Текст книги "Кудесник"
Автор книги: Рут Оуэн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)
Выложившись сверх всякой меры, он оперся спиной о стену, зная, что она вернула ему ту часть его собственной сути, которая, казалось, была безнадежно им утеряна: веру в себя.
– А я-то думал, что мечты никогда не сбываются, – произнес он с коротким, берущим за душу смешком. – Я ошибался.
Она спрятала лицо у него на груди, так что ему не было видно. Но судя по мягкости и отрывистости ее дыхания, она расплылась в улыбке.
– Всегда что-то происходит в первый раз, доктор. Не рискнуть ли приняться за второй?
Засунув большой палец за пояс джинсов, Иэн изучал содержимое холодильника Джилл с откровенной гримасой отчаяния на лице.
– Неужели у тебя нет настоящей еды?
Поверх дверцы холодильника показались глаза и нос Джилл.
– А в чем дело? Еды тут горы.
– Да, только я не кролик. – Он вытащил банку с бобовыми побегами и стал с недоверием принюхиваться. – Господи, да твой проклятый кот и то завтракает от пуза! – заявил он, поглядывая в тот угол, где Мерлин уминал содержимое банки кошачьих консервов. – У тебя, что, нет ни бекона, ни яиц?
– Холестерина и нитратов? Такого не держу. – Она обошла раскрытую дверцу холодильника и нырнула ему под руку. Выставив на холод свободно сидящую майку с лозунгом “Спасите морских коров!”, она наклонилась и поглядела на заполнившую полки холодильника еду, специально предназначенную для сохранения здоровья. – Однако, если твоя душа стремится к чему-то не вполне питательному, мне кажется, что у меня есть… Эй!
Рука Иэна дернулась вперед и легла ладонью на треугольник между ног, подтягивая Джилл к обнаженной груди, все еще влажной после душа.
– Похоже, я отыскал то, чего бы мне хотелось на завтрак, – простонал он, уткнувшись носом ей в ухо.
– Иэн, прекрати! – воскликнула она, делая вид, что обижена. Но игра эта заведомо не могла увенчаться успехом. Сердце ее было выше краев полно любовью прошлой ночи, разделенного счастья взаимного узнавания и поисков радости в объятиях друг друга.
После первого страстного соития на лестнице они поспешно оделись и поехали в круглосуточную аптеку, где Иэн купил целую коробку презервативов. Они едва сумели сдержаться до приезда в гараж, где опять занялись любовью – на этот раз грубым, жарким сексом на заднем сиденьи ее машины. Потом они лежали друг у друга в объятиях, смакуя золотые минуты после насыщенного акта.
В три они наконец-то добрались до ее спальни. Иэн заснул чуть ли не сразу, но Джилл еще час никак не могла уснуть, просто вслушиваясь в звуки его глубокого, размеренного дыхания. До этого она наслаждалась каждым мгновением страстных любовных соитий, но теперь, лежа рядом с ним в темноте, познавала дотоле неизведанное ощущение мира и покоя.
Всю жизнь она стыдилась своего происхождения, воспринимая себя как нежеланное последствие чисто физиологического процесса спаривания. По прагматическое принятие Иэном к сведению фактов ее прошлого заставило ее увидеть все это в новом свете. Унаследованная от рождения респектабельность не была гарантией счастья. Привилегированная породистость не дала ему ничего, кроме одинокого детства и жены, лезущей вверх по общественной лестнице. Благодаря Иэну до нее дошло, что не играет роли, как человек начал свою жизнь, – имело значение лишь то, кем он стал. И она в душе поблагодарила Господа за то, что, к счастью, очутилась, наконец, в объятиях Иэна.
Но даже проглотив горячего кофе, она так и не сумела прогнать погребальный холод воспоминаний…
Всему, однако, есть свое время и место.
– Иэн, – сделала она очередную попытку, – как бы я ни хотела быть твоим “завтраком”, у нас нет на это времени. Нам надо отправляться в лабораторию и готовить для симулятора киберпространственную среду, чтобы можно было отыскать Эйнштейна.
– Не сегодня, Джилл. Я решил сделать это один.
– Но тебе же нужен киберпартнер, – потрясенно выпалила Джилл. – Таковы правила.
– Верно, но правила устанавливаю я. Эйнштейн в опасности, и всякий, кто пойдет по его следу, тоже окажется в опасности. Я пришел к выводу, что риск слишком велик, чтобы ставить под угрозу еще одну жизнь. Пойду только сам.
– Черта лысого ты пойдешь один! Я буду с тобой, хочешь ты этого или нет…
Договорить она не сумела и потрясенно раскрыла рот, когда руки Иэна просунулись у нее между бедрами и стали ласкать ее через мягкую хлопчатобумажную ткань майки. Его решительные хозяйские движения разложили ее на части в считанные секунды, и вот она уже выгнулась, постанывая от наслаждения.
– Ты пытаешься меня отвлечь! – упрекнула она Иэна.
Дразнящий смешок щекотал ей ухо.
– Значит, сработало?
Она едва кивнула. Постанывая от истомы, она обхватила его напрягшийся, мускулистый затылок и подтянула его рот к своему, чтобы вырвать у него затяжной, бесстыдный поцелуй. И когда она отняла губы, у него точно так же, как и у нее, перехватило дыхание. Победно улыбаясь, она проговорила:
– Сработало, но все равно в симулятор я тебя одного не пущу.
– Черт, Джилли! – Иэн отцепился от нее и провел рукой по волосам, обдав ее таким холодным взглядом, что способен был превратить ее в лед. – Я этого не разрешаю.
Джилл скрестила руки на груди и обдала его точно таким же леденящим холодом.
– Мне все равно.
– А-а! – воскликнул он, заламывая руки. Выйдя из кухни, он прошел в гостиную и остановился у широкого окна, выходящего на океан. Солнце только что встало над горизонтом, заливая чистым, божественным светом бескрайние воды. Через полуоткрытую дверь до него доносился соленый запах свежего ветерка, слышался мирный шепоток накатывающихся волн. Но сердце его не знало покоя.
Чертова баба! Неужели она не понимает, что он просто пытается уберечь ее от бед? И ему припомнились легенды о своих предках времен Средневековья, которые отправлялись в крестовые походы под предводительством короля Ричарда. Кое-кто из них запирал жен на время отсутствия в башнях. Иэн потер подбородок, решив, что некогда воспринимавшееся как жестокость было на деле лишь здравой мерой предосторожности.
Он не привык, чтобы ему возражали. Но он также не привык просыпаться, прижатый мягким телом Джилли, не привык вставать, разбуженный ее поцелуями и тысячами нежных ласк. Впервые на своей памяти он с нетерпением ждал следующего дня вместо того, чтобы просто готовиться прожить его. Возможно, одним-двумя спорами можно и пренебречь.
– Иэн!
Она очутилась позади него и обняла его за грудь, прижимаясь к обнаженной спине. Он закрыл глаза, наслаждаясь пьянящей ее близостью, благословляя и проклиная любовь, испытываемую к этой сладкой, неотразимой и до боли независимой женщине.
– Иэн, знаешь ли ты, почему я ушла на другую работу?
– Нет, – совершенно искренне проговорил он. – Я решил, что Шеффилд предложил тебе более высокооплачиваемую должность.
– Это не так. Зарплата была такая же, но я бы ушла даже если бы потеряла в деньгах. Я не могла оставаться в твоей фирме. Я не могла вынести, как ты заходишь в симулятор, зная при этом, что можешь вообще не вернуться.
– Джилл…
– Не перебивай, дай мне закончить, – заявила она, прижимаясь к нему еще теснее. – Ты не знаешь, на что это похоже. Я ощущала, будто кто-то выжимает мое сердце, как мокрое белье, как только ты заходишь в яйцо. И не смогла больше этого выносить.
Он взял ее руки в свои.
– А я-то думал, что ты не можешь меня переносить.
– Я не могла переносить собственное состояние. И я бесилась до безумия из-за того, что ты никого не подпускаешь к себе и не позволяешь разделять с тобой профессиональный риск. – Она умолкла на мгновение и глубоко вздохнула. – Думаю, что и сейчас я бешусь.
Он поднял ее руку и нежно поцеловал ладонь.
– Со мной ничего не случится.
– Ну, а если случится?.. – Она отпустила его, обошла и встала лицом к нему, уставившись на него своими огромными, невероятно любимыми глазищами. – Неужели ты не понимаешь? – продолжала она сдавленным, приглушенным голосом. – Если чему-то суждено с тобою случиться, то я хочу, чтобы это случилось и со мной.
– Джилли! – Он обнял ее обеими руками и плотно прижал к себе, тщетно желая не знать, что она на самом деле испытывает. Ибо не мог себе представить, как жить без нее. – Ну так вот, – проговорил он, по обыкновению прокашлявшись. – Сегодня днем мы пойдем в симулятор вдвоем. Но при первых же признаках непорядка я отправлю тебя прочь независимо от того, что ты… Миз Полански, чем это вы тут занимаетесь?
– Отвлекаю вас, сэр, – мило прощебетала она, пользуясь его же методикой. – Сработало?
– Ты, зараза, чертовски хорошо знаешь, что сработало! – ответил он. Леди была куском динамита. Без предупреждения он оторвал ее от пола и кинул на диван. – Кстати, я еще не завтракал.
– Иэн, не надо, – проговорила она, разрываемая между весельем и тревогой. – День на дворе, окна раскрыты. Соседи подумают, что я выхожу замуж за сексуального маньяка.
Он окаменел в ее объятиях.
– Что ты сказала?
– Я сказала “за сексуального маньяка”, любовь моя. Мне-то все равно, но… Иэн, что-то не так?
Он отодвинулся и уселся на диван рядом с ней.
– Джилл, я думал, что ты все понимаешь. Происходящее между нами чудесно, но нет гарантий, что это надолго. Пока нам должно быть довольно того, что мы вместе.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Ничего не переменилось. Солнечные лучи, потоком устремившиеся через стеклянную дверь, были такими же яркими, как и мгновение назад. Часы на камине тикали точно так же, отмеряя минуты. Ничего не переменилось, и в то же время переменилось все. Внезапно Джилл показалось, будто она очутилась в симуляторе, где воссоздана матричная копия ее гостиной, воспроизведено внешнее правдоподобие. Правила тут, однако, иные. Дважды два в этом мире равняется пяти. Два сердца в совокупности составляют ноль. А мужчина, любовь которого, казалось, была столь же бесспорной реальностью, как сила тяготения, стал чужим, надевшим на себя лицо Иэна.
Любить Иэна и быть им любимой означало для нее такую полноту жизни, которую нельзя было ничем измерить, заполняло внутренние пустоты смехом и лаской. Но, очевидно, любовь эта была всего лишь иллюзией, творением карнавального фокусника. Иэн оставался титулованным владельцем поместья. Она оставалась непредвиденным результатом кратковременной, бессмысленной связи.
– Мне все ясно.
– Нет, тебе ничего не ясно. По голосу слышу, что тебе ничего не ясно. – Иэн встал с дивана и начал мерять шагами ковер, и ярость движений выдавала душевную боль. – К тебе лично это никакого отношения не имеет. Зато имеет отношение к сущности любви, как таковой. Предположение, будто бы два совершенно сформировавшихся и привыкших к одиночеству индивидуума проведут вместе всю оставшуюся жизнь, нереалистично. Я опираюсь на статистику: из каждых двух браков один кончается разводом.
– Но другой-то не кончается, – тихо возразила она.
– М-м-да, кхе-кхе… это верно, но какой из браков попадает в какую из категорий, непредсказуемо. Ни один ученый не будет в здравом уме ставить опыт при наличии аналогичной вероятности успеха. Брак в современном обществе – это… – Он застыл перед стеклянной дверью, ероша густые, мокрые волосы и подыскивая слова. – Брак просто нелогичен.
Нелогичен. Этот научный термин огрел ее, словно хлыстом. Она подняла голову, желая увидеть профиль Иэна, чтобы разглядеть в нем черты мужчины, которого она любила. Но вместо этого перед взором ее предстал холодный, замкнутый, лишенный эмоций Вершитель Судеб.
– По правде говоря, чудо уже одно то, что два человека способны жить вместе, – продолжал он. – А я в чудеса не верю.
Джилл закрыла глаза и услышала голос матери.
“Обещай!” – прошептала она.
Джилл вздрогнула, почувствовав, как леденящая рука реальности отталкивает золотую мечту. Слишком четко отпечаталось у нее в памяти, что с ее матерью сделали “логичные” отношения. “Никогда не соглашайся на любовь наполовину!”
Раскрыв глаза, Джилл бросила взгляд на суровый профиль Иэна. Даже теперь она ощущала, как его раздирает внутренняя боль, как не порвалась чудесная, жуткая связь, соединившая их сердца непонятным ей способом. Она знала, что будет любить этого внешне сурового, а в душе нежного мужчину, пока не умрет. Она также знала, что для него это ничегошеньки не меняет.
Медленно она приподнялась с дивана, а потом встала на ноги.
– Уже поздно. Мне кажется, нам уже пора ехать в лабораторию…
– Трахал я в зад эту долбаную лабораторию! – заявил Иэн. Резким движением он повернулся к ней лицом и направился в ее сторону, темной тенью перечеркивая залитое солнцем пространство. – Хочу быть уверен, что ты меня понимаешь.
– Великолепно понимаю, – холодно проговорила она. – Тебе хочется, чтобы я стала твоей любовницей.
Слово это остановило его на полпути.
– О, Господи, Джилл, да я ничего подобного не имел в виду! Я предлагаю тебе зрелые, честные отношения…
– То, что мне предлагаешь ты, – проговорила она, горделиво вздергивая подбородок, – ничем не отличается от того, что мужчины предлагали моей матери.
Иэн замер. Рот вытянулся в тонкую, едва заметную линию, а в глазах появился тот самый леденящий душу холодный металлический блеск. И тут этот стальной взгляд встретился в упор с решительным взглядом ее карих глаз, изрыгающим пламя. Они стояли друг против друга в абсолютном молчании, как две диаметрально противоположных силы, отделенные друг от друга несколькими футами пространства и целым световым годом философии. Напряженность нарастала.
В тишину ворвался дверной звонок.
– Что за… – начала было Джилл.
– Роджерс, – пояснил Иэн. – Я вызвал его еще тогда, когда полагал, что ты в лабораторию не поедешь. Но он должен был заехать за мной только… О, Господи! – проговорил он, бросив взгляд на каминные часы. – Уже так поздно?
И Иэн направился к двери. Джилл смотрела, как он уходит, уговаривая себя, будто ей приятно видеть его спину, но сердце подсказывало ей совсем другое. Затем сердечная боль уступила место панике, как только до нее дошло, что Иэн выходит через парадную дверь полуодетый. Как бы она ни была зла и сердита, нельзя было позволить ему появляться в лаборатории в таком виде. Техники задразнят его до скончания веков.
– Иэн, погоди! – крикнула она и понеслась вдогонку. – Надень хотя бы свитер!
– Джилли!
Тон этот был ей знаком. От него сопротивление плавилось, как масло. И она безвольно направилась на кухню, чтобы оттуда пройти в гараж.
– Я сейчас принесу свитер. Он в машине, – пробормотала она, уже приготовившись идти за ним.
Далеко она не ушла. Сзади к ней подскочил Иэн и обнял.
– К черту, Джилли, – прохрипел он ей прямо в ухо, – ты опять от меня убегаешь!
– Другого выхода нет. Если я останусь с тобой, это меня убьет.
– А если я потеряю тебя, это убьет меня. – Он прижал ее к себе, уткнувшись лицом в чувственный изгиб ее затылка. – Поговори со мною, Джилл. Больше мне…
Звонок раздался снова.
– Зараза чертова! – Иэн с неохотой отпустил Джилл и вновь направился к двери.
– Твой свитер!
Он оглянулся и одарил ее улыбкой победителя.
– Не надо, любимая. Я попросил Роджерса привезти одежду на смену.
Еще бы, подумала она. Вершителя Судеб нельзя застать врасплох. Он запланировал и заранее продумал все свои шаги тщательно и логично.
– Ты всегда готов к любой ситуации, не так ли?
Улыбка его стала мягче. На мгновение из глаз пропал металлический блеск, и вновь проявился настоящий, ранимый мужчина, прячущийся за щитом абсолютной уверенности в себе.
– К тебе я не был готов, Джилли, – нежно произнес он. – Ты застала меня врасплох.
“Себя тоже”, – подумала она, наблюдая за тем, как он уходит.
После его отъезда она поднялась наверх, пытаясь сосредоточиться на симуляторе и поисковой миссии. Она сделала три шага вверх и тут же осела на лестничную дорожку, совершенно лишенная сил. Когда-то этот уютный дом был спасительной гаванью, где можно было укрыться от бурного влечения к Иэну. По после прошлой ночи не было ни единого квадратного дюйма, на котором бы не отпечатались воспоминания о его присутствии. Даже эта лестница напоминала ей о том, как они в первый раз занялись любовью, и в результате она отдала ему свое сердце. В тот миг она навсегда вручила ему себя душой и телом. И подумала, что его чувства к ней точно такие же.
– Обладать и держать при себе, пока это удобно, – проговорила она вслух, смахивая с глаз навернувшиеся слезы. Мать была права: не прошло и полсуток, как у нее разорвалось сердце.
Как только они найдут Эйнштейна, она подаст заявление об уходе, чтобы оказаться как можно дальше и от доктора, и от его симулятора. С точки зрения карьеры это был не самый умный поступок, но это было единственное, что приходило ей в голову. Ей надо было выпутываться, прежде чем эта любовь наполовину разрушит до основания цельность ее натуры. Прежде, чем его разумные доводы и неотразимые поцелуи убедят ее остаться.
Прежде, чем плодом их страсти станет еще один нежеланный ребенок.
Иэн падал. Он вертелся и кувыркался, как тряпичная кукла, следуя через слои света и тьмы, через задний двор черноты, населенный световыми матрицами. Мимо проносились замысловатые фигуры: неоновые трапецоиды, выровненные лазером многоугольники, прямоугольники, вырезанные с невероятным мастерством из светового пространства. Он наблюдал за всем этим с клиническим интересом, не вдаваясь в резкую смену окружавших его калейдоскопических образов. Он уже много раз побывал здесь. Это было первичное киберпространство, изначальная и самая примитивная из всех топологий, создаваемых симулятором. Это было единственное наложение, которым могли воспользоваться кибертехники в данном секторе неглубокого корневого залегания, на который указывали уравнения Эйнштейна. Причем самое опасное.
Падение его замедлялось по мере приближения к пронизанному световыми линиями нулевому корню. И все же его приземление было далеко от приятного. Он сначала ударился о поверхность животом – с достаточной силой, чтобы вышибить весь воздух из легких.
– Паркер, я же сказал, чтобы вы наладили…
И тут у него напрочь перехватило дыхание, ибо сверху со страшной силой на него свалилось еще одно тело.
– О, Господи! – воскликнула Джилл, скатываясь с него. – С вами все о’кей?
– Жить буду, – проговорил он, оставляя в тени тот факт, что задница его болела, как гигантская рана. Он откатился в сторону и при встал, не обращая внимания на неудобства, чтобы как можно быстрее проверить у нее комбинезон. К счастью, тончайшие алые световые линии костюма – виртуальное воспроизведение жизнеобеспечивающих контактов с симулятором – все еще пульсировали с надлежащей силой.
– Иэн! – требовательно прошептала она, показывая куда-то пальцем. – Что это?
Иэн напрягся, но тотчас же расслабился.
– Это просто подвижный сетевой контактор, – пояснил он, поднимаясь на ноги и следя за тем, как существо, напоминающее краба, снует взад-вперед по прошитой неоном поверхности. – Они тебе не повредят, но тут просто много всякой всячины, которой следует остерегаться. Мне бы хотелось, чтобы ты прилипла ко мне, как вторая шкура. Это приказ босса.
Он наклонился и без труда поставил ее на ноги, по ходу дела прижимая ее к себе.
– А также просьба возлюбленного, – добавил он, превращая при помощи гортанного шепота свои слова в ласку.
– Иэн, не надо, – умоляющим голосом попросила она, упираясь ладонями в грудь. – Мне сейчас не до этого… Я хочу сказать, что мы должны сосредоточить все свои усилия на поиски Эйнштейна.
– А я-то думал, что практицизм свойствен только мне, – рассмеялся он, неохотно выпуская ее из объятий. – Но я настаиваю на том, чтобы по возвращении в реальное пространство дискуссия была продолжена. Понятно?
– Ага, верно, – проговорила она, избегая встречаться с ним взглядом. – Сразу же по возвращении. – Обернувшись, она окинула взглядом обширную киберповерхность и нагромождения меняющихся форм и переменных данных, высвечиваемых безжалостным лазерным светом. – М-м-да, это местечко напоминает увеселительный парк в обстановке повышенной радиации, когда волосы так и сыплются с головы! Ты уверен, что мы там, где надо?
– Мы находимся там, куда указывает шифрованная информация, полученная в Касабланкском аэропорте. Мы находимся примерно в сотне ярдов от… Осторожно!
Иэн сгреб Джилл и притянул к себе. И вовремя. Небольшой розовый метеор пронесся у самой головы Джилл – настолько близко, что у нее растрепались волосы.
– О, Господи! – воскликнул Иэн. – Я никогда ничего подобного не видел. Контроль! Что это за штука?
– Мы не вполне уверены, доктор, – раздался голос Феликса.
– Она прилетела из другого сектора со скоростью звука. Мы едва сумели ее зафиксировать… смотрите, она возвращается!
Иэн обернулся и увидел, что неведомый предмет несется прямо на них. Действуя по наитию, он поставил Джилл позади себя, надеясь прикрыть ее единственным имеющимся в его распоряжении щитом – собственным телом.
– Когда эта штука налетит на тебя, уносись ко всем чертям! – распорядился он.
– Иэн, я не думаю…
– Не рассуждай, а выполняй! – Ему хотелось сказать не только это – хотелось сказать очень многое, только не было времени. Он широко расставил ноги, готовясь к удару и размышляя над абсурдностью ситуации. “Я взял верх над орком и нацистом только для того, чтобы уступить розовому, как пудра, огненному шару…”
Огненный шар замер в футе от груди Иэна.
Потрясенный, Иэн сделал шаг назад, точно эта штука действительно его ударила.
– Какого черта…
– Я все время хочу вам сказать, – начала Джилл, становясь рядом. – Не думаю, что она для нас опасна.
– Какая еще “она”?
– Самая настоящая. – Джилл перевела взгляд на пульсирующий розовый шар. – РОЗИ, это ты?
Розовый шар запульсировал еще ярче.
– Прототип! – Иэн стал тереть ноющие виски, постепенно осознавая тот непреложный факт, что им с Джилл суждено остаться в живых. – Да, она, безусловно, знает, как поэффектнее обставлять свой выход на сцену!
– На сцену, где ей не положено выступать, – неодобрительно заметила Джилл, не сводя взгляда с зависшего огненного шара. – РОЗИ, ты же знаешь, что тебе здесь быть не положено. Тут опасно. Хочу, чтобы ты вернулась сию же минуту!
РОЗИ продолжала висеть, как прежде, ни на что не реагируя.
– Я не шучу, – продолжала Джилл. – Надо, чтобы ты немедленно убралась отсюда… – И тут Джилл осеклась, услышав гортанный смех Иэна.
– Судя по всему, на этой киберповерхности находится далеко не одна непослушная особа женского пола, – заметил Синклер, сопровождая свое заявление явно ненаучной усмешкой. – Тем не менее, пока она здесь, она в состоянии оказать нам помощь в розысках Эйнштейна.
РОЗИ ярко вспыхнула, точно новая звезда. И улетела, словно ракета, в направлении огромного обелиска с тончайшими желтыми прожилками, потом замерла и переместилась на несколько футов назад. Затем она вновь сорвалась с места и совершенно исчезла из виду, но вскоре возникла вновь, нетерпеливо пульсируя.
– Полагаю, нам стоит последовать за ней, – заявил Иэн, сделав шаг в сторону РОЗИ. – А ты никуда от меня не отходи! Я не до конца представляю себе, что там находится. Но с чем бы нам ни пришлось встретиться, – добавил он, беря стоящую рядом женщину за руку, – мы встретим это вместе.
“По крайней мере, в данный момент”, – бесстрастно подумала Джилл.
Она не сказала Иэну правды. Он-то, когда они выйдут из симулятора, надеется начать с той точки, на которой они остановились. Она же не предупредила его, что уже направила факсом в управление кадров компании “Шеффилд” заявление об уходе, а копию оставила у него на столе перед самым приходом в лабораторию. И когда она выйдет из симулятора, то будет идти, идти и идти навсегда оставляя за спиной и фирму, и Иэна.
Поступила она правильно – ничего другого в этой ситуации не оставалось. Но идя рядом с ним по топологическому хаосу, когда ее рука лежит в его крепкой руке, когда она, будучи его партнером, готова вместе с ним встретить опасность лицом к лицу, она чувствовала себя жалкой и несчастной, как никогда. Каждый шаг, пройденный в виртуальной среде, приближал конец миссии – и конец их любви в реальном мире. “Чем ближе мы окажемся к предмету любви РОЗИ, тем скорее я потеряю свою любовь…”
Пространство приобрело новый облик. Вокруг возникли гигантские нагромождения и разломы, напоминающие развалины городских зданий и сооружений после землетрясения. Световая сетка извивалась и потрескивала, словно поврежденный кабель, и в воздухе стоял раздирающий глотку запах дыма и пепла. Температура повысилась, из-за чего Джилл в комбинезоне стало неуютно, жарко и липко.
– Не подкинет ли нам сюда Феликс айсберг или что-нибудь еще такое?
– Джиллиан, – вздохнул Иэн, – в киберпространство ничего не “подкидывают”. Генерирование топологии – точная и сложная наука. Следует считаться с теми же самыми законами физики, что и в реальном мире.
– Мне все кажется, что нет такого закона, который бы запрещал чистоту и порядок, – заметила она, окидывая взглядом окружающий разгром и разорение. Несмотря на жару, по позвоночнику пробежал холодок. “Кто-то только что прошелся по моей могиле!”
По мере продвижения вперед ландшафт становился еще опаснее. Дорогу пересекали опрокинутые формы, друг на друга налетали валуны, высекая пучки тотчас же гаснущих искр. РОЗИ облетала все препятствия, но Джилл с Иэном приходилось пробираться через нагромождения камня и щебня, спотыкаясь и скользя на разбросанной тут и там предательской гальке. Под ногами открывались широкие трещины, и не раз стальные руки Иэна выхватывали Джилл из очередной темной ямы, куда она вот-вот готова была упасть.
Наконец, они добрались до местности, напоминающей ровное плато. Джилл уселась, опершись о расколотую полусферу, усталая сверх всякой меры. Иэн тоже утомился до предела, но вместо того, чтобы дать себе отдых, он опустился на колени рядом с чем-то, напоминающим поврежденную кобальтовую линию силовой сетки.
– Такого не могло случиться, – пробормотал он, глядя на перерубленную силовую линию. – Считается, что матрица симулятора обязана предотвращать такого рода аварии. Происходящее противоречит всем законам киберфизики. Это… нелогично.
Джилл готова была возненавидеть это слово.
– Ну, логично или нелогично, зато есть на деле. Похоже, кто-то принялся “насиловать пространство” виртуальной поверхности.
– Гораздо хуже. Кто-то рвет ткань киберпространства, как такового. Кто-то… или что-то.
Иэн поднялся, возвышаясь благодаря своему росту над расколотыми формами, усеивающими плато. Джилл не могла оторвать от него глаз. На черном фоне окружающей среды алые линии комбинезона пульсировали, точно адский огонь. “Он часть этого мира, – подумала она, следя за тем, как он уверенно перемещается среди жуткого пейзажа. – Кудесник, маг и чародей в сотворенном им мире”. И опять холодок промчался по спине Джилл, но на этот раз не из-за обстановки, а из-за конкретного мужчины.
– Что ты имел в виду, когда сказал “что-то”?
– Пока не могу сказать с уверенностью, – ответил Иэн, окидывая ее серебристым взглядом. – Зато могу с уверенностью сказать, что ты отсюда уходишь. Немедленно.
– Только вместе с тобой! – ответила она, встав на ноги и вызывающе вздернув подбородок. – И если даже, чтобы остаться мне придется ступить на одну из этих дурацких голубых линий, то я это сделаю!
– К черту, Джилл! – Он подскочил к ней и сгреб за плечи. – Это не игра. Это даже вышло за рамки эксперимента. Здесь происходит что-то очень злое, и я обязан выяснить, в чем дело.
– Но мы должны…
– Нет, – проговорил он обезоруживающе-мягко. – Не сейчас.
Она попыталась вырваться, но он держал ее мертвой хваткой и не отпускал. Слишком поздно до нее дошло, что он расставил ей ловушку, не допустил, чтобы она наступила на одну из силовых линий.
– Это нечестно! – воскликнула она, дергаясь и брыкаясь, чтобы освободиться.
– Ладно, поспорим на этические темы несколько позже, – с ходу парировал он, задирая голову вверх. – Сэди, прошу…
– Не будет никакого “позже”! – в бешенстве перебила Иэна Джилл. – Я уже подала заявление об уходе!
Иэн так и окаменел.
– Ты что?
– Работать здесь я больше не буду, – пояснила она, и слова полились из нее, как вино из откупоренной бутылки. Глаза залили слезы – то ли печали, то ли отчаяния. – Я не один из твоих симуляторов. Ты не можешь вертеть мною, как тебе заблагорассудится. Ты не можешь заставить меня делать то, чего я не хочу, даже если какая-то часть меня хотела бы это сделать… – Тут слова перешли в рыдания. – Я больше не в состоянии выдержать то, что со мной происходит. Я больше не могу выдержать тебя.
Если бы она вонзила двуручный меч прямо в сердце Иэна, и то он бы не был столь потрясен.
– Ты честно так полагаешь?
– Да. Нет, – проговорила она, а боль, проступавшая в ее взгляде, разрывала ее на части. Внезапно Эйнштейн, кибертехники-вуайеры, даже весь этот странный мир вокруг, перестали что-то значить. Джилл погладила Иэна по щекам, и эта ласка была сладкой и горькой одновременно. – Я люблю тебя, но быть с тобою не могу. Если я останусь, то обязательно отдам тебе все, но в результате разрушу собственную личность. Такой шаг противоречил бы всем моим убеждениям и… и если бы мы когда-либо завели ребенка…
Иэн сжал ее еще сильнее, чуть ли не до боли.
– Я бы никогда не допустил такого!
– Дорогой, есть на свете вещи, которые не можешь гарантировать даже ты, – грустно улыбаясь, ответила Джилл. – Я не могу жить без обязательств, а ты не можешь обременять себя ими. Будет лучше, если я уйду. Это… это единственное логичное решение.
Глаза Иэна осветились чувством, но Джилл неспособна была улавливать нюансы на его виртуально синтезированных чертах лица. Он уже готов был заговорить, но тут РОЗИ начала летать вокруг, словно миниатюрная комета. После нескольких заходов она отлетела к ближайшей куче щебня, вокруг которой и начала кружить.
– Она, наверное, хочет, чтобы мы туда подошли, – заметила Джилл, обрадовавшись, что может отвлечься от собственных горестей. – Возможно, в этой куче есть что-то такое, что приведет нас к Эйнштейну.
Она дернулась было, но Иэн удержал ее на месте.
– Джилл, – тихо проговорил он, не отрывая глаз от виртуального мусора, – это не просто куча щебня.
Пока он говорил, тоненькая черная полоска отделилась от верхней части кучи и отлетела с нечеловеческой грацией глубоководной манты. Джилл замерла, тронутая поведением странного создания, отрицающим всяческую логику. Получалось, будто кто-то собрал воедино самые страшные ее сны и превратил их во всеобъемлющий, леденящий душу кошмар.
– Что это за штука?
– Не вполне понимаю, но, похоже, она тут не одна, – заявил Иэн, глядя на щебенку. – В куче их полным-полно.
Иэн был прав. Приглядевшись, Джилл заметила, что верхняя часть кучи кишмя кишит черными созданиями, хаотически двигающимися и крутящимися друг против друга. Джилл вздрогнула, на этот раз от неподдельного страха. Ей захотелось бежать, оказаться как можно дальше от этих леденящих душу зловещих существ. Но появилось обстоятельство, не позволившее ей обратиться в бегство. Когда задвигалось одно из созданий, она заметила под черной плоскостью голубую искорку. Пульсирующую голубую искорку, бьющуюся в унисон с пылающей сферой РОЗИ.
