Текст книги "Диагноз Дракона (СИ)"
Автор книги: Роман Русецкий
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)
– Саша – добрый человек, – возразила Наталья, – странный, но добрый. Я проводила тесты, и выявила некоторые личностные расстройства, но ничего клинического.
– У меня те же результаты. Но знаете, созависимые отношения могут далеко зайти.
– С ним рядом было как-то хорошо. Сначала было немного страшновато, а потом он начал как-то расслаблять. И на всех это действовало по-разному. И истории он рассказывал очень интересно, недаром мультипликатор. Вот фигня, чем дольше живу, тем меньше понимаю эту хреновую жизнь, простите за выражение. Я ведь не на много вас старше, а уже повидала туеву хучу вещей, которые ставят меня в тупик. Знаете, я ведь хотела понять этого Сашу. За тем и вам помогла, хотя и сомневалась.
– Вы про какой случай, нынешний или с матерью?
– Да наверно про оба. Верите, нет, но мне до сих пор не даёт покоя этот Саша.
– Та же история. Но, кажется, я тоже в тупике. Меня за упорство Владимир Захарович отстранил. – Лера нервно усмехнулась.
– Чего это?
– Да Александр дал мне адрес, я поехала, а там оказалась пациентка Владимира Захаровича.
– Да быть не может! И что, та самая, у которой те же истории?
– Угу.
– И у кого-то ещё могут быть сомнения в его правдивости? – воскликнула Наталья.
– Что? Нет, ну он же нёс полнейшую чепуху!
– А как вы объясните тогда окно?
– Он планировал побег. Видимо, что-то сумел добыть и смешать. Какую-нибудь кислоту… Ну не магией же он это сделал! Всему есть научное объяснение!
Навстречу, завывая сиренами, пронеслись мимо несколько пожарных машин. Автомобиль Натальи въехал в город, и, вскоре, остановился рядом с хрущёвкой в унылом грязном районе. Это была самая окраина, в отдалении от транспортных узлов и оживлённых дорог. Забытая и заброшенная, с полуразобранными скамейками и ржавыми качельками среди старых иссохшихся деревьев.
– Куда это вы меня привезли? – спросила Лера.
– К себе домой. Мне сейчас нужна компания. Зайдёте в гости?
Студентка не была готова спорить, тем более что сама не хотела оставаться одна. Она впервые видела, как убивают человека. Вместе с Натальей она поднялась на четвёртый этаж, и оказалась перед обитой обветшалым линолеумом дверью. Блондинка отперла её, и пригласила Леру в маленькую однокомнатную квартиру.
– Не хоромы, конечно, – произнесла хозяйка, – Да о чём я, совсем не хоромы. Снять получше денег жалко было. Зато не комната.
Лера перешагнула порог, и очутилась в небольшой прихожей, обставленной старой, но прочной на вид, мебелью советских времён. Правую стену закрывали платяные шкафы, остальные были обклеены выцветшими обоями. Слева, за дверью, была видна небольшая комната, а за другой дверью, впереди, виднелся край кухонного стола.
– У меня есть шампанское, – предложила Наталья, сняв обувь и повесив на вешалку медицинский халат, в котором она приехала.
– Я не пью… но да, мне сейчас не повредит. А почему шампанское?
– Мой день рождения через два дня. Вот, думала побаловать себя.
– Так может…
– Не, оно всё равно не доживёт. Оно и до темна не доживёт. И я, если честно, не знаю, как мне после увиденного не забухать.
– Вы держались молодцом, – Лера сняла обувь и вслед за Натальей двинулась в кухню.
От кухонной мебели тоже веяло советским прошлым. Шкафчики из выдохшегося ДСП, покрытые белой масляной краской, висели над такими же столиками и облупившейся газовой плитой. Рядом размещался пожелтевший холодильник с наклеенным плакатом группы "Кино". А у стола стояли три белые табуретки. Из окна с побелёнными деревянными рамами виднелся угол соседнего дома, такого же старого и обшарпанного.
– Сама удивляюсь. Нет, я иногда в детстве ввязывалась в приключения, но никогда раньше не видела смерть. Я так думаю, по всем законам психологии я сейчас должна была, сжавшись в комочек, догорать в какой-нибудь подсобке больницы.
– Я недавно поймала себя на похожей мысли, – Лере вспомнилась её реакция во время первой встречи с Мастером и его людьми, – Что-то изменило меня за последнюю неделю. Сделало вроде как мужественней.
– Может, работа с Сашей? – Наталья достала из холодильника зелёную бутылку, а из шкафчиков – две кружки.
– Не думаю. Я не так много времени провела в его компании… и почему "Саша"?
– Мы перешли с ним на "Сашу" на втором сеансе психотерапии, и так и повелось. Да, знаю, фамильярность с пациентами надо оставлять в кабинете, – Наталья наполнила кружки и полезла в морозилку за льдом, – Но со мной что-то начало происходить. Он заставлял верить в его слова, думать о нём всё время. Мне хотелось не работать, а дружить с ним. А ещё больше – побывать в его мире. О, я бы там жить осталась, и не важно, съели бы меня или не съели бы.
– Да вы влюбились!
– Что? Ой, надеюсь, что нет! Нет, он же как мужчина ужасен. Меня не привлекают люди его комплекции.
– Мне показалось, что она как-то изменилась, и в лучшую сторону, – Усевшись на табуретку, Лера попробовала шампанское. Судя по приятному вкусу, это был хороший напиток. Наталья, сев напротив, тоже сделала несколько глотков.
– Мне нравятся изящные парни, – возразила она, – Гибкие, крепкие и ухоженные. Длинные волосы – это хорошо, но в остальном – нет. Но как к другу меня тянет к нему. Надеюсь, он сегодня выжил.
Лера обратила внимание на комплекцию Натальи. Раньше медицинский халат не позволял толком рассмотреть её фигуру – худощавую, долговязую. Голубая блузка с коротким рукавом демонстрировала тонкие, но жилистые руки, а её принт лежал на плоской, едва выдающейся груди. Если бы не здоровая кожа и грубое, но правильное лицо, сохранившее свежесть даже после произошедшего, можно было бы предположить раннюю стадию анорексии.
– Даже если он выжил, мы, скорее всего, его больше не увидим, – сказала студентка, – Он планировал сбежать, и уж точно больше не попадёт в поле зрения тех, кто об этом знает.
– Оно и к лучшему. Может, теперь он всё-таки найдёт свой мир, и превратится там в дракона? – Наталья наполнила свою кружку второй раз.
– А если он окажется маньяком и начнёт убивать? – возразила Лера.
– Я не хочу в это верить. Правда, чем думать, что он маньяк, я лучше поверю в то, что где-то есть волшебная страна, – блондинка в пару глотков осушила свою кружку, – И тогда, может быть, я смогу как-нибудь тоже туда попасть. Даже если для этого придётся сойти с ума.
Блондинка пьянела очень быстро. Она явно не была привычна к спиртному, и даже малой дозы ей было достаточно. Посмотрев сначала на кружку, а потом на бутылку, она сделала глоток из горлышка.
– Вы так хотели бы попасть в его мир? – поинтересовалась Лера, отодвинув от себя опустевшую кружку.
– Да я с детства мечтала побывать в волшебном мире! Я всегда верила и буду верить в сказки, потому что в них есть что-то такое, чего нет в нашем дурацком мире, и без чего он ещё более дурацкий. Зачем в нём таком жить?
– Ну, реальность есть реальность. Нельзя терять с ней связь. Мы ведь живём в ней…
– Валерия, посмотрите вокруг. Как думаете, меня что-нибудь держит здесь? У меня есть работа? Да, есть. И всю зарплату я трачу на кино и бензин. И день рождения вот толком не отмечаю.
– Пригласили бы родителей, уже был бы праздник.
– Ага, им бы мало было бутылки шампанского.
– Пьют, да?
– Папа запил после того, как лишился бизнеса. У него там вскрыли какие-то махинации с трудом несовершеннолетних, и всё, что у нас было, ушло на штраф. Он занялся отделочными работами, но получалось чуть лучше, чем никак. А мама была при нём домохозяйкой, толком ничего не умела, и ей пришлось идти уборщицей, потому что денег не хватало. Нам всем было тяжело. Мне было лет шестнадцать, когда это случилось, и я видела, как родители всё чаще глушат свою боль водкой. Чтобы им помочь, я и пошла на психиатра. Повезло, прошла на бесплатное. Но, к тому времени, как я чему-то научилась, было уже поздно. Они окончательно спились, и я отселилась от них, сняла квартиру, и теперь пытаюсь жить самостоятельно. Они дали мне замечательное детство, я ни в чём не нуждалась. В том числе и в друзьях. Мама всегда была рядом, ходила со мной всюду, ревновала к другим детям. Так и получилось.
– Так что, у вас мало друзей?
– Как по вашему, почему я решила выпить эту бутылку сегодня? Потому что мне не с кем будет её выпить потом. Нет у меня друзей. Весь мой праздник должен был свестись к тому, что я взяла бы выходной, просидела бы целый день в кино, а потом выпила бы дома бутылку шампанского под "Осколок льда" и легла бы пьяная спать в надежде, что мне приснится какой-нибудь сон в стиле экшн-хоррор. У меня не сформировалось умение налаживать контакты, и я привыкла к одиночеству.
– Тогда понимаю, чем вас так заинтересовал Александр.
– Саша… да, он был прям окном в ту жизнь, из которой меня в шестнадцать выдернула эта грёбаная реальность. У них там даже единороги есть! Ой, как я в детстве мечтала, чтоб у меня был свой собственный единорожек! А вот оно как всё получилось.
– Я слышала и другую историю о том мире. Про множество смертей, казней и войну. Про циклопов, которые откусывают головы…
– Круть!
Лера почесала затылок. Наталью быстро развозило, но, кажется, её восхищение откусыванием голов было вполне искренним, несмотря на то, что в бутылке осталось совсем немного напитка.
– В мире Александра умирают, Наталья.
– Ой, зови меня Наташей, и давай на "ты". Умирают? Так и у нас умирают, – тонкие пальцы Натальи опустились в кружку и достали из неё кусочек льда, – Вот, льдинка. Она растает, и её не будет. Интересно, а она может быть живой? А я могу стать льдинкой? Я бы жила себе, жила, а потом солнышко так раз – и я бы как начала таять! И осталась бы от меня только маленькая лужица, – Наталья лизнула лёд и бросила его обратно в чашку, – Потому что никто льдинку от солнца не прикроет. А если бы пришёл кто-нибудь, и спрятал бы льдинку в кулаке. И она бы тоже таяла-таяла. Но ей бы было хорошо, потому что она была бы не одна… Валерия, а знаешь, ты красивая. Очень красивая. Можно я тебя обниму?
Этот явно лесбийский жест вызвал у Леры неприятное чувство. Она поднялась из-за стола и двинулась к двери. Наталья, улёгшись лицом на стол, продолжала что-то бормотать про лёд, одиночество и единорогов. Ей уже было не до гостьи.
Глава шестая, о правде и трудных решениях
Выйдя из подъезда, девушка, опасливо озираясь, достала смартфон, чтобы проложить маршрут до метро. В вайбере было несколько сообщений:
"Решается вопрос с отпуском. Надеюсь, вечером буду. Как у тебя дела?"
"Почему ты не отвечаешь? Мне дали отпуск. Приеду поздно вечером".
"Ты опять во что-то ввязалась? Если да, будет серьёзный разговор. Ответь, пожалуйста".
"Я видел в новостях пожар в психушке. Тебя там не было? Ответь, я волнуюсь!"
Обещание было нарушено. Да, у Леры были веские причины на это пойти, но поймёт ли это Вася?
"Возникли непредвиденные обстоятельства. Со мной всё в порядке. Я очень виновата. Жду тебя, любимый", – отправила девушка ответ, после чего набрала в браузере свой адрес и проложила маршрут.
Дорогой её тревожили мысли о Наталье и её истории. Лерины родители жили в Гродно, оплачивали её учёбу и высылали деньги. Отец её был заместителем директора в транспортном предприятии, а мать работала заведующей в библиотеке, и они тоже хорошо воспитывали дочь. А если бы Отец нарушил закон, что бы ждало Леру? Она училась на платном, и без папиной помощи её учёбе пришёл бы конец, а дальнейшей судьбы при подобном раскладе Лера не представляла. Как же хрупка жизнь и эфемерно благополучие, если даже чужая ошибка может её поломать? И как осторожно надо жить, чтобы не испортить судьбу близким и себе?
Лера не хотела думать о том, что произошло в больнице: она не могла найти объяснения тому, что видела, и, как могла, оттягивала эту проверку её мировоззрения на прочность. И всё-таки она должна была признать, что шок от увиденного был значительно слабее, чем должен. Без особых усилий Лера удерживала воображение на Натальиных проблемах, идя по старому саду к дому. Она уже подошла к самому подъезду, как вдруг её внимание привлекла крупная ворона, сидящая на скамейке рядом с входной дверью. Сначала девушка не поняла, что с этой птицей не так. Однако, присмотревшись, Лера едва не вскрикнула.
Перья птицы скомканными пучками торчали в разные стороны. Клюв был открыт, и из него на бок свисал почерневший язык. Живот был вспорот, и из него торчали кости. По капле на спинку скамейки стекала мутная коричневая жидкость из раны мёртвой птицы. Одно из крыльев свисало вниз, время от времени подёргиваясь, а бледный остекленевший глаз смотрел прямо на Леру.
Девушка в испуге остановилась, а мёртвая птица, заметив это, как труп свалилась за скамью, но зашуршала, и высунула голову, снова выпучив на Леру остекленевший глаз.
Эта штука следила за Лериным домом! Её дом под наблюдением! Осознав это, девушка отпрянула назад. Выходит, в её доме небезопасно, и Васи рядом нет. А пару часов назад вонючий громила убил санитаров и пациентов. Хоть Лера не давала себе поверить в некромантию, у неё не возникло сомнений, кому принадлежит мёртвая птица. Девушка развернулась, и быстрым шагом двинулась к метро. Она достала смартфон и включила камеру, направив её так, чтобы видеть птицу, не оборачиваясь. Та, цепляясь клювом за доски, залезла обратно на спинку скамьи, и повернула глаз на уходящую девушку. Сомнений не было: эта штука целенаправленно следила за ней. Озираясь по сторонам, Лера двинулась через парк. Взгляд её искал других мёртвых животных, но на глаза ничего похожего не попадалось. И теперь надо было решать, куда идти дальше. У Леры были знакомые, но ни к кому из них она не могла так просто завалиться, да и не хотелось подвергать их опасности. Можно было подождать Васю на вокзале, но там могут быть птицы, в том числе и мёртвые, а если там появятся громилы с целью убить, то укромный уголок для этого найдётся. Лере нужен был защитник, желательно большой и сильный, умеющий драться, и знающий об угрозе. И она знала такого человека.
Всю дорогу до дома Бердияра Кима Лера ждала нападения. Среди людей она пыталась заметить малоподвижных с остекленевшими глазами, а животных сторонилась, благо, в метро их не было. Подойдя к двери подъезда, она поспешно набрала нужный номер.
– Кто это – прозвучал знакомый женский голос.
– Згалика, это Валерия, от Александра. Впустите меня, пожалуйста.
С характерным звуковым сигналом магнитный замок на двери отключился. Лера поспешно вошла внутрь и закрыла дверь за собой.
Згалика не сразу впустила девушку, видимо заглянув сначала в глазок. Лера услышала звук текущей воды: кто-то принимал душ.
– Входите, входите, поманила хозяйка, приоткрыв дверь, – мы знаем, что произошло. За вами не следили?
– Я видела мёртвую птицу у моего дома, – ответила Лера, переступая порог, – ну, не совсем мёртвую. Она таращилась на меня.
Звук воды прекратился.
– Она не полетела за вами?
– Нет, она вроде и не могла летать. И ничего подобного ей я по дороге не видела.
– Вам повезло, что вы выбрались из больницы живой, – сказала Згалика, – Там многих убили, в том числе всех из того отделения.
– Откуда вы знаете? – удивилась Лера, но в этот момент дверь ванной открылась, и из неё показался одетый в халат Александр.
– Згалика, кто… О, Валерия! – воскликнул он.
– Лера отпрянула к двери.
– Не бойтесь, он на нашей стороне, – попыталась успокоить её хозяйка.
– Как вы здесь оказались? – воскликнула студентка, не зная, что делать.
– Пришёл незадолго до… Да, надо договориться кое о чём. Обращаться с такими как я на "вы" не принято. Только одно существо называет меня на "вы" – я сам, и только если сильно собой разочарован. Так что я предлагаю перейти на "ты". Так вот, я покинул больницу тем способом, каким и предполагал. Нападение Мелизье было неожиданным и неприятным, хоть и дало целый ряд преимуществ. Я уничтожил амбулякра, который устроил бойню снаружи, но, к сожалению, слишком поздно, и пациенты были убиты. Мелизье навязал мне бой во дворе, и я не последовал за вами с Натальей. Впрочем, я и не намеревался. К сожалению, я не смог уничтожить некроманта, и тому удалось скрыться вместе со вторым амбулякром.
Сильный и вкрадчивый голос Александра, несмотря на странную манеру говорить, почему-то успокаивал. Лера не чувствовала от него угрозы. Даже наоборот. Казалось, что этот человек сможет защитить от мёртвой птицы и других, более опасных существ.
– Сделаю-ка я вам "липового" чаю, – предложила хозяйка и юркнула на кухню.
– Кто устроил пожар? – спросила Лера, испытывающе глядя на Александра.
– Мы оба, – ответил тот, – Мелизье перенаправил моё пламя на деревья, а потом в окна здания. Часть вины за гибель больных и работников – на мне, но не вся вина.
– Откуда у вас был огонь?
– Вы так и не верите, что я дракон, хотя наверняка слышали меня, когда я летал над вами. Я владею кислотным дыханием как зелёный дракон, и во мне пылает внутреннее пламя короля, которое я тоже могу изрыгать.
– Ну, хоть теперь, когда вы на свободе, а я, по сути, в вашей власти, можете сказать правду? – воскликнула Лера, – Я знаю, что вы как-то сделали горючую смесь. Подобным фокусам всегда можно найти научное объяснение.
– Всему можно найти научное объяснение, особенно тому, что по природе ненаучно. Каждый видит то, что хочет, и мне жаль, что ты рассуждаешь таким образом, но, думаю, я могу это исправить.
При этих словах Александра из-под его ног поднялось облако зелёного тумана, полностью окутав мужчину. А когда оно рассеялось, на его месте было жуткое человекоподобное существо. Вместо человеческой головы у чудовища была рептилоидная морда, покрытая зелёной чешуёй, из-за спины виднелись красные крылья, а пониже извивался длинный хвост.
– Ну что, "come with me if you want to live"? – прорычало существо, – Механической руки, уж извиняй, нету.
Лера издала визг ужаса и вжалась в дверь. Страх парализовал её, и она не нашла в себе воли даже попытаться открыть замок чтобы убежать.
– Что у вас там такое? – выглянула из кухни Згалика, – Александр, хватит пугать девушку.
Вид жуткой твари не только не испугал, но даже не удивил хозяйку. Она смотрела на существо и обращалась к нему, как к человеку.
– Я просил называть меня Гратлоргарном, – ответило существо, и у него из-под ног вновь поднялось облако зелёного тумана, который, рассеявшись, явил Лере прежнего Александра в халате.
– Что это было? – вымолвила девушка, по-прежнему вжимаясь в дверь.
– Полуформа. Ей меня научили оборотни ордена Всеслава Чародея. Я не мог показать тебе мой истинный облик: здесь слишком мало места. Моё тело заполнило бы коридор, раздавив тебя или поломав крылья.
В этот момент раздался звонок домофона. Лера дёрнулась от него, и шарахнулась в сторону, когда Александр подошёл, чтобы ответить. Услышав чей-то голос из трубки, он нажал на кнопку отпирания, а потом обратился к девушке.
– Ох, ну что ж с тобой будешь делать? Да рассеется страх именем Хикамуры!
Лера почувствовала, как ужас, наполнивший её при виде чудовища, быстро исчезает, оставляя после себя только чувства опасения и любопытства.
– А это что за трюк? – спросила она уже спокойно.
– Я успокоил тебя заклинанием. Блин, надоело объяснять. Я дракон, способный превращаться в человека и обратно по своему желанию. Ещё я владею полуформой, то есть могу быть получеловеком-полудраконом. Надеюсь, теперь ты мне поверишь? Или "ложки нет" даже когда ею по лбу бьют?
Лера беспомощно сползла по стене. У неё не было никакого объяснения тому, что она увидела, и тем более тому, что произошло с её страхом. Она подумала о голограммах и иллюзиях, но тут же себя одёрнула: это было бредом. И даже если допустить самую дикую теорию о голограммах, что случилось со страхом? Мир Леры раскололся как стекло под прессом: оставался только один возможный вариант.
– Так это всё правда? – посмотрела она на склонившуюся над ней фигуру в халате.
– Да, Валерия, это правда, и я уже давно пытаюсь тебе это втолковать. Задзяўбло, по правде говоря.
– В такое невозможно поверить на слово. Понимаешь, мой мир только что перевернулся с твоей подачи.
– Смотри не сойди с ума: мне не хватит воли вылечить тебя заклинанием от этого.
Рассевшись на полу, Лера уставилась в одну точку на стене. Её разум силился принять новую информацию, и понемногу справлялся. "Только бы не пришлось проходить все стадии принятия" подумалось ей. Девушка почувствовала опустошение и бессилие. Все проблемы, бывшие до этого важными, теперь потеряли остроту до их переоценки. Вставать с места не хотелось.
Мимо прошла Згалика с подносом. Раздался звонок, и Александр открыл дверь.
– Сашка! – послышался голос с той стороны.
– Да тише ты, не пали. Блин, как я рад тебя видеть, Бердияр!
Послышался шорох одежды и хлопки по спине: друзья обнимались после долгого расставания. Потом оба вошли в квартиру, и хозяин, закрыв дверь, увидел Леру.
– А это чё? Валерия? Вы как здесь оказались?
– Прибежала из дому, – ответил Александр, – Как я понял, она обнаружила мёртвого наблюдателя в виде птицы, и решила спрятаться у тебя. Я показал ей полуформу. У неё шок.
– Полу что?
– Ну, превратился при ней, но только частично.
– В дракона?
– Угу.
– Так. Рыбонька, тут нужна ромашка, а лучше валериана, – крикнул Бердияр.
– Я уже "липовый" заварила, – раздался голос Згалики.
– Я в порядке, – произнесла Лера, – не беспокойтесь. Со мной в последнее время хуже было.
Новая картина происходящего потихоньку вырисовывалась в голове девушки. Теперь всё сходилось, и получившийся расклад был в принципе не худшим. По крайней мере, сейчас она находится среди тех, кто знает, что происходит, и может дать защиту. На фоне услышанного от Александра и Бердияра многие проблемы теряли смысл, и Лера почувствовала то, чего не ощущала никогда – свободу. Нормы, задававшие поведение девушки, теперь становились неоднозначными, и поэтому можно было принимать не единственно верные решения, а те, которые были ближе Лериному сердцу, и это было прекрасно. Это оправдывало даже те поступки Леры, которые она совершила в последние несколько дней, и бывшие откровенной глупостью до принятия новой правды. Девушка поднялась с пола.
– Мне бы чайку. Можно и "липового".
– Тогда проходите в гостиную, – пригласил хозяин, – Слушай, Сашка, у меня с полудня странное чувство внутри. Как будто моё тело стало пластичным.
– Ага, и у меня так же, – заметила Згалика, закончившая дела в гостиной и вышедшая в прихожую.
– Это нормально. Сегодня миры окончательно слились, и в этом мире заработали законы магии. Поскольку у вас было по две естественных формы, вам открылся полиморф. Просто сконцентрируйтесь на вашем чувстве и представьте свои гоблинские формы.
Не успел Александр договорить, как обоих хозяев окутали облака серебряного тумана, и на их месте оказались два маленьких, по пояс Лере, человечка с короткими телами, крупными головами, большими ступнями и ладонями. Один из них, появившийся на месте Бердияра, был мускулистым и крепким, с резкими чертами лица, одет в бурые кожаные штаны, и нёс за плечами сумку, а на ремне огромный клинок с тупым концом. Второй походил на женщину с округлым лицом и мягкими чертами, длинными рыжими волосами, и был одет в нечто среднее между бюстгальтером и корсетом, и длинную кожаную юбку.
– Мой набор ловушек! – Воскликнул человечек-мужчина, – И тесак на месте! Сашка, колись, как это возможно?
– Я Гратлоргарн, – ответил Александр, – Это имя я получил как дракон, и это важно для меня. А при превращении то, что ты ощущаешь частью себя, обычно сливается с твоей новой формой. Например, ты воин, и на тебе надеты латы, а на ремне у тебя твой меч. И ты хочешь превратиться, скажем, в птицу. Тогда твои доспех и меч станут частью тебя в форме птицы. Но вот друг дал тебе поносить его меч, и ты пристегнул его к ремню. Тогда твой меч станет частью птицы, а меч твоего друга останется на полу рядом с тобой. То же произойдёт, если на тебе будет что-то, что ты обычно не носишь при себе, например, если ты закинешь за спину коробку с телевизором. А вот если ты повесишь на плечо ноутбук, которым привык пользоваться, то эффект будет зависеть уже от тебя, твоей воли и твоего воображения. А если ты превращаешься обратно, но тебя, например, окольцевали, то кольцо сольётся с твоей человеческой формой и снова появится тогда, когда ты примешь форму существа, для которого наличие такого кольца может быть естественным, например форму другой птицы.
– Бердиярчик, как я рада видеть тебя гоблином! – воскликнула маленькая женщина.
– Я тоже соскучился по тебе такой, – ответил маленький мужчина, – хотя знаешь, мне пофиг: ты прекрасна в любой своей форме!
Он обнял её, и они поцеловались, вызвав в Лере неоднозначное ощущение.
– Вы бы поосторожнее в таком виде, – заметил Александр, – сильно бросается в глаза, по крайней мере, пока. При всей осторожности Валерии Мелизье мог выследить её до подъезда и отправить мёртвых птиц заглядывать в окна.
– Верно, – кивнул гоблин-мужчина, окутываясь серебристым туманом и принимая форму человека, – Кстати, я тебе одежду принёс, как ты и просил.
– Валерия, пойдёмте пить чай, – пригласила Згалика, приняв человеческую форму, – а то мы тут превращениями увлеклись, о гостеприимстве забыв совсем.
– Раз вы тут все на "ты", то и со мной так можно, ответила студентка, – И зовите меня Лера.
Стол уже был сервирован, и студентка с удовольствием сделала маленький глоток из своей чашки.
– Тяжело тебе пришлось, – заметила хозяйка, снова усевшись на спинку дивана, – Это напомнило мне, как я нанималась к Аэлин. Я тогда тоже не могла поверить, что существует какой-то мир Отрекшихся, и мне предстоит работать с выходцами из него. И в то, что Бердияр с друзьями – пришельцы, я полностью поверила, только попав сюда и увидев этот мир.
– И как тебе здесь?
– Трудно сказать. У вас всё неоднозначно. Вы достигли невероятных высот в управлении материей, но используете её для совершенно дурацких целей. Превратили войну в мясорубку без чести и шанса на победу, но восхищаетесь ею в произведениях искусства. Боретесь за права женщин, и при этом ненавидите всё женское, заставляя женщин копировать мужчин, причём и в достоинствах, и в недостатках. В вашем мире так много боли, а вы даже не пытаетесь с этим что-то сделать.
– А разве в вашем мире боли меньше?
– Куда меньше, потому что она слишком опасна. Бердияр попал к нам во время беды и из него готовили воина, так что он не распробовал нашу мирную жизнь. Мы стараемся быть добрыми друг к другу, бережно относимся к чувствам, и стремимся к познанию. Даже люди крестьяне, или мы, гоблины скотоводы, стремимся достичь высот в своих занятиях, и для этого не нужны ваши… как их, такие большущие дома с кучей техники и учёных.
– Лаборатории?
– Да. Так вот, они не нужны. Важнее личность мастера, его воля и знания. Если крестьянин сумеет вдохнуть в свою землю достаточно любви для её пробуждения, а потом найти понимание с её духом, земля даст ему урожай, куда больший чем получают у вас, но дух поля просуществует ровно столько, сколько проживут те, кто любит и понимает его.
– Похоже на анимизм.
– А ты думаешь откуда у вас подобные верования? Говорят, до Раскола, пока миры были одним целым, материя и идея были связаны, и некоторая духовность была во всём, и живом, и не живом. Хоть люди не умели влиять на мир своим разумом, у них это иногда получалось, и то, что без их влияния было просто материей, обретало чуточку жизни. Правда, люди, вместо того, чтобы познавать, понимать и изучать, обычно шли по более простому пути. Они обращались за силой к демонам.
– Как они выглядят, кстати?
– Обычно их описывают как бесформенные сгустки тьмы, отвратительную вонь или тикающий шум. Алек… Гратлоргарн видел их, но тоже толком ничего описать не смог. Про них говорят, что они – единственное, в чём нет воли и невозможно её пробудить. У них нет чувств и разума, только их имитация. Когда-то всё это было, но теперь нет.
– А как они тогда используют магию?
– Это – большая загадка, но, судя по всему, чтобы что-то сделать, им нужен чей-нибудь разум. Они знают всё о своей жертве, и убеждают её заключить с ними союз. Им невозможно возразить с помощью логики, переспорить или убедить в чём-то, потому что они хитрее, расчётливее и мастерски лгут. Сопротивляться им можно только верой в собственные убеждения, подкреплённой волевым усилием. Но если это не удаётся, демон предлагает сначала призвать его в мир, после чего стремится занять чьё-нибудь тело. Если тело было живым, то получается одержимый, которых вы обычно изображаете как демонов. Если жертва сможет изменить свой выбор и использовать волю, её ещё можно будет спасти, а демона изгнать. Если тело было мёртвым – получается неразумная нежить. Но самое страшное – если жертва погибла в момент призыва. Тогда душа остаётся привязанной к телу, а демон присасывается к ней. Так появляется разумная нежить – вампиры, личи, и другие страшные существа. Телом управляет душа, но злой дух крутит ею, как хочет, заливая ложь прямо в разум. Но попасть в такую беду можно только по собственной воле.
– А куклы?
– Точно не знаю, но слышала, что в них нет душ, а личность они имитируют, используя память и знания, оставшиеся в мозгу.
– Откуда ты всё это знаешь?
– Призыв демонов – самая страшная из возможных угроз, наверняка уничтожающая того, кто приведёт её в мир. Всем нам с детства объясняют, что это, на сколько это опасно, и как сопротивляться. Отсутствие знаний в таких вещах так же опасно, как и их прославление. Иначе будет то, что у вас происходит с фашизмом: вы запрещаете свастики, учите, что это плохо, но не объясняете, почему это плохо, и в результате в вашем обществе появляются неофашисты.
– Вот и опять скатились на ужасы. Если у вас там такие угрозы, как при этом может быть хорошо?
– Ну, таких угроз обычно нет. Самое опасное в нашей повседневности – набеги чудовищ, но и они происходят довольно редко, потому что каждый народ придумал защиту от них. Мы, гоблины, пользуемся ловушками, да и сами отличные воины. Наши таборы быстро движутся от одного пастбища к другому, и стоят на месте, пока животные не объедят его. На стоянке мы обставляем себя ловушками, которые может заметить только острый глаз гоблина или феи. А если на землях ещё и хороший покровитель, то нам вообще ничего не угрожает.
– Покровитель – вроде Гратлоргарна?
– А он выбил себе земли?
– Говорил, что да.
– Не знаю, я при нём не жила, и не возьмусь судить. Но Хильдиарезан – покровитель что надо. На его землях не то, что грифонов нет, даже огры пуганые. А эти уроды из всего мяса предпочитают человечье и гоблинское. Зато на его землях живут великаны, с которыми мы иногда торговали. Для таких громил не составляет труда сделать повозку, а скотоводы они не очень. При плохом покровителе великаны иногда промышляют бандитизмом, но только не при нашем драконе.
