Текст книги "Воительница и Сфинкс (СИ)"

Автор книги: Рю Эмерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

– Конечно, солнышко. Я буду ждать тебя, возвращайся, – Иксос не: удержался и пробормотал: – Да и куда мне идти? Теперь уже некуда.

– Он не переживет смерти Ненни, – прошептала Аталанта, рывком поднявшись на ноги – Что же я натворила! Какая глупость, глупость! Бедняга Ненни, за последний год он почти ослеп и…

– Теперь уже поздно. Тебе следовало раньше подумать, что станется с Иксосом и Ненероном, если план провалится, – твердо произнесла Габриэль. – И о горстке скучающих деревенских глупцов ты тоже должна была подумать, но в конечном итоге эти люди сами сделали свой выбор. Твои… Иксос и Ненерон самостоятельно приняли решение, они могли отказаться.

– Они ни в чем мне не отказывали, – сквозь слезы выдавила Аталанта. – Я знала это, на это и рассчитывала.

– Тем не менее решение оставалось за ними, – сказала Габриэль. – Ты ведь решила стать охотницей игероиней и добилась своего. Готова поспорить, все шесть девочек чувствуют себя спокойней с тех пор, как узнали, что поисками занялась ты.

– О богиня-покровительница! Я не вынесу! Не мучай меня! – выкрикнула бегунья. Габриэль покачала головой:

– Я тут ни при чем. Ты сама выбрала этот путь. Может быть, Афина и обрекла тебя на несчастья, но ты могла освободиться. Зену долго преследовал Арес, посылая ей беду за бедой и битву за битвой. Она была воплощением жестокости и насилия, но ты видишь, что ей хватило сил стать другой. Иначе я бы с ней водиться не стала!

Аталанта яростно замотала головой и, сжав кулаки, изо всех сил ударила по стволу ближайшего дерева, но тут же сморщилась и капризно потрясла ушибленными руками.

– Давай не будем об этом.

– Как хочешь, Аталанта, я просто пытаюсь тебе помочь, понять тебя. А еще я хочу сделать самое важное: освободить девочек.

– Не знаю, чего ты от меня ждешь, – прошептала охотница и с горечью прибавила: – Ты видела, на что я способна. Во мне не больше героизма, чем в неуклюжем Циклопе.

– Кто знает, может, и он чей-то кумир? – мягко возразила Габриэль. – Иногда замечательной внешности бывает достаточно, чтобы произвести нужное впечатление, ну а в этом тебе не откажешь. Назови себя героиней, илюди поверят, потому что хотят верить.

– Не могу. Не здесь.

– Можешь, – Габриэль вдруг расхохоталась, широко развела рунами. Охотница подняла на нее заплаканные, покрасневшие глаза. – Послушай, если даже Гомер и если я… мы оба смогли взглянуть в лицо Сфинкса… Опасное и кровожадное чудовище, пожирающее людей! А мы подошли к нему, показав, что безоружны, мы стояли с ним рядом. И после этого ты утверждаешь, что знаменитая Аталанта не может взять свой лук ипритвориться героиней? Даже ради того, чтобы обнадежить пленниц… или тебе больше нравится – зрителей?

– О-о, – сморщилась Аталанта и вдруг рассмеялась. Габриэль второй раз увидела в ней юную девушку, которой еще взрослеть и взрослеть. – Ты ужасна! Теперь я точно знаю, что девушка-певец мне не по зубам!

– Эй, – воскликнула Габриэль, – в Академии такой выбор юношей, что я бы…

– Лишилась своего дара видеть будущее, – закончил за нее резкий голос, и Зена бросила на дорогу охапку сухих веток. Звук упавших на каменистую тропу сучьев эхом повторился в чаще. – Ты собираешься нас кормить?

– А ты нашла воду? – в тон Зене спросила Габриэль. Та смерила ее долгим взглядом, затем посмотрела на охотницу и пожала плечами.

– Со скалы течет ручеек. Этого хватит?

Габриэль рассердилась: ну сколько можно торопить и одергивать! Растворяясь в ночной темноте, воительница насмешливо бросила:

– Думаешь, только Сфинкс голоден?

– Ох, уж про Сфинкса я даже не думаю, – пробормотала Габриэль. "Поверить не могу, что я это сделала: отправилась прямо в лапы чудища и заявила, что я гораздо вкуснее Аталанты и Гомера и… Гомер!" Габриэль вдруг осенило, что же значило странное видение, а ведь оно так настойчиво заставляло ее призадуматься. Троянская война, описанная Гомером! "О! Ведь его не было там. Это я говорила с Еленой, сражалась против Менелая и собственными глазами видела легендарного коня. Но я не могу петь об этом – это часть моей жизни. Надо рассказать все, что было в Трое, Гомеру, и он напишет поэму! Бессмертную, лучшую! Обязательно улучу часок… если меня не съедят завтра".

Аталанта с любопытством смотрела на нее. Габриэль встряхнула головой и поднялась:

– О чем мы с тобой говорили? Просто притворись бесстрашной. Это поможет девочкам, а может быть, и тебе.

– Не верю этим глупостям! – фыркнула охотница, но в уголках ее губ появилась смущенная, затаенная улыбка. – Ладно уж, постараюсь. Костер, наконец, разгорелся, вода в котелке стала побулькивать. С дороги дул сильный ветер, занося лагерь песком. Габриэль зачерпнула ложкой немного супа и отхлебнула:

– Почти готово, – заявила она. Зена тихо вздохнула:

– Ужинать будем уже ночью.

– Прости! Это все ветер – задувает огонь.

– Не извиняйся, ты ни при чем.

Воительница внезапно вскочила, глаза ее яростно засверкали, она метнулась к дороге. К лагерю приближался вооруженный отряд, за ним следовал Сфинкс. Воины выстроились колонной, громадный лев с достоинством сел. Аталанта задрожала, не в силах овладеть собой. Иксос подсел ближе к воспитаннице; только что заснувший Гомер повернулся на другой бок и, не просыпаясь, отодвинулся от костра.

– Добрый вечер! Решили заглянуть на огонек? – оптимистично воскликнула Габриэль. Аталанта сквозь языкипламени взглянула на нее и прижала руку ко рту, подавляя истеричный смешок. Повариха отложила ложку на плоский камень, поправила котелок.

На дороге темным силуэтом выделялась неподвижная Зена, переводившая уверенный взгляд с одной фигуры на другую.

– Вас плохо видно, – заявила она наконец. – Не люблю разговаривать с тенями.

– Зажгите факелы, – приказал Сфинкс, и тут же один из солдат взялся за трут. Мгновение спустя вспыхнул один огонек, потом второй, третий. Зена сделала шаг вперед и коварно улыбнулась:

– Так-так. Все старые знакомые: Филимос, Кодро и – о! Какая радость, – в голосе, однако, радости не было, – сам Зейкон. Вернее, то, что от него осталось. Ну и зачем же этот парад? И где девочки?

Воительница посмотрела Сфинксу прямо в глаза.

– В безопасности, – ответил тот. – Накормлены и обогреты. Но я пришел не из-за них. Из-за него, – лев указал на однорукого вояку в изношенных доспехах. Габриэль отмахнулась от едкого дыма, всматриваясь в полумрак. Чудовище договорило: – Он утверждает, что ты виновата в его… кхм, состоянии.

– Он решил, что лучше меня знает, как командовать войском. Я не терплю такого нахальства, особенно еслионо стоит человеческих жизней и времени, – вкрадчиво ответила Зена. – Не сомневаюсь, ты тоже следишь за дисциплиной.

– Я предупреждал, что у нее на все есть ответ, – самодовольно произнес Зейкон.

– Заткнись, – рявкнула королева воинов, Сфинкс грозно заворчал, и все присутствующие насторожились.

– Он больше не твой подчиненный, воительница, – возразил легендарный зверь. – Теперь он под моим началом, а я о своей страже забочусь. Зейкон жаждет мести.

Зена рассмеялась:

– Мести? Зейкон, ты всегда был слабоват мозгами. Скажи спасибо, что я не убила тебя в тот день.

– Мне скучно, – лениво протянул Сфинкс, и на прекрасном женском лице отразилась смертельная тоска.

– Да, бывает, – равнодушно подтвердила воительница.

– Особенно со мной, – подчеркнул Сфинкс. – Не сомневаюсь, ты одолеешь Зейкона, но что, если мы уравняем положение дел?

Одним быстрым движением Габриэль вскочила и подлетела к подруге. Зена скосилась на нее и процедила:

– Ступай к костру! Я хочу спокойно поужинать после боя.

– Котелок нагреется и без меня, – прошипела в ответ девушка и громко обратилась к Сфинксу. – Установим правила! Я понимаю, что ты задумал, но разве это уравняет положение? Ну… В общем… если ты отрубишь ей руку, она ведь истечет кровью и все такое прочее:

– Что ты предлагаешь?

– Ответ легче легкого, – мигом заявила Габриэль. – Привяжи ее руку к спине.

– Правую руку, – выкрикнул инвалид.

– Да я с тобой одним пальцем справлюсь! – прорычала Зена. Сфинкс поглядел на них и вальяжно растянулся на земле, положив голову на огромные золотистые лапы.

– Выполняй, – приказал он.

– Отлично. Я мигом, – засуетилась Габриэль, перебежала дорогу, торопливо схватила сумку. В волнении она долго провозилась с узлами на веревке, когда-то принадлежавшей Навеикае. Наконец девушка справилась ивернулась к месту переговоров. Зейкон шагнул к ней.

– Погодите! – потребовал он. – Я хочу проверить веревку! Мало ли что эти двое могут придумать!

– Ну конечно, – отозвалась Габриэль, – я всегда ношу с собой моток волшебной веревки. А ты разве нет? – она протянула Зейкону веревку, и тот с силой подергав ее. Габриэль с милой улыбкой предложила: – Хочешь проверить, крепко ли держится?

Однорукий собирался сказать "да", но позади него раскатисто загоготали товарищи:

– Эй, Зейкон, – выкрикнул один, – испугался девчонок? А я слышал, что ты с дамами справляешься без рук!

– Проверяю, чтобы все было по честному, – прокричал в ответ инвалид. Одарив Габриэль злобным взглядом, он бросил бечевку, отошел в сторону и принялся за подготовку к бою: снял с пояса тяжелый уродливый молот, с удовлетворением оглядел его и принялся подкидывать, ловко управляясь единственной рукой. Девушка посмотрела на подругу:

– Надеюсь, я не спутала твоих планов.

– Ты выручила меня. Спасибо за отличную идею! – Зена дружески сжала плечо своей спутницы. Та неуверенно поглядела на веревку, потом на воительницу, которая спокойно заложила руку за спину ипошевелила пальцами:

– Привяжи к поясу, он сидит крепко.

– Да уж надеюсь! – угрожающе вставил Зейкон. Он отложил молот и теперь вертел над головой меч с толстым клинком и металлической пластиной, защищавшей руку. Рукоять была обернута кожей. когда лезвие со свистом разрезало воздух, Габриэль чуть не выронила веревку.

– Я всегда справлялась с ним одной левой, – постаралась успокоить подругу Зена.

Габриэль сосредоточенно возилась с веревкой, завязывая невероятное количество узлов, самых сложных, какие только знала.

– Слушай, – прошептала она, – не сомневаюсь, что ты прикончишь его первым ударом, но знаешь… Сфинксхотел развлечься.

– Я помню, – ответила воительница. – Лев требует зрелищ, и он их получит. Не теряй бдительности ипосматривай за нашими новыми друзьями.

– Будет сделано! – отозвалась Габриэль, последний раз проверила узлы, попятилась назад, потом развернулась и отошла на обочину. Не успела она повернуться лицом к месту боя, как воинственный клич Зены разорвал вечернюю тишь. Четверка стражников торопливо попятилась, а Сфинкс порывисто сел, глаза его засияли, кончили крыльев приподнялись и задрожали.

Зейкон расхохотался и грозно потряс мечом:

– Ты не испугаешь меня своей болтовней! Давай же, сража… – не договорив, он застыл с раскрытым от удивления ртом, ибо воительница, свернувшись в упругий клубок, высоко подпрыгнула и приземлилась у него за спиной. Все это было проделано практически беззвучно, и в следующее мгновение она успела развернуться и с силой ударить противника мечом: пока плашмя. Однорукий взвыл от боли и ярости, сделал выпад в ту сторону, где только что стояла воительница, но ее и след простыл. Она уже снова подпрыгнула и на этот раз приземлилась сзади, вплотную к нему. Зейкон опять выкрикнул:

– Бейся честно! Ты же знаешь, что у меня болят ноги!

Он оглянулся через правое плечо, через левое, но так и не увидел Зену, быстро маневрировавшую у него за спиной. И вдруг она очутилась прямо перед его носом, мгновенно отстранила его клинок и, держа свой в зубах, отвесила Зейкону пощечину. Он на секунду остолбенев, тупо моргнул, потом испустил вопль бешенства и ринулся на воительницу. Она ловко отступила и подставила однорукому подножку. Пока тот отчаянно балансировал, воительница успела поднять с земли его меч и послать публике воздушный поцелуй. Уголкиее губ изгибались в усмешке, а дыхание было ровным, словно она отдыхала. Казалось, Зена играет с ним в кошки-мышки.

– Преврати ломать комедию! – задыхаясь, выпалил Зейкон.

– Предпочитаешь мгновенную смерть? – спросила королева воинов.

Увечный разразился бессвязным потоком ругательств и кинулся в атаку. В последний момент Зена шагнула в сторону и, схватив Зейкона за плечо, повалила его на землю. Воздух с шипением вырвался из его легких. Старый негодяй открыл глаза и увидел нависший над ним грозный меч.

– Что бы такое предпринять? – задумчиво спросила воительница, принимая тон светской беседы. – Отрезать тебе нос, чтоб ты стал еще страшнее? А может, лишить тебя второй руки? Будешь сражаться зубами.

Зейкон жадно вдохнул и беспомощно выругался:

– Провались ты в Аид, Зена! Нашла время для игр, будь ты неладна! Думаешь, легко однорукому воину найтисебе место?

– Так стань одноруким пастухом или пекарем, – равнодушно сказала она. – кто же заставляет тебя драться?

– Это моя работа, – упрямо возразил инвалид. – Я ничем другим не занимался.

– Ничем и не займешься, если я убью тебя, не сходя с места, – рассудила воительница.

– Или это сделаю я, – вкрадчиво вмешался Сфинкс, и Зейкон изо всех сил скосил глаза, чтобы увидеть кровожадное чудовище. Судя по голосу, господин был недоволен.

К удивлению увечного, Зена убрала меч от его лица и, перешагнув через побежденного врага, закрыла его от чудовищного льва.

– Он позабавил тебя, не правда ли? – спросила она. – Думаю, Зейкон заслужил свободу.

Повисло напряженное молчание. Стражники Сфинкса украдкой переглядывались, а их господин немигающим взглядом смотрел за спину Зены, на затаившего дыхание вояку. Сжав губы и зажмурив глаза, он дожидался, как решится его участь.

Чудовище раскатисто засмеялось, и этот звук напоминал грохот лавины, несущейся со скалы. Зейкон распахнул глаза.

– Да, позабавил, – повторил Сфинкс. – Ты устроила превосходный спектакль, воительница. Я даже забыл о еде, – зверь устремил бесстрастный взгляд на оцепеневшего служаку. – Сейчас я не голоден, но к утру могу передумать. Уноси ноги!

Зейкон кое-как поднялся, мелкими шажками попятился и на ходу засунул меч в потертые ножны. Хотел было найти и молот, но решил не испытывать судьбу. Выйдя из освещенного круга, он кинулся наутек. Инвалида проводил хриплый гогот.

Габриэль подбежала к подруге и принялась распутывать узлы. Сфинкс молча наблюдал. Однако стоило воительнице потрясти затекшей рукой и поднять меч, как лев встал и внушительно потянулся. На мгновение развернулись могучие крылья – и снова прижались к лоснящимся бокам.

– Замечательный спектакль, – повторило загадочное и опасное создание, когда взгляд его обратился на Габриэль. – Надеюсь, завтра меня ждет развлечение не хуже. Не забудь: мы начнем еще до полудня, и каждая сторона загадает по три загадки. Побеждает лучший. Один из вас вернется в Афины, чтобы мир узнал о великом сотстязании Сфинкса. Кто это будет, решаю я.

Габриэль кивнула и постаралась изобразить улыбку.

– Как я могу забыть? С нетерпением жду начала… незабываемого дня!

Зена с любопытством взглянула на подругу, потом проводила глазами гордо удалявшегося Сфинкса. Вскоре процессия растворилась в темноте.

– Что это значит? – нарушила молчание воительница. Габриэль вздрогнула, моргнула и все-таки улыбнулась:

– Да так, пустяки, ничего важного. Если хочешь, расскажу после ужина. Суп уже готов. Зена не поддалась на уловку:

– Лучше расскажи во время ужина. Мне бы хотелось знать, на что рассчитывать завтра.

– Рассчитывать? Ах, ну да!.. Знаешь, я та-ак проголодалась! Давай-ка сначала поедим… Воительница шумно вздохнула:

– Ну хорошо, расскажешь после ужина. Но смотри, тогда уж без отговорок!

Она убрала меч в ножны и направилась к пылавшему костру.

Глава 10

Суп сварился, но оказался далеко не таким вкусным, как вчера. Габриэль извинялась за стряпню, пока Зена не потеряла терпение и не перебила:

– Успокойся, мой кулинарный шедевр все равно был бы хуже.

С этими словами воительница одним глотком осушила свою чашу, и ее примеру последовал Иксос – Горячий и сытный, чего еще можно желать? – сказал он.

Гомер поставил пустую плошку на плоские камни у костра и тоже улыбнулся:

– Я же говорил, что непривередлив. Слава богам, Здесь нет анчоусов, так что суп замечательный

Аталанта вяло поковыряла ложкой и, отодвинув чашу, пробормотала:

– Да-да, очень вкусно. Просто… я не голодна, – она порывисто встала, пошатнулась и снова опустилась на землю; ее лицо внезапно побледнело. Иксос вздохнул и пододвинулся к воспитаннице. Он бережно вручил ей плошку и принялся уговаривать:

– Давай, поешь немножко, совсем чуть-чуть. У тебя ведь весь день маковой росинки во рту не было. Не обманывай старого папу, я тебя хорошо знаю, – он перешел на шепот, словно говорил с ребенком. Аталанта с подозрением покосилась на суп и с раздражением на Иксоса, однако кивнула и стала пить бульон.

– И овощи, – тихо сказал охотник. – Хотя бы половину.

Зена отвернулась от семейной идиллии. Она встретилась глазами с Габриэль и поморщилась:

– Ну-с, мы поужинали. С тебя объяснения, – напомнила она о недавнем уговоре.

Девушка нервно улыбнулась и заглянула в котелок:

– Вообще-то еще немного осталось, хочешь? И найдется пара сухариков.

Вместо ответа воительница протянула ей плошку, Габриэль выскребла туда остатки гущи и бросила черствый хлеб.

– Прости за столь убогую пищу, – опять затянула она, но Зена оборвала ее резким движением руки.

– Это мы уже обсуждали, причем не раз. Ты не могла Знать, что нам придется двое суток скитаться по лесу; спасибо, что вообще накормила, – она выудила из супа кусочек размякшего хлеба, он развалился, иполовина плюхнулась обратно. Воительница пожала плечами, съела то, что осталось у нее в руке, и облизала пальцы: – Не пытайся меня отвлечь. Сегодня утром ты заключила договор со Сфинксом, и я хотела бы знать, каков он, ибо от этого зависят мои действия.

Воительница давно отставила плошку и принялась лениво подбрасывать в костер ветки. Ее лицо оставалось непроницаемым, но в тоне слышался укор. Габриэль сложила пустые плошки в котелок и широко развела руками:

– Сфинкс любит загадки, значит, его противниками должны быть я и Гомер. Аталанта к зверю и близко не подойдет, ты загадки терпеть не можешь, Иксос вообще не в счет.

– Перестань заговаривать мне зубы и рассказывай, Габриэль, – потребовала усталая Зена. Девушка тяжело вздохнула, помолчала в нерешительности и выложила все как есть. Время от времени Гомер ей подсказывал. Воительница внимательно слушала: – Ну, вы сегодня в ударе, приятели.

– "В ударе"? Меткое словцо, Зена, – захлопала в ладоши Габриэль и тут же пригорюнилась: – В другой ситуации оно бы меня позабавило, но сейчас… Да что это я говорю? Ведь сама убеждала Гомера, что никого не съедят: ни меня, ни его, – спохватилась болтушка.

Аталанта грустно всхлипнула и отставила чашу, потом взглянула на серьезную троицу.

– Тебя-то Сфинкс точно не съест, – утешила ее Габриэль. – Ты слишком тощая.

– Вовсе нет, – промямлила бегунья. Трое в немом изумлении воззрились на нее. Габриэль решила вернуться к делу:

– Мы заключили со Сфинксом договор, и, держу пари, очень выгодный.

– Габриэль, – едва сдерживая раздражение, процедила Зена, – Сфинкс людоед. Ты подходишь к нему, чтобы загадать загадку, у него вдруг меняется настроение – хоп! – и ты уже воспоминание. Понятно?

– Я пытался ей втолковать, – мрачно вставил певец, – но она и слушать не желает. А может, Сфинкс меня съест?

– Тебя?! – изумилась Габриэль. – Ты что, не видел, как он на тебя смотрел весь разговор?

– Смотрел… на меня? – в свою очередь удивился Гомер и в этом вопросе взял такие высокие ноты, что Габриэль рассмеялась и похлопала его по колену:

– Да не волнуйся ты так! Видишь ли, тело и аппетит у него львиный, но ум-то женский. Готова поспорить, ужасный Сфинкс никогда в жизни не встречал такого изящного юношу, как ты. Я хочу сказать, обычно на больших дорогах попадаются странники иного рода, например…

– Мы тебя поняли, Габриэль, – сухо оборвала ее Зена, а Гомер покраснел до корней волос.

– Ладно, признаюсь, честность не в характере Сфинкса, но капля благородства есть и у него, он не будет нарушать договор ради куска мяса.

– Вы подумали, что загадаете? Ах нет?! – спросила воительница. – Так принимайтесь за работу, солнце давно опустилось за горизонт, а нужно еще выспаться. Завтра необходимо быть в форме. Если это хоть немного поможет.

– О, его загадки меня не пугают: – воскликнула Габриэдь. – У Сфинкса нет никакого воображения. Чем он отличается от дикого зверя? Впечатляющей внешностью?.. А знает он не больше деревенского жителя: несколько мифов да полезные травы. Он даже не слыхал о царе Тезее, а Елена Прекрасная, по его мнению, до сих пор развлекает гостей в Спарте. У Сфинкса нет ни малейшего представления о том, что творится в окружающем мире.

Зена хмурилась и не спешила с ответом. В столь напряженной атмосфере последние слова дались Габриэль с трудом. Положение спас Гомер:

– Габриэль, ты гений, золотая голова! А я-то ничего и не понял, – выпалил он. – Я думал, что ты просто перенервничала или пытаешься произвести на Сфинкса впечатление, а ты, оказывается; собирала сведения!

– Спасибо, – скромно ответила девушка и польщенно улыбнулась, успев отвернуться к Зене. Она залилась краской и, борясь со смущением, заявила: – А это значит, что мы вполне можем начать с простенькой загадки, вроде той о дожде, и Сфинкс примет нас за двух наивных дурачков. Пусть потешится.

Зена поднялась и взяла котелок:

– Вы подумайте, а я пока схожу к ручью, сполосну посуду. Загадками я не занимаюсь, как вы помните, – она склонилась подловить в костер тяжелую ветку и, словно случайно, оказалась совсем близко от Габриэль. Воительница шепнула: – Продолжайте болтать и, во имя богов, не говорите ничего важного. Мы не одни.

Зена растворилась в темноте. Ее подруга круглыми глазами уставилась на Гомера, тот вообще потерял дар речи. Он тоже услышал предупреждение воительницы и, быстро опомнившись, поддержал разговор:

– Отличная идея, Габриэль! И про ноги тоже загадай: сначала на четвереньках, потом на двух, а в старости на трех, помнишь? И, может быть, еще про…

Юноша продолжал сыпать словами, как из рога изобилия, поджидая, пока Габриэль очнется и поможет ему сотрясать воздух. Аталанта смотрела на них, как на сумасшедших.

Тем временем Зена подошла к ручейку. В нескольких шагах от него она вдруг резко свернула и скрылась во мраке ночи. Оказавшись в лесу, она беззвучно поставила котелок и, дугой обойдя тропу, повернула к мерцавшему сквозь чащу костру. Ее подозрения полностью подтвердились: за ближайщим дубом кто-то прятался, их было двое. Огромное старое дерево высилось шагах в десяти от огня, и слышимость была превосходной. Шпионы так увлеклись бормотанием Габриэль и Гомера, что не заметили, как к ним самим подкрался враг. Зена схватила одного из разведчиков за ворот рубахи, другого за доспехи и с силой стукнула бедняг головами. Раздался отвратительный треск, и вояки рухнули друг на друга.

Габриэль мигом вскочила; Аталанта принялась ползать на четвереньках в тщетной попытке нащупать оружие. Вспомнив, где оно хранилось, охотница выругалась в бессильной ярости, с потемневшим от злости взглядом посмотрела на Зену, вытащившую на поляну сначала одного, а затем и второго служаку. Мрачный толстяк все еще не оправился от потрясения. Другой, его полная противоположность, тонкого сложения смуглый живчик без левого уха, застонал и попытался сесть. Зена легонько пнула его, и он снова распластался на земле.

– Интересно было бы узнать, откуда вы явились и зачем, – заявила она, и мужчина открыл рот, чтобы ответить, но воительница покачала головой и передумала: – Впрочем, неважно. До завтрашнего утра вы никуда не пойдете. Молите Зевса, чтобы следующее ваше путешествие было не к берегам Стикса. Габриэль, помоги мне приготовить кляпы и привязать этих героев к дереву.

– Нас хватятся! – крикнул один. – Сфинкс взвалит вину на вас.

– Какое несчастье, – обманчиво нежно промолвила Зена. – Если хочешь, расскажи ему, как я вас застукала. Позор! Воинов Сфинкса поймали за деревом, они подслушивали в лагере певцов. Пожалуйся господину, но шанс тебе представится не раньше, чем окончится состязание.

Воительница грубо схватила его за плечи, тощий мужичонка попробовал вырваться, но только зря разозлил ее. Зена отпустила крепкое словечко и ударила жертву в подбородок. Глаза вояки закатились, а голова безвольно откинулась назад.

– Габриэль, помоги мне. Когда шпионы были крепко привязаны к дереву подальше от костра, Зена и ее спутница снова шагнули в освещенный пламенем круг. Воительница брезгливо вытерла руки о траву:

– Так-с, пока мы в безопасности, и все же советую говорить потише. И не вздумайте просидеть здесь всю ночь.

– Ты повторяешься, – недослушала ее Габриэль и пристроилась рядом с Гомером. – Значит, так. Мы даем Сфинксу простую загадку и заставляем поверить его в свои силы. Пусть потеряет бдительность. Напоследок оставим такую, что ему в жизни не отгадать, и наша взяла.

Юноша подвинулся поближе, и Габриэль перешла на еле слышный шепот.

* * *

Иксос, казалось, дремал, Аталанта невидящим взглядом смотрела на плошку с супом. Может, она и поела, но миска была полной. Еда успела остыть и стала уж вовсе непривлекательной, так что думать о добавке не приходилось. Зена уселась рядом с охотницей.

– Не пугайся, я пришла поговорить. Певцы разрабатывают стратегию, нам тоже не мешает это сделать.

– Ты видела, какой я стратег, – горько произнесла Аталанта.

– Да, видела. Твоя задумка была так сложна, что восхитила бы строителей лабиринта, и она могла сработать, – ответила воительница. – Ты неплохо разрабатываешь планы, но случайности тоже надо учитывать. И, пожалуйста, никогда не трогай детей!

– Я до смерти боюсь, – жалобно призналась Аталанта. Ее взгляд задумчиво остановился на спящем Иксосе; старый охотник тяжело дышал и хмурил брови. – Я пытаюсь казаться храброй ради него: он ведь не молод ион не воин. Теперь у него осталась только я. Если Иксос решит, что моя жизнь в опасности, о себе он не подумает. Я не хочу потерять его. Иксос и Ненерон были единственными, с кем я могла говорить, кто меня любил, – охотница метнула на Зену быстрый взгляд и тут же отвернулась. – Мне так страшно, что я не в состоянии пускать тебе пыль в глаза. Смейся: Аталанта боится!

– Ну, не так уж это заметно. Скажи, а почему ты так… странно относишься к еде? – охотница в изумлениивзглянула на собеседницу. – Я видела, как охотник упрашивал тебя проглотить хоть ложечку супа. Да, суп не слишком хорош, не помешала бы щепотка пряностей. Однако ты капризничала, как младенец. Мне доводилось видеть, как люди падали в обморок от голода. Поверь, ничего приятного! – охотница не отвечала и упорно отводила глаза; Зене пришлось заговорить снова: – Если ты не будешь есть, ты умрешь. Не понимаю, зачем морить себя голодом. Выбери другой способ: этот кажется мне долгим и нудным.

– Я нормально ем, – упрямо огрызнулась Аталанта. – А тебя это вообще не касается!

– Если б не касалось, я бы не спрашивала, – ответила Зена, – но завтра мне нужна твоя помощь.

Воцарилась гнетущая тишина. Охотница, у которой подрагивал каждый мускул, выдавая напряжение инеловкость, отводила глаза. Зена неподвижно ждала. Аталанта фыркнула:

– Да, я длинная, сухая а без малейших округлостей, но ничего плохого в этом нет! От меня того и ждут: я бегунья, охотница, стрелой. В одном ряду с Афиной и Артемидой. Толстая охотница? Это же посмешище! Я бы тогда носа на улицу не высунула… не говоря уж о теле.

– Так вот где собака зарыта! – воскликнула Зена. – Все дело в образе, который создали легенды! Ты моришь себя голодом, чтобы соответствовать чужим фантазиям?

– Я не морю себя голодом! – сквозь зубы прорычала Аталанта, – Я просто хочу оставаться такой, как я есть. Люди…

Воительница посмотрела на свои руки и вытянула их вперед. Под бронзовой от загара кожей играликрепкие мускулы. Зена пожала плечами:

– Большинству людей нет дела ни до кого, кроме самих себя и своих близких. Если ты избавишь их от гибели или опасности, они даже не заметят, что у тебя оба глаза на одном боку. Какая им разница?

– Между нами есть большое различие, – пробормотала Аталанта. – От тебя не ждут эфирной невесомости.

Повисло молчание. Иксос перекатился на другую сторону и слабо застонал во сне. Аталанта нагнулась поправить его плащ; Зена сменила позу.

– Ты позволишь другим выбирать, кем ты станешь? – спросила она. – Подумай, тебе ведь нужны мускулы издоровая кровь. Знаешь, что это такое? Мускулы помогают тебе натягивать лук, выслеживать зверя. Они дают тебе шанс соперничать и выигрывать. – Аталанта искоса посматривала на воительницу, но по большей частивзгляд ее был устремлен на старого Иксоса. Тот тихо посапывал, и разговор ему ничуть не мешал. Зена продолжала: – Если б я ела, сколько ешь ты, однорукий Зейкон прикончил бы меня одним ударом. Незавидная судьба, согласна?

– Зачем ты затеяла эту беседу? Ты ведь ничем мне не обязана; я тебе даже не нравлюсь.

– Не буду спорить. Мне пришлось не по душе, что ты сделала в нашу прошлую встречу, к тому же у нас мало общего. Будь мы обычными людьми, мы могли бы просто не замечать друг друга. – Зена обдумывала своислова и тщательно их выбирала: сейчас было очень важно не разозлить охотницу сверх меры и не посеять в ней недоверие. – Не забывай, пленные девочки смотрят на тебя с обожанием. Я видела, как они поедалитебя взглядом: их глаза горели от восторга, их восхищал и желтый хитон, и твои золотые волосы. Онимечтали увидеть Непревзойденную Аталанту, великую героиню, и не разочаровались. Когда пришел их черед бежать, они пытались подражать тебе и, зная, что ты где-то рядом, летели над землей легче лани. Ты для них идеал, на тебя они желают походить, а ты ведь именно этого хочешь, верно?

– Я сама не знаю, – ответила бегунья. – Девочки меня смущают.

Зена бросила короткий взгляд на Габриэль и Гомера, сидевших плечом к плечу; певцы шушукались ихихикали, предвкушая изумление Сфинкса. Мысленно она ответила Аталанте: "О, я знаю это лучше, чем ты думаешь, бегунья. Слава богам, мое смущение прошло очень быстро, но я помню, как я злилась на Габриэль, видя ее восхищенную мордашку! Наверное, меня раздражала не она, а задача, которую приходилось решать, или я злилась сама на себя. Да, Аталанта права, слава смущает и обязывает, и все же…" Зена договорила вслух:

– Если ты знаменита, поклонение и пристальное внимание неизбежны; если хочешь, это издержкипрофессии. Со временем люди перестают слепо восхищаться тобой, твоими словами и жестами, онинаходят новых кумиров или узнают о тебе больше и находят массу недостатков. Но мы сейчас не об этом. Для девочек, что теперь в лапах Сфинкса, ты не просто знаменитость, и молятся они не на твой короткий хитон, удобный при беге. Они восхищаются твоей несгибаемой волей, ведь ты преодолела трудности и добилась того, чего хотела, Ты стала охотницей и добыла шкуру вепря. Ты участвуешь в забегах, и я слышала, как две девочки спорили с родителями, утверждая, что будут бегать и через два года, ведь это удалось Аталанте. Спроси Навеиваю, если не веришь мне. Она слепа от рождения, и ты придаешь ей силы бороться. Можешь гордиться собой.