Текст книги "Любимый, единственный... друг"

Автор книги: Рини Россель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Для Джекса ночь стала сплошным кошмаром. Он беспокойно метался, ворочался, затем вставал, ходил по комнате и смотрел в окно... потом ложился и снова метался и ворочался. Сознание того, что Ким совсем рядом, так близко от него, наполняло душу смятением. Ее запах дурманил, сводил с ума, а мягкие, блестящие волосы ослепляли. И еще это ее дурацкое требование объятий и поцелуйчики... Неужели Кимберли не понимает, как мучает его? Или она настолько самолюбива, что получает от этого удовольствие?

Джекс выругался вполголоса. Идиотские мысли лезут в голову просто из-за того, что он раздосадован и страшно устал. Мужчина посмотрел на часы. Серебристые стрелки показывали половину шестого утра. Застонав, Джекс подумал, что, раз все равно не спит, может отправиться на работу. Он тихо спустился по лестнице и, войдя в кухню, увидел, что посуда вымыта и стоит на своих местах. Очевидно, Ким все-таки прибралась.

– Спасибо и на том, – проворчал Джекс. – Я не спал всю ночь, желая тебя и понимая, что мы никогда не будем вместе... зато тарелки вымыты.

Он машинально сделал себе кофе, наполнил им термос и нацарапал Ким записку, обещая вернуться в шесть и привезти составляющие для ее любимого салата «тако». Вкусная еда создаст подходящее настроение для откровенной беседы. Может быть, она даже поймет: чтобы построить длительные отношения с мужчиной, ей следует прежде всего разобраться со своими внутренними проблемами. И возможно – если он, Джекс, справится с ролью друга и психотерапевта в одном лице, – красавицу Ким ждет долгое счастье с каким-нибудь достойным...

С каким-нибудь другим чертовым мужчиной.

Мужчина сбежал по лестнице в гараж, нырнул в двухдверный «ягуар» и завел мотор.

– Ирония в том, – пробормотал он, – что единственные отношения, к которым она по-настоящему привязана, – наши, но они настолько платонические, что это просто убивает.

В шесть тридцать он прибыл в контору «Гидеон и Росс, консультанты по вопросам эффективности бизнеса» и увидел, что его партнер уже на месте. Ничего странного – Трейси практически жила в своем офисе.

– Привет, – окликнула она Джекса. – Думала, ты приедешь не раньше, чем через час. Что случилось? Проблемы?

Безусловно, лучше было не посвящать ее в происходящее, но сделать это придется, иначе Трейси не успокоится, пока не докопается до сути. Росс – незаурядный бизнесмен и способный партнер, но, к сожалению, еще и любительница совать свой нос в чужие дела.

Джекс пожал плечами.

– А разве незаконно приходить рано?

Трейси, высокая миловидная женщина с копной коротко подстриженных платиновых волос и правильными чертами лица, к делам фирмы была неравнодушна, так же как и к выбору нарядов. Однако ее жизненным приоритетом давно стала работа, поэтому между партнерами установились сугубо деловые отношения, не осложненные сексом, хотя многие клиенты считали их любовниками. Такое предположение лишь веселило их. На самом деле они являлись частями отлично отлаженной машины, работавшей быстро, компетентно и с положительными результатами. Джекс уважал Трейси, ценил ее деловые качества, ему было удобно с нею – за исключением подобных моментов. Мужчина не стал бы так настойчиво интересоваться его личной жизнью.

– Нет ничего незаконного в том, чтобы приходить рано, дружище, – женщина сняла очки и положила на стол. – Если бы это было не так, меня ожидало бы пожизненное заключение... – она жестом пригласила Джекса войти. – Я принесла булочки.

Он улыбнулся. Несмотря на резкость и деловитость, Росс временами напоминала его бабушку.

– Домашние?

– Конечно! – Трейси подвинула к нему открытую коробку. – Не только очень вкусные, но и значительно продлевают жизнь.

Но едва Джекс приблизился, улыбка сошла с лица женщины.

– О господи, у тебя такой вид, будто ты пробежал двадцать миль по пустыне!

– Всего двадцать? – язвительно спросил он.

– Больше похоже на пятьдесят. И уверена – ты ничего не ел.

– Ошибаешься, – Джекс достал термос.

Трейси брезгливо сморщилась. Для нее кофеин был ядом.

– Лучше съешь булочку. Ты брился?

Мужчина пощупал подбородок.

– Проклятие, видимо, нет.

– Я никогда раньше не видела тебя таким! Должна признаться, что по десятибалльной шкале оценки внешнего вида ты заслуживаешь... примерно минус тысячу.

Джекс откусил кусок булочки. Она действительно оказалась довольно вкусной.

– Итак, что привело тебя на рассвете в стан трудоголиков? Бессонница? А может быть, мистер Гидеон провел ночь в тюрьме за превышение скорости на своей игрушечной английской машинке? Есть и третье предположение – возможно, во время вчерашнего обеда наш клиент Дерк подсыпал тебе что-то в ликер и поимел в тенистой аллее?

Джекс не сдержал раздражения – он был не в настроении шутить.

– Комедиант из тебя никудышный.

Женщина откинулась в кресле и положила руки на подлокотники.

– Хорошо, тогда объясни, почему у тебя такой вид, будто ты сбил человека и уехал?

Если бы Трейси знала, насколько близко к правде ее сравнение! Связь Ким и Джекса точно характеризовала фраза: сбил и сбежал с места преступления. Мужчина задумчиво смотрел в окно, любуясь озером Мичиган, безмятежно блестевшим под утренним солнцем.

– Ким здесь, – безжизненно произнес он.

Трейси понимающе кивнула. Хотя их партнерство началось уже после переезда Гидеона в Чикаго, она слышала о Ким – о ее доброте, душевном тепле и легком смехе, способном развеселить даже самого неисправимого зануду. Знала также, что каждым очередным свиданием с другой женщиной Джекс пытается убить в своем сердце частичку воспоминаний о Ким – символе всего лучшего, что было в его жизни.

– Ах, почему сейчас? – наконец произнесла Трейси. – После стольких лет, когда ты почти...

Когда он почти освободился от ее власти.

– Обычное дело. Подумаешь, разбито сердце.

– Надо склеить!

Мужчина с горечью улыбнулся:

– Когда Кимберли говорит, что ей нужен Мастер Джекс, то обычно имеет в виду как раз это.

– О господи! Бессовестная, эгоистичная девчонка! Как я понимаю, тебя просто убивает ее близость!

– Ты славная, Трейс. И абсолютно права, но... – разве передашь словами ужас, охватывавший его порой при мысли, что он никогда больше не увидит Ким. Находиться с нею рядом – адовы муки, но годы без нее были еще хуже... – это сложно.

Женщина фыркнула.

– Если бы я откладывала хоть жалкий доллар каждый раз, когда слышала от кого-либо глупую, до дыр затасканную историю о прелестях неразделенной любви, штат моей прислуги составил бы население Франции.

Джекс невольно улыбнулся:

– А вместо этого можешь позволить себе нанять лишь население маленькой Небраски.

– Смейся, смейся. Только учти: наш успешный бизнес не занимается решением личных проблем, а ты выглядишь так, будто отработал ночную смену в аду.

– Тогда лучше пойду и побреюсь.

– С этого и начни, а то распугаешь клиентов! – она посмотрела на часы. – Кстати, несколько ранних пташек придут уже довольно скоро.

– Намек понят.

– И... Меня волнует, что она использует тебя!

– Не тревожься обо мне, Трейс.

Если бы это было правдой и Ким действительно использовала его, чтобы польстить своему самолюбию, он бы смог быстренько от нее избавиться... но ведь Ким – самый бескорыстный человек, которого он когда-либо встречал. Она просто воспринимает их близость как само собой разумеющееся... как дыхание. Если и винить кого-то, то только себя. Это у него не хватило ни мужества, ни храбрости объяснить, какую боль она причинила ему своим визитом. Ким бы искренне расстроилась, узнав, что одного слабого прикосновения ее руки достаточно, чтобы сердце Мастера Джекса истекло кровью.

...Девушка услышала, как открылась дверь гаража. Проснувшись утром, она огорчилась отсутствию Джекса, потому что надеялась поболтать с ним за завтраком. Конечно, он очень занят, и Ким не станет путаться под ногами. Уйма свободного времени и разбитое сердце не являются оправданием навязчивости.

Но сейчас Джекс был дома, и девушка старалась быть полезной, потому что хотела сделать свое пребывание здесь приятным для лучшего друга. Сегодня вечером она приготовит особенный ужин.

Глядя в зеркало, Ким пригладила волосы и поправила кружевной воротничок блузки. Сейчас она волновалась так же, как прежде перед свиданием с Перри, но, конечно, по другой причине. Джекс – не любовник, нет – гораздо важнее. Он – мальчишка из детства.

На черной лестнице, ведущей из гаража, послышались знакомые шаги. Ким распахнула дверь кухни.

– Привет! Я так хочу есть! Давай начнем с «тако».

– Рад видеть тебя, – улыбнулся Джекс, сжимавший в руках объемистые коричневые пакеты.

– А я – так просто в восторге! – девушка привстала на цыпочки и чмокнула его в щеку. – М-м, приятно пахнет... Что за одеколон?

– Кажется, «плохой мальчик».

Разве не это выражение пришло ей в голову вчера вечером? А вот и непокорная прядка, падающая на лоб и придающая Джексу такой озорной вид...

– Очень подходит!

– В самом деле?

Ким рассмеялась – видимо, он никогда не ощущал себя иначе как положительным и правильным.

– Сам посмотри, какой у тебя очаровательный шаловливый завиток. Ты сейчас такой... – она замолчала и задумалась. – Такой... – на языке вертелось слово «сексуальный».

– Ну, какой?

Девушка резко отвернулась.

– А-а, не знаю. Похож на бандита или типа того.

– На бандита? На Аль Капоне?

Она не смогла сдержать улыбки.

– Ну, на помощника бандита.

Ким не осмелилась сказать, что непослушный завиток придает Джексу вид сексуального пирата. Такое замечание было бы явным флиртом, а она не для этого сюда приехала.

– Если мы закончили обсуждать волосы и бандитов, почему бы тебе не заняться продуктами, пока я переоденусь?

– Конечно. Не торопись.

– Через пару минут спущусь. У меня есть секретный ингредиент, поэтому одна ты не сможешь приготовить настоящий «тако».

– В самом деле?

Он кивнул с серьезным видом.

– Только натри сыра. Задача ясна, женщина?

– Подумать только, каким ты стал властным!

Ким легонько толкнула его локтем.

– Не бери в голову то, что я говорила о помощнике бандита.

– Слово уже вылетело, дорогая... – произнес Джекс, подражая образу крутого парня.

– О боже, я создала чудовище.

– Нет, помощника бандита, – поправил он тем же голосом и скрылся за дверью.

Девушка улыбнулась. Какой милый... Весь прошедший ужасный день она проплакала, жалея себя, но вот появился Джекс – и словно солнечный свет отогрел холодную душу.

...После обеда Ким взяла Джекса за руку и повела его в гостиную пить кофе. Она подтолкнула мужчину к дивану, потом села сама и подобрала ноги.

– А можно зажечь камин?

– Конечно! – он взял пульт и нажал кнопку. В камине запылал огонь.

– Надо же! Ты очень современный человек.

– Видишь ли, лесная фея не принесла дров.

– Твое жилище вызывает восхищение, а теперь еще и камин, который зажигается от нажатия кнопки... – улыбнулась Ким, разглядывая Джекса. К обеду тот переоделся в джинсы и мягкий золотистый свитер, выгодно подчеркивавший его торс.

– А таинственный ингредиент «тако» – это соус, верно?

– Именно.

– Не хочу расстраивать тебя, но твой секрет давно всем известен.

– Жаль, я услышал его в кулинарной программе.

Ким окинула заинтересованным взглядом широкую грудь мужчины, его подтянутый живот, плотные бедра.

– Работаешь над фигурой, не так ли?

– Я же говорил тебе об этом вчера вечером!

Как неловко... Не только из-за того, что спросила во второй раз, а потому, что вообще не собиралась высказывать вслух подобные соображения. Девушка постаралась принять безразличный вид.

– Да? Должно быть, забыла, – солгала она. – Просто очень заметно.

– Спасибо, – мрачно ответил Джекс.

– Что произошло? Я чем-нибудь расстроила тебя? Понимаю, что думала только о себе, неожиданно объявившись после стольких лет, да еще весь обед трещала о Перри и о работе... Все я да я... – Ким не договорила – ее вдруг осенила догадка. – О господи... дело в женщине, не так ли?

– Что? – удивился Джекс.

– У тебя есть подружка, и ты думаешь, что не сможешь уделять ей достаточно внимания, пока занимаешься мною, да? Что ж, не беспокойся! Я ведь вовсе не хочу мешать твоей личной жизни... Но именно это и делаю, правда? Ты хочешь быть с ней, но должен развлекать старую знакомую? – Ким почувствовала себя ужасно виноватой. – Я проклятая эгоистка!

– Нет, – резко перебил он. – Никакая не эгоистка. И в настоящий момент в моей жизни нет ничего серьезного, поэтому не казни себя без причины. Пойми, если бы я не желал твоего присутствия, то...

– Сказал бы?

– Да.

– Не уверена... Не могу припомнить, чтобы ты когда-нибудь говорил мне такое, даже когда я была надоедливым ребенком. Подумать только, двенадцатилетняя девочка таскается по пятам за пятнадцатилетним подростком...

– Неужели я никогда не велел тебе убираться вон?

– Нет. Это стало бы ударом... Так ты не против?

Мужчина молча смотрел в камин.

– Джекс? – ласково позвала Ким. – Слышишь? Я тебе не мешаю?

– Конечно, нет, – с улыбкой ответил он.

Девушка склонила голову ему на плечо и закрыла глаза – день был тяжелый, и она так устала!.. Стресс унес много сил, а близость друга успокаивала. Впервые за долгое время расслабившись, она поплыла навстречу сну.

...Джекс сидел прямо, почти не дыша. Доверчиво прильнувшее к нему тело Ким обольстительно обжигало плоть. Мягкий древесный запах камина примешивался к сладкому аромату свернувшейся клубочком девушки. По ритмичному дыханию он понял, что она спит.

Осторожно, чтобы не разбудить, Джекс высвободился, накрыл Ким кашемировой шалью, погасил настольную лампу и замер на мгновение, любуясь отблесками пламени, игравшими в ее рыжих волосах. Не в состоянии сдержаться, он поцеловал веснушчатую щеку.

Девушка пошевелилась и вздохнула. Джекс отпрянул.

Сжав зубы, он решительно покинул гостиную.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

На следующее утро в офисе Трейси выудила у партнера все подробности, какие только возможно, – конечно, кроме поцелуя и желания обольстить спящую Ким.

– Итак, говоришь, она – профессиональный организатор деловых встреч?

– Да, – подтвердил он.

– Что ж, может пригодиться...

– Каким образом?

– Хочу сказать, мы могли бы заставить эту назойливую гостью поработать. Пусть будет официальной хозяйкой на встрече глав японских компаний в твоем загородном доме! Не утруждайся, дружище Джекс: я уже обдумала все, что требуется. Меня давно мучили определенные сомнения по поводу данного мероприятия. Считаю, что Ким свалилась нам на голову в нужный момент.

– Сомнения? А почему я не в курсе?

– Ну... Мелочи, конечно, но помнишь прием прошлым летом, когда мы встречались с владельцами бизнеса со всей страны?

– Да.

– Вспомни: я жаловалась на то, что некоторые из них отдавали мне пальто и подзывали знаками, желая чашечку кофе. Помнишь – все вопросы были направлены тебе, а меня просто игнорировали?

– Думаю, это преувеличение.

– Вовсе нет! Я бы сказала, что почти треть из них увидели во мне скорее официантку, гардеробщицу, секретаршу... или даже няню (а ты знаешь, как я отношусь к детям), короче – кого угодно, только не совладельца бизнеса. Не вынесу, если такое повторится!

– Японцы – очень прогрессивная нация...

– Наверное, но я не хочу рисковать. Работа – не пикник, Джекс. На этот раз я желаю, чтобы меня воспринимали только как твоего партнера, понятно? В некоторых культурах бытуют консервативные представления о превосходстве мужчины над женщиной. Возможно, у наших японских гостей не возникнет ни малейших проблем в этом отношении... Но случившееся прошлым летом было унизительно. Поэтому, если существует хоть один процент риска, что на следующей неделе меня примут за прислугу... Я так переволновалась, что у меня открылась язва желудка! – Трейси ударила кулаком по столу. – Черт возьми, Джекс, я не желаю развлекать жен бизнесменов!

Она помолчала, нахмурившись.

– И не собираюсь подавать чай и пирожные, беседуя о воспитании детей, в чем решительно не разбираюсь. Это не входит в мои обязанности! – Женщина без сил откинулась на спинку кресла. – Ну, высказалась по полной. Но не говори, что я глупая, иначе я... я... уйду.

Джекс с пониманием воспринял эмоциональный взрыв Трейси. Бедная! Такой неудачный опыт... Он ласково дотронулся до сжатой в кулак руки Росс.

– С трудом верится!

– Мне было немного обидно, что ты не заметил.

– Почему сама не рассказала?

Женщина заметно успокоилась.

– Никогда не признаюсь, что боюсь или потерпела поражение.

– Ладно, но с данного момента делай исключение, если дело касается нашего партнерства. Ясно? И ни слова об уходе!

– Хорошо. Теперь, думаю, ты понимаешь – если мы привлечем Ким, то сразу убьем двух зайцев. Пусть Мастер Джекс лечит сердечко своей подружки, а она заодно подзаработает, играя традиционно женскую роль хозяйки. Разве не отличная идея?

Первым желанием Джекса было ответить отрицательно, но если Трейси так настаивает...

– План неплохой, только тогда Ким пробудет в Чикаго гораздо дольше.

– Верно, – женщина кивнула. – Но разве она собирается домой?

Джекс поджал губы. Ничто не предвещало скорого отъезда Ким.

– Нет, – согласился он.

– Сколько времени обычно занимает врачевание ее душевных ран?

Мужчина задумчиво посмотрел в окно.

– Неделю или две... – да эти две недели превратятся для него в хождение босиком по битому стеклу!..

– Прекрасно! – энтузиазм Трейси вернул Джекса к действительности. – У нее будет возможность все спланировать, ведь о таких вещах, как питание и размещение, уже позаботились. Пусть просто находится здесь, чтобы руководить прислугой и развлекать жен бизнесменов, пока мы проводим совещание. Для такого профессионала, как Ким, это бирюльки! – она хлопнула в ладоши. – Решено, только не качай головой!

Он удивленно взглянул на Трейси.

– Послушай, – мягко добавила женщина, – я знаю, тебе трудно жить рядом с нею, но, если она все равно в Чикаго, почему не использовать данное обстоятельство?

Джекс задумался. Он понимал: Ким останется на столь долгое время, какое сочтет нужным, и это нечестно. С того момента, как она объявилась, мужчина досадовал и злился, ведь она бесцеремонно нарушила его спокойствие.

Не использовать ли и ее для разнообразия? Ким не повредит продемонстрировать свои умения. Он не может стать частью ее жизни – и не надо. Когда все будет сделано, Джекс прямо выложит ей, что думает, пусть и лишится при этом статуса друга.

Но ради Трейси в последующие десять дней он по-прежнему продолжит играть роль безропотного пажа.

– Хорошо, попрошу Ким быть нашей официальной хозяйкой.

Трейси встала и поцеловала его в лоб.

– Дружище Джекс, ты – чудо.

...Спустя долгое время после ухода партнерши он все еще сидел за столом в отвратительном настроении.

– Извини, Ким, – пробормотал он наконец. – Но старина Джекс собирается использовать тебя, а потом потерять навсегда. Ты возненавидишь меня, но... черт побери, как ни трудно прощаться, это все же куда легче, чем, мучаясь, терпеть нашу идиотскую платоническую близость!

...Ким не могла поверить своим ушам. Джекс действительно просит ее помочь?

– Ты шутишь? – взволнованно спросила она. – Неужели и вправду хочешь, чтобы я выступила в роли хозяйки на деловом совещании?

– Я... и мой партнер, мы будем очень благодарны...

Девушка обняла его.

– Конечно! Ты столько для меня сделал, позволив приехать и остаться так надолго! И у меня полно свободного времени до следующего заказа... С удовольствием, честно! – она порывисто сжала руку Джекса. – Это как раз по моей специальности! А что нужно сделать? Согласовать поставку продуктов и обслуживание? Или экскурсии для жен? Только скажи, и все будет в ажуре!

– Питание и размещение уже организованы, а вот об экскурсиях я не подумал. Неплохо... – мужчина замолчал. – Куда бы их отправить?..

Ким рассмеялась.

– Предоставь это мне. Что еще?

– Совещание пройдет в моем загородном доме, где все и разместятся, – пробормотал Джекс. – В основном мне нужна хозяйка.

– Что ж, она у тебя есть.

– Спасибо...

Девушка отпустила его руку.

– Беспокоишься? – спросила она. – Я знаю – тебя нелегко испугать. Почему это совещание так важно?

– Мы с партнером хотим выйти на мировой рынок.

– Вот как, представился случай расширить бизнес?

– Да, и Трейси вспомнила, как ей было неприятно в прошлом иметь дело с консервативными иностранцами, то есть их представлениями о доминантной роли мужчин. Возможно, в этой группе не будет приверженцев подобных традиций, но она опасается, что ее низведут до лакея.

– Не объясняй, – перебила Ким. – Стану лакеем.

– Извини, я не то хотел сказать...

– Замолчи, Джекс, только... Не думала, что твой партнер – женщина.

– А я не говорил? – спросил он.

– Вряд ли.

Интересные дела... Женщина-партнер. В голове возникла тысяча неприятных предположений, но Ким отогнала глупые мысли. Сейчас надо заняться работой, чтобы всего за несколько дней успеть составить график действий.

– Сколько будет пар?

– Пять.

– Они говорят по-английски или следует раздобыть переводчика?

– Я думаю, прекрасно говорят.

– Дай список их имен и номера телефонов, и я уточню.

Отлично, работа – лучший способ не думать о Перри, не говоря уже о том, что представился прекрасный способ отплатить другу за его доброту. Впервые с момента пережитого разрыва девушка почувствовала себя нужной.

– Я, конечно, заплачу, – заметил Джекс.

Ким взяла его за руку и потащила в кухню, где упоительно пахло приготовленным на обед ростбифом.

– Эй, еще раз упомяни про деньги, и получишь! – она легонько ткнула его локтем в ребра. – Ты знаешь, я могу...

– У меня уже есть шрамы, – тихо сказал мужчина.

Ким вытянула ногу, чтобы показать острый носок туфли.

– Ты и не представляешь, каково будет, когда тебя пнет одна из этих модных штучек!

– Хорошо, раз ты так настроена, не заплачу ни единого цента. Довольна?

– Рада, что мы понимаем друг друга. Накрывай на стол. Обед готов.

– Воображала! Плохой мальчик!

Джекс вздрогнул и обернулся. Ким убрала с его лба непослушный завиток.

– Очень плохой, – повторила она завитку.

– Что за нездоровый интерес к моим волосам?

– Не глупи, просто эта прядка очень... милая... – чуть не сказала – сексуальная! Осторожно, Кимберли! – Джекс, ты сердишься?

– А должен? – спросил он с убийственной вежливостью.

– Не знаю. Но, похоже... Неужели я тебе в тягость? Если так – признайся, пожалуйста! Меньше всего я бы хотела быть обузой. Ты – мой... лучший друг, – тихо произнесла девушка. – Я люблю тебя.

Она сказала это вслух! Шок продлился лишь секунду – конечно же, он знает, что она любит его – чисто платонически!

Джекс стоял неподвижно и пристально смотрел на Кимберли усталыми светло-карими глазами.

– Я знаю, что ты чувствуешь, – он отвернулся, подошел к раковине и начал мыть руки. – И тоже люблю тебя.

Слова прозвучали монотонно, безразлично – и потому ранили сердце.

– Все-таки я тебе в тягость...

Джекс пожал плечами. Он производил впечатление человека, который мечтает освободиться от неприятной обязанности. Не хотелось верить языку его тела. Это не может касаться их дружбы – нет, здесь что-то другое... простое! Ну, он же, к примеру, делался ворчливым, когда у него болела голова?..

Необходимо докопаться до сути!

Обойдя Джекса, девушка прижалась щекой к его спине. Услышала, как бьется его сердце – сильно, уверенно. С наслаждением вдохнула знакомый запах.

– Что мне сделать, чтобы стало лучше? – спросила она.

Мужчина замер, потом продолжил яростно намыливать руки. Ким чувствовала, как двигаются его мышцы.

– Я хочу, чтобы ты был счастлив. Хотя бы улыбнись – как раньше...

– Просто нервничаю из-за следующей недели, – Джекс направился к посудному шкафу и достал две тарелки.

– Это что-то новое, верно?

– Что?

– Нервы. Прежде ты всегда был спокоен!

– Люди меняются.

– Наверное. Но ведь не становятся совершенно другими... – Ким вынула мясо из духовки и поставила на плиту. – Не помню, чтобы у тебя когда-нибудь что-нибудь не получалось.

Почему ей в голову лезут загадочные слова из записки Перри?.. Никогда не стать ровней... Кому? Уж не Джексу ли? Неужели случайные воспоминания о друге детства так испугали ее любовника?

О да, Ким частенько роняла что-то вроде: «Джекс лучше всех умеет растирать спину» или «Джекс гениально починил мой компьютер» или «у Джекса фотографическая память». Ну и что? Разве она не вправе гордиться лучшим другом и его достижениями? Или просто упомянуть по ходу дела? Она же никогда не пыталась унижать самого Перри или других мужчин.

А сейчас старина Джекс заявляет, что так нервничает по поводу какого-то совещания, что не в силах улыбнуться... Вздор!

Девушка почувствовала странное смятение. Что это с нею творится в последнее время? Похоже, она... влюбилась.

Влюбилась в Джекса? Своего единственного друга? Человека, всегда твердо стоявшего на ногах в центре циклона ее сумасшедшей жизни?

Дружба с ним настолько важна, что нельзя подвергать ее риску!

Кимберли, не раскачивай лодку, иначе свалишься за борт и утонешь!

У него всегда были такие длинные ресницы? А упрямый подбородок? Широкие плечи, подтянутый живот? Или он стал симпатичнее за последние десять лет? Наверное, нет. Тот самый человек – более серьезный, правда, но в остальном точно такой же.

Замечательно, что у нее есть верный друг. Вот, например, сегодня Джекс предложил ей работу, чтобы чем-то занять и вылечить от сердечной боли...

Их взгляды встретились.

– Что?

Девушка покачала головой.

– Ничего. Просто смотрела...

Джекс отвернулся, изо всех сил скрывая нахлынувшую ярость.

Просто смотрела?! Да, эта знает, как разбередить рану. Ким просто смотрела. Просто улыбалась. Просто обнимала. Она даже просто целовала. А ее небрежное «я тебя люблю» просто кинжалом вонзилось в сердце!

Думает, что знает его... во всяком случае, настолько, чтобы, по ее выражению, «не раскачивать лодку чувств»! Да уж, правда определенно опрокинула бы эту проклятую лодчонку! Но намеренно причинить Ким боль? Напугать тем, что он любит ее не как друг, а как живой, мужчина из плоти и крови, который тонет в необъятном, бурном море одиночества?..

Правда подарит долгожданную свободу – потому что Ким мгновенно исчезнет. Она никогда не видела примера нормальных семейных отношений и не могла представить себе, что за ссорами следует примирение, а проблемы можно решить. Нет, он никогда не станет ей ни любовником, ни мужем. Первое же возникшее противоречие приведет к расставанию навсегда.

Если бы не данное Трейси обещание, Джекс сейчас же признался бы Ким в любви и рассказал, что каждое мгновение, когда он находился рядом и не мог притронуться к ней, было для него сущим адом.

Но... сейчас они чинно усядутся обедать, заведут обычный непринужденный разговор...

Нет!!!

Джекс с трудом сдерживал крик: Ким, ты слепа, закрыта и не желаешь знать правду о мужчинах... А особенно о своем отзывчивом, безропотном друге, который, как ты ошибочно полагаешь, всегда окажется на месте, чтобы собрать осколки твоего сердца!..

Чтобы совладать с эмоциями, он сосчитал до десяти, потом поставил свою тарелку обратно в шкаф.

– Послушай, только что вспомнил – у меня деловая встреча. – Не давая девушке возможности ответить, он кинулся к лестнице. – Вернусь поздно. Извини за сорванный обед!

...Плотно закрыв дверь гаража, Джекс остановился, переводя дух, и тупо огляделся, чувствуя себя опустошенным. Куда бежать? Что делать?

– О господи, – прошептал он, – когда придет время, помоги мне вычеркнуть ее из моей жизни.