Текст книги "Пуля для штрафника"

Автор книги: Роман Кожухаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

XVII

Танки приближались, и надо было срочно организовать оборону захваченного плацдарма. Среди тех, кому удалось добраться до высоты, было несколько бойцов с противотанковыми ружьями. Ротный приказал распределить их по отделениям, чтобы обеспечить широкий сектор обстрела.

Своим, выжившим после взятия Пуркарской высоты, Андрей приказал занять оборонительные позиции. Теперь в их распоряжении находились два пулемета. Один – Бондаря, дисковый «дегтярь». А второй – трофейный МГ, который Андрей приказал принести из воронки, где погиб Попов.

Тем временем танки усиливали обстрел позиций. Они действительно не стали дожидаться, пока остатки отступивших немцев выйдут из зоны обстрела. Своим же и досталось в первую очередь, так как наши вовремя отступили под прикрытие оборонительных сооружений плацдарма.

Андрей наблюдал, как маленькие облачка дыма, пущенные из маленьких черных квадратиков, которыми пока виделись танки, оборачивались мощными разрывами, осколками которых накрывало спешно бегущих по полю солдат.

Похоже, что позиции на этом рубеже действительно удерживали немецкие штрафники.

Этих даже свои не жалели, крыли почем зря из своих «панцеров».

Вглядываясь в поле, Андрей невольно обратил внимание на черные полосы посреди серого бурьяна. Издали было похоже, будто кто-то затеял вспашку прямо посреди поля. Андрей, удивившись, только пожал про себя плечами.

Ему и невдомек было, что черная, обнаженная грязь чернозема стала могилой для сельских ребят, которые ценой своих жизней дали шанс осуществить переправу.

Именно этот взвод, устроивший жуткую расправу над практически безоружными ополченцами, теперь наступал по фронту на захваченный русскими плацдарм. Каждый новый выстрел, выпущенный танкистами, ложился все ближе к позициям. И вот уже канонада выстрелов, практически непрерывно изрыгаемая пятью танковыми орудиями, накрыла траншеи.

– Вот бы наши дали поддержку, – с досадой, пригибаясь от осыпавшего грязью очередного взрыва, процедил Демьяненко.

– А связь? – спросил Аникин.

– Радиста убило при штурме. И рацию вдребезги распатронило. Как бы им сообщить… И скорректировать…

Демьяненко оглянулся с высоты на левый берег. Отсюда все было видно как на ладони. Оба они хорошо видели, как саперы ниже по реке одну за другой составляют секции на поплавках, налаживая понтонную переправу через Днестр.

Все пологое левобережье, по обе стороны от села, заполнялось подступающими войсками. Подразделения полка постепенно сосредотачивались неподалеку от готовившейся переправы. Они собирались форсировать Днестр практически с ходу.

XVIII

Теперь становилось совершенно ясно, что именно от тех, кто сейчас находился на плацдарме, зависел успех переправы. Они должны любой ценой удержать Пуркарскую, господствующую высоту.

– Эх, сюда бы еще хоть пару сорокапяток… – продолжал фантазировать Демьяненко.

– Товарищ лейтенант, а что, если… – догадка осенила Аникина. – Евменов у нас вроде как с флотом связан.

– Ну и? – не понял Демьяненко.

– Щас, щас, – не договорив, Андрей сорвался с места.

Он быстро направился к левому флангу обороны отделения, где обустраивал позицию для доверенного ему трофейного МГ Евменов.

– Слушай, Евмен…

– Слушаю, товарищ командир.

– Ты азбуку моряка-сигнальщика знаешь?

Евменов от неожиданного вопроса даже перестал окапывать ложе для ствола пулемета.

– Вы насчет семафорной азбуки, что ли? Ну, может, письмо мамке с ошибками напишу, а насчет семафорной азбуки, будьте уверены, шустрее меня флажками в мореходке никто не размахивал.

– Идем, скорее…

Идею Аникина ротный сначала воспринял скептически. Но обстрел усиливался, что действовало достаточно убедительно.

– Попытка – не пытка, товарищ старший лейтенант… – настаивал Андрей.

– Валяйте, – более заинтересованно ответил ротный. – А чем черт не шутит. Ну, Евменов, давай, – благословляющее обратился он к Евменову. – Передай сначала, что мы запрашиваем артиллерийскую поддержку. А потом скорректируй.

Ротный выглянул через бруствер.

– Огневую задачу надо грамотно поставить. Передай, что движутся пять целей – средние танки, в линию, с разбросом метров пятнадцать-двадцать. Пехота не в счет… Пусть берут нашу высоту за основную реперную точку. Так и передай – от Пуркарского плацдарма – на запад, сектор восемьсот-пятьсот метров.

– Разрешите, товарищ старший лейтенант… – вклинился в монолог командира Евменов. – Только мне, чтобы семафорить, флажки нужны. Красные…

– Здрасьте, приехали, – разозлился ротный. – Где я тебе флажки найду. Тут и так кровищи натекло до самых краев траншеи. Сам кумекай, как флажки сварганить…

Флажки мастерили тут же. Евменов достал из вещмешка запасную нательную рубаху, аккуратно, квадратами, разорвал ее пополам, привязав один лоскут к рукоятке своей саперной лопатки. Под вторую рукоятку приспособили древко того самого копья, которым закололи Бондаря.

– Ничего, белый даже лучше пойдет… – рассудил Евменов. Под грохот усиливавшегося обстрела он выбрался на склон со стороны реки. Спустившись чуть ниже, солдат выбрал площадку и без всяких пауз принялся семафорить.

– Ну что, готов, Евменов, передавать пушкарям огневую задачу? – спросил его ротный.

– Погодите, товарищ старший лейтенант… – чувствуя себя хозяином положения, рулил ситуацией Евмен. – Сначала надо связь наладить. Вот я им и передаю. «Высоту взяли. Нужна связь. Ответьте»…

– Вишь, Аникин, какие у тебя в отделении бойцы деловые, – цедил ротный.

– Уж какие остались, товарищ старший лейтенант, – не лез за словом в карман Аникин.

XIX

– Вот черт, тут еще разглядеть надо, когда отвечать начнут, – без всякой доли оптимизма выдохнул ротный. Но тут же припал к своему биноклю, жадно высматривая малейшие признаки ответного сигнала. Там, на левом берегу, продолжалось перемещение больших масс людей, подвод, техники.

– Да где им нашего Евмена увидеть, – причитал кто-то и тут же получал дружеского тычка в бок.

– Заткнись и не каркай! Тут терпение нужно…

Вот уже вся рота, прижавшись к брустверам траншеи, не обращая внимания на нескончаемую стрельбу танков, затаив дыхание, следила за левым берегом. Каждый выискивал глазами сигнальщика.

– Там, видать, и не знает никто азбуки-то… мудреная штука… – вновь раздавался нетерпеливый голос.

– Не всех по себе меряй, – вновь возражали ему в ответ. – Коли сам дремучий, так еще не значит…

Несколько минут усилия сигнальщика оставались безрезультатными. Безнадежно выдохнув, Евмен опустил руки с флажками.

– Вот черт! – выругался он. – Зря только рубашку изорвал.

– Смотрите, смотрите! – закричал один, совсем молоденький солдат, тыча пальцем в левобережье.

– Что, где, – всполошившись, прильнул к окулярам ротный.

– Вон, на самой дальней хате, по левую сторону села…

Аникин, всмотревшись, тоже заметил малюсенькую фигурку. Взобравшись на камышовую крышу, кто-то сигналил Евменову в ответ.

– Ага! – торжествующе закричал солдат. Он быстро-быстро стал размахивать своими импровизированными флажками.

– Эй, Евменов, ты что там, «Войну и мир» пересказываешь… – попытался сдержать его ротный.

– Товарищ старший лейтенант, – радостно закричал Евменов. – Докладываю: на связь вышел корректировщик огня артиллерийского дивизиона ЗИС-3. Зовут его Колян…

– Ты что, издеваешься, Евменов? – вспылил ротный. – Бегом передавай огневую задачу…

– Слушаюсь, товарищ командир…

Старший лейтенант слово в слово повторил вчерне составленную корректировку.

– Вишь, уполз с крыши-то… – завороженно проговорил кто-то из солдат.

– Так что он, загорать туда залез? – ответили ему. – Он щас бежит, задрав штаны, к своему командиру С тем, чтобы они скорей вдарили по этим проклятым фрицам, которые на нас в танках своих прут.

– А ну, все по местам! – зычно скомандовал ротный. Приказ его, подхваченный глотками оставшихся в живых и вновь назначенных из числа выживших рядовых командиров, разошелся по траншее.

XX

Танки стало уже совсем хорошо видно. Просматривались кресты на их башнях и боках, когда они маневрировали. Чуть отстав, следом за машинами шли пехотинцы. В основном это были остатки покинувших плацдарм. Им даже не дали перевести дух и опять погнали на смерть, отвоевывать потерянную высоту.

Первыми заработали пэтээровцы. Они всаживали в надвигавшиеся машины свои крупнокалиберные патроны. Но пули не причиняли танкам вреда. Судя по всему, на танках была усиленная броня, которую не пробивали «кочерыжки».

Евменов, отложив сигнальные флажки, взялся за пулемет. Его очереди одна за другой уходили в промежутки между машинами, выкашивая цепи наступавших фашистов. Но и танковые пулеметчики, и стрелки-наводчики не сидели сложа руки. Свист пуль и грохот снарядов заставлял вжиматься оборонявших захваченный плацдарм в траншеи.

И тут волна канонады, возникнув позади, за спинами удерживавшихся на Пуркарском плацдарме, накатила из-за реки, легко, как по трамплину, взобралась по пологому подъему плацдарма и, сорвавшись в полет, обрушилась на поле грохотом мощных взрывов. Снаряды легли позади машин, накрыв большую часть наступавших пехотинцев. Черная, как уголь, земля, вспучившись, опустилась обратно обезлюдившей ровной поверхностью.

Танки как раз вышли на черную полосу, которая показалась Аникину пространством вспаханной земли. Опять волна канонады, и снова вспучившаяся звуковая волна, омыв высоту плацдарма, разрешилась на поле чередой взрыBOB. На этот раз снаряды угодили прямиком в цель. У одного танка прямым попаданием свернуло башню и причудливо выгнуло ствол пушки. Второй, подброшенный взрывом, упал на бок. У третьей машины снаряд разорвался прямо перед днищем. Машину на полном ходу подняло вверх и тут же опустило в воронку стволом. Продолжая по инерции свой ход, танк затолкал орудие в грязь и так и застрял, будто страус.

Уцелевшие машины тут же дали задний ход. Впереди них безоглядно бежали оставшиеся в живых пехотинцы. Обстрел артиллерии с левого берега продолжался еще несколько минут.

– Ну что, Евменов, ты у нас теперь штатный связист, – окликнул ротный вцепившегося в пулемет солдата. – Семафорь на тот берег, что сработали на «отлично». И что мы продолжаем удерживать плацдарм и обеспечиваем прикрытие переправы…

Аникин вслед за Евменовым и остальными товарищами оглянулся на Днестр. Саперы как раз подтянули завершающую секцию понтона к правому берегу. Не дожидаясь, когда поплавки окончательно закрепятся на том берегу, на понтонный мост хлынули солдаты, телеги и грузовики. Началась переправа подразделений полка через укрощенный Днестр.