Текст книги "Все к лучшему"

Автор книги: Ронда Грей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

6

Неделя шла за неделей, и Айрис по-настоящему расцвела. Из привлекательной молодой особы она превратилась в красивую женщину, пышущую здоровьем. Скоро ее беременность станет заметна всем. Она обнаружила это, когда однажды утром не сумела влезть в свои любимые брюки. Пришлось расставить пояс, иначе они просто не застегивались…

Настало время, и Элспет Милфорд сообщила в письме, что достаточно окрепла для возвращения домой. В тот день, когда мать должна была выехать из Куинси, Айрис первым же поездом отправилась в Бостон. Вечером она позвонила Стронгу.

– Вернулась мама, и я несколько дней побуду с ней… Так что позвони, если я тебе зачем-нибудь буду нужна, – неуверенно проговорила она. Несмотря на интимную близость, связавшую их, Айрис знала, – и страдала от этого, – что не имеет права претендовать на какое-то особое отношение к себе. Хотя со дня похорон жены он приезжал довольно часто, Айрис постоянно ощущала его холодность и отчужденность.

Поэтому она очень удивилась, когда Дэвид слегка насмешливо ответил:

– Конечно, ты мне нужна, милая. – Ее сердце тут же учащенно забилось. Эти же слова он произнес во время бури, когда они отчаянно любили друг друга. – Как мама? Она достаточно хорошо себя чувствует, чтобы завтра недолго побыть одной?

– О да, конечно. Я остаюсь в Бостоне только для того, чтобы не дать ей с головой влезть в домашние дела, – ответила Айрис, слегка задыхаясь от возбуждения.

– Прекрасно. В таком случае встречаемся утром и завтракаем вместе, – непререкаемым тоном заявил он, как будто все было решено. – И… послушай, Айрис…

– Да?

– Попытайся немного расслабиться… Нет, не с матерью. Со мной. А то начинает казаться, что внутри у тебя натянута пружина. И разговариваешь ты, как будто находишься на скамье подсудимых. Помни, что ты носишь ребенка. Твое напряжение может сказаться на его психическом развитии.

Сам виноват, подумала Айрис, сморщив носик. И все же его родительская заботливость была очень трогательной. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы побороть волнение и непринужденно ответить:

– Не волнуйся. Я уверена, что у ребенка есть запас прочности. Тем более, что он – Стронг. Это надежная гарантия, чтобы противостоять внешнему миру.

Последовала пауза. Переварив эту маленькую издевку и делая вид, что он ничуть не задет, Дэвид совершенно спокойно сказал:

– Вот в этом я не сомневался. До свидания…

Сухой тон сразу поставил ее на место. Так тебе и надо, подумала Айрис, ощущая, что к глазам подступают слезы. Что бы она ни сказала, это не заставит его почувствовать к ней нечто большее, чем примитивное сексуальное влечение. Да и то «по соглашению»…

На следующий день Стронг ждал ее у подъезда своей конторы – стройный, элегантный, прекрасно знающий себе цену. И как всегда в отлично сшитом костюме.

Увидев Айрис, он улыбнулся.

– Ты опоздала. Я уже начал беспокоиться. Что, задержалась в дороге?

Женщина рассеянно пробормотала «да», задыхаясь не столько от спешки, сколько от исходивших от Дэвида флюидов, которые вызывали у нее сердцебиение. Думала она совсем не о дороге, а о том, как он красив и как чудесно отливают его темные волосы в косых лучах осеннего солнца.

– Это никуда не годится, – сказал вдруг Дэвид, взглянув на нее.

Она понимала, что речь идет не об опоздании, а о ее одышке, но ничего не могла с собой поделать; когда сильная рука неожиданно обняла ее за плечи, чувства стали брать свое. Они медленно переходили площадь, направляясь к ресторану…

Завтрак занял четверть часа.

– У тебя сегодня свободна вторая половина дня? – спросил Дэвид, расплачиваясь с официантом. – Ты ничем не занята? – Айрис помотала головой. – Что ж, отлично. – Он положил бумажник в карман и вывел ее на улицу. – Я должен кое-что сделать, но это не займет много времени. Ты поедешь со мной, а потом отправишься к матери.

Она начала отнекиваться, не видя никакой необходимости ехать с Дэвидом, но тот уже ловил такси. Если уж он что-то решил, возражать бесполезно. Поэтому Айрис всю дорогу молчала и выразила слабое удивление лишь тогда, когда они вылезли из такси на просторной площадке у какого-то гаража.

– Что-нибудь случилось с твоей машиной? – поинтересовалась она.

– Не совсем так, – уклончиво ответил Дэвид и повел ее вглубь двора, мимо бензоколонки.

Ничего не поняв, Айрис решила, что он попал в аварию, но не желает сознаваться. Тут Стронг обратился к шедшему мимо них мужчине в фирменном комбинезоне:

– Сегодня утром мне звонили насчет «форда». Он оплачен, вот мои документы.

Человек кивнул, исчез и через несколько минут подъехал к ним в небольшом серебристом автомобиле. Выйдя из него, он передал Стронгу ключи и распрощался.

– Вот, держи. Это тебе. – К изумлению Айрис, Дэвид протянул ей ключи. – Только до тех пор, пока мы не переоформим машину на твое имя, не превышай скорость и не бросай ее где попало. Иначе я лишусь премии за грамотное вождение и мне придется тебя оштрафовать.

Ошарашенная Айрис уставилась на него во все глаза.

– Но я… я не могу принять!.. – Выдохнула она, едва не потеряв дар речи.

– Можешь и примешь, – твердо сказал он. – Чего ты боишься? Лишнего доказательства, что мы с тобой связаны одной веревочкой? Но ты сама пошла на это, и довольно давно. Бери! – он вложил ключи ей в руку. – Садись в машину и проверь, все ли в порядке, пока я улажу формальности. Потом ты довезешь меня до дома матери, а там я возьму такси.

Зная упрямый характер Дэвида, она не стала спорить и без лишних слов скользнула за руль. Машина была подержанная, но тщательно отделанная и выглядела как новенькая. Вдыхая запах кожаной обивки и ковриков на полу, Айрис почувствовала радостное волнение, смешанное с беспокойством: она не садилась за руль со времен сдачи экзамена по вождению…

– Ну вот, можем ехать. Все в порядке?

Все, кроме нее самой. Включая зажигание, она состроила скорбную мину – огромному Дэвиду было тесно в кабине.

– Ты специально подстроил все это, чтобы я свалилась в кювет и погибла? – неловко пошутила Айрис и вдруг обомлела. Боже, что она мелет! – Прости, я не хотела… – Пока Дэвид пробовал рычаг переключения скоростей, она не смела поднять глаза. Ляпнуть такое могла только круглая идиотка…

– Я рассчитывал, что для начала ты немного попрактикуешься в Гринвуде, – не обратив внимания на ее неуклюжую шутку, ответил Дэвид. – А вышло так, что тебе сразу придется вступить в схватку с бостонским уличным движением. Что ж, может, это и есть наилучший способ объездки.

– Ты говоришь так, будто я лошадь… – Женщина благодарно, хотя и несколько натянуто улыбнулась, довольная тем, что Дэвид пропустил ее бестактность мимо ушей.

– А что, кое-какое сходство имеется!

Увидев его улыбку, Айрис притворно обиделась:

– Это какое же?

– Ну… например, ты не куришь и не пьешь вино, – рассмеялся Дэвид и смерил ее взглядом от макушки до самых пят, заставив зябко поежиться. – И у тебя потрясающие ноги.

– Благодарю за сравнение! – кокетливо отозвалась она. – Есть еще какие-нибудь замечания?

– Пока нет. Лучше следи за дорогой, – посерьезнев, посоветовал он, потому что как раз в этот момент она выезжала из ворот гаража на улицу с оживленным движением. Повторять дважды ему не пришлось.

Нужно было доказать и Дэвиду, и себе самой, что она умеет водить машину. Начала Айрис неплохо, легко вписавшись в правый ряд и без ложной скромности похвалив себя за это.

– Ну что, твоя мама уже знает о ребенке?

Услыхав вопрос, от которого ёкнуло сердце, Айрис не заметила, как идущая впереди машина оказалась слишком близко; она резко нажала на тормоз и остановилась.

– Ради бога, будь осторожна. Ведь нас трое! – испуганное восклицание заставило Айрис подумать о том, как легко вывести ее из равновесия напоминанием об общем ребенке. Понадобилось несколько лишних секунд, чтобы тронуться с места, и эти секунды были отнюдь не лучшими в ее жизни. – Так что же? – настойчиво спросил Дэвид, дав ей время прийти в себя.

– Нет… – Айрис взглянула в зеркало и почувствовала себя еще более неуверенно, увидев, что из задней машины ей показали кулак.

– Черт возьми, что значит твое «нет»?

– Что мать еще не знает.

– Почему? – сердито спросил он и тоном, не допускавшим возражений, заявил: – Сейчас мы приедем и обо всем ей расскажем!

– Нет! – глаза Айрис наполнились ужасом, и она так вцепилась в руль, что побелели костяшки. – Только не сегодня! – начиная с того дня, когда Стронг впервые поднял эту тему, она тысячу раз откладывала разговор с матерью. Конечно, надо будет все рассказать – в подходящий момент… И, безусловно, без Дэвида.

– У тебя есть голова на плечах? – он упрямо сжал губы. – Ты что, собираешься дотянуть до того дня, когда все будет заметно? Она же не дура! И, между прочим, это произойдет очень скоро – судя по тому, как быстро увеличивается в объеме твоя талия!

– Ну, хорошо! – Айрис сцепила зубы и выпрямилась на сиденье. – Но ты не станешь ей говорить, что ребенок твой!

– Это с какой же стати? – она почувствовала, как сверкнули его глаза, хотя смотрела на бампер идущей впереди машины. – И что ты ей скажешь? У меня будет ребенок, но кто его отец, я не знаю? – гнев Дэвида дошел до такой степени, что ощущался физически. – Я не позволю так пренебрежительно относиться к происхождению нашего ребенка, а тем более не собираюсь отказываться от отцовства!

– Но тебе придется это сделать! – теперь в ее голосе звучали панические нотки.

– Черта с два!

Это на него похоже. Он будет настаивать на том, чтобы сказать правду… и возьмет на себя ответственность, что бы ни случилось.

– Я не заставляю тебя разглашать причины, которые привели к зачатию нашего ребенка, но не позволю заявлять, будто он не мой!

Айрис с трудом проглотила слюну и закусила нижнюю губу.

– Она подумает… все будут думать, что я – твоя любовница, – горько прошептала она.

– Да, конечно. Это неизбежно, – вяло согласился Дэвид. Видно, этот вопрос совсем не беспокоил его. Во-первых, никакими любовниками они не были; а во-вторых, он был из породы людей, которым безразлично чужое мнение. – Тебе нужно либо смириться с этим, либо рассказать правду. Третьего не дано. – Он говорил с удивительным спокойствием. – Согласись, первый вариант – меньшее из двух зол.

Конечно, он был прав. Стоит сказать кому-нибудь, что она зачала ребенка ради денег, и каждый будет считать ее продажной и расчетливой тварью… Как до сих пор считает Дэвид. Эта мысль заставила ее саркастически улыбнуться. А если об этом узнает мать, то умрет от стыда и горя.

– Хорошо, – наконец сдалась она. – Только мама еще не совсем окрепла. Я скажу ей сама. Ты прав, надо было сделать это раньше.

Ну вот, худшее позади, думала Айрис, сидя у постели матери.

Когда они приехали, Элспет отдыхала. Как ни странно, все прошло на удивление легко. Во-первых, сыграло свою роль присутствие Дэвида. А во-вторых, когда несколько недель назад Айрис писала матери о гибели подруги, по какому-то наитию свыше она упомянула, что это случилось после того, как Мейбл с мужем разошлись.

– Почему же ты мне ничего не сказала? – в первую минуту бедная женщина была просто убита и, конечно, заплакала.

У Айрис разрывалось сердце. Не могла же она заявить, что не хотела беспокоить тяжело больную мать, которая с большой неохотой признавала свой опасный недуг. Поэтому Айрис ограничилась тем, что мягко сказала:

– Сама знаешь почему.

– Миссис Мелфорд, – вмешался вдруг Дэвид, – ваша дочь ничего мне не говорила о вашей болезни. – Он поймал вопрошающий взгляд пожилой женщины и поспешил успокоить ее. – Я узнал о вашем нездоровье совершенно случайно. Очевидно, Айрис дала вам слово молчать… Так вот, она его не нарушала. Мне очень жаль, что новость свалилась на вас как снег на голову. Я понимаю, как это выглядит в ваших глазах. Но могу вас уверить: к тому времени, когда все произошло, мой брак с Мейбл уже давно пошел ко дну, так что мои чувства к вашей дочери не имели к разрыву никакого отношения.

Как спокойно он говорил об этом! И как легко! Потому что это правда, с болью в сердце думала Айрис. Никаких чувств к ней Дэвид не испытывал. Слушая, как он увещевает впервые увиденную им женщину, пуская в ход все свое обаяние, Айрис видела, как мать на глазах успокаивается и приходит в умиротворенное состояние, не в силах противиться его мужским чарам.

– Кроме того, вам следует знать, миссис Милфорд, что я намерен жениться на матери моего ребенка еще до его рождения.

Потрясенная Айрис вскинула глаза. Дэвид ответил ей твердым взглядом, а потом ласково улыбнулся пожилой женщине. Та взяла будущего зятя за руку и соединила ее с рукой дочери.

– И ты так много скрывала от меня! – ласково упрекнула мать, улыбаясь сквозь слезы. Айрис в оцепенении наблюдала за этой сценой.

Когда она с Дэвидом прошла в гостиную, где мать не могла их слышать, растерянность Айрис сменилась возмущением. На ее щеках горел гневный румянец, и она сразу набросилась на Стронга:

– Как ты посмел сказать маме, что мы собираемся пожениться? Неужели не представляешь, как она будет оскорблена и разочарована, когда поймет, что ее обманули? Зачем ты это сделал?

– Затем, что это правда.

Айрис уставилась на него, открыв рот, и лишь немного оправившись от шока, дрожащим голосом заявила:

– Следовало бы знать, что я тоже имею право высказаться!

Дэвид был совершенно спокоен и вполне владел собой, но это только подливало масла в огонь.

– Если тебе дорого благополучие нашего ребенка, ты скажешь «да».

– Безусловно, мне оно дорого. Но в данном случае это не причина! – как она могла выйти за него, зная, что Дэвид не любит ее и готов жениться только из чувства долга? Нет, это невозможно! – Я не хочу выходить за тебя замуж! – женское сердце разрывалось на части. – Назови мне хотя бы одну вескую причину, по которой я должна это сделать!

– Одну вескую?.. – Лицо Дэвида выражало и гнев, и сомнение. – Я думал, что ребенок достаточно веская причина!

Конечно. Чего еще можно было от него ожидать? Он не знал ее страхов, его не терзали горькие воспоминания детства, которые, как острые занозы, до сих пор раздирали ей душу.

– Нет, я не хочу выходить за тебя! – решительно заявила побледневшая от волнения Айрис.

– Почему? – грозно навис над ней Дэвид. – Неужели ты так ненавидишь мужчин?

Он все еще верил в эту чушь!

– Я… я просто не могу, – пролепетала она, проглотила подступивший к горлу комок и добавила нечто более, на ее взгляд, убедительное: – Я… я не люблю тебя.

Айрис не смела поднять глаз и не поняла, показалось ей или нет, но у Дэвида вырвался прерывистый вздох.

– И это все, что тебя беспокоит? – со злостью спросил он, поворачивая Айрис лицом к себе. – Что ж, мне совершенно наплевать, как ты ко мне относишься. Я беспокоюсь только о судьбе ребенка и не хочу, чтобы он был незаконнорожденным. Тем более что этого так легко избежать…

Пальцы Дэвида впились женщине в плечо, заставив ее поморщиться от боли, но она бесстрашно посмотрела ему в лицо.

– Неужели ты не можешь понять, что в наши дни это не имеет никакого значения! Внебрачное рождение уже давно перестало быть клеймом. Множество детей прекрасно живут с одним родителем, и даже лучше, чем те, чьи папа с мамой постоянно ругаются. Кому это и знать, как не мне…

– Возможно, – согласился Дэвид, – но наш ребенок не станет одним из них. Если я побью тебя, можешь со мной развестись, но думаю, что до этого не дойдет. Наш брак может оказаться удачным и не попасть в те самые злополучные тридцать процентов, о которых твердит статистика, – убеждал он. Внезапно на его лицо набежала тень. – В конце концов, у нас с тобой есть преимущество: мы не будем страдать из-за неразделенной любви, не так ли?

Айрис уставилась на белоснежную рубашку Дэвида, чтобы он не увидел ее печальные глаза.

– Ты же знаешь, что хочешь меня. По крайней мере, в этом мы с тобой похожи… – Медоточивый голос проникал ей в душу, отнимал силы, а когда пальцы Дэвида легко коснулись ее подбородка, она уже не могла сопротивляться. Властный рот прижался к ее губам.

Поцелуй был невероятно эротичным. Язык Дэвида исследовал уголки ее рта, заставляя Айрис сладострастно изгибаться от желания еще большей близости. И все же недремлющий инстинкт самосохранения заставил ее восстать против этого безумия. Она начала вырываться из стальных объятий, и искуситель неохотно поднял голову.

– Подумай как следует, – сказал он. Его темные ресницы опустились и скрыли все, что таилось в сапфировых глазах. Разжав объятия, Стронг направился к телефону и, вызвав такси, заявил: – Я уверен, что брак – наилучший выход из ситуации.

Через три недели Айрис вернулась в Гринвуд. К ее приезду миссис Аллард вымыла дом от подвала до крыши. В воздухе уже чувствовалось приближение первых холодов.

– Теперь вам нельзя перетруждаться, – сказала женщина, когда смущенная Айрис заметила, что не стоило так хлопотать. – Время бежит быстро, – лучезарно улыбнулась миссис Аллард. – У меня самой трое. Надо быть слепой, чтобы не понять что к чему. И вот что я вам скажу, милая: беременность – наилучший способ добиться от мужчины чего угодно. На вашем месте я бы непременно этим воспользовалась!

Айрис смущенно рассмеялась. Конечно, Аллард сделала правильный вывод. Никакой мужчина не будет проводить столько времени с молоденькой беременной женщиной, если этот ребенок не его. И еще Айрис была уверена, что после этого разговора не пойдут сплетни о ней с Дэвидом.

А тот приехал в ближайший уик-энд, чтобы помочь собрать осыпавшиеся яблоки: последние дни выдались ветреными.

– Знаешь, мы могли бы сделать это место нашим постоянным загородным домом и приезжать сюда на выходные и праздники, – сказал Дэвид, когда они пришли из сада в уютную кухню, где пахло свежим хлебом, испеченным Айрис утром. – К дому можно сделать пристройку. Только согласись выйти за меня замуж, и я сейчас же распоряжусь начать работы.

Айрис поставила на стол корзину яблок рядом с целой батареей банок с остывающим джемом. Она сварила его из слив, собранных в саду.

– Дэвид, я уже сказала тебе… О-о-ох! – женщина прижала обе руки к животу.

– Что с тобой? – испугался Дэвид.

– Он пошевелился! – выдохнула Айрис, не сумев скрыть восхищения. – Малыш! Он шевелится! Весь день у меня урчало в животе, а теперь ребенок пошевелился!

Суровое выражение лица Дэвида смягчилось; он обошел стол, одной рукой обнял Айрис за плечи, а другую положил на ее живот. Сильные и в то же время нежные пальцы бережно поглаживали его, и она с наслаждением отдавалась этой ласке.

– Сейчас он успокоился… – Голос женщины был полон удивления, а когда Дэвид наклонился и поцеловал ее в губы, она замерла.

– Значит, будем стоять так, пока он снова не зашевелится? – поддразнил он и нежно опрокинул ее на сосновый стол. На пол со стуком скатилось огромное спелое яблоко. Вцепившись в плечи мужчины, Айрис потянула его на себя, блаженно ощущая тяжесть сильного тела и жар жадных губ.

Она лепетала что-то невнятное… Рот Дэвида коснулся впадинки у горла, руки скользнули под блузку, расстегнули кружевной лифчик, и женщина судорожно втянула в себя воздух, когда он начал ласкать ее полные округлые груди. Вскоре ищущие губы припали к напряженным соскам, и Айрис казалось, что она вот-вот умрет от наслаждения.

– О боже! Ты слаще спелого яблока… О такой женщине мечтает каждый, – простонал Дэвид, скользя ладонями по пышному гладкому телу Айрис. Но когда она в страстном порыве выгнулась навстречу и прижалась бедрами к его паху, не в силах сдержать желания, он неожиданно выпрямился и твердо сказал: – Нет. Не хочу уподобляться какому-нибудь плантатору, который иногда наезжает в поместье и резвится с кухаркой. В следующий раз мы займемся любовью в собственной постели, как полагается добропорядочным супругам.

Айрис разочарованно застонала и закрыла глаза, стараясь отогнать заманчивые видения, вызванные его словами. Как чудесно это звучало! Но для истинного наслаждения нужна любовь, иначе все эти игры не имеют смысла. И если она была готова к этому и уверена в своем чувстве, то Дэвид ничего не мог дать ей взамен.

– И все-таки я не собираюсь выходить за тебя замуж, – сказала она, отворачиваясь, чтобы не выдать свою скорбь. Она села и стала застегивать блузку. Рука Дэвида уверенным жестом прошла по ее груди, и судорожный вздох снова вырвался у Айрис.

Он засмеялся и взглянул на нее.

– Не собираешься?

– Нет, – упрямо повторила она, в глубине души испытывая сомнение. Женщина трезво оценивала слабость своей позиции и чувствовала, что все больше запутывается в сетях Стронга. Ей не удастся долго сопротивляться его уговорам поступить разумно. Хотя разве разумно, чтобы ребенок рос в семье, где между родителями нет любви? Но долго ли будет этот чадолюбивый упрямец настаивать на своем? Вряд ли, решила она, теша себя иллюзиями, что все образуется само собой.

Однако проблема оставалась и беспокоила ее тем сильнее, чем ближе подходило время родов.

Была и еще одна причина, которая вынуждала согласиться с его предложением. Невольной союзницей Дэвида стала мать. Весть о том, что у нее будет внук или внучка, чудесным образом ускорила ее выздоровление. У Элспет Милфорд появилось нечто новое, ради чего стоило жить, а Айрис знала, как матери хочется видеть ее замужней женщиной.

– Меньше всего на свете я ожидала, что скоро стану бабушкой! – с восторгом сказала Элспет, когда дочь в очередной раз приехала в Бостон. – Но для полного счастья мне не хватает только одного: зятя…

Айрис смущенно засмеялась, ругая в душе Дэвида, обнадежившего пожилую, доверчивую женщину. Ну как она могла заявить матери, что не собирается замуж за этого человека? Только попробуй заикнуться об этом, и придется объяснять, почему она не согласна говорить о своих тайных опасениях, в общем, хлопот не оберешься.

– Отдыхай и как следует поправляйся, – сказала она матери, села в машину и улизнула в город.

Давление на нее нарастало. На браке настаивал Дэвид, этого хотела мать, а сама она стремилась сделать так, как будет лучше для ребенка. Мысли о нем не оставляли Айрис ни на минуту, что делало ее крайне раздражительной и беспокойной.

Побродив по магазинам, она решила перекусить в кафе и, свернув на тихую улочку, столкнулась с прохожим.

– Айрис!

– Родни?

Она с трудом узнала Крайтона, своего бывшего шефа. Его длинные волосы были собраны в хвост на затылке, а вытянутый свитер и потрепанные джинсы выдавали в нем человека, обрекшего себя на жизнь, полную лишений. Таким образом он выражал протест против консервативного большинства. Как здорово было снова увидеться с этим милым бунтарем. Предвкушая возможность поболтать, Айрис с удовольствием согласилась выпить с ним чашку чаю.

В маленьком кафе неподалеку от шумной Мидл-стрит Родни поведал, чем он теперь занимается.

– Все это время я возился с красками. Но не подумай, что я заделался маляром! – рассмеялся он. – Я рисую. У нас есть старый сарай, и сейчас мы заново его отделываем. Может, хочешь присоединиться?

Жить в какой-то странной коммуне? Айрис пришла в ужас, но не показала виду – напротив, рассмеялась и прижала руку к сердцу.

– Да я бы с радостью, но у меня аллергия на краски!

– А я думал, что только на мою серьгу, – подмигнул Родни, и Айрис, как в былые времена, улыбнулась ему, испытав удовольствие от понятной обоим шутки. – Наверно, ты, как и все вокруг, думаешь, что я погубил себя, – на сей раз серьезно продолжил он. – Но я должен был выйти из игры. Эти крысиные бега в судах не по мне. Право, жаль, что я не успел попрощаться с тобой, но в тот момент мне не хотелось никого видеть… Ну, а ты? Что поделываешь? Как жила все это время? Не обижайся, но ты немного поправилась. А что, мне нравится! Тебе идет.

Айрис рассмеялась.

– Правда? – милый Родни! Он так ничего и не понял… – Должно быть, я слишком увлекалась тортами «Альбион», – хихикнула она, вспомнив кондитерскую в Бронтоне.

– Что? – не понял Крайтон, и Айрис махнула рукой, дескать, это неважно. – Но зато в одном ты ничуть не изменилась… – Родни весело покосился на быстро опустевший фарфоровый чайник. – Никто на свете не пьет так много чая!

– Мама всегда говорила, что я водохлеб! – снова засмеялась Айрис.

Она давно не чувствовала себя такой раскованной. Было приятно притвориться, что все по-прежнему хорошо, как до беременности, и хотя бы на время забыть о своих проблемах…

– Видишь кого-нибудь из старой фирмы? – поинтересовался Родни, когда она, помотав головой, туманно сообщила, что теперь живет не в Бостоне. – О, я и забыл, что ты не очень общительна. Никого к себе не подпускаешь. Включая меня, – с неодобрением подчеркнул Родни, снова заставив Айрис улыбнуться.

Да, правда, у нее в жизни было не так уж много привязанностей, если не считать нескольких случайных подруг. А вот близкой была только Мейбл. Мысль о том, какую роль в ее жизни она сыграла, больно уколола Айрис.

– Ну, мне пора! – Приближался час пик, а она договорилась встретиться с Дэвидом в его конторе. – Я, в самом деле, должна бежать, – сказала Айрис, когда они вышли на улицу. – Просто замечательно, что мы увиделись.

– Да, конечно, – рассеянно отозвался Родни, не замечая, что его невозможно расслышать в уличном шуме. Неожиданно он остановился и в недоумении стал разглядывать ее наряд – длинный толстый свитер поверх юбки. И вдруг решился: – Слушай, ради бога, извини, можешь дать мне зуботычину за бестактность, но… ты беременна?

Айрис безудержно расхохоталась при виде его смущения и, повинуясь порыву, чмокнула Родни в щеку.

– Это все чай! Мой пустой желудок наконец им наполнился так, что дальше некуда! – пошутила она. – Но ты попал в точку, и… нет, пока больше ничего не скажу!

По глазам молодого человека было видно, что он умирает от любопытства. Но Родни слишком уважал чужие тайны, чтобы задавать лишние вопросы. Вместо этого он совершенно огорошил Айрис тем, что в восторге сгреб ее в охапку и поцеловал в губы.

Она все еще весело смеялась, когда Родни исчез в толпе. Продолжая улыбаться, женщина обернулась… и нос к носу столкнулась с Дэвидом.