Текст книги "Прикосновение варвара (ЛП)"

Автор книги: Руби Диксон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

Рокан расслабляется, оглядываясь вокруг в последний раз, прежде чем отложить нож в сторону, а затем потирает свой морщинистый лоб, выражение его лица говорит: «Никогда больше так меня не пугай», даже если слова не произносятся вслух.

Довольно мило видеть его беспокойство.

– Пока тут у вас, ребята, нет змей, думаю, у нас все хорошо. – Я снова придвигаюсь к нему, поджимая под себя ноги. – Я все равно в безопасности с тобой, верно?

Он берет мою руку и подносит ее к своему рту, целуя костяшки моих пальцев.

Ну, черт возьми. Мои трусики плавятся, когда он рядом, это точно. Не то чтобы у меня что-то было с тех пор, как я проснулась на Ледяной планете. Последние несколько дней я ходила как солдат под его длинной туникой и леггинсами, и хотя это определенно довольно неприкрытое ощущение, это также заставляет меня остро осознавать, насколько сильно меня возбуждает присутствие Рокана. Прямо сейчас мы сидим лицом друг к другу, и я понимаю, что это первая ночь, когда я спала полностью одетой рядом с ним.

Я вроде как хотела бы, чтобы это было не так. Я также хотела бы быть достаточно храброй, чтобы смело снять штаны, но я не такая. Вместо этого я просто сижу там, как дура, пока он проводит губами по костяшкам моих пальцев.

Может быть, он чувствует мою застенчивость. Он улыбается мне, клыки выглядывают из-под растянутых губ, а затем перемещает мою руку от его рта вниз к груди. Он прижимает мои пальцы к своей груди, и я снова чувствую, как он мурлычет. Это должно что-то значить для него, что-то, о чем он действительно хочет со мной поговорить. Хотела бы я знать, что именно.

– Пожалуйста, пожалуйста, скажи мне, что ты не женат, – шепчу я. – Иначе это станет очень странным.

Он наклоняет голову, затем показывает, что не понимает.

– Есть ли у тебя дома девушка, твоя девушка? – Слова срываются с моих губ, и я испытываю болезненное чувство ужаса и беспокойства в тот момент, когда они вырываются. Как будто я переступила через край. Как будто я разрушила чары пребывания с ним, и теперь реальность собирается подкрасться ко мне. – Кто-то, с кем ты делишь свою, эм, пещеру?

Его губы дергаются, и он качает головой, затем указывает на меня. Думаю, это должно означать, что я – его выбор? Или он останется со мной? Или, я думаю, если я хочу быть параноиком, есть миллион способов прочитать это. Но я должна знать.

– Никого? Никаких детей?

Он слегка хмурится и качает головой, затем наклоняется вперед и постукивает прямо по моей мурлыкающей груди.

Ладно, он выбирает меня. Или говорит, что нет никого, кроме меня. Это мило. Я одариваю его нервной улыбкой.

– Тогда ладно.

Мы молча смотрим друг на друга долгое, наэлектризованное мгновение. Интересно, ждет ли он, когда я сделаю первый шаг. Если так, то это может занять некоторое время. Я не уверена, что у меня хватит смелости.

Я начинаю отстраняться, а потом останавливаюсь. Что мешает мне прикоснуться к нему? Это другой мир, с другими правилами. Здесь нет никого, кто мог бы сказать мне, чтобы я была хорошей девочкой, или что я слишком застенчива или похожа на мышку, чтобы на меня смотрели парни. Здесь нет никого, кроме меня и Рокана, и он смотрит на меня так, будто я для него весь мир.

Поэтому я позволяю своим пальцам скользить вниз по выступам на его животе, к пупку. И я наблюдаю, как он отвечает на мои прикосновения.

Он втягивает воздух, и я чувствую это под своими пальцами, чувствую дрожь, сотрясающую его тело.

Я чувствую необходимость продолжать разговор, хотя у меня не хватает смелости посмотреть ему в глаза и увидеть его реакцию. Наверное, он должен понять меня, почему я такая пугливая.

– Это тяжело для меня, – говорю я ему. – Я не очень… не очень уверена в себе. Это кохлеарные имплантаты, хотя они и потрясающие. Были потрясающими. – Я хмурюсь про себя, думая о том, как тяжело без них. Но если не считать того, что первые несколько дней я была расстроена, я обхожусь без них. Рокан очень помогает. Знание того, что он не ведет себя так, будто ему в тягость пытаться общаться со мной, действительно заставляет меня чувствовать себя нормально. Мне это нужно. Я жажду этого. – Так что, да. Имплантаты. Я всегда чувствовала себя с ними таким странным ребенком, как будто я не была нормальной. Ты знаешь, как это бывает, когда ты подросток и думаешь, что ты самое ужасное, чокнутое существо на свете, даже если это не так? Это была я. Может быть, потому, что первые двенадцать лет своей жизни я была странным глухим ребенком, и у меня было не так много друзей. Мэдди заставляла всех быть милыми со мной, но если ее там не было, никто со мной не разговаривал. И даже после того, как я получила имплантат, это чувство никуда не делось. Наверное, внутри я все тот же грустный, одинокий ребенок.

И вот теперь я устно выкладываю ему свою историю. Боже. Если когда-либо и был способ отпугнуть парня, то, я полагаю, именно в этот момент. Однако я ничего не могу с собой поделать, точно так же, как не могу не поглаживать эти мышцы нижней части живота снова и снова, проводя пальцами по той части, где рельефные выступы его груди переходят в гладкий живот.

Кажется, я также не могу перестать говорить.

– Так что я никогда особо ни с кем не встречалась. И это своего рода, ну, заразительно, я думаю. Это похоже на то, что в тот момент, когда я поставила точку на свиданиях, все парни это словно почувствовали. Я полностью вышла из игры. Я за всю жизнь встречалась всего со двумя парнями. В восьмом классе у меня неделю был парень, а потом на моей первой работе я ходила с парнем на два свидания, пока он не начал задавать вопросы о моем имплантате и о том, могу ли я его снять. И это задело мои чувства, и я больше никогда с ним не встречалась, потому что снова чувствовала себя странно и неловко. Вот и вся моя история свиданий. За исключением того, что сейчас я здесь с тобой.

Я поднимаю взгляд, уверенная, что он будет смотреть на меня как на сумасшедшую. Как будто он хочет убежать и быть где угодно, только не здесь. Но когда мой взгляд встречается с его, я чувствую, как меня обжигает жар в его глазах. Там нет ни раздражения, ни стыда. Никакого раздражения или желания, чтобы я заткнулась.

Вместо этого он выглядит свирепым.

И совершенно изголодавшимся по мне.

Я дрожу, хотя мне не холодно. Мои пальцы находят его пупок, и я провожу вокруг него, затем трепещу, спускаясь ниже. И я снова смотрю на него, чтобы увидеть его реакцию.

Голод в его взгляде, кажется, усиливается. Он хватает меня в свои объятия и притягивает к себе, а потом я все-таки седлаю его колено, только на этот раз мы сидим в постели, а не лежим, и я прижимаюсь к нему. Моя рука тянется к его груди, в то время как одна сильная рука крепко обнимает меня за спину. Другой рукой он обхватывает мой затылок и притягивает меня к себе в поцелуе.

Не нежный поцелуй. Не робкий поцелуй.

Это обжигающий, яростный поцелуй, и он ощущается как клеймо. Претендующий. Поцелуй типа «нет никого, кроме тебя, Лейла». И от этого у меня перехватывает дыхание. Его язык скользит в мой рот, и тогда я вообще не могу думать – каждый раз, когда он целует меня, я удивляюсь, что на нем есть выступы, и эти выступы вытворяют всякие странные, сумасшедшие вещи с моими внутренностями. Каждый раз, когда он проводит своим языком по моему, я гораздо ближе к тому, чтобы спустить свои штаны.

Вместо этого, может быть, мне следует избавиться от его штанов.

Мысль дразнящая, и я провожу рукой по его груди, пока мы целуемся. Мысль о том, чтобы вот так взять на себя ответственность, кажется одновременно неприличной и чрезвычайно могущественной, но теперь, когда эта идея засела у меня в голове, я не могу от нее отказаться. Я хочу прикоснуться к нему. Мне нужно прикоснуться к нему.

Мне очень, очень нужно выяснить, есть ли у него там такие же выступы, как у него на языке. Или даже пенис. На самом деле, я почти уверена, что это пенис, потому что выпуклость в его набедренной повязке трудно спутать.

Но когда я опускаю руку вниз и провожу пальцами по его длине, чтобы очертить ее, я чувствую больше, чем ожидала. Вот толстый, ребристый (да, так это называется) контур его члена, который такой большой и твердый, что практически похоже на поглаживание большой бутылки с водой. Затем под ним мягкий мешочек его яичек, но когда мои пальцы обводят его у основания, я натыкаюсь на что-то твердое и почти… костлявое. Прямо над его членом.

Я так поражена этим новым открытием, что отдергиваю руку и прерываю поцелуй.

Он не понимает, что я схожу с ума. Его рука сжимает мои волосы в кулак, и он зарывается лицом в мою шею, вдыхая мой запах. Его дыхание учащенное, и когда он прижимает меня к себе, я чувствую, как его мурлыканье совпадает с моим. Я снова начинаю таять в его объятиях.

Но…

Я прикусываю губу и похлопываю его по плечу.

– Рокан?

Он отстраняется, пристально глядя на меня. В его глазах беспокойство и вопрос. И я пытаюсь придумать лучший способ затронуть эту тему. Я имею в виду, что на самом деле у меня не было большого опыта знакомства с человеческими пенисами, но я знаю, что они не идут в комплекте с дополнительными «штуками». Как мне сказать ему, что мне нужно самой проверить его «прибор», чтобы убедиться, что я хочу двигаться дальше?

Не то чтобы я была готова заняться сексом, конечно. Еще слишком рано для этого. Но, например, теперь, когда я знаю, что там что-то скрывается?

Я должна знать, что это такое.

– Можно… можно мне посмотреть на тебя? – спрашиваю я его. Я чувствую себя ужасно застенчивой и невероятно смелой одновременно. – Просто, чтобы, ты знаешь… посмотреть? Убедиться, что там нет никаких странных вещей? Никаких зазубрин, щипцов или вещей, для которых у меня нет отверстий?

Он показывает на свое тело, давая мне разрешение. О, так он не собирается делать это проще для меня? Тогда ладно. Время быть смелой и взять то, что я хочу. Я колеблюсь, затем снова кладу руку ему на низ живота.

Набедренная повязка Рокана кажется простой. Это длинный кусок кожи с толстым ремнем, чтобы поддерживать его. Также похоже, что если я развяжу завязки ремня, вся повязка просто спадет. Затаив дыхание, я остро ощущаю, как его большая рука движется вверх и вниз по моей спине, его костяшки пальцев слегка трутся об меня через одежду, и большое бедро, на котором я примостилась. У меня возникает безумное желание потереться о него, но прежде чем мы пойдем дальше, я должна увидеть «товар» лицом.

Я тереблю узел, прикусывая губу, а потом он развязывается. Я дергаю за ремень, и кожа спадает, но остается натянутой на его член. Я вижу, что мне придется развернуть его, как подарок.

Когда я снова колеблюсь, его рука скользит под заднюю часть моей туники, и он начинает массировать мою поясницу, поглаживая костяшками пальцев в нежной ласке, которая кажется в тысячу раз более интимной, чем это было мгновение назад. И поскольку прикосновение возбуждает и успокаивает одновременно, я беру край его набедренной повязки и стягиваю ее вниз, открывая его своему взгляду.

Все в порядке.

Но это… большое «оборудование».

Моя рука нависает над ним, потому что, вау. Он полностью возбужден, головка его члена тянется ко мне. Его член более темного оттенка синего, чем все остальное его тело, а головка блестящая и влажная. По всей длине идут гребни, начинающиеся под основанием головки и идущие до самого гладкого паха. Думаю, у них нет волос на теле.

Вместо этого у него небольшой тупой рог. Или что-то в этом роде. Он выступает над его членом, примерно такой же длины, как один из моих пальцев, и примерно такой же толщины. Это не выглядит страшно. Просто странно нечеловечно и неуместно. Я изучаю все в течение долгого времени, раздумывая, стоит ли мне прикасаться, а затем удивляюсь, почему я так трусливо отношусь к этому. Он хочет, чтобы я прикоснулась к нему. В тот момент, когда моя рука приближается, он втягивает воздух. Когда я не двигаюсь, он медленно выдыхает. Его рука перестала двигаться по моей спине, и я остро ощущаю его присутствие.

Когда он дышит, его член движется, и я сопротивляюсь желанию измерить его, потому что он кажется действительно большим. Я имею в виду, он большой парень, так что я не должна удивляться, что у него большое «оборудование», но… вау. Я почти уверена, что это будет непросто. Я сгибаю пальцы, поднося руку ближе, и когда я это делаю, на головке его члена выступают жемчужинки из жидких бусин, а затем они скользят вниз.

Это завораживающе и действительно сексуально. Мои бедра сжимаются, и я понимаю, что я тоже мокрая, просто от того, что смотрю на него. Глубоко между моих ног пульсирует, и я чувствую себя такой горячей и задыхающейся, а я даже не прикоснулась к нему. Я позволяю своей руке колебаться в воздухе еще мгновение, а затем осторожно провожу пальцами от головки до самого основания его члена. Я хочу почувствовать эти гребни.

На самом деле, я хочу почувствовать его всего.

Дрожь пробегает по нему, и я поднимаю глаза, чтобы увидеть, что его голова откинута назад, а глаза закрыты. Его лицо выглядит одновременно напряженным и чувственным. И все это всего лишь от одного маленького прикосновения? Я чувствую себя могущественной. Я снова провожу пальцами по его длине, наслаждаясь его визуальной реакцией, тем, как все его тело снова содрогается. Я исследую его рукой, используя прикосновение, чтобы узнать его длину, выступы вдоль ствола его члена и скользкое ощущение влаги, выступающей на головке. Если его кожа обычно теплая, то прямо здесь она обжигает, и прикосновение к нему заставляет меня возбуждаться и затаивать дыхание. Я провожу пальцами по нижней стороне его члена, поглаживая его яйца. Здесь у него нет волос, а кожа мягкая и нежная. Это завораживает. Я поднимаю руку вверх и провожу пальцем по похожему на рог выступу, и все его тело дергается в ответ.

Его рука хватает мою, останавливая меня.

Я смотрю ему в глаза и вижу, как шевелятся его губы, когда он тяжело дышит, его грудь вздымается. На его лице блестит пот, и он слегка качает головой.

– Слишком много? – думаю я вслух.

Он кивает и сжимает кулак, затем растопыривает пальцы, имитируя взрыв.

Я слегка хихикаю над этим.

– Может быть, тебе стоит научиться контролировать себя. – Я делаю знак контроля, просто чтобы подразнить. – Контроль.

Его брови поднимаются, и на лице появляется сексуальное выражение вызова. Его рука обнимает меня немного крепче, и я втягиваю воздух, задаваясь вопросом, не сказала ли я лишнего.

Но он только притягивает меня для поцелуя, и я обвиваю руками его шею, закрывая глаза и отдаваясь твердой ласке его рта напротив моего и тому, как он двигает языком. Господи, этот заостренный язык. Я вроде как пристрастилась к этому.

Его костяшки пальцев снова нежно поглаживают основание моего позвоночника, а затем я чувствую, как его другая рука опускается к переду моих брюк.

Мои глаза снова распахиваются. Он запечатлевает легкий поцелуй на моих губах, слегка посасывая нижнюю, прежде чем отпустить ее. Это вызывающее выражение все еще на его лице, смесь озорства и решимости.

И я чувствую, как расстегивается кожаный ремень, удерживающий мои брюки.

Теперь я понимаю, к чему все идет. Я дразнила его по поводу его контроля, и теперь он собирается проверить мой. Я смотрю на него, потрясенная и более чем немного возбужденная. Кажется, что если я буду дразнить его, он ответит мне тем же. Мысль одновременно волнующая и немного возмутительная, и я прижимаюсь к нему.

Его рука задерживается на моем животе, а затем убирается. В тени пещеры я вижу, как он делает знак «хорошо». Он спрашивает меня, не слишком ли это много.

Боже, он такой милый. Я наклоняюсь и целую его в губы.

Просто потому, что я в ужасе, это не значит, что я не хочу, чтобы он прикасался ко мне.

Рокан нежно трется своим носом о мой, а затем его рука возвращается к моему животу, под тунику. Он задерживается там на мгновение, а затем я чувствую, как он снова дергает за завязки моих штанов.

Я остаюсь неподвижной.

Мгновение спустя я чувствую, как ослабевают путы. Мои брюки болтаются на талии, кожа сползает на несколько дюймов.

Я не двигаюсь. Черт возьми, я даже не знаю, дышу ли я.

Он снова утыкается носом в мой нос, и в тот же момент его рука проникает мне в штаны. Я задыхаюсь, потому что чувствую, что напряжение в моем теле настолько велико, что я могу взорваться. Я бурно мурлыкаю, и это только усиливает ошеломляющие ощущения.

Но затем он целует меня снова, его рот нежно претендует на мой, и я позволяю ему покорить мой рот, хотя все мое внимание сосредоточено на руке, которая расположилась прямо над моей киской. Он был совершенно гладким – вдруг он подумает, что я волосатая и грубая? У девушек в его племени тоже есть эта особенность с костяными гребнями или «рогом», и не покажется ли ему странным, что у меня этого нет? Нормально ли, что я такая мокрая между бедрами? Может я…

Все останавливается, когда его пальцы двигаются.

Я прижимаюсь лбом к его бугристому лбу, задыхаясь, и смотрю прямо в его сияющие глаза, когда его рука начинает исследовать меня в том месте, к которому никто никогда не прикасался, кроме меня. Он касается завитков моего лона, и я чувствую, как он ласкает их, гладит меня, как кошку. Это было бы почти забавно, если бы я не чувствовала, что уже готова разлететься на тысячу кусочков, я так напряжена.

Затем его рука опускается ниже, и один из его больших пальцев проводит по шву моей киски. О Боже, сейчас я такая влажная и горячая, и моя киска, кажется, сама раздвигается в тот момент, когда он прикасается ко мне. Как будто мое тело говорит «да», заходи прямо сейчас. И это потрясающее ощущение. Я почти уверена, что хнычу, хотя и не слышу этого. Это не имеет значения – я привязана к Рокану и его чудесному, пристальному взгляду, который удерживает мой, даже когда его руки держат меня. Как будто, пока он смотрит на меня, я в безопасности. В этот момент я в его власти, и он не позволит ситуации выйти из-под контроля. Он не позволит мне испугаться.

Глядя в его глаза, понимаешь, что все улажено. Я чувствую, что могу отпустить себя, потому что он будет рядом, чтобы все исправить.

Он чуть наклоняет голову, его рот снова захватывает мой в легчайшем из поцелуев, скорее нежном, чем страстном. Все это время его пальцы исследуют меня внутри штанов. Он снова гладит мою киску, двигаясь глубже, а затем позволяет одному пальцу скользить по моим влажным складочкам, растирая меня повсюду. Он останавливается у входа в мою сердцевину, его палец слегка касается этого места, и, Боже, я такая влажная и возбужденная. Мне хочется закричать от разочарования, когда он не идет дальше этого, просто возвращается к легким поглаживаниям и ласк меня. Его пальцы начинают двигаться вверх, и я с надеждой прижимаюсь к нему. Может быть, вместо этого он найдет мой клитор и потрет его.

Мгновение спустя он это делает. Его мозолистые пальцы касаются этого идеального места, и я хватаю его за волосы двумя пригоршнями, втягивая воздух. Это было почти чересчур.

Рокан замолкает, и его рот снова касается моего, наше дыхание смешивается, как наше мурлыканье. Он постукивает по этому месту пальцем, и крик вырывается из моего горла. Я дергаю его за волосы и прижимаюсь своим ртом к его, мой язык ищет его. Внутри меня так много всего происходит, что мне нужно выпустить это наружу. Мне нужно больше – больше ласк, больше поцелуев, больше растираний, больше всего. Мне нужно, чтобы он заставил меня кончить.

Ранее я сказала себе, что мы просто будем целоваться какое-то время, но прямо сейчас я почти готова начать тереться о его ногу, если он снова не начнет прикасаться ко мне.

Но его рот захватывает мой, а затем он слегка посасывает мой язык, в то время как его палец снова трет мой клитор. Я хнычу, покачивая бедрами взад-вперед, пока он дразнит меня.

– Пожалуйста, – выдыхаю я ему в рот, когда он прерывает поцелуй. – Пожалуйста, мне нужно больше.

Он кивает, взгляд его глаз такой сексуальный и многообещающий, что я чувствую, как мой пульс трепещет глубоко в животе. Его пальцы снова гладят меня, потирая клитор, и я стону, а затем вскрикиваю, когда он перестает ласкать клитор. Вместо этого он трет ниже, двигаясь к моему входу, и толкает кончик одного большого пальца внутрь меня. Все ощущения в моем теле, кажется, меняются от одного этого движения, и мой живот внезапно становится пустым и ноющим, как будто мне нужно, чтобы меня наполнили. Я отталкиваю его руку и целую его снова, неистово.

Рот Рокана прижимается к моему, даже когда его палец проникает в меня глубже. На мгновение это кажется напряженным и странным, а затем он проникает глубоко в меня, и я стону под его языком, потому что это так приятно. Он снова вводит в меня палец, сильно, а затем повторяет это, и я седлаю его руку и целую его изо всех сил, пока оргазм, который был на грани флирта, выходит на первый план. Еще несколько толчков его пальцев, и затем я задыхаюсь, когда мои бедра, кажется, сжимаются, мышцы напрягаются, когда удовольствие пронзает меня. Я цепляюсь за него, задыхаясь, когда он продолжает ласкать меня пальцами, даже когда я кончаю, снова и снова проникая в мой влажный жар.

Я никогда не кончала так сильно, не тогда, когда прикасалась к себе. Когда он так заводит меня, кажется, что все стало еще ярче, и это ужасно, и чудесно, и ощущения потрясающие.

После того, что кажется вечностью, мои мышцы расслабляются, и я таю в его объятиях, изнемогая от последствий моего оргазма. Как будто это высосало все силы из моего тела и оставило на его месте эту истощенную, костлявую девчонку. Рокан целует мое лицо снова и снова, его рот все еще неистовствует, его тело все еще напряжено.

Интересно, кончил ли он?

Я кладу голову ему на плечо, помня о его больших рогах, которые выгибаются дугой вокруг черепа, и наклоняюсь, чтобы посмотреть, все еще ли он твердый. Он ловит мою руку прежде, чем я успеваю коснуться его члена, а затем направляет меня туда. Он обхватывает мои пальцы вокруг своей длины, а затем его рука накрывает мою, и он с силой сжимает и опускает наши руки к основанию члена.

Ой. Он собирается использовать меня, чтобы кончить. Я должна была бы ужаснуться… вместо этого я скорее возбуждена. Он хочет моих прикосновений, а не своих. Мне это нравится.

После нескольких сильных движений я чувствую, как все его тело содрогается, а затем его голова наклоняется вперед, и он кусает – кусает! – плечо моей туники. Теплая жидкость забрызгивает мою руку, зажатую в его. Он приближается, погруженный в свой собственный момент удовольствия, и я бы хотела, чтобы в пещере было светлее, чтобы я могла наблюдать за каждым его выражением. Вместо этого я просто глажу его волосы свободной рукой, нежно сжимаю его член другой и жду его.

Он приходит в себя, отпускает мою руку, а затем использует мягкий кусочек меха, чтобы вытереть наши руки. Мне немного грустно, когда он встает, и я сворачиваюсь калачиком в одеялах, которые он оставил, потому что я слишком слаба, чтобы двигаться. Я смотрю, одурманенная эндорфинами, как он ставит еще воды на огонь.

Так что это только что произошло. Я вступила на третью базу* со своим парнем-инопланетянином. Я могла бы официально стать самой легкодоступной земной цыпочкой на этой планете. Моя сестра, вероятно, была бы оскорблена. Прошло всего несколько дней с тех пор, как я встретила Рокана. Я должна двигаться медленнее. Делать все постепенно и узнавать друг друга лучше, но я не могу держать свои руки подальше от него. После многих лет довольства своей девственностью я теперь официально «молнееносная».

*Прим. Среди наиболее часто используемых бейсбольных метафор: первая база – поцелуи рот-в-рот, особенно французские поцелуи; вторая база – соприкосновение кожа-к-коже / поцелуи груди; в некоторых контекстах – касание любых эрогенных зон через одежду (то есть фактически без соприкосновения кожи к коже); третья база – касание ниже пояса (без полового акта) или ручная стимуляция половых органов; Хоум-ран (выигрыш) – «завершённый» (с проникновением) половой акт.

Но я не могу найти в себе силы изменить это. Я смотрю на Рокана у костра, на его тугую синюю задницу с обнаженным торсом, на размахивающий хвост, и чувствую себя довольной собой.

Глава 13

РОКАН

Это самый лучший день.

Я подумал, возможно, что день, когда я почувствую резонанс, будет самым лучшим днем. Но теперь я знаю, что это именно тот день, когда моя пара сонная и насытившаяся, и запах ее влагалища все еще на моих пальцах.

Я изголодался по ней. Резонанс не был удовлетворен и не будет удовлетворен, пока она не будет носить мой комплект. А до тех пор мы будем жаждать прикосновений друг друга. Я уже мог прижать ее тело к своему и наполнить своим ноющим членом, и прошло всего мгновение с тех пор, как я оставил ее. Я поворошил угли, разогревая немного горячего чая. Я не хочу пить, но я хочу, чтобы это было приготовлено на случай, если моя пара проснется и захочет пить. Я должен предвидеть все ее потребности.

Я смотрю на гнездо из мехов. Ее глаза закрыты, и она лежит на спине, ее туника сбилась на талии. Ее ноги слегка раздвинуты, и я вижу развязанные шнурки ее леггинсов. Не потребовалось бы много усилий, чтобы опустить их ей на колени и зарыться ртом в ее теплую плоть, пробовать ее на вкус, пока она не наполнит мой рот своими соками. Я подношу пальцы к носу. Они все еще благоухают ее ароматом. Я хочу носить его вечно. Я хочу слизать его со своей руки и попробовать на вкус.

Вместо этого я добавляю несколько листьев в воду и размешиваю его, а затем присаживаюсь у огня, чтобы переждать.

Теперь я понимаю, почему другие так безумно любят своих человеческих партнеров. Я был рад за своих друзей, когда они спаривались. Меня позабавило, когда мой брат, вечно кокетничающий, нашел отклик в своей Кайре и теперь постоянно наблюдает за ней с одурманенным выражением лица.

Теперь я понимаю.

С появлением Ле-ла в моей жизни все изменилось. Мой приоритет – это она. Мое счастье принадлежит ей. Когда я вернусь домой, я вынесу свою маленькую кровать из мехов из пещеры моих родителей и попрошу вождя о собственной пещере, которую мы могли бы разделить с моей парой, чтобы мы могли создать нашу семью.

Мои желания изменились – теперь я буду жаждать рук Ле-ла, ее вздохов, ее всю – чтобы заставить себя кончить. Даже мое семя изменилось с Ле-ла. Вместо прозрачного и скользкого, как раньше, оно теперь густое и молочное. Все, чем я являюсь, меняется ради нее.

Я приветствую это.

Просто мысль о моей паре заставляет меня обернуться, чтобы снова посмотреть на нее. Она нежится в мехах, положив одну руку на бледную щеку. Мой член снова напрягся от желания, и я думаю о том, как ее маленькие пальчики обвились вокруг моего ствола, как она крепко держала меня, пока я гладил себя.

Чай может подождать.

Я подхожу к кровати, осторожно опускаюсь на колени рядом с Ле-ла и похлопываю ее по руке. Я всегда даю ей знать о своем присутствии, потому что она меня не слышит. Я не хочу пугать ее, нависая над ней. Я не могу представить, каково это – жить в тишине; это только подчеркивает, насколько сильна моя пара.

Ее глаза открываются, и она одаривает меня застенчивой, сонной улыбкой.

«Привет».

Я наклоняюсь и целую ее, и она издает горлом тихий счастливый звук. Затем я скольжу ниже по ее телу и сдвигаю эти соблазнительные леггинсы ниже, открывая крошечную соломенную гриву между ее бедер и мягкие складочки. Ее запах наполняет мой нос, и я громко стону, затем начинаю целовать ее живот.

Я чувствую, как она дрожит. Она отодвигается, и я пользуюсь возможностью, чтобы стянуть ее брюки до колен, точно так, как я себе представлял.

– О, – выдыхает она. Ее руки разглаживают перед ее туники, а затем она тянется ко мне. – О…

Я стягиваю с нее одну штанину брюк, затем другую. Теперь она восхитительно обнажена. Я беру одну изящную лодыжку и провожу по ней губами.

– О, – снова выдыхает она, звук низкий и хриплый.

Я прокладываю поцелуями свой путь вниз по ее ноге, к ее влагалищу.

– Ох. – Ее стон наполняет пещеру, когда я пробую ее на вкус. – О…

Моя пара, – думаю я с яростной, собственнической радостью, когда ее аромат танцует на моем языке. – Моя идеальная пара.

Ее руки сжимаются в кулаки в мехах рядом с бедрами, и я чувствую, как все ее тело дрожит, когда я провожу языком по ее скользким складочкам. Здесь она горячая, сладкая и влажная, и я исследую ее своим ртом, наблюдая, какие движения моего языка заставляют ее вскрикивать, а какие – втягивать воздух.

Бедра Ле-ла поднимаются навстречу моему рту, и я кладу руку ей на бедро, чтобы удержать ее неподвижно, чтобы я мог ласкать ее влагалище снова и снова.

– О, подожди, – выдыхает она.

Я с любопытством поднимаю голову. Я сделал что-то не так?

– Нет, – выкрикивает она мгновение спустя. Ее рука возвращается к моей макушке, и она толкает меня обратно вниз. – Я не это имела в виду. У тебя отлично получается. – Ее голова откидывается на меха. – Прост отлично.

Я усмехаюсь и возвращаюсь к своей задаче. Мой язык кружит вокруг маленького бутона ее третьего соска. Это кажется самым чувствительным ее местом, поэтому я сосредотачиваюсь на нем. Ее болезненные всхлипы подпитывают меня, и я жадно лижу ее, пока она не выкрикивает мое имя, все ее тело содрогается в ответ.

Идеально.

Все в моей паре идеально. Этот момент? Ее вкус на моих губах? Ее мягкие бедра прижимаются к моим ушам, когда она кончает?

Идеально.

***

Утром я бужу свою Ле-ла поцелуем в лоб, а затем множеством поцелуев в ее влагалище. Ее тихие крики и стоны прошлой ночью преследуют мои сны, и я должен насытиться ею, прежде чем смогу отправиться в путешествие. Как только я заставил ее дважды вскрикнуть, она выпускает две пригоршни моих волос и кладет руку на мой член, чтобы я тоже мог кончить.

Думаю, что отныне мы будем просыпаться так каждое утро. Это очень приятный способ встретить новый день.

Мы купаемся, едим, а затем сворачиваем наши меха. Я собираю наши вещи, пока Ле-ла заплетает волосы и прихлебывает чай, который я ей наливаю. До Пещеры старейшин придется идти несколько дней, двигаясь медленно, чтобы не истощить Ле-ла. Небесные когти не охотятся так далеко от гор, так что мы можем не торопиться и наслаждаться путешествием.

Мы также будем идти еще медленнее, чем обычно, потому что я должен начать учить Ле-ла. Так же, как она научила меня своим ручным словам, теперь я должен научить ее заботиться о себе, как она просила. Она знает о том, как выжить, меньше, чем мой младший брат Сесса, которому еще нет двух лет.

Я дам ей те же уроки, которые терпеливый, тихий Варрек дал мне, уроки, которые он дает моему младшему брату даже сейчас. Я должен проделать все это с помощью рук и прикосновения ее пальцев к моему рту, если это не сработает. Важно, чтобы она научилась.