Текст книги "Тайны географических открытий (СИ)"

Автор книги: С. Синякович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 29 страниц)

Переправе и дальнейшему продвижению Александра попытался воспрепятствовать отряд, который возглавлял сын Пора. Эта операция закончилась поражением индийцев и гибелью их командира. Теперь сам Пор двинулся навстречу Александру. Он имел около 4 тыс. всадников, 300 боевых колесниц, 200 слонов и 30 тыс. пехотинцев. Впереди в одну линию были построены боевые слоны, за ними – пехота, на флангах – конница и колесницы. Александр решил с большей частью своей кавалерии ударить по левому флангу неприятеля; остальных всадников он отправил против правого фланга противника с заданием, когда начнется конное сражение, зайти в тыл к индийцам. Атаки греко-македонской кавалерии вызвали замешательство в армии Пора, и Александр нанес еще один удар – вглубь, по центру вражеского построения. Индийцы бросились к слонам. Вожаки слонов погнали животных против всадников Александра. И тогда он ввел в бой пехоту. Слоны топтали пехотинцев Александра, рассеивали фалангу; конница Пора атаковала греко-македонских всадников. Последние снова одолели индийцев, и те опять бросились к слонам. Между тем воины Александра оттеснили слонов в узкое место; раня их дротиками, они заставили животных повернуть против самих же индийцев. Началось преследование и избиение бегущих. С тыла на индийцев напали войска под командованием Кратера, которые переправились к тому времени на восточный берег Гидаспа. Сам Пор, проявивший в бою исключительную энергию и большое мужество, попал в плен. Сражение произошло в апреле-мае 326 г. до н. э. В ознаменование победы Александр распорядился выпустить памятную монету – декадрахму – с изображением всадника-македонянина, атакующего индийского царя, восседающего на слоне.

Свою победу Александр использовал для того, чтобы, заставить Пора пойти на союз с победителем. Сказанным, в конечном счете, объясняются любезности Александра в адрес Пора, подчеркнутое восхищение его смелостью. Традиция запомнила, что на вопрос Александра: “Как мне с тобой обращаться?” – Пор отвечал: “Поцарски”. А когда Александр пожелал услышать более точный ответ, тот сказал: “В этом ответе заключено все”. Александр не только возвратил Пору его царство (разумеется, под своей верховной властью), но и присоединил к его владениям другие земли.

На берегах Гидаспа Александр основал еще два города: Никею (“победная”; название дано в честь победы над Порой) и Букефалию (город получил свое название в память царского коня, павшего вскоре после битвы при Гидаспе от ран и старости).

Затем последовала череда сражений с другими сильными индийскими племенами и усмирения местных царей вплоть до того, пока Александр счел, что может теперь беспрепятственно продолжать свое движение на восток. Он пошел к реке Гифасис (современный Биас), рассчитывая, переправившись через нее, вторгнуться в долину Ганга и некоторые районы Западной Индии и Декана. Однако на своем пути Александр столкнулся с неожиданным препятствием – нежеланием его солдат и даже полководцев идти на восток. Восьмилетний изнурительный поход утомил людей.

Они не видели смысла в том, чтобы подвергать свою жизнь все новым и новым опасностям.

Силы будущего противника казались им неимоверно большими: тысячи слонов, десятки тысяч колесниц, сотни тысяч пехотинцев. К тому же здесь были и тяжелейшие, непривычные природные условия – густые тропические леса, кишащие змеями и опасными хищникам, непрерывные проливные дожди и грозы.

Александр пытался подавить пораженческие настроения. На сходке воинов он сделал все, чтобы увлечь их перспективой завоевания всего мира – от одного края Мирового океана до другого: говорил о несметных богатствах, которыми уже осыпал и еще осыплет своих воинов.

Все было напрасно. Александру отвечал Кэн, – казалось бы, вернейший, преданнейший Кэн, – и то, что он произнес, уместилось в одно короткое слово: “Домой!”

На следующий день Александр сказал, что пойдет на восток во главе добровольцев, но таких не нашлось. Три дня он просидел в своем шатре, никого к себе не допуская, и, наконец, был вынужден объявить, что дальше на восток свою армию не поведет. Он хорошо понимал, что воевать без солдат или вопреки их желанию невозможно.

Таким образом, на берегу реки Гифасис завоевательный поход Александра был закончен.

Шел 326 год до н. э. Александру было 30 лет.

Предстоял долгий обратный путь, строительство крепостей и портов в дельте Инда.

В сентябре 325 г. до н. э. начался поход через Гедросию и Карманию в Перейду. Часть своей армии Александр препоручил Кратеру и послал на север, в Арахосию; оттуда через страну ариаспов она должна была идти на юг для соединения с ним.

Солдаты Александра шли недалеко от океанского побережья. Сначала дорога вела через местность, где обильно рос мирт. Выделяемая этим растением ароматическая смола – мирра – в древности ценилась очень высоко; торговля миррой приносила колоссальные прибыли.

Финикийские купцы, сопровождавшие армию Александра, не преминули воспользоваться случаем: они собирали мирру, нагружали драгоценной кладью мулов и ослов и везли ее на запад.

Добывали они и благовонные корни нарда. Через некоторое время армия Александра вступила в сухую безлюдную пустыню. Отправив на поиски жителей некоего Тоацта, Александр узнал, что тот повстречал лишь несколько рыбачьих семей, обитавших в убогих хижинах, сложенных из ракушечника и рыбьих костей. Воду (не вполне пресную) они добывали в ямах, которые рыли на берегу моря. Ни продовольствия, ни питьевой воды достать было негде; солдаты тяжело переносили трудную дорогу, палящее солнце, голод и жажду. Не меньшую опасность представляли и проливные дожди, приносимые муссонами. Во время одного из таких дождей ручей, у которого был сделан привал, вышел из берегов; погибло много людей, погибли и вещи, принадлежавшие Александру.

В ноябре 325 г. Александр прибыл в Пуру, столицу Гедросии. Закончив тяжелейший переход через пустыни Юго-восточного Ирана, и вернувшись снова в цивилизованный мир, царь обнаружил, что здесь его ожидают еще большие опасности – заговоры, волнения и мятежи.

Неспокойно было и в самой Индии. Уже на пути из Гедросии в Карманию Александру донесли, что Филипп – сатрап, оставленный им в Индии, убит.

Здесь мы остановимся на еще одном эпохальном, но не сухопутном, а морском походе Александра, хотя и без его участия.

Пока Александр находился в Кармании, к нему прибыли Неарх и Онесикрит с докладом о своем плавании вдоль берега Индийского океана. Командовал экспедицией Неарх. Он отплыл из устья Инда, когда перестали дуть пассаты, в конце декабря 325 г. до н. э. В его распоряжении находилось до 150 кораблей с командой около 5 тысяч человек – финикиян, египтян, греков (преимущественно критян и других островитян).

Неарх должен был обследовать прибрежный морской путь от устья Инда до впадения в Персидский залив Тигра и Евфрата. Каких-либо серьезных затруднений в дороге Неарх не встретил. Изо дня в день корабли начинали с утра очередной переход, и гребцы работали веслами под монотонные возгласы келевствов. Сходя на берег, моряки добывали пресную воду; иногда за ней надо было идти в глубь материка. Флотоводец тщательно фиксировал, где довелось проходить между отвесными скалами, где – между прибрежными островами и материком, где встречались подводные камни, а в особенности – гавани, удобные для стоянок. У пункта Кокалы на побережье страны оритов Неарх сделал большую остановку. Как раз в этот момент сюда подошел Леоннат, только что одержавший очередную победу. Пока моряки отдыхали, на корабли загружалось продовольствие, заготовленное здесь еще по приказу Александра. Неарх использовал также удобный момент для ремонта судов и для того, чтобы передать Леоннату тех, кто больше не мог плыть, и пополнить за счет солдат последнего свою команду.

Дальнейшее плавание ознаменовалось столкновением у устья реки Томер с местными жителями, вооруженными тяжелыми кольями с обожженными остриями. Они не знали металла и металлических орудий, пользовались, каменными рубилами, ходили в звериных шкурах и рыбьей коже. Заросшие густыми волосами люди, раздиравшие ногтями рыбу, произвели на моряков сильное впечатление.

Дальше на запад Неарх плыл вдоль берегов, населенных племенами рыболовов; греки называли их ихтиофагами-рыбоедами. Жители одного поселка – Каламы – подарили Неарху овец, прирученных из-за отсутствия травы есть рыбу; другого – Киссы – бежали при появлении греко-македонского флота. Здесь мореплаватели захватили коз, достали и лоцмана – гедросийца Гидрака, который вел экспедицию до берегов Кармании. Рыбаки из гавани Кофанты запомнились Неарху тем, что не пользовались уключинами, но гребли, быстро ударяя веслами по воде то с одного, то с другого борта.

Встреча с ихтиофагами произошла также под стенами небольшого прибрежного городка, располагавшегося на холме посреди плодородной, хорошо обработанной местности. В нем Неарх вместе с Архием, сыном Анаксидота, решил пополнить запасы хлеба. Выстроив суда в походном порядке, Неарх отправился в город.

Жители встретили его дружелюбно. Войдя в ворота, Неарх велел стрелкам захватить их, а сам, поднявшись на стену, дал Архию условный сигнал. Видя, что греко-македонский флот быстро приближается к берегу, что воины с кораблей прыгают в воду, горожане побежали за оружием, но их попытки сопротивляться были парализованы стрелками Неарха. В этих обстоятельствах горожане “добровольно” отдали грабителям имевшиеся в городе запасы продовольствия, преимущественно муку из жареной рыбы.

Идя вдоль страны ихтиофагов, флот Неарха столкнулся с китами. Построившись, как для морского сражения, корабли устремились на животных; моряки шумели, стучали, кричали, чтобы отогнать чудовищ. Киты нырнули, а затем, снова появившись на поверхности, постепенно отстали. Мореходы Неарха долго помнили ужас, который они испытали при виде движущихся фонтанов, бивших, казалось, из морской пучины.

Миновав страну ихтиофагов, Неарх очутился у берегов Кармании и повернул свои корабли на северо-запад. Здесь мореплаватели увидели на западе гористый мыс Макета. Это была Аравия; через несколько дней флот прибыл в Гормозию (современный Хормоз), к берегу реки Анан (современный Минаб). Там в приятной местности Неарх устроил длительную стоянку.

Моряки разбрелись по стране; кое-кто зашел в глубь материка. И тут совершенно неожиданно для себя моряки встретили человека в греческой одежде, заговорившего с ними по-гречески.

Оказалось, что он принадлежит к армии Александра и сам Александр и его лагерь находятся недалеко от Гармозии.

Неарх решил явиться к царю. Вытащив корабли на берег и укрепив стоянку земляными валами и палисадами, он отправился в путь вместе с Онесикритом, Архием и еще несколькими спутниками. Правитель Гармозии известил Александра о прибытии флота, и Александр выслал навстречу Неарху всадников: сначала – один отряд, потом – другой; они с большим трудом разыскали флотоводца в пустыне и доставили его к царю. Неарх подробно доложил ему о своем плавании.

Александр торжественно отпраздновал прибытие Неарха играми и праздничным шествием.

Флотоводца, возглавлявшего процессию, воины буквально засыпали венками и цветами. У Александра даже возникла мысль оставить Неарха при своей особе, но тот отказался: он желал сам довести небывалую экспедицию до конца, не только испытать опасности и лишения, но и стяжать всю славу, причитавшуюся ее руководителю.

Александр не стал его задерживать. Он и сам был скроен по той же мерке и хорошо понимал человека, стремящегося к успеху, подвигу, славе. Сопровождаемый хорошей охраной, Неарх вернулся к своим кораблям и двинулся вдоль берегов Южного Ирана на запад.

После почти шестимесячного плавания Неарх прибыл благополучно в устье Евфрата, и таким образом ‘был открыт морской путь из стран Малой Азии в Индию. Неарх составил подробный отчет о своем путешествии, но, к сожалению, этот отчет не дошел до нашего времени.

Об экспедиции Неарха мы знаем лишь из книги греческого историка Флавия Арриана “История Индии”, которая дошла до нас в отрывках.

Казалось бы, что на этом месте можно было бы и закончить великое путешествие-завоевание.

Однако, на обратном пути в Пасаргадах, Сузах и Вавилоне Александр продолжает укреплять свою власть, вести борьбу с мятежными сатрапами и усмирять солдатские бунты. Еще один интересный факт.

Действия Александра в последний год его жизни свидетельствуют о том, что он продолжал проводить политику, которая уже была намечена им после битвы при Иссе, а затем (и в особенности после битвы при Гавгамелах) со все большей последовательностью воплощалась в жизнь, – сплочение разноплеменного населения огромной державы в массу подданных великого царя.

Средства, которыми Александр пытался достичь своих целей, с расстояния в две с лишним тысячи лет кажутся примитивными и прямолинейными. Находясь в Сузах, он устроил, согласно персидскому обычаю, грандиозное свадебное торжество: по его приказу 10 тысяч македонских воинов женились на персиянках и других азиатках. Все новые семейные пары получили богатые подарки.

Первым из женихов был сам Александр, ранее уже взявший в жены Роксану. Теперь он сочетался браком с дочерьми Дария III и Атаксеркса II Оха. Вскоре после смерти Александра дочь Дария была убита по приказу Роксаны, очевидно тяжело пережившей появление неожиданной соперницы, да еще из царского рода.

Осенью 324 г. мы застаем Александра в Экбатанах потрясенным внезапной смертью Гефестиона – ближайшего друга и помощника. Александр устроил ему торжественные похороны и установил его культ как героя, божества низшего разряда.

Зимой 324/3 гг. Александр совершил свой последний поход-против коссеев (касситов), живших в горных поселках и постоянно беспокоивших своими разбойничьими набегами жителей Месопотамии. Царь ликвидировал опасность и водворил мир. Завершив эту экспедицию, Александр повел свою армию в Вавилон, ставший его последней резиденцией. По дороге он встретил направлявшихся к нему послов из Италии, Африки и далекой Испании. Имеются свидетельства, хотя их достоверность и ставится под сомнение, что побывало у Александра и посольство римлян для выяснения вопроса об антиатах, занимавшихся пиратством: Александр обвинял в этом Рим, под властью которого они находились.

В последние месяцы своей жизни Александр разрабатывал планы завоевания всего Средиземноморского мира. Он собирался нанести поражение Карфагену, захватить Северную Африку, утвердиться на Сицилии, совершить поход вплоть до Геракловых Столбов (Гибралтарский пролив). Были у него и другие замыслы: разузнать, с каким морем соединяется Каспийское; захватить Южную Аравию. Для осуществления всех этих планов велись интенсивные подготовительные работы: строились корабли, подбирались и обучались команды в Финикии, Сирии и вообще всюду, где только было возможно. В Вавилоне царь приказал соорудить верфи и вырыть огромный бассейн, рассчитанный на 1000 кораблей. Собирал он и войска: Певкест привел в Вавилон отряд из 20 тысяч персов, которые были зачислены в македонские части. Особое внимание Александр уделял развитию мореплавания в Индийском океане и укреплению морских связей с Индией. Вероятно, этими планами объясняется предпринятая им попытка набрать в Финикии и Сирии моряков и поселить их на берегу Персидского залива.

Когда Александр совершал плавание по Евфрату к реке Паллаконе и через нее попал в озера, он во время плавания потерял царскую диадему, упавшую в тростник. Моряк, снявший диадему с тростника, чтобы удобнее было грести, надел ее себе на голову. В этом усмотрели предвестие несчастья и моряка наказали (по одной версии-казнили, по другой-бичевали). Еще более страшным показалось, что однажды на царском троне обнаружили сидящим никому не ведомого человека в царском одеянии и венце (его казнили).

После очередного застолья (у некоего Медия) Александр простудился и заболел, по некоторым предположениям, воспалением легких; полагают, что у него была также тропическая малярия.

Он пытался заниматься делами, приносил жертвы, велел Неарху готовиться к походу. Но с каждым днем Александру становилось все хуже и хуже; он уже не мог говорить. Солдаты взволновались и пожелали видеть царя; медленно один за другим проходили они мимо постели больного, с трудом пожимавшего им руки и приветствовавшего взглядом.

13 Июня 323 г. до н. э. Александр скончался.

После смерти Александра Македонского, хотя основанная им огромная империя и распалась, культурное влияние греков распространилось на весь известный тогда мир. С этого времени наблюдается сильное взаимное влияние восточной и греческой культур.

Центром тогдашней науки стал основанный Александром новый город в устье реки Нил и названный им в честь себя Александрией.

В Александрии был устроен особый дворец муз, который стал называться “Музеумом” и служил местом собрания ученых и философов.

Вокруг музеума возникли многочисленные учебные заведения, в которых обучали различным наукам. Здесь же образовалась и первая величайшая библиотека древнего мира; в этой библиотеке были собраны все книги, рукописи и свитки предшествовавших веков на всех известных тогда языках.

В первое время своего существования александрийский “Музеум” насчитывал большое число выдающихся ученых, между которыми особенно выделялись Герофил, Евклид, Эратосфен.

Эратосфен (276–194 гг. до н. э.), будучи крайне разносторонним ученым, особенно много способствовал развитию географической науки. Он сделал попытку определить величину Земли, и эту попытку он выполнил блестяще.

Признавая вместе с величайшим ученым древнего мира – Аристотелем, что наша Земля представляет собой огромный шар, Эратосфен пришел к заключению, что если вычислить разницу высоты солнца в полдень на небе в двух различных городах, находящихся на одной и той же полуденной линии, и затем узнать расстояние между этими двумя городами, то можно вычислить размер земного шара. Он так и сделал. Определив, что в день летнего солнцестояния в городе Сиенна (Асуане), в Верхнем Египте, в полдень солнечные лучи падают вертикально, так что прямо воткнутая в землю палка не дает тени, Эратосфен сделал заключение, что расстояние от Александрии до Сиены и равно одной пятидесятой части всей земной окружности, а так как расстояние между этими двумя городами определялось в 5000 стадий, то следовательно, окружность Земли и равна 5000 стадий, умноженным на 50, т. е. 250000 стадий, что составляет 39500 километров. (Современные ученые определяют окружность земного шара в 40000 километров.) Так за двести лет до начала нашей эры был вычислен размер нашей Земли.

Эратосфен изложил свои познания в специальном сочинении, которое он озаглавил “Географика”, т. е. “Описание Земли”. Таким Образом Эратосфен первым употребил новое слово для обозначения науки о Земле, и поэтому он по праву может считаться “отцом географии”.

К сожалению, сочинение Эратосфена не сохранилось до нашего времени, и о нем можно судить лишь по отрывкам, цитированным Полибием, Страбоном, Плинием и Клеомедом. Все эти отрывки были объединены в одно целое немецким ученым Бернгарди и изданы в 1822 г. под заглавием “Эратосфеника”.

Следует добавить, что Эратосфен приложил к своей “Географике” карты, на которых впервые нанес две перпендикулярные линии, из которых одна шла с запада на восток, а другая – с севера на юг. Линия, шедшая в западно-восточном направлении, была названа Эратосфеном “диафрагмой” и разделяла Средиземное море на две половины – северную и южную.

“Географика” Эратосфена вытеснила более древнее сочинение Дикеарха “Описание Земли” и в течение почти целых четырех столетий была единственным произведением по географии, пользовавшимся широкой известностью.

Однако произведение Эратосфена было подвергнуто суровой критике другим александрийским ученым, астрономом Гиппархом, который впервые указал, что при нанесении на карту того или иного пункта необходимо определять его местоположение астрономически. Гиппарх предложил чертить на географических картах не две только линии, как это сделал Эратосфен, а целый ряд перпендикулярных линий, соответствующих градусам земного шара. Так как в то время область суши, известная людям, была гораздо длиннее по направлению с запада на восток, чем с севера на юг, то Гиппарх и назвал градусные расстояния того или иного места по направлению к западу и востоку долготой, а расстояние данного пункта от экватора к северу – географической широтой. Эти названия удержались до настоящего времени.