Текст книги "Плата за счастье"

Автор книги: Салли Лэннинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

3

Джентльмены, – Брайана встала. – Благодарю вас за потраченное время и за все сведения, которые вы мне сообщили. Теперь я имею представление о моей настоящей матери и ее семье, – она повернулась, чтобы уйти.

– Как, вы уходите? – Питера Лэндриса, казалось, это поразило.

– Я должна вернуться на работу.

– Но…

– Я отвезу вас. – Натан незаметно оказался возле нее.

– Но мы не закончили разговор, – запротестовал стоящий позади них его отец. – Еще так много всего. Смерть Ребекки. Наследство Брайаны…

– Брайана сегодня и так узнала слишком много, чтобы спокойно это перенести, – жестко возразил ему Натан, прежде чем вновь обернуться к Брайане. – Я отвезу вас, куда вам надо, – мягко предложил он.

– Вы, наверное, очень заняты, – попыталась отказаться Брайана, мечтая лишь о том, чтобы очутиться подальше от офиса и от обоих Лэндрисов. – Я могу добраться на автобусе или взять такси.

– Я вовсе не занят, – ответил Натан, решительно взяв ее за руку, и они вышли в коридор. – Автобусы здесь ходят на редкость нерегулярно. А такси – пустая трата денег, если я имею возможность отвезти вас.

Брайана больше не спорила, она подождала, пока Натан сообщал Хэйзел об их отъезде, не проявила никакого внимания к краткой беседе Натана с седовласым человеком, проходившим через приемную, хотя почувствовала, что тот заинтересовался ею. Не иначе, как он тоже признал в ней дочь Ребекки. Было очень странно сознавать, что она так похожа на женщину, которую не знала – и никогда не узнает…

– Мой дядя, Роджер Дэвис, – сообщил Натан, выводя ее на частную стоянку позади здания. – Он женат на сестре моей матери.

Он был партнером отца Натана. Это и впрямь семейное дело. И, видимо, семья Лэндрисов достаточно много знает и о ее семье. Слишком много в данных обстоятельствах, считала Брайана.

– Натан…

– Вот мы и пришли, – он отпер дверь темно-зеленого «ягуара» и открыл ее перед Брайаной. – Теперь только скажите, куда ехать.

Она назвала адрес больницы, где работала, наблюдая, как он ведет машину. Он управлял ею так же, как, казалось, делает все – уверенно, почти без усилий и очень хладнокровно, – даже не вздрогнул, когда посреди оживленного движения чья-то машина опасно подрезала его «ягуар». Айсберг, он и есть айсберг, в любой ситуации.

– Пообедаем вместе вечером?

Его приглашение настолько отличалось от ее представления о нем, что на секунду Брайана была ошеломлена. Высокомерный Натан Лэндрис только что пригласил ее пообедать с ним!

– Зачем? – резко отозвалась она.

Темные брови поднялись над светло-голубыми глазами, рот чуть дрогнул, хотя взгляд не отрывался от дороги.

– Это ваш обычный ответ, когда вас приглашают пообедать?

Она чуть улыбнулась, почувствовав себя несколько свободнее.

– Нет, – призналась она. – Но ведь это не обычное приглашение!

– Самое обычное, уверяю вас…

– Да? – ее глаза изумленно расширились.

– Да, – сухо подтвердил он. – Или у вас есть какой-то молодой человек, который будет обижен?

У Брайаны было ощущение, что ответ для него важен, хотя вопрос был задан как бы между делом. Она не могла представить, с чего бы ему интересоваться романтической стороной ее жизни. Хотя, если он пригласил ее на обед…

– Нет, сейчас нет, – с улыбкой ответила она.

Ее последнее увлечение молодым врачом в больнице закончилось три месяца назад, по обоюдному согласию. Джим работал по ночам, а Брайана – днем, и их редкие встречи в конечном итоге подтвердили, что обоих это не радует, а напрягает.

– Тогда я рискну повторить свое приглашение: пообедаем вместе вечером? – Натан был настойчив.

Мысленно Брайана повторила свой вопрос – а зачем? Натан не производил впечатления импульсивного человека – совсем наоборот! И поэтому, несмотря на небрежность тона, она не думала, что это приглашение случайное.

Натан повернулся, улыбнувшись ей, и улыбка снова преобразила его из холодного, отстраненного человека в удивительно обаятельного и открытого.

– А у вас есть юная леди, которая будет обижена, узнав, что вы обедаете с другой? – задала она тот же вопрос.

Углы его губ чуть дрогнули в усмешке.

– Нет, сейчас нет.

Он тоже повторил ее слова, сказанные несколькими минутами раньше.

Брайана, собственно, и не сомневалась в подобном ответе. Не потому, что она думала, что в его жизни не было женщин – с такой-то улыбкой! – А потому, что считала его одним из тех мужчин, которые не будут приглашать женщину, если связаны с кем-то. Она не сомневалась, что он не захочет осложнений.

– В таком случае, я согласна, – ответила она.

Он кивнул, не выказывая никаких эмоций по поводу ее уступки.

– В восемь я позвоню вам домой. Адрес у меня есть, – объяснил он, предваряя ее вопрос. – Он в офисе, в папке с вашим делом.

Ну конечно, там есть адрес. Как и многое другое о ней, даже то, о чем она до сегодняшнего дня и понятия не имела. А о многих вещах, скорее всего, и до сих пор не догадывается, включая содержание письма, которое, как оказалось, оставила для нее Ребекка!

Загадка этого письма разжигала ее любопытство. Ей уже всерьез было интересно, что там написано, что ее мать хотела сказать дочери, когда та достигнет двадцати одного года. Любила ли Ребекка свою дочь? Ненавидела ли за то, что она сломала ей жизнь? Откроет ли она, кто был отцом Брайаны? Узнает ли Брайана, каким он был?

А это важно? Есть ли какая-то разница? Это все в прошлом, и похоже на сюжет романа, а главный герой давно умер…

– Вы знаете, он еще жив, – вдруг тихо сказал Натан.

– Кто? – она совсем растерялась, отчасти потому, что он, казалось, так легко прочитал ее мысли. К тому же, прежде он заявлял, что ее мать не говорила, кто ее отец, что никто не знает…

– Ваш дедушка, – в ответ сказал Натан. – Джайлс все еще жив.

Несколько долгих секунд Брайана непонимающе смотрела на него. Человек, превративший жизнь ее бабушки и матери в трагедию, еще жив? После всех несчастий, которые он причинил своей семье, это казалось просто несправедливым.

– Вы меня слышали, Брайана? – Натан хмуро взглянул на нее. – Я сказал…

– Я слышала, – напряженно ответила она. И искренне обрадовалась, увидев, что они наконец-то подъехали к больнице. – Спасибо за доставку, Натан, – она бесстрастно улыбнулась ему. – Увидимся позже, вечером.

Выключив двигатель, он повернулся и крепко сжал ее руку.

– Отнеситесь к этому проще, – посоветовал он. – И тогда пережить все будет легче.

– Возможно, – она улыбнулась, смеясь над собой. – Мне кажется, будто я неожиданно попала в действие викторианского романа, где все запутано – время, события, а сюжет знает кто-то другой. Кстати, о времени, – она взглянула на свои часики, – я опаздываю, по крайней мере, на полчаса. Моей коллеге, оставшейся в приемной, вряд ли это понравится.

Натан отпустил ее руку.

– Увидимся вечером, в восемь. Брайана взлетела по ступенькам, не оглянувшись на «ягуар», хотя и знала, что машина еще не уехала. Рука Натана уже не прикасалась к ней, но она все еще ощущала тепло его пальцев. Поймать себя на симпатии к Натану Лэндрису было для Брайаны неожиданным осложнением, совершенно ей сейчас не нужным. Она уже достаточно пережила сегодня!

– Джайлс на редкость отвратителен, – отец Брайны разволновался, слушая ее рассказ о Ребекке.

– Слабо сказано! – поддержала его Брайана, сидя на кухне вместе с отцом и наслаждаясь чашкой кофе, после того, как приготовила ему ужин. Гарри, как обычно, быстро поел и умчался. – Вот кому бы я с удовольствием съездила кулаком по носу и ушла, ни капли не жалея!

В привычном уюте семьи время, проведенное сегодня в офисе Питера Лэндриса, казалось кошмарным сном. Дед по матери теперь уже казался не жестоким деспотом, а несуществующей выдумкой.

Отец внимательно посмотрел на Брайану.

– Ты собираешься увидеться с ним?

– Конечно, нет! – она беззаботно рассмеялась. – Он смог запугать Джоанну и Ребекку, но со мной это не пройдет. Пусть старый грубиян живет вдвоем со своей злобой. Я думаю, эту историю лучше оставить в прошлом, которому она принадлежит.

Она почти все рассказала отцу про встречу в офисе. За исключением письма. Она чувствовала себя виноватой, что скрыла это, но, в то же время, ей не хотелось об этом говорить – она для себя еще не решила, что будет делать. Хотя отец старался не вмешиваться в ее жизнь, но он будет нервничать, зная, что она должна прочитать письмо Ребекки…

– И ты еще собираешься обедать с Натаном Лэндрисом? – отец выглядел озадаченным.

Она покраснела.

– Я… это с делами никак не связано.

В ее понимании – никак. Натан сам по себе был загадкой, и он, к ее досаде, заинтриговал ее.

Отец нахмурился.

– Тогда что у вас общего? Я не представляю, как можно провести вдвоем весь вечер, не затронув в разговоре твою настоящую мать.

– А я представляю, – Брайана улыбнулась и встала. Она нагнулась и нежно поцеловала отца в щеку. – Не жди меня, папа, – я могу придти поздно.

Но, вопреки напускной храбрости, она сама слегка опасалась, как пройдет этот вечер с Натаном. Насколько она знала, у них не было ничего общего, кроме дела, связанного с ее матерью, и, поскольку ей не хотелось его обсуждать, мог получиться самый обычный, весьма скучный и короткий обед.

Как оказалось, беспокоиться было не о чем. Натан вовсе не затрагивал эту тему и показал себя занятным собеседником. Они быстро обнаружили общий интерес к гольфу – Брайана частенько по выходным играла с отцом, – и Натан рассказал ей несколько забавнейших случаев, которые он видел во время игры.

– Мы как-нибудь должны сыграть партию.

Брайана больше смотрела на него, чем слушала его слова, поэтому понадобилось несколько секунд, чтобы его последняя фраза дошла до нее.

Натан печально вздохнул.

– Удивительно, что мне все-таки удалось привлечь ваше внимание, – сказал он. – Вы ведь не слушали меня, не так ли? – он с иронической улыбкой поднял темные брови.

В том, что ее мысли были так далеко, был виноват только он. Он и в офисе показался ей уверенным и значительным, но она совершенно не была готова к тому, как он выглядит в темном вечернем костюме с ослепительно белой рубашкой. Его темные волосы были чуть влажными после душа, который он, должно быть, принял перед тем, как заехать за ней. И на нем не было дымчатых очков, которые скрывали неожиданно длинные черные ресницы, обрамлявшие светло-голубые глаза.

– Я просто подумала, куда это девались ваши очки, – выпалила Брайана совершенно некстати. Не говорить же ему, о чем в действительности она думала.

– Неужели? – поддразнил он, словно чертовски хорошо знал, о чем она думала! – Мне они нужны только для чтения.

– И вести машину, – она вспомнила, что он надевал их, когда отвозил ее в больницу. Ей хотелось, чтобы он и сейчас их надел; в них он казался гораздо менее доступным. А она быстро обнаружила, что для нее это было гораздо удобнее – ощущать его недоступным!

Натан поморщился.

– Э… нет, на самом-то деле.

– Но…

– Я забыл их снять, когда днем вместе с вами уходил из офиса, – признался он.

Значит, не только ее, но и его смутила встреча в кабинете его отца! Интересно, с чего бы это. Может быть потому, что он чувствовал вину? Ведь, хотя Наган и его отец близко знали Ребекку, но когда Джайлс заставил ее уйти из дома, никто из них не смог этому помешать!

Брайана вежливо улыбнулась Натану. Она сегодня была очень хороша и осознавала это. Ее волосы шелковистыми волнами лежали на открытых плечах. Одета она была в маленькое черное платье, которое эффектно открывало ее длинные стройные ноги. Брайана искренне порадовалась, когда они входили в дорогой ресторан, что удачно выбрала туалет. Слава богу, она догадалась, что Натан не выберет местный ресторанчик типа «бистро».

– Я с удовольствием сыграю с вами партию в гольф, – откликнулась она на его предложение. – Но должна предупредить, что мой отец научил меня играть, как только я смогла держать клюшку.

Гольф был страстью ее отца и способом отдохнуть после трудного рабочего дня.

– В таком случае мы, может быть, пригласим и вашего отца, – улыбнулся Натан.

Брайана сдержалась и ничего не сказала. Натан познакомился с отцом, когда заехал за ней. Но это было не то знакомство, чувствовала Брайана, которое отец хотел бы поддерживать, он держался необычно скованно и церемонно. Она не осуждала его за это, семья Лэндрисов непрошено вторглась в жизнь, которую он построил.

– Мой отец очень занятой человек.

– И я ему не понравился, – легко догадался Натан.

– Это не так, – неловко начала Брайана.

– Я не в качестве критики, Брайана, – рука Натана накрыла ее руку, лежащую на столе. – В подобных обстоятельствах я и сам не хотел бы видеть себя возле своей дочери.

Она засмеялась.

– Это грамматически неточно, но я поняла, что вы имеете в виду!

Теперь Натан не сводил с нее взгляда, и его светло-голубые глаза были совсем не ледяными.

– Вы знаете, Брайана, – медленно сказал он, – когда вы смеетесь…

– Я выгляжу, совсем как Ребекка, – быстро закончила она. Это было нелепо, но она начинала чувствовать ревность к женщине, которая умерла больше двадцати лет назад! Ребекка, видимо, производила неизгладимое впечатление на всех мужчин, с которыми встречалась в жизни. Включая Натана…

– Я вовсе не это собирался сказать, – возразил Натан, убирая руку, темные брови низко сошлись над сузившимися глазами.

– Не это? – скептически спросила Брайана.

– Нет! – его глаза сердито блеснули. – Вы… – он резко прервался – официант принес их заказ, и, пока он расставлял тарелки, Натан сидел с каменным лицом.

– Давайте условимся, Брайана, – тихо заговорил, наклонившись вперед, Натан, как только официант ушел. – Наш обед не имеет никакой связи с вашей матерью. Я бы, пожалуй, предпочел, чтобы вы не были дочерью Ребекки. И я бы не хотел сегодня вспоминать о ней.

Брайана заговорщически взглянула на него.

– Ничего не имею против!

– Договорились, – отрывисто сказал Натан, набрасываясь на креветки, лежащие на его тарелке, словно они были причиной его раздражения.

Брайана наблюдала за ним несколько секунд, ее обида постепенно улеглась, и к ней вернулось чувство юмора.

– Натан, – наконец сказала она, забавляясь его хмурым видом, – успокойтесь и наслаждайтесь едой. Эти бедные креветки ни в чем не виноваты! И, кроме того, не знаю, как вы, а я сегодня днем ничего не ела и голодна!

Он сердито взглянул на нее, но плечи все же стали мягче, словно он воспринял ее совет и начал расслабляться.

– Вы дьявольская женщина, Брайана Гибсон, – наконец пробормотал он.

– Вот и хорошо, – она усмехнулась, видя его замешательство. – Лучше уж быть дьявольской, чем скучной! – объяснила она.

Он возвел глаза к небу.

– Видит бог, это ваша первая нападка, на которую я не отвечу.

– Но если за ней последует множество других, тогда как? – сочувственно спросила Брайана, с удовольствием поедая свой паштет.

– Возможно, что и тогда мне удастся воздержаться, – с некоторым сомнением ответил он, вызвав на ее лице улыбку.

– Вы в самом деле живой человек, – с удовлетворением сказала Брайана. – А когда мы вчера впервые встретились, я вовсе не была в этом уверена, – пояснила она, заметив его явное недоумение.

Выражение лица у Натана все же осталось озадаченным.

– Думаю, с моей стороны будет благоразумнее не нарываться на дальнейшие откровения, спрашивая, почему вам так показалось.

– Я тоже так думаю! Тогда скажите, Натан, – она, покончив с паштетом, выпрямилась и поставила локти на стол, упершись подбородком в сплетенные пальцы, – если вы не хотели обсуждать дела моей матери, почему тогда вы пригласили меня на обед? – Она посмотрела на него простодушным взором.

Он очищал креветку, но, услышав вопрос, вздрогнул и уронил креветку на тарелку.

– Ну ее к черту! Не буду с ней возиться! – он нетерпеливо опустил пальцы в чашу с водой, стоящую на столе, и откинулся на стуле с выражением неудовольствия на лице. – Вы никак не даете спокойно поесть!

Он не ответил на ее вопрос… И, как Брайана с грустью догадывалась, не собирался отвечать.

Она дотянулась до его тарелки и ловко очистила креветку.

– Вот, – она протянула ему креветку. – Я уверена, что и у вас не было ланча, – сказала она, но он продолжал сидеть с каменным лицом.

– Вы всегда такая?

– Хозяйственная? – закончила она за него, кладя креветку на его тарелку, поскольку он не сделал попытки взять ее. Тем не менее, она взяла следующую, старательно очищая ее.

– Я хотел сказать «непосредственная», – поправил он, взяв очищенную креветку и съедая ее. – Но порывы хозяйственности – это тоже неплохо! – он взглянул на нее со смешинкой в глазах.

О боже, она надеялась, что он смеется не над ней. Если да, то она проиграла. Как ужасно поймать себя на увлечении человеком, связанным с ее прошлым, которое она, может быть, и не хотела знать…

– А в семье есть еще кто-то вроде вас? – не выдержала Брайана, продолжая чистить креветки – что-то подсказывало, что он счастлив предоставить ей это дело. – Я имею в виду, у вас есть братья или сестры? – поправилась она, поняв, что ведет себя невоспитанно – очередной раз!

– Я знаю, что вы имели в виду, Брайана, – ответил он. – Так вот, никого нет. Как и вы, я – единственный ребенок.

Она покачала головой, не соглашаясь.

– У меня есть брат Гарри. Ему семнадцать. Он пока учится.

– Я сожалею. Я не то хотел сказать – должно быть, прекрасно иметь сестру или брата, – спокойно продолжил он. – Я обнаружил, что очень грустно расти единственным ребенком. Но моя мать была крайне любезна, сообщив мне, – его рот насмешливо скривился, – что ей вполне достаточно один раз перенести роды. Она выполнила свою обязанность – произвела на свет сына и наследника!

В его словах было столько чувства, что Брайане стало понятно, какое влияние оказала мать на Натана, пока он рос. Возможно, именно из-за этого возникла его замкнутость. Она также поняла, что Натан, говоря, что оба они – единственные дети, имел в виду прошлое. У своей настоящей матери она тоже была единственным ребенком.

– Мой отец говорит, что большинство женщин чувствуют то же самое после рождения своего первенца, – рассудительно сказала она Натану. – Но это чувство со временем обычно исчезает. Мой отец – акушер, – ответила она на его вопросительный взгляд. – Это, наверное, ирония судьбы, что он специализировался в этой области медицины – ведь они с женой долгое время были бездетны.

Натан взглянул на нее изучающе.

– Вы действительно так думаете?

– А вы нет? – она закончила чистить все его креветки, и теперь ополаскивала пальцы в чаше с теплой водой.

– Возможно, – пожал плечами Натан. – Я слышал, что иногда ученый-медик начинает исследования из-за личных проблем. Чаше всего из-за того, что кто-то из его семьи или близких друзей умер от тяжелой болезни.

– А некоторые становятся юристами из-за того, что кто-то из его семьи или близких друзей были обмануты, – ввернула Брайана, подзуживая его.

Он недовольно нахмурился.

– Я никогда так не подходил к своей профессии.

– Мистер Важность вновь на своем месте! Разве не так? – рассмеялась Брайана. – Я была чересчур непочтительна?

– Не совсем так…

– О, Натан, жизнь и без того слишком серьезна, – попеняла она ему, зная почти наверняка, что это было «совсем так». – Если мы не будем иногда смеяться, наши неприятности обрушатся на нас и всех похоронят.

– Я не заметил, чтобы вы в офисе смеялись, – напомнил он.

– Да. Действительно, – она избегала его взгляда. – Тогда я, и в самом деле, не смеялась. Но буду, – твердо пообещала она. – Когда все будет позади.

– Не сердитесь, Брайана, – Натан вновь взял ее за руку. – Мое поведение непростительно. Я хотел сегодня вечером немного отвлечь и утешить вас, – с отвращением к себе сказал он.

– Так вот почему вы пригласили меня в ресторан, – уличила его Брайана. – А я-то думала, потому, что я вам понравилась!

– Да! Я имею в виду… Брайана! Таких, как вы, я никогда не встречал! – воскликнул он и, заметив в ее глазах искорки смеха, отпустил ее руку, схватил бокал с белым вином и судорожно выпил глоток.

– И не хотели когда-нибудь встретить, – со смехом предположила она. – А каких женщин вы обычно приглашаете? – она откинулась назад, наблюдая, как официант проворно убирает тарелки.

– Брайана…

– Мне просто любопытно, Натан, – она остановилась, видя его раздражение. А ей действительно было любопытно, почему в тридцать пять лет он все еще холостяк… Возможно, он был слишком разборчив.

– Не совсем прилично обсуждать роль женщин в чьей-то жизни при первой же встрече, – холодно заметил он, выпрямляясь.

Вновь мистер Напыщенность…

– Согласна, я веду себя неприлично – тут уже ничего не исправить. Так что вам остается только ответить на мой вопрос! – она мило улыбнулась, как бы не замечая его раздражения.

– Когда-то я был помолвлен, – неохотно начал Натан. – Я… из этого ничего не вышло. С тех пор я редко приглашаю женщин на обед, – мрачно добавил он.

Итак, Натан был помолвлен, хотел жениться… Брайана ничего не могла поделать с собой, ей было интересно, как выглядела его невеста, какой она была, но один взгляд на изменившееся выражение его лица – и она решила, что пока осторожность не повредит. А то Натан может уйти, не закончив обедать.

– И как давно это было? – все же не отставала она.

– Пять лет назад, – пунктуально сообщил он.

Ее брови поднялись.

– Тогда я польщена вашим приглашением.

И она действительно была польщена. Хотя у нее и было чувство, что Натан уже сожалеет, что сделал его.

Он испытующе всматривался в ее лицо, словно предполагая найти в ее реплике сарказм. Но Брайана стойко выдержала его пронизывающий взгляд.

– Вы сказали «при первой же встрече», – отозвалась она. – Значит, вы собираетесь пригласить меня снова?

– Спросите об этом еще раз в конце вечера! – скептически выдохнул он, откинувшись на спинку стула и, пока официант расставлял перед ними тарелки с фирменным блюдом, явно радовался передышке.

Брайана беззаботно улыбнулась.

– А если к концу вечера мы и разговаривать не захотим?

Он заглянул в ее глаза, когда они вновь остались одни.

– Я никогда не сержусь долго, Брайана, – с легкой хрипотцой ответил он. – Я говорю то, что считаю нужным, и давайте закроем эту тему!

Да, она была уверена, что если уж он что-то говорил, то был в этом абсолютно убежден!

Но Брайана получала удовольствие от этого вечера. Вопреки странным обстоятельствам, благодаря которым они встретились, она чувствовала, что он ей нравится. Она физически ощущала это, не один раз за вечер она отвлекалась и представляла Натана в разных ситуациях интимной близости.

– Я так и сделаю, – небрежно ответила она, вовсе не намереваясь говорить ему, о чем сейчас думала!

– А я буду за этим следить, – пообещал он. – А теперь беритесь за еду, пока она не остыла.

– Слушаюсь и повинуюсь, о мой господин! – поддразнила она и приступила к еде.

Натан выбрал ресторан не из тех, которые были ей знакомы – что, учитывая разницу в их стиле жизни, было неудивительно. Еда была восхитительно вкусной, она ела с большим удовольствием, но под конец заметила, что Натан больше смотрит на нее, чем ест сам.

– Что-то не так? – осторожно спросила она. – Я запачкала соусом нос?

Он улыбнулся, покачав головой.

– Я просто думаю, что вы едите так же, как, наверное, подходите к жизни – целеустремленно!

– Так меня воспитали родители.

– Я не в осуждение, Брайана, – заверил он ее. – Это весьма занятно.

И, вероятно, очень отличается от того, как воспитывали его, мелькнула догадка. Родители, как считала Брайана, берут на себя большую ответственность за то, как их дети подойдут к жизни. Она встречала ее с открытыми глазами, воспринимая, как вызов, тогда как он был куда более осторожен.

Хотя, конечно, известие о своей настоящей матери она встретила вовсе не так…

Она прерывисто вздохнула.

– Натан, я знаю, мы договорились не говорить о Ребекке…

– Договорились, – подтвердил он, насторожившись.

– Но есть одна вещь, которую мне надо знать…

Он положил нож с вилкой, хотя только начал есть.

– Брайана, с моей стороны будет неэтично обсуждать с вами эту тему.

– Из-за того, что мы здесь по-дружески?

Он отрицательно покачал головой.

– Ребекка была клиенткой моего отца. Я знаю ее историю, поскольку знаком с семьей.

Она нахмурилась.

– Но то, что я хочу знать, никак не повлияет на законность этого положения. На самом деле, это можно узнать из формальных записей. Я просто подумала, что мне будет легче, – она вздохнула, – если вы мне скажете.

Он с трудом сглотнул, сразу посерьезнев.

– Я не уверен, что мне стоит рассказывать вам что-нибудь о вашей матери. Я знаю вас всего два дня, и вовсе не хочу сообщать вам то, за что вы потом сможете меня возненавидеть.

Она вновь стойко встретила его взгляд, в его синеве появились льдинки.

– Я хочу знать, как умерла моя мать, – с трудом выговорила она. – Ей было всего лишь восемнадцать!

Это был вопрос, который она не стала задавать в офисе. Но теперь она хотела знать. Должна была знать!

– Я чувствовал, что последует что-то вроде этого, – посетовал он. – Я не могу рассказать вам…

– Можете, – запальчиво перебила она. – Вы так много знаете об этой истории, и вы должны знать, как умерла Ребекка! – Для нее внезапно стало очень важным, чтобы она тоже это знала. Возможно, из этого будут исходить все ее остальные решения. – Пожалуйста, – она крепко сжала его руку. – Я должна знать!

– Я не сказал, что отказываюсь, – мягко сказал он. – Только я не могу сделать это здесь, посреди ресторана.

– Думаю, это самое подходящее место, – тут же не согласилась она. Ей не хотелось находиться где-то, где она не смогла бы сдержать свои чувства. Для нее, помимо ее воли, Ребекка стала реальным человеком, и узнать, как она умерла, могло быть болезненно.

Натан испытующе взглянул на нее.

– Пусть лучше мой отец вам расскажет.

– А я не хочу это слышать от него, – решительно сказала она.

– Брайана, я действительно не хочу этого делать! – запротестовал он.

– Но вы должны, – с уверенностью сказала она.

Он судорожно вздохнул, явно борясь с собой.

– Хорошо. Ребекка вас родила вполне удачно – отбросьте все мысли, что вы как-то повинны в ее смерти, – грубовато начал он и увидел по ее лицу, что ей сразу стало легче. – Ребекка была молода и здорова и перенесла роды совершенно нормально.

Брайана изумленно покачала головой. Когда она позволяла себе об этом думать, она боялась, что ее рождение было причиной смерти Ребекки. Теперь она была в еще большем замешательстве…

– Я не понимаю…

Натан крепко сжал ее руку.

– Два месяца после вашего рождения Ребекка приводила в порядок все свои дела – ваше удочерение, составление завещания. И через два дня после того, как Гибсоны вас удочерили, она… – он запнулся, явно не желая продолжать.

– Скажите мне, Натан, – попросила Брайана, ее глаза потемнели от волнения.

Он вновь вздохнул.

– Через два дня после того, как Гибсоны вас удочерили, – продолжал он, – Ребекка спокойно встала прямо на пути проходящего поезда.

Брайана уставилась на него, пораженная ужасом и недоверием.

Самоубийство… Ее мать покончила с собой!