Текст книги "Первое правило (в сокращении)"

Автор книги: Роберт Крайс (Крейс)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

В зеркало заднего вида Пайку порой удавалось увидеть их на расстоянии восьми-десяти машин от себя. Три черных автомобиля выстроились цепочкой, как автопоезд.

Коул позвонил Стоуну и рассказал, как выглядят машины их спутников.

– Два седана, «бумеры» и черный «эскалейд». Видишь нас?

Послушав минуту, Коул отключился.

– Нас и наших спутников хорошо видно. И ему, и Уолш.

Они направлялись на юг вдоль берега, потом неподалеку от Вашингтона повернули к портовому району близ Палаван-уэй. Пункт назначения быстро приближался. Специальные агенты и группы быстрого реагирования заняли позиции по обе стороны Палаван-уэй, возле порта. Одна машина группы ждала на острове.

Они свернули на Палаван, прокатились до отеля у набережной и припарковались там, где останавливался Пайк накануне днем.

– Готов? – спросил Пайк.

– В норме.

Пайк позвонил Уолш.

– Сейчас буду звонить ему.

Он отключился и сразу связался с Яковичем. За него ответил кто-то незнакомый.

– Пайк. К мистеру Яковичу.

Пайк ждал, что его впустят, но напрасно.

– Сейчас выйдем, – пообещал голос.

Через пять минут за воротами показались Якович и два его телохранителя. При виде Коула Якович насторожился, но наконец приблизился вместе с остальными.

– Кто это? – первым делом спросил Якович.

– Он поможет мне проверять оружие.

– Я не собираюсь ждать, пока ты осмотришь все автоматы.

– Мне все равно, ждете вы или нет, – я в любом случае проверю оружие. Я же предупреждал вас. Никаких неожиданностей.

Якович был явно раздражен.

– Покажи деньги.

Пайк продемонстрировал спортивную сумку Дарко.

– Семьсот пятьдесят.

Якович перебрал несколько пачек, наугад вынул купюру, изучил ее и бросил обратно в сумку.

– Ладно, едем.

Он поднял руку, и со стороны отеля с урчанием приблизились два темно-серых «хаммера».

– Поедем на моих машинах, – заявил Якович.

Пайк и Коул не стали переглядываться и колебаться. Вместе с Яковичем Пайк сел в ближайший «хаммер». Один из телохранителей повел Коула ко второму.

Едва Пайк опустился на заднее сиденье, пассажир с переднего направил на него пистолет.

– На этот раз мы отберем у тебя оружие, – предупредил Якович.

Телохранитель обхлопал его ладонями, разыскивая стволы.

– На нем жилет.

– На всякий случай, – пожал плечами Пайк.

– Снимай, – велел Якович.

Они забрали его «питон» и пистолет двадцать пятого калибра, который Пайк носил на щиколотке, заставили снять пуленепробиваемый жилет. Тот же телохранитель принялся водить вокруг него ручным детектором в поисках устройств, излучающих радиочастоты. Пайк постарался расслабиться, думая, как будет действовать, если они обнаружат «жучка», подсаженного Стоуном. Если детектор пискнет, он воспользуется телохранителем, как живым щитом, забрав у него оружие. Первым пристрелит человека на переднем сиденье, затем – телохранителя с детектором и будет пробиваться к своим.

Детектор не издал ни звука.

Очко Джону Стоуну.

Машина тронулась с места, за ней пристроился второй «хаммер».

Два очка Стоуну.

Пределы портового района «хаммеры» не покинули. Некоторое время они кружили между башнями из зеленого стекла и ресторанами, а в конце улицы повернули к воде, миновали верфи и последний участок канала перед океаном. Здесь вдоль канала выстроились служебные здания, ремонтные мастерские и хранилища, конторы, сдающие напрокат суда.

«Хаммеры» притормозили возле длинного и низкого промышленного строения, Якович открыл дверцу.

– Оружие здесь.

Путь к оружию занял всего пять минут, но место его хранения было выбрано с тем расчетом, чтобы к нему и от него вела лишь одна дорога. Здесь телохранители Яковича заметят приближение агентов Уолш еще за четверть мили.

Это обшитое железом строение напомнило Пайку ангар на аэродроме, закрытые ворота имели соответствующий размер. Два огромных вилочных погрузчика ждали поблизости, на металлических опорах стояли яхты.

Большой стапель в доке предназначался для того, чтобы подводить суда поближе к подъемным стропам. Затем их поднимали из воды и ставили на металлические опоры. После этого вилочные погрузчики перевозили суда в ангары для длительного хранения.

– Здесь нам никто не помешает, – объявил Якович. Он отпер двери и вошел в ангар. Двое его людей последовали за ним, остальные остались у машин.

Пайк притормозил у дверей.

– Лучше скажи, чтобы остальные зашли с нами. Они привлекают к ангару внимание.

– Некого здесь привлекать. И потом, какая разница? Ангар мой. Я имею полное право находиться здесь.

Вспыхнул свет. Потолок поднимался на высоту почти трех этажей, по нему проходили параллельные стальные балки. Балки тянулись и вдоль длинных стен. Их взаимное расположение напомнило Пайку игру в крестики-нолики с ее квадратными ячейками. Большинство квадратов было занято яхтами.

Якович и два его спутника двинулись куда-то вглубь здания. Пайк и Коул последовали за ними, шествие замыкали два телохранителя. Переглянувшись с Пайком, Коул приподнял брови.

Словно приглаживая волосы, он выудил из них «жучка», незаметно раскрошил его пальцами и выбросил обломки. Пайк сделал то же самое.

В дальнем конце ангара обнаружился железный контейнер размером с двухосный прицеп. Он просто стоял, запертый на единственный замок. Якович отпер замок и открыл дверь. Она заскрежетала, задевая нижним краем бетонный пол.

– Вот, – коротко объявил Якович.

Контейнер был заполнен деревянными ящиками с китайскими иероглифами. Якович отдал невнятный приказ, и один из его спутников вынес ящик наружу.

Якович тронул ящик носком ботинка.

– Хотите осматривать его – приступайте скорее. Иначе мы неизвестно сколько здесь проторчим.

Пайк вскрыл ящик. Внутри были уложены картонные коробки, похожие на ту, что привез Джон. Пайк поднял крышку одной и вынул автомат, завернутый в пластик.

– Забудь. Нам незачем их осматривать.

– Нравятся?

– Да.

– Вот и хорошо. Мне тоже. Поэтому я оставлю их себе. Вместе с вашими деньгами. – Его телохранители выхватили оружие.

Пайк скорее почувствовал, чем увидел, как Коул отступает в сторону, и покачал головой.

– Отказываешься от Дарко?

– С Дарко я сам разделаюсь. Вдобавок получу почти миллион.

– Можно задать тебе один вопрос? После всего что Рина рассказала тебе обо мне, неужели ты рассчитывал, что я привезу сюда семьсот пятьдесят тысяч наличными без охраны?

Якович выхватил из-под одежды и направил на них пистолет.

– Да, все возможно. А теперь вам предстоит прогулка на яхте…

Он заговорил по-сербски, когда снаружи послышались крики и тихий хлопок, словно кто-то откупорил бутылку шампанского. Пайк не знал, Дарко это или Уолш, и не стал дожидаться, когда узнает. Метнувшись к Яковичу, он вырвал у него пистолет и пристрелил двух ближайших телохранителей. Падая, они выронили оружие, и Коул подхватил один из стволов. Пайк обхватил согнутой в локте рукой шею Яковича и отступил, прикрываясь им как щитом.

– За нами есть выход?

– Уже ищу, – откликнулся Коул.

Со стороны дальней двери к ним бежали трое. Они успели сделать несколько выстрелов, заметили двух убитых Пайком телохранителей, а потом – что Пайк прикрывается телом Яковича. Якович что-то закричал, но Пайк оборвал его ударом. Нападающие рассеялись между яхтами, со стороны двери приближалась еще одна группа.

– Назад! – крикнул Коул. – К большим воротам!

Отдельные выстрелы снаружи слились в шум перестрелки. Пайк подтащил Яковича к воротам, потом отпихнул, чтобы помочь Коулу открыть их.

– А вот и Уолш! – объявил он. Из-за дальнего поворота вывернул фургон особой группы, за ним – еще несколько машин.

В ангар вбежали двое. Первым был Михаил Дарко. Он остановился у ворот, увидел Яковича и выстрелил в него. Затем подступил ближе и сделал еще два выстрела, крикнул что-то по-сербски и не удержался от четвертого. Потом заметил Пайка и широко улыбнулся.

– Отличный план!

Пайку представилось, как он пристрелил Фрэнка Мейера – точно так же холодно и бездумно.

Вскинув руку, Пайк выстрелил в человека, который вбежал в ангар следом за Дарко. От изумления у Дарко отвисла челюсть, однако он быстро оправился и ответил выстрелом.

Пайк успел оттолкнуть Коула и вместе с ним нырнул за створку ворот. В этот момент группа быстрого реагирования оцепила ангар и потребовала сдаваться.

Коул приподнялся.

– Он возле боковой двери. Удирает!

Дарко.

Пайк сорвался с места и ринулся вперед под грохот выстрелов, сквозь суматоху боя. Бойцы группы и агенты Управления рассредоточились по периметру, захватывая одного противника за другим. Пайк пронесся мимо.

Он увидел Дарко впереди, на расстоянии более половины длины ангара, и кинулся следом. Дарко внезапно повернул в сторону улицы, заметил погоню и дважды выстрелил наугад, но Пайк не сбавил скорость.

На другой стороне улицы Дарко высоко подпрыгнул, вцепился в сетчатую ограду и перебрался через нее. Он спрыгнул на песок, выпрямился и выстрелил трижды.

Пайк догонял его.

С разбегу взобравшись на ограду, он рухнул с нее в кусты. Куда скрылся Дарко, он не видел и не слышал, поэтому принялся отыскивать место, где тот спрыгнул с ограды. Следы виднелись отчетливо, за спиной громыхал голос Роджерса:

– Стой, Пайк! Мы туда, мы его захватим.

Пайк прибавил скорость.

Отпечатки ног поднялись на невысокий холм, затем спустились в лощину, заросшую полынью и колючим кустарником. Начиналась возвышенность, зарослей вокруг стало меньше. След Дарко не прерывался. В трехстах ярдах впереди уже виднелся Баллоу-Крик – довольно широкий ручей, протекавший в облицованных бетоном берегах и впадающий в океан. До океана оставалось рукой подать. Если Дарко добежит до ручья, у него есть все шансы на спасение.

Пайк выбежал на открытую местность и уже почти пересек ее, когда из ближайших кустов пушечным ядром вылетел Михаил Дарко. Видимо, он сделал круг и поджидал противника за кустами.

Пайк уклонился и нанес противнику сильный удар, Дарко пошатнулся. Он задыхался от бега, оружия у него уже не было – очевидно, выронил, пробираясь через кусты.

Хватая ртом воздух, Дарко с вожделением уставился на пистолет Пайка.

Пайк швырнул его на песок к ногам Дарко.

Дарко стремительно наклонился за оружием и уже сжимал пальцы на рукоятке, когда ударом с разворота Пайк сломал ему плечевую кость, словно щепку. Дарко глухо зарычал, получил подсечку и тяжело упал набок, но успел перекатиться на спину.

Пистолет лежал совсем рядом, но Дарко, скованный болью, не сделал попытки поднять его.

Пайк смотрел на противника в упор, когда из раздвинувшихся кустов выбрался Коул, разом оценивший ситуацию.

– А, догнал! Там все кончено, Джо.

Пайк подобрал свое оружие, не спуская глаз с Дарко. Пистолет он держал небрежно и поигрывал им.

– Ты в порядке? – спросил Коул.

В порядке он или нет, Пайк пока не знал.

В зарослях раздался громкий треск, на поляну вылетела Уолш. Свое оружие она немедленно направила на Пайка.

– Бросай пистолет! Отойди от него и брось пистолет, Пайк!

Коул встал между ними, очутившись на линии огня.

– Спокойно, Уолш! Все в порядке.

Она дернулась в сторону, чтобы видеть свою мишень, и закричала:

– Он мой, черт тебя возьми! Отойди от него, Пайк! Этот ублюдок мой!

Пайк бросил ей пистолет. Он упал на песок.

– Забирай.

Коул шагнул к нему и взял за плечо.

– Дело сделано. Ты ему отомстил.

Пайк молча ушел за другом в кусты.

9

Панихиду заказала сестра Синди. С давними друзьями Фрэнка она не была знакома, поэтому Пайк не получил приглашения. Коул узнал о предстоящей службе, читая некролог семьи Мейер. Его опубликовали рядом со статьей в «Лос-Анджелес таймс». В статье говорилось о войнах восточноевропейских группировок, о смерти Милоша Яковича, о приговоре Михаилу Дарко, который получил три пожизненных заключения за убийство Муна Уильямса, Джамаля Джонсона, Сэмюэла Ренфро, а также за все убийства, которые они совершали по приказу Дарко. Лишь сделка о признании вины позволила Дарко избежать открытого процесса и смертной казни. В некрологе говорилось, что панихида по Мейерам пройдет в объединенной методистской церкви Уэствуда в следующее воскресенье.

Коул указал на некролог.

– Ты должен туда сходить.

– Даже не знаю…

Пайк рассказал о панихиде Джону Стоуну, спросил, пойдет ли тот, и услышал отрицательный ответ – не потому, что Стоуну был безразличен Фрэнк, а из-за неприязненного отношения к похоронам. Они нагоняли на Стоуна тоску.

Подумав, Пайк все-таки решил пойти, надел черный костюм, черную рубашку и выбрал черный шелковый галстук. По обе стороны от входа в церковь стояли щиты с большими фотографиями Фрэнка, Синди, Фрэнка-младшего и Джоуи.

В церкви собрались в основном родные и друзья Синди, а вместе с ними – те, кто знал супругов Мейер по школе, работе и посещениям церкви. Пришли двое двоюродных братьев Фрэнка.

Отвечая на вопросы, Пайк объяснял, что служил вместе с Фрэнком, но не уточнял, когда и где. Эти люди знали только того Фрэнка, которого решили представить миру сам Фрэнк и его жена. Пайка это вполне устраивало.

Он ушел со службы, не дожидаясь ее завершения, и поехал к побережью Малибу. Океан был серым, повсюду в волнах виднелись паруса, яхтсмены и серферы спешили воспользоваться погодой и выходными.

Пайк свернул к Малибу-каньону и продолжал двигаться, пока не заехал далеко на холмы. Заглушив двигатель, он вышел.

«Однажды вечером четверо мужчин, которых ты не знал и с которыми никак не был связан, ворвались в твой дом. Они убили тебя и твоих близких, уничтожили все, чем ты дорожил. У тебя не осталось ничего, кроме прожитой жизни и смерти».

Отпечатки Фрэнка Мейера нашли на пистолете Муна Уильямса. Вскрытие показало, что у Уильямса была порвана локтевая связка, в локтевой и лучевой кости обнаружились трещины. Именно это воспоминание о друге Пайку хотелось сохранить. Потеряв форму, спустя десять лет после выхода из игры, Фрэнк попытался защитить близких и пожертвовал жизнью. Он до конца остался Фрэнком-танком.

Пайк вернулся к джипу и открыл футляр, лежавший на заднем сиденье, вынул револьвер и три заряженных барабана, в двух из которых все шесть патронов были на месте, а в третьем не хватало половины. Он поднял «питон», выстрелил шесть раз и перезарядил его. После еще шести выстрелов опять последовала перезарядка и еще шесть выстрелов. Последними прозвучали три выстрела. Всего двадцать один.

– До свидания, Фрэнк.

Спустя три недели, через день после того, как с руки сняли гипс, Михаил Дарко хмуро смотрел вдаль, на ровные сухие поля за стенами тюрьмы Коркоран. Предыдущие две недели Дарко провел на острове Терминал, в федеральной тюрьме, где, как он думал, ему предстояло пробыть еще много лет. Он пытался выяснить, почему его переводят, но никто не удостоил его ответом.

Здание тюрьмы за пыльными окнами фургона приближалось, увеличиваясь в размерах. Дарко рассчитывал войти здесь в контакт с другими заключенными из Восточной Европы. Такие связи не помешают тому, кто стремится построить империю.

Через десять минут фургон въехал в раздвижные ворота и остановился в квадрате парковки, где уже ждало несколько охранников. Дарко и двум его попутчикам пришлось ждать, когда тюремщики войдут в фургон и отомкнут замки наручников. Дарко вывели последним.

Трое новых заключенных прошли процедуру оформления. Михаилу Дарко отвели камеру в третьем отделении, где содержали заключенных, совершивших убийство, психически стабильных, не имеющих проблем с наркотиками и способных вести себя сдержанно. Двое тюремщиков проводили его в отделение, где двое других охранников встретили его, выдали свежее белье и провели в камеру.

Михаила привезли днем, как раз в то время, когда камеры главного блока отпирали, а заключенным разрешали свободное перемещение.

Двое стражников указали на голый матрас койки.

– Тебе сюда. Твой сосед – Натаниэл Адамабей. Сидит за два убийства, но ничего парень.

– Мы с ним поладим.

Тюремщики ушли, Дарко повернулся к своей койке. Развернул скатанный матрас, оправил его, взмахнул простыней. Простыня была грубой и жесткой от обилия крахмала.

Дарко терпеть не мог заправлять постели и пожалел, что рядом нет кого-нибудь из шлюх, кто занялся бы этим делом вместо него. Он хмыкнул. Может, этот неизвестный Натаниэл Адамабей заменит ему всех шлюх разом, а заодно и постель будет стелить.

Вторая простыня взметнулась в воздух, запарусила, надулась огромным белым пузырем. Пузырь еще не успел опасть, как вдруг Михаил Дарко врезался лицом в стену, сломав нос. Чья-то стальная рука сжалась на его горле, что-то острое вонзилось в спину, словно разъяренная оса – вонзилось низко, почти на уровне почек, и продолжало отдергиваться и вонзаться, причиняя прерывистую боль и стремительно продвигаясь к ребрам. Хряп-хряп-хряп.

Михаил Дарко попытался подняться, но незнакомец сбил его с ног и зашипел, обжигая ухо дыханием:

– Нет, не умрешь. Пока что нет.

Дарко сумел вывернуться и увидел над собой невысокого азиата – широкоплечего, с мускулистыми руками и лицом, сплошь покрытым шрамами, напоминающими об ужасных ранах. Михаил Дарко попытался поднять руки, но не смог. Он знал, что должен защищаться, но был не в силах. А незнакомец продолжал работать, как швейная машинка, часто и с усилием вонзая в грудь Дарко нож для колки льда.

Михаилу Дарко осталось лишь беспомощно наблюдать, как его убивают.

Внезапно незнакомец схватил Дарко за щеки и притянул к себе так близко, будто собирался поцеловать.

– Встретишь Фрэнка Мейера – передай ему привет от Лонни.

И он с размаху воткнул нож в грудь Дарко, утопив по самую рукоятку, вскочил и вышел.

Михаил Дарко уставился на рукоятку, торчавшую из его груди. Ему хотелось вытащить нож, но не поднимались руки. Он сполз с койки, простыня упала сверху белым саваном. Дарко попытался позвать на помощь, но ему было нечем дышать. Он не мог вздохнуть. У него закружилась голова, стало холодно и очень страшно.

Белая простыня становилась красной.

Транспорт встал намертво. Где-то впереди произошла авария, и шоссе 405, ведущее на юг, превратилось в гигантскую парковку. Кейт Уолш не расстраивалась. Окна закрыты, кондиционер работает, клаксоны снаружи почти не слышны. Играет плеер. Рой Орбисон ласкает душу, изливая вожделение и боль.

Михаил Дарко согласился на сделку, суд не состоялся. Жена Джорди Бранта лишилась шанса посмотреть в глаза убийце ее мужа, а сама Кейт – возможности отомстить Дарко, свидетельствуя против него. Финал получился смазанным, вызвав у нее ощущение, что она вновь подвела напарника. И опять потеряла его.

Ее мобильник загудел, Кейт взглянула на определившийся номер и выключила музыку.

– Кейт Уолш.

– Вы слышали?

– Меня повысили?

– Лучше: Михаил Дарко убит.

Кейт Уолш от неожиданности растерялась. Этого звонка она ждала, но не так скоро, по крайней мере, не сегодня. В животе образовался горячий комок.

– Не может быть! Такой славный малый, – откликнулась она.

– Всякое случается.

– Да уж. Это верно. Известно, кто это сделал?

– Угу. Кто-то из заключенных, в то время, когда их выпускают из камер погулять. Никаких записей не осталось: система видеонаблюдения была неисправна.

Кейт Уолш улыбнулась, но постаралась ничем не выдать злорадства.

– Вот вам и прогулка. Как его убили?

– Судя по всему, ножом для колки льда. Или отверткой.

Перед ее глазами возникла могила Джорди Бранта, и улыбка стала особенно нежной.

– Спасибо, что сообщили.

Она закрыла телефон. Ей пришлось напомнить о былых одолжениях и остаться в долгу, но специальный агент Кейт Уолш сдержала клятву и добилась перевода Дарко в Коркоран. Джорди Брант был ее напарником. Надо заботиться о своих, что она и сделала.

Кейт Уолш поняла, как этого добиться, с тех пор как узнала, что в тюрьме Коркоран отбывает срок Лонни Тан.

Эту семью нашел Коул: добрые, порядочные люди, молодая пара из Сьерра-Мадре, уже усыновившая двоих детей. После тщательной проверки и нескольких бесед Пайк решил сам посмотреть, как они обращаются с мальчиком и другими детьми. И решил, что выбор удачен.

Оформление бумаг взяла на себя Кейт Уолш. Согласно документам, мальчик был гражданином США, родившимся здесь же, в стране, у никогда не существовавшей пары из Индепенденса, Луизиана. Его усыновили при посредничестве частного поверенного.

В последний раз Пайк взял мальчика на руки солнечным утром, возле здания федерального ведомства в деловом центре Лос-Анджелеса. Социальный работник, нанятый поверенным, вскоре должен был доставить мальчика к его новым родителям, которые уже ждали на противоположной стороне улицы.

Малышу нравилось яркое солнце и прогулка. Он хлопал в ладошки, гулил и смеялся.

– Ну как, ничего? – спрашивал у него Пайк, и мальчик еще усерднее хлопал и гладил Пайка по лицу.

Погладив ребенка по спине, Пайк передал его женщине из социальной службы, а потом проводил ее взглядом. Она подошла к молодой паре, женщина взяла у нее из рук мальчика, а ее муж состроил смешную гримасу. Ребенок обрадовался обоим.

Пайк отвернулся, вошел в здание и поднялся в один из кабинетов. Женщина, заполнявшая последние бумаги, жестом предложила Пайку сесть и уставилась в экран компьютера.

– Надо указать имя, место рождения и так далее. Почти все эти сведения теперь, после усыновления, изменятся – так же, как имя, – но все должно быть сделано по правилам, чтобы документы ребенка сохранились в наших архивах.

– Понимаю.

– Мне сообщили, что вы владеете всей необходимой информацией.

Пайк кивнул.

– Отлично, тогда приступим. Как его имя?

– Питер.

– По буквам, пожалуйста.

– П-и-т-е-р.

– Второе имя?

– Его нет.

– Почти у каждого есть второе имя.

– У меня нет. И у него тоже.

– Фамилия мальчика?

– Пайк. П-а-й-к.