Текст книги "Дворянин великого князя"

Автор книги: Роберт Святополк-Мирский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)

Там Яков остался, мы по двое на каждой стороне,а Яков следопыт, сами знаете какой, он-то никогоне пропустит.

–  Ну, ладно, коли так. Ступай обратно, и смотрите в оба. Где люди? – спросил Медведев у Клима.

–  Бабы и детвора обедают в лесу, туда же по одному приходят караульные – поедят и сразу обратно.

– Всех мужчин поставил?

– Всех. Вокруг.

– Хорошо. Где Алеша?

– Спит, как ты велел.

– Разбуди, накорми и ко мне. Пусть дотемна нам никто не мешает. Вечером собери всех в доме. В карауле оставишь Гаврилку и Николу.

Несколько часов Медведев занимался с Алешей Кудриным.

Сначала они расхаживали вокруг дома, и Медведев, жестикулируя, что-то объяснял, потом присели под деревом, и Медведев чертил палочкой на земле, наконец Алеша остался один и еще некоторое время сидел неподвижно, глубоко задумавшись, затем исчез куда-то.

Шестнадцатилетний юноша, очень маленького роста, худенький с незапоминающимся крестьянским лицом – эдакий заурядный деревенский мальчишка на вид лет тринадцати, всеобщий любимец, потешавший всех необыкновенным искусством лицедейства, умением заметить, повторить, усилить и показать характерные черты каждого так, что все покатывались со смеху, сразу обратил на себя внимание Медведева, еще до того, как он прочел записку Антипа. Василий давно решил, что пора проверять всех своих людей в серьезных делах, и первое из них выпало Алеше.

Стемнело, собрались люди, вернулся из караула следопыт Яков, и Медведев выслушал его мнение по поводу убитого гонца Кожуха. Обследовав его тело, одежду, оружие и немногочисленные мелкие предметы, Яков пришел к выводу, что это был человек не местный, по-видимому, недавно прибывший из глубины Литовского княжества, и, стало быть, можно предполагать, что к Кожуху пришло подкрепление. Возможно, немалочисленное. Таким образом, неизвестно, сколько у него в настоящую минуту людей и чего ожидать.

Медведев нахмурился, вспомнив, что в письме Картымазову Кожух упоминал, что князь Семен помог ему укрепить дом и прислал новых людей.

Необходимо любой ценой выяснить, что там происходит…

Все были уже в сборе, и Медведев обратился к своим людям:

– Вы, конечно, знаете, что случилось: мне привезли письмо из Синего Лога. Но вы не знаете, о чем оно. Сообщаю: Ян Кожух Кроткий предлагает всем нам перейти на службу Литве, а конкретнее – князю Семену Вельскому,

Послышался ропот, и кто-то пробормотал:

– Нет, все-таки мало мы его били…

– Вы также знаете, что гонец, который привез письмо, убит. Это большая ошибка, виновный наказан, но дела не поправишь, и нам, вероятно,следует ожидать возмездия. Чтобы выяснить планы неприятеля, я решил с согласия родителей послать в разведку Алешу Кудрина. Он должен будет узнать все о силе, возможностях и намерениях

Кожуха.

Толпа одобрительно загудела.

– А теперь самое главное. Вы видите, что я не скрываю своих планов и советуюсь с вами по многим делам. Вы встречаетесь с людьми Картымазова, Бартенева, с родственниками из других сел, словом, с разными людьми. То, что я сейчас скажу, я скажу в первый и последний раз, но вы должны запомнить это на всю жизнь, а ты, Клим,передай Гаврилке и Николе. Отныне все, что касается моих дел и планов, является строгой тайной, и каждого, кто не умеет держать язык за зубами, я буду почитать нарушившим крестоцелование изменником и сурово карать, вплоть до лишения жизни. Такая власть дана мне великим князем – вы знаете. – Медведев обвел взглядом напряженные лица, заглянув каждому в глаза – И это касается всех – мужчин, женщин и детей. Клим, усиль караулы, назначь смены, остальные – отдыхайте, но спите чутко.

Когда все разошлись, на пороге появился Алеша, преобразившийся до неузнаваемости: длинная засаленная рубаха, подпоясанная размочаленной веревкой, белела дырами, сквозь которые эффектно проглядывали тощие ребра, спутанные грязные волосы слипшимися прядями свисали вдоль изможденного страдальческого личика. Дрожа от холода, мальчик заковылял, волоча ногу и, протянув к Василию ручонку, жалобно проскулил:

– Подайте, Христа ради, бездомному сироте корочку хлеба…

Медведев нахмурился.

– Нет, Алеша, это не годится. Хромой сирота получит корочку хлеба, и, в лучшем случае, его пустят на кухню обогреться. Но он не сможет свободно расхаживать по дому и двору, любопытствуя, что где находится, хромой и жалкий, он никому не нужен и никто ему ничем не поможет. В этом облике тебе не разузнать того, что необходимо. И еще одно: даже в борьбе с врагами не следует обманывать добрые чувства. Ты сделаешь свое дело и уйдешь, но они поймут, кем ты был, а завтра придет настоящий сирота, и его убьют,принимая за лазутчика.

Алеша опустил голову.

Медведев подошел к оконной раме без окна и вдохнул ночной воздух весеннего леса.

– Замечательный друг, которого я недавно приобрел и который теперь далеко отсюда, —медленно сказал он, – впрочем, ты его тоже знаешь… Так вот, он сказал мне с недельку назад: «Оставим коварство нашим врагам – они ведь слабее…» Мне это очень понравилось, хотя раньше ятоже об этом не думал, а только о достижении цели. – Он повернулся к Алеше и продолжал: – А ведь и правда – сильный и мудрый не нуждается в коварстве. Поработай еще. У тебя получится.

Юноша ушел. Медведев зажег новую лучину и глубоко задумался.

Через час в оконную раму ловко, как белка, впрыгнул веселый, верткий мальчишка в лихо заломленной шапке, в аккуратной домотканой рубахе, синих полосатых штанах польского покроя и новеньких литовских башмаках.

– Эй, дядя! Дай копейку,-я покажу тебе, где набрать отличного меду! М-м-м! Знаешь, какой мед – вкуснятина!

Медведев ощутил во рту вкус меда. – Неплохо, – одобрил он. – Так и оставим. Собирайся. Уже пора.

У брода их поджидала лодка, в которой находился Филипп и с ним двое вооруженных людей с факелами. Рядом на берегу стоял Картымазов.

– Послушай, да это совсем ребенок! – изумился Филипп, присмотревшись к Алеше.

– Пусть все так и думают! – ответил Медведев и положил руки на плечи Алеше. – Ступай и помни все, чему я тебя учил. Завтра ночью в это же время Филипп Алексеевич будет ждать тебя там,где вы сегодня расстанетесь. Если ты не придешь вовремя – я проберусь в логово Кожуха сам и выручу тебя. Ничего не бойся. Но я уверен, что ты вернешься и узнаешь все, что нужно.

– Не тревожься, хозяин, – Алеша низко поклонился и сел в лодку.

– Ты все знаешь, Филипп? – уточнил Медведев.

– Да, Вася. Мои люди будут ждать его непрерывно целые сутки, и, если понадобится, он может вернуться в любой момент. Я приеду за ним завтра вечером. Если к полуночи он не появится,я скачу сюда за тобой.

– С Богом! – попрощались хором Василий и Федор Лукич.

– С Богом! – ответили Филипп и Алеша.Факелы затушили, и в полной темноте лодка бесшумно исчезла.

– Ты думаешь, получится? – спросил Картымазов.

– Не сомневаюсь. Завтра мальчик вернется и расскажет нам про стены, запоры и сторожей, —ответил Медведев, – а послезавтра мы сделаем маленькую вылазку на пару часов и привезем твою Настеньку домой. Потому что я твердо знаю одно: нет стен, через которые невозможно перелезть, нет замков, которых нельзя открыть, и нет сторожей, которых не удалось бы обойти!

Глава третья
ЧЕЛОВЕК ИУДЫ

Утром следующего дня Медведев распорядился отгородить подальше в лесу солидный участок и похоронить там убитого гонца Кожуха.

– Для чужих, – объяснил он.

– А свое кладбище у нас будет? – спросил Федор Кудрин, отец Алеши, бортник, которому он поручил это дело, поскольку остальные были заняты хозяйством или несли охрану.

–  Если понадобится, – ответил Медведев. —Но поближе,

–  Это правильно, – удовлетворенно согласился Федор. – И поглядим, какое будет больше.

Весь день Медведев был занят обустройством имения, и еще не успело стемнеть, как вдруг Епи-фаний закричал со своего дерева, что от Карты-мазовки мчится целый отряд. Было еще светло, и Епифаний издали разглядел знакомые фигуры великана Филиппа и маленького Картымазова. Прошло еще несколько минут, и он возбужденно закричал, что видит среди всадников Алешу.

Медведев встревожился.

Неужели что-то не вышло? Алеша должен былвернуться только ночью…

Он встретил прибывших у ворот.

Едва соскочив с коня, Алеша вынул из-за пазухи несколько чистых, листов бумаги и, направляясь к костру, мимоходом сказал Василию:

– Сейчас-. Сейчас… Пока ничего не забыл. —

Вытащив из кострища несколько угольков, он уселся на земле и погрузился в работу, словно забыв об окружающих.

Медведев отошел в сторонку вместе с Картыма-зовым и Филиппом.

– Мы прибыли с отборными людьми, – сказал Картымазов. – Пятеро moиx и пятеро Филиппа.– А что случилось? – вскинул брови Медведев.

– Алеша сказал, что ночью на вас нападут, —пояснил Филипп.

– Я этого ждал, – кивнул Василий. – Что он еще сказал?

– Больше ничего. -

– Мои люди, как и было условлено, встречали его в лесу. Вдруг он неожиданно появился и скомандовал; «Быстро домой!» Забавный парень!

Только они примчались ко мне, он сразу и говорит, хмуро таю «Ночью на Березки нападут». Я, конечно, стал расспрашивать о подробностях, но он ни слова не ответил.

– А у меня, – дополнил Картымазов, – он первым делом потребовал бумагу. Я дал ему, он молча сунул за пазуху целых три листа, а сам все думает о чем-то и брови морщит.

– Да, парень интересный, – продолжал Филипп, нетерпеливо поглядывая в сторону Алеши, – но, клянусь тарпаном, дело свое, видно, знает. Когда я провожал его на рубеж имения Кожуха, он прямо извел меня вопросами.

– О чем же он спрашивал?

– Он заставил меня рассказывать обо всех соседях. Чем только не интересовался: какого цвета глаза у дочери Скарятина? Сколько свиней у Бакланова? Есть ли гнезда аиста в имении Зайцева?

– Я вижу, он хорошо подготовился, – одобрительно сказал Медведев, – и, судя по всему, не зря.Алеша отложил в сторону последний разрисованный углем лист бумаги и встал.

Приказав своим людям устраиваться во дворе, Картымазов и Филипп направились в дом вслед за Алешей и Медведевым.

Алеша сделал на листе еще какой-то последний штрих и, облегченно вздохнув, вышел из своего напряженного состояния. Он поднял глаза на трех друзей, которые с нетерпением ожидали, устало улыбнулся и поклонился низко.

– Здравствуйте. Кажется, все удалось, – не громко сказал он. – Я боялся чего-нибудь забыть,пока не нарисую.

– Алеша, – спросил Медведев, – может, тебе надо отдохнуть? Ты не голоден?

– Нет. Я только спать хочу. Но сперва дело. Сегодня примерно в полночь пятнадцать человек на трех больших лодках поплывут вверх по Угре,чтобы, напасть на нас. Места, где они высадятся,не знаю. Знаю, что сам Кожух не поедет.

– Обожди! – сказал Медведев и подошел к окну. – Гаврилко! Позови Николая, а сам потом оставайся у двери. А почему Кожух не едет? – повернулся он к Алеше.

– Остается для защиты своего дома с лучшими людьми, а худших отправляет сюда. Это не настоящее нападение. Он хочет попугать нас и раз ведать слабые места.

Вошел Никола.

– Садись на коня, – приказал Медведев, – поезжай вниз по берегу и наблюдай за рекой. Увидишь хоть одну лодку – сразу доложи.

Никола молча поклонился и вышел.

- Настасью Федоровну я видел, – продолжал Алеша, – и даже с ней поговорил. Завтра ночью она будет нас ждать.

Картымазов и Филипп набросились с расспросами. °

– Как она выглядит?

– Что сказала?

– Как с ней обращаются?

Алеша продолжал:

– Относятся к ней вроде хорошо. Она немного бледна, но, говорит, здорова.. Сперва не поверила мне, а потом сильно обрадовалась… Велела всех целовать. Охраняют ее крепко. У двери двое сторожей, не отходят ни на шаг. Но я лучше по порядку.

Он взял лист бумаги и протянул Медведеву.

– План Синего Лога. Дороги. Ручей. Болото.

Избы мужиков. Всего двенадцать. Вот тут, в середине, двор Кожуха. Сбоку дома, где живут его люди. Целая дружина. По десять-пятнадцать человек в доме, всего три дома. Слева – два дома прислуги. Тут сарай… Амбар… Хлев… Конюшни… Колодец здесь. Между трех домов дружинников особая пристройка. Она без окон с одной дверью. Стены толстые. Там темница из двух комнат. В одной —Настасья Федоровна, в другой – какие-то два человека, говорят, люди князя Федора. Они тоже пленники. Это самое оживленное место. День и ночь из дома в дом шатаются дружинники, многие пьяны. Вход в сам двор только через большие ворота. Вот подробный план двора, – Алеша подал второй лист. – Стена вокруг из очень толстых бревен. Частокол. Но за домом, со стороны леса, есть в этом частоколе калитка. Ловко сделана. Сразу не увидишь. Открывается особым замком. Рядом – ледник. А под домом Кожуха – погреб, оттуда есть подземный проход в этот ледник. Так что из дома через погреб можно быстро пройти в ледник, а там – два шага до калитки – и прямо в лес.

Алеша взял третий лист.

– Это я на всякий случай сделал. Планы комнат. Дома дружины. Темница,' Дом Кожуха. Из горницы ход в подклеть, оттуда в погреб, где подземный ход в ледник. Вот спальня. Здесь Кожух и его жена Ядвига. А -тут в каморке их дети спят:мальчик пяти и девочка четырех лет. И нянька с ними.

Алеша порылся за пазухой и вытащил три кусочка глины. Он повертел их в руках и осторожно разложил на тряпочке, в которую они были завернуты.

– Вот ключи придавил. От темницы, от потайной калитки и от ледника.

' Разложив кусочки глины, Алеша поднял глаза:

– Пока все.

Картымазов и Филипп восхищенно переглянулись. Медведев ничем не выдал своего одобрения.

– Знаешь, Вася, – воскликнул Филипп, – я подарю этому парню лучшую лошадь из своей конюшни. Или нет! Чтоб мне с коня упасть, если я не поймаю для него подходящего по росту тарпана! А?!

В Приливе радости он хотел обнять Алешу, но Медведев удержал его от опасного для хрупкого мальчика проявления благодарности великана.

Алеша смущенно заулыбался, но вдруг стал серьезным.

– Василий Иваныч, ключи надо сделать к завтрашнему утру.

– Почему к утру? – спросил Медведев.

– Я позже расскажу. Прикажи позвать Ефима —он мастер по ключам, всегда для Антипа делал.

Через несколько минут на пороге появился Ефим Селиванов.

Этот человек до сих пор ничем не проявил себя, и Медведев подумал, что настал его черед. Василий хорошо помнил слова Антипа о семье Селивановых: «замкнутые люди» – и присматривался к ним, но ничего особенно не заметил. Ефим работал ни больше, ни меньше остальных, выполняя свою работу очень старательно. Его молчаливая, как и он, жена Ульяна была главной поварихой и великолепно готовила, еду для всех поселенцев, а пятнадцатилетний Ерема хорошо проявил себя в качестве наблюдателя.

Ефим стоял на пороге, чуть сутулясь, высокий, худой, с реденькой рыжеватой бородой и усами. Он держался спокойно и почтительно ожидал приказаний, не сводя чуть сощуренных глаз с Медведева. Василий встал и подошел к нему, держа в руке кусочки глины.

– Ефим, – сказал он, – настало твое время.

– Как прикажешь, хозяин, – спокойно ответил

Ефим.

– Я слышал, ты силен в слесарном деле.

– Да… Занимался когда-то…

–  Нужно сделать три ключа по этим оттискам.

Ефим внимательно осмотрел глину.

–  Надобно инструменты, заготовки…

– Я дам тебе человека, – предложил Картымазов. – Поезжай с ним ко мне, там ты найдешь все что нужно.

– Ефим, это надо сделать к утру. Обязательно, – сказал Медведев.

Ефим пристально посмотрел ему в глаза и ответил:

– Хорошо, хозяин. Ключи будут сделаны к утру.

– Только очень точно, Ефим. Твоя ошибка может стоить многих жизней.

– Не изволь беспокоиться, хозяин. – Ефим смотрел в глаза Медведеву твердо и уверенно.

– Поезжай немедля и берись за работу.

Ефим чинно поклонился, вышел и начал седлать коня.

Картымазов позвал одного из своих людей и сказал:

– Поедешь с Ефимом. Будешь при нем все время. Позаботься о том, чтобы он получил все, что ему будет нужно, если даже для этого придется поставить всех на ноги.

– Ну, теперь рассказывай, как было дело, —

сказал Медведев Алеше.

– Я назвал себя – Йванец Голый. Вроде из ма ленькой деревушки на землях князя Можайского.Слыхал, мол, про подвиги князя Семена и решил поступить к нему на службу. Раненько утром пришел это я в Синий Лог по дороге, что ведет из Литвы. В крайней избе, где меня сперва приютили, я помог по хозяйству и наколол дров. Там жила вдова одного из погибших людей Кожуха. К полудню я выспросил у нее все про хозяина Яна и решил явиться к нему сам. Очень недоверчивый мужик! Про что только не спрашивал?! Еле выпутался. Наконец он, похоже, мне поверил и взял служить мальчиком для подмоги в своем доме. К обеденному времени жена Кожуха, Ядвига, не могла на меня нарадоваться. Потом я пошел знакомиться с дружиной. Утянул из погреба Кожуха бочонок браги и скоро стал для всех лучшим другом. Кожух еще не проснулся после обеда, а я уже знал все о подземном ходе, погребе и калитке. Тогда же я помогал носить еду узникам. Чем-то я приглянулся старику, который этим занимается. Кроме него никому не.разрешают входить в темницу. Но тут как раз сторожами стояли его сыновья, которые перед этим отведали моего угощения и потому впустили меня «просто поглядеть на девушку». Я успел поговорить с Настасьей Фёдоровной, пока старик носил еду в другую комнату – тем двум пленникам. Потом, пока Кожух еще не проснулся, я взял его одежду—ну, чтоб это – почистить. Вытащил связку с ключами, залез в погреб, проверил, какие ключи подходят к двери ледника, калитки, и оттиснул эти ключи на глине, так же, как еще раньше ключ от темницы. Но я боялся, что Кожуху могут донести про мои расспросы и любопытство, а тогда он меня заподозрит и мне не уйти. Как только он проснулся, я пошел прямо к нему и сказал: «Хозяин! Я делал все, что мне велели, и делал хорошо. Можешь спросить». «А я уже спрашивал, жена довольна. Будешь так служить дальше – пожалую!» «Нет, – говорю я ему, – не такой службы я хотел! Я пришел воевать и драться, а не с детьми нянчиться да посуду мыть!» Он поглядел на меня и расхохотался: «Куда тебе драться, – говорит, —ты еще сосунок и саблю в руке не удержишь!» – «Может, и не удержу, – отвечаю, – да к другому у меня способности есть». – «К чему же это?» – насторожился он. «А вот гляди, хозяин, еще и дня нет, как я тут, а уже все про тебя и твой дом знаю!» И я выложил ему про всю его прошлую жизнь, и про-нынешнюю, про людей его, и про порядки в доме, и о пленниках рассказал, и о подземном ходе и калитке, в общем, все, о чем узнал, все рассказал!

–  Зачем? – изумился Филипп: – Тебя не удерживали, за тобой никто не следил, вышел бы за ворота и галопом – прямо сюда! Без всякого риска!

–  Филипп Андреевич, – сказал Алеша, – так ведь дело в том, что снаружи нельзя, забраться во двор Кожуха. Ворота днем сильно охраняют, а ночью они заперты, и два человека караулят их изнутри. Только вздумаете открыть – сразу шум поднимут, и сбежится человек пятьдесят!

–  А зачем нам ворота, что, через частокол нигде нельзя перелезть?

–  В том-то и дело, что нельзя. Гребень частокола длинными иголками утыкан. А иголки те,сказывают, смолой травленой смазаны. Птица сядет и тут же помирает.

Картымазов многозначительно посмотрел на Медведева.

– Ну ладно, – упорствовал Филипп, – ты же принес отпечаток ключа от калитки. Мы бы прошли в нее и…

– Да, но калитка открывается этим ключом только изнутри, а снаружи не то что замка, даже самой калитки в частоколе не видать!

–  Ну И: ну… – обескураженно произнес Филипп. – Тогда я не понял, как же мы попадем туда?

–  Сейчас скажу. Выслушал меня Кожух и говорит: «Да ты ведь доброхот, парень! Не иначе как враги мои тебя послали все узнать да выведать!»

Ну, тут я обиделся до слез: «Да что ты такое говоришь, хозяин! Да, коли б я от врагов твоих послан был, зачем бы я тебе все это рассказывал?!

Никто меня за язык не тянул. Мог бы все узнать и уйти. Но я службу тебе служить хочу, для того и из дому убежал…» Он подумал немного и, кажется, поверил, однако не до конца. «Ну что же, —говорит, – ладно, но я тебя проверю. И сегодня же. Прямо сейчас». Тут он мне рассказывает, где лежат земли Федора Лукича и Филиппа Андреича,и говорит: «Эти люди – мои враги. Враги князя Семена. Я хочу, чтобы ты узнал, что они србираются делать в ближайшие дни». И вроде как ненароком добавил: «Там, рядом с Картымазовым, некий Медведев живет, так ты туда не ходи, мы с ним сегодня ночью сами рассчитаемся». Я стал собираться и перед самым уходом узнал что Кожух и правда отправляет к нам пятнадцать своих людей, но выбрал самых скверных и предупредил, чтобы остерегались измены и засады. А командовать ими приказал вообще новичку, который буквально только что от князя Семена к ним прислан был с небольшим отрядом подмоги.

Видно, опасается все же Кожух, что я кем-то из вас подослан. Так что завтра в полдень мне лучше вернуться к нему с самыми правдивыми сведениями. Тогда я – свой человек. У меня будут ключи, что сделает Ефим, и я ночью открою вам калитку изнутри… А дальше уже – как велите. Могу с вами уйти, а если надо – могу у Кожуха на службе и подольше остаться.

– Ну что ж, неплохо, Алеша, – одобрил Медведев. .

– Что значит «неплохо»?! – возмутился Филипп. – Да это же просто невероятно, какой он ловкий! Я бы ни за что всего этого не сообразил!

Честно говорю!

Алеша покраснел.

– Ну-ну! – строго сказал Медведев. – Не захваливайте ученика! Алеша в целом справился, но допустил несколько ошибок, которые могут сказаться в будущем.

– Каких? – с живым интересом спросил Алеша.

– Мы поговорим об этом наедине завтра утром, – потрепал его по плечу Медведев. – Близиться полночь, и пора подумать о встрече гостей,а тебе надо выспаться. Я провожу Алешу и вернусь, – сказал Медведев друзьям и вышел вместе с юношей.

Они медленно шли через двор.

– А теперь расскажи мне, что ты узнал об этом Степане, – негромко спросил Медведев.

– Мало я узнал, Василий Иванович. Он близкий приятель Кожуха. Появился совсем недавно.Говорят, перебежчик из Москвы. Хороший воин.За нападение на Картымазова Кожух его расцеловал при всех и отправил представиться самому князю Семену. Князь находится где-то далеко, и Степан от него пока не вернулся. Говорят, ему летдвадцать, крепкий, русый, прозвище – Ярый. Вот и все.

– Да, немного.

 – Он новый, потому его не все знают. А приметы, конечно, никакие. Половина людей Кожуха ; молодые, русые и крепкие.

– Ладно, Алеша. Отправляйся в наш тайный лагерь у озера. Отоспись там спокойно, а то тут ночью много шума будет. А утром обо всем погово рим, как тебе дальше быть и что сказать Кожуху.

 Медведев вернулся в дом.

 – План спасения Настеньки у меня готов. Мы обсудим его позже. А сейчас давайте решим, как поступить с людьми Кожуха, которые появятся здесь через пару часов.

– По-моему, надо перебить всех, а одного-двух взять живьём и допытать. Да как следует!

 – Не горячись, Филипп, – возразил Медведев. – Надо подумать, что нам сейчас важнее. Вспомни, с какой целью затеяно нападение. Во– первых, припугнуть меня и этим склонить к измене; во-вторых – проверить наши силы; и, наконец, в-третьих – выяснить, не от нас ли при– шел Алеша. Мы не можем показать, что знали о ; нападении. Этим мы выдадим Алешу, и тогда все осложнится. Если некому будет открыть калитку изнутри, нам придется рисковать, делая подкоп i под частокол или еще что-нибудь выдумывать, а на это мало времени. Поэтому лучше, чтобы Алеша вернулся завтра к Кожуху, не лишившись его i доверия. Сегодняшняя неудача его людей должна выглядеть чистой случайностью. Сделаем так…

Через полтора часа в Березках все было готово к началу игры, известной под названием «военная хитрость», подобной тем,"в которые Василий Медведев уже много раз играл на Донской засеке, а теперь решил сыграть с Яном Кожухом Кротким.

Четверо часовых спокойно прогуливались вокруг дома, из которого доносилось мирное похрапывание. В сарае притаились люди Картымазова и Бартенева. Все были полураздеты, но оружие держали под рукой.

В половине второго появился Никола и доложил Медведеву, что по реке плывут три лодки и что на берегу за ними следят Клим и Гаврилко.

Через двадцать минут явился Гаврилко с донесением:

– Шестнадцать человек высадились на берег в четверти версты от дома и крадутся сюда лесом.

Часовые стали держаться ближе к деревьям, чтобы не подставить себя под стрелу.

Еще десять минут прошли в томительном ожидании.

Вдруг ночную тишину рассек пронзительный вопль Клима, который, проводив гостей почти до самого дома, оставаясь для них незаметным, изобразил часового, застигнутого врасплох.

– Караул! Люди! – истошно заорал он и бросился поглубже в лес, чтобы не остаться наедине с врагами.

Часовые тотчас подняли жуткий крик и кинулись в дом, якобы прятаться. За ними с обнаженными саблями в руках с громким кличем и ругательствами выскочили из лесу нападающие и, окружив дом, принялись яростно ломать дверь, предусмотрительно припертую бревном изнутри. Полураздетые люди Медведева оказали в пустых „.оконных проемах дома отчаянное сопротивление! Нападающие, намереваясь поджечь дом, бросили в полупотухший костер огромную вязанку хвороста, якобы случайно валявшуюся рядом. Вязанка, заранее облитая медвежьим жиром, ярко вспыхнула. Весь двор осветился, и тогда с крыши дома на головы нападавших стали прыгать полуголые люди и саблями в руках. Завязался бой во дворе и когда уже стало казаться, что нападающие снова теснят защитников к дому, а те отступают, двери сарая распахнулись, и оттуда появилось подкрепление. Нападающие оказались меж двух огней и дрогнули. Люди Медведева с криками торжества бросились в атаку, а люди Кожуха отступили к лесу и, рассыпавшись в темноте, наг чали отступать к оставленным на берегу лодкам. Люди. Медведева кричали, шумели и старались делать вид, будто преследуют противника, но на самом деле сдерживались изо всех сил; потому что нападающие действительно оказались неважными воинами, кроме одного ловкого молодого человека, который ими командовал. Они успели потерять пять человек убитыми, а из защитников Березок все были живы и лишь несколько людей получили ранение.

Медведев появился на коне и, приостановив своих людей, позволил отступавшим сесть в лодки.

У реки было светлее – наступало утро, небо на востоке быстро бледнело.

Несмотря на ругань и проклятья своего командира, воины Кожуха торопились поскорее покинуть землю. Когда уже стало ясно, что они успеют отчалить, люди Медведева, изображая запоздавшую погоню, высыпали на берег с яростными угрожающими криками. Медведев давно уже понял, что единственный стоящий воин в этой компании – молодой предводитель. Это. он нанес до-ольно тяжелую рану одному из людей Филиппа, и Никола, столкнувшись с ним, едва не потерял руку, чудом отделавшись легкой царапиной.

Вот с ним стоит потолковать…

Он выехал к реке чуть в стороне л, помчавшись вдоль берега по песку, на всем скаку бросил аркан.

Петля захлестнула главаря нападавших в ту минуту, когда он, оттолкнув лодку от берега, прыгнул на корму. Выхваченный сильным рывком Малыша, он свалился в воду, был протянут по ее поверхности почти до самого берега и только тогда, осознав, что с ним случилось, жутким, полным ужаса голосом закричал:

– Не-е-е-е-е-т!

Медведев хотел еще немного протащить его по песку, чтобы не подставить себя под стрелу с лодки и укрыться с Малышом в лесу, но, услышав этот крик, сжалился и осадил коня.

На лодках, впрочем, гребли вовсю, явно не собираясь отстреливаться или возвращаться за предводителем.

Медведев подошел к своему пленнику и освободил его от петли. Парень был без сознания, и Василий подумал было, что он разбился об какой-нибудь камень, но, бегло осмотрев его, не нашел никаких ран.

– С чего это он так? – удивился Василий.

– Со страху, – назидательно сказал Епифаний,который вместе со всеми подошел к лежащему на песке телу.

Странно!В бою держался так смело… Чего жеон испугался? Откуда такой ужас?

– Приведите его в чувство, свяжите и пошлите домой, – приказал Медведев. – Клим, ты уже на коне? Поезжай вдоль берега и проводи гостей да проследи, чтобы не высадились еще где-нибудь на нашей земле.

Клим лихо гикнул и ускакал вдоль берега, увлекая за собой Николу и Епифания, который к концу боя стал особенно воинственным.

Быстро светало.

Пленника окатили водой, связали и понесли к дому, подле которого все еще пылал огромный костер. Несколько женщин перевязывали раненых. Картымазов и Филипп до конца боя не показывались из сарая по настоянию Василия: «Зачем Кожуху знать, что вся компания была здесь!»

Филипп отправил своих людей домой, приказав как можно быстрее доставить в Бартеневку единственного тяжело раненного в этом бою,

Медведев сделал выговор женщинам, которые явились без разрешения, и отослал их обратно к о$еру.

Вернулись Клим, Епифаний и Никола, сообщив, что люди Кожуха высадились далеко на том берегу.

Лично осмотрев раненых – Гридю и Якова, – Медведев нашел, что их раны не опасны, и успокоился.

Он пригласил Филиппа и Федора Лукича в дом, чтобы вместе допросить пленного.

Гаврилко ввел главаря разгромленного отряда со связанными за спиной руками. Медведев, Картымазов и Бартенев, сидя на скамье под стеной, молча разглядывали пленника, стоящего посреди комнаты.

Это был крепкий парень среднего роста с коротко стриженными темно-русыми волосами, лицо его было бы даже приятным, если бы не взгляд – тяжелый и неподвижный. В нем таились ненависть и угроза, хотя парень изо всех сил старался казаться бесстрастным. Медведев увидел ссадину на его лбу и сабельный порез на кафтане, хотя крови не было: удар получился скользящим и не задел тела. Пленник переводил глаза по очереди на каждого из трех сидящих перед ним людей и, казалось, старался запомнить их лица надолго. Медведеву очень не понравился этот взгляд. Он нахмурился и спросил:

– Как ;зовут?

Парень молчал.

Медведев подозкдал две секунды и спокойно обратился к Гаврилке:

– Нам не повезло. Он немой. Вывести его в дубраву й повесить на первом же суку!

Казалось, тут же забыв о пленнике, он повернулся к своим друзьям:

– Продолжим. Нам следует обсудить, как мы поступим завтра…

Гаврилко ткнул парня в спину рукояткой сабли и деловито сказал:

– Пошли.

На пороге пленник повернулся:

– Я буду говорить.

– Вот как? – холодно удивился Медведев.

– Но вы оставите мне жизнь?

– Что? Ты вздумал со мной торговаться? Повесить!

– Спрашивайте. Я все скажу!

– Гаврилко, подожди за дверью. Как зовут?

– Васюк Филин.

– Давно у Кожуха?

– Только что приехал.

– Когда «только что»? Отвечай на вопрос точно!

– Я приехал от дснязя Семена Вельского в обед.

Со мной прибыли десять людей. До этого мы служили в дружине князя. Он приказал нам ехать в распоряжение Кожуха и во всем ему подчиняться. Как только -мы приехали, Ян велел мне отдохнуть с дороги, а ночью возглавить отряд. Он сказал, что было бы хорошо взять живым какого-то Медведева.