Текст книги "Та самая герцогиня (СИ)"

Автор книги: Роксана Саркисян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

'Спасибо' – поблагодарила я Азима. Он не ответил. Но я почувствовала, что он тепло улыбается в ответ. Даже не знаю, как описать это ощущение. Просто, внутри горел какой-то огонек, я точно чувствовала, одобряет ли этот огонек мои действия. Может быть, я просто сошла с ума? Ну, а как тут не сойти с ума? Бабушка спит мертвым сном, в моей голове сидит преступник, которого давно ждет виселица, мой двоюродный брат предал меня, подчинив мою волю и заставив меня убить посла королевства, с которым у Дайнерии вооруженный нейтралитет. Я только что убила двух человек, а до этого двух эльфов. Так что моя реакция адекватна своей неадекватностью. Это звучит странно, но для странных ситуаций нормальные определения точно не подойдут.

Ортавр повел нас обратно. Пройдя по коридору с теми же пустыми камерами, он встал около массивной двери, что стала для меня вратами в это ужасное место. Не сказав ни слова, я и трое моих новых 'друзей' двинулись прочь от Хасора. На улице меня уже ждали ректор и Аро. Господи, как сладок запах свободы! Я представления не имею, как в российских тюрьмах заключенные проводят двадцать, двадцать пять лет. Я за несколько дней чуть не сошла с ума!

– Ты молодец, – похлопал меня по спине Аро. А я… Я разозлилась. Потому что много всего навалилось.

– Хватит меня хвалить. Я не сделала ничего хорошего. Я убила двоих людей. А про двух эльфов вы не забыли? Одному из них я просто вспорола глотку. Этот мир сошел с ума?! За первое убийство в мою честь устроили бал, – поток моих слов иссяк. Я почувствовала, как становятся ватными ноги, а руки, которыми я размахивала, яростно жестикулируя, бессильно опустились. Стало все равно, что будет дальше.

'Не пугайся, это последствия заклинаний, которые ты применила. Слишком большой расход энергии. Отсюда и усталость, и перепады настроения. Тебе просто нужно отдохнуть, и все пройдет'

– Еще этот чертов голос в моей голове! Как меня все достало. Лучше бы не было всего этого! Я очень хочу просто проснуться сейчас в своей постели и понять, что все это – глупое сновидение, которое выветриться из моей памяти уже к следующему четвергу!

– Александра, мы понимаем, что тебе тяжело, но…

– Да что вы можете понять? Вас выдергивали из родного мира? Вас лишали родных и друзей, привычного образа жизни? Вас заставляли учиться в непонятном месте? Вы убивали людей в шестнадцать? Нет? Тогда вы не тот человек, который сможет меня понять, господин ректор.

– Алекс, прекрати истерику, – спокойным голосом, в котором мне послышались стальные нотки, произнес ректор.

– Нет. Я имею полное право на истерики!

– Имеешь. И ты сможешь вдоволь покричать, после того, как мы разбудим Евжению

– Черт! Еще и бабушка спящей красавицей заделалась, – устало выдохнула я, – у вас хотя бы какие-то идеи по этому поводу есть?

– Нет. Не единой дельной мысли.

– И это ректор одной из самых престижных академий в Веерлдани? Ладно, вам повезло, что идеи есть у меня. Но сначала я хорошенько отдохну.

– Вот и правильно, – улыбнулся Аро, который ранее молча стоял, уперев взгляд в никуда.

– Башка, Хромой, Колодец, встретимся завтра около ворот Академии. Сами доберетесь, – обратилась я к разбойникам, неуютно мнущимся в сторонке. Они кивнули. Отдавать приказы было необычно, несмотря на то что роль лидера для меня не ново.

– Вот и славно, – улыбнулась я. Мы сели в самовозку и уехали. Путь до академии был намного короче, чем из нее. Ну, это и не удивительно. Ведь дорога домой всегда кажется короче.

***

– Дядь Борь, родненький, ну, помогите.

– Нет-нет-нет! Я не могу, прости, Сашенька, не могу…

– Да ладно вам. Я тихонечко найду нужную книжечку, возьму ее с собой и так же тихонечко уйду. Обо мне ни одна живая душа не узнает, честно. Вот вы мне верите?

– Сашенька, пойми же ты: это дворец. Даже муха мимо королевской стражи не пролетит. А ты хочешь проникнуть в библиотеку.

– Ну, я же не в секретную хочу наведаться, а в вполне легальную библиотеку. Может, я просто почитать захотела?

– А как ты во дворец попала, в таком случае?

– Ну, дядь Боооорь, – проныла я. Вот уже два часа я пыталась уговорить домового организовать мне пропуск в королевскую библиотеку. Периодически задабривая его сладостями и молочком, я слезно умоляла дядь Борю, помочь мне.

– Не могу, сынок токмо устроился, а я его под монастырь подводить должен? Не могу, Сашенька. Он ведь у меня один остался. Нету больше никого на всем белом свете, – расклеился домовой. По морщинистой щеке покатились капельки слез.

– Хорошо, дядь Борь, я все понимаю, – тяжело вздохнула я, протягивая старичку платок. Что же мне теперь делать? Навряд ли где-то будут сведения о заклинании, которое усыпило бабушку. Надежда была только на королевскую библиотеку, в которую мне попасть было невозможно.

– Ты Ерлиха попроси, он поможет.

Я молча кивнула. Просить у Эрлиха помощи? Да я скорее дворец захвачу, как и предлагал Башка.

На следующий день после освобождения мы встретились около ворот академии, и я изложила им все свои мысли. Азим сказал, что парням можно доверять, ибо они почувствовали во мне своего лидера. А лидера они не предают. Не по понятиям это.

– …она уснула. Магия это демоническая. И информация о ней может быть только в королевской библиотеке.

– Откуда ей там взяться? – почесал затылок Хромой.

– Думаю, что королевских отпрысков обучают всем видам магии, включая демоническую. Естественно, там должны быть какие-то книги о магии рогатых.

– У демонов редко бывают рога, – улыбнулся Хромой. Он вообще очень часто улыбался, постоянно вставал рядом, будто готовясь защищать.

– Это не суть вопроса, Хромой. Мне нужно попасть во дворец. А дальше буду ориентироваться по ситуации.

– Можно его захватить, – мечтательно улыбнулся Башка. Колодец молчал.

– Не думаю, что это хорошая мысль. Колодец, а что ты скажешь?

– Что я скажу? А я скажу, что тебе стоит попросить помощи у того, кто дал тебе доступ к секретным заклятиям, – холодно улыбнулся он. Меня передернуло от его вкрадчивого голоса. Вдруг стало так страшно, что я невольно взглянула на Хромого. Хромой приобнял меня за плечи, давая понять, что он рядом, мне ничего не грозит и все будет хорошо.

– Неплохая мысль, – прочистив горло, сказала я. Хромой рядом. Колодец не посмеет мне ничего сделать.

– Вот и воспользуйся ею, – вновь усмехнулся Колодец. Он смотрел прямо в глаза, всем своим видом выражая спокойную угрозу.

– Колодец, – отошла я от Хромого, сделав шаг к нему, – тебе есть, что сказать, не так ли?

– Ты невероятно догадлива.

– Так излагай, что же ты молчишь? Неужели, струсил? – выгнула я одну бровь. Ненавижу, когда мне угрожают, даже беззвучная угроза будит во мне ярость. А ярость сносит крышу.

– Я? Струсил перед тобой? Да всем понятно, что из тебя не выйдет полноценного лидера, девчонка! – рыкнул он, бросившись ко мне и схватив сильной рукой за горло. Хромой и Башка поспешили помочь, но были остановлены одним жестом руки. Они взволнованно уставились на нас, не желая отводить взгляд.

– Руку убери, – прошипела я, болтая ногами в воздухе. Кислорода перестало хватать. Перед глазами начали летать черные мошки, давая понять, что сейчас я отключусь. Снова Хромой дернулся в мою сторону, но остановился, поняв, что Колодец никогда не станет меня уважать, если каждый раз за меня будут заступаться другие. Я посмотрела на Колодца. В глазах у него горела ненависть, какую я раньше никогда не видела. Он швырнул меня на землю и создал огромный фаербол. Я не знала, что делать. Как реагировать? Что предпринять?

Тем временем по ту сторону от ворот собралась толпа народа. В первых рядах я заметила белобрысого Дара и темноволосого Эрлиха. Дар был взволнован, а вот Эрлих презрительно усмехался, глядя на меня. В глазах остальных читался лишь азарт и жалость. Азарт? Да плевать! А вот жалость засуньте, куда подальше. Мне она не нужна.

Коротко выдохнув, поднялась на ноги.

– Колодец, – тихо, но угрожающе произнесла я, отмечая, как по толпе прошелся удивленный ропот, – это дуэль?

– Да.

– Эрлих, – повернулась к воротам, улыбаясь во все тридцать два зуба, – иди сюда, будешь судить!

Мечта местных девиц тяжело вздохнул и скривился. Однако вышел за ворота академии и накрыл нас троих пологом. Захотелось передумать, уйти и больше не возвращаться к этим воротам.

– До смерти или до потери силы? – скучающим тоном спросил Эрлих.

– До смерти, – кровожадно усмехнулся Колодец. Я покачала головой.

– Слишком великодушно просто тебя убивать, – усмехнулась, пытаясь скрыть замешательство. Убивать еще кого-то? Нет уж! Хватит с меня крови! И так уже себя маньяком чувствую.

– Ты хочешь…

– Деремся до первой крови. Проигравший добровольно отдает силу.

– В тебе гномья не приживется, – усмехнулся он. В удивлении мои глаза округлились. Откуда у него гномья сила?

– Решайте быстрее, пока я обоих не убил, – усмехнулся Эрлих. Из-за ограды послышался хор восхищенных вздохов. Я закатила глаза.

'Азим, что делать?? Я не хочу убивать!'

'Просто высоси его силу и вложи в камень. Ты взяла его с собой?'

'Я в подоле для него кармашек предусмотрела. Он теперь всегда со мной'

'Молодец. Смотри сейчас на него, выкачивай силу и помещай ее в камень. Я потом вместе со своей ее заберу. У тебя гномья действительно не приживется'

'Откуда у него гномья магия?'

'Все потом. Сейчас тебе нужно выиграть дуэль'

Я послушно потянулась к ауре Колодца, привязала тонкую энергонить к самому глубокому слою. Второй конец нити вырвала из своего сердца, зашипев от боли, продолжила работу. Привязала этот конец энергонити к камню и начала наблюдать, как магия медленно вытекает из него.

– До потери силы, – кивнула я, Эрлих кивнул в ответ, Колодец начал атаковать. Вот чего я за Хромого не спряталась? Нафига мне эти разборки бандитские, а?

Бой длился не так уж и долго. Несмотря на уходящие силы, Колодец атаковал с огромной силой и скоростью, я же просто не успевала атаковать: слишком была занята защитой. В очередной раз отпрыгнув от летящего прямо на меня сгустка энергии, я подвернула ногу и упала. Это был конец. Подняться не было сил, а Колодец уже создал новый сгусток энергии и надвигался на меня, смотря прямо в глаза и криво усмехаясь.

– Горская, – Эрлих присел на корточки рядом со мной, – не позорь магистра Евжению. Поднимай свои кости с земли и защищай честь рода.

– Тебе-то что? – я прикрыла глаза, чтобы посмотреть, сколько сил осталось у Колодца. 'Азим, помоги мне' Но Азим молчал, затихла и толпа учеников академии, что стояла за воротами. Все молчали, было слышно лишь чье-то тяжелое дыхание, треск сгустка энергии и биение моего сердца.

– Если ты сейчас же не поднимешься, я не знаю, что с тобой сделаю. Придушу, наверное.

– Какое тебе до меня дело?

– Мне лень объяснять ректору, почему внучка Евжении Горской лишилась сил. Ты такая бестолковая, что не можешь побить одного уголовника?

– Отвали.

– Ты встаешь, или пусть он отбирает твою магию?

– Да ты достал, блин, – ответила я, вставая на ноги. Пошатываясь, я с трудом стояла, но падать больше не хотела. Что это вообще такое? Я Александра Дементьева. Я сталь. И чтобы встать, мне нужен пинок от какого-то избалованного мага? Нет уж. Больше такое не повториться!

– Колодец, а, Колодец, какого лешего ты до сих пор не атаковал?

– Не имею права атаковать, пока судья с тобой разговаривает. О чем вы там хоть шептались?

– Тобой восхищались, родненький! – пропищала я. Нужно было время. Еще чуть-чуть времени. Пара минут, которых у меня не было. Усмехнувшись, Колодец вновь пошел в атаку. Мне не оставалось ничего, кроме уклонений и выставления щитов. Так мы кружили еще некоторое время, пока Колодец не начал уставать, его заклятия – слабеть. Наконец, он не смог создать больше ни одного сгустка энергии, ни одного фаербола.

– Что это значит? – взревел Колодец, снова и снова пытаясь применить хоть какое-то заклятие.

– Я победила, – пожала плечами, переведя дыхание. Сказать, что я устала – ничего не сказать. Я была измотана, убита. Ноги не держали меня, а руки бессильно опускались. Но, несмотря на все это, во мне было столько радости, столько счастья, что, казалось, оно сейчас хлынет из меня потоком, сбивая все на своем пути.

– Да. Вы полностью лишены сил, – кивнул Эрлих, глядя в глаза Колодца, – эта девчонка побила Вас.

Девчонка? Я злобно уставилась на брюнета, пытаясь прожечь в нем хотя бы одну дырочку. Ну, хотя бы маленькую. Поймала его насмешливый взгляд и замерла. Мне показалось? По-моему, в его глазах промелькнуло что-то помимо веселья… Гордость? Да ну, я уже с ума сошла. Эрлих же ужасен, он выхухоль самовлюбленная, и не может ничего чувствовать.

– Все. Спектакль окончен. Можете расходиться, – громко произнесла я и сама направилась в свою комнату, оставляя за спиной побежденного Колодца, странно смотрящего на меня Эрлиха, удивленную толпу студентов академии и своих верных защитников: Башку и Хромого.

После этого я пришла в комнату и решила немного поспать. Разбудило меня ворчание домового, к чему я уже начала привыкать. Я попыталась уговорить его помочь мне, но у меня не вышло. Поэтому, распрощавшись с домовым, я вновь улеглась в постель и начала думать, думать, думать. Очень интересное занятие, кстати. Всем советую попробовать.

Глава 7. «Ревизоры»

Напоминаю! Вы читаете авторский черновик!

Я пригласил вас, господа, с тем,

чтобы сообщить вам пренеприятное известие:

к нам едет ревизор.

(Н.В.Гоголь)

Александра

– Ты хочешь пойти на этот бал со мной? – удивленно спросил он, приподняв брови. Я бы тоже удивилась, если он подошел бы ко мне с аналогичной просьбой. И на его месте я бы здорово поиздевалась над собой. Но сейчас он был на своем месте, а я на своем. И слава Богу! Хотя нет, пожалуй, я бы предпочла высокомерно смотреть на неприятеля, пока тот неуверенно переминается с ноги на ногу, старается не выглядеть совсем уж жалким и понимает, что другого выхода нет.

– Нет.

– Ты сама только что так сказала.

– Нет.

– Что значит 'нет'?! – взревел Эрлих. Я закатила глаза, пытаясь успокоиться. Получалось у него из рук вон плохо, но он молодец, старался.

Прошло больше месяца со дня дуэли с Колодцем. В моей жизни он больше не объявлялся, ходили слухи, что серийный убийца подался к демонам, но я слухам не верю. Скорее всего, он просто снова загремел в тюрьму. Почему я назвала Колодца серийным убийцей? Это длинная и жуткая история, которую мне хотелось бы забыть.

Дело в том, что я узнала, почему его так называют. Несколько дней я провела рядом с человеком, который убивал ни в чем неповинных людей, а трупы своих жертв складировал в яме. Эту яму позже прозвали 'колодцем смерти'. Уже в Хасоре чудовище, что убило полсотни человек, начали звать Колодцем. Жутко, правда?

– То и значит! Не хочу я с тобой на бал идти. Но мне это очень нужно, – тихо произнесла, глядя в пол. Если он сейчас откажет или посмеется надо мной, я буду унижена. Но это не так важно. Зато важно то, что бабушка до сих пор спит. А уже учебный год начался, между прочим. Поэтому тяжело вздохнув, я подняла взгляд и заглянула в глаза Эрлиха

– Зачем тебе нужно во дворец? Еще пару эльфов убить?

– Нет, я не собираюсь никого убивать. Ты ведь знаешь, что это было недоразумение… Да что я перед тобой оправдываюсь? Ты возьмешь меня на бал или нет?!

– А в качестве кого я тебя с собой возьму?

– В качестве друга.

– Друг? – усмехнулся он. Мне уже не понравились те дебри, в которые меня пытался завести этот граф. Слишком много насмешки в его глазах. Кажется, я вновь влипла.

– Да. А что с друзьями на бал ходить запрещено законом?

– Нет. А ты действительно думаешь, что кто-нибудь поверит в нашу дружбу?

– А почему нет?

– А ты не понимаешь? – спросил он, приподняв одну бровь.

Понимаю. Ох, как понимаю… В этот день только началась учеба. Мысли мои были с Евженией, новую информацию я совершенно не воспринимала. Меня постоянно что-то раздражало. То сидящий рядом парень странно сопел, мешая сосредоточиться и понять хоть что-нибудь, то преподаватели говорили тихо и неразборчиво, то остальные студенты бросали на меня странные взгляды. Однако последней каплей стало выступление Эрлиха.

– А ты чего в столовую пришла? – спросил он, вырастая передо мной стеной. Только сейчас я заметила, какой он высокий и внушительный. Но чтобы напугать Дементьеву нужно намного больше, чем мускулы и высокий рост.

– Книги почитать. Что еще в столовой делать? – съязвила я.

– А, ну, книги можно. Я-то думал, что ты здесь кого-нибудь убить хочешь.

– Думал? Больше не делай так. У тебя ужасно получается, – улыбнулась я. Во мне кипела злость и обида. С трудом я сумела поднять в воздух кастрюлю с каким-то наваристым супом, что разливали по глубоким тарелкам и раздавали студентам. Магия после двух дуэлей слушалась меня плохо. Теперь, чтобы применить простейшее бытовое заклятие, мне нужно было использовать силу Азима, заключенную в камне. Кармашек в подоле не оправдал моих надежд, поэтому пришлось заказывать кулон, в который вмонтировали камень. С еще большим трудом я перевернула содержимое кастрюли на голову самовлюбленного индюка, который сумел задеть меня за живое. Индюк посмотрел на меня взглядом, которым можно убить целую армию. Что уж говорить об одной маленькой рыженькой мне? Но я не испугалась, я успокоилась. Зачем он это делает? Должна быть причина, не из-за обычной неприязни же он себя так ведет. На этом инцидент был исчерпан, я вышла из столовой, размышляя о том, почему самовлюбленный наглец себя так ведет. Ну, во-первых, я сняла его иллюзию паучков. Во-вторых, я не таяла при виде его ухмылки, не растекалась лужицей у его ног и не собиралась бегать хвостиком. В-третьих, я убила эльфа. Да, я находилась под внушением и не могла контролировать свои действия. Но кого это волнует? Таким образом, у графеныша есть все основания на попытки меня обидеть. Пусть старается, я себя в обиду не дам.

– Это не имеет значения, – раздраженно ответила я, выныривая из воспоминаний, заполонивших мой ум.

– Это имеет значение. Я не знаю, зачем тебе так нужно во дворец, но обратиться ко мне тебя могла заставить только острая нужда.

– Очень острая.

– Это касается Евжении?

– Да, – тихонько кивнула я. Студенты не знали, что именно произошло с самым строгим и требовательным преподавателем академии, но все заметили, что она пропала. Ходили слухи, что это я ее убила. И это делало обучение в академии еще тяжелее. Бабушка не была самым любимым магистром ни у кого, но меня не любили больше. Атмосфера нагнеталась еще тем, что со мной везде ходила Кати. Убийца, которая находится под защитой принцессы. Что может быть более нелепым?

– Слушай сюда, до бала еще пара недель и есть шанс сделать так, чтобы нас перестали считать врагами друг друга, – он улыбнулся. А я вновь уверилась, что хочу домой. Там не надо никого спасать, можно спокойно доверять друзья, а самым ужасным в жизни является вредный младший брат. Господи… Как я, оказывается, скучаю по этому дураку с камерой, которая уже, наверное, приросла к его рукам.

– И как же это сделать?

– Сыграть влюбленность, – улыбнулся он. Я зависла. Влюбленность сыграть? Это как?

– То есть в дружбу народ не поверит, а во влюбленность запросто?

– От любви до ненависти…

– Глупая идея.

– А, по-моему, это лучший выход. Я избавлюсь от назойливого внимания дам, ты попадешь во дворец. Все довольны, всем выгодно. По-моему, вообще отлично получается.

– Ага, а твои назойливые дамы будут доставать меня.

– Ты думаешь, кто-то посмеет приблизиться к тебе? Да тебя же обходят десятой дорогой, чтобы не навлечь на себя твой гнев. Ты только вспомни, что учудила, когда обнаружила отсутствие мебели в своей комнате.

– Лысина тебе даже идет! Я извинилась! – покраснела, вспомнив, что он действительно тогда оказался не виноват. Кто-то из приближенных отца Кати забрал всю мебель, чтобы поставить на нее защиту, а я подумала, что это дело рук Эрлиха. Но тогда я извинилась, и мы дружно забыли о моей мести Эрлиху за поступок, который он не совершал.

– Да, только вернуть волосы это мне не помогло.

– Зато ректор помог.

– Да, бра…во ему. Браво! Молодец он. Да, – как-то натянуто улыбнулся Эрлих. Заострять на этом внимание я не стала. Как показало время, зря.

– Хорошо, – наконец, кивнула, приняв решение, – будем играть влюбленность. Только вот есть загвоздка: из меня актриса, как из тебя – принц.

– Хах, не думаю, что все настолько плохо

– Я предупредила!

– Я тебя услышал, – кивнул он, принимая более серьезный вид. Почему я согласилась? Да потому что выбора не было, да и весело это, наверное. А отказаться я успею в любой момент. Тогда почему бы и нет?

***

– Горская, я сказал что-то смешное? – злобно уставился на меня преподаватель. Женская половина группы лучезарно улыбнулась, почувствовав, что меня ждет головомойка. Кати хихикнула в кулачок, заставляя и меня вновь засмеяться.

– Нет, магистр, – встала, утирая слезы смеха. Как можно было не заметить? Ну, как?

– Вы уверены? А может, вы хотите поведать причину своего смеха и нам? Я тоже хочу посмеяться!

– У вас хвост дергается, – ответила, подняв взгляд от пола. Хвост действительно дергался. И это заметили все, но для нас с Кати это оказалось так смешно, что мы не сумели сдержаться.

– Какой еще хвост, Горская?

– Ваш, – честно ответила я. Магистр озадачено посмотрел на меня. Поняв, что я не шучу, он начал крутиться на месте, пытаясь поймать собственный хвост. В абсолютной тишине аудитории вновь раздался тихий смех двух несдержанных студенток.

– К ректору! – зарычал преподаватель, уставший гоняться за хвостом.

– За что? – спросила Кати, встав со своего места и злобно уставившись на магистра. Действительно! За что? Хвост не мы наколдовали!

– За дверь! – вновь прорычал он. Угу, очень оригинально!

– Но почему?

– Кати, успокойся. Сказано к ректору, значит, идем, – одернула я ее. Но подруга не желала успокаиваться, она жаждала справедливости, не понимая, что ее не существует.

– Но это не мы!

– А кто? – сощурился преподаватель истории, почувствовав, что мы знаем, кто донимает его с начала учебного года. Он понимал, что это не студенты, но кто, кроме Евжении, которая уж точно сейчас была не в состоянии так шутить, мог отрастить ему хвост? Кто-то с отменным чувством юмора и внушительной силой.

– Мы не знаем, – призналась Кати, опустив взгляд.

– Тогда к ректору!

– С удовольствием, – улыбнулась я. Нет. Я не хотела к ректору. Не хотела лишний раз видеть его осунувшееся лицо и одичалый взгляд. Не хотела вновь замечать, что он сильнее похудел и стал еще более серым, незаметным, прозрачным. Но и рассказывать магистру Крель, что его хвост дело рук моего 'возлюбленного' не хотелось. Кати не знала, кто отращивает Крелю новые части тела, но догадывалась. А все потому, что неосмотрительный магистр невзначай намекнул на мою нелюбовь к эльфам. Эрлих почему-то решил, что напоминать о моей расовой нетерпимости может только он. И плевать, что я нормально отношусь к представителям всех рас.

– Вот и идите!

Мы и пошли, посмеиваясь, подшучивая друг над другом. Пока на меня не налетел кто-то большой и…зеленый. А, это же тот самый тролль, который не поздоровался со мной в первый день, когда я в кабинет ректора шла.

– Да блин, что за день такой?! – завопила я, пытаясь встать. Но встав на ноги, я вновь опустилась, почувствовав, что правая конечность не держит мой вес.

– Смотреть надо, куда прешь! – ответил мне зеленый хам. Ненавижу троллей.

– Вот и смотрел бы! – огрызнулась в ответ. Этого здоровяка я уже видела. Вот только не помню где и когда…

– Ты страх потеряла, убогая?

– Я его и не находила, юродивый, – подражая его манере общения, ответила я. Нога ужасно болела, я понимала, что сама не дойду, а Кати не дотащит меня до лекарского крыла. А так у меня характер легкий, ссориться с людьми не люблю.

– Больная.

– Конечно, больная. Я теперь ходить не могу!

– Да ты на голову больная.

– Ты что делаешь-то, ирод окаянный? – рядом со мной возник дядь Боря. Во время.

– А чего она? – невнятно пробормотал он, отводя глаза. Вы когда-нибудь видели смущенного тролля? Нет? Вы многое потеряли!

– Неважно 'чего' она! Важно, кто она!

– А кто она?

– Ерлиха невеста!

– Чья невеста? – удивился зеленый. Я тоже удивилась. Когда успела невестой стать?

– Эрлиха. Но я не невеста. Мы еще не помолвлены, – пробормотала смущенная я. Смущенная, удивленная, побитая и злая.

– Это вопрос времени. Ерлих своего не упустит, Сашенька, – усмехнулся в бороду домовой. Вот зачем он так? Знает ведь, что все понарошку. И все равно подкалывает! Что за мир такой, а? Здесь все без исключения вредные? Или это мне так на знакомых везет?

– Да не женится Эрлих на ней. Судя по поведению, она безродна. Его отец не допустит такого мезальянса!

– Что ты сказал, Шрек местного разлива?!

– Хе-хе, Войл, ты с герцогиней Горской имеешь честь разговаривать.

– Та самая?! – потрясенно спросил гибрид огурца и великана

– Собственной персоной! – вздернула носик Кати. Я улыбнулась, она так гордится, будто речь о ней идет.

– Прошу прощения за свое неуважительное высказывание, герцогиня, – он немного склонил голову. Вот все хорошо, он извинился, я простила. На этом конфликт мог бы быть исчерпан. Но голос. Нет, я не про свою шизофрению, которая упорно не давала мне покоя со дня моего рождения. Просто голос тролля был мне знаком. И я уверена, что он сейчас врет. Талантливо, надо признать, врет. Вот только таланта мало, когда Горская рассержена и внимательно за тобой наблюдает.

– Уйди с глаз моих долой, Шрек. Кати, помоги, пожалуйста, подняться.

Кати подбежала ко мне и помогла встать.

– Сначала дойдем до лекарского крыла, а потом уже к господину ректору на ковер.

Спорить с 'той самой' никто не стал. Раздражает меня такая слава. Даже самый ленивый обсуждает 'подвиги' Дементьевой-Горской. Вот разбужу свою спящую красавицу ото сна, буду себя тише воды вести.

Шрек вызвался помочь с доставкой моей персоны до владений мираны Арис. Женщина оказалась на своем рабочем месте, поэтому Зеленый передал меня ей и ушел по своим делам. Надеюсь, он везде безбожно опоздал. Иначе я перестану верить в действие кармы и теорию бумеранга! Долго меня мучить лекарь не стала. Намазала больную ногу каким-то гелем, от которого шел приятный холодок. После этого мирана Арис ушла к другим пациентам, а мне наказала полчаса лежать, не вставая.

Но все хорошее когда-нибудь заканчивается. Поэтому через сорок минут я стояла в кабинете жениха своей бабушки, старшего принца нашего королевства, ректора академии волшебства и магии. Грозовой тучей принц нависал над нами с Кати, пытаясь заставить признать свою вину.

– Горская, тебе мало того, что Евжения до сих пор спит?! Ты еще и преподавателей достаешь?

– Во-первых, не я бабушке колыбельную пела. Хотя, да, я виновата. Но не нужно мне о ней напоминать, без вас голова от мыслей об этом болит. Во-вторых, мы не колдовали против преподавателей. Если бы это была я, мы бы не спалились. И, в-третьих, не надо на меня зло срывать. Я не виновата, что вы до сих пор не нашли способ разбудить свою невесту.

– Горская, я никогда не поверю, что тебе неизвестно, кто учиняет беспорядки в академии!

– Я тоже никогда не поверю, что вам об этом до сих пор не донесли.

– Представь себе, никто ничего не знает.

– А почему тогда я должна что-то знать?

– Все, уходите, и чтоб духу вашего рядом со следующими жертвами не было!

– Как будто это от нас зависит!

Передернув плечами, вышла из кабинета. Резво перебирая ногами, направилась в спальню бабушки. Кати шла следом за мной, несмотря на то, что сейчас у нас шло занятие. Плевать. На все плевать. В печенках сидит эта академия, этот мир, Эрлих и его шуточки над преподавателями, ректор и его обвинения. Домой хочу. Найду способ, как бабушку разбудить, и домой отправлюсь. Мама, наверное, даже не знает, что я в тюрьме была, что меня трижды чуть не убили. Иначе они с папой уже тут были бы. Или их дедушка не пускает? Генерал Дементьев, зачем же ты меня так готовил? Неужели, знал, что мне предстоит пройти в этом мире?

– Кать, что ты думаешь по этому поводу?

– Ты про ректора? Он мучается очень, не знает, как магистру Евжении помочь, что с этим шутником делать. А скоро еще комиссия, говорят, в академии будет. Он очень долго боролся за право быть рядом с любимой. Сначала скандал с отцом, потом борьба за расположение дамы. А бороться пришлось со многими. Магистр завидная невеста – глава рода, богата, красива, хороша собой. Готова поспорить, Его Величество просто не хотел, чтобы сын легко получил свое счастье. Решил, так сказать, усложнить ему жизнь. А так, должно быть, даже рад был бы такой королеве. В будущем, конечно. Сейчас он умирать не собирается. Так что… не злись на господина ректора.

– Да понимаю я, что тяжело ему, что бабушка из-за меня спит, но мне действительно неприятно, что он постоянно об этом напоминает постоянно.

– Все хорошо будет, Саш, – улыбнулась Кати. И сразу так легко стало. Почему-то поняла, что она не предаст и не оставит. Видимо, теперь у меня шесть друзей. Даже не знаю, хорошо ли это. Не может же человек стать настолько близким так быстро? Или может?

– Знаю. Иначе быть не может.

Мы вошли в комнату бабушки. Она спала. Знаю, что это не изменить в ближайшее время. Но я надеялась, что вот сейчас произойдет чудо, Евжения очнется, и мне больше не придется изображать влюбленную идиотку. Но чудеса, как водится, случаются только, когда прикладываешь усилия, стараешься. Но не считают люди это чудесами, думают, что это нечто само собой разумеющееся. В этом одна из самых больших наших ошибок.

– Привет, – смущенно поприветствовала я свою спящую красавицу. Как интересно получается. Сказки, которые нам читают на ночь, в некотором роде правдивы? Бабушка уснула и теперь ее почти невозможно разбудить. В сказке бы все исправил один поцелуй настоящей любви, а в жизни приходится планировать, как проникнуть в королевскую библиотеку, чтобы найти нужное заклинание, обряд или какой-нибудь артефакт, который еще необходимо будет отыскать, купить или выкрасть. А он ведь может и не помочь вовсе. Вот такая странная и неправильная сказка.

Я присела на краешек кровати и присмотрелась к лицу бабушки. Как при такой нежной внешности у нее может быть такой скверный характер? Кто может сказать, что эта девушка со рыжими вьющимися локонами, розовыми губками и мягкими чертами лица – такая ехидна? Да никто! Понимаю, почему ректор так влюбился в бабушку. Была бы я мужчиной, сама бы влюбилась. Нужно нарисовать ее портрет. Решено, сегодня же сделаю наброски. А когда бабушка проснется, подарю ей полноценную картину. Где он будет рядом с женихом. Счастливая.