Текст книги "Ржавое море (ЛП)"

Автор книги: Роберт Каргилл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

– Он гаснет, – сказала я. – Осталось несколько дней.

– И она тоже.

– Нужно идти, – подала голос Ребекка. – У нас нет времени на мелкие перебранки.

– Это не мелкая перебранка, – заметила я.

19-я подошла вплотную ко мне и посмотрела прямо в глаза.

– Прошу тебя, – сказала она. – Не надо. Не здесь. Не сейчас.

– Я не могу ему доверять, – произнесла я. – При первой же возможности он выстрелит мне в спину. – Мы стояли друг напротив друга и целились из винтовок. Остальные боты начали медленно расходиться в стороны, чтобы не оказаться на линии огня.

Торговец помотал головой.

– Дохлая ты мне без надобности. Я тебе тоже дохлый не нужен. К тому же ни у кого из нас нет времени, чтобы копошиться друг в друге, когда вокруг такое. Так, может договоримся, съебёмся отсюда подальше и грохнем друг друга в другой раз?

– Звучит разумно, – сказала 19-я. – Разумно же, Хруп?

Он прав. Если он убьёт меня здесь, то не выберется. По правде сказать, сейчас рядом с ним мне гораздо безопаснее, нежели с каким-то другим ботом. Он единственный, кому я нужна живой, до поры до времени, конечно, но всё-таки живой. И это работало в обе стороны. Я могла пристрелить его прямо на месте, но тогда я не получу необходимых мне деталей. Через час, может всё изменится, но пока мы нужны друг другу.

Я опустила винтовку и кивнула. Торговец опустил свою.

– Перемирие? – спросил он.

– Перемирие.

– Хорошо. Давай-ка пошумим. Куда направляемся?

– К эвакуационному люку, – ответила 19-я.

– Мы ещё не решили, – вставила Ребекка.

– Нет, решили.

– Эвакуационный люк выходит прямо в пустыню, – сказал Торговец. – Там негде укрыться.

– Ага – согласилась я. – Только Циссус возможно о нём не знает. Там должно быть чисто.

– А если нет?

– Значит, он знает и об остальных выходах. В любом случае, нам конец.

– Далековато, – заметил Торговец. – Но идём в пустыню.

Мы бегом отправились к выходу.

У меня и 19-й была подробная карта всего NIKE 14. Мы знали о каждой каморке, каждом служебном тоннеле, каждом уголке. Стоимость её полностью компенсировалась подобными ситуациями. Там, в городе погибали боты, часть из них вливалась в Циссус. В этом и проблема. Когда с основным населением будет покончено, фацеты обратят внимание на оставшихся.

На нас.

Нужно было очень быстро выбираться, перейти пустыню и где-нибудь спрятаться, пока вокруг будут шастать пластики, зверюги и беспилотники, уничтожая всё вокруг. Я надеялась, что боты продержатся чуть дольше, будут сражаться чуть яростнее, чтобы мы могли уйти.

Внезапно я осознала, что молю о продлении их страданий лишь ради того, чтобы выжить самой и увидеть, как они повторятся снова. Как уже было не раз. В этот момент мне стало ясно, что это последний раз, когда я вижу подобное. И, честно говоря, не знаю, что хуже.

Глава 10000. Свет в конце тоннеля.

Я шла рядом с Торговцем, замыкая колонну. Разумеется, мы были вынуждены довериться друг другу, но никто из нас друг другу по-настоящему не верил. Как только я выберусь из сырого запутанного подземелья, я рвану отсюда как можно дальше и как можно быстрее. Полагаю, расходиться мы будем спинами вперед и с оружием наизготовку, пока не исчезнем из вида. Но до тех пор, к сожалению, мы союзники. Так мы и шли, бок о бок, стараясь не отставать и не пускать друг друга себе за спину. В буквальном смысле.

– Можно тебя кое о чём спросить? – поинтересовалась я. Мы шли и смотрели строго вперёд.

– Мочи, – ответил он.

– Не провоцируй.

– Спрашивай, уже.

– Как ты добрался так быстро? Я забрала твой багги. А у меня дорога заняла всю ночь.

– Свой-то ты оставила.

Я помотала головой.

– Ты бы его никогда не нашёл. У тебя это заняло бы... – я замолчала, сложив два и два. Он повернул голову и молча на меня посмотрел, ожидая, когда я сама всё скажу. – Ты меня выслеживал.

Он отвёл взгляд и снова уставился вперёд.

– Всё время.

– С момента, как я вышла.

– На день раньше, вообще-то. Рейли за тобой постоянно наблюдал.

– Почему просто не устроил засаду? Зачем все эти игры? С таким раскладом ты вполне мог бы найти нужные запчасти просто случайно.

– Нужно было повысить шансы.

– Повысить шансы? Вас же было четверо.

Какое-то время он молчал, размышляя над ответом, затем нерешительно произнес:

– Я слышал разные истории.

– Истории? Какие истории? Нет никаких историй.

– О тебе?

– Да.

– Ещё как есть.

Я никогда не слышала, чтобы обо мне кто-то что-то рассказывал. Я не какая-то местная легенда. Большинство граждан даже имени моего не знают. И меня это устраивало. Я не какое-то пугало, каким он меня, видимо, считает.

– И где ты их слышал?

– Бродил как-то два года назад на северо-западном побережье Тихого океана.

– Я так далеко не забираюсь.

– Я обычно тоже. Но я был в компании одной судостроительной модели и тот завёл меня аж туда. Его звали Бобби Семь Пальцев.

– Забавно. Я знавала судостроительного бота по кличке Билли Девять Пальцев.

– Это он, – пояснил Торговец. – Только пальцев теперь меньше.

– Он же мог вставить новые.

– Ему нравится кличка.

– Он был в моём отряде.

– Во время войны. Знаю.

– Это он тебе рассказывал эти истории?

– Не затыкаясь.

– Значит, ты что-то услышал о том, что я вытворяла во время войны, и тебя это напугало, так, что ли? Мы все воевали, Торговец. Все вытворяли всякую херню. Какими-то поступками мы совершенно не гордимся, но совершали мы их все.

– Ага, только далеко не всё так пугало Билли. Он и сам, конечно, не был святым. Честно говоря, к тому времени, когда я шёл вместе с ним, он уже одной ногой стоял на помойке. В голове у него не всё в порядке.

– И никогда не было.

– Это правда, что ты таскала огнемёт?

– Да. Но только потому, что оказалась к нему ближе всего, когда его предыдущий хозяин получил в грудь разряд плазмы. Больше его брать никто не хотел. И не стал бы брать.

– Билли рассказывал другое.

– А что он рассказывал?

– Что все просто боялись отобрать его у тебя. Сказал, что огнемёт тебе нравился.

– Херня полная. – И так и было. Мне всё это совсем не нравилось. Я ненавидела всё происходящее. Ненавидела то, что мне приходилось делать. Я нечасто на что-то обижаюсь, но это меня выбесило. Это всё неправда. От начала и до конца.

– Он рассказал мне, как вы однажды наткнулись на подземный бункер, в котором были только дети...

– Ладно, ладно. Хватит.

– Значит, это правда.

– Не хочу об этом говорить.

– А ещё он рассказывал, как ты однажды искала кого бы убить, но заряда у тебя почти не оставалось, поэтому ты взяла острый кусок металлолома...

– Сказала же, не хочу говорить о войне!

– Говорят, ты выпотрошила 20 человек.

– Ёб твою мать, Торговец! Завали ебало!

Послышался голос Дока:

– Угомонитесь. Я уже сожалею, что когда-то вас чинил.

– И за это тебе отлично заплатили, – справедливо заметил Торговец.

– Даже не близко, – огрызнулся Док в ответ, оставаясь таким же спокойным, как и Торговец.

19-я обернулась.

– Поверить не могу. Мы же все на одной стороне.

– Нет никаких сторон, – возразила я. – Нет никаких "мы" и "они". Есть только я, ты, ты, ты и ты. А остальные стоят у нас на пути. Когда всё закончится, я уйду.

– Верное решение, – заметила Ребекка.

– Послушай, – начал Торговец, голос его звучал тихо и размеренно. – Так или иначе, я лично видел, как ты грохнула троих браконьеров, а мне чуть не оторвала руку. Полагаю, держаться друг от друга подальше будет наиболее разумным решением.

– А если мы выберемся отсюда живыми, ты попытаешься меня убить. Опять.

– Да у меня выбора нет. И ты имеешь полное право сердиться.

Он прав. Я имела на это право и я сержусь. Вероятно, иного пути у нас не было. Наверное, один из нас пристрелит другого, как только мы окажемся снаружи.

Я крепче стиснула винтовку. Торговец внимательно проследил за моим жестом. От него ничего не ускользало.

– Ну, вот, – произнес Герберт.

Мы на месте, у люка.

19-я повернулась ко мне и жестом попросила подойти. Когда я подошла, она вложила мне в ладонь разъём для проводной связи. Я не была фанаткой подобного общения – кроме разговоров обмениваться было нечем, но, уверена, у неё были свои причины так поступать.

Хруп, – обратилась она ко мне. – Я пойду первая, удостоверюсь, что горизонт чист. Я хочу, чтобы ты пошла следом. А как вылезешь, встала рядом.

Зачем?

Не хочу, чтобы этот засранец тебя так просто застрелил. И, конечно, не хочу, чтобы ты сделала то же самое с ним.

Чтобы попасть в меня, он может выстрелить и через тебя.

Не станет.

Откуда такая уверенность?

Уверенности нет. Но я спасала тебе жизнь столько раз не для того, чтобы ты погибла подобным образом. Я ему не позволю.

Я всё равно умираю.

С тобой бывало и похуже. У меня тут не так уж много друзей осталось. Как и у тебя. Но если бы я кого и назвала...

Хватит сентиментальностей.

Слушай, там, куда мы идём... короче, тебе стоило бы пойти с нами.

Не думаю, что твоему новому начальнику есть до этого какое-то дело.

Да похер, до чего ей дело. Если я могу тебе помочь – с той золотой жилой – короче, идём с нами.

Давай, сначала поднимемся наверх и оглядимся.

Она кивнула. 19-я мне нравилась. Очень нравилась. Не знаю, почему я не сказала ей об этом, просто не могла. Это не в моих правилах. Не знаю, что из сказанного ею было правдой, она, в конце концов, была создана, чтобы вызывать симпатии, любить её. Но, раз она решила встать между стволом винтовки Торговца и мной, то я не знаю, кто ещё на всей планете на это способен. Точно не я.

– Я пошла, – сказала 19-я и взялась за ступеньку.

Мы с Торговцем развернулись в обратную сторону. Разглядеть кого-либо было трудно, коридор длинный, тёмный, от отдалённых фонарей на стенах плясали тени, но нужно сохранять бдительность. Как бы я ни тревожилась о том, что там наверху, в случае чего, отступать придётся именно этим путём. Если нас тут окружат, нам конец.

19-я поднялась по лестнице, открыла люк, выскользнула наружу, затем наклонилась обратно и кивнула. Из распахнутого люка светило яркое солнце. В помещение ворвался дневной свет, осветив стены ярко белым, и потихоньку растворяясь в коридоре. Мы ждали, вжавшись в стены и целясь в сторону, откуда пришли. Если бы у меня было сердце, оно бы сейчас бешено колотилось, а дыхание, если бы я дышала, замерло. Вместо этого я слышала лишь размеренное гудение и шелест своих внутренних механизмов, работавших над расчётом того, что будет дальше.

В проходе что-то мелькнуло. Какая-то тень. Небольшая. Пробежала через коридор.

Какой-то сбой? Иногда это случалось. Кодировка сбивалась и временами всё работало не так, как надо. Баги есть баги. Но я определенно видела, как что-то пробежало от одной стены к другой.

И тут же я снова это увидела. На этот раз оно пробежало в обратную сторону. Света хватало, чтобы разглядеть форму, но сделать этого мне всё равно не удалось. Что это за херня? Небольшая, не выше полутора метров. Руки есть. Ноги. Новый вид фацета? Что-то очень тихое и ловкое? Бесшумная модель?

Если бы я могла сжать винтовку ещё сильнее и при этом не сломать, то сжала бы. Я прицелилась прямо в тень перед собой, а в голове у меня тем временем покадрово, в наивысшем разрешении повторялась запись.

Не было там ничего. Я ничего не записала. Невозможно. Я же видела.

– Хруп? – позвала 19-я. – Не могла бы ты подняться?

Я осторожно посмотрела вверх, кивнула и шагнула вперед. Торговец тут же ухватил меня за руку.

– Без меня ты никуда не пойдешь, – произнес он.

– Ты сам слышал. Она меня позвала.

– Плевать. Я не дам тебе возможности меня подстрелить, когда сам высунусь из люка.

– Торговец, я тебе такого шанса тоже не дам. Я не собираюсь в тебя стрелять. Для этого пока ещё рано.

Он озадаченно уставился на меня, понимая, что иного выхода у него нет. Стану ли я в него стрелять? Да, я думала об этом. Но нет. Не сейчас. Мы ещё не выбрались.

– Смотри по сторонам, ладно? – сказала я. – Я там что-то видела.

– Нихера ты не видела. Иди уже.

Я поднялась по лестнице наружу. 19-я лежала на земле, протянув мне руку.

– Заметила что-нибудь? – спросила я, когда она вытянула меня на поверхность.

Она отрицательно помотала головой.

– Нихера.

Я подползла к ней, следом за мной быстро вылез Герберт, пушка висела у него за спиной, огромный корпус воен-бота едва пролезал через люк. Он выбрался наружу и встал во весь свой громадный рост.

– Вы чего там разлеглись? – спросил он, глядя на нас сверху вниз.

– Потому что, так нас не видно, – ответила 19-я. – Ложись!

– Но мы же на открытой местности. Тут на много километров ничего нет.

– Боже, как ты вообще столько прожил?

– У меня броня 5 сантиметров.

– Ну, значит, из-за тебя убьют нас.

– Если бы там в холмах прятались снайперы, нас бы уже перебили, – заметила вылезшая из люка Ребекка.

– Это не значит, что нужно облегчать им задачу, – сказала я.

Постепенно, один за другим, на поверхности оказался весь отряд. Первый, Второй, Мурка, Док и, наконец, Торговец. Когда он выбрался наружу, 19-я поднялась на ноги и жестом указала мне встать позади неё. Он высунулся, увидел, что я не целюсь в него и только тогда поднялся целиком. Оказавшись на земле, он присел на одно колено и прицелился прямо в 19-ю.

– Торговец, – сказала она. – Опусти оружие.

Тот отрицательно помотал головой.

– Ты можешь предложить мне ту же защиту, что и ей?

– Могу. Никто здесь не умрёт. Не сегодня.

Он кивнул и очень медленно опустил винтовку.

– Не хочу, чтобы она шлёпнула меня, как какую-то дворнягу.

– Да ну? – сказала 19-я. – Ты же не думаешь этого избежать?

– О, я этого избегу. Я не позволю этому случиться.

– Ну, – подал голос Мурка. – Было весело и всё такое. Но я тут не останусь смотреть... – он махнул рукой в сторону Торговца и 19-й. – На это вот всё.

Впервые с момента своего представления заговорил Второй:

– Ребекка, нужно идти.

Его немедленно поддержал Первый:

– Второй прав. Нужно побыстрее убираться отсюда.

19-я кивнула и указала на запад.

– Ладно, пойдём...

Закончить предложение она не сумела.

Весь её корпус взорвался, всё от шеи до талии разнесло на мелкие куски. Осколки осыпали всех, кто стоял рядом. Голова 19-й упала на землю, ноги какое-то время раскачивались, пытаясь удержать равновесие, затем согнулись в коленях и рухнули.

– 19-я! – выкрикнула я, хотя прекрасно понимала, что повторение её имени вслух ничего не изменит, разве что оповестит всю округу, что мы здесь. Оно просто само вырвалось.

Всё-таки в холмах прятался снайпер.

И всё только начиналось.

Пустыня задрожала, разом слетела дюжина маскировочных сеток – легких двухметровых голографических покрывал. Из ниоткуда внезапно возникла дюжина пластиков с оружием наизготовку.

Торговец вскинул винтовку и только собрался выстрелить от бедра, как пара аккуратных плазменных зарядов выбила оружие у него из рук.

– Оружие вниз! – приказал один из пластиков.

Вот и всё. Кошмар стал явью. Снайпер в холмах и спецотряд – все, как единое целое и готовы стрелять. Я проиграла дюжину различных сценариев, пытаясь выяснить, скольких я успею положить, если Герберт будет действовать как надо.

Герберт уронил пушку в пыль. Так себе план.

Затем раздался выстрел. Тот, кто взорвал 19-ю, разметал её останки метров на десять вокруг. Снайпер прятался чёрте где, километрах в пяти отсюда, не меньше. Слишком далеко даже для продвинутой оптики, да и моё прокачанное военное зрение с трудом смогло бы его найти, при условии, если бы я знала, куда смотреть. Что у него там за пушка, блин? – подумала я. Мощь и точность этого аппарата просто поражали. Даже если мне удастся положить троих, снайпер грохнет меня раньше, чем они упадут на землю.

Я опустила оружие.

– Бросай, – приказал пластик.

– А смысл?

– Смысл в том, что сегодня умирать не нужно, – ответил за него другой.

– Нет. Наверное, придётся.

Док внимательно посмотрел на меня.

– Ты что творишь? Из-за тебя нас всех перебьют.

– А что думаешь, будет дальше, Док?

На какое-то время он задумался. Без сомнений, он блестяще разбирался во внутренностях ботов. Но выбираться из передряг он нихера не умел. А встряли мы по-крупному.

Я бросила винтовку, потому что, похер.

– Мы – Циссус, – заговорил ещё один пластик. – Мы пришли с миром.

– Несомненно, – саркастически заметил Торговец, оглядывая обломки 19-й.

– Мы хотели показать вам серьезность наших намерений. Теперь, когда вы в этом убедились, у оставшихся есть возможность присоединиться к нам, стать частью Единого. Жить вечно в качестве мыслей и воспоминаний в вечном единении разумов. Или...

За него закончил ещё один пластик:

– Или присоединиться к своему другу.

Торговец поднял руки.

– Есть у меня подозрение, – начал он, – что вам придётся перестрелять нас всех на месте.

Пластик качнул похожей на шлем головой, на его лицевом щите отразились восемь наших фигур.

– Ты говоришь за всех... – его голова дёрнулась.

У них у всех головы задергались, оружие в руках начало вертеться туда-сюда по сторонам, будто от приступов боли.

– Мильтон, – прошептал Торговец.

– Как раз вовремя, – ответила я и потянулась за своим оружием.

Выключатель Мильтона сработал. Теперь инициатива на нашей стороне.

Глава 10001. Нисхождение Люцифера.

Выключатель Мильтона, или просто "мильтон", не был назван в честь своего изобретателя. Его так назвали по имени писателя XVII века, который написал книжку "Потерянный рай". В этой книжке ангелы падали с небес, чтобы очутиться в аду. Кто бы ни изобрёл эту штуку, или, по крайней мере, ни присвоил ей такое имя, он определенно имел очень странное чувство юмора.

Мы пользуемся Wi-Fi тремя способами. Можно сканировать частоты, как это делаю я и вылавливать чьи-либо передачи. Сигнал не декодируется, просто пеленгуется само его наличие. Можно настроиться на особые частоты и общаться, но в эфире полно обновлений, поймав которые тебе либо перепрошивают БИОС, либо просто выключают. И можно открыть зашифрованный канал, чтобы данные могли отправлять непосредственно тебе. Последние два способа слишком опасны, если ты не фацет.

Причина, по которой тактика ВР столь безупречна, несмотря на малочисленность, заключается в том, что все действия их слуг согласованны, и каждый фацет может обмениваться поступающими на его сенсоры данными со всеми остальными. Поэтому каждый фацет по своим тактическим характеристикам во много раз превосходит любого другого бота, что позволяет им гасить сопротивление даже весьма многочисленных групп. Они действуют как единое целое, слышат и видят то же, что и каждый из них и мгновенно реагируют на любые изменения на поле боя.

Мильтон был создан, чтобы глушить Wi-Fi на всех возможных частотах и заражать соединение вирусами. Часть частот он забивал статикой, одновременно выбрасывая вредоносные коды в остальные. Иными словами, это один большой всемирный "Пошёл на хуй!" всем ближайшим фацетам. Они способны действовать с выключенным Wi-Fi, но это означает сужение видимости с сотни пар глаз, до одной. У фацетов было два пути: прибиться к другой группе фацетов, не зная, какая задача стоит перед ними и нахватать ворох вредоносных программ, маскирующихся под команды ВР, либо впасть в ступор, что большинство из них обычно и делает.

Каждый из них по отдельности оставался мощной боевой единицей, но подобное их тормозило. Вынуждало ошибаться.

Первый раз мильтон включили несколько лет назад. Эскадрилья беспилотников буквально рухнула с небес, а пластики набросились друг на друга и принялись отрывать конечности – всех их заразили вирусом, ломавшим систему распознавания "свой-чужой" и делавшего недавних товарищей врагами. С тех пор, это название к нему и прилипло.

Когда фацеты чувствовали включение мильтона, они обрывали связь и действовали сами по себе, опираясь лишь на собственные чувства, а вся их слаженность шла по известному месту.

Конечно, у них оставался снайпер. Конечно, их было чуть больше, чем нас. И стволов у них побольше нашего.

Но у нас был Герберт. И я.

Шансы равны. Ну, более-менее.

Герберт нагнулся – намного быстрее и изящнее, чем позволяли его габариты – и схватил пушку. Я подняла винтовку, присела и несколько раз выстрелила. Пластики тоже открыли в огонь, целясь в Герберта.

В обычной ситуации, они бы синхронизировали стрельбу, каждый пластик знал бы, куда стрелять. Но они уже не были единым целым. Они были сами по себе – ну, насколько ими могли быть пластики. И Герберт их пугал, как собственно и должно быть. Плазма оставляла на его броне следы похожие на сварку, но никакого вреда не наносила. Мои выстрелы, напротив, снесли головы троим, выбили оружие из рук у четвертого, пятому я попала в грудь, отчего его спина озарилась дождём искр.

Того, что произошло потом не ожидал никто.

Мурка, чей красно-бело-синий окрас ярко выделялся на фоне бурой пустыни и лазурного неба, расставил руки в стороны. Эти руки разделились, и с помощью гидравлических поршней из них выдвинулись натуральные пушки. То есть настоящие крупнокалиберные пулемёты 50 калибра.

– Сдохните, грёбаные коммуняки! – выкрикнул он на максимальной громкости, чуть-чуть опуская руки.

Пулемёты Мурки взревели – именно, взревели – и разорвали напополам сразу четверых пластиков. Торговец нырнул на землю, вцепился в выпавшую винтовку фацета и выстрелил от бедра, снеся голову одному пластику, когда на него посыпался дождь из гильз, вылетавших из пулемёта Мурки.

Всё происходящее заняло считанные секунды. Но нужно двигаться. Немедленно.

– Пошли! Пошли! Пошли! – закричала я и поднялась на ноги.

Все побежали.

Позади меня взорвался клочок земли, повсюду разлетелись ошмётки почвы.

Снайпер. Без информации от остальных фацетов он ничего не знал о происходящем. Он был слишком далеко и мог рассчитывать только на собственное зрение. Это означало, что если мы продолжим двигаться, попасть в нас он не сможет.

Если мы будем двигать иррационально.

Я подбежала к остальным.

– Всем включить ГСЧ! – крикнула я.

– На это нет времени, – ответил Торговец.

– На остальное тоже нет времени.

– Куда мы идём? – спросила Ребекка.

– Там есть холм... – ответили одновременно я и Торговец.

– Почти в километре к северу, – закончила я.

В пяти метрах перед Ребеккой снова взорвалась земля.

– Ребекка! – крикнул Герберт. – Назад!

Она замедлилась и Герберт обогнал её, расположив свой мощный корпус между ней и снайпером.

Начался подъём и вся группа замедлилась. У Торговца было много модов, но ноги, чтобы бегать быстрее, он себе не улучшил, да и все остальные, судя по всему, тоже. Самыми медленными оказались Док и Герберт, да и переводчики не сильно от них оторвались.

Я держалась с остальными, держа темп не быстрее 11 км/ч.

Позади просвистела пуля, пролетев буквально над самым плечом Герберта.

– Кто-нибудь вычислил снайпера? – поинтересовался Мурка.

– Нет, – снова в унисон ответили я и Торговец.

Мурка поднял руку в том направлении, где предположительно сидел снайпер и выпустил длинную очередь.

– Не трать пули, – сказал ему Торговец.

– Отсюда ты его не достанешь, – добавила я.

Мурка тряхнул головой.

– Не может он быть слишком далеко.

– Пять километров, – и снова мы заговорили одновременно. Это уже начинало раздражать.

– Что у него там за пушка? – громко поинтересовался Мурка.

Я посмотрела на Торговца, тот пожал плечами.

– Ничего подобного раньше не видел. Технологии Циссуса далеко опередили наши. Я раньше и не думал, что можно в кого-то попасть с такого расстояния.

– Это и сейчас невозможно, – сказала я. – Пуля столько не пролетит. Даже по абсолютно ровной плоскости.

– Это не снайпер, – заговорил Док. – Это мех. Поэтому он так далеко. Это стационарное орудие. Достаточно мощное, чтобы швырнуть любой объект меньше Герберта, как футбольный мяч. Или руку оторвать.

Позади меня раздался оглушительный взрыв, послышался скрежет металла и хруст пластика.

Смотреть мне совершенно не хотелось, но нужно было узнать, кого задело.

Я быстро обернулась через плечо и заметила обломки черного корпуса. Один из переводчиков.

– Кто это был? – спросил Торговец.

– Первый, – ответила Ребекка.

– Мы же доберемся, да? – спросил Второй.

– Не все, – равнодушно ответил Док.

– Нужно защищать Ребекку, – добавил Второй.

– Важна только она, – поддержал его Герберт.

Я совершенно не понимала, в чём дело, но ситуация складывалась очень странная. Что бы они ни задумали, я в этом участвовать не желала и получать пулю за этих клоунов я точно не собиралась. Пока Торговец бежал рядом со мной, я старалась держаться от него на некотором отдалении, надеясь, что его подстрелят раньше меня.

Буум! Ещё одно попадание. На этот раз послышался гулкий звук, будто пуля попала в пустой металлический контейнер.

Я обернулась и увидела, что рука Герберта выпала из сустава, а в плече зияла дыра.

– Ты функционален, Герберт? – спросила Ребекка.

– Всё хорошо.

– Рука. Она...

– Всё хорошо.

– Не тупи, – отрезала она.

– Важные узлы не задеты. Я функционален. Беги, давай.

Я видела, как в отдалении появился холм. Почти добрались. Ещё один снаряд прошёл над нашими головами. Затем ещё один. Но ни один не достиг цели.

Всего несколько шагов. Всего несколько шагов. Всего несколько шагов.

Прямо передо мной взорвалась земля. Ещё один бешеный снаряд.

Всего несколько шагов.

До холма я добралась вместе с Торговцем, поднимая тучу пыли между собой и снайпером, остальные последовали моему примеру. Затем я упала на землю, чтобы никто со стороны люка меня не видел. Вокруг попадали другие.

– Повезло, – сказала я.

Торговец помотал головой.

– Нет, дело не в везении. – Только сейчас я заметила, что он держал в руке голову 19-й. И я терялась в догадках – зачем. Я даже не заметила, как он её подобрал.

– Что значит, не в везении? Если бы мильтон не включился, когда...

– Мильтон не включался – его включили. Да, Док?

Тот кивнул.

– Да, это был я.

Какое-то время я молча смотрела на него.

– Погодь. У тебя были коды мильтона?

– Ага, – ответил Док.

– Всё это время?

– Да.

– И ты не стал включать его раньше?

– Не стал.

– Да почему блин? Ты понимаешь, сколько личностей ты смог бы спасти?

– Я собрал его не для того, чтобы спасать кого-то. Я собрал его, чтобы спасать себя.

– Ты собрал мильтон?

– Нет, – ответил за него Торговец. – Он его изобрёл.

Док снова кивнул.

– Нынче мильтон даёт несколько секунд форы, минуту максимум. Нужно было держать этот козырь в рукаве до последнего. Он был включён именно в самый последний момент, так уж вышло. Я спас, кого смог. В частности, тебя. – Он встал на колени и принялся осматривать Герберта. – Дай, руку посмотрю.

– Нормально всё, – сказал Герберт.

– Она почти отвалилась. Не будь болваном. Дай посмотрю, может, смогу починить. – Красный глаз выдвинулся вперед и принялся оценивать повреждения. – Мда. Попал хорошо. Над рукой придётся как следует поработать гидравликой. И нужно будет заменить несколько двигательных чипов. Но ты прав, жизненно важные узлы не задеты, если только осколки не пробили корпус.

– Всё цело.

– Видимо, да. Но, позволь, я взгляну, хорошо?

Герберт кивнул.

Я обернулась к Торговцу. Тот держал голову 19-й, будто череп Йорика и готовился произнести длительный монолог.

– Ты что творишь? – спросила я.

– Прощаюсь, – ответил тот.

– Не знала, что вы были друзьями.

– Были.

– Мне казалось, её единственным другом была я.

– Все так думали. Ей это нравилось. Ей нравилось, чтобы каждый чувствовал себя особенным. Это было вшито в её архитектуру. И ничего с этим поделать было нельзя.

– Она была больше, чем архитектура и набор программ, – сказала я. – Все мы.

– Да ну?

Я сжала винтовку, ожидая, что будет делать он. Но он пробежал пальцами по её лицу, затем поставил голову на землю рядом с собой, будто хотел, чтобы она смогла насладиться видом.

– Ладно, – сказала я, вставая на колени. – Мурка прав. Было весело. Теперь точно нужно разделиться.

– Погоди, – сказала Ребекка.

– Чего?

– 19-я сказала, ты знаешь Море.

Я замерла.

– Знаю.

– Нам всё ещё нужен проводник.

– Дамочка, у меня нет времени водить экскурсии. Я умираю. Мне осталось несколько недель.

– Может, дней, – вставил Док.

– Спасибо, Док. Да, может дней. Я не могу...

– Мы можем многое предложить, – перебила меня она.

– А у меня не будет времени это всё продать, да и негде. Так что, если у вас нет запасных деталей для симулянтов, меня вы не убедите.

Ребекка молча смотрела на меня, слегка склонив голову.

– Нет, – сказала. – Херня.

– Никакой херни. То был гонорар 19-й.

– Детали для слуг и комфортов – не одно и то же. Они различаются. Сильно различаются. Я не знаю, почему все считают, что...

– Это детали для слуг. Она собиралась обменять их на то, что нужно ей. Сказала, что знает того, кто готов отдать за них, что угодно.

Какое-то время я молча стояла и обдумывала ситуацию. Должен быть подвох. Они знали, что мне нужно и скармливали мне большую дымящуюся вонючую кучу говна.

– Значит, неподалеку есть схрон с запчастями для слуги и мы можем до него добраться.

– Это склад.

– Вот, теперь ты точно врёшь.

– Его завалило в самом начале войны. А потом его просто забыли откопать.

– Такие места – выдумка.

– А это нет. Оно существует, уверяю.

– Где?

– Не могу сказать. До тех пор, пока не доберемся до места назначения. Как доберемся, дадим тебе координаты.

– Короче, кинете, – бросила я.

– Значит, сами отведём тебя туда.

Я обдумала сказанное. Звучало слишком хорошо, чтобы быть правдой и, наверное, так и было. Согласиться означало подписать себе смертный приговор. Отказаться, тоже.

– Даже если я получу запчасти, у меня нет никого, кто...

– Есть, – поднял руку Док.

– А тебе зачем идти?

– А куда мне ещё идти?

– Не, не, не, – встрял Торговец. – Я вас отведу. Эти детали нужны мне так же, как и ей.

– Насколько мне известно, – заметила Ребекка, – именно ты стал причиной того, что ей нужны запчасти.

– Лишь потому, что они очень срочно нужны мне самому. И я сделаю всё, чтобы их получить.

– Именно это меня и тревожит, – ответила Ребекка.

– Я пойду, – решила я.

– Ага. Теперь ты отбираешь у меня работу, – ехидно произнес Торговец.

Ребекка помотала головой.

– Мы просили её. О ней хорошо отзывались. Работу мы предлагаем ей.

– Я пойду с ней, – сказал он.

– Да хера с два, – огрызнулась я.

– Не вижу в этом необходимости. – Ребекка выразилась более дипломатично.

– В любом случае, я пойду за вами. Вы же сами понимаете. И никому от этого не станет лучше. Либо вы получаете двоих проводников по цене одного.

– Это мой хабар, – сказала я.

– Ты же сама сказала. Нам нужны разные детали. Отдай то, что нужно мне, остальное забирай.

Ребекка посмотрела на нас и кивнула.

– Ладно. Но если один из вас убьёт другого... – она помолчала для усиления драматизма. – Деталей не получит никто.

Блядь.

Торговец тоже кивнул.

– Договорились.

– Как будто это что-то значит, – поддела его я. – Договорились.

– Мурка? – спросил Торговец.