Текст книги "Вестник в старом мире (СИ)"

Автор книги: Роман Беркутов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

К Вадиму несколько раз подходил Кондрат, чтобы подготовить все для встречи на вторник.

– Господа, а почему бы не продолжить праздник на свежем воздухе? – вопрос Вадима вызвал громкие одобрительные крики.

За город ехали длинной колонной из шикарных европейских карет. Месяц назад Вадим искал землю под новые предприятия и наткнулся к северу от столицы на большое поле и лес на берегу бухты Петрокрепости. Прям здесь строить не дали, но разрешили использовать как охотничьи угодья. Капитан Захарченко ждал гостей за длинным столом у расставленной палатки.

– Господа, доброго утра. Кто болеет в палатке есть рассол и запасы опохмелиться. Всех остальных прошу за мной.

Высокопоставленные чиновники, пара человек из жандармов, адмиралтейства, счетной палаты. Все со слугами и своим оружием для охоты. Щербатый держал гончих на привязи, он сегодня отвечал за загон дичи. Вадим сиял как начищенная монета. Многие из гостей носили костюмы из одной популярной в Петербурге этой осенью.

– Это новинки отечественного оружестроения, – Захарченко подвел заинтересовавшихся к столу, на котором лежали двуствольные ружья в чехлах и несколько деревянных коробок с патронами. Он достал ружье с гравировкой и переломил, показывая как обращаться.

– Вадим, а что там за штуковина стоит? – Есислав сидел на коляске рядом с Вадимом и показывал на деревянные устройства с плечами и упругим каналиным канатом, – Захотелось вспомнить старину?

– Это небольшая переделка. Скорпионы вышли из моды, – Вадим сверкнул пенсне и улыбнулся, – Все будет.

Пока Захарченко рассказывал о новых папковых патронах, слуги в отдалении от стола расставляли деревянные мишени с изображением кабанов, зайцев и уток.

– Господа и дамы, – Вадим поклонился гостям и их сопровождающим, – прежде чем начнем охоту, хочу похвастаться достижениями нашего с вами земляка. Эти прекрасные творения мастера Уманского заинтересуют своей изящностью, надежностью и точностью в охоте.

– Вадим, так дай пострелять, мы только за, – хохотнул Горынин, громко хрустя яблоком.

– Не просто пострелять, а со спортивным интересом. Я каждому дам по двадцать выстрелов, но потом начнем состязание для всех желающих! Первые трое получат приятные подарки, которые смогут опробовать на охоте, – Вадим погладил ружье, – Начнем же.

Глава 10

В темной комнате с решеткой на окнах сидел лысый мужчина в вечернем халате. Его руки наручниками приковали к железному столу, а ноги в одном тапочке слабо елозили по холодному каменному полу.

Щелкнул замок. Тяжелая дверь в серую комнату открылась с противным скрипом несмазанных петель.

– Так, так, так, – в комнату для допросов вошел темноволосый жандарм с майорскими эполетами. Он держал подмышкой кожаную папку и в раздражении шевелил длинными усами, – Дела ваши плохи.

Седой удивленно открыл рот и раскрыл ладони, но не ответил.

– Да, да, – жандарм подождал прежде чем за ним закроют дверь, чтобы перейти на шепот, – Ты что здесь забыл?

– Решил покупаться, а меня как собаку потащили в казематы. А я между прочем гражданин Российской империи! – Седой захртпел.

– Ну-ну. Слово то какое выбрал "гражданин". Что это? Тебе Седой жить надоело? На плаху захотел? – жандарм облокотился на спинку стула, достал перо, чернила и бумаги, в которых кривым почерком начал писать, – Ладно что ко мне попал, будешь должен. Напишу, что пил, упал с причала и поранился. Отсюда эта нелепая рана на груди. Верно?

– Верно.

– Ну вот и ладушки. Чтоб я тебя здесь больше не видел.

– А как? – Седой улыбнулся распухшими губами, – Имя, не забуду.

– Эх, пьянь. Даже друга не помнишь, – майор убрал перо, чернила и закрыл папку на завязочки, – Конвоир!

Дверь открылась, в комнату зашел молодой солдат с ружьем на плече.

– Отпустите, хе, "гражданина". Законы не запрещают плавать пьяным, а с опасным преступником, это свидетель ошибся– майор поднялся и вышел.

Через четверть часа Седой стоял на улице и потирал запястья рук. Дул холодный ветер и шел снег. Ночной халат не закрывал все тело и часть бледно-синего пуза оставалась открытой. Прохожие тихо смеялись, проходя рядом, один мальчик даже стал показывать пальцем на странного дядю, который любопытно крутил головой.

Седой шмыгнул носом и пошел вниз по улице. В его понимании хорошие люди обязательно должны помочь, если правильно попросить. Просить пришлось где-то через час, когда Седого затащили в подворотню два здоровых лба в грязной одежде рабочих.

– Слышь, блаженный, а снимай халат, – лоб достал из-за пояса кусок отпиленного лома для разбивания льда.

– Может договоримся? – Седой похлопал глазами.

– Сейчас я с твоей головой договорюсь. Снимай! – бандит замахнулся и ударил концом обрубка в торчащее пузо Седого, – Ну нет, так нет.

Лом наткнулся на что-то твердое как камень, у Седого загорелись глаза, и оружие застряло.

– Чтоб меня…

Договорить бандит не успел. Пухленькие руки Седого расширились и как желе поймали головы бандитов в холодце.

– Ха, холодец, – Седой облизнулся.

Бандиты кричали, но звук не проникал за полупрозрачный гель-щупальца, только пузырьки воздуха застревали рядом с открытыми ртами, не выходя наружу. Добрые люди попали в ловушку, из которой не было спасения.

– Ладно, – на шее Седого проступила нездоровая фиолетовая вена, и головы бандитов лопнули, оставив кровавые пузыри и осколки костей в руках-геле, – Что-то холодца захотелось.

Седой порыскал по карманам неудавшихся грабителей. Приличный улов в два рубля означал сытный обед в рабочей столовой.

– Только, – Седой посмотрел на свой единственный тапочек и истоптанные сапоги бандита.

***

Пока гости развлекались, расстреливая мишени, Вадим задумался о продвижении своего оружия. Его нужно было продавать много и желательно армии. Собирать каждое ружье после длительной ручной обработки считалось тупиковым путем в продвинутых странах. Во Франции на оружейных заводах производство стволов поставили на конвейер питающийся от водяного колеса. В Англии во всю господствовали паровые машины. Единственным исключением служили оружейники в америке, но там все быстро менялось с наплывом инженеров из европы.

На стрельбище плыли облака пороха. Вадим стоял за палаткой молча наблюдая за состязанием.

– Вадим? – со спины его окликнул Захарченко.

– Это я.

– Тебе пришло письмо, – он протянул черный конверт.

В письме оставили только одну фразу: "Мы знаем, чем ты занимаешься"

– Что-то срочное? Курь аж запыхался, – Захарченко пристегнул вторую кобуру с револьвером к бедру.

– Обычные наблюдатели. Тебе зачем два пистолета?

– Хочу попрактиковаться, – он пошел к стрельбищу, чтобы встать напротив ростовой мишени в ста шагах.

Захарченко потянул за шнурок в кобуре, выскочил револьвер. Капитан поймал оружие и выстрелил от бедра, одной рукой взводя боек. Шесть последовательных выстрелов заглушили пыл остальных стрелков. Тогда Захарченко выхватил второй пистолет и отстрелялся левой рукой.

Расторопный слуга побежал снимать мишень. На белом листе с черным человеческим силуэтом осталось восемь попаданий в грудь.

– Могешь, – через плечо Захарченко заглянул Горынин с двуствольным ружьем, – Ну-ка повесь еще одну.

Он достал из кармана перечницу. Новомодный кремневый пистолет с шестью стволами.

– Владлен, это зачем тебе такая дубинка? – спросил Есислав.

– Вот пойдешь на абордаж, там и не такое берут, – адмирал с прищуренным глазом целился в мишень, но на пистолете не ставили прицельных устройств и сто шагов для такого оружия казались нереальными.

– Ага побегу, – Есислав приставил к глазам маленький бинокль.

Адмирал расстрелял все шесть выстрелов и нервно ждал, когда слуга прибежит с мишенью. Остальные гости тихо обсуждали новинки вооружения.

– Мда, стареешь, – Есислав ткнул в единственное попадание в углу листа.

– Все там будем, – адмирал положил на стол свою перечницу, – Михаил, а дай попробовать. Как перезаряжать?

– Все легко, – Захарченко откинул барабан в сторону и просто сменил его на заряженный.

– Ловко.

– А еще так, – Михаил снял кобуру. На дне кобуры мастера прикрепили металлический паз, который насаживался на рукоять револьвера, служа прикладом, – Теперь так, можно стрелять.

Адмирал прижался щекой к деревянному ложу и выстрелил. Он не успокоился пока все не расстрелял и цокая языком вернул оружие.

– И сколько такая прелесть?

– Пятьсот, – Вадим вмешался, подойдя к столу, – Мастера по одному их делают.

Лицо адмирала скривилось как от проглоченного лимона. Он потянулся погладить револьвер, но отдернул себя.

– И ничего не придумать? – Есислав взял оружие в руки, чтобы лучше рассмотреть.

– Придумать можно и нужно. Но нужны станки. А пока буду делать вариант попроще: с капсулями. Их рублей за сто, но может пятьдесят если пущу в дело.

– Мда. Я бы такими моряков снарядил, – Владлен почесал шею, томно вздыхая и бросая тоскливые взгляды.

– Не грустите, если выиграете в состязании, то будет вам подарок.

– Только Владлену? – в разговор вмешался мужчина с широкими плечами, плоским лбом и зачесанными волосами в обе стороны. Под охотничьим костюмом он носил белую рубашку с фиолетовым галстуком.

– Нет конечно, уважвемый Захар Александрович, все на общих условиях.

– Тогда, Владя, еще посмотрим, кто кого.

– Да чтоб я, морской волк, уступил кабинетному сидельцу?! Ха!

После пристрелки ружей и стрельбы по мишеням осталось двое финалистов: Владлен Иоанский и Захар Александрович. Кабинетный сиделец трижды выбил бумажного кабана на расстоянии в четыреста шагов с капсульного ружья с частичной нарезкой стволов. Третье место занял друг Естислава – Мальцев Сергей Петрович. Он служил офицером и успел повоевать.

– Для последнего круга хочу показать новинку, – Вадим жестом подозвал слуг, которые выкатили измененные для метания скорпионов. Машины на деревянной станине заряжались поворотом рычага, натягивающего упругий канат, который запускал выкрашенные в меле глиняные тарелки.

– Ээ Вадим, с этого нужно было начинать! – заявил адмирал настрелявшись по летающим тарелочкам. Он настрелял пять, против трех у Захара.

– Поздравляю с победой, – Вадим передал Владлену ружье и кожаный патронташ с папковыми патронами. Гости пошли собирать призы.

– Письмо. Ты не убираешь его из рук, – Захарченко подошел к Вадиму.

– Мелочь, – он улыбнулся и убрал конверт во внутренний карман бушлата.

Охотились до вечера. У Вадима купили десяток ружей под папковый патрон и обещали еще заглянуть в Эльбрус. Перед возвращением домой Вадим распорядился поехать в ресторан Есислава, отужинать. Захарченко поехал дальше один.

Зал ресторана сверкал от отражений новой хрустальной люстры со свечами.

– Вадим Борисович, рады вас видеть, – на входе поклонился хостес и подозвал официанта.

Вадим выбрал стол в углу, рядом с окном. Вид вечернего Петербурга умиротворял и позволял подумать в тишине. Соседние столы пустовали, за исключением одного, где сидел тоскливый юноша. Он разглядывал капли растаявшего снега на стекле, пока за окном неслись экипажи.

– Что закажите? – официант услужливо улыбнулся.

– Солянку по уральски.

Если официант удивился, то не подал виду, а достал блокнот, чтобы записывать.

– Мы такое блюдо к сожалению не готовим.

– Что даже для очень любимого постоянного гостя?

– Боюсь что так, если вы только не ждете компанию, то думаю шеф повар сделает исключение, – официант извиняющейся развел руками.

Вадим забарабанил пальцами по белой скатерти, и тут на глаза попался томный юноша за соседним столом. Вадим встал и подошел к нему.

– Брат, выручай. Смерть как хочу Уральской солянки, составь компанию?

– Месье? – юноша спросил на французском и Вадим повторил.

– Месье, но я даже не знаю, что это за Солянка.

– Ничего, я сейчас вас обоих научу, – Вадим кивнул на блокнот официанта, – сначала отвариваем говядину, отдельно сосиски, капченую грудинку…

– Но я уже заказал хлеба и воды…

– Друг мой, не волнуйтесь, я заплачу, – Вадим посадил вскочившего юношу, который собирался протестовать, – Ну не капли же с окна вы пришли здесь облизывать. А пока мы ждем, принесите нам водку и закуску.

– Конечно, – официант убежал, закрывая улыбку подносом.

– Меня Вадим зовут, – он протянул руку через стол и юноша ее слабо пожал.

– Анатолий Николаевич, Демидов.

Вадим откинулся на диване с фиолетовой обивкой.

– А я вас знаю!

– Конечно, я же…

– Вы любитель французской поэзии! Мы с вами виделись в доме Мальцевых.

– Да вы правы, рад познакомиться.

– А я-то как рад! Давайте первую за знакомство, – Вадим разлил холодненькой по рюмкам, не принимая отказа, – Я по вашим глазам все вижу.

– Это что же вы видите?

– Женщину, очи черные, губы алые, – Вадим напустил таинственности и поводил руками по столу, – Она живет далеко, на землях гордых франков!

– Пфф, – Толя аж подавился, – Как?

– Да легко, – Вадим закинул соленый огурчик и прохрустел, наслаждаясь сочетанием огня в груди и соленостью на языке, – Вы по французски говорите лучше чем любой француз, а нос у вас русский, как и имя. Так чего гадать? Вы надолго в Россию? Соскучились?

– Я приехал на рождение брата, но никак не могу уехать. Дела как болты затягивают, – Анатолий ухнул и опрокинул рюмку, – У меня в Париже свадьба, а я здесь, служба.

– Что за служба такая, от которой не спешить бежать к невесте?

– Дипломат, я посол в Париже.

– Ооо, так это вас, дипломатов нужно винить! – безапелляционно заявил Вадим и укусил тартолетку с кусочком сливочного масла и черной икрой.

– Это в чем же?

– А кто Наполеона к Москве пустил?

– Ну вы загнули, – на лице Анатолия отобразился спектр эмоций от удивления до печали, – Франция с того времени образумилась.

– Образумилась и тихо бурлят, чтобы выбрать нового Бонапарта?

– Это вы с чего взяли? – У Анатолия проснулся профессиональный интерес, – Вадим, вы на какой службе?

– Ооо, моя служба и опасна и трудна. Порой придет ко мне злой муж и как захочет… Захочет пожаловаться на нелегкую судьбу единственного в городе человека, у которого жена еще ходит в старом платье, – Вадим хохотнул, – Ну вы наверное будете вторым. Я владелец ателье и так, мелочью балуюсь.

– Серьезный человек, – весело кивнул Анатолий и чокнулся рюмками.

– Солянка по уральски! – основное блюдо принесли уже после двух пустых графинов водки. Кусочки говядины, грудинки, нарезанных сосисок плавали вместе с дольками картошки, лимона и бочковых огурцов в горячем бульоне и сметане.

– Эх, жаль оливок нет, – Вадим рукой подогнал аромат наваристого бульона, – Друг мой, обязательно добавьте чеснока. Только мельче, мельче, это не ваши холодные супы.

Раскрасневшийся Толя расстегнул воротник и с удовольствием мокал черных хлеб, помогая ложкой. Слой высокого дипломата треснул, показались первые признаки жизни.

Они сидели до поздна, когда уже последние посетители ушли.

– Нам пора, – Вадим взял под локоть Анатолия и повел на улицу, на ходу натягивая на него тулуп.

– А куда мы?

– Лечить душевнцю рану, конечно, – Вадим шел ровно, его не шатало, лицо не покраснело. Алкоголь не мог затуманить его разум или отравить тело, – Нас к лучшему "культурному" дому столицы!

Кучер понятливо кивнул. Пока публичные дома оставались в нелегальном положении без государственного контроля, но с полным пакетом осуждения от Русской Православной. Что не мешало людям ходить к жрицам любви и отдыхать душой, рискуя телом.

Дороги города опустели. Они ехали спокойно, карету покачивало, а за окном мелькали зажженные фонари.

– Вади м, я не хочу, – выдал Толя прислонившись лбом к холодному окну.

– Мне больно на тебя смотреть! – Вадим хотел продолжить, как дальше по дороге из подворотни раздался женский крик.

– Тормози! – Анатолий вскочил и постучал кучеру. Карета нехотя остановилась.

– Стой! Куда? – Вадим бросился на улицу, вслед за прытким дипломатом, который успел открыть дверь.

Анатолий не знал что творит, но прилив смелости и возмущения довел его до темного угла, где двое нелицеприятных мужиков зажимали фройляйн с послушницей в вечерних платьях. Женщина со светлыми волосами и широкими скулами закрыла собой испугавшуюся девушку.

– А ну, стойте, – голос Анатолия дрогнул, когда в темноте блеснул нож грабителя.

– Че пернатый, сам пришел, чтобы пощипали? – он перекинул нож из одной руки в другую.

– Не угадал, – Вадим отдернул Анатолия за шиворот и осветил переулок парой выстрелов, – Вы целы?

Из-за спины защитницы вышла дрожащая Варя в коричневом полушубке, она кивнула головой и икнула.

– Спасибо вам господа, – на французском ответила гувернантка. Она носила светлое пальто с меховым воротом и узкую шерстяную юбку до сапог, – Мы возвращались с уроков фортепьяно, для юной миледи.

– Варвара Федоровна, – Анатолий поклонился.

– А, вы знакомы, чудно. Чудно, что у Вари такие смелые знакомые. Меня зовут Алина Петровна, если на русский лад, – гувернантка поправила прическу себе и послушнице, – Давайте уйдем отсюда, эти ужасные монстры.

Она бризгливо подняла подолы платья.

– Дамы, что бояться мертвецов? – Вадим картино сдул дымок с револьвера, – Они не кусаются.

– Ах, Вадим, Анатолий, душа еще в пятках, дайте отдышаться, – Варя похлопала себя по красным щекам.

Алина Петровна подошла ближе к лежачему лицом в грязь головорезу и легонько его пнула.

– Чтобы неповадно было!

– Эх, – а он схватился за ее пальто и вонзил нож в правый бок.

– Блять! – Вадим дернулся и разрядил револьвер, пробив пулей нос и расплескал остатки мозгов.

– Ох, что-то мне не хорошо, – Алина Петровна сползла по стене, ее лицо быстро бледнело, а пальто пропитывалось кровью.

– Нужно позвать врача! – Анатолий выглянул на дорогу, но там не было ни души. Люди либо прятались либо спали, только вдалеке пошли свистки, приближающихся околоточников.

– Не успеем, где ближайший врач? – Вадим зажал рану, отчего не молодое лицо Алины Петровны вытянулось от боли.

– Ко мне, домой, батюшка военный хирург! – Варя впилась ногтями себе в руку, чтобы не потерять сознание, – Два квартала выше по улице, мы же почти до дома дошли.

– Я донесу, – Вадим поднял гувернантку на руки и побежал.

Холодный снег скрипел под ногами, пока мимо проносились уличные фонари.

Варя и Анатолий подъехали к дому доктора Гааза на карете полицейских. На крыльце сидел Вадим с распахнутой бешкеркой и курил трубку. На его руках и ступеньках осталась засохшая кровь.

Околоточники заставили подписать соглашение о невыезде из города. Утром в квартиру придет следователь и опросит.

Анатолий остался в гостях у Гаазовых, а Вадим отправился домой. Ефим спал, как и большинство слуг, только сторож радостно встретил вернувшегося барина и испугался засохшей крови, но Вадим его успокоил.

Он сидел в кабинете при свете свечей и писал письмо на дальний восток. Сегодня вышла промашка, ценою в чью-то жизнь. Для Вадима не существовало проблемы только препятствия на пути к пока еще далекой цели, но с каждым заработанным рублем, с каждой построенной фабрикой он приближался на маленький шажок.

Глава 11

В дверь кабинета осторожно постучали. Вадим убрал купленный набор сверл в стол и прокашлявшись сказал:

– Войдите.

Через порог переступил невысокий мужчина с пышными майорскими эполетами и золотыми пуговицами на синем мундире. Подмышкой он держал кожаную папку, а при ходьбе шевелил длинными усами, как будто принюхивался.

– Душновато у вас.

– Чувствуйте себя как дома, можете открыть окно, – Вадим поудобнее устроился за столом, наблюдая удивленное лицо следователя.

– Ну ладно-с, у меня будет к вам пара вопросов, – он сел напротив Вадима и открыл кожаную папку.

– Извините, но вы не представились.

– Месечкин Алексей Игнатьевич.

– Очень приятно, а давно в жандармерии проблемы с кадрами?

– Не понимаю вас, – Алексей Игнатьевич замер, расставляя пишущие принадлежности.

– Я просто гадаю, с каких пор делами об уличном разбое занимаются аж целые майоры, – Вадим наклонился ближе, чтобы смотреть в глаза гостю.

– Это, это жест уважения. А теперь ответьте на пару вопросов, – он прошелся по подготовленному списку.

Беседа закончилась через час.

– Ну вот и все, Вадим Борисович.

– Прежде чем вы уйдете, я могу выезжать из города?

– Да, у следствия к вам больше нет вопросов, – Алексей Игнатьевич замялся, – Если только один: откуда вы взяли такой пистолет?

– Так, мой хороший знакомый постарался. Лев Уманцев держит оружейную мастерскую. Хотите себе такой? Двести рублей, сто капсюлей идут в комплекте.

Майор скривился и тяжело вздохнул.

– Не потяну. Всего доброго.

Он развернулся и стал уходить, но Вадим окликнул жандарма.

– Вы забыли письмо! Алексей Игнатьевич.

– Нет, нет, боюсь, оно там уже было.

– Ну да, было, – улыбнулся Вадим, вскрывая белый конверт, под которым лежал черный с посланием: "Мы следим", – Конспираторы хреновы.

Вадим пошел одеваться на улицу. Его встречал бодрый и аккуратный Ефим, который успел побриться и зализать волосы.

– О, да ты принарядился. Как самочувствие?

– Лучше вашблогородь. Я совсем отбился от рук и бросил вас. Прошу прощения. Вы же в ателье поедите? Позволите сопроводить?

– А так вот в чем дело, старый лис, – Вадим повязал шарф и спустился к карете.

Утренний Петербург кипел жизнью. Снег на улицах убирали рабочие, пока люди спешили по делам. Мерно цокали копыта лошадей, в городе пошли первые сани.

Звякнул звонок и из открытой двери намело снега. Вадим отряхнул воротник, заходя в теплый зал салона.

– Рад вас видеть.

– Дорогой, – Гертруда прервалась.

За Вадимом зашел Ефим и скромно встал у двери.

– Заходите и вы, Ефим, – Гертруда послала Петра приготовить чай, а сама пригласила гостей садиться за стол, – Давно вас не видела, обоих.

– Дела, – Вадим развел руками, наблюдая, как двое избегают смотреть друг на друга, – Как ателье?

– Отлично. Даже лучше. Клиенты идут без перебоя, сейчас только рано. Как вы и просили, я купила еще две мастерских, но ума не приложу, зачем нам столько костюмов, почти месячную выручку на все потратила.

– На зарплаты хватает? На ткани? Аренда?

– Хватает, – Гертруда закрыла улыбку веером, – Деньги сдаем в банк, не хочется хранить такие суммы в наше неспокойное время. И говоря о неспокойном времени, на вас вчера напали?

– Не на меня, но откуда вы знаете?

Гертруда бросила укоризненный взгляд. Петр поставил посуду на стол и разлил чай.

– Людей знать нужно. Мы между прочем с госпожой Жуковой ходим в один литературный клуб, – Гертруда расправила перья, предвкушая восхищение.

– И давно вы общаетесь с женой прокурора?

– И не только прокурора. Посмотрите нашу клиентскую книгу и найдете там много известных фамилий.

– Так и сделаю. Больше никаких проблем?

– Нет, ну почти. Мы сейчас шьем костюмы по размерам. Все забито заготовками, но куда их потом девать? В ателье столько людей не заходит, уже не тот уровень.

– На Рождество продадим. Я готовлюсь к открытию большой лавки, вернее, торгового дома, – Вадим посмотрел на молчаливого Ефима и понял, что ему пора, – Я пойду, дела.

– Да, да, – Гертруда попрощалась взмахом пера.

После ателье он заскочил в Дворянский банк. Знакомый клер отвел Вадима в отдельный кабинет и предложил чаю.

– Давайте сразу к делам. Я бы хотел взять кредит.

– Как вам будет угодно-с. На какую сумму думаете брать? – клер погладил маленькие усики.

– Думаю начать с миллиона, – Вадим закинул ногу на ногу, пока клерк как рыба без воды ловил воздух, – А там, как дела пойдут.

– Извините, но мы такие суммы не выдаем! – чиновник вытер вспотевший лоб платком.

– Завите главного.

– Да, сейчас, – он убежал, поскользнувшись у двери кабинета, и в спешке прищемил подол пиджака.

– Здравствуйте, Вадим.

– А, Федор Семонович! Как вы, не болеете? – Вадим встал пожать руку главе банка, с которым день назад охотился.

– Слава богу, хорошо, – тучноватый мужчина в черном фраке с фиолетовой подкладкой развалился в кресле с фиолетовой обивкой, – Чем могу быть любезен? Мой помощник прибежал как печкой ужаленный, чем вы его так напугали.

– Не понимаю, что могло его так напугать. Я всего лишь пришел просить кредит.

– Ну, это мы можем. Для каких целей? Какая сумма? – Федор Семенович макнул перо в чернильницу, чтобы записывать.

– На развитие промышленности. Думал для начала взять миллион, – Видя шок управляющего, Вадим поднял руки, – Рублей, конечно, не пугайтесь так.

– Ах, – Федор Семенович схватился за сердце.

– Врача?

– Вина.

– Давайте сначала дело.

– Тогда водки, – Федор Семенович открыл тумбочку рядом со столом и разочарованно ее захлопнул, – Сейчас.

Он встал и выглянул из двери кабинета позвать помощника.

– Ну теперь и о деле, – Вадим хрустнул малосольным огурчиком, пока Федор Семенович занюхивал табаком.

– Вадим, ты пойми. У нас нет таких денег. Наш министр, Канкрин, перевел капитал в банк на нужды помещиков, ты же кредит на промышленность. Не модно это сейчас во дворе. Не принято.

– Да как же немодно? Недавно только объявили о строительстве железной дороги, – Вадим, чтобы придать словам весом взмахнул огурцом, насаженным на вилку, – Я вот хочу построить инструментальный завод в Петербурге, делать инструменты, станки. Или нам что, у британцев покупать?

– Я, да все мы тебя понимаем и поддерживаем. Дело хорошее, особенно если за него берется наш человек. Но миллион! Эх ты кусанул.

– Проси больше, не дали по голове, уже хорошо. На что я могу рассчитывать?

– Ты закладывать будешь свои производства? – Федор Семенович дождался кивка Вадима и продолжил: – Тогда сто пятьдесят. Сколько тебе времени нужно на выплаты?

– Два года, верну с процентами.

– Куда ты денешься. Хорошо, будет тебе сто пятьдесят.

– Благодарю! Даже не знаю, что делал бы без вас.

– Только целоваться не лезь.

– И не думал, – Вадим собрался уходить, но прежде чем закрыл дверь, спросил: – Как вашей жене платье?

– В восторге. Заходи к нам на выходных, будем рады, – Федор Сергеевич добродушно улыбнулся.

– Увидимся, – Вадим попрощался и ушел.

Вадим решил ненадолго заглянуть в ресторан Есислава, где его и нашел странного вида человек.

– Позволите составить вам компанию? – тонкий как уж мужчина в черном фраке и высоком цилиндре снял теплое пальто.

Вадим бросил взгляд на хосписа, но он только пожал плечами.

– Садитесь, но хотелось бы знать, с кем делю стол, – Вадим широким взмахом пригласил его присесть.

– Вадим Борисович, я не отниму много времени, – гость сел и достал трубку, чтобы закурить, – Меня зовут Джордж, без фамилии.

– Сэр?

– Сэр.

– И чем же я могу помочь, сэр Джордж.

– Меня к вам послал уважаемый Генри Вескер.

– А у лорда не нашлось времени?

Джордж разве руками, вежливо улыбаюсь.

– И чем такая крошечная персона может вам помочь? – Вадим держал в руках кружку кофе, медленно смакуя богатый аромат.

– Не крошечная…

– Крохотульная, – перебил Вадим.

– Э, мой русский не настолько хорош. Я вас не понял.

– Бывает.

– В общем, лорд Генри очень высоко оценил модные цветные ткани и заинтересован в покупке рецепта приготовления красителей.

– Вы зря потратили свое время.

Сэр Джордж реалистично изобразил удивление.

– Почему вы так говорите, даже не выслушав наше предложение. Недавно Лорду Генри написали по поводу заинтересовавших вас станков. Мы будем рады открыть это окно взаимоотношений.

– Вы зря потратили свое время, потому что я не заинтересован продавать рецепт.

– Но своими силами вы долго будете развивать производство. Сколько ткани вы можете сейчас покрасить? А у нас есть паровые машины, но что куда более важно, в моих глазах, у нас есть люди. Даже не просто люди, а эксперты!

– Пока ваши “эксперты” не откроют подобного рецепта, они и гроша ломаного не стоят. Всего доброго, – Вадим зашелестел свежей газетой, показывая, что разговор окончен.

– Может, вам нужно время, чтобы подумать, чтобы оценить все преимущества и “риски”?

– Единственный риск, который я вижу, это если третье отделение узнает, что помощник лорда Генри завозит опиум в Россию.

Сэр Джордж дернулся и покрутил головой, проверяя, не слышит ли кто их беседы.

– Не вертитесь, только сильнее себя запятнаете. От вас за милю воняет этой дрянью. А теперь проваливайте, мне дышать нечем.

Англичанин скривил лицо, поклонился и выдавил из себя вежливую улыбку. Он выбежал на улицу, как подпаленный петух.

– Вадим Борисович, этот человек досаждал вам? Вызвать-с полицию? – спросил хостес, прежде чем Вадим вышел на улицу.

– Увидите, лучше гоните в шею, это какой-то мошенник.

– Конечно-с.

На улице шел крупный снег. Белыми хлопьями он налипал на одежду, оседал на ворсинках пушистого воротника. Вадим прикрыл глаза, наслаждаясь холодным ветром, гонимым на город с залива. Британец обнаглел и рассчитывать на него не приходилось. Партнер из Китая торопил с оружием, обещая горы необходимого золота и серебра, но все упиралось в время и производственные мощности. Кузнецы не могли изготавливать быстро достаточное количество ружей для массового заказа. Все упиралось в стволы, изготовление которых занимало дни. Более того, Вадима не устраивало качество и низкая технологичность такого оружия.

Он забрался в свою карету и поехал в Эльбрус, на рабочее собрание. Карета скрипнула, но не поддалась. Пара умельцев из поселка по чертежам Вадима изготовили рессоры, чтобы уменьшить тряску на дорогах и повысить грузоподъемность.

В ресторане собралась верхушка выстраиваемой организации. Захарченко, Кондрат, Микола, Алексей и Щербатый сидели за большим столом и играли в карты, когда парадная дверь открылась и внутрь намело снега.

– Закройте дверь, дует же!

– Да, холодно.

Вадим зашел в зал, загородив собой проход.

– Потерпите. Здесь дышать нечем от ваших потных рож.

Захарченко поднялся из-за стола, оставив карты. Под нажимом обстоятельств с гусара сошла спесь, но стержень остался.

– Мы тебя ждем, шей не жалеем. Вон люди из Риги вернулись.

– Отлично, что вернулись, как там мой корабль? – Вадим наклонил голову, чтобы Захарченко не закрывал собой банду.

– Вадим, я с тобой, потому что ты бьешь бандитов, но терпеть этих, я не могу, – Захарченко говорил тихо, чтобы за столом его не слышали.

– А еще я плачу тебе, – улыбнулся Вадим, положив руку на плечо Михаила, – И помогаю людям.

– Ты себе помогаешь.

– Не без этого. Своя рубашка ближе к телу. Если не нравится компания, то начинай набирать приличных людей, а не бандитов. Мне нужны будут охранники на предприятия, осилишь?

– А эти? – Захарченко кивнул в сторону играющих.

– Кондрат справится с теневым делом. Не волнуйся. Овцы отдельно, волки отдельно.

Вадим отошел от входной двери, снял бекешу и сел за стол. Захарченко подвис на несколько секунд, прежде чем спохватиться.

– А я волк или овца?

– Ну у тебя и вопросы, – Кондрат потянулся за столом. Они-то разговор не слышали, – Ты во сне воешь или блеешь?

– Капитан скачет, – Микола заржал и изобразил храпящего ковбоя с лассо.

– Храплю, – буркнул Захарченко и вернулся на нагретый стул.