Текст книги "Детектив США. Книга 1"

Автор книги: Росс Макдональд

Соавторы: Джадсон Пентикост Филипс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава XV

В городе я прежде всего зашел в банк, на который был выписан чек доктора Спонти. Предъявляя его к оплате, я написал на нем: «С искренней благодарностью. Лу Арчер». Конечно, не такая уж страшная месть за отказ от моих услуг, но все же я испытывал некоторое удовлетворение при мысли, что доктор Спонти хотя бы смутится.

Полученные деньги, признаться, основательно меня взбодрили. Под влиянием какого-то наития я решил съездить домой к Гарольду Гарли и не обманулся: дверь открыла Лила. На ней был фартук и шапочка, под которую она, открывая дверь, затолкала выбившуюся прядь черных волос. Хорошенькой я бы ее не назвал, но чувствовалось, что ей не занимать энергии и жизнерадостности.

– Вы еще один из полиции? – спросила она.

– Да. А я-то полагал, что вы ушли от Гарольда.

– Я и ушла, но решила вернуться.

– И правильно сделали. Он нуждается в вашей поддержке.

– Знаю, – несколько смягчаясь, подтвердила женщина. – Что будет с Гарольдом? Может, его посадят под замок и выбросят ключ?

– Постараюсь, чтобы этого не произошло.

– Вы из ФБР?

– Нет, я частный детектив.

– А я вот все пытаюсь понять, что происходит. Утром явились полицейские и взяли нашу машину. Ни Гарольда, ни машины… Может, в следующий раз меня лишат и крова над головой? И все из-за паршивого братца Гарольда!

– Ничего, все уладится. Скажу вам то же самое, что уже сказал Гарольду: у него есть единственная возможность выпутаться – рассказать правду.

– Правда заключается в том, что он опять, как всегда, позволил брату использовать себя. Майк все еще… – Лила прикрыла рот рукой и с беспокойством взглянула на меня.

– Продолжайте, продолжайте, миссис Гарли!

Она посмотрела сначала в один конец грязной, убогой улицы, потом в другой, и тронула меня за рукав:

– Давайте зайдем в дом.

Передняя дверь открывалась прямо в гостиную, и мне пришлось переступить через шланг пылесоса.

– Убираюсь, – объяснила Лила. – Надо чем-то занять себя.

– Надеюсь, Гарольд скоро вернется домой и оценит ваши старания.

– Его отпустят, если я помогу задержать Майка?

– Обещать не могу, но думаю, что да.

– А почему не можете обещать?

– Я не работаю в полиции, – я только помогаю ей. Вы знаете, где Майк, миссис Гарли?

Лила долго стояла молча, с таким же неподвижным лицом, как на одном из ее снимков, которыми были увешаны стены, потом слега кивнула:

– Я знаю, где он был сегодня в три часа утра. – Она показала большим пальцем за спину, туда, где стоял телефон. – Он звонил из Лас-Вегаса в три часа утра. Спрашивал Гарольда. Я ответила, что не знаю, где он, поскольку, когда вернулась вчера вечером домой уже не застала его.

– Вы уверены, что звонил Майк?

– Я хорошо знаю его голос. Он не раз звонил и раньше, клянчил денег, как будто они легко нам достаются.

– Он и сегодня просил денег?

– Да. Выслать пятьсот долларов на контору телеграфной компании «Уэстерн юнион» в Лас-Вегасе.

– Но у него же было с собой более двадцати тысяч!

С лица женщины исчезло всякое выражение, на него словно надели маску.

– Этого я не знаю. Знаю только то, что он сказал. Ему были очень нужны деньги, и он просил у меня пятьсот долларов, обещая вернуть тысячу через сутки. Я послала его к черту. Он играл в карты.

– Похоже.

– Он же азартный картежник, а я ненавижу картежников.

Я позвонил в агентство Уолтерса в Рено. Жена Эрни Филлис ответила, что муж рано утром вылетел в Лас-Вегас: там, на стоянке около одного из мотелей, замечен «плимут» Гарольда Гарли.

Часа через два я прилетел в Лас-Вегас и вместе с Эрни беседовал в комнате мотеля с новым владельцем «плимута», неким Флетчером. По его словам, он приехал из Феникса в Аризоне, хотя по акценту больше походил на техасца.

На нем был фатовской ковбойский костюм, сапоги на высоких каблуках, широкий пояс с декоративной серебряной пряжкой и аметистовая брошка вместо галстука.

На одной из двухспальных кроватей лежала широкополая шляпа, а на другой валялись некоторые принадлежности дамского туалета. Женщина, по словам Эрни, принимала ванну. Флетчер был высок ростом, самоуверен и выглядел весьма суровым.

– Я не хотел покупать эту развалину, – утверждал он. – У меня в Фениксе есть новый «кадиллак», можете проверить. У человека, который предложил мне «плимут», не оказалось на машину никаких документов. Я заплатил ему за эту колымагу пятьсот долларов, потому, что он остался без денег, но хотел продолжать игру.

– Во что вы играли? – поинтересовался я.

– В покер.

– Игра происходила в одной из гостиниц, – заговорил Эрни, – однако мистер Флетчер отказывается сказать в какой именно, и не хочет называть фамилий партнеров. Игра шла вчера весь день и большую часть этой ночи. Гарли проиграл решительно все, что имел, но сколько, точно сказать невозможно.

– Тысяч двадцать с лишним… Может, играли краплеными картами?

Флетчер посмотрел на меня, как статуя смотрит на людей.

– Игра велась честно, дружок. Иначе и быть не могло. Я выиграл больше всех.

Несколько минут мы сидели молча, прислушиваясь к гудению кондиционера, потом я сказал:

– Ну так, мистер Флетчер. Сколько же вы выиграли?

– А уж это мое дело, друг хороший. Кучу денег, потому и заплатил этому типу за его драндулет пятьсот долларов. Мне он не нужен, можете забрать его.

– Флетчер сделал величественный жест.

– Мы и заберем, – заметил Эрни.

– Пожалуйста. Я готов всячески помочь вам.

– Тогда ответьте еще на несколько вопросов. – Я достал фотографию Тома.

Флетчер взял ее, словно карту из колоды, посмотрел и тут же вернул.

– Вы видели этого молодого человека в обществе Гарли? – спросил я.

– Нет, не видел.

– Но он упоминал о каком-нибудь подростке?

– Никогда. Гарли приходил и уходил один и большей частью молча. Он не ахти какой крупный игрок, но у него завелись денежки, и он хотел их проиграть.

– Хотел проиграть?! – удивился Эрни.

– Вот именно. Так же, как я, скажем, хотел выиграть. Он принадлежит к игрокам, которые всегда проигрывают, а я к тем, которые всегда выигрывают.

Флетчер встал, прошелся взад и вперед по комнате и, не угощая нас, закурил бразильскую сигару.

– Когда закончилась игра? – спросил я.

– Около трех утра, после того как я сорвал последний крупный банк. Я не отказался бы продолжать игру, но мои партнеры забастовали. Гарли, разумеется, тоже хотел играть, но у него уже не оставалось ни шиша. Под конец он пристал ко мне с просьбой ссудить его деньгами. Чтобы отвязаться, я дал ему сто долларов на поездку домой.

– Домой? А где его дом?

– Он говорил – в Айдахо.

… Я приехал на такси в аэропорт и взял билет на самолет, делающий остановку в Покателло, где жили старики Гарли.

Глава XVI

По пыльной грунтовой дороге я подъехал к простому, лишенному всяких украшений дому из белых кирпичей. К нему прислонился потемневший от непогоды ветхий сарай.

Безветренный день клонился к вечеру. Деревья вдоль изгороди стояли неподвижно, как на картине. Несмотря на близость реки, здесь стояла еще более изнуряющая духота, чем в Вегасе.

Неблизкий путь пришлось проделать мне от Вегаса, чтобы добраться сюда, до фермы отца Гарли, и я почти не сомневался, что Майк не появлялся здесь и не собирался появляться, хотя полностью исключать такую возможность было нельзя.

Черно-белый колли с выбитым глазом облаял меня из-за изгороди, как только я выбрался из машины. Мои попытки установить с ним дружеский контакт успехом не увенчались. В конце концов из дома вышла пожилая женщина в фартуке и прикрикнула на пса.

– Мистер Гарли в сарае, – обратилась она ко мне.

Я открыл проволочные ворота и вошел во двор.

– Можно переговорить с вами?

– Смотря о чем.

– О семейных делах.

– Если это всего лишь уловка, чтобы всучить нам страховые полисы, у вас ничего не выйдет, мистер Гарли не верит в страхование.

– Я ничего не собираюсь всучивать. Вы миссис Гарли?

– Да.

Миссис Гарли была высокой, худой женщиной лет семидесяти, с квадратными плечами и седыми, гладко зачесанными волосами. Мне понравилось ее лицо, на котором сквозь суровое выражение я разглядел и добродушную насмешливость и, рожденную долгими страданиями мудрую терпимость.

– Кто вы? – спросила она.

– Приятель вашего сына Гарольда. Моя фамилия Арчер.

– Вот и хорошо. Мы собираемся ужинать, как только мистер Гарли подоит коров. Может, поужинаете с нами?

– Вы очень добры, – ответил я. Ужинать с ними мне не хотелось.

– Как Гарольд? Он не давал о себе знать с тех пор, как женился на Лиле.

Видимо, миссис Гарли ничего не знала о неприятностях, постигших ее сыновей. Я заколебался, прежде чем ответить, и она это заметила.

– С ним что-нибудь произошло? – помрачнев, спросила она.

– Не с ним, а с Майком. Вы видели его?

Миссис Гарли принялась нервно сжимать и разжимать пальцы больших, грубых рук.

– Мы не видели Майка уже лет двадцать и надеемся не видеть до конца наших дней.

– Возможно, увидите. Он сказал одному человеку, что намерен вернуться домой.

– Ну тут вовсе не его дом. Он перестал быть для него домом еще с детских лет, с тех пор, как Майк отвернулся от нас и уехал в Покателло к Брауну. Это было для него началом конца.

– То есть?

– У Брауна есть дочь – она и погубила моего сына. Эта развратная женщина приобщила его ко всей мирской грязи.

Голос миссис Гарли изменился, теперь она казалась мне чревовещательницей, подражающей чьему-то голосу. Желая положить этому конец, я сказал:

– Кэрол полностью искупила свою вину: в понедельник ее нашли убитой.

Миссис Гарли всплеснула руками.

– Ее убил Майк?

– Предполагается, но доказательств пока нет.

– Вы полицейский?

– Почти.

– Зачем вы приехали? Мы ничего не могли поделать с ним. Он рано перестал считаться с родителями.

– И все же Майк может появиться у вас, если окажется в отчаянном положении.

– Никогда! Мистер Гарли сказал, что убьет его, если он посмеет сюда сунуться. Это было двадцать лет назад, когда Майк дезертировал с военного корабля. Мистер Гарли сказал, что никогда не станет потворствовать преступнику. И неправда, что мистер Гарли жестоко обращался с ним, он только пытался спасти его от Сатаны.

Женщина снова заговорила голосом чревовещательницы. Я все больше убеждался, что ей ничего не известно о жизни сына в последние годы, и начал опасаться, что моя поездка окажется бесполезной.

Покинув миссис Гарли, я отправился искать ее мужа и нашел его в сарае, где он доил корову. В душном воздухе плавал смешанный с запахом навоза сладковатый запах свежего молока.

– Мистер Гарли?

– Я занят, – буркнул он. – Можете подождать, если хотите, я сейчас закончу.

Я отошел и от нечего делать принялся рассматривать внимательно следивших за каждым моим движением коров. Где-то фыркнула и застучала копытами лошадь.

– Вы беспокоите скот, – бросил мне Гарли. – Стойте спокойно либо уходите.

Я простоял не шевелясь минут пять. В сарай забрел одноглазый колли. Он тщательно обнюхал мои ботинки, но когда я хотел погладить его, он ощерился и отскочил.

Мистер Гарли встал и вылил пенящееся молоко в большой бидон. Это был высокий старик в комбинезоне и в почти касавшейся потолка соломенной шляпе.

По портрету, сделанному Гарольдом, я узнал сердитые глаза и сурово сжатые губы. Как только он поднялся, собака заскулила и отбежала в сторону.

– Я вас не знаю… Вы проездом?

– Нет. – Я представился и сразу перешел к делу: – У вашего сына Майка серьезные неприятности.

– Майк мне не сын, – торжественно ответил Гарли. – Я не хочу ничего слышать ни о нем, ни о его неприятностях.

– Но он, возможно, приедет к вам. Во всяком случае, собирался. Если он появится здесь, вы обязаны заявить в полицию.

– Вы не имеете права указывать мне, что я обязан и что не обязан. Все указания я получаю от Господа Бога непосредственно своим сердцем. – Он постучал по груди скрюченными костлявыми пальцами.

– Очень удобно!

– Не богохульствуйте и не насмехайтесь, иначе вам придется раскаяться.

Я могу призвать на вас наказание.

Гарли схватил прислоненные к стене вилы. Колли поджал хвост и выскочил из сарая. У меня внезапно прилипла к спине сорочка. Словно завороженный, я уставился на три острых поблескивающих зубца, направленных на мой живот.

– Убирайтесь! – крикнул старик. – Всю жизнь я боролся с Дьяволом и научился распознавать его слуг с первого взгляда!

Я попятился к двери, зацепился за высокий порог и, едва не упав, выскочил наружу. Миссис Гарли стояла около моей машины со скрещенными на тощей груди руками.

– Мне жаль Кэрол Браун, – заявила она. – Неплохая была девочка, только я настроила себя против нее.

– Теперь это не имеет значения, ее больше нет.

– Для Бога все имеет значение. – Миссис Гарли подняла глаза к небу и, помолчав, продолжала: – Я сама совершила в жизни немало ошибок и умела прощать ошибки других, но мне нужно было сделать выбор.

– Выбор?

– Выбор между мистером Гарли и нашими сыновьями. Я знаю, он тяжелый и жестокий человек. Но что я могла поделать? Я была вынуждена поддерживать мужа, стоять на его стороне, потому что у меня не было сил с ним бороться. И я промолчала, когда он выгнал сыновей из дома. У Гарольда характер помягче и в конце концов он простил нас. А вот с Майком получилось иначе – у него отцовский характер… Мне до сих пор так и не удалось хотя бы взглянуть на внука. – Глаза женщины увлажнились.

Из сарая вышел мистер Гарли. В левой руке он держал бидон с молоком, в правой – вилы.

– Марта, отправляйся домой! Этот человек – слуга Дьявола. Я не разрешаю тебе разговаривать с ним.

– Не причиняй ему вреда. Прошу тебя!

– Иди! – прикрикнул старик.

Женщина ушла, волоча ноги и низко опустив седую голову.

– Ты же, слуга Сатаны, – повернулся старик ко мне, – оставь мой дом, или я призову на тебя Наказание Божие!

Он поднял вилы к багровому небу и потряс ими. Всего несколько секунд потребовалось мне, чтобы оказаться в машине. Я торопливо поднял стекла и вновь опустил их лишь после того, как отъехал на несколько сот ярдов. Теперь мою сорочку можно было выжимать.

Я оглянулся, увидел, как плавно и величаво течет в сумерках река, и сразу почувствовал себя освеженным.

Глава XVII

Еще до того как поехать на ферму Гарли, я договорился с Робертом Брауном и его женой, что приеду вечером к ним. Они уже знали, что произошло с их дочерью, и мне ничего не пришлось рассказывать.

Я нашел их дом в северном конце города, на красивой, обрамленной деревьями улице, параллельной Артур-стрит. Уже почти совсем стемнело, и свет уличных фонарей с трудом пробивался сквозь листву деревьев. Вечерняя прохлада еще не наступила и, казалось, сама земля, словно какое-то живое существо с горячей кровью источает жар.

Навстречу мне с террасы дома спустился сам Роберт Браун – крупный человек с короткими седыми волосами и быстрыми, энергичными движениями.

– Я собираюсь завтра вылететь в Калифорнию, – сообщил он. – Жаль, не мог своевременно известить вас, тогда бы вам не понадобилось приезжать сюда.

– Мне все равно хотелось переговорить с четой Гарли.

– Да? – Как-то по-птичьи, что совсем не вязалось с его внушительной фигурой, он нагнул голову набок. – И вам удалось узнать у них что-нибудь стоящее?

– От миссис Гарли. А от самого Гарли – ничего.

– И не удивительно. Говорят, он неплохой фермер, но время от времени его вынуждены помещать в психиатрическую лечебницу. После одного из таких случаев мы взяли к себе его сына Майка.

– Что же, благородный поступок, ничего не скажешь.

– К сожалению, все кончилось не так, как хотелось бы, но кто может предвидеть будущее? – На минуту он забыл обо мне, потом спохватился: – Заходите, мистер Арчер. Моя жена хочет поговорить с вами.

Браун провел меня в оклеенную унылыми обоями гостиную с добротной кленовой мебелью и многочисленными семейными фотографиями на стенках.

Миссис Браун, изящная женщина лет пятидесяти в старомодном черном платье, сидела в кресле у торшера. В ее слишком уж старательно завитых волосах виднелись седые пряди, а под красивыми глазами, в которых застыло выражение испуга, темнели полукружия. Она подала мне руку, и этот жест казался не столько приветствием, сколько мольбой о помощи.

– Расскажите нам все-все о бедняжке Кэрол, мистер Арчер, – попросила она, усаживая меня рядом с собой на низенькую скамеечку.

– Все о Кэрол?..

Я снова обвел взглядом дышавшую мещанским уютом комнату с фотографиями предков и посмотрел на лица родителей. Какие отношения существовали между ними и Кэрол? Свою красоту она унаследовала от матери, но я совершенно не понимал, почему так сложилась ее жизнь и почему оборвалась она так трагически.

– Мы знаем, что Кэрол убита и что вероятный убийца Майк, вот и все, – сказал мистер Браун.

– Но большего и я не знаю. Майк, видимо, использовал ее как приманку в одном деле с шантажом и вымогательством. Вы слыхали о молодом Хиллмане?

– Я читал о нем еще до того, как узнал, что моя дочь… – Голос Брауна оборвался.

– Говорят, и он убит, – заметила его жена.

– Возможно, миссис Браун.

– Майк действительно замешан в этом преступлении? Я знала, что он опустившийся человек, но чтобы он оказался таким чудовищем…

– Да не чудовище он – просто больной, – устало поправил ее Браун. – И отец у него психически не вполне здоров, хотя и лечился долго в больнице.

– Но если Майк больной человек, зачем же ты привел его к нам в дом, под одну крышу с твоей дочерью?

– Она была и твоя дочь тоже.

– Знаю. Однако не я испортила ей жизнь.

– Послушайте, я приехал сюда вовсе не для того, чтобы присутствовать при вашей ссоре, – вмешался я.

Браун повернулся ко мне и беспомощно развел руками:

– Я всегда во всем виноват. – Неуверенной походкой он пересек комнату и скрылся за дверью, и я почувствовал себя так, будто остался с глазу на глаз с далеко еще не беззубой львицей.

– Я и себя виню за то, что вышла замуж за человека, который так и не вырос из детских штанишек. Представьте, он все еще болеет за футбольную команду своей школы! Мальчишки боготворят его. Все боготворят его, все считают праведником, а этот праведник не смог воспитать и сберечь единственную дочь.

Миссис Браун повернула к стене свою завитую голову и принялась рассматривать одну из фотографий. Чтобы переменять тему разговора и как-то отвлечь ее, я сказал:

– Вы, наверно, были очень красивой девушкой.

– Была. И могла бы выйти замуж за любого молодого человека из тех, с кем училась. Некоторые из них теперь директора банков или крупных фирм. Так нет же! Угораздило влюбиться в футболиста.

– Ваш муж заслуживает лучшего отношения.

– Расхваливайте его кому-нибудь другому. Уж я-то знаю, что он за человек, и знаю, как сложилась у меня жизнь. Я отдала мужу и материнству все, а что получила взамен? Я даже ни разу не видела своего внука.

Миссис Гарли сказала мне то же самое, но я не стал упоминать об этом совпадении.

– А что произошло с вашим внуком?

– Можете себе представить, Кэрол отказалась от своих материнских прав и отдала его на усыновление! Да я ее понимаю: она боялась, что Майк изуродует ребенка. Вот какого муженька послала ей судьба.

– Сколько Майку было лет, когда он ушел от вас?

– Дайте подумать… Кэрол в то время исполнилось пятнадцать, значит ему было семнадцать или восемнадцать.

– Он ушел потому, что намеревался стать военным моряком?

– Нет, моряком он стал позже. Из города Майк уехал с одним типом, бывшим полицейским. Фамилию я забыла, но помню, что его выгнали из полиции за взяточничество, и он скрылся из города, сманив Майка обещанием сделать из него первоклассного боксера. Они отправились на Западное побережье, и через несколько месяцев Майк поступил во флот. – Миссис Браун встала, подошла к камину и переставила одну из безделушек. – Интересно, чем это Роб занимается на кухне?

– Я попросил бы, миссис Браун, продолжить ваш рассказ… Насколько я понимаю, вы время от времени виделись с Майком и Кэрол?

– Его я видела лишь однажды – я ведь не разрешила ему остановиться у нас, когда он как-то приезжал сюда. Он тогда утверждал, будто ему дали отпуск, а в действительности был в самовольной отлучке. Ему удалось снова завоевать доверие Роба, которого он так подвел, когда тайком скрылся из города. Мой легковерный супруг не только опять поверил ему, но даже дал денег, и Майк воспользовался ими, чтобы сбежать с моей единственной дочерью.

– Но Кэрол-то почему сбежала с ним?

– Вы думаете, я не спрашивала ее, когда она была здесь последний раз месяца два назад? Ничего вразумительного я от нее не услышала. Правда, она всегда ненавидела Покателло и мечтала уехать отсюда. Ей хотелось перебраться в Калифорнию и сделать карьеру в кино. Моя дочь находилась во власти детских мечтаний.

– С пятнадцатилетними это бывает… Но вы знаете, ведь Кэрол действительно снималась в кино.

– Она говорила, но я не поверила.

Меня начала раздражать озлобленность этой женщины. Если она была такой же и двадцать лет назад, можно понять, почему Кэрол при первой же возможности покинула отчий дом и не захотела возвращаться.

– Так вы говорите, что видели Кэрол месяца два назад?

– Да, в июне она приезжала на автобусе из Тахое. Она была растрепана и неряшливо одета. Лишь Господу Богу известно, какую жизнь уготовил ей ее благоверный. Она покинула нас, не попрощавшись. Поехала на нашей машине в кино и не вернулась… Даже оставила в своей комнате чемодан.

– Можно взглянуть на него?

Миссис Браун пожала плечами:

– Сейчас принесу.

– Если не возражаете, я сам поднимусь в ее комнату.

– Пожалуйста.

Мы вместе поднялись в комнату Кэрол. Это была спальня школьницы-старшеклассницы. На выкрашенной белой краской железной кровати лежало желтое покрывало с оборками под цвет салфеток, расстеленных на туалетном столике, на котором стояли две настольные лампа с абажурами в форме бессмысленно улыбавшихся друг другу розовых купидончиков. С расстеленного на полу желтого ковра за мной наблюдал тряпичный пес с высунутым красным языком. Небольшой книжный шкаф, выкрашенный, как и кровать, в белое, был набит школьными учебниками, сентиментальными романами и приключенческими книжками. На стенках висели призы, полученные в школьных соревнованиях.

– Я держу комнату в том виде, в каком она осталась после Кэрол, – проговорила миссис Браун.

– Зачем?

– Сама не знаю… Может, мне всегда хотелось надеяться… я ждала, что Кэрол вернется… Чемодан в шкафу…

Открыв дверцы шкафа, я ощутил легкий запах духов, исходивший от платьев и юбок, какие носили школьницы лет десять назад.

– Я провожу в этой комнате много времени, – продолжала миссис Браун. – В такие минуты мне кажется, что Кэрол здесь же, рядом. Одно время мы действительно были очень близки. Она рассказывала мне все, даже о своих свиданиях с кавалерами… А потом наши отношения как-то вдруг испортились.

Кэрол сразу замкнулась. Я не знала, что с ней происходит, но видела, что она меняется и грубеет.

На стареньком поцарапанном кожаном чемодане стояли инициалы Роба Брауна. Я откинул крышку и внезапно почувствовал, что снова нахожусь в мотеле «Дак», открываю тот другой чемодан Кэрол, и на меня пахнуло тем же печальным запахом безнадежности. В чемодане в беспорядке лежали платья, юбки, нижнее белье, чулки, косметика, а сверху дешевое издание книги о значении снов с закладкой, сделанной из исписанного листа почтовой бумаги. Я вынул ее и развернул. Это было письмо, подписанное: «Твой брат Гар».

«Дорогой Майк!

Я сожалею, что у вас с Кэрол трудное время, и прилагаю чек на пятьдесят долларов, который, надеюсь, поможет вам. Я посылал бы больше, но положение у меня со времени женитьбы на Лиле тоже немного трудное. Она хорошая девушка, но не согласна, что свой своему поневоле брат. Ты спрашивал, нравится ли мне быть женатым, так вот: иногда очень, а иногда нет, так как Лила на многое смотрит совсем иначе, чем я. Но мы все равно уживаемся.

Жаль, Майк, что тебя уволили с работы. Для человека без специальности в наше время трудно найти работенку, но я знаю, что ты можешь быть хорошим барменом, и поэтому что-нибудь тебе обязательно подвернется. Как ты и просил, я встретился с мистером Сайпом, но он никому сейчас помочь не может, сам на мели. Отель «Барселона» зимой прошлого года закрылся, и сейчас старина Сайп просто сторож при нем, но по старой дружбе шлет тебе привет и хочет знать, удалось ли тебе научиться хорошо бить левой рукой.

На прошлой неделе я встретил еще одного твоего «дружка» – я имею в виду капитана Хиллмана, на которого, я знаю, ты сердишься, но ведь он довольно хорошо отнесся к тебе, хотя мог бы засадить в тюрьму лет на десять. Нет, нет, я не хочу ворошить старое, но Хиллман, если бы захотел мог бы тебе помочь. Посмотрел бы ты, какая у него гоночная яхта! Готов биться об заклад, что у него куча денег, ведь его яхта стоит тысяч двадцать пять! Я узнал, что он живет с женой и сыном в Пасифик Пойнт. У него есть какой-то завод – это на тот случай, если ты захочешь попросить у него работу.

Ну вот, пока все. Если решишь приехать в «солнечную Калифорнию», наш адрес тебе известен, и не беспокойся, Лила будет рада тебе, в душе она хороший человек.

Искренне твой брат Гар».

Миссис Браун очнулась от оцепенения и с любопытством взглянула на меня:

– Что это?

– Письмо Майку от его брата Гарольда. Могу я взять его?

– Разумеется.

– Мне кажется, письмо может послужить одной из улик против Гарли.

Видимо, оно и натолкнуло Майка на мысль похитить сына Хиллмана и потребовать выкуп. («И теперь мне понятно, – подумал я, – почему Гарольд винит себя в том, что стал невольным подстрекателем преступления»).

– Можно прочесть письмо?

Я передал ей листок, она отвела его на расстояние вытянутой руки и, прищурившись, пыталась разобрать написанное. Наконец она отрицательно покачала головой и сказала:

– Мне нужны очки.

Мы спустились в гостиную. Миссис Браун надела очки, села в кресло и погрузилась в чтение.

– Сайп… – пробормотала она, закончив. – Вот эту фамилию я и пыталась припомнить… Роберт, иди-ка сюда!

– Иду, – послышался голос откуда-то из глубины дома.

Через несколько минут Браун появился на пороге с графином и тремя бокалами на подносе.

– Я приготовил свежего лимонада. – Он бросил на жену задабривающий взгляд. – Сегодня такой жаркий вечер.

– Спасибо, Роберт. Поставь на кофейный столик… Скажи, пожалуйста, как фамилия бывшего полицейского, с которым Майк впервые уехал из нашего города?

– Сайп. Отто Сайп. Могу добавить, что этот человек оказывал на него дурное влияние.

Я подумал, что «этот человек» и сейчас еще, возможно, продолжает оказывать на Майка такое же влияние.

С этими мыслями я приехал в аэропорт, где мне удалось пробрести билет на ночной рейс. Самолет доставил меня на международный авиавокзал в Лос-Анджелесе, расположенный всего в нескольких милях от отеля «Барселона», где сторожем служил некто по имени Сайп.