Текст книги "Фантастика 1966. Выпуск 1"

Автор книги: Роман Подольный

Соавторы: Дмитрий Биленкин,Александр Мирер,Евгений Войскунский,Исай Лукодьянов,Владимир Савченко,Игорь Росоховатский,Николай Амосов,Владимир Григорьев,Владлен Бахнов,Аркадий Львов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 28 страниц)

– Тося, – сказал он тихо, – ты сама не знаешь, как ты права. Так оно и есть, я сам не свой.

Тося быстро подсела к нему, продела руку под его неподатливый локоть.

– Я должна все знать.

Это было новое в их отношениях. В ее голосе прозвучало такое, словно она заявляла на него, Володю, свое право.

И еще в ее голосе была озабоченность, от которой ему вдруг стало легко. Он словно бы перешагнул мертвую точку, за которой осталось то, что затопляло мозг.

И он рассказал ей все.

Тося ни разу не перебила его. Даже когда он умолкал надолго. Он не смотрел ей в лицо, только чувствовал на щеке ее дыхание.

– Значит, ты можешь видеть… – она запнулась. – Видеть то, что не видят другие?

– Ты понимаешь, я не вижу. И не слышу. Только чувствую, что это у меня внутри… Вот здесь… и здесь… – Он указал на горло, на переносье. – Но чаще всего – где-то глубоко в мозгу. И я не могу от этого избавиться.

– В общем ты видишь… ты видишь остальное.

Некоторое время они молчали. Дождь барабанил по крыше беседки, остро пахло свежестью, мокрой листвой. Сверкнула молния, фиолетовый свет на мгновение заполнил беседку. Коротко проворчал гром. Тося ойкнула, прижалась теплым плечом.

“Вот так мне хорошо, – думал Володя. – Совсем хорошо… Нет. Она просто меня жалеет. Она понимает, что я не как все… и жалеет. Сейчас она вскочит, поправит волосы и скажет, что сегодня бал у философов… И уйдет. Уйдет к нормальным людям”.

– Все-таки ты какой-то ненормальный, – тихонько сказала Тося, и Володя вздрогнул. – Я так и не поняла, почему ты прятался от меня столько времени?

Он посмотрел на нее с надеждой и радостью.

– Я боялся прийти к тебе таким… Я боялся, что сойду с ума. Ты знаешь, я хотел бежать. Куда глаза глядят. На необитаемый остров. Где нет энергоизлучений, нет реакторов, нет людей… И к тебе я пришел… просто посмотреть на тебя…

В Тосиной сумочке тоненько запищал видеофонный вызов.

Она нетерпеливым движением поднесла видеофон к лицу, нажала кнопку. Увидела озабоченное лицо Новикова.

– Извини, Трся, – сказал он. – Куда-то запропастился Володя. Он не был у тебя?

– Не был, – отрезала она и выключилась. – Володя, – сказала она, глядя на него в упор, – если ты хочешь на необитаемый остров, я, конечно, с тобой поеду. Только, по-моему, нам будет хорошо и здесь. Подожди! – она отвела его руки. – Ты говорил, что тебе не дают жить излучения. Но ведь они всюду. На необитаемом острове ты никуда не уйдешь от теллурических токов, от магнитного поля… да просто от грозы – вот как сейчас.

– Гроза? – изумился Володя.

– Ну да. У них всегда получается разряд, когда выключают дождь.

– А ведь верно, была молния! – Володя выбежал из беседки и остановился на мокрой траве, раскинув руки. – Я ее видел, понимаешь, просто видел… Значит, это можно в себе… выключать?

Тося мигом очутилась рядом.

– Вот видишь, – сказала она. – Ты должен был сразу прийти ко мне.

И.Росоховатский
“Одним меньше”

Самосвал выехал из ворот базы и помчался по шоссе, разбрызгивая лужи. Пешеходы поспешно переходили на другую сторону тротуара, поближе к домам. А веселый шофер скалил желтые прокуренные зубы…

За спиной Виктора Николаевича глухо стукнула дверь парадного. Он сделал шесть медленных шагов, спустился на тротуар. Мимо, перепрыгнув сразу через три ступеньки, пробежал куда-то молодой лаборант. Виктор Николаевич улыбнулся мимолетной мысли. Когда-то и он, пожалуй, не замечал ступенек, ведущих к двери лаборатории. Тогда он принадлежал к числу “подающих надежды”. А теперь ему уже 49 и он всего-навсего научный сотрудник, еще не защитивший кандидатской диссертации, Виктор Николаевич медленно брел по аллее, размышляя о законченной серии опытов.

“Михайлову несладко, – думал он. – Столько времени, столько усилий, а результат совсем не такой, какой предсказывала его теория. Может быть, настало время высказать мое предположение? “Он скользнул взглядом вниз и на мгновение остановился.

На правой манжете брюк виднелась темная полоса грязи.

Опять жена будет ворчать, ругать его шаркающую, как у старика, походку. Но что поделаешь: стоит ему задуматься, как он начинает волочить ноги.

Виктор Николаевич заковылял дальше, и снова мысли его вернулись в лабораторию. В тот день выяснилось, что раздражение группы нейронов, названных “Узлом К”, приводит к лихорадочному возбуждению всего организма, к тому, что силы его удесятеряются.

Почему же препараты, снимающие раздражение с “Узла К”, не действуют на буйнопомешанных? – спрашивали себя сотрудники лаборатории и не находили ответа, оставались в тупике.

И только он, Виктор Николаевич, подошел к проблеме иначе: а за счет чего удесятеряются силы? Этот вопрос привел его к интересной гипотезе.

Громыхая и лязгая, самосвал завернул за угол на проспект.

Здесь водитель на минуту остановил машину и выскочил купить папиросы. На ходу раскрыл пачку, усаживаясь, привычным движением губ перебросил папиросу в угол рта.

Самосвал рванул с места…

“Если рассказать – засмеют чего доброго, – думал Виктор Николаевич. – Слишком уж это смахивает на сказку и на то, что я хочу перескочить сразу десять ступенек. “Горелым пахнет”, – сказал бы Юра. Но ведь опыты второго контроля указывают на это. И если верить индийскому профессору…” Он остановился перед витриной магазина, полюбовался новым телевизором, вздохнул. Если купить даже в рассрочку, то жене не хватит на путевку… А вот когда он, наконец, защитит диссертацию… Но чтобы ее спокойно защитить, лучше не приобретать репутации “сказочника” в науке. Я скажу Михайлову: у организма должен быть неприкосновенный запас энергии, который контролируется определенным нервным центром. А он ответит: “Вы так думаете?” – и прищурится, склонив набок голову, словно готовясь клюнуть.

Я спрошу: откуда берутся у человека нечеловеческие силы в минуты опасности? Почему случается, что умирающий, от которого уже отвернулись самые опытные врачи, силой воли, невероятной жаждой выжить совершает чудо и выздоравливает? Жажда жизни и сила воли – сфера духовного. Должна же она найти резервы в области материального, в организме. Очевидно, резервы находятся под очень суровым контролем и открываются лишь в самые критические моменты. Больше того, наш организм похож на сверхосторожного генерала, который не решается двинуть в дело резервный полк, все считая, что время не наступило, упуская последний момент.

А при буйном помешательстве контроль со стороны нервной системы ослаблен, резервы энергии высвобождаются – и у человека появляется невесть откуда невероятная сила…

Ишь ты, разболтался, говорит себе Виктор Николаевич, улыбается. Не спеши. Ведь Михайлов не станет безучастно слушать. Он оборвет на полуслове, небрежно процедит: “Это философия, а не наука”. Что ты ему ответишь?

Я покажу ему результаты опытов, которые мы провели с Аркадием. Это уже не рассуждения, а наука. Я скажу: по всей видимости, “Узел К” контролирует неприкосновенный запас энергии. Поэтому его раздражение дает картину буйного помешательства без расстройства сознания. Животное дергается, извивается в конвульсиях, совершает разрушения просто потому, что высвобожденная энергия ищет выхода. Между прочим, вспомним, что этот нервный центр очень трудно возбудить. Вспомним еще, что в момент смерти в организме происходит взрыв энергии, который мы называем “Некробиотическим излучением”. Это погибшая энергия. А почему бы не попробовать использовать ее при жизни? Представьте результаты: продление жизни, победа над любыми болезнями…

“Постой, постой! – мысленно воскликнул Виктор Николаевич. – А что, если подать эту гипотезу именно как сказку?

Допустим, как фантастический рассказ, прочитанный в каком-нибудь сборнике? И если я к тому же стану высмеивать его, то Михайлов по обыкновению захочет поспорить и начнет защищать. Завтра же проделаю это!” Губы Виктора Николаевича шевелились в лад мыслям, слабая улыбка, как отсвет, озаряла лицо. Задумавшись, он шагнул с тротуара на мостовую. Самосвал вынырнул, из-за поворота. Водитель увидел фигуру на шоссе. Истошно завизжали тормоза. Поздно. Губы водителя посинели, задергались. В углу рта заплясала недокуренная папироса…

Толпа собралась мгновенно, гораздо быстрее, чем подоспела “Скорая помощь”. Врач выскочил из машины, подбежал к пострадавшему. Прошло несколько минут – и человек в белом халате медленно выпрямился:

– Он умер.

Санитары положили труп на носилки…

Люди все еще не расходились. Пожилая женщина прижала руку к груди, мужчина пытался успокоить ее:

– Что поделаешь, одним меньше…

На него выразительно посмотрели, а он огрызнулся:

– На Земле три миллиарда человек. Если не станет даже миллиона, никто не заметит.

Он очень торопился в поликлинику на процедуры. Врачи не говорили ему, что болезнь неизлечима, что жить ему осталось совсем немного.

И никто пока не мог знать, что против его болезни все же имеется средство – высвободить неприкосновенный запас энергии. Но среди трех миллиардов, населяющих Землю, уже не было того одного человека, который знал, как это сделать…

Р.ПОДОЛЬНЫЙ
РАССКАЗЫ О ПУТЕШЕСТВИЯХ ВО ВРЕМЕНИ

ТЯЖЕЛЫЙ СЛУЧАЙ

Я тщетно обшаривал карманы. Увы! Потерянное не находилось.

– Простите, – спросил я своего спутника, – где у вас можно получить носовой платок?

– Носовой? Что вы имеете в виду? Или это какая-то игра слов?

– Никакой игры! В него сморкаются.

– Простите… что?

– Сморкаются. У меня насморк.

– ??

– Ну, воспаление… слизистой оболочки носовой полости.

Не говоря ни слова, мой собеседник остановил движением руки автоматический везделет и распахнул передо мной дверцу.

– Куда мы? – спросил я.

– К лучшему специалисту по уху, горлу, носу. Немедленно.

…Но в приемной пришлось подождать. За стеной шла какая-то сложная операция. Мимо нас то и дело мелькали подтянутые фигуры сестер и грузные – консультантов.

Родственники больного ждали рядом с нами. Высокая женщина, видимо мать, вышагивала из конца в конец приемной. Маленькая полненькая девушка забилась с ногами в кресло и беспощадно терзала собственные ногти (“Ага, от этой привычки они не избавились!”).

– Что за операция? – осторожно поинтересовался я.

Мать остановилась возле нас.

– Мой сын – калека. Мы узнали о его несчастье, когда Коле едва исполнилось полтора года. И скрывали от него… Товарищи сына тоже участвовали в этом заговоре. Но больше всего помогало нам богатое Колино воображение. А болезнь его тогда не умели лечить. Но появилась она… – Женщина сердито отвернулась к стене.

Девушка вскочила на ноги.

– Да, появилась я! Я согласилась бы стать его женой, будь он трижды калекой, будь он дальтоником или страдай поэтической глухотой! Но если лечение возможно? И врать я – я ему не могу.

Я только хотел спросить, что же все-таки с Колей, но мой спутник помешал:

– Простите, мне придется отлучиться. Надо найти вам нового гида на сегодняшний вечер. Ужасно обидно, но мне сейчас сообщили, что мой брат не сможет вас сопровождать.

– А что с ним?

– Да понимаете, проглядела Карибская морская охрана. Какая-то акула прорвалась к пляжу и отхватила брату полноги.

– Вы говорите так спокойно?!

– Ну что вы, мне очень неудобно… Но дня через три он уже сможет быть вашим гидом, не беспокойтесь.

– А нога?!

– Вырастет, пустяк. Вон там, – он кивнул в сторону кабинета врача, – действительно тяжелый случай.

– Какой все-таки?

Девушка горьким шепотом ответила:

– Мой жених от рождения лишен музыкального слуха. Отрешен от мира музыки! Там ему дарят целый мир… Но всякая операция опасна. Нет, я не хочу вызывать у вас грустных мыслей. Знаете что, при этой больнице – лучшая в нашем секторе северного полушария коллекция ароматзаписей…

…Профессор деловито укреплял у меня на теле приборы для анализов, а я говорил ему:

– Все-таки симфония запахов не искусство. Иначе мы бы до него додумались раньше вас!

– Додумались бы! Не искусство! – возмутился профессор – А вы пробовали слушать музыку с пробками в ушах? Или глядеть на картину сквозь повязку из марли?

– Не понимаю сравнения. При чем…

– При том. У вас же у всех носы были заложены! Разве тут до искусства ароматов? А ну, ложитесь, сейчас я за вас возьмусь…

Когда все закончилось (очень быстро), я робко поинтересовался у профессора, как прошла предыдущая операция.

– Очень, очень тяжелый и сложный случай. Но все, кажется, кончилось благополучно. А вот завтра… Даже не знаю.

– А что, случай еще труднее?

– Да. Медицина, возможно, здесь бессильна. Речь идет о восстановлении литературного вкуса…

НАШЕСТВИЕ

В один прекрасный весенний день 2074 года Он и Она сидели на скамеечке посреди тропического леса-заповедника. Неподалеку под пальмой прикорнул доставивший их сюда везделет.

Даже ветер стих, чтобы не мешать им. И на сотню километров вокруг не было ни живой души. Но в тот миг, когда Его губы приблизились к Ее губам, раздалось странное шипение, неведомая сила оттолкнула влюбленных друг от друга, и на скамеечке между ними неведомо откуда появился маленький бородатый старичок.

Мгновенно оценив ситуацию, незнакомец испуганно произнес:

– Простите, я не думал… – Но тут же оправился от смущения и сменил извиняющийся тон на торжественный: – Вы, конечно, извините мое вторжение, когда узнаете, что я гость из далекого прошлого…

Старик не успел договорить – юноша обхватил руками плечи и горестно прошептал:

– Провалиться мне сквозь землю! Еще один! – Он повернулся к девушке. – Честное слово, я не нарочно.

– Я понимаю, – холодно сказала Она.

– Зато я не понимаю! – запротестовал гость. – Почему вы не радуетесь?

Юноша, пересиливая себя, ответил: – Это в шестимиллионный-то раз? Первому мы еще радовались.

– Но ведь я изобрел машину для путешествия в будуаре! И первый ее опробовал!

– Преклоняюсь, – деловито сказал Он. – Мы вас проходили в школе… Но тут… Машина просто дала перелет. И те, кто выехал позже, прибыли раньше. Это бывает. Не расстраивайтесь. Лучше скажите-ка вот что, – мрачное лицо юноши оживилось. – Почему гости из прошлого появляются всегда в самых неподходящих местах и в самое неподходящее время? Ведь вся теория вероятности летит в антимир! Совет мудрых и тот ничего понять не может. Нельзя ли тут что-нибудь сделать, а?

– Ему в четвертый раз не дали объясниться мне в любви, – обиженно вздохнула Она.

– Еще раз простите… А ваш вопрос… Вы же знаете, раз в школе меня проходили, что машина времени вместе с пассажиром не путешествует. Она только выстреливает им, забрасывает его на столько-то лет – конечно, приблизительно – в будущее. А свойства пространства – времени таковы, что человек, перемещающийся во времени, движется и в пространстве, причем нельзя заранее предвидеть… – Великий изобретатель перешел на лекционную манеру изложения.

– Это мы и без вас знаем. – Юноша явно потерял всякий интерес к собеседнику.

– Э… простите, но как будет со мной? Вы ведь, конечно, уже изобрели машину для путешествия в прошлое? Я хочу домой, – Если бы! Все шесть миллионов собирались заглянуть в будущее одним глазком и тут же отправиться обратно. Разве иначе их столько бы полетело? Всем отчаянно хотелось поскорее вернуться к родным и знакомым. Восемь лет назад, после первых визитов, Совет мудрых переключил на соответствующие работы сорок миллионов физиков и математиков. Правда, некоторые из них считали, что такая машина невозможна, так как нарушился бы закон причинности. Но нам-то не привыкать к вольному обращению с законами природы… А пока проблема не решена, великий Нурдень предложил переправлять гостей подальше в будущее – в те годы, когда во времени научатся ездить в оба конца. Миллиончика четыре мы так и переслали. Но тут один поэт вдруг догадался спросить: “Если путешествие в прошлое возможно, то почему к нам никто не прибыл из будущего?” И работы пришлось свернуть. Пересылать гостей в будущее тоже перестали – это означала бы перекладывать свои заботы на чужие плечи.

– Какие заботы?

– Вас же приходится и утешать, и лечить, и целые десятилетия переучивать…

Великий Нурдень занял свое место за кафедрой и обвел зал добрыми глазами.

– Кажется, – начал он, – я могу вас обрадовать. По вашим подсчетам, только что прибыл последний из шести миллионов двадцати четырех тысяч пятисот тридцати трех человек, отправленных в нашу эпоху из 1974 года. Второе нашествие придется пережить примерно через два века. Примем тех, кого послали на триста лет вперед. Но до тех пор мы успеем подготовиться…

Кафедру, за которой стоял Нурдень, закачало. И, больно стукнув физика в бок, рядом с ним возник молодой и ужасно смущенный человек.

– Это вы, Николай? – ахнул академик. – Но вы же прилетели из прошлого первым, лет восемь назад, и мы вас тут же отправили в будущее…

– Простите, недолет, – растерянно прошептал незваный гость.

ПОТОМКИ ДЕЛАЮТ ВЫВОДЫ

Петру было грустно. Здесь, в Беловежской пуще, его предки охотились на медведей и зубров. Но даже о зубрах известно куда больше, чем о людях прошлого. Сколько документов утеряно безвозвратно! Вот и возникают споры, вроде вчерашнего!

Он включил аппарат вечной памяти.

Сергей, педагог со стопятидесятилетним стажем, говорил рассудительно, но пылко:

– Молодой философ Вородие недавно выдвинул новую гипотезу о литературе прошлых эпох. Он утверждает, что даже отрицательные герои в книгах древности – обобщенные, но реальные образы. Просто смешно! Неужели на маленькой планете Земля нашлось место хотя бы для одного Гобсека?

Урии Гипа? Иудушки Головлева? Ведь их черты противоречат нравственной природе человека! Я не знаю, зачем потребовалось отрицать тот очевидный и общепризнанный факт, что вся большая литература на протяжении многих столетий была научно-фантастической. Великие писатели прошлого показывали человечеству, к чему могут привести зародыши дурных чувств и страстей. Увы, до нас дошли лишь отдельные отрывки из немногих книг. Только это еще позволяет нашему юному другу бороться за свою опрометчивую гипотезу!

Поворотом рычажка Петр оборвал вспыхнувшие аплодисменты. И тут же услышал:

– Дружище, ты уже здесь! – И в следующую секунду он оказался в объятиях Намре Буга.

Мгновенье – и недавно изученным приемом Петр перебросил товарища через плечо и приготовился к отражению новой атаки. Но Намре Буг, смеясь, поднял руки вверх:

– Сдаюсь! Побережем силы для медведей.

– А как старички из общества защиты животных?

– Да ну их! Требуют, чтобы каждому медведю после борьбы предоставлялись три дня отдыха. И предлагают еще раз сузить шкалу разрешенных приемов. Это после того, как какой-то увалень на Иллинойской спортбазе сломал лапу старому гризли.

– Фу! Этак нам никогда не догнать предков. Так и останемся на веки вечные хилыми потомками богатырей. Человечество вырождается на глазах! Ты слышал о последней находке археологов?

– А что такое?

– Обнаружили обрывки двух древних печатных книг. В одной из них утверждается, что человек будущего, то есть нашего времени, будет жить без зубов и без волос, на его руках останется только по два пальца. В другой – что часть людей станет странными ночными животными – морлоками. Непонятно, почему авторы пришли к таким выводам. Но предки предупреждают. Срочно собран Совет мудрости.

– Ага, спохватились! То-то уже предложено использовать для спортивной борьбы львов, тигров и криномусов с планеты Фай, – злорадно отметил Намре Буг.

Друзья остановились у скромного сорокаэтажного здания на большой поляне.

Перед входом стояла великолепная скульптура, изображающая борьбу человека с медведем. На постаменте горели древнерусские буквы: “Трех белок и соболя взял и того же дни… пятнадцать медведей оборол”.

– Вот позавидуешь, – сказал Намре Буг, – в день можно было встретиться с пятнадцатью, а теперь жди очереди месяц.

– А вдруг в рукописи пропущен срок, за который он поборол медведей?

– Не будь таким осторожным, товарищ программист! Если мы с тобой справимся за день с пятком медведей, то, представляешь, наш предок! Могу сообщить тебе как историк: сохранились особые документы, которые за точность зовут былинами. В них говорится о людях, носивших посохи в сорок пудов – шестьсот сорок килограммов и вырывавших из земли дубы с корнем.

– Позволь с тобой не согласиться, – начал Петр, но тут их перебил голос, хозяин которого предпочел остаться невидимым: – Только что получено от генеральной медицинской коллегии важное сообщение. Наконец-то девушкам разрешено принять участие в борьбе с медведями. Естественно, мы все уступили спортсменкам очередь. Как вы, товарищи?

– Разумеется, – вздохнули друзья.

– Нет, пора придумывать какой-то новый вид спорта, – покачал головой Петр.

– Давай разработаем правила по вырыванию деревьев с корнем, – подхватил Намре Буг.

– Хорошо бы, – с сомнением произнес Петр. – Только что скажет комиссия по озеленению?