Текст книги "Выдыхая наши ссоры (СИ)"

Автор книги: Сабина Рейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 26 страниц)

Возвращаюсь на кухню, мою руки и под натиском Лены, мы с Альбертом съедаем полную тарелку толченной картошки и хорошо обжаренного мяса. Вместе стонем от удовольствия. Почти две недели не питаться нормальной пищей. Просим добавки, отчего прекрасная куховарка радостно хлопает в ладони. После плотного завтрака, который больше похож на обед и ужин вместе взятые, я чувствую сонливость и, выпив чашку горячего чая, забираюсь в постель к Дине.

Положив руку ей на талию, я чувствую взрыв внутри живота. Господи, как же я соскучился. Подпираю голову второй рукой и начинаю смотреть на её лицо: гладкая кожа, слегка пухлые щеки и прекрасные, опущенные веки с длинными ресницами. Что может быть красивее? Через полчаса проваливаюсь в сон.

Глаза медленно открываются. Я проспал больше суток, побочный эффект набранной за долгие дни в России усталости. Потираю глаза и, увидев знакомую спину, начинаю её поглаживать. Дина оборачивается и, откинув книгу на подоконник, набрасывается на мои губы с такой страстью, что мои глаза сначала расширяются до невозможного.

Эти губы, снова я чувствую их вкус. Нам никак не хочется отрываться друг от друга, но приходится, чтобы набрать в легкие хоть немного воздуха. Мы даже не успели сказать друг другу «привет», да и нужен ли он? Дина перекидывает ногу через мое бедро и садится на мой живот. Сжимаю её бедра и потихоньку снимаю с неё футболку, которая цепляется за бинт, но я от радости, не интересуюсь, откуда он. Вот, черт! Что за мода спать в бюстгальтере? Она вообще его снимает? Тянусь к заклепке за её спиной и чувствую улыбку Дины на своих губах. Перехватывает мои руки и кладет их себе на талию.

– Я болею, – шепчет она и продолжает целовать.

– А целуешь так, словно не боишься заразить, – сквозь поцелуй недовольно бурчу я.

– Хочешь не буду целовать? – она хочет подняться, но я сильнее хватаю её за талию и поворачиваю нас так, что Дина оказывается подо мной. Чертов бинт мешает, Лена, наверное, намазала его чем-то.

– Я скучал, очень скучал, – ложусь ей на грудь и начинаю поглаживать её мягкое бедро. – Как ты себя чувствуешь? Лена сказала, что тебе было плохо вчера ночью.

– Давление на погоду и, кажется, обычная простуда. Хотя думаю, что я не заболела, потому что перестала кашлять и чихать, – продолжаем поцелуй и так около часа. Короткие разговоры, а затем снова страстные поцелую.

– Хочешь верь, хочешь нет, но я сюда ни разу не заходила, – сказала Дина, прокатившись пару сантиметров в шерстяных носках по черному паркету. Лена напичкала её разными таблетками, как меня когда-то, и заставила надеть дочку ультра-теплые носки.

– Верю. Да и зачем тебе нужен был зал, когда есть комната, в которой можно спрятаться от всех, верно?

Мы решили посмотреть телевизор, поэтому пришли в зал. Именно здесь Вова проводит свои совещания с самыми близкими коллегами. Здесь все установлено с шикарным вкусом. Насколько я знаю, дизайном занималась Кара. Почти вся мебель, за исключением черных, покрытых стеклом шкафов и еще некоторых вещей. Они стоят по обе стороны от идеально-белого дивана, над которым весит картина в современной, стеклянной рамке. Черный паркет и черный телевизор, который возвышался над белым столиком. Здесь все такое хрупкое, что я иной раз, стараюсь обходить это место за километр.

– Как красиво, – сказала Дина, и взяла в руки одну из многочисленных, белых подушек, которые покоились на диване. Я поставил две чашки с чаем на черный стол возле двери, и, взяв пульт в руки, сел на мягкую оббивку, потянув котенка к себе на колени.

– Если захочешь, будем приходить сюда каждый день.

Подключив телевизор к сети wi-fi, я выбрал подходящий фильм на русском языке и, дав Дине возможность сгонять за чаем, снова прижал её к себе одной рукой. На середине фильма, пустые чашки лежали на полу, а мои руки вытирали слезы с щек Дины. Я уже вовсю жалел, что выбрал не комедию, а боевик. Когда убили первого героя, малышка ещё как-то держалась, а когда второго (в придачу её любимого), она полностью залилась слезами.

Наступил прием таблеток. Мы убрали все за собой и покинули зал. Я уверял Лену, что Дина не кашлянула и не чихнула за весь день и, возможно, ей вовсе не стоит принимать таблетки, но та не хотела меня слышать. Она сказала, что сегодня напичкает дочку таблетками, и если завтра Дина и вовсе превратится в огурчик, то закончит прием.

После ужина, я зашел в тот самый зал, потому что меня позвал Альберт. Увидев на диване мужчин, я не смог не заметить Дрейка. Никогда ему не доверял и сейчас, при виде его физиономии, мои скулы рефлекторно сжались.

– Прости, что потревожили, – начал Вова, но я остановил его жестом руки и опустился на подлокотник.

– Ничего страшного, что-то случилось? – я заглянул в бумаги, которые Вова держал в руках, но так ничего и не разглядел.

– У тебя с загранпаспортом все хорошо? – это заставило меня нахмуриться.

– Да, конечно.

– А у Дины?

– Тоже. Вова, что случилось?

– Вы всё ещё хотите жить отдельно от нас? – он посмотрел на меня своим усталым взглядом.

– Да, очень.

– Что же, вы можете попробовать. Я сегодня занимался вашей пропиской в этой квартире, поэтому скоро она будет готова. Если что, вы не будете, извиняюсь за выражение, как бездомные. Мы нашли квартиру еще ближе к этому дому, чем находила Лена. Завтра вы с Диной сможете поехать с нами туда и посмотреть её. Так же, я знаю то, что вы хотите летом улететь в Лос-Анджелес и уже купить там свою собственную квартиру, я вам помогу. Ты можешь уволиться со своего бара и поработать у меня, я буду платить тебе зарплату. Работа не сложная, будешь записывать приемы и раскладывать бумаги по нужным стопкам, в общем, тоже самое, чем ты занимался в прошлый раз. Что думаешь?

Я задумался. Это довольно-таки неплохое предложение. Со своей работой я хорошо ознакомлен, поэтому не придется проходить различные стажировки и так далее. Скорее всего, я правда уволюсь с работы. Труда не составит это дело, так как в том баре есть правило, что все, кто проходит стажировку, работают пока не официально. Взвесив все, я ответил:

– Это очень неплохое предложение, я согласен, – Вова улыбнулся.

– Спасибо, я рад, потому что мне нужен был помощник, который уже знает свое дело и которому не придется объяснять все по тысячу раз.

– Я свободен, или есть ещё что-нибудь?

– Хотел тебе сказать еще вот что: вы ведь не будете жить в Испании, а значит вам лучше подучить английский, особенно Дине. Ты-то и с испанским неплохо справляешься, а у Дины есть небольшие проблемы с английским. Здесь она сможет выучить неплохой уровень за три месяца, а когда вы переедете, ты ей сам будешь помогать, да и среди жителей Америки, ей будет легче усвоиться.

– Спасибо большое, я очень благодарен тебе за помощь, – искренне говорю я.

– Ну все, теперь можешь идти к своей девочке. Завтра в одиннадцать чтобы были на кухне, поедем смотреть вашу квартиру. И, кстати, классные татуировки, Дина видела?

– Их не заметила даже Лена, эмоции были сильнее зрения, – а ведь и правда, мы так увлеклись поцелуями и тоске друг по другу, что я даже не поинтересовался, почему у Дины перебинтована шея. Да и зачем спрашивать? И так понятно, что её натерла лекарствами Лена.

Захожу в комнату с нескрываемой радостью и смотрю на Дину, та раскинула руки для объятий и я с радостью их принял.

– А ты ничего не заметила? – мягко намекнул я и она нахмурилась.

– Что-то случилось? – и тут я кое-что вспомнил. Спрыгнув с кровати, я галопом забежал в спальню Альберта и выкатил чемодан с подарками. Закатив его в нашу комнату, я сел на пол и поманил Дину пальцем.

– Открой, – мягко попросил я, взяв её руку той, на пальцах которой было выбито её имя. За сегодня я ни разу не позволял ей смотреть на свои руки, напрочь забыв от радости про татуировки. Когда она опустила взгляд на молнию, заметила тату и её глаза расширились.

– Серьезно?! – вскричала та и взяв мои пальцы, начала их рассматривать.

– Есть ещё и такое, – я протянул ей запястье и Дина переключилась на него.

– Это и есть твой сюрприз?

– Ну если не считать того мишки, – я указ на угол, – то да, – она в миг стала серьезной.

– У меня тоже есть для тебя кое-что, – пока я был в ожидании, Дина начала разматывать бинт и я не сразу уловил смысл. Потом, когда она отложила его в сторону, повернула голову вправо и я увидел надпись красивым шрифтом, которая тянулась словно по сонной артерии.

Отодвинув чемодан, я сел поближе и начал рассматривать её. Английскими буквами была выбита фраза: «Ты подарил мне день, отодвигая ночь». Не сказав больше не слова, я обхватил её лицо руками и, повернув к себе, впился в губы.

– Она что, правда настоящая? – не мог поверить я.

– Да.

– Кажется, даже на расстоянии, мы думаем об одном и том же и делаем одно и тоже. Какие же мы все-таки безумцы. Зачем тебе бинт, если можно налепить большой лейкопластырь на специальную ватку?

– Не знаю, я посчитала, что так безопаснее, – пожала она плечами. Я снова посмотрел на тату, продолжая не верить своим глазам.

– Господи, ты сделала татуировку. Как твоя мама к этому отнеслась?

– Плохо, но уже все нормально, она привыкнет.

– Я думаю, ты можешь уже не обрабатывать её, у неё вполне здоровый вид, – сделал вывод я. – Просто будь с ней аккуратна.

– Хорошо, – Дина снова взяла мои руки и посмотрела на пальцы и запястье, – они такие милые, – проведя пальцем, сказала она.

– Прям как ты, – улыбнулась. – Люблю, когда ты улыбаешься.

– Ладно, хорошо, теперь подай мне чемодан.

Когда Дина рассмотрела его содержимое, выбежала и вбежала в комнату. Дело в том, что она схватила платья и побежала к маме. Я слышал их радостных визги и не мог не улыбнуться. Что нужно женщинам для счастья? Пара новых туфель и платьев? Нет, им нужно совершенно другое.

Я попросил примерить Дину новое нижнее белье и, когда она скинула полотенце, которым обмоталась после ванны, я в сотый раз чуть не задохнулся. Бело-черный комплект смотрелся на её фигуре просто изумительно.

В десять я разбудил Дину и к половине двенадцатого, мы все вышли из дома.

Погода стояла просто чудесная, поэтому, сняв рубашку, я слабо завязал её вокруг ремня приспущенных, черных джинс. Дина чувствовала себя бодро, а когда узнала зачем мы едем, её настроение просто порвало все градусы термометра. Подпрыгнув, она ударила по козырьку моей кепке, который торчал сзади головы так, что та чуть не слетела, однако я успел её подхватить. Сняв черные очки, я недовольно посмотрел на Дину, а та залилась смехом.

Мы шли позади всех и периодически издевались друг над другом, а когда взрослые оборачивались, шли смирно, сделав серьезные лица. Нам не пришлось вызывать такси. У Вовы и Альберта выходной, поэтому, так как идти не слишком далеко, они решили устроить небольшую прогулку. Солнце пекло как в июле. Мне еле как удалось заставить Дину надеть кепку и очки. Она повторила мой образ, только вместо футболки у нее майка. Сняв с себя рубашку, котенок точно так же завязала её вокруг талии, но та еле доставала ей до колен, когда у меня она перевалила ниже чем за колени. Ударив её по козырьку кепки, как она меня, я рассмеялся, когда та улетела на несколько метров и Дина, ругаясь, побежала за ней. Как хорошо, что она все-таки не заболела дикой простудой. Не то бы мы сейчас так не развлекались.

Я потихоньку влюбляюсь в эту местность. Когда Дина рядом, все кажется там ярким и необычным. Она превращает все в радугу и смех. С ней солнце становится ярче, а небо светлее, облака белее, а море чище. Неожиданно, мне прыгнули на спину, но я успел подхватить Дину за ноги.

– Сможешь покатать меня на шее? – улыбается она. Поворачиваю голову направо и встречаюсь с белоснежной улыбкой. Целую её и помогаю слезть. Присаживаюсь на корточки и, когда Дина перебирается ко мне на шею, потихоньку поднимаюсь.

Доходим мы до нужного здания спустя сорок с лишним минут. Когда мои плечи оказываются свободными, я захожу в подъезд, взяв любимую за руку. Здесь чисто и светло, везде развешаны картины и зеркала. Мы заходим в лифт и поднимаемся на третий этаж. Нас встречает молодой парень и заводит в квартиру.

Здесь всего две комнаты и каждая из них хорошо мебелирована. Здесь нет коридоров, а прихожая соединена с нормальной гостиной. Так же с левой стороны есть дверь, в которой оказался небольшой душ с туалетом и раковинной. Чуть дальше от этой двери, есть еще одна, за ней находилась просторная кухня, с высоким холодильником, барной стойкой, гарнитуром и большим столом, в углу над которым находился маленький телевизор. Спальня была шикарна (что для меня очень важно), огромная кровать, раздвижной шкаф и тумбочка. Здесь так же находился балкон, на котором стояло кресло и столик, идеальное место для чтения.

Увидев горящие глаза Дины и ослепительную улыбку на её губах, я понял, что ей пришла по вкусу эта уютная квартира. Я слушал о чем разговаривали хозяин с Вовой и Альбертом и, изредка, вставлял свою лепту. Спросив у Дины, нравится ли ей все, что нас сейчас окружает, я, убедившись, что её энергичные кивки значат «очень», сказал мужчинам, что нас все устраивает.

Спустя час, мы договорились об оплате, которая составляла не такую уж большую сумму, как я ожидал, и Альберт заплатил за все три месяца сразу, отчего я был очень недоволен, ведь хотел сам платить за наше жилье. Въехать мы сможем уже сегодня вечером, что меня тоже не мало удивило.

Пока мы перевозили все вещи, я попросил Дину посидеть на диване. Заключив все документы и оплату, мы с родными собрали все нужное за три часа. Лена и все остальные сидели у нас до поздней ночи. Как хорошо, что Джанет здесь нет. Она сейчас у Ирэн, чему я очень рад.

Когда мы остались одни, я не мог нарадоваться. Все случилось так быстро, что поначалу кажется невозможным, решить проблемы за несколько часов! Завтра предстоит много дел. Надо будет ехать и увольняться, а потом валяться с Диной в кровати. Вова сказал, что я смогу выйти на подработку со следующей недели, а значит у меня есть четыре дня, чтобы привыкнуть к началу нашей совместной жизни.

– Я не могу поверить, – сказала она, нарезая овощи и кидая их на сковородке к мясу. Лена привезла нам продукты на первые пару дней, а Альберт дал достаточно денег на целых три месяца. Так же на следующей недели, мы откроем отдельную карточку, на которую будем откладывать деньги на Лос-Анджелес. Отец сказал, что в Америке будет легко найти квартиру, которая не окажется слишком дорогой. Как хорошо, что у нас с деньгами стало все прекрасно и мы вернулись к прошлой жизни.

– Придется. Хотя, если быть искренним, я сам немного в шоке. Думал, что придется ждать несколько дней.

Поднявшись с диванчика, который прилагался к кухонному столу, я подошел к Дине и обнял её за талию. Осталась одеть на неё свою рубашку и будет вообще прекрасно. Повернув её к себе лицом, я одним движением посадил её на столешницу и раздвинув ноги, встал между ними. Она залилась звонким смехом и откинув лопатку, притянула меня ногами ближе, сцепив их сзади в замок.

Губы казались мне теперь ещё мягче и я целовал их словно изголодавшийся. Опустившись к шее, я поцеловал её татуировку и оставил рядом засос, отчего она шумно выдохнула.

– Никогда бы не подумал, что твоя мама разрешит нам жить вместе в восемнадцать, – признался я, продолжая целовать её тело.

– Она сама начала жить с моим папой в восемнадцать, ну, около девятнадцати. Самое главное, чтобы ты меня не обрюхатил к двадцати, – пожала плечами Дина.

– Я не буду лезть к тебе, без Мистера Защиты, поэтому можете не волноваться.

– Я так рада, что теперь рядом не будет ошиваться чертова Джанет.

– Чертова Джанет, – повторил я с улыбкой, стягивая с неё майку.

– Самая что ни на есть чертова, – подтвердила она и кухня залилась нашим смехом. Помешав содержимое сковородки, Дина снова повернулась ко мне, а я тем временем занимался её молнией на джинсах, которая, черт подери, заела.

– Эй, что ты делаешь? – ударив меня по рукам, спросила та.

– Раздеваю тебя, – пожал плечами я, будто это обычное дело.

– Прости, но я занята, – она спрыгнула со столешницы и, натянув обратно майку, принялась за готовку снова. Я недовольно простонал и опять сел на свое место за столом.

После ужина, мы периодически зевали и, сходив по очереди в душ, уснули без задних ног.

На следующий день, я проснулся раньше Дины и сначала не понял, где нахожусь. Когда воспоминания начали накрывать меня одно за другим, я расплылся в широкой улыбке и закрыл лицо руками. Это лучшее, что могло со мной произойти. С окна в спальню падал яркий утренний свет. Лена должна приехать к обеду, так как обещала вчера. Она теперь будет часто нас навещать, ведь как-никак не каждый день отдаешь восемнадцатилетнюю дочь жить со сводным братом. Фу, никакой я не сводный брат, не хочу даже думать и вспоминать об этом.

Поднимаюсь с кровати и, надев спальные штаны, иду умываться. Завтрак сегодня за мной. Надо побаловать малышку чем-нибудь вкусным. Смотрю, что у нас есть в холодильнике и натыкаюсь на помидоры и яйца. Где-то здесь должна быть маленькая сковородка и, когда я нахожу её в одном из шкафчиков, вытаскиваю черный, квадратный хлеб. Вырезаю аккуратно мякоть и кладу её на тарелку, обжариваю яйца так, чтобы желток покрылся тонкой пленкой, но не прожарился, нарезаю кругляшками помидоры, потихоньку опускаю пожаренные яйца в отверстие в хлебе, сбоку кладу помидор и наверх овоща лепесток петрушки. Когда завтрак готов, кладу тарелку на стол и завариваю нам чай.

Дина приходит по запаху, укутав своё тельце в одеяло и, получив утренний поцелуй, идет в ванную комнату. Завтракаем в тишине, а после, я слушаю многочисленную похвалу в сторону моего приготовления.

Дождавшись Лену, я одеваюсь и выхожу из дома, направляясь прямиком в бар. Когда такси останавливается возле нужного мне места, я почему-то начинаю слегка нервничать. Мало того, что меня не было около двух недель, так еще и приперся чтобы уволиться. Глубоко вздыхаю и захожу внутрь, здороваюсь со своими коллегами, которые вскоре станут мне бывшими и, спросив где хозяин, иду к нему в кабинет.

Ох, это были самые сложные полтора часа в моей жизни. Он не хотел меня отпускать, так как я все быстро схватывал и он был мной очень доволен. Мне пришлось солгать и сказать, что мы якобы уезжаем. Я очень много раз извинился, так как мне тоже было неловко, но у судьбы свои планы и поэтому, я был обязан уйти с работы. Обсудив все детально, он сказал, что если что, мне всегда будут рады. Хороший, однако, начальник. Он заплатил мне такую сумму, которую платят за смены официальным работникам, объяснив все тем, что я уж очень хорошо работал, хоть я так и не думал. Получив деньги за проработанные здесь дни, я попрощался со всеми и зашел в ближайший магазин, чтобы купить нам недельный запас продуктов. Еще предстояло купить новое белье и, не изменяя своим вкусам, я купил черное шелковое постельное белье. Полученные деньги, как ветром сдуло, еле хватило на такси.

Пока Дина что-то усердно рассказывала Лене, та что-то для нас готовила, только спустя несколько минуту я понял, что Дина говорила, будто может приготовить все сама.

– Лучше молчи, я до сих злюсь на тебя из-за татуировки. Мало того, что её сделала ты, не посоветовавшись со мной, так ещё и Лео. Мне пришлось отругать Альберта за то, что он не остановил сына, – рявкнула Лена и я, взяв пакеты, зашел в кухню.

– Он бы не смог меня остановить, – буркнул я, – если мне хочется что-то сделать, то я это сделаю. Хотите обижайтесь.

– Ладно, не будем о прошлом, – быстро сменила тему Дина. – Почему ты так быстро?

– Быстро? Меня не было около трех часов.

– Просто за разговорами с мамой, время летит совершенно незаметно, – от этих слов Лена расплылась в улыбке.

– Как вы тут?

– Ну, прошли только сутки и мы пока еще не поубивали друг друга, – пожал плечами я, и щелкнул банку спрайта, выпив почти половину залпом.

– Не пей эту дрянь, – вскрикнула мама Дины.

– Когда Альберт заберет тебя?

– Когда надо. Тебе, милок, вообще повезло, что я согласилась, чтобы вы жили отдельно, – пригрозила она мне половником. Половники – зло.

– Нам же надо учиться жить самостоятельно.

– Ты на все находишь оправдание, – разозлилась она.

– А ты всегда найдешь к чему придраться.

– Лео!

– Ладно, прости. Ты ведь знаешь, я люблю тебя, – улыбнулся я ангельской улыбкой и приобнял её за плечи.

– Знаю, как прошло увольнение?

– Ужасное слово.

– И все же? – Я сел рядом с Диной и положил сцепленные в замок руки на стол.

– Он не хотел меня отпускать, думал, что он привяжет меня на цепь, лишь бы я не ушел.

– Может ты просто хороший работник, то есть, был хорошим работником, – Лена сполоснула доску и повесила её на специальный крючок.

– Да, так и есть. Мне сказали тоже самое.

– Ты объяснил ему причину? – спросила Дина и я повернулся к ней. Мне хотелось поцеловать её, но при Лене мне это кажется неуважительным и странным.

– Да, я сказал, что мне надо уехать.

– Хорошо, что ты с этим разобрался. Чем собираетесь заняться теперь? – Лена села напротив нас.

– Вечером хочу вывести Дину погулять. Здесь красиво, думаю, тебе понравится, – сказал я, посмотрев на Дину.

– Неплохо, если что, заходите к нам.

– Обязательно.

– Господи, я до сих пор не могу поверить, что моя дочь начинает взрослеть и уже живет отдельно, – покачала головой Лена.

Выдох 81

Лео

– Теперь можешь все подробно рассказывать, – говорит Дина, положив тарелку со сладостями на кровать. Так как первые два дня мы были на радостях, то нам было не до неизвестного. Теперь же, пришло время ввести Дину в курс дела и открыть ей на все глаза.

– Только обещаешь не кричать? Я сам был в шоке, когда увидел очень знакомое мне лицо.

– Давай говори уже. Хватит ходить вокруг да около. Ты делаешь это с самого утра, – она закинула в рот кусочек шоколадного печенья, а затем, надломила ещё кусок и протянула мне.

– В общем, мы с Алексом и Ником... – начал я, но теперь она меня перебила.

– Алекс? Что он забыл рядом с вами?

– Он тоже хотел узнать, кто скрывается за маской неизвестного.

– То есть, это значит, что не он его подослал? Откуда тогда Алекс узнал, что на меня напали? Следил за мной?

– Я не знаю, откуда он узнал, но сейчас не об этом. Помнишь Андрея, к которому мы ходили после боулинга? Я, Ник, ты и Лера?

– Да, помню.

– Этот Андрей, он и есть неизвестный.

Рука с печеньем остановилась на половине пути. Дина села прямо и, положив сладость обратно в тарелку, нахмурилась. Именно такой реакции я и ожидал. Она, по всему видимому, в шоке. Если быть предельно честным, я сам еще не могу поверить до конца в эту историю. Поначалу, Андрей казался мне безобидным. Тихие люди – самые страшные люди.

– То есть, как? – наконец-то выдавила из себя она.

– Мы тоже решили узнать. Оказывается, Андрею ты начала нравиться ещё в том году. Он бесился, что ты не с ним и, когда вы с Алексом расстались, решил работать с ним. Потом Алекс его послал и, в честь мести, он хотел изнасиловать тебя, – после последних двух слов, мое сердце на миг остановилось. – Андрей пытался отомстить нам обоим.

– Так вот в чем дело, – Дина сказала это таким голосом, словно нашла решение, на самую сложную в мире задачу. – Помнишь тот день, перед отъездом, когда мама увидела мой табель с оценками? – я кивнул. – Однажды, мы с Лерой поехали в школу. Она хотела изменить некоторые оценки через компьютер директора и, когда мы зашли в его кабинет, наткнулись на Андрея и Алекса. Если я не ошибаюсь, я уверена, что все правильно понимаю, именно Андрей изменил мои оценки. И ещё, если это правда, ну, насчет того, что я нравилась Андрею, то именно его имел ввиду Алекс, когда начертил треугольник в круге на доске. – Дина так была увлечена своими мыслями, что напрочь забыла о том, что не говорила мне, что находилась с Алексом наедине, но я и без того это знаю, поэтому не буду делать акцент на её последнем предложении.

– Теперь все загадки разгаданы и мы можем жить спокойной жизнью.

– А что теперь будет с Андреем?

– Не знаю, но Альберт сказал, что он получит сполна.

Дина убрала тарелку, которая можно сказать, разделяла нас, и, придвинувшись ближе, положила голову мне на плечо. Я убрал волосы с её лба и поцеловал в весок. Мы смотрели на современную картину, которая весела напротив кровати. Когда её подсоединяешь к розетке, на ней начинают меняться картинки. Молчание затянулось на несколько минут. Был слышен только стук наших сердец и ровное дыхание.

Сегодня мы собирались снова выйти на прогулку вечером. С каждым днем, в Малаге становится все теплее и теплее, скоро мы сможем запросто выходить к морю и купаться. Посмотрев на шею Дины, уголки моего рта поползли вверх.

– Никогда не устану любоваться твои смелым шагом, – прошептал я. Дина взяла мою руку в свою и снова начала рассматривать своё имя на пальцах.

– И я. Ты ведь когда делал не просто татуировку, а мое имя, понимал, что это навсегда? – нет, блин, не понимал.

– А как же.

– И ты не боишься, – она запнулась, – не боишься, что если вдруг, когда-нибудь, у тебя появится кто-то другой, это остановит его?

– Мне не нужен никто другой. Даже если когда-нибудь, мы снова поссоримся (а я надеюсь, что этого не случится), я буду добиваться тебя по новой. И так будет продолжаться до тех пор, пока ты поймешь, что уходя от меня, ты все равно вернешься.

– Я не хочу уходить от тебя и не собираюсь, просто поинтересовалась.

– И просто интересоваться такими вещами, тоже не надо.

– Ладно, – сдалась она. – Ты не голоден?

– Нет, а ты? – Дина покачала головой. – Сегодня весь день в нашем распоряжении. Наши безумные родители заняты, а значит нам сегодня никого не ждать.

– Что будем делать? – оживилась малышка.

– Валяться, валяться и ещё раз валяться. С тех пор, как я начал встречаться с тобой, мне ничего другого не хочется.

– И мне, как не странно, тоже, – я улыбнулся.

Выдох 82

Лео

Вечером мы выходим на улицу с диким смехом. Все это время, после разговора, мы потратили на изучение английского и прочих уроков, а оставшееся – на просмотр различных видеороликов. Я думал, мы разбудим соседей, потому что лифт сломался и пока мы спускались по лестнице – а это было в десять часов вечера – смеялись без остановки.

Убираю четыре паспорта во внутренний карман ветровки и, догнав Дину, хватаю за талию сзади и прижимаю к себе. Её смех – это самое лучшее, что я когда-либо слышал. Он не только заразителен, но и ужасно красив. Улыбаюсь, целую её за ухом и встаю рядом, но не убираю руку с талии.

Взяв себе по стакану коктейля из киви в Старбаксе, мы прямиком направились к морю. На небе не было ни облачка, можно было спокойно наблюдать за звездами. Я люблю звезды.

– Мне так нравится это место, этот город, – говорит Дина и делает глоток через трубочку, не убирая взгляда от луны.

– Уже не хочешь в Москву?

– Может это покажется странным и эгоистичным с моей стороны, но мне совершенно не хочется обратно. Москва – как один большой камень, а здесь все кажется таким живым. Может это из-за того, что я здесь недолго? – Теперь она посмотрела на меня.

Я пожал плечами. Когда я ехал сюда, то не слишком часто смотрел по сторонам. Меня это не привлекало, ничего не интересовало. Друзей не было, Дины, в которую я в то время не был так беспамятно влюблен, тоже. У меня было две цели: отработать и уехать.

– Все может быть, но я уверен, что когда ты приедешь в Лос-Анджелес не просто погостить, а жить, Малага покажется тебе лишь наброском истинной красоты.

– Хочу себе кота. Породистого, экзотического перса.

– Нет, нет, и еще раз нет! Никаких животных. Мне хватило тех двоих, привыкать к другим желания нет. А если мы захотим путешествовать? Придется покупать домик для перевоза или просить соседей последить за нашим животным парочку недель?

– Ты хочешь путешествовать? – удивляется она.

– А ты никогда об этом не мечтала? Не хотела посмотреть на самые красивые уголки планеты?

– Мне об этом даже думать не стоит, по крайней мере еще минимум полтора годика, – мы завернули в сторону пляжа.

– Почему?

Она взяла мое запястье и, вцепившись в него, начала аккуратно спускаться по холму. Я все также держал её за талию, только в этот раз крепче, чтобы,не дай Бог, она не споткнулась об какой-нибудь камень, который запылился в песке, и не полетела кубарем прямо в воду. Водяная гладь чистая, из-за ветра виднелась небольшая рябь, а значит волноваться за то, что Дина может испугаться больших волн, нет смысла.

– После школы, у меня есть два пути: либо пройти курсы визажиста и за четыре месяца получить пару дипломов, либо поступить в университет и отучиться там.

– Ты все же не хочешь пойти на ветеринара?

– Нет, мама с Маргарет не против, чтобы я стала кем-то другим.

– Лучше иди на курсы, так процесс учебы пойдет быстрее и мы сможем посвятить друг другу все остальное время.

– А ты не собираешься учиться?

– Нет, я хочу выучить французский и японский, а в двадцать пять лет, я буду работать у Вовы. Он собирается открыть еще одну компанию в Америке, уже очень много лет откладывает на нее деньги. А если суммы не хватит, собирается взять кредит.

– И кем ты будешь у него работать? – спросила Дина, пиная носком обуви воду.

– Он хочет, чтобы я был начальником.

– Ну, тогда тебе придется получить специальное образование.

– Нет, – она посмотрела на меня недоуменным взглядом, а я ухмыльнулся. – Вова уже обучает меня всему, что нужно. До двадцати пяти лет, я выучу все – от корки до корки – и потом он оформит на меня наследство. Фирма в Испании достанется Альберту, а будущая, в Америке, мне. Остальное наследство, дома и магазины, будут принадлежать женской части.

– Господи, и давно вы все это задумали?

– Как только я впервые приехал сюда.

– Значит, мой будущий муж будет владеть крупной компанией? – улыбнулась она и, сделав очередной глоток, обняла меня за шею.

– Нас ждет шикарное будущее, – ответил я и припал к ее губам.

Мы продолжаем гулять по берегу и высасывать остатки напитка. Хорошее настроение явно не хочет покидать нас. Мы до сих пор не можем поверить в то, что живем вместе. Мое сердце по-прежнему не может утихомириться от радости.

– Раз ты у меня будущий бизнесмен, что буду делать я, когда ты будешь оставаться допоздна на работе? Может выделишь мне уголок в фирме?

– Боишься, что я буду смотреть на левых секретарш?

– Нет, но все же не стоит оставлять тебя среди них, мало ли что!

– Будешь моим личным телохранителем?

– Буду тебе всем, кем только смогу быть, – улыбнулась я и снова его поцеловала.

Поцелуй с ним всегда похож на первый.

– Я люблю тебя, – прошептал он мне в губы.

– Знаю.

– А ты меня?

– А ты не знаешь?

– Скажи это, – настойчиво просит Лео.