Текст книги "Я выбираю тебя"
Автор книги: Рона Шерон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)
– Тогда все. Тупик.
Теперь Изабель взглянула на Эшби другими, более проницательными глазами.
– Похоже на то.
– Но это никоим образом не отпугнет меня. Ты снова станешь моей, – поклялся он. – Снова станешь необузданной львицей.
Они подошли к ручью. Голубая рябь на его поверхности переливалась на солнце россыпью брильянтов. Завороженная зрелищем, Изабель едва не наступила на расстеленное кем-то покрывало, на котором были расставлены тарелки со всевозможной снедью. Эшби огляделся по сторонам.
– Похоже, кто-то забыл здесь ленч. Может, парочка влюбленных, пришедших искупаться, но потерявших аппетит... к еде. Лично я проголодался. А как насчет тебя, львица? Давай съедим все это, пока не вернулись хозяева.
Изабель испуганно охнула, когда Эшби плюхнулся на покрывало и принялся разглядывать бутылку с вином.
– Ты что, с ума сошел? – взвизгнула Изабель. – Идем скорее отсюда, пока они не вернулись!
– Не скромничай. – Эшби нашел пару бокалов и откупорил бутылку. – Садись рядом.
За деревом хрустнула ветка.
– Сюда кто-то идет...
Однако в следующее мгновение рот Изабель открылся помимо ее воли. Из-за деревьев вышел Фиппс, сопровождаемый двумя ливрейными лакеями. Изабель закусила губу, стараясь сдержать улыбку и скрыть смущение.
– Ты устроил это для меня?
Эшби подал ей бокал красного вина.
– Да. Садись.
Изабель опустилась на покрывало и, глупо улыбаясь, взяла из рук Эшби бокал.
– Это самый восхитительный сюрприз в моей жизни, – призналась она.
Эшби коснулся бокала Изабель своим, внимательно глядя ей прямо в глаза.
– К твоим услугам.
Его глаза продолжали говорить, но сам Эшби молчал.
Слуги, подобно часовым, стояли на почтительном расстоянии, пока Изабель и Парис поглощали жареных цыплят, сандвичи с огурцами, сыр и виноград, запивая все это красным вином.
– Хочу кое о чем тебя спросить, – произнес Эшби. – Но ты должна пообещать...
– Ничего я не буду обещать.
– Что ж, ладно. – Эшби понизил голос. – Скажи, есть причина, по которой мы должны были бы срочно пожениться?
– Что? – Изабель покраснела, а когда поняла, о чем именно спрашивает Эшби, покраснела еще больше. – Нет.
– Я бы никогда не запер тебя в клетке, моя волшебная птичка. Никогда.
Сунув руку в корзину, Эшби достал оттуда два куска пирога, завернутых в салфетки.
– Кажется, это твой любимый десерт – пирог с малиной.
– Да, спасибо.
Парис вытер руки, а потом достал из нагрудного кармана сложенный вчетверо листок бумаги.
– Я хотел лично отдать тебе это. Уилл написал письмо за два дня до гибели. Я нашел его у него в кармане. Я не читал, но знаю, что оно адресовано тебе.
Руки Изабель дрожали, когда она взяла измятое, перепачканное письмо.
– О, Парис... – Смахнув навернувшиеся на глаза слезы, Изабель осторожно развернула письмо и прочла: – «Моя дорогая Иззи...»
– Тебе не обязательно читать вслух, – прошептал Эшби.
– Но я хочу. – Изабель судорожно сглотнула и продолжила чтение: – «...я был ужасно рад получить твое письмо. Стилгоу и мама наверняка до сих пор не оправились от удара, который ты им нанесла, отказав молодому лорду Милнеру. Я полностью поддерживаю твое решение. Этот глупец тебе совсем не пара, моя дорогая. Леди Друсбери – надежный почтальон, так что продолжай передавать свои послания через нее. Мне не терпится узнать, чье несчастное сердце ты разобьешь в следующий раз. Погода ужасная. Очень хочется домой, и я надеюсь, мое желание вскоре осуществится, потому что старина Бонн оставил какую-то часть себя на острове Эльба. Сегодня мы стали свидетелями боя. Пруссаки потерпели поражение и теперь перегруппировывают войска. Я счастлив доложить тебе, что и предмет твоего обожания... – Изабель откашлялась, – и твой покорный слуга остались целы и невредимы. Прости за отвратительный почерк. Мой командир навис надо мной и пытается прочитать наши секреты – шпион несчастный».
Изабель густо покраснела и подняла глаза на Париса.
– Так и было. – Эшби улыбнулся, а Изабель продолжала:
– «Я предложил ему карандаш и оставил немного пустого места. Так долго, как со мной, он, наверное, не спорил даже у себя в палате лордов, а писать в итоге так и не стал. Трус».
– Значит, я не только шпион, но и трус, – заметил Эшби.
– «Поцелуй всех от меня и попроси этих лентяек двойняшек писать отдельные письма. Люблю тебя и скучаю. Очень надеюсь всех вас скоро увидеть. Твой любящий брат Уилл».
Когда Изабель закончила читать, письмо едва не промокло от слез.
– Спасибо.– Она закрыла глаза и прижала письмо к сердцу. Теплые губы запечатлели поцелуй на ее промокших от слез ресницах и щеках.
– Ты не представляешь, сколько раз за последние два года я порывался отдать тебе это письмо, – пробормотал Парис. – Каждый день я говорил себе, что нужно пойти к тебе, но не находил в себе мужества. Я не хотел, чтобы ты видела меня таким.
Изабель открыла глаза и дотронулась до щеки Эшби.
– Я люблю твое лицо. Кажется, ты один считаешь его ужасным. – Она печально улыбнулась. – А я каждый день молилась, чтобы ты пришел ко мне.
Эшби сглотнул.
– Я должен был это сделать. Господи, я должен был... – Он наклонился, чтобы поцеловать Изабель.
– Мы не одни, – тихо напомнила она, убирая драгоценное письмо в карман.
– Верно. – Выпрямившись, Эшби окинул взглядом одетых в ливреи слуг. Потом он по-турецки подогнул под себя ноги и с любовью посмотрел на Изабель.
Глава 29
Изабель казалась лесной феей в своем кремовом платье с ниспадающими на плечи пышными локонами и небесно-голубыми глазами, в которых плясали присущие лишь женщинам озорные искорки. Исходящий от нее аромат ванили сводил Эшби с ума. Он сгорал от желания, старательно пытаясь не обращать внимания на требовательную пульсацию Мистера Джонса.
Эшби не мог припомнить случая, чтобы женщина, с которой он провел ночь, продолжала оставаться для него притягательной. Кроме Изабель. Но если он набросится на нее голодным зверем, она может решить, что прогулка была задумана лишь для того, чтобы соблазнить ее, и в какой-то степени окажется права. Но Эшби хотел от Изабель не только этого. Пока одна его половина раздумывала над тем, как бы стащить с Изабель платье, другая просто с восторгом грезила о ней. Интересно, что сказали бы его родители об этой богине, если бы он мог их познакомить? Согласились бы они с тем, что она самое восхитительное создание на земле? Сам он был, без сомнения, пристрастен. Потому что любил Изабель.
Любил Изабель. Конечно, он ее любил. Он знал это давно. С того самого момента, как она поцеловала его на скамейке возле своего дома. Внезапно ему стало все ясно. Эшби понял, почему поспешил сделать предложение первой попавшейся под руку взрослой женщине, почему обходил стороной дом номер семь на Дувр-стрит, почему Изабель никогда не выходила у него из головы и почему его мир перевернулся с ног на голову, когда она появилась у него на пороге взрослой оформившейся женщиной.
– Уже поздно. Нам пора возвращаться домой.
Эшби взглянул на карманные часы – подарок Изабель и самое бесценное свое сокровище, – и его брови поползли вверх от удивления: четыре часа пролетели незаметно.
– Ты что, собираешься заночевать здесь? – поддразнила Изабель; – Я приглашена сегодня на званый ужин к леди Конингем и уже дала свое согласие. Так что, боюсь, я должна тебя покинуть.
Эшби неохотно поднялся с покрывала и внезапно почувствовал непреодолимое желание обнять Изабель. Он не видел смысла продолжать этот никому не нужный фарс. Прошлая неделя стала настоящим испытанием для его терпения, и все же он справился. Он выполнил все требования, вновь стал полноправным представителем высшего света, и даже те, кто в свое время заклеймил его позором и считал вертопрахом и повесой, теперь питали к нему глубокое уважение.
Он заслужил Изабель.
Эшби вознаградил Фиппса взглядом, в котором читалось: «Уйди», а потом обнял Изабель и позволил себе короткое мгновение наслаждаться ее близостью. Тихо вздохнув, Изабель положила голову на его плечо, и Эшби сразу же понял, что это – когда он стоит вот так, сжимая ее в своих объятиях, – и есть суть его жизни.
«Опустись на колено, глупец», – скомандовал внутренний голос.
Во рту у Эшби пересохло. Дрожа, он взял руку Изабель и опустился на землю. Изабель едва не упала на него, а ее горло наполнил серебристый смех. Она вырвала руку и сделала шаг назад.
– О нет! Ты отвезешь меня домой, Парис. – С этими словами Изабель побежала к тому месту, где они оставили лошадей.
Стоя на одном колене посреди леса, Эшби выглядел – и чувствовал себя – как полный дурак. Если она не хочет, чтобы он сделал ей предложение, не хочет, чтобы он ее соблазнял, ему остается только одно. Будь он проклят, если позволит Изабель сделать из него болвана со щенячьими глазами, взирающего на нее с обожанием! Выругавшись, Эшби поднялся с колена и последовал за Изабель.
– Ты такой молчаливый, – заметила Изабель после того, как они почти в течение часа ехали, не произнося ни слова. Они оказались в черте города и теперь ехали по утопающему в сумерках и тишине парку.
– Просто нечего сказать, – ответил Эшби, все еще кипя от возмущения. Коробочка, лежавшая в его кармане, казалось, прожигала дорогую ткань куртки. Эшби едва сдерживался, чтобы не швырнуть ее в кусты. О чем он только думал?
– А ну-ка давай свой кошелек, приятель, – произнес кто-то на кокни.
Эшби пришпорил Аполло и оказался между Изабель и двумя бродягами, преградившими дорогу. Они слишком умело обращались с оружием, чтобы оставить Эшби равнодушным.
– Он ваш, если отпустите леди.
Приблизившись к Эшби, Изабель прошептала:
– Ты ведь не взял с собой пистолет?
– Нет, – шепотом ответил Эшби. – По моему сигналу пришпоривай коня и во весь опор скачи домой.
– Я не оставлю тебя одного.
Он взглянул на Изабель:
– Ты серьезно?
Милагро занервничала, оказавшись рядом с Аполло, и Изабель пришлось ее успокаивать.
– Мне все равно, в скольких битвах ты принимал участие, – пробормотала Изабель, стараясь усмирить лошадь. – Ты без оружия, и это делает тебя уязвимым. Вместе с грумом нас трое.
– Эй, о чем это вы там шепчетесь? – Один из негодяев подошел ближе, чтобы рассмотреть Изабель.
– Отпустите леди, и я щедро вознагражу вас! – крикнул Эшби. – Иначе...
– Вы не доставите нам хлопот, если она будет рядом.
Эшби задумчиво сдвинул брови.
– Мы, случайно, не знакомы? Вы солдат?
Глаза мужчины округлись от удивления: он узнал говорящего.
– Полковник Эшби? – Попятившись, он наткнулся на своего товарища, а потом отсалютовал: – Роб Фолк, сержант Третьего полка гвардейской пехоты. Вы вывезли меня на своем коне с горящего моста в Ортесе, сэр. Спасли мне жизнь!
– Я помню. А это кто? – обратился Эшби к товарищу Роба. Второй мужчина вытянулся в струнку и отдал честь:
– Нед Майлс, сержант Девятого полка Восточного Норфолка. Для меня честь познакомиться с вами, полковник!
– Вы же герои войны. Так почему вы грабите беззащитных прохожих?
– Тяжелые времена, милорд, – извиняющимся тоном произнес Нед. – Мы уже шесть месяцев ищем работу, ведь таких, как мы, вернувшихся с этой чертовой войны и подыхающих от голода, много. Просим прощения, миледи. – Бывший вояка сдернул с головы видавшую виды шляпу и отвесил поклон.
– Послушайте, мне нужны трудолюбивые парни для работы в поместье. Я дам работу, которая обеспечит вам сытую жизнь надолго, а не на один вечер. Что скажете? Будете ли вы служить мне так же верно, как служили своей стране?
Майлс и Фолк радостно переглянулись и закивали головами:
– Да, сэр!
– Вы очень добры, милорд, – весело добавил Роб.
– Прекрасно. – Парис объяснил, как доехать до Эшби-Парка, и бросил им несколько шиллингов. – Это чтобы не ехать на пустой желудок. Найдите моего управляющего Гамильтона. Он занимается наймом. Непременно скажите ему, что вас послал я и что вы служили со мной на континенте. Он даст вам работу.
– Да, милорд! Огромное вам спасибо, милорд! – Они отсалютовали и, довольные, поспешили прочь.
Когда солдаты ушли, Эшби и Изабель снова сели на траву и долго молчали.
– Я хочу тебе кое-что рассказать о себе, – произнес, наконец, Эшби.
Изабель нерешительно прижалась к нему.
– Когда моя мать свернула себе шею, упав с лошади, а вскоре умер и отец, я на целый год лишился речи. Слуги в Эшби-Парке звали меня «немой мальчик граф». Я очень страдал от одиночества.
Эшби положил свою руку на плечо Изабель.
– Герцог Хауорт приехал в Итон и отвез меня к себе домой. Мне было четырнадцать лет, и я вел себя довольно грубо. Мне ненавистна была мысль о том, что я чужой за их столом, и все же это было лучше, чем обедать в одиночестве в Эшби-Парке. Так продолжалось три года, до тех пор, пока мне не исполнилось восемнадцать лет. – Эшби судорожно вздохнул. – Перед отъездом в Кембридж я узнал, что мой отец не умер естественной смертью, а покончил жизнь самоубийством, пустив себе пулю в лоб. Я... так разозлился на него. Я его возненавидел. И после этого... я перестал любить.
– Перестал любить? – переспросила Изабель. Эшби пожал плечами:
– Мне просто все стало безразлично. И я с головой ушел в удовлетворение своих низменных аппетитов. Теперь я не нуждался ни в чьем одобрении. Я получал удовольствие от ажиотажа, который поднялся вокруг моей персоны. В обществе разнеслась весть о моей неограниченной власти и богатстве. Я не ждал от этих людей любви, и они не ждали любви от меня. Так было до тех пор, пока я не встретил Уилла. – Эшби посмотрел на Изабель. – Он когда-нибудь рассказывал, как мы познакомились?
Изабель покачала головой.
– Уилл проиграл мне в кости пять сотен.
Она была удивлена.
– Неужели? Уилл никогда не играл.
– В тот день решил рискнуть. Весьма необдуманный поступок, должен сказать. Он не смог выплатить долг.
– Так как же вы стали друзьями?
– Я сделал его своим личным слугой на месяц. Я таскал его за собой по борделям и игорным домам, обучил кое-каким трюкам. Ну и повеселились мы тогда. – Эшби мечтательно улыбнулся. – Но мне не стоило рассказывать тебе об этом.
– Ты испортил моего брата.
Эшби перехватил руку Изабель и запечатлел на ее ладони обжигающий поцелуй.
– Зато он изменил меня в лучшую сторону.
– Вместе вы пережили лучшие времена, верно? – Изабель улыбнулась, охваченная дорогими сердцу воспоминаниями.
– Да. – Эшби устремил взгляд в темноту. – Уилл был самым великодушным человеком на свете.
Изабель внимательно смотрела в почти невидимые в сумерках глаза Эшби.
– Позволь мне сказать, как высоко я ценю то, что ты мне доверился, что поделился со мной воспоминаниями. Возможно, если бы раньше мы были более искренни друг с другом...
Бросив взгляд на аллею, Эшби наклонился и поцеловал Изабель.
– Поехали домой, детка.
Глава 30
Эшби отхлебнул из бокала бренди и постучал сигарой по балконному ограждению. Наблюдая за тем, как пепел медленно опускается в похожий на джунгли сад леди Конингем, он раздумывал над прощальными словами Изабель: «Возможно, если бы раньше мы были более искренни друг с другом...»
Она была права. Он с самого начала был с ней не до конца честен. Он скрывал от нее лицо, обстоятельства гибели ее брата, свои «подвиги» на войне, историю своей жизни, факт помолвки с Оливией. А еще он до сих пор не положил конец этому мнимому роману с Софи.
«А твои чувства к ней, – вмешался внутренний голос, – ты и их от нее до сих пор скрываешь».
Но он не скрывал причин своего уединения. Тех, что прятал от самого себя. На протяжении двух лет он чувствовал, что недостоин жить, потому что сеял смерть во время войны и не смог уберечь Уилла. И, несмотря на то, что его умаляющие собственное достоинство настроения были вполне обоснованны, они породили чувство вины, которое глубоко укоренилось в его душе, а шрамы на лице лишь усугубили его.
Изабель его раскусила. Человек, которого он прятал в погребе Ланкастер-Хауса, оказался вызывающим жалость мальчиком, изголодавшимся по любви. Презрение Эшби к этому мальчику и к слабости его отца и было движущей силой, скрывающейся все эти годы за неверно принятыми решениями, в числе которых была помолвка с бессердечной женщиной.
Чья-то изящная рука похлопала его по плечу. Развернувшись, Эшби притворно улыбнулся:
– Добрый вечер, Оливия.
– Эшби. – Сдержанно улыбаясь, она оглядела графа с головы до ног. – Ты такой красивый сегодня. Никаких нашивок, никаких излишеств. Некоторые вещи никогда не меняются.
– Могу сказать то же самое и о тебе.
В глазах Оливии вспыхнула тревога, которую она постаралась скрыть тщательно отрепетированной улыбкой.
– Принимая во внимание тот факт, что мы знакомы целую вечность, почту твои слова за комплимент.
– Как тебе угодно. – Эшби потушил сигару и направился к двери. – Извини.
Но Оливия преградила дорогу и положила ладони ему на грудь.
– Неужели мы не можем заключить мир? Я наблюдала за тобой. Ты изменился. Мне очень нравилась твоя молодая версия, но зрелый вариант... просто неотразим.
– Оливия, мы оба знаем, что ты считаешь меня неотразимым только из-за моих денег.
Оливия кокетливо опустила глаза.
– Хорошо. Признаюсь. Я приняла твое предложение по материальным соображениям, но я была молода и глупа. Откуда мне было знать, что в браке важен не только старинный титул и величественное родовое гнездо. В свою первую ночь с Брэдфордом я представляла тебя. И до сих пор представляю... – Оливия встала на цыпочки и подставила губы для поцелуя.
Эшби отвел ее руки в сторону.
– Мне жаль.
В глазах Оливии вспыхнуло негодование.
– А как же наша дорогая мисс Обри? Она все еще согревает время от времени твою постель? Или ты и от нее избавился за ненадобностью?
– Осторожнее, Оливия. Даже мое терпение имеет предел. – Он почтительно склонил голову. – Приятного тебе вечера.
Он вошел в танцевальный зал, однако успел услышать злобный шепот Оливии:
– Ты заплатишь за это, Эшби!
Сердце Изабель воспарило, когда, войдя в танцевальный зал, она заметила широкую спину Эшби, удаляющегося в игровую комнату. Они расстались менее чем два часа назад, но она уже до боли скучала по нему.
– Сегодня вечером он ваш, – раздался за спиной Изабель женский голос. – Его французскую потаскушку не пригласили.
Изабель резко развернулась и встретилась с ледяным взглядом голубых глаз Оливии.
– Миссис Фэрчайлд не потаскуха.
– Вы защищаете ее. Интересно... – Оливия улыбнулась.– Если принять во внимание тот факт, что она увела у вас любовника...
Изабель охватила тревога.
– Прошу прощения? – тихо переспросила она.
– Вы любите его. Даже не трудитесь отрицать это. Вы буквально возвестили об этом всему миру, в слезах убежав из театра на прошлой неделе.
Изабель гордо вскинула подбородок:
– Я убежала потому, что ваш брат оскорбил меня.
– Вздор. Я прекрасно понимаю, что вы испытали. То же самое Эшби проделал со мной четыре года назад. Не пройти ли нам в библиотеку? Лучше обсудить это наедине.
Настороженно, и вместе с тем сгорая от любопытства, Изабель последовала за Оливией в уютно обставленную библиотеку лорда Конингема.
– Вы можете подумать, что я лишена добродетели, коль скоро решила расторгнуть, помолвку из-за того, что устала ждать, – начала Оливия. – У меня множество недостатков, но я не глупа. Только самые непредвиденные обстоятельства могли заставить меня променять Эшби на Брэдфорда. Я расторгла помолвку после того, как застала Эшби с французской оперной дивой. Теперь, надеюсь, вы понимаете, почему я предпочла умолчать о том, что произошло.
Ошеломленная, смущенная, Изабель не знала, что и думать. Должно быть, все эти ощущения отразились у нее на лице, потому что Оливия решила снабдить ее подробностями.
– После того как в Фонтенбло было подписано соглашение, я уговорила Джона отправиться со мной в Париж навестить Эшби. Представьте мою боль, когда я застала его с этой... с этой французской проституткой! Джон был шокирован. Он хотел вызвать Эшби на дуэль, но я уговорила его не делать этого. Эшби меткий стрелок, и я не перенесла бы потери горячо любимого брата из-за вероломного жениха. Мой дед задействовал связи, чтобы замять скандал, и спустя три месяца я стала женой Брэдфорда.
Изабель охватило смятение, а ее ненависть к Софи вспыхнула с новой силой.
– Что заставило вас рассказать мне правду? – спросила Изабель. – Я не слишком вам нравлюсь, ведь так?
– Но вы нравитесь моему брату. Я подумала, что вам следует получше узнать характер вашего «покровителя», прежде чем вы отвергнете предложение Джона.
У Изабель голова пошла кругом. Она опустилась в кресло и сжала голову руками.
– Прячешься от меня?
Изабель вскинула голову. В дверях стоял Парис, облокотившись о косяк. Он нахмурился:
– Что случилось?
Изабель не могла смотреть на него.
– Ничего. Просто закружилась голова. Теперь все прошло, и я хочу вернуться в танцевальный зал.
Обхватив ее свободной рукой за талию, Эшби прижал ее к себе.
– Не лги мне, – тихо произнес он. – Давай с этого момента будем предельно откровенны друг с другом.
– Ты даже не понимаешь значения этого слова! – резко бросила Изабель.
– Стилгоу видел, что ты ушла вместе с Оливией. Что наговорила тебе эта кобра?
Изабель отошла назад и заглянула Эшби в глаза.
– На моем счету действительно много грехов. Неверность, махинации, жестокое обращение, вероломство. Я что-то упустил?
– Значит, ты ничего не отрицаешь?! – в ужасе воскликнула Изабель.
– Сейчас речь не об этом. Вопрос в другом – веришь ли ты в то, что сказала Оливия? Я могу изложить тебе иную версию произошедшего, но поверишь ли ты в нее? Если ты считаешь меня неискренним, значит, все, что я скажу, заведомо окажется ложью. Однако прежде чем мы продолжим, определи для себя, считаешь ли ты меня благородным человеком или негодяем. Иначе я просто зря потрачу время и силы.
– Не надо со мной играть. Между понятиями «благородный» и «искренний» существует различие. Я не усомнилась бы в твоей искренности, если бы ты рассказал мне правду о своей невесте.
– Бывшей невесте. Да, мне стоило рассказать тебе правду, но мне было не по себе. – Эшби внимательно посмотрел на Изабель. – Теперь что касается Оливии. Когда она застала меня с оперной певицей?
– Четыре года назад. – Внезапно Изабель прозрела. – Ты тогда был ранен, да?
– Немногим больше четырех лет назад снаряд, выпущенный из французской пушки, разорвался в нескольких дюймах от моего лица. Взрыв изорвал мое лицо в клочья. Я перенес операцию, после которой оказался прикованным к постели на целых шесть месяцев. Моя дражайшая бывшая невеста получила противоречивые сведения о моем здоровье и посему поехала в Испанию вместе со своим обворожительным братом. Она разыскала меня в полевом госпитале и была весьма внимательна, но только до тех пор, пока хирург не снял с моего лица повязку. Увы, ее взору предстало лицо чудовища – все в порезах и отвратительных воспаленных шрамах. Ее чувствительная натура не выдержала столь сурового испытания, и Оливию вывернуло наизнанку прямо у меня на глазах. Джон не замедлил увезти сестру в Англию, где она спустя три месяца стала леди Брэдфорд. Когда до меня долетели известия об этом радостном событии, я был потрясен до глубины души. Ведь она даже не потрудилась сообщить о том, что расторгла нашу помолвку.
– Я тебе верю. Мне не стоило сомневаться в тебе, но это твоя вина! Если бы ты был искренен со мной...
– И все же ты слишком быстро приняла на веру лживые слова Оливии, зная меня уже достаточно хорошо.
– Есть еще кое-что. – То, что Изабель ужасно хотела выяснить, но не решалась обсудить.
– И что же это? – Эшби уселся на диван и скрестил вытянутые ноги.
Изабель принялась в беспокойстве мерить шагами библиотеку.
– Почему Оливия уточнила, что застала тебя с...
– ...оперной певицей? Спроси об этом своего друга Хэнсона. Ведь это он придумал сенсационную новость и разнес ее по всему Лондону. Но я не возражал. Моя репутация и так была запятнана сверх меры. «Бессердечный негодяй» звучит лучше, чем «брошенный урод», ты не согласна?
Изабель остановилась и посмотрела на Эшби.
– Что еще? Я готов отвечать хоть до утра.
– Это все.
– Тогда откуда этот суровый взгляд?
– Потому что, – она помедлила, – у тебя есть Софи. – Изабель подошла к двери и взялась за ручку.
Рука Эшби, затянутая в белую перчатку, захлопнула дверь. Его мускулистая грудь прижала Изабель к стене, а щеку обожгло дыхание, источающее аромат бренди.
– Нет никакой Софи. Это был хитро спланированный обман, фальшивый роман. Просто я отчаялся вернуть тебя.
– Ты думаешь, я настолько легковерна? Я видела, как ты целовал ей руку в «Ковент-Гардене». Я видела, как она на тебя смотрит, как вы обращались друг с другом. Вы любовники, признайся.
– Господи, да на ее руках были перчатки! Нет, мы не любовники. Это всего лишь уловка, и ничего более. Мы появились в театре, чтобы привлечь твое внимание.
– И вам это удалось.
– Изабель, я готов поклясться на могиле моей матери, что ни одно мое прикосновение к Софи нельзя расценить как нечто интимное. Да и как могло быть иначе, ведь я не переставал думать только о тебе.
В глазах Изабель по-прежнему читалось недоверие, и Эшби добавил:
– Неужели ты думаешь, что я настолько испорчен, что из всех женщин в городе выбрал именно твою подругу? Я ведь не бесчувственный. – Эшби провел рукой по волосам. – Наши отношения с ней были абсолютно честны. Я заезжал за ней, мы посещали мероприятие, на котором присутствовала ты, после чего я отвозил Софи домой и отправлялся к себе. Ничего личного.
– Ты сказал, что вы друзья.
– Твоя подруга Софи добрая и умная женщина. Она поняла мое настойчивое желание вернуться в общество. Она точно знала, как дать мне совет и поддержать, чтобы я не чувствовал себя неотесанным деревенщиной. Она очень любит тебя, несмотря на твое отвратительное отношение к ней на прошлой неделе. Впрочем, она ожидала чего-то подобного. Софи была готова к твоей отчужденности и презрению, потому что верит в то, что мы с тобой принадлежим друг другу.
– Честно говоря, я не знаю, что хуже – твой роман с моей лучшей подругой, возникший сразу после чудесной ночи, проведенной вместе со мной, или ваша уловка.
– Может, мне стоит напомнить, чем закончилась эта чудесная ночь? Ты с презрением отвергла меня, велела держаться от тебя подальше и убежала, чтобы больше не возвращаться. Ты вынудила меня принять решительные меры! Ведь без этого ты не вернулась бы.
Внезапно Изабель помрачнела.
– Знаешь, однажды Уилл произнес слова, которые запали мне в душу: «Если для того, чтобы ввернуть болт, требуется молоток, нужно искать другое отверстие».
Парис улыбнулся.
– Он сказал это в твоем присутствии?
– Нет, я случайно подслушала. Он разговаривал с Чарли. Это значит...
– Я знаю, что это значит. А ты? – В глазах Эшби вспыхнул дьявольский огонь. Внезапно Изабель стал ясен чувственный подтекст, и она густо покраснела. – Не стоит слушать мужские разговоры, Иззи.
– Не уходи от темы. Моя точка зрения вполне понятна. Если все идет не так гладко, как должно, не стоит продолжать.
Эшби погладил щеку Изабель.
– Мы не несовместимы, моя дорогая.
Изабель ударила его по руке.
– Как бы мне хотелось, чтобы ты снял маску в моем присутствии!
Губы Эшби изогнулись в чувственной улыбке.
– Насколько я помню, ты сделала это вместо меня.
– Я имела в виду твою невидимую маску. Ты лицемер, Парис. Ты постоянно балансируешь на грани между правдой и ложью. Ты тщательно подбираешь слова. Продумываешь линию поведения. Все в твоей жизни просчитано, чтобы скрыть истинные мысли и эмоции или составить у окружающих неверное представление о них. Ты слишком сосредоточен на самом себе. Рьяно охраняешь все, что касается твоего внутреннего «я».
Похоже, наблюдения Изабель потрясли Эшби.
– Я говорю тебе все. Я отвечаю на все твои вопросы.
– С опозданием. Ты опоздал на несколько недель. Твои глаза... Они то просто блестят, то вспыхивают огнем, то становятся голубыми или зелеными, но во всех случаях они непроницаемы для меня. Я вижу, что внутри тебя происходит борьба, понимаю, что ты хочешь многое сказать, но не можешь. Неужели все это появляется на свет только у тебя в подвале? Там ты по-настоящему живешь?
Эшби судорожно сглотнул.
– Ты хочешь, чтобы я разделся донага перед тобой.
– Только после того, как я увижу мужчину, которого люблю, – прошептала Изабель.
– Того, кого больше никто не любит? – цинично спросил Эшби.
– Того, кого любил Уилл.
Они долго смотрели друг другу в глаза.
За спиной отворилась дверь, и Изабель поспешно отскочила в сторону, чтобы оказаться на почтительном расстоянии от Эшби. В дверном проеме возник Стилгоу. Он перевел взгляд с Эшби на сестру.
– Энджи устала, – как ни в чем не бывало заметил он. – Даниэлли проснулась на рассвете и не дала ей поспать.
Изабель кивнула, искоса взглянув на Эшби. Стилгоу открыл ей дверь, не сводя взгляда с Эшби.
– Подожди меня снаружи. Я сейчас подойду.
Еще раз взглянув на Эшби, Изабель скрылась в коридоре. Стилгоу закрыл дверь.
– Что вы здесь делали, Эш? С самого первого дня вы с ней ходите вокруг да около. Не пора ли поставить точку? Изабель уже не ребенок.
– Знаю, – тихо ответил Парис.
– Ты ее хочешь?
– Да.
Криво усмехнувшись, Чарлз открыл дверь.
– Так бери ее! Потому что она уже всех нас свела с ума.
Глава 31
– Доброе утро.
Узнав голос Софи, Изабель остановилась перед дверью кабинета. Несколько мгновений она пребывала в замешательстве, а потом развернулась.
– Доброе утро.
В карих глазах Софи вспыхнули надежда и настороженность.
– Ты со мной разговариваешь. Мы снова подруги или... это элементарная вежливость? – примирительно произнесла Софи.
– Я еще не решила, – был искренний ответ. – Вчера Парис рассказал мне...
– Парис? – Софи озадаченно сдвинула брови. Ну хоть что-то, подумала Изабель.
– Я имела в виду Эшби. Он упомянул о разыгранном вами спектакле...
– Доброе утро, леди. – Молодой человек отвесил поклон.
– Лорд Джон. – Софи присела в реверансе, а потом прошептала на ухо Изабель. – Отделайся от него. Хватит с нас игр. – Она вымученно улыбнулась. – Прошу прощения. У меня назначена встреча. – С этими словами она вышла из кабинета, предусмотрительно оставив дверь наполовину открытой.
– Это вам. – Джон протянул Изабель розу.
– Благодарю вас. – Изабель посмотрела сначала на цветок, а потом на Джона. Она решила последовать совету Софи и сделать то, чего никогда не делала. Раньше она использовала различные уловки, чтобы как можно дольше держать на расстоянии нежелательных ухажеров. Она принимала знаки внимания со стороны потенциальных женихов, но отказывала им в самый последний момент. Но прошлой ночью, когда она ворочалась в постели, не в силах заснуть, она вдруг отчетливо поняла, что проделывает тот же самый трюк с единственным мужчиной, которого ждала всю свою жизнь. Она отвергала Эшби.
Больше это не должно было повториться. Изабель положила цветок на стол.
