Текст книги "Луна Вечности (СИ)"

Автор книги: Рони Ротэр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Глава 9

Этим вечером ужинали без Падхара и прислуга не изощрялась в раболепии и услужливости. За что Астид и Гилэстэл были благодарны. Полукровка, расслабленно откинувшись на подушки, созерцал выступление Танкри. Тень огорчения скользнула по его лицу, когда танцовщица, окончив представление, упорхнула из зала.

– Иди к ней.

Астид оглянулся на голос князя.

– Иди. Я заплачу хозяину, вам не помешают. А ты приложи все возможные усилия и убеди её помочь нам, – полуэльф усмехнулся.

Астиду была приятна искренняя улыбка, которой встретила его Танкри.

– Сегодня у тебя нет гостей? – спросил Астид, не торопясь переступать порог её комнаты.

– Нет, входи, – она потянула его за руку. – Ты будешь моим гостем.

– Я ведь должен оплатить ночь… твоему владельцу. Какая сумма не обидит тебя?

– Никакая. Не обижай меня торгом. Я сама ему заплачу, лишь бы ты сейчас остался.

Танкри втянула Астида в комнату и накинула крючок дверного замка. Следующие пару часов им не было дела до мира за стенами этой комнаты. О деле полукровка вспомнил, бросив взгляд в приоткрытое окно и узрев всползающую на небо луну. Он перевел взгляд на прижавшуюся Танкри, затихшую на его груди.

– Я слышу твое сердце. Оно большое и сильное.

Он почувствовал улыбку в её шепоте и потёрся носом о рыжеволосую макушку. Осторожно вздохнул.

– Тяжелый день? – отозвалась на вздох Танкри, чуть повернув голову, чтобы видеть его лицо.

– Не то чтобы.

– Или встреча с Падхаром не задалась? Сегодня его с вами не было.

– Тем лучше.

Танкри расцепила объятья, приподнялась, опираясь на локоть.

– Зачем вам этот тухлый тюлень Падхар? Вы ведь не работорговцы. В чем смысл ваших с ним встреч и попоек?

Астид помедлил, прежде чем решился ответить.

– Нам нужно попасть на Лунный остров, во дворец Дербетана.

– Могли бы сделать это как послы Маверранума.

– Нам огласка не нужна. Мы намерены его ограбить.

Танкри ошарашено взглянула на Астида

– Ограбить? Дербетана? – расхохоталась она. – Ты меня разыгрываешь!

– Нисколько, – Астид смотрел совершенно серьезно. – Нам нужно кое-что изъять из его дворца.

Несколько минут Танкри изумленно смотрела на Астида. Провела пальцами по губам, кивнула.

– Кажется, я поняла. Вас наняли, чтобы освободить одну из тех несчастных, что томятся на Лунном острове? Какой-то убитый горем отец или безутешный жених? Провальная затея. Это все равно, что пытаться вырвать кусок мяса из пасти акулы.

– Нас не интересуют томящиеся красавицы, – чуть прищурился Астид.

– А что тогда?

– Луна Вечности.

Танцовщица застыла, думая, что ослышалась. Потом облегченно выдохнула, расслабленно махнула рукой и улыбнулась

– Я чуть было не поверила, правда. Ты так убедительно врал.

Астид молча смотрел на неё. Танкри перестала улыбаться. Насмешка на лице сменилась недоверием, а затем испугом.

– Скажи, что ты пошутил.

Астид отрицательно повел головой.

– Нисколько. И раз уж ты об этом заговорила…

– Стой! – Танкри вскочила, предупредительно наставив на полукровку указательный палец. – Молчи. Ни слова при мне. Не хочу ничего слышать, ничего знать о ваших намерениях. Слышать такое – уже быть соучастником преступления. Вставай! Вон отсюда!

Танкри спрыгнула с кровати. Торопливо собрав одежду и обувь Астида, сунула узел в руки поднявшемуся полукровке.

– Убирайся!

– Мне нужна твоя помощь, выслушай. Мы заплатим!

– Так ты за этим ко мне ходил? Прочь пошёл!

– Дай хотя бы одеться.

– Вон!

Она подбежала к двери, распахнула створки и вытолкала Астида в коридор.

– Танкри! С Падхаром посчитаться совсем не хочешь? – уже в запертую дверь крикнул Астид.

Дверь соседней комнаты приоткрылась, из неё выглянула девушка, оглядела Астида, хихикнула и захлопнула створки. Астид бросил одежду на пол, выудил из кома штаны и надел. Постояв еще немного у закрытой двери, сгреб в охапку остальное и побрел в свою комнату.

Гилэстэл, изогнув брови, проследил как Астид кинул в угол сапоги и швырнул одежду на стул.

– Выходит, у неё всё же есть принципы? – усмехнулся Гилэстэл, поняв всё по мрачному лицу полукровки.

– Пусть остынет, завтра с ней поговорю, – буркнул Астид и завалился на кровать.

Весь следующий день Астид пытался найти возможность поговорить с танцовщицей. Тщетно. Она не покидала свей комнаты и не открывала на его стук. Он увидел её мельком в полдень – она шла на кухню в сопровождении других девушек, и даже не обернулась на его голос.

Шанс выдался вечером. Астиду удалось застать её одну перед самым выступлением. Танкри выходила из своей комнаты, и полукровка преградил ей дорогу, уперевшись ладонями в стену и поймав в кольцо своих рук.

– Танкри. Дай мне несколько минут. Выслушай хотя бы.

– Я опоздаю на выступление. Освободи дорогу.

– Я не собираюсь просить тебя о чем-то плохом. Несколько уроков языка и правил поведения.

– Правил поведения? – фыркнула танцовщица. – Раз до сего дня ты их не освоил, я уже помогу вряд ли. Не отстанешь – я расскажу о ваших планах начальнику островной стражи. Он тут каждый вечер отдыхает. Да уйди ты!

Удар маленького, но крепкого кулака в промежность заставил Астида охнуть и опустить руки. «Вот же… тигра морская» – выдохнул он, глядя вслед Танкри и морщась.

Втиснувшись за стол под вопросительным взглядом Гилэстэла и занявшись ужином, Астид ни разу не повернул головы в сторону танцовщицы.

– Говорил с ней?

Кивок в ответ.

– Что она ответила?

– Что сдаст нас начальнику островной стражи, если я не отстану.

Гилэстэл оглядел зал. Упомянутый глава охранного и сыскного ведомства Рыночного острова сидел через два стола от них. Подозвав слугу, Гилэстэл взял непочатую бутыль с вином и велел отнести туда.

– Что стоит слово раба против слова свободного и богатого человека?

Поймав взгляд северного гостя, и помня, что он не единожды появлялся в компании Падхара, начальник стражи вежливо улыбнулся и поприветствовал полуэльфа наклоном головы. Гилэстэл ответил тем же.

– Может быть, строптивая кабацкая дива прислушается ко мне, – сказал князь, скользнув взглядом по Танкри.

Астид оторвался от еды и удивленно глянул на князя. А тот подозвал слугу и, ткнув себя пальцем в грудь, вручил ему несколько местных монет со словами: «Танкри». Слуга поклонился и поспешил наверх, чтобы известить хозяина о заказе гостя. Полукровка комментировать не стал и снова уткнулся в тарелку.

Танкри вернулась в свой покой в совершеннейшем расстройстве. Сегодняшнее представление прошло из рук вон плохо – она уронила шарф, сбилась с ритма и едва не оступилась, увидев, как беловолосый гость с ехидной улыбкой демонстративно передает угощение начальнику стражи. Ко всему прочему, этот носатый негодяй Астид ни разу за весь вечер на неё не взглянул.

У двери кто-то завозился, пытаясь открыть. Танкри победоносно усмехнулась – явился всё же. Но из-за двери раздался требовательный голос трактирщика.

– Танкри, открывай!

Она повиновалась, открыв дверь с потухшим лицом.

– Сегодня у тебя гость! – скороговоркой выпалил хозяин. – Приведи себя в порядок. И проветри тут. Не всем нравятся ирисы.

– Кто? – без интереса отозвалась танцовщица.

– Панжавар Ги… Глие… Ну этот, купец с севера.

– Что? – вспыхнула Танкри.

Хозяин недоуменно посмотрел на её недовольное и удивленное лицо.

– Чего уставилась?

– Я не приму его! – скривила губы Танкри.

– Уважаемый гость заплатил шестьдесят ри! – хозяин свел брови и погрозил танцовщице. – Втрое больше, чем нужно! Не в твоей воле решать, примешь ты его или нет! И за эту сумму он волен делать с тобой все, что ему вздумается! Ты украшение моего заведения, но не забывай свое место, Танкри.

С грохотом сдвинув дверные створки и раздраженно топая, хозяин удалился. Танцовщица в сердцах скомкала шарф и уткнулась в него лицом. Постояв так несколько секунд и дав эмоциям улечься, она стала готовиться к приему гостя. К тому времени, как Гилэстэл постучал в двери, комната была убрана и проветрена, а сама Танкри переоделась в более свободный и откровенный наряд. Услышав негромкий стук, она широко раздвинула створки дверей.

– Я рада вам, панжавар Гилэстэл, – не глядя на полуэльфа, Танкри отступила назад, давая ему возможность войти в комнату.

Гилэстэл, нагнув голову, чтобы не задеть притолоку, вошел в покой. С легким интересом огляделся, а затем, пройдя к конторке, сел на стоящий возле неё стул.

– Что вы предпочтете вначале? Музыку, танец? – по-прежнему не поднимая на него глаз, спросила танцовщица.

– Я пришел не развлекаться. Я пришел просить вас об услуге.

– Просить? – подняла она голову.

Он смотрел ей в лицо спокойно и внимательно, без тени вожделения.

– Просить, – многозначительно произнес князь. – Поскольку с Астидом у вас диалог не складывается, пришел я. Он сказал вам, для чего мы тут?

Танцовщица кивнула.

– Я не собираюсь вовлекать вас в это дело как участницу. Я прошу лишь помочь моему другу освоить богатый язык Дусан-Дадара и познакомить его с местными обычаями и традициями. Что в этом плохого? К тому же, полученный гонорар позволит вам быстрее избавиться от рабской доли.

Танкри смотрела на сидящего перед ней мужчину, пытаясь предположить, чем может быть чреват её ответ.

– Простите, панжавар Гилэстэл. Я слишком давно покинула Маверранум, и речь моего детства стала забываться. Что-то я, видимо, упустила, когда ваш друг получил мой отказ от участия в задуманной вами афере. Раз так, я повторю свой ответ и вам. Нет.

Гилэстэл не рассердился, не раздосадовался. Даже не изменил позы, лишь по губам скользнула легкая полуулыбка.

– Вы прекрасно говорите на всеобщем, Танкри. Ваша речь ярче и правильнее, чем у значительного числа моих соотечественников. Это свойство присуще человеку умному, здравомыслящему и устремленному. Я знаю ваше стремление – свобода. Достойная цель. А как насчет воздаяния?

– Воздаяния?

– Проще говоря – мести.

– Кому? – Танкри вскинула брови, не сдержав короткой усмешки.

– Тем, по чьей вине вы носите рабское клеймо на вашем прелестном плечике. Дербетану, ненасытному в сластолюбии. Падхару, выбросившему вас на рынок подобно поросенку или овце. Трактирщику, торгующему вашим телом и талантом. Ваше содействие поможет нам лишить их тех благ, которыми они пользуются и которые получили благодаря таким же несчастным, как вы.

Танкри натянула ткань на плечо с клеймом, отвернулась и устремила сумрачный взор в окно. Молчание длилось долго. Гилэстэл терпеливо ждал.

– Мои обидчики – не Дербетан и не Падхар. И не хозяин этого трактира, – тихо вымолвила Танкри.

– Продолжайте.

– Те, с кем я действительно хотела бы посчитаться, очень далеко отсюда. Мерзкие и злобные пираты – вот истинные виновники моих несчастий. Их корабль в Южном море наводит ужас на торговые суда.

Гилэстэл на секунду отвел взгляд, дернув уголком губ.

– Уступите мне право вашей мести в обмен на помощь. Обещаю, я воздам вашим обидчикам в той мере, в которой они этого заслуживают. Они поплатятся сполна за то, что сделали. За всех, кого продали.

– И вы сдержите свое слово? – танцовщица вгляделась в его холодные глаза.

– Да.

– А как я узнаю?

– Никак. Но с того мгновения, как вы согласитесь с моим предложением, можете считать месть исполненной.

– Поклянитесь.

– Клянусь памятью моей матери.

И снова в комнате воцарилось молчание.

– Я принимаю предложение, – посмотрев князю в лицо, наконец сказала Танкри. – И сделаю всё, что от меня требуется.

– Хорошо, – Гилэстэл встал. – Хозяину ваше время с Астидом будет оплачено. Кроме того, вы получите персональное вознаграждение.

– Мне достаточно, если вы сдержите свою клятву.

– Это все же сделка, Танкри, – дружески улыбнулся Гилэстэл. – Моё обещание – ответ на ваше согласие. Следствием вашего согласия является работа, которую вы будете выполнять для нас. Разве она не должна вознаграждаться? Относитесь ко мне, как к нанимателю. Доброй ночи, Танкри.

И Гилэстэл, храня на лице улыбку, направился к выходу. Танцовщица озадаченно смотрела ему в спину.

– Вы уходите? Но как же… Вы ведь не получили должного удовлетворения, панжавар Гилэстэл?

– Я вполне удовлетворен. И получил истинное удовольствие от встречи с вами.

Коснувшись двери, полуэльф остановился и, обернувшись, спросил:

– А вы не думали, Танкри, что, возможно, те мерзкие и злобные пираты заслуживают вашей благодарности, а не мести?

– Благодарности? – изумилась она. – За что? За смерть отца, за мое рабство, голод, побои, насилие и презрение?

– Вы живы.

– Да лучше смерть, чем то, через что мне пришлось пройти! – в сердцах воскликнула Танкри.

Улыбка Гилэстэла стала шире и загадочнее.

– Что ж. Наверное, вы правы.

Глава 10

Трактирщик облизнул губы и еще раз взволнованно пересчитал высыпанные на стол монеты. С сомнением взглянул на беловолосого северянина, предлагающего самую странную сделку, какую ему доводилось заключать.

– Я правильно понимаю? Панжавар действительно хочет не купить эту рабыню, а взять только на время?

Пока Танкри переводила сказанное Гилэстэлу, её владелец силился вообразить, что же такого ночью сделала эта танцовщица, раз чужестранец пришел в столь раннее время и со столь необычным предложением. Явно что-то из рук вон выходящее.

– Вы всё поняли верно, уважаемый господин Бончо. Я прошу передать нам эту рабыню во временное пользование на период пребывания здесь. Она не будет использоваться для выполнения грязной или тяжелой работы. Обещаю, что не причиним ей ущерба и вернем в том же состоянии, в каком она находится сейчас.

Хозяин мялся, жевал губами, лаская взглядом деньги и не решаясь дать ответ.

– Ах, да, – добавил Гилэстэл. – Я прекрасно понимаю, что популярность Устричного дома во многом зависит от вечерних представлений с её участием. Мы не будем препятствовать её выступлениям во имя процветания вашего заведения. Но только выступлениям.

После этих слов хозяин Танкри довольно закивал и, собрав монеты, ссыпал их в кошель.

– Сделка состоялась, панжавар купец, – трактирщику никак не давалось произношение имени чужестранца. – Можете забирать женщину.

Танкри вышла из покоев Бончо вслед за полуэльфом.

– Надеюсь, вас не обидела эта сделка? – Гилэстэл искоса взглянул на Танкри.

– Ничуть, – она пожала плечами. – Куплю свободу – научусь обижаться. Что касается сделки – вы говорили на том языке, который понятен и привычен таким, как Бончо.

– А какой привычен для вас?

– Зависит от ситуации.

Гилэстэл прищурил светлые глаза.

– Астид будет у вас через час.

Время истекло, а полукровка не появлялся. Танкри, начавшая нервничать, осадила себя: «Он придет. Он не может ослушаться господина. И, в конце концов, это же нужно не мне!». Приказав себе успокоиться, она села на софу и взяла инструмент. Но музыка не шла на ум, и Танкри лишь неосознанно пощипывала пальцами струны. Вспомнив, какую грубость она проявила при их последней встрече, танцовщица раздраженно дернула струну. Одновременно с её дрожащим звоном в дверь постучали.

– Войдите! – поспешно отозвалась Танкри и мысленно отругала себя за несдержанность.

И подавила вздох при взгляде на лицо вошедшего Астида – спокойное и холодное.

– Доброе утро, Танкри, – в его голосе не было тех теплых нот, что звучали раньше.

– Доброе утро, панжавар Астид, – принимая его манеру общения, Танкри отложила инструмент. – Заставляете себя ждать.

– Заставляешь себя уговаривать, – парировал полукровка. – Его светлость, как я понимаю, нашел к тебе подход?

– У него отыскались правильные аргументы, – Танкри опустила глаза, радуясь промелькнувшей в голосе Астида досаде. – Итак, что от меня требуется?

– Обучить меня, – Астид прошел к конторке, сел боком на стул, закинув локоть на спинку.

– Чему?

– А чему ты учишь девушек, выбранных для дворца?

Танкри удивленно покосилась на полукровку.

– Вообще-то, это несколько…специфические знания.

– Ты про секс? – поднял брови Астид.

– Нет! – вскинулась Танкри. – Для таких уроков на Дворцовом острове есть свои учителя, знающие предпочтения правителя. Я даю девочкам первые уроки изящества, танцев, музыки, правил поведения. Многие из них не умеют вести себя за столом, в общении, не имеют представления о личной гигиене. Я прививаю начальные навыки, чтобы они не выглядели невоспитанными дикарками хотя бы в глазах дворцовой прислуги. И язык, конечно. Шлифовать до совершенства их будут во Дворце бутонов. Прошедшие испытание после обучения перейдут в «Цветник» повелителя.

– А кто не прошел испытание?

– Станут служанками.

– Что ж, – пожал плечами Астид. – Мыться я привык, ем не руками, в поведении учтив. Язык, изящество и здешние традиции?

Танцовщица одарила собеседника теплым взглядом.

– Я видела, как ты ешь. Здесь так не принято. Тебе придется многому научиться.

– И с чего начнем?

Танкри поднялась и приблизилась к полукровке.

– Наши встречи теперь будут исключительно деловыми? – в её голосе слышалось сожаление.

Он не отвел глаз, но и прохлада из них не исчезла.

– Раз предпочитаешь видеть меня только как ученика, так и быть.

– А можно… не только?

Астид встал. Несколько мгновений смотрел сверху вниз на Танкри, а потом устремил взгляд в окно.

– Есть много чего, что мы с князем используем сообща. Но не женщин.

Танкри улыбнулась.

– Из нашей с ним встречи вчера я сделала вывод, что он придерживается того же правила. Или я просто не в его вкусе.

Полукровка обратил к Танкри изменившийся взгляд.

– Так ты дашь мне возможность? – она прикоснулась к его ладони.

– Вчера ты едва не лишила меня этой возможности, – усмехнулся полукровка.

Холод исчез из серых глаз.

– Прости, – вздохнула и потупилась Танкри.

– Прощаю, – шепнул Астид, подхватывая её на руки направляясь к кровати.

– Ни хён лали мо, – ответила Танкри.

– Что?

– Это твой первый урок. Так звучит на дусан-дадарском то, чем мы собираемся заняться.

С этого дня Астид большую часть времени стал проводить с Танкри – за исключением тех часов, когда она посещала обучаемых девиц или давала вечерние представления. Дусан-дадарская речь давалась Астиду без особого труда, намного сложнее было осваивать письменность, напряженно сгорбившись за конторкой.

– Зачем придумывать каждому предмету своё обозначение?! – негодовал он, вычерчивая тонкой кистью замысловатые значки и обильно марая чернильными кляксами очередной лист бумаги. – Почему просто не использовать буквы? И почему слово «рыба» пишется так же, как «хлеб»?

– Совсем не так же, – поправляла написанное Танкри, перехватывая кисть в его руке. – У «рыбы» сверху хвостик.

Совместные трапезы на недолгое время стали развлечением для Гилэстэла. Сдерживая смех, он смотрел, как Астид под требовательным взглядом Танкри пытается ухватить тонкими расщепленными палочками скользкие полосы водорослей или лапши, не доносит их до рта и роняет на стол. Сам князь продолжал пользоваться привычными вилкой и ложкой. Мучения Астида длились всего пару дней – благодаря ловким пальцам полукровка освоил и этот навык. А пить бульон после того, как съедена гуща, оказалось быстрее, чем черпать его ложкой.

Постигать традиции архипелага и правила поведения Астид начал с внешности. Поход с Танкри на рынок обогатил его гардероб предметами дусан-дадарской господской одежды. Готового платья на высокого полукровку не нашлось – пришлось заказывать и ждать два дня. Глядя на разложенные на кровати новые вещи, полукровка с сожалением разделся и при помощи Танкри принялся облачаться в местный наряд.

Надев нижние штаны и рубаху из тонкого белого полотна, он с недоумением взглянул на протянутые танцовщицей свободные чулки, сшитые из той же ткани.

– А это зачем?

– На ноги. Надевай. Обувь на босу ногу носят только бедняки.

Астид, поджав губы, натянул носки, доходящие до середины голени.

– Теперь это, – Танкри подала ему широкие штаны и рубаху из синего шелка.

– Жарковато будет, – поморщился он. – Еще и болтается, задевать будет за все.

– Не ной, – усмехнулась Танкри. – Это еще не все.

Поверх шелкового наряда Астид надел безрукавку длиной до колена, опоясался широким кушаком. На ноги вместо удобных сапог пришлось надеть расшитые туфли с длинными шнурками, которые обвязывались вокруг голени и удерживали носки. Широкие рукава шелковой рубашки Танкри стянула похожим способом на запястьях при помощи тесьмы.

– Чучело, – вынес вердикт своему виду Астид.

Простолюдины архипелага, к вящей его зависти, обходились штанами и рубахой, подпоясываясь кушаками. Обувью служили плетеные из тростника сандалии.

– Если так оцениваешь себя, то еще не совсем, – хихикнула Танкри.

– Что ты хочешь сказать? Мне нужно напялить на себя что-то еще?

– Мужчины в Дусан-Дадаре носят короткие волосы, – с насмешливым сочувствием взглянула на него Танкри. – Но я понимаю, что для тебя это слишком. Можно просто собрать волосы в пучок. Вот, возьми.

Астид глянул на протянутую двузубую шпильку с навершием из перламутра.

– Обойдусь.

Спускаясь вечером к ужину, Астид увидел за столом Падхара. Евнух не появлялся на Рыночном острове больше недели и явно соскучился по дармовой секке – за пять минут, пока Астид наблюдал за ними с лестницы, Гилэстэл наполнил чашу сотрапезника три раза.

Танкри уже начала свое выступление, и Астид, немного полюбовавшись её танцем с неизменным удовольствием, сошел в зал. Неторопливо приблизившись к столу, полукровка расслышал слова евнуха.

– Где ваш спутник?

– Занимается, – многозначительно посмотрев на Падхара, ответил Гилэстэл. – Мы воспользовались вашей рекомендацией. Все решилось удачно.

– Ещё бы, – евнух расплылся в самодовольной улыбке. – Я хорошо знаю рабов и их сущность. Надеюсь, её усилия будут стоить того, что вы ей заплатили. Однако жаль, что вашего спутника нет – хотелось бы оценить прогресс.

– Я здесь.

Астид сделал последний шаг, вплотную подойдя к столу. Обычная для Устричного дома дусан-дадарская одежда сделала фигуру полукровки, прежде резко контрастировавшую со здешней обстановкой, настолько обыденной и незаметной, что ни Гилэстэл, ни Падхар не обратили на него внимания. Тем большее изумление отразилось на их лицах и Астид усмехнулся, оценив произведенный эффект.

– Вы изрядно похорошели, панжавар Астид, – Падхар удивленно и одобрительно оглядел полукровку. – Как меняет человека одежда! Теперь, если бы не рост и не длинные волосы, вас можно было бы принять за коренного островитянина из приличной семьи.

Астид, не разделяющий мнения евнуха относительно своей обновленной внешности, лишь вежливо склонил голову.

– Акицо, панжавар Падхар. Ни кан мо ваньята ни-э?

– О-о! – восхитился евнух и закивал на вежливую просьбу полукровки присоединиться к трапезе. – Хэ, до хэ!

Астид сел за стол и дернул шнур. Прибежавшему на зов слуге продиктовал заказ на местном наречии, хоть и с запинками. Падхар, глядя как полукровка ловко управляется с палочками, расцвёл.

– Чудесно! Глядя на вас, я начинаю верить в успех!

Танкри завершила выступление. Астид доел и ушёл. Падхар попрощался с ним на родном языке, и, проводив довольным взглядом, повернулся к Гилэстэлу.

– Он и вправду талантлив. Такие успехи за столь короткий период.

– Он усердный ученик. Но многое зависит и от учителя, – чуть усмехнулся Гилэстэл.

– Кстати о ней, – евнух стер с лица выражение довольства.

Огляделся, подался к князю и, понизив голос до шепота, спросил:

– Вы уверены, что она надежно сохранит доверенную вами информацию?

– Мы заплатим ей достаточно, чтобы быть честной.

– Честной? – фыркнул евнух. – Она – рабыня. Поймите правильно – я не хочу всё потерять по вине какой-то девки. Пока за ней присматриваете вы и ваш спутник – я спокоен. Но что будет, когда вы покинете остров? Не надежнее ли будет…

Падхар выразительно изогнул брови и дотронулся до лежавшего на столе ножа. Князь выслушал его с непроницаемым лицом.

– Не волнуйтесь, господин Падхар. Безопасность этого дела – моя забота.