринимал попыток к более тесному общению. Возможно, Пол чувствовал, что если он это сделает, то лишится ее дружбы. Ведь Клэр уже не раз поступала так с другими мужчинами.

* * *

На следующий день Клэр обедала со старинной школьной приятельницей Таней, с которой встретилась на благотворительном аукционе. Они давно не виделись, и им было о чем поговорить. Клэр ждала шквала вопросов о Джеке. Таня действительно спросила о нем, но вскоре выяснилось, что у нее собственные заботы и она жаждет с кем-нибудь ими поделиться.

– Я поразилась, когда прочитала о тебе и Джеке Стрейкере, – сказала Таня. – Надо же! Мне, конечно, всегда было любопытно, кто же отец Тоби. У тебя с ним была долгая связь?

– Нет, мы недолго встречались, – отрезала Клэр. – Как Брайан?

– Да нормально. – Таня не стала распространяться о муже. – А он хорош в постели?

– Это было так давно, что я забыла.

Таня усмехнулась:

– Держу пари, что не забыла. Уверена, что он потрясающий. У него вид такой – весь состоит из мускулов. Он не любитель грубого секса? Говорят, что выходцы из рабочих часто очень занимательны в постели. Это так?

– Я тебе уже сказала – я не помню, – сдержанно повторила Клэр.

– Врунья, – завистливым тоном сказала Таня. – Ты счастливая – можешь спать с кем хочешь. А замужняя женщина, даже если только об этом подумает, уже чувствует себя виноватой.

– Выходит, ты об этом думаешь?

– Ну… в общем, не только думаю.

У Клэр брови полезли на лоб.

– У тебя любовник?

Таня вздохнула:

– Воздерживаюсь из последних сил.

– Ты имеешь в виду – стараешься изо всех сил заполучить такового?

– Нет! Я серьезно увлечена этим человеком. Мы влюблены друг в друга, и он предлагает мне выйти за него. – Она поближе наклонилась к Клэр. – Беда в том, что Брайан кое-что заподозрил, и на меня распространился постельный синдром.

– Что? Господи, это что такое?

– О, ты не замужем, поэтому откуда тебе знать. Синдром холодной постели – это когда муж спит, повернувшись к тебе спиной, дуется – в общем, изображает обиженного маленького мальчика.

Клэр не могла не рассмеяться.

– Таня, какой ужас! Неужели женатые люди на самом деле так себя ведут?

– Женатые мужчины – да. Я же должна молить о прощении и обещать ему вечную любовь за благосклонность в постели. Но я тут случайно узнала, что Брайан уехал на так называемую конференцию с дамой, которая вовсе не является его личной помощницей. Так что мне теперь наплевать – пусть превращается в глыбу льда!

– А ты уверена, что твоя интрижка не просто обычная месть? – спросила Клэр. – Не будет ли роковой ошибкой, если вы разведетесь, ты выйдешь замуж за своего возлюбленного, а потом поймешь, что все еще любишь Брайана?

– Конечно, я этого боюсь. Брайан ведь отец моих детей и все такое. Я хочу быть совершенно уверенной, поэтому мне необходимо получше узнать этого человека, прежде чем я приму окончательное решение. Но так трудно видеться с ним, чтобы Брайан или кто другой не узнал. Если слухи просочатся в бульварную хронику, будет кошмар. Тебе-то хорошо.

– Ничего себе «хорошо», – огрызнулась Клэр. – Этот проклятый Стрейкер обратился в суд, чтобы добиться встречи с Тоби.

– Ну, если он – отец мальчика, странно, что ты не встречаешь его с распростертыми объятиями. Он сказочно богат! Представь, что он может сделать для Тоби.

Вспомнив, что Таня живет, руководствуясь совершенно иными принципами, Клэр спросила:

– Что же ты собираешься предпринять со своим любовником?

– Ну… – Подруга умоляюще посмотрела на Клэр. – Я подумала… не разрешишь ли ты нам воспользоваться своей квартирой? – Увидев, что у Клэр от изумления поднялись брови, Таня поспешила уточнить; – Мы будем всего лишь беседовать. Так трудно где-то уединиться! А ты живешь в многоквартирном доме, и никто не узнает, что мы с ним идем в одну и ту же квартиру. Я могу сказать, что ты пригласила меня на обед или что-нибудь в этом роде, а мой друг как будто наносит визит кому-нибудь еще. Видишь, как все просто. Пожалуйста, разреши, Клэр. Я просто с ума схожу! Я для тебя это сделала бы.

– Не думаю, что мне грозит попасть в такое положение, когда я буду вынуждена лгать, – сказала Клэр и тут же засмеялась над своими словами. – Господи, как высокопарно это звучит! Кто он, Таня?

– Я не могу тебе сказать. Я обещала.

– Он женат?

– Что-то в этом роде.

– Как так?

– Видишь ли, большинство моих знакомых женаты лишь условно. Так ты пустишь нас в квартиру? Всего на месяц или около этого, пока я не решусь. И мы будем только беседовать.

Клэр ей не поверила, к тому же она не хотела, чтобы с ее помощью распался Танин брак. Но, с другой стороны, Таня – одна из немногих близких подруг. И все равно Клэр ответила бы отказом, если бы не чувствовала, что Таней движет лишь месть. В конце концов она останется с мужем и забудет этого мужчину. Клэр неохотно сдалась:

– Я закажу для вас ключи. Но обязательно предварительно звони мне. Договорились?

Таня осыпала ее словами благодарности, а Клэр почти сразу засомневалась, правильно ли она поступает. Мысль о том, что ее дом превращают в место тайных встреч, ей не нравилась. И еще она боялась, как бы об этом не узнал Брайан. Но она дала согласие – и теперь ничего не поделаешь.

Сейчас у нее главная забота – Тоби. Он нарисовал для Джека картинку с Пушистиком, и сделал это с большим усердием. Внизу он старательно вывел свое имя. Они вдвоем запечатали рисунок в большой конверт и неделю назад отправили по почте, но пока ответа от Джека не было. Когда звонил телефон или приходил почтальон, Тоби выжидательно смотрел на мать, а у Клэр сердце разрывалось, когда она отрицательно качала головой и видела разочарование мальчика.

Вот так-то Джек представляет себе отцовство, с негодованием думала она: сначала завлечь ребенка, а потом забыть о нем. И это после его заявления в суде о том, что он хочет стать частью жизни Тоби! Клэр с трудом сдерживала гнев. Следует подождать еще пару дней, а затем уведомить адвоката.

Но на следующий вечер, в субботу, раздался звонок в дверь. Тоби подбежал к экрану у двери и взволнованно объявил:

– Это он!

– Кто? – крикнула из кухни Клэр.

Тоби помолчал, затем ответил:

– Мистер Стрейкер.

Клэр вытерла руки и подошла к экрану. Она увидела лицо Джека – он выжидательно поднял бровь. Клэр взяла трубку внутреннего телефона. Джек сделал то же самое.

– Что вам угодно?

– Я пришел повидаться с Тоби.

– Вы не имеете на это права.

– Я хочу поблагодарить его за рисунок.

– Вы могли бы позвонить или написать – прошло много времени.

– Я уезжал, – спокойно сказал Джек. – Я сам ему все объясню.

Клэр посмотрела на сына. Он не мог слышать всего сказанного, но следил за ней широко раскрытыми глазами.

Клэр предчувствовала беду, но не могла разочаровать Тоби.

– Входите, – сказала она Джеку. – Но только на десять минут. – И она нажала кнопку, открывавшую входную дверь.

Джек, видимо, был где-то на юге, так как загорел. Тоби сам открыл ему дверь в квартиру. В руках Джек держал великолепный куст маргариток в большом глиняном горшке.

– Привет, Тоби. – Он взглянул на Клэр со словами: – Спасибо, что впустили меня. – Затем огляделся и спросил: – Куда это поставить?

– С чего вы взяли, что я приму от вас подарок?

Джек весело прищурился.

– А кто сказал, что это для вас? – И поставил горшок на журнальный столик.

Клэр молча отметила, что цветы действительно украсили комнату. Если бы он принес розы, или орхидеи, или другие дорогие и экзотические цветы, она точно бы швырнула букет ему в физиономию, но куст белых нежных маргариток выглядел так мило, что у нее не хватило духу отказаться от них.

– Спасибо за рисунок, Тоби. Он мне очень понравился. – Джек бросил взгляд на Клэр. Судя по всему, ему не собирались предложить сесть, поэтому он сделал это без приглашения, усевшись в низкое кресло.

Тоби подошел к нему и облокотился на ручку.

– Мама сказала, что вы позвоните, а вы не позвонили.

– Прости, Тоби, но я уезжал и только сегодня вернулся и сразу пошел к тебе, чтобы сказать, как мне понравился рисунок.

Джек не уточнил, что был в Южной Африке. Он звонил по делам секретарю и узнал, что для него есть большой конверт. По его просьбе конверт вскрыли, и секретарь сообщил, что внутри. Джек немедленно прервал переговоры и улетел домой. Теперь он был безгранично счастлив, что поступил именно так. Голос Тоби звучал нерешительно, а Джек хотел, чтобы мальчик всегда был в нем уверен.

Вскоре они оба весело болтали. Джек вытащил из кармана плоский пакетик.

– Я подумал, что ты, должно быть, исписал все свои цветные карандаши, рисуя мне картину, поэтому принес тебе еще, – объяснил он.

Тоби посмотрел на пакет, затем перевел взгляд на Клэр, стоящую в дверях. Ей ничего не оставалось, как кивнуть, и Тоби вежливо сказал:

– Большое спасибо.

Он развернул пакет, внутри оказалась коробка обыкновенных цветных карандашей, но мальчик был очень доволен.

– Если хочешь, нарисуй цветы, – предложил Джек.

– А сейчас можно?

– Это будет здорово!

Тоби уселся за стол, а Клэр ушла на кухню.

Спустя несколько минут Джек последовал за ней. Она повернулась к нему и тихо, но злобно произнесла:

– Вы – коварная и хитрая…

– … свинья, – закончил он. – Я знаю.

– Я хотела употребить более сильное слово. Во второй раз вы штурмом берете мой дом и…

– Никакого штурма не было, – запротестовал Джек.

– Хорошо. Но вы сжульничали, и мне это не нравится. Вы прекрасно знаете, что вам здесь не рады.

– Неужели?

Джек оглядел ее. Сегодня Клэр больше походила на юную особу, с которой он познакомился шесть лет назад. Она распустила волосы, не нанесла на лицо макияж. Одета она была в потертые джинсы, а из-под свитера виднелась обычная блузка. Он с волнением вспомнил ту единственную ночь, которую они провели вместе, и пожалел, что эта женщина теперь так его ненавидит.

– У вас сегодня свидание с Полом?

– С Полом? – подозрительно переспросила Клэр.

– Тоби упоминал это имя, – пояснил Джек.

– Какое ваше дело? Вас не касается, с кем я встречаюсь и что делаю.

– Но вы – мать моего ребенка, – ровным голосом уточнил Джек.

Клэр зло рассмеялась:

– А, понятно… Теперь вы мне угрожаете. Намекаете, что я неподходящая мать, да?

– Вовсе нет, – быстро сказал Джек, заметив свой промах. – Просто…

Клэр не стала слушать его оправданий.

– Как вы смеете? Это у вас за плечами развод. Вы обманули жену, нарушив супружескую верность, а не я. Сколько раз вы это делали, Стрейкер? Сколько женщин вы имели на стороне, пока жена не вышвырнула вас?

У Джека окаменело лицо.

– Мы разошлись не поэтому. В любом случае это не ваше дело, черт возьми!

– Так же, как не ваше дело, с кем я встречаюсь. Человека с такой репутацией, как у вас, близко не следует подпускать к Тоби. А посему никогда больше не смейте обвинять меня в том, что я негодная мать! Вы меня слышите?

– Да. – Она снова, словно львица, готова драться за своего детеныша. Но Тоби был и его детенышем, поэтому Джек умиротворяющим жестом поднял руку. – Я не имел в виду ничего подобного. Просто все, что имеет отношение к Тоби, интересует и меня. – Клэр вскинула подбородок, и Джек сообразил, что его последнее замечание тоже не отличалось тактичностью. Он вздохнул и грустно засмеялся. – Я, кажется, все глубже увязаю в трясине. – Откинув со лба волосы, он сделал еще одну попытку к примирению: – Клэр, неужели мы должны враждовать?

– Да!

– Я не собираюсь отбирать у вас Тоби.

– Это вы так говорите, но если получите разрешение общаться с ним, то постараетесь мне навредить. Вы захотите сами определить его в школу, забирать на каникулы, станете осыпать дорогими подарками. Думаете, я не понимаю, что вы попытаетесь сделать?

– Вы не правы. – Джек еле сдерживал негодование. – Как мне вас переубедить?

– Очень просто – уходите и больше не возвращайтесь!

Джек медленно покачал головой.

– Боюсь, вы плохо меня знаете, Клэр. Если я чего-то захочу, то добиваюсь этого любым путем. Я не сдаюсь. А сейчас я больше всего на свете хочу стать для Тоби отцом.

Да, он не отступит, поняла Клэр, и лицо у нее побелело. Ей следовало этого ожидать. Как иначе он преуспел бы в своем деле, если бы не обладал решительностью и безжалостностью? Но она не чувствовала себя побежденной, так как успела и сама приобрести деловую хватку. Она не допустит, чтобы Джек ее запугал!

– Вы пробыли десять минут, – неожиданно заявила Клэр. – А теперь уходите, Стрейкер.

Джек сунул кулаки в карманы. С ним давно никто так грубо не разговаривал и тем более не приказывал ему. Сдержав гнев, он заметил:

– Меня зовут Джек.

– Да? У меня не было причины вас так называть.

Джек удивленно взглянул на нее, и мысли его унеслись в далекое прошлое. Действительно, когда они были вместе, она обращалась к нему «мистер Стрейкер». Но тут он ясно вспомнил кое-что еще. Когда они сидели рядом на ее кровати, Клэр обнимала его, чтобы утешить, гладила по лицу, мокрому от слез, и тихонько повторяла: «Бедняжка Джек. Бедняжка Джек». А позже, в любовном экстазе, она, задыхаясь, произносила его имя – и не раз.

Вероятно, воспоминания отразились у него на лице. Клэр вздохнула и вытянула руку, как бы отстраняя его, хотя он не сделал ни малейшей попытки дотронуться до нее.

– Не надо, – вдруг охрипнув, произнесла она.

Джек внимательно смотрел на Клэр, взгляд его был тяжелым от воспоминаний. Неожиданно низким голосом он сказал:

– Один раз вы назвали меня по имени.

Клэр отпрянула от него и ухватилась руками за край раковины.

– Уходите отсюда, – с трудом выдавила она. Свитер у нее спереди натянулся, обрисовывая грудь, и Джеку захотелось ласково коснуться ее. Тело его напряглось – он представил Клэр такой, какой она была тогда: обнаженной, горячей, в порыве страсти выкрикивающей его имя. Джек поспешил отвернуться, чтобы она не обвинила его в похоти. А как еще это назвать? Он представил, как Клэр обольет его презрением, как будет унижать. Откинув волосы со лба, он заметил, что рука его дрожит. Подойдя к двери, он обернулся:

– Суд вынесет свое решение на днях. Вы согласитесь с ним?

– А вы – если оно будет в мою пользу? – парировала она.

– Я уверен, что получу доступ к сыну.

– Если так, я подам апелляцию.

Он мрачно улыбнулся:

– Я так и думал. Но вы зря потратите время.

– Может быть, и нет – я ведь сообщу, как вы навязываете себя Тоби.

Джек хотел было ответить, но тут открылась дверь и появился мальчуган.

– Я еще не закончил рисунок, – доложил он Джеку и, повернувшись к Клэр, спросил: – А ужин готов? Я хочу есть.

– О Господи! – Клэр и забыла про еду. – Прости, милый, я сейчас.

– А мистер Стрейкер… – Тоби замялся, потом умоляющим голосом спросил: – А мой папа может остаться?

Это простое, обычное для ребенка слово Тоби употребил впервые. Клэр оцепенела, а Джек возликовал. Почувствовав, что она собирается ответить отказом, он быстро произнес:

– Спасибо, Тоби. Я с удовольствием останусь. Конечно, если мама не возражает. – И с вызовом посмотрел на Клэр.

Но она не собиралась и дальше идти у него на поводу.

– К сожалению, здесь не хватит на троих, – заявила она.

– Тогда, может быть, заказать ужин на дом? Или давайте все вместе пойдем в ресторан? Какое твое любимое место, Тоби?

– Уже поздно куда-либо идти, – оборвала Джека Клэр. – Тоби в восемь ложится спать.

– А если мы поедим пиццу?.. – тоненьким голоском попросил Тоби.

– Нет, это невозможно. Я…

Сын смотрел на нее с удивленным и несчастным видом. Он ведь еще мал и не может понять происходящего. Возможно, он так никогда и не поймет, отчего то, что произошло у нее с Джеком, воздвигло непреодолимый барьер между ними, а Тоби, вместо того чтобы соединить родителей, лишь отдаляет их. Сейчас ребенок знал одно: папа пришел к нему в гости и он хочет, чтобы тот остался. Все очень просто. И Клэр, подавив желание выгнать Джека, закусила губу и сказала:

– Хорошо, пусть будет пицца. – И добавила, с неприкрытой ненавистью взглянув на Джека: – Но Тоби в восемь ложится спать.

Джек кивнул.

– Спасибо. Я долго не задержусь.

– Вы уже задержались, – поддела его Клэр. Джек на это лишь печально улыбнулся, но в душе ликовал, так как понял, что одержал победу. Они с Тоби выбрали любимую пиццу, затем пошли звонить по телефону и сделали заказ, а когда еду привезли, то вместе спустились за ней вниз.

Клэр накрыла стол у окна на троих. Пока они ели, она не могла отделаться от воспоминаний: вот они с Джеком в доме его отца вместе едят приготовленный ею суп. Они почти не разговаривали, да и сейчас ей не хотелось говорить. Клэр помнила, что тогда она была благодарна Джеку – ведь он позволил ей остаться, а не выгнал на мороз за то, что она спряталась в его машине.

Все это случилось так давно и как будто не с ней. А может быть, она и была другим человеком? Уже не стало той неуверенной девочки, убежавшей из Лондона. Прошедшие годы научили ее не доверять так легко незнакомым людям, хотя в ту ночь ей казалось, что она знает Джека всю жизнь и понимает его. Что ж, время показало, как она ошибалась.

Тоби непринужденно болтал с Джеком, правда, иногда вдруг начинал стесняться. А Джек был в восторге. Он учился разговаривать на уровне ребенка, в то же время стараясь не сюсюкать. Периодически он бросал взгляд на Клэр, но она сидела, погрузившись в молчаливое раздумье. Вначале Джек решил, что она сердится, что было вполне резонно, но потом он понял: мысли ее далеко отсюда. Вероятно, она сочиняет письмо адвокату о том, как он «силой вторгся к ней в дом».

Но игра стоила свеч – ведь он был рядом с Тоби. Джеку вдруг пришло в голову, как бы он себя чувствовал, имей он детей от жены и тут же обрадовался, что их у него нет. Развод и без детей оказался достаточно грязным делом. И он совершенно не мог представить себе бывшую жену в роли матери. Не то что Клэр – она готова драться за сына.

Клэр с Тоби хорошо вместе, это сразу видно. Но Тоби подружился с ним – значит, мальчику нужен отец. Интересно, кто такой Пол, подумал Джек. Тоби не часто его упоминал. Гораздо чаще он говорил о Джоунзи.

Повернувшись к Клэр, Джек спросил:

– Каким образом вы познакомились с Джоунзи?

Она мгновенно ощетинилась:

– Хотите бросить в него еще ком грязи?

– Мне просто интересно.

– Он меня спас, – вставил Тоби.

Да, Клэр в суде упоминала об этом.

– Тогда я очень ему благодарен. Как это случилось? – Джек не отставал от Клэр.

Она поколебалась, потом пожала плечами и рассказала:

– Это было года три назад. Мы пошли в парк кормить белок. Тоби отломил кусок от новой игрушки и запихал в рот. Он чуть не задохнулся. Джоунзи сидел неподалеку на скамейке, он подбежал и спас Тоби. Я пригласила Джоунзи домой пообедать и помыться, а потом мне удалось найти ему место в приюте для бездомных. С тех пор он приглядывает за Тоби, когда я его прошу.

– Я удивился, поговорив с ним, – осторожно подбирая слова, сказал Джек. – Для безработного он слишком образован.

– Он превратился в безработного не по своему желанию. У него была хорошая работа, большой дом, правда заложенный, и любящая жена. Все складывалось вполне благополучно, но, когда фирма разорилась, его уволили. – Клэр бросила на Джека взгляд и резко сказала: – Странно, что вы про это не разнюхали! – Она ждала, что он примет вызов, но он промолчал, и она продолжила: – Джоунзи нашел другую работу, но его жена заболела, и ему пришлось за ней ухаживать. Он не смог вовремя заплатить по закладной и потерял дом. Ему пришлось переехать с больной женой из дома, который был так ей дорог, в однокомнатную квартиру. Для Джоунзи это стало большим ударом, так как он считал, что во всем виноват только он. Когда жена умерла, он буквально погибал. Раньше он никогда не пил, но теперь это стало его единственным утешением. Когда я его встретила, он уже несколько лет влачил жалкое существование. Теперь он почти совсем не пьет, а когда присматривает за Тоби, то совершенно не притрагивается к спиртному.

Джек с уважением посмотрел на Клэр. Даже если старик и спас жизнь мальчику, не каждый ввел бы его в свой дом и сделал почти членом семьи. Семья. Как прекрасно звучит это слово! Его мать умерла, когда он был совсем маленьким, а с отцом они никогда не были близки. Вот почему он должен бороться за Тоби! Зря он использовал Джоунзи в своих целях. Джек хотел было сказать об этом Клэр, но она отвернулась.

– Пора спать, Тоби.

Мальчик послушно ушел, а Джек, который о многом судил лишь по фильмам и телепередачам, спросил:

– Разве вы ему не помогаете? Ведь ребенка надо помыть, прочитать сказку и вообще…

– Ему уже пять лет, и он сам справляется, – небрежно ответила Клэр. Обычно она, конечно, помогала Тоби, но сегодня Джек наверняка захочет поприсутствовать, а ей этого не вынести. Заведенный порядок укладывания сына был дорог ей, и она ни за что по собственной воле не станет делить эту радость с человеком, который всеми силами старается вторгнуться в их жизнь. Оставшись наедине с Джеком и почувствовав неловкость, Клэр стала убирать со стола и очень удивилась, когда он начал помогать и пошел на кухню с тарелками. Раздраженная Клэр язвительно заметила:

– Ну и ну! Вас здорово вымуштровала жена.

Он нахмурился.

– Я живу один и привык убирать за собой.

– Неужели? – Клэр понимала, что ведет себя глупо, но ее уже несло: – И вам никто не готовит? Вы повязываете передничек с оборочками и бегаете по квартире с пылесосом и тряпкой, сдувая пылинки с мебели?

Джек схватил ее за кисть и повернул лицом к себе. Клэр уронила столовые приборы, и они со звяканьем упали на пол.

– Я знаю, что здесь не нужен, – резко сказал он. – Вы недвусмысленно дали мне это понять. Но зачем, как страус, прятать голову в песок? Нам необходимо подойти к этой ситуации разумно, чтобы…

– Чтобы вы получили то, что хотите, – закончила за него Клэр. – Черт возьми, нет! В своем доме я буду вести себя так, как захочу, и вам придется со мной считаться. Возможно, вам удастся очаровать ребенка, но я вас вижу насквозь. И мне не нравится то, что я вижу.

– Когда-то вам это нравилось, – мрачно заметил Джек.

– Ошибаетесь! Я просто вас пожалела.

– Пожалели? – Рука Джека крепче сжала ей запястье. – Вы что же, спите со всеми, кого жалеете?

Она подняла другую руку, собираясь его ударить. Клэр, не в пример другим знакомым ему женщинам, сжала ладонь в кулак, и удар обещал быть сильным. Джек вовремя отстранился, а Клэр потеряла равновесие и упала прямо на него. Он подхватил ее и зажал ей руки. Клэр сердито вскинула голову, и Джек почувствовал приятный запах свежевымытых волос.

– Отпустите меня! – в ярости воскликнула она, испепеляя его взглядом.

– Боюсь это сделать. У вас, видно, мощный удар.

– Ах вы, шовинист! Нечего меня унижать! Господи, как я ненавижу мужчин, которые подавляют женщин исключительно физической силой!

Джеку вдруг стало весело, и он рассмеялся. Чтобы немного поддразнить Клэр, а может, и проучить, он крепко прижал ее к себе. Пусть почувствует, кто сильнее. Он ощутил, как ее тело изогнулось, и уже ждал, что она закричит и станет отбиваться. Но ничего этого не случилось. Он увидел на ее лице лишь страх. Вначале он не понял, отчего это, но тут же сообразил, что она боится, как бы он ее не поцеловал. Он и не собирался этого делать, но теперь захотел своим чувственным поцелуем побороть ее сопротивление и заставить подчиниться его воле.

Искушение длилось всего мгновение. Здравый смысл возобладал, но Клэр успела разгадать его намерение и произнесла, почти не разжимая губ:

– Только посмейте!

Этого говорить ей не стоило. Джек в своей жизни не часто поддавался на провокации, а сейчас решил поддаться. Нарочито медленно он крепче прижал ее к себе, чтобы она почувствовала свою беспомощность в его сильных руках. Одной рукой он обхватил Клэр за затылок, так что она не могла отвернуться. Она не закрыла глаза и бросала на него убийственные взгляды, а рот плотно сжала. Джек давно не прикасался к женщине и теперь возбудился от прижатого к нему напрягшегося тела. Клэр изо всех сил старалась, чтобы их губы не встретились, однако Джек притягивал ее голову все ближе и ближе к себе. Наконец он легонько дотронулся ртом до рта Клэр… и отпустил ее.

Клэр от неожиданности чуть не упала и, потрясенная, уставилась на него.

– Что же вы остановились? – дрожащим голосом спросила она.

– Вы против?

– Я против того, чтобы вы это начинали! Это все ваш непомерный эгоизм и желание доказать свое превосходство. Вы ведь считаете меня слабой и ничтожной женщиной.

– А это действительно так? Возможен и другой вывод: вы сражаетесь не за Тоби, Клэр, а сами с собой!

Она презрительно рассмеялась:

– Какая ерунда!

– А вы подумайте обо всем происшедшем: о том, как вы отрицали, что я – отец Тоби, и о том, что вы в ту ночь якобы ничего не чувствовали. Но вы были тогда не зрителем, а участником, – безжалостно сказал Джек, не сводя с нее глаз. – И Тоби появился не в результате непорочного зачатия. Теперь же вы не хотите признаться в том, что я вам небезразличен.

Краска залила щеки Клэр.

– Вы – негодяй! Убирайтесь вон!

– Не волнуйтесь, я ухожу. – У двери Джек обернулся и произнес: – Пожелайте от меня спокойной ночи нашему сыну.

* * *

Вернувшись к себе домой, Джек решил поработать и уже было взялся за папку с документами, но тут им овладело непонятное беспокойство, и он стал ходить по комнате. Дело заключалось не только в раздражении против Клэр – просто он давно не был с женщиной. Еще не поздно, подумал он, можно позвонить кому-нибудь, сходить с дамой в ночной клуб, а затем и провести с ней ночь.

Джек начал набирать номер телефона, но что-то его остановило. Он вспомнил напрягшееся тело Клэр, которое совсем недавно крепко прижимал к себе. Вместо того чтобы разбудить в нем желание, эта мысль отрезвила его. Секс удовлетворил бы плоть, но этого ему было недостаточно. К тому же неприятно, когда близость носит явно преднамеренный характер.

Джек медленно опустил телефонную трубку. Разочарование охватило не только ум, оно проникло в душу и тело.

Клэр почти не спала этой ночью. Она составила письменный перечень проступков Джека. Утром в понедельник она отдаст его судье. Но когда они с Тоби сидели за завтраком, пришел конверт из суда с сообщением, что Джеку Стрейкеру разрешено видеться с сыном. Она опоздала.