Текст книги "Зомби чёрной бездны"
Автор книги: Роберт Лоуренс Стайн
Жанры:
Ужасы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)
Глава XXV
ВСЕ ПРОПАЛО…
Не переставая кричать, я вырвалась от них. Отчаянным и резким рывком я высвободилась от жуткой хватки моего брата. И еще раз повторила своей недавний прием – наклонила плечо и с неистовыми криками, вырывавшимися из легких, прорвалась сквозь круг напевающих детей.
И бросилась к лестнице. Гнилостный запах плыл вместе со мной, тяжелый и зловонный. Холодная слизь прилипла к моим рукам. Слова брата повторялись в моем смятенном сознании: «Тебя тоже забыли… Тебя тоже забыли…»
«Нет, не забыли! – говорила я себе, через силу поднимаясь вверх по лестнице на дрожащих ногах. – Нет, не забыли! Нет! Нет!»
– Я заставлю маму вспомнить! – крикнула я вниз. – Я как-нибудь заставлю маму вспомнить! Питер!
Я добралась до верха подвальной лестницы. Моя грудь тяжело вздымалась, а легкие болели от перенапряжения.
Я захлопнула дверь подвала и пошла по холлу.
Пол ходил подо мной ходуном. Стены сомкнулись так, что мне стало казаться, будто я бегу по темному и узкому тоннелю.
– Что мне делать? – спрашивала я сама себя. Мне казалось, что весь дом смыкается передо мной, выталкивает меня вон, не принимает. Словно бы я уже и не имею права тут находиться.
Как мне доказать, что я говорю правду? Как мне заставить маму нас вспомнить?
Когда я подошла к парадной лестнице, я наткнулась на отца. Он преградил мне дорогу.
– Папа! – закричала я. – Ты дома! Пожалуйста… скажи маме…
– Кто ты такая? – сердито спросил он. – Лучше убирайся вон из этого дома. Полиция уже едет сюда.
– Нет, папа, послушай! – взмолилась я.
– Убирайся – немедленно! – загремел он.
– Нет! Я живу здесь! – закричала я. – Это и мой дом тоже! Вы должны нас вспомнить! Вы должны!
Он бросился ко мне и попытался меня схватить.
Я увернулась, упала на ступеньки и больно ударилась коленками и локтями. Боль пронзила меня насквозь. Но я даже не остановилась. Я стала на четвереньках карабкаться по лестнице.
Только на самом верху я выпрямилась и окинула взглядом длинный коридор.
Что я могу сделать? Как мне заставить их вспомнить?
«Моя комната!» – решила я. Я покажу им мою комнату. Может, это им напомнит, кто я такая. Может, это заставит их все вспомнить.
Я сделала несколько шагов – и потом остановилась, тупо глядя на двери по обе стороны коридора. Какая из них моя? Которая?
– Ооооо! Неееееет! – простонала я.
Моя комната. Я не помнила, где находится моя комната.
Я все забыла. И это тоже.
Ужас переполнил меня и сжал сердце. Я без сил прислонилась к стене.
– Все пропало, – бормотала я. – Все кончено. Я сдаюсь.
И тут что-то в коридоре привлекло мой взгляд. Я уставилась туда. Глядела, стараясь припомнить, что это такое.
И внезапно меня осенило.
Глава XXVI
ФОТОГРАФИЯ НА СТЕНЕ
Прямоугольник желтого света падал на висевшую на стене фотографию в рамке. Фотография плюшевого медведя в маленьких очках сверкала, словно специально для меня, чтобы привлечь к себе мое внимание.
– Да! – крикнула я, глядя на нее.
Я знала, что она имеет какое-то отношение к Питеру. Но какое точно, не могла вспомнить. Но все-таки понимала, что она очень важна для моих родителей.
Я помчалась по коридору, схватила ее обеими руками и принялась отдирать от стены.
– Что ты делаешь! – раздался гневный голос. – Не трожь!
– Убирайся из этого дома!
Мама и папа ворвались в коридор с красными от ярости лицами.
– Она здесь! – крикнул папа вниз. – Мы задержим ее в коридоре!
Я лихорадочно пыталась отцепить проволоку, на которой висела фотография.
– Что вы хотите украсть, девушка? – строго спросила мама. – Оставьте в покое эту вещь!
– Вы с ума сошли? Что вы тут вытворяете? – крикнул папа.
Он схватил меня за руку.
– Убирайтесь отсюда. Полиция уже в доме. Высокий светловолосый полицейский уже шел к нам по коридору.
– Вот она! – крикнула ему мама, указывая на меня. – Она сумасшедшая! Сумасшедшая! Она ворвалась в дом и… и…
Полицейский грозно надвигался на меня.
– Попрошу вас следовать за мной, – мягко сказал он, холодно блеснув голубыми глазами.
И он уже протянул руку, чтобы схватить меня. Я сдернула наконец фотографию с гвоздя. Мои руки так тряслись, что я едва ее не выронила. Я повернулась и высоко подняла фото. Я показала его моим родителям и прокричала:
– «ТЕПЕРЬ ТЕДДИ УВИДИТ, КАКОЙ Я УМНЫЙ!»
Глава XXVII
И ШУТКИ У ТЕБЯ ДУРАЦКИЕ!
Мама и папа застыли на месте. Они стояли словно статуи, и это впечатление нарушалось лишь их открытыми ртами. «Вспомнят или нет?» – спрашивала я себя. Я так сильно вцепилась в рамку, словно это была для меня единственная связь с жизнью… со всем, что мне дорого.
Вспомнят или нет?
Нет.
Они не помнят.
Они просто стоят. Смотрят на фотографию. Смотрят на меня как на сумасшедшую. Нет… нет…
И тут я увидела, как по отцовской щеке скатилась одна-единственная слезинка. Мама вскрикнула. И на ее глазах заблестели слезы.
– Питер… – прошептала она.
– Питер… – эхом отозвался отец. Он всмотрелся в меня изо всех сил. – Даниэлла!
Он вспомнил!
– Ох, Даниэлла! – воскликнул он, и его голос дрогнул. – Я так виноват! Прости меня!
И тогда мы все втроем обнялись, заливаясь слезами.
– Вы вспомнили! – рыдала я, все еще крепко сжимая фотографию. – Вы нас вспомнили!
– Даниэлла, пожалуйста – прости нас! – всхлипнула мама, прижимаясь ко мне мокрой от слез щекой.
Полицейский потряс головой.
– Что тут происходит? – резко спросил он. – Так вы знаете эту девочку?
– Да, – ответил ему отец. – Она наша дочь. Тут такое дело, командир… В общем, все нормально.
– Так она… она, выходит, не воровка?
– Нет, – сказал папа. – Вы можете идти. Извините за беспокойство. Мы совершили ужасную ошибку.
Полицейский направился прочь, что-то ворча и качая головой.
– Питер! – выкрикнула я. – Нам надо торопиться. Мы должны выручить Питера.
Я провела родителей в подвал.
– Он… он в маленькой задней комнате, – сообщила я им.
Увы, закуток оказался пуст. Голый цементный пол. Каменные стены. Никакого люка. Никакой щели, которая вела бы в бесконечную черную яму.
Мы пришли слишком поздно, поняла я. Он ушел.
Мама и папа с ужасом смотрели на меня.
– Где же он? – прошептала мама. – Ты сказала…
– Ушел, – пробормотала я. – Потерян навсегда.
Я не могла этого вынести. Я была готова взорваться от отчаяния.
Наконец я сообразила, что со мной по-прежнему находится фотография медведя в очках. Я привстала на цыпочки и подняла ее как можно выше.
– Питер, мы помним тебя! – закричала я. – Мы помним тебя! Мы помним тебя!
Молчание.
Самое долгое молчание в моей жизни. А потом пол сотрясся, и я услышала низкий грохочущий звук.
Грохот превратился в громкий стон. По полу пробежала трещина, кусок его стал подниматься… выше… выше… И вот люк медленно и тяжело открылся.
Мы все ахнули, когда к нам шагнул Питер.
– Мы помним тебя! – крикнула я. – Мы помним!
Оболочка из густой слизи спадала с его тела; она отваливалась крупными кусками, падала на пол и медленно таяла.
Питер шагнул к нам, моргая, разминая руки и ноги, потягиваясь.
А потом мы обнимались. Радовались. Праздновали самое великолепное воссоединение семьи в истории!
* * *
Потом я сидела в комнате моего брата и помогала ему распаковывать какие-то картонки и расставлять вещи по местам. Как приятно было делать что-то полезное, что-то нормальное!
Я непрестанно бросала взгляд на фотографию плюшевого медведя в маленьких очках. Мы поставили ее на комод. Медведь улыбался нам оттуда, словно и он был счастлив оттого, что про него вспомнили.
– Расскажи мне еще раз, как ты меня гипнотизировала, – попросил брат, складывая на полку стопки книжек-комиксов.
– Я не гипнотизировала тебя, – ответила я. – Мне только казалось, что я это сделала. Я думала, что все произошло по моей вине. Но это оказалось не так. Виной было зло, таившееся в этом доме. Но мы одержали победу над домом. Слава богу, мы победили!
Питер немного подумал.
– Я вот только не понимаю… – начал он. Но мама прервала его, крикнув нам снизу:
– Эдди пришла!
Я отложила картонку и поспешила вниз навстречу своей верной подруге.
– Привет! Я так рада тебя видеть! Она засмеялась.
– Ну… Я тоже рада!
Я отвела ее в гостиную.
– Наша жизнь вернулась в нормальное русло, – сообщила я ей. – Мой брат в полном порядке, с ним все прекрасно. И я тоже поправилась. И все просто великолепно! Я так счастлива!
Эдди облегченно вздохнула и засмеялась.
– Я так рада это слышать, Бриттани. Я так беспокоилась о тебе.
Я уставилась на нее, ничего не понимая.
– Что-что? Как ты меня назвала?
– Бриттани, конечно.
Мой брат заглянул в дверь гостиной.
– Привет, Эдди. Что происходит? Она с усмешкой поглядела на него.
– Что с тобой, Крэг?
Я ахнула и схватила Эдди за плечо.
– Как ты назвала его? Крэг? Ты назвала нас Бриттани и Крэг?
Эдди нахмурилась.
– Конечно. В чем дело, Бриттани? Я ведь знаю, как вас зовут, верно? Я знаю вас с тех пор, как вы переехали сюда со своими дядей и тетей.
От ужаса у меня отвисла челюсть, и я с тревогой поглядела на свою подругу. Вдруг она тоже начала глючить?
Эдди рассмеялась.
– Ладно, не бойтесь! Это у меня не глюки. Вы не забыли своих имен! Это просто шутка, верно? Верно?
