Текст книги "Тридцать три несчастья (ЛП)"

Автор книги: Робин Александер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

Глава 23
ТРУБА ЗОВЕТ

В понедельник утром мой телефон зазвонил в пять тридцать. Никто не стал бы звонить в такое время, если у него все в порядке.

– Алло… алло? – сказала я в будильник, пока не поняла, что телефон все еще не умолкает.

Я успела ответить за секунду до того, как включился автоответчик.

– Привет, ты что делаешь? – сонным голосом спросила Кален.

– Мама с папой в порядке?! Что случилось? – я выбралась из кровати и стала шарить вокруг в поисках выключателя.

– Они в порядке. А с тобой что такое?

Я прекратила судорожные поиски одежды.

– В каком смысле, что со мной такое? Ты звонишь мне в половине шестого утра! Я думала, что-то случилось.

– Ты часы перевела, когда приехала? – раздраженно спросила Кален. – Сейчас половина восьмого.

Я ввалилась в гостиную, постепенно успокаиваясь. Мой мобильный подтвердил слова Кален – сейчас было семь тридцать.

– У нас вчера электричество отключалось, наверное, и у вас тоже, – Кален громко зевнула. – Тебе пора поменять резервную батарейку в часах.

– Все равно еще рано! Ты зачем звонишь? – спросила я и поставила кофейник ни плиту.

– Грипп вокруг свирепствует, а мой врач велел мне по возможности избегать мест скопления больных людей. У нас трое сотрудников заболели в салоне на Canal Street, их нужно подменить.

Я хотела начать ныть и жаловаться, но не стала. Я знала, что Кален с удовольствием заменила бы их всех, если бы могла.

– И что мне придется делать? – спросила я с замиранием сердца.

– Посидишь на телефоне, вымоешь голову кому-нибудь. Или две головы. Блитц тебе во всем поможет, – Кален снова зевнула. На этот раз она извинилась. – Прости, что втягиваю тебя в это, но у меня нет другого выхода.

– Не нужно извиняться. Я заскочу в душ и буду в салоне к открытию.

– Спасибо. Я у тебя в долгу. В неоплатном.

Блитц очень удивилась, когда я вошла. Она глянула на свои часы, потом снова на меня.

– Кален попросила меня прийти и помочь, – сказала я. – Что мне делать?

Блитц осмотрела мои черные брюки и водолазку.

– Ты слишком хорошо одета, чтобы чистить солярии, – пожала она плечами. – Хочешь побыть денек регистратором?

– Звучит довольно несложно.

Блитц так вздернула бровь, что я поняла: моя работа будет какой угодно, только не простой.

Она взяла беспроводную гарнитуру, тщательно протерла наушники и микрофон спиртом и передала ее мне.

– У Бонни грипп, – объяснила Блитц и стала возиться с мышкой и клавиатурой. – На твоем месте я бы держала рядом антибактериальный гель и почаще им пользовалась. – Блитц скептически уставилась на меня. – А ты можешь делать два дела сразу?

– Ну, я могу одновременно идти и жевать жвачку.

Блитц снова вздернула бровь. Судя по выражению ее лица, если бы вместо меня здесь оказался кто-то другой, она бы сию секунду выставила его за дверь. Она пошевелила мышкой, и на экране перед нами появилось разноцветное расписание.

– Все, что касается соляриев и маникюра, уже перенаправлено в соответствующие отделы. У них там свой график. Ты будешь заниматься только стрижками.

Я закивала и посмотрела на экран. «Хейли Морган, 11 утра» – бросилось мне первым делом в глаза. Я отпрянула, и Блитц странно посмотрела на меня.

– Это сегодня? – я ткнула в ее имя.

Блитц кивнула.

– Тебе не придется сильно возиться с сегодняшним графиком, разве что кто-то захочет перенести визит. Собственно говоря, вторник и среда у нас тоже полностью заняты. Не старайся любой ценой заполнить окно, если кто-то снимет заказ. Расписание и так очень плотное, и стилисты будут тебе очень благодарны за пространство для маневра.

Блитц пустилась объяснять, как работать с компьютерной программой. В самой программе ничего сложного не оказалось, но когда Блитц стала рассказывать, как и кому отдавать каждый конкретный заказ, мой мозг начал плавиться.

– Клер и Сандра у нас новенькие, так что ты их не перегружай, иначе они отстанут. Марвин, Джейкоб и Слоан играючи справятся со всем, что ты на них навалишь, и еще найдут время повалять дурака, поэтому планируй их график поплотнее.

Имя каждого стилиста было выделено своим цветом. Марвин был розовым. «Интересно, он сам об этом попросил?» – успела подумать я, но Блитц уже переключилась на следующий пункт.

– Данные о наших постоянных клиентах занесены в компьютер. Все, что тебе нужно, это внести в бланк заказа время и дату, вся остальная информация там уже есть. Потом его распечатаешь. Для других посетителей нужно заполнить бланк полностью и опять распечатать. Ты умеешь пользоваться терминалом для кредитных карт?

– Да.

Я посмотрела на телефонный аппарат и почувствовала легкую тошноту. Я недавно видела фильм из жизни авиадиспетчеров, так они там использовали точно такую же установку.

Блитц мгновенно объяснила мне разницу между переадресацией вызова и постановкой звонка в очередь, а потом особо предупредила насчет кнопки отключения микрофона:

– У тебя может возникнуть искушение использовать ее на гарнитуре, когда захочешь выругаться, но я бы не советовала. Однажды твоя сестра ошиблась, и мы потеряли клиента. Лучше жми вот эту на самом аппарате, она просто удерживает звонок.

Блитц выдавила себе на ладони еще антибактериального геля и повернулась ко мне:

– Что тебе принести попить – кофе? Газировки?

– Да что ты, зачем? Я сама возьму.

Блитц поджала губы, и ее бровь снова поползла вверх. Интересно, у нее от этих гримас голова к вечеру не разболится? Или ее бровь просто заклинит в верхнем положении?

– Как только этот телефон начнет звонить, ты больше с места не сможешь сдвинуться. Если чего-нибудь захочешь или нужно будет отлучиться в туалет, маши мне, я тебя подменю.

Тут уже вздернула бровь я:

– Что, все настолько плохо?

– Зависит от того, как на это посмотреть. Каждый звонок означает, что мы сейчас заработаем денег, так что не так уж все и плохо, – Блитц улыбнулась. – Ну что, кофе?

– Да, и спасибо тебе.

Я повернулась, посмотрела на толстенный пучок телефонных проводов, потом на компьютер. И понадеялась, что кофе будет действительно крепким.

– Ну, и кто же это у нас тут такой сидит? – над стойкой склонился сияющий Марвин.

– До смерти перепуганная неумёха-стажёр!

– Ой, не драматизируй! – хохотнул Марвин. – Я видел, ка Бонни разговаривала с клиентом по телефону, записывала заказ в расписание, подпиливала ногти и все это она делала одновременно! Ты тоже так сможешь.

Я в этом как-то не была уверена.

Мартин забарабанил пальцами по стойке, выстукивая какой-то мотивчик.

–Угадай, кто сегодня придет меня повидать?

– Хейли, – сухо ответила я.

Марвин замер.

– У вас так и не наладилось?

Я раскрыла рот, чтобы ответить, и тут зазвонил телефон. Дальше эта зараза трезвонила, не переставая, да так, что в какой-то момент мне стало казаться, что я слышу звонок, хотя на самом деле его не было. Прошло почти все утро, пока я разобралась, как записывать заказы. Когда мне понадобилось в туалет, я помахала Блитц и сообщила ей об этом письменно, потому что не могла прервать разговор с клиентом. Она встала за мной, будто на ходу перехватывала у меня руль автомобиля, летящего по шоссе, и забрала наушники.

К одиннадцати утра окружающий мир превратился в сплошное размазанное пятно, и тут в дверь вошла Хейли. Воздух вокруг нее, казалось, наэлектризовался. Она сняла забрызганный дождем плащ и повесила его на вешалку. Серебристо-серый брючный костюм так соблазнительно облегал восхитительные изгибы ее фигуры, что у меня во рту пересохло. Она повернулась к стойке, увидела меня и широко распахнула глаза. И легонько улыбнулась.

Я предупреждающе подняла палец, когда она пошла ко мне, потому что телефон снова зазвонил. Марвин перехватил Хейли, так и не дав нам возможности заговорить.

Мне и так было непросто понять, как здесь все работает, а присутствие Хейли совсем выбило меня из колеи. Я следила за каждым ее движением. Я записала двоих клиентов не на тот день, потому что смотрела, как Блитц наносит шампунь на ее волосы. Я завидовала Блитц. Вот бы оказаться на ее месте и проводить пальцами по этим золотым прядям… Я отвела взгляд в сторону – там был Марвин, и он мне подмигнул. Я силком заставила себя вернуться к текущей работе, но это продлилось ровным счетом до тех пор, пока Хейли не пересела в кресло к Марвину.

Хейли подняла ладонь на уровень подбородка. Я с ужасом смотрела, как Марвин повторил ее жест, и его руки порхнули по обе стороны ее лица. Он поймал мой взгляд в зеркале, я замотала головой. Хейли была из тех женщин, которые потрясающе смотрелись бы стрижеными под ежик, но я так любила ее золотистую гриву и то, как роскошно она струилась по ее спине. Марвин что-то сказал и развернул Хейли так, чтобы она видела меня. Он подошел, запустил пальцы в мою шевелюру, провел по волосам и остановился чуть ниже плеч. Хейли покачала головой и показала на свой воротник. У меня внутри все замерло. Я уже хотела наплевать на клиента, повесить трубку и запротестовать, когда Хейли с Марвином принялись обсуждать еще более короткую длину. Марвин поднял ножницы прямо над ее плечом, и я не выдержала.

– Нет! Они такие красивые, не режь!

Марвин и Хейли ошеломленно уставились на меня из зеркала. Вообще-то, все в салоне сделали то же.

– Нет, миссис Ронсон, прошу прощения, это я не вам. Конечно, вы можете прийти на стрижку. Извините, что рявкнула вам прямо в ухо, – я рухнула на стул с красным лицом и записала ее назначение.

Когда я подняла глаза, у моего стола стоял Марвин и озадаченно улыбался.

– Хейли хотела бы знать, как именно ты хочешь, чтобы она подстриглась.

Я перевела взгляд с Марвина на Хейли, которая сидела и смотрела на меня, как на безумную.

– Извини, пожалуйста. Ты будешь прекрасно выглядеть с любой прической. Просто у тебя такие красивые волосы, что я видеть не могу, как ты их режешь.

Пара клиентов, ожидавших своей очереди, согласились со мной. Я пожала плечами и показала на них, как будто их мнение должно было перевесить. У Хейли в глазах загорелся огонек. Она кивнула и улыбнулась мне. Улыбка излучала такое тепло, что я растаяла.

В итоге Марвин состриг два дюйма длины. Теперь влажные пряди доставали Хейли до лопаток. Раньше ее волосы смотрелись тяжелее, а теперь я завороженно наблюдала, как они просыхают и сами по себе завиваются в крупные кольца вокруг ее лица.

– Перерыв на ланч, – рядом со мной появилась Блитц. – Не спеши, можешь отсутствовать, сколько захочешь. Ты все-таки босс.

Я ощутила, как с меня буквально спадают оковы, когда я передала ей гарнитуру. Я была свободна, но осталась у стойки и стала смотреть, как Марвин укладывает волосы Хейли. У меня пальцы свело от зависти, когда он провел руками по золотистым прядям, растрепывая кудри и заставляя их переливаться.

– Ее стрижка за счет заведения, – прошептала я так, что только Блитц могла расслышать.

Она кивнула и без колебаний удалила запись. Тем временем Хейли обняла Марвина и отдала ему чаевые, а потом подошла к стойке с бумажником в руке. Я незаметно отвела ее руку.

– Это за мой счет, – ответила я, когда она посмотрела на меня вопросительно. – Тем более, что ты позволила мне вмешаться.

Она провела рукой по волосам и застенчиво спросила:

– Тебе нравится?

– Да, очень.

Черт, ее стеснительность перекинулась на меня. Я не смотрела на нее, когда произнесла:

– Ты выглядишь прекрасно.

– Спасибо. А почему ты здесь работаешь сегодня?

Я глянула на нее и почувствовала, как слабеют мои колени.

– Несколько сотрудников свалились с гриппом. Пришлось их подменить.

Хейли кивнула, засунула бумажник в сумочку и коснулась моей руки:

– Мне нужно назад в офис, но я была очень рада повидать тебя.

Она улыбнулась, и на мгновение в ее глазах мелькнуло что-то такое, отчего мне стало невыразимо грустно. Мне показалось, что в моих глазах она увидела то же самое – тоску и сожаление.

Я стояла и смотрела, как она надевает плащ и выскальзывает за дверь, унося с собой мое сердце.

Глава 24
НИ ОДНО ДОБРОЕ ДЕЛО…НУ, ДАЛЬШЕ ВЫ ЗНАЕТЕ

Я проработала в салоне целую неделю и стала рефлекторно дергаться всякий раз, когда телефон звонил даже дома. А что поделаешь – небольшой посттравматический синдром.

К следующему понедельнику я валялась в постели с гриппом и выкашливала штуки, похожие на мастера Йоду. Марвин сжалился надо мной и вызвался закупить мне еды. Он заявился ко мне в медицинской маске и с двумя пакетами в руках.

– Я принес тебе куриный суп-лапшу из закусочной, что ниже по улице, – сказал он, не подходя ко мне близко. – Я сама его не пробовал, но Алисия клянется и божится, что для больных это самое то. Вот еще апельсины, апельсиновый сок, пинта бурбона, лимончик и мед для пунша, ну и пистолет на то случай, если надумаешь застрелиться.

– Сам ешь свой суп, а мне давай бурбон и пушку, – я вытянулась на диване, чувствуя себя слабой и хилой.

Марвин приложил ладонь мне ко лбу и обеспокоенно посмотрел на меня.

– Caliente ^{22}, – пробормотал он и покачал головой. – Ты очень бледная. Ты у врача была?

– Неа, думала, перехожу, – я поежилась и плотнее запахнула халат. – У меня в горле будто костер развели. Будь другом, тресни меня по башке чем-нибудь тяжелым. Лучше я побуду без сознания.

– Шеннон, – сказал Марвин. Не милочка, не дорогуша. Он был таким серьезным. – Я не могу оставить тебя в таком состоянии.

– Можно мне немножко сока? Мне трудно говорить, а ты явно хочешь со мной поспорить, – несчастным голосом проговорила я.

Марвин налил стакан сока и подал его мне.

– Я сейчас вернусь, ты и глазом не успеешь моргнуть!

Он ускакал прежде, чем я успела спросить его, куда он собрался. Я глотнула сока и сморщилась от боли в горле. Лежа на диване, я пыталась припомнить, когда последний раз принимала тайленол, и прикидывала, не проглотить ли мне оставшуюся таблеточку валиума? Может, он отправит меня прямиком в космос?

Хейли явилась мне, как виденье, только вот почему-то на ней тоже была маска, как у Марвина.

– Мы собираемся кое-куда проехаться, – бодро сказал Марвин. – Что там на тебе надето под халатом?

– Ничего и нет, никуда я не собираюсь, – я замотала головой и чуть не расплакалась от боли.

Хейли прижала тыльную сторону ладони к моему лбу.

– А вот и собираешься. Пойдем со мной.

Я была слишком слаба, чтобы сопротивляться и позволила ей поднять меня на ноги. У меня вырвался стон.

– Мы сейчас, – сказала она Марвину и повела меня в спальню.

Хейли усадила меня на кровать, а сама принялась выуживать одежду из моего комода-тире-картотеки. Рядом со мной на кровати появились пара белья и трикотажный спортивный костюм.

– Как бы я ни хотела увидеть тебя обнаженной, – улыбнулась она, – я приложу все усилия, чтобы сохранить твое достоинство. Повернись ко мне спиной и одевайся, а я тебя буду поддерживать.

Поход в спальню меня вымотал. Я встала и, покачиваясь, натянула трусы и штаны. Хейли стащила с меня халат. Ее руки скользнули по моей спине, и меня еще сильнее бросило в жар. Если бы не ощущение, что мне в горло кто-то засунул паяльную лампу, я бы могла и сознание потерять. Хейли помогла мне надеть рубашку и позвала Марвина.

– Мне нужно, чтобы ты помог! Она еле на ногах держится.

Я ощутила, как мне на плечи набросили пальто и повели к выходу. В лифте они стояли по бокам и поддерживали меня. Наверное, я выпала из реальности, потому что следующее, что я помню – это как Марвин усаживается на заднем сиденье внедорожника Хейли, и она выезжает из гаража.

– В больницу или в поликлинику? – Хейли глянула на Марвина в зеркало заднего вида.

– Тут недалеко есть круглосуточная поликлиника, два квартала вниз по улице и направо, – Марвин посмотрел на меня. – Она совсем позеленела. Давай туда сначала!

Оказалось, Марвин знаком с половиной народа в приемной. Он порхал между ними, как на светском рауте, даром, что был в маске, а я тяжело привалилась к Хейли. Она погладила меня по голове и плечам, а Марвин тем временем заигрывал с каким-то парнем, который выглядел так же паршиво, как и я. Когда меня вызвали в кабинет, Хейли пошла со мной. У меня не было сил протестовать.

Первым делом они меня взвесили, а вторым меня стошнило. У меня на глазах слезы выступили, частью от смущения, но в основном от боли. И это оказалось неплохо, потому что почти сразу пришла медсестра и потыкала меня в гланды ватной палочкой. Она назвала это взятием мазка на анализ. У меня в желудке было абсолютно пусто, но еще долго после ухода медсестры я давилась и откашливалась, как кот, проглотивший клочок шерсти. И все это время Хейли ласкала меня, гладила и шептала слова утешения. Несмотря на все смущение, я была рада, что она со мной.

После того, как мне измерили температуру и давление, в комнату влетел врач. Он склонился набок и радостно заулыбался мне.

– У меня есть хорошая новость и плохая, – произнес он и засунул мне что-то сначала в одно ухо, а потом в другое. – У вас нет гриппа, но зато у вас острый фарингит, и это серьезная инфекция.

– Ураа, – прохрипела я со всем энтузиазмом, на который только была способна.

– Вы будете за ней ухаживать? – спросил он у Хейли.

– Да, – без колебаний ответила она.

Я послушала, как принимать антибиотик и подтвердила, что у меня нет на него аллергии. Когда он сказал, что мне сделают укол от тошноты, я вся сжалась и глаза у меня чуть не вылезли из орбит. Врач похлопал меня по плечу, пожелал выздоравливать и ушел.

– Что такое, солнышко? – Хейли сочувственно поглядела на меня.

– Он сказал… укол?!

Даже под маской было видно, как она улыбается.

– Ну, либо укол, либо суппозиторий.

– Ладно, тогда укол.

Дорога домой прошла как в тумане. Я была только наполовину в сознании, когда они чуть ли не волоком втащили меня в квартиру. У меня еще оставалось смутное воспоминание, как Пушинка бегает вокруг моей кровати, и на морде у нее медицинская маска, но дальше я соскользнула в милосердное забвение.

Глава 25
ЗАВТРАК И ХЕЙЛИ В ПОСТЕЛЬ

Мой телефон звякнул один раз, и Хейли тут же схватила трубку. Он была рядом со мной и говорила негромко.

– Я слышала, как звонил ее мобильный, но подумала, что я не вправе отвечать. – Пауза. – Она в порядке, но у нее паршивый случай острого фарингита. – Пауза. – Да, мы с Марвином возили ее к врачу вчера вечером. Она на антибиотиках и все еще спит после укола. – Длинная пауза. – Я отпросилась с работы. Я буду с ней столько, сколько нужно. – Еще длинная пауза. – Я знаю, что она сделала бы для меня то же самое. Никакого беспокойства, честно. – Пауза. – Да, конечно. Я обещаю.

– Кален? – я разлепила глаз и посмотрела на Хейли. Она как раз клала трубку.

– Прости, я пыталась успеть ответить раньше, чем он тебя разбудит. Но это даже хорошо, что ты проснулась. Тебе пора поесть и принять лекарства.

– Ты отпросилась с работы, – прокаркала я.

– Об этом не беспокойся, – Хейли приложила ладонь мне ко лбу.

На ней была та же одежда, что и вчера. И выглядела она уставшей.

– Ты была здесь всю ночь?

– Угу, – ее усталые глаза заблестели. – Я сейчас покормлю тебя, дам лекарства, а потом воспользуюсь твоим душем, если не возражаешь.

– Чувствуй себя как дома. И что это я слышу? «Бриолин?»

Хейли улыбнулась мне в ответ и пошла к двери.

– Да. Не слишком громко? Я попрошу Пушинку убавить звук.

Я слабо улыбнулась и покачала головой.

Через пять минут Хейли возвратилась с тостом, маслом, соком и бананом.

– А ты сама-то ела? – спросила я, когда она опустила поднос мне на колени.

Она похлопала по подносу.

– Я принесла его из дома. Люблю завтракать в постели и смотреть телевизор, когда с утра нечего делать. И да, я поела.

– Спасибо тебе, – я отщипнула кусочек тоста. Хейли смотрела на меня. – Я выразить не могу, как я благодарна тебе и Марвину за все, что вы для меня сделали.

– Ты должна была позвать меня, – Хейли подала мне стакан и подождала, пока я сделаю глоток. – Я и представить не могла, что ты настолько больна.

– Думала, так перехожу.

– Марвин вчера купил тебе фруктовый лед и шербет, когда ходил в аптеку. Но я думаю, с ними лучше погодить, пока мы не поймем, что тебя больше не тошнит.

Я смогла съесть два тоста и пол банана. Хейли выдала мне таблетки, а сама пошла в душ. Как только дверь ванной захлопнулась, я услышала, как рядом с кроватью стучат по полу чьи-то когти.

Пушинка посмотрела на меня снизу вверх и приоткрыла пасть в собачьей улыбке.

Я похлопала по кровати.

– Хочешь, запрыгивай и…

Она оказалась на кровати рядом со мной и свернулась калачиком раньше, чем я успела договорить. Я включила телевизор и стала перещелкивать каналы. Пушинка тявкнула, когда на экране появился «Магазин на диване».

– Ты издеваешься? – спросила я с отвращением.

Она посмотрела на меня, как бы говоря: «А вот и не издеваюсь, оставь его».

– Как насчет «Syfy channel?»

Гримаса.

– «Animal Planet?»

Мы с трудом сошлись на просмотре «Самых забавных американских видео».

Чуть позже в спальню вернулась Хейли и посмотрела сначала на Пушинку, а потом на меня.

– Ты приглашала ее на постель?

– Приглашала, так что не шуми на нее. Она очень ранимая. Там вон забавных котов показывают, а собак мы еще не видели.

Хейли потрогала мой лоб и нахмурилась.

– Ты все еще немного горячая. Как твой желудок?

– Лучше, но вот горло у меня, как гамбургер.

Хейли поморщилась.

– Принести тебе фруктовый лед?

– Виноградный было бы хорошо.

Я почувствовала себя пятилетним ребенком, но должна признать, это мило, когда о тебе заботятся.

– Ты можешь посидеть с нами, – сказала я, когда Хейли вернулась с моим мороженым и чашкой кофе для себя.

– Хорошо, но ты скажешь, если мы будем мешать тебе спать, – она устроилась на другой стороне кровати, облокотилась на подушку у изголовья и сразу начала смеяться над телепередачей.

– У меня «плати-и-смотри» , можем заказать какой-нибудь фильм, если хочешь.

Хейли посмотрела на меня и улыбнулась.

– Может быть, попозже. У тебя глаза слипаются. Я сомневаюсь, что ты доживешь до конца первого эпизода.

Она потянулась, забрала у меня из руки подтаявшее мороженое и вытерла мне пальцы салфеткой.

Я впала в беспокойный сон. Странные видения мельтешили у меня в голове. Вот я стою на подиуме во время конференции, в зале сидит Хейли и смотрит на меня, а в это время Зои бреет ее налысо. Я хочу кричать, но с моих губ не срывается ни звука. И пошевелиться я тоже не могу. У меня ноги приросли к полу. Картина вдруг меняется, и вот уже мы с Хейли сидим на заднем сиденье моего автомобиля, пока кто-то нас куда-то везет. Машина ускоряется, мы начинаем визжать и понимаем, что за рулем сидит Пушинка.

Я проснулась и обнаружила, что Пушинка лежит у меня поперек ног, а Хейли свернулась калачиком рядышком со мной, и обе они крепко спят. У Хейли ладошки сложены, как у ребенка, и засунуты под щеку. И глаза двигаются под закрытыми веками. Мне стало интересно, может, в этом сне Пушинка и ее куда-то везет?

Мне было так хорошо от того, что она здесь, со мной. Я прямо-таки видела, как мы валяемся в кровати воскресным утром, и повсюду разбросаны листы газет. Мы что-то едим и пьем кофе, а Пушинка дремлет у нас в ногах. Потом мы в шутку спорим, кто будет готовить обед, я выигрываю и выбираю, какой фильм мы посмотрим днем. Ладно, может, даже я готовлю… С этими блаженными мыслями я уснула.

– Душ? Даже и не знаю… – покачала головой Хейли. – Ты вчера вечером еле на ногах держалась.

Я только что прикончила миску супа и ощутила прилив сил.

– Я воняю. Я много потела, и на голове у меня сплошной ужас. После душа мне станет лучше.

Хейли поджала губы.

– Если ты на своих двоих доберешься до ванной и не споткнешься, то ладно, будет тебе душ. Но я буду сидеть снаружи под дверью, и если я услышу хоть что-то подозрительное, то я вхожу.

Я проделала короткий путь без инцидентов и захлопнула дверь перед носами Хейли и Пушинки. Теплая вода и ощущение чистоты улучшили мое самочувствие. Когда я уронила бутылочку с лосьоном, дверь чуть приоткрылась. В щелке я увидела один зеленый глаз, а пониже – кожаный нос, который принюхался и исчез.

– Я одета. Можешь открыть дверь, если тебе от этого полегчает.

Пока я чистила зубы, Хейли опустила крышку унитаза.

– Можешь сесть сюда, а я высушу тебе волосы.

Ее ногти, массирующие кожу моей головы… это было божественно. И хоть мои волосы не выглядели так, будто с ними повозился Марвин, техника Хейли понравилась мне гораздо больше. Она выключила фен.

– Я сменила постельное белье, так что все свежее. Тебе пора снова прилечь.

– Как мило… – я мечтала свернуться клубочком в кровати. – Как же я смогу тебя отблагодарить?

Она пропустила мой вопрос мимо ушей и улыбнулась.

– Простыни оказалось несложно найти. Они, на удивление, хранились в шкафу с надписью «простыни».

– Да ты просто завидуешь, – я забралась в постель. – Не все такие организованные, как я.

У Хейли было странное выражение лица, когда она смотрела, как я устраиваюсь в кровати.

– Залезай, – я отбросила покрывало с ее половины кровати. Ну, это я так считала, что это ее половина. Она улыбнулась и легла. Пушинка восприняла это как личное приглашение, и вспрыгнула на мою сторону.

– Извини, – Хейли села и было собралась что-то сказать Пушинке, но я ее остановила.

– Все в порядке. Она мне ноги согревает. Разреши ей остаться.

Мы решили, что фильм ужасов прекрасно подойдет к такому пасмурному серенькому дню. «Призраки в Коннектикуте» перепугали нас до смерти. После того, как он кончился, мы легли поближе друг к другу и стали рассказывать свои собственные страшилки.

– Я страшно боялась дома, в котором мы жили, когда я была маленькой, – созналась Хейли. – Он был старым и там все время что-то скрипело. Когда папа уезжал, а он часто уезжал, я забиралась в кровать к маме.

Я не удержалась от улыбки, представляя Хейли ребенком. Сплошные кудряшки, а из-под них сияют зеленые глазищи.

– Не знаю почему, но я всегда боялась чулана в маминой спальне, – Хейли повернулась на бок и с отсутствующим взглядом стала перебирать прядь моих волос. – Однажды ночью мама принимала ванну, а я лежала в ее кровати и смотрела на приоткрытую дверь. Я так боялась, что не могла встать и закрыть ее, – Хейли рассмеялась. – Я все спрашивала маму, когда она закончит, и я думаю, она разозлилась, что я ее достаю, пока она пытается расслабиться. Я в итоге набралась храбрости, чтобы закрыть дверь, но едва я встала, она сама по себе распахнулась, будто ее изнутри кто толкнул.

– Ты завизжала? – у меня по спине побежали мурашки.

– Завизжала? Маме пришлось силком тащить меня туда, чтобы показать, что бояться нечего. До сих пор помню, как ковер собирался в складки у меня под ногами, когда она меня волокла.

– И что было в чулане? – я сцепила наши мизинцы.

– Одежда, коробки, обувь, ничего необычного, – Хейли поежилась. – Я просто до ужаса боялась в него зайти. А теперь расскажи мне твою историю. У всех есть своя история.

– Моя вообще-то приключилась уже когда я была взрослой, – на этот раз пришел мой черед задрожать. Хейли крепче сжала мой мизинец, создавая связь, которая должна была защитить нас от страшилок. – Кален и Тодд только что поженились, а я переехала в маленький домик в Харахане. Хозяин был приятелем Тодда и сделал мне выгодное предложение. На чердаке оставалось много хлама от прежних постояльцев, и он сказал, что если я вынесу его на помойку, он скостит мне плату за первый месяц.

Хейли нахмурилась.

– Там, наверху было жутко?

– Не при свете дня. Большое окно пропускало много света, так что я не слишком боялась. Но там обнаружилась целая прорва коробок со всяким барахлом. В некоторых оказались хорошие книги, и я их спасла, а вот в одном было полно альбомов на спирали, знаешь, какими дети в школе пользуются. И все они были заполнены жуткими рисунками. Я представить не могу, что творилось в голове у того, кто их рисовал.

– А что, что там такое было? – спросила Хейли с широко раскрытыми глазами.

– В основном, жуткого вида фигуры. Некоторые в капюшонах, другие с длинными темными волосами, из-под которых едва проглядывали кричащие лица.

– Ты же выбросила их самым первым делом? – Хейли придвинулась ближе.

– Мне очень нравится, что ты рядом, но я боюсь тебя заразить, – я отодвинулась подальше, а Хейли снова придвинулась ко мне.

– Ты же будешь за мной ухаживать? – улыбнулась она.

– Мизинцем клянусь, – я сжала ее палец.

– Так, и что было дальше? Это же не вся история?

Я кивнула.

– К сожалению. Но тебе нравится, правда?

– Да. – Хейли подтолкнула меня ступней. – Давай, рассказывай.

– После переезда прошла неделя. Вечером я улеглась в кровать и решила немного почитать. Когда я потянулась, чтобы выключить лампу, раздался звук, будто кто-то топал по чердаку прямо у меня над головой. Дом просто затрясся. Я замерла в кровати, а оно промаршировало над моей спальней, потом через гостиную, а потом вернулось.

Хейли выглядела такой же перепуганной, как и я в ту ночь.

– Я позвонила Кален и рассказала ей, что происходит. Они с Тоддом жили всего в нескольких кварталах, так что приехали мгновенно. Этот топающий грохот продолжался, пока они подъезжали к дому, а когда они поднялись на крыльцо, все стихло. Никто, конечно, мне не поверил, но я их так просто не отпустила, пока Тодд не согласился подняться на чердак и посмотреть, что там такое. Мы прошли полкоридора и как раз собирались опустить чердачную лестницу, когда у нас над головами буквально грохнуло. Дом чуть не развалился, а Кален побелела, как полотно.

– И что это было? – Хейли закинула на меня ногу.

– Мы так и не знаем. Я и Кален битых двадцать минут уговаривали Тодда подняться по лестнице. Он обыскал весь чердак и ничегошеньки не нашел.

Хейли повела плечами.

– А это могло быть что-то на крыше?

– Тодд так не думает, да и я тоже. Звук был такой, будто оно находилось близко. Не стоит говорить, что я оставалась у Тодда и Кален, пока не нашла эту квартиру. Они прожили в том районе еще год, но в этом доме никто не задерживался.

Хейли долго и пристально смотрела на меня, а потом прикусила губу.

– Не возражаешь, если я снова останусь у тебя на ночь? Исключительно чтобы убедиться, что с тобой все в порядке, – сказала она с озорной улыбкой.

– Возражаю, – на полном серьезе ответила я. – Ты храпишь. – И расхохоталась при виде негодования на ее лице. – Конечно, оставайся. Я и сама хотела попросить тебя об этом после первых тридцати минут ужастика. А к моей болезни это вообще не имеет никакого отношения.

Ночью я проснулась с чувством, что меня зажало между двумя доменными печами. Я ткнула Пушинку локтем, и она любезно передвинулась к изножью кровати. Я сбросила одеяло, чтобы по-прежнему обнимать Хейли. Так здорово было держать ее в руках, так здорово, и так горько. Мы были просто друзьями, и эта сладкая пытка уже становилась невыносимой.