Текст книги "Как закалялась сталь - 2057. Том 4 (СИ)"

Автор книги: Ринат Мусин

Соавторы: Елизавета Огнелис
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

Глава 2

Зал загудел. Все-таки люди ещё не привыкли к коллективной ответственности. К индивидуальной – пожалуйста. Давай цель и спрашивай результат. А тут надо набирать команду, быть ответственным за всех и каждого, за самого последнего раздолбая. А спрашивать за весь коллектив будут с тебя. И спрашивать так, что мама не горюй. По законам революционного времени. И регалии не помогут, …все заслуги, как известно, исчезают в полночь.

А сверху раздался одинокий хлопок в ладоши. Только вот от этого хлопка дрогнули стены, и многие головы непроизвольно вжались в плечи. Юта, до этого спокойно сидевшая по правую руку от Марата, отвлеклась от рисования на листке бумаги. Лицо ее, до сих пор равнодушное, и даже скучающее – на миг напряглось, а потом губы сами собой растянулись в улыбке, обнажая белоснежные зубы. Марат поднял голову.

Его лицо, до этого озабоченное и напряжённое, мгновенно расслабились, и стало безмятежным, и даже безразличным.

Из зрительного зала кинотеатра было множество выходов. Справа, слева, наверху через операторскую, люк в потолке вел на чердак, люк в полу – в подвал, даже за зрительным экраном была дверь. Эти выходы подразумевали, что даже переполненный полуторатысячный зал можно эвакуировать за считанные секунды.

Но тот, кто стоял сейчас в самом верхнем ряду – не дал бы никому и мгновения. Хлопнувний в ладоши стоял в полный рост, и сейчас сложил руки на груди.

Он был одет в традиционный ханьфу, с длинными рукавами, ярко красного цвета. Такую одежду сейчас одевали лишь при чрезвычайно важных праздничных мероприятиях. Марат медленно встал. Юта осталась сидеть, улыбаясь совершенно безжизненной улыбкой.

В уши многих ворвались странные звуки. Во-первых, совершенно необычный звук, как будто ты находишься внутри очень мощной вспышки. Звук ударной волны ещё не дошел до тебя, но сам свет, белый и испепеляющий, уже ударил через барабанные перепонки, глубоко в мозг и внутрь тела, делая все остальные ощущения – невесомыми.

Тотчас же в этот слышимый свет ворвались звуки мягко сдвигаемых стальных плит. Словно, действительно, колоссальные железные плиты, сотни метров в ширину и даже толщину – пришли в движение, стали мягко сдвигаться, наезжая друг на друга, колебая воздух и саму землю.

В довершение ко всему пришло ощущение, что в самом воздухе вот-вот прорвется молния, огромная, безумно страшная своей неопределенностью, заставляющая желудок подниматься к горлу, и волосы на теле – стоять дыбом. Все это продолжалось несколько секунд, и животный ужас был готов уже проснуться в самых бесстрашных душах – как все кончилось.

Многих трясло. Магнум вытер со лба испарину. Глок, расслабив сведённые в судороге ноги, готовые к прыжку, ощутил, как капли пота покатились по спине.

– От лица китайской коммунистической партии, приветствую вас, и поздравляю всех присутствующих с успешно проведенной социалистической революцией, – сказал пришелец абсолютно чисто, без всякого акцента, а потом улыбнулся. Он был очень молод, на вид не больше двадцати-двадцати пяти лет, и от его улыбки, такой юной, и задорной – облегченно заулыбались почти все присутствующие в зале.

Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, кто этот молодой китаец. Будучи рядом с совершенно неординарными людьми – все очень быстро привыкли ощущать над собой силу, многократно превышающую твою собственную. Но они, те кто сидел в зале, происходили из той редчайшей породы людей, которые никогда не страдали болезнью подобострастия. Они не испытывали никакого уважения к стильной одежде, деньгам, украшениям и другим обманкам, скрывающим истинную сущность человека. Будучи сильными сами, эти люди признавали только другую силу. Духовную, интеллектуальную, нравственную, физическую – наконец. Вот и сейчас все в зале с внимательным любопытством разглядывали пришельца.

– Как тебя зовут, солдат? – вдруг спросила Люгер.

– Ван Ян, – немедленно отозвался китаец.

– Его зовут Ван Ян, – повернулась Юта к Марату. – Не "желтолицый брат", не "широкий рукав", и даже не Ваняй.

– Ничего, все хорошо, для меня была бы честь получить псевдоним от товарища Маузера, – поспешил сказать юноша, спускаясь по ступеням кинозала к столу президиума.

– Вы не против? – спросил Ван Ян, указав рукой на трибуну. – Я бы хотел сказать небольшую речь и ответить на ваши вопросы.

Марат, в свою очередь, вопросительно взглянул на председательствующего Магнума.

– Да, конечно, – согласился гигант. – Без проблем... желтолицый брат, – добавил он шепотом, который благодаря микрофону, был услышан в каждом уголке зала. Юта, фыркнув, погрозила Магнуму кулаком.

– Вообще то сослуживцы зовут меня Да Лун, «Большой Дракон». Это мой официальный псевдоним, – начал говорить китаец. – Я офицер внешней разведки Китая. Как и товарищи Маузер и Люгер, прошел, пока ещё не полностью, тестирование. Природы этих тестов мы не знаем, но подозреваем, что столкнулись с цивилизацией, на много тысяч, если не тысяч миллионов лет опережающих человечество в развитии. Мой персонаж в тестировании – "диверсант", специализация – термоядерная энергия.

– Я буду и сейчас и впредь предельно откровенен с вами, так как не хочу быть недопонятым. Мы считаем, и нам предельно ясно пояснено, что очень скоро наша цивилизация столкнется со смертельной опасностью, и недопонимание в этом случае будет носить чрезвычайно бедственный характер. Не скрою, что перед такой явной угрозой мы должны соединиться и вырабатывать планы вместе, не взирая ни на какие преграды.

Китаец перевел дух, и продолжил.

– Я, представитель коммунистической партии Китая и его правительства, прошу включить меня в состав съезда, с правом голоса, а также предложить вам договора о мире, сотрудничестве и всемерной поддержке нового социалистического правительства России, на совершенно равноправных и адекватных условиях. Тексты договоров только что пришли на вашу дипломатическую почту, и вывешены на всеобщее обсуждение на вашем тайном форуме...

Большой Дракон обернулся к Юте. Та прислушалась к себе, а потом согласно кивнула.

– Да, пришли, – сообщила она. – Хм, да... адекватно. А ещё говорили, что вы сложные переговорщики.

– Для врагов мы всегда очень сложные, – улыбнулся юноша. – И всегда простые для друзей.

И добавил, выдержав многозначительную паузу:

– Тогда у меня всё...

Несколько секунд стояла тишина, а потом Магнум нерешительно хлопнул в ладоши.

– Отлично, – сказал он в микрофон, а ещё через пару секунд аплодисменты превратились в овации.

– На этой жизнеутверждающей ноте, – орал сквозь гром рукоплесканий Магнум. – Мы заканчиваем первый день съезда. Комиссии, куда пошли?! Сейчас работа комиссий, последние переработки декретов с учётом замечаний. А завтра в девять часов опять всем быть здесь! Завтра итоговые голосования! Вот черти... Все ли поняли, что я сказал? Расстреляю непонятливых к едрене фене…! Сам…! Лично…!

* * *

– Хорошо придумано, – сказал Ван Ян Марату, указывая пальцем в потолок. Маузер непонимающе поднял голову. На потолке осыпаной штукатуркой зияла ямка-воронка от пули.

– Да, мы тут посовещались с товарищем Глоком, – слабая улыбка тронула губы Юты. – И подумали, что половина выступающих будет воду лить, вот и устроили маленький спектакль с расстрелом товарища Гамазова за саботаж. Нормально получилось?

– Да, хорошо, – согласился китаец. – Я даже немного поволновался, пока не осознал, что это спектакль.

Марат поднял бровь. Ну, в принципе он был согласен, задумано и исполнено было неплохо.

– Можно было холостым, – проворчал Марат, указывая Глоку на повреждение потолка.

– Тут почти все могут отличить холостой от боевого, – отозвался тот. – Все должно было быть по-настоящему.

– Гамазов то цел?

– Цел, – сказал Глок. – Немного перепугался, он ведь тоже не совсем в курсе был. Его пригласили выступать, время я ему даже в регламент вписал. А он реально подумал, что его расстреливать повели, и раскололся. Реальным саботажником оказался, вот так… В подвале сейчас сидит, как бы не пришлось расстрелять по настоящему.

Марат только покрутил головой.

– Прошу посетить наши апартаменты, – пригласил он Ван Яня, и первым пошел по коридору.

Китаец быстро его догнал.

– Можно мои товарищи тоже у тебя расположаться?

Марат одобрительно хмыкнул. А человек не прост, сразу его проверил – готов он быть товарищем, обращаться на ты без всяких прелюдий – или нет? Марат и сам так часто проверял людей. Иду на вы – говорят потенциальным врагам. Ваше превосходительство – тот кто подразумевает деление на господ и чернь. А тот кто готов говорить на равных – не обращает внимания как к нему обратились.

Тем временем к ним присоединились ещё четверо. Китайцы. Одного взгляда хватит чтобы сказать – товарищи. Никаких господ. Две женщины. Двое мужчин. С первого взгляда ясно – крайне серьезные ребята, не смотря на молодость.

Они прошли через оружейный магазин, и всем скопом прошли в палатку. Сабрина с детьми играли в "театр".

– А, пап, мы тут играем! – веселая рожица высунулась из портьер, которые заменяли собой двери в театральную комнату.

– Что ставите? – поинтересовался Марат. – Опять Ромео и Джульетту?

Дочь не ответила, она пристально смотрела на Большого Дракона. Потом перевела взгляд на отца.

– Пап, – сказала она встревожено, высунула из ткани ручонку и пальцем указала на китайца. – Это очень опасный человек.

– Да, мы в курсе, – отозвалась Юта, которая тоже уже миновала вход в "палатку". – Не беспокойся, малыш. Папа с мамой в случае чего справятся с ситуацией. Играйте спокойно.

– И показывать на человека пальцем не вежливо, – заметил Марат. Лицо Да Луня едва заметно дрогнуло в усмешке.

"Парень осознает себя, – подумал Марат, – …либо механизмом, либо сверхчеловеком, но уже осознает. А может я ошибаюсь..." Внешне же он остался совершенно равнодушен. Да, сделал замечание – и только.

– Я чаю приготовлю, – сказал Маузер вслух. – Какие будут пожелания?

– Предпочитаете горячий, холодный? – спрашивал он дальше, глядя в упор на одну из китаянок. – Большая кружка, стакан, маленькая чашка? Зелёный, черный?

Китаянка, красивая и гибкая, смотрела на него с едва заметной усмешкой, словно хотела спросить что то сама, но сдержалась.

– Не стоит так явно показывать, – пробурчал Марат. – Что вы отчётливо понимаете что происходит. Включайтесь в игру. Вообще это не очень честно, – проворчал он обиженным тоном. – Вы наверно знаете о нас все, что можно. Мы о вас не знаем вообще ничего...

– Я люблю, – тотчас же отозвалась, слегка порозовев, собеседница. – Горячий. Много. Большую кружку. Крепко заваренный, дешёвый, с каким нибудь ароматом, эксклюзивной изюминкой...

Теперь и Марату пришла очередь улыбаться. Конечно, они все, не смотря на откровенную юность – прекрасно подготовленные специалисты. Будь они в равных условиях, и эта девица расколола бы его как орех, в прямом и переносном смысле. Но сейчас он приготовит ей, профессиональной разведчице и диверсантке, наверняка лучшей из своего выпуска, зелёный чай, предварительно заваренный и без всяких добавок, охлаждённый, в маленькой чашечке.

– Оп-ля, – сказал Марат, жестом фокусника подавая маленькую белую тонко-фарфоровую чашку, наполненную светлым чаем едва наполовину, естественно, без всякого сахара.

– Мерси, – поблагодарила китаянка, глядя прямо в глаза, снизу вверх. Потом потупила взгляд, но Марат с легкой насмешкой ждал. И не прошло и трех секунд, как влажные темные зрачки снова встретились с его глазами. ....

Он сделал чай из самого себя, точнее из темной материи, которая ему была подвластна. Он все чувствовал, что происходит в это время с контролируемой материей. Это был утонченно-развращенный момент, когда прохладные губы коснулись сначала края чашки, начали вбирать его в себя, пропустили мимо ровных белоснежных зубок, розового язычка. Одной каплей Марат управлял непосредственно, устремился внутрь женского тела, скользнул по пищеводу, в желудок, быстрее-быстрее, ни на что серьезно не обращая внимания, дальше и глубже, и вот...

Китаянка дернулась, но только телом, не лицом. Лицо все также сохраняло вежливую, спокойную улыбку. Но она явно все чувствовала и понимала. И осязала, когда одна из капель словно пронзила ее, прошла извилистый путь внутри, и легким движением растеклась в самом низу, на самом сокровенном месте. Марат, продолжая смотреть женщине в глаза, поднес указательный палец к подбородку, и слегка нажал. Капля внизу повторила его движение. Глаза китаянки расширились. Марат сделал пальцем несколько мягких властных движений. Дыхание женщины сбилось с привычного ритма. Чуть-чуть, едва заметно, стало более глубоким, но с мелкими перерывами. Обычный человек этого бы даже не уловил. Но Марат не был обычным человеком.

– Маузер, хватит, – жестко с недовольством сказала Люгер, и Марат почти тотчас же потерял интерес к "игрушке", повернулся обратно к супруге и Да Луню.

Юта поморщилась.

– Озабоченный извращенец, – только и сказала она, словно подводила черту.

Марат смотрел на Большого Дракона и сравнивал с собой. Несомненно, будь они в обычном состоянии – против китайца у него не было и малейшего шанса. Может быть – очень малюсенький. Если вместе с Ютой, при очень большом факторе внезапности. И то – огромный вопрос. Китаец, мало что был высок (где-то метр восемьдесят), но и широкоплеч. И при этом – худощавый, про таких говорят «хлесткий». Один удар – и такой может проломить обычному человеку грудь, или даже голову. Просто голой рукой.

– Как относится ваше руководство к последним событиям в России? – задал вопрос Маузер. Ещё раз посмотреть на реакцию...

– Очень положительно, – немедленно отозвался Ван Ян. – Мы, кажется, уже разобрались по данному вопросу.

В этот момент начала действовать Юта. Вроде бы ничего не изменилось, никаких особых движений, она просто поправила прическу. Но после того, как непослушная прядь была возвращена на место, перед всеми предстала совершенно другая женщина. Воплощённая страсть. Грудь ее стала вздыматься чуть чаще и чуть выше, все формы, и так туго обтянутые чешуйчатой кожей костюма – стали видны напоказ. Ноги чуть раздвинулись. Губы чуть приоткрыты, а на лице появилось задумчиво-скучающее выражение ребенка, к которому надо обязательно подойти, спросить: что случилось? Почему скучаем? И не надо ли чего? Например... победить действующего чемпиона в супертяжелом весе по боксу?

Противоядия против этого не существовало. До сих пор из мужчин не мог устоять никто.

Ван Ян скользнул взглядом по подруге Марата. Во взгляде был интерес, но ничего более. Большого Дракона этим было не пробить.

– А почему именно вы здесь? – спросила Люгер таким мягким вибрирующим голосом, что у самого Марата мурашки пробежали по спине.

Краем глаза заметно, как одна из китаянок напряглась. Очень сильно напряглась, непозволительно для специалиста такой классификации. Глок хмыкнул, посмотрел на девчонку, и едва заметно покачал головой.

«Не надо, – говорил весь его облик. – Не твоего ума дело. Никто твоего суженного отбивать не собирается. Просто маленькая проверка на устойчивость».

Китаянка кивнула, будто сама себе, и вернулась к чаю.

– Наши специалисты, да и я сам..., – Ван Ян сделал паузу, словно взвешивал информацию. – Мы считаем, что у нас троих больше шансов. В последнем тестировании. Мы понимаем, что нам будут выставлены условия. Нам уже намекали об этом. Всем. Прямым текстом. Большая часть людей будет уничтожена. Выживут лишь те, кто рядом с нами. Возникает вопрос – а где мы сами будем в это время...

– А сколько нас всего? – обычным голосом спросила Люгер.

– Тоже интересный вопрос, – тотчас отозвался Дракон. – Мы знаем, что тестирование проходили миллионы людей по всему миру. Именно миллионы. И так получается, что нас всего... Трое.

Ван Ян не выглядел неуверенным. Он не сомневался ни в своих способностях, ни в способностях разведки.

Глава 3

– Любишь его? – вдруг обратился Дракон к Юте.

– Очень, – не задумываясь ответила та.

– Ты знаешь, что он доработал очень древнюю японскую технику, которою ещё называют "искусство любви", добавил туда кое-что из куртуазной французской школы обольщения, и немного своего и получил технологию, владея которой мужчина может соблазнить любую. Не просто соблазнить, а влюбить в себя так, что она забудет сама себя. Вот как ты... Его техника соблазнения сейчас изучается и применяется во многих разведках мира...

– Да, конечно знаю, – спокойно ответила Юта. – Он сам мне рассказывал и показывал. Я даже пользуюсь ей. Иногда. Не всей, а только некоторыми приемами. Он у меня вообще талантливый. Он когда работал в сельском хозяйстве, изобрел технологию контролируемых стрессовых ситуаций. Ею тоже сейчас пользуются. Вместе мы разрабатывали и разработали технологии активного противодействия в виртуальном пространстве. И технику ораторского выступления, и управления голосом мы тоже разрабатывали.

Китаец улыбнулся и кивнул.

– Все верно, – сказал он. – Ваш муж удивительный человек. Сначала никто не мог понять. Почему он? Почему вы? Два маленьких человека, в маленьком городе, на краю света. А вот когда я читал его личное дело... а оно просто огромное, как и ваше, – Дракон говорил с каким-то добрым участием, совсем не свойственным молодым людям. – То очень хорошо понял… – «почему?» Мы узнали о вас все. Начиная с того, кто принимал ваши роды и заканчивая вашим любимым сортом пива. Мы знаем о вас гораздо больше, нежели вы сами...

– Расскажите, – вдруг попросила Юта. – Очень интересно.

– У меня, кстати, есть вот что, – китаец как будто из воздуха достал листок бумаги, исписанный шариковой ручкой. Марат только мельком взглянул на него, и хмыкнул, скрывая изумление.

– Впечатляет, – произнес он вслух.

– Ой, какая прелесть, – восхищённо сказала Юта, одним незаметным движением оказавшись рядом с Драконом, и жестом фокусника выхватила у него листок из руки.

Она будто невзначай положила руку на плечо китайцу. Девица у бара снова дернулась, широко раздула ноздри.

Глок со вздохом достал из-за пазухи пистолет, и положил перед собой. Дуло лежащего оружия смотрело прямо на любовницу Да Луня.

– Меня крайне нервируют ситуации, вызванные неустойчивостью психики, – сказал он, ни к кому особо не обращаясь.

– Маузер! Это твоя первая листовка? – между тем со смехом говорила Юта. – Узнаю Нечаева по первым строкам...

"Если вы, твари горбатые, попробуете уничтожить нашу рощу, то я вас сожгу к чертям собачьим, вместе с вашими тракторами," – прочитала она, и залилась хохотом.

– Трудно поверить, что человеку, который это писал, было всего шесть лет, – тоже улыбаясь, произнес китаец.

– Это подарок, возьмите себе, – произнес он, когда Юта попыталась вернуть ему листок.

– Наш друг, – продолжал китаец. – Которого мы все сейчас называем Марат Маузер, в детстве – воспитывался дедушкой. Он называл его дедушкой, хотя это был прадедушка, отец бабушки. Он был очень старым человеком. И фактически с момента, когда Марат начал ходить – он всегда находился под присмотром… Очень интересная фигура, между прочим… Человек со специальной подготовкой. Который с первых дней войны стал штурмовиком, рядовым специального отряда комсомольцев. Они ходили в атаки в железных панцирях… но самое главное – их готовили как совершенное оружие, самих по себе. То есть они могли идти на врага без всякой подготовки. Без поддержки артиллерии, авиации, танков. Их готовили в основном по ночам. Ходить бесшумно по болотам, лесам, на открытом пространстве… Так?

– Да, так, – согласился Марат. Прадед часто жаловался, что в войну он совершенно не высыпался, и их постоянно тренировали…

– Это было самое совершенное оружие, которое только можно изготовить из человека, – с восхищенными нотками продолжал Дракон. – Эти люди умели точно стрелять на слух, на движение, в полной темноте. Их учили…, и они могли убивать кого угодно и чем угодно – ножом, палкой, камнем, руками, и даже голосом. После войны, дед Марата случайно применил эти умения. Попал в тюрьму. Где практически мгновенно стал, как вы говорите – «авторитетом». Быстро вышел. Их, таких специалистов, как вы понимаете, осталось очень мало. И вот такой «терминатор» – стал лучшим другом, и наставником нашего Марата. С того момента, как он сделал первый шаг. До самой своей смерти.

Марат покачал головой. Слишком неравные условия. Эти китайцы знают о них все. Он даже может пораспрашивать, и узнать буквально всю подноготную о Люгере. Все её тайны, если таковые остались. Даже то, о чем она не подозревает…

А они не знают об этих китайцах ничего. Вообще, и ровным счетом. Он даже не знает – Ван Ян – это настоящее имя, или псевдоним? Конечно, скорее всего – псевдоним…

Между тем вторая девушка, которой Марат налил чаю – подошла к Глоку.

– Какой у тебя пистолет, – медленно сказала она, и положила руку ему на плечо.

Большей глупости, по мнению Марата, и сказать было нельзя. Однако сам Алексей посмотрел сначала на руку на плече, потом скользнул взглядом вверх, к лицу девушки.

Беспощадный Глок застыл. Марат даже не думал, что у сурового соратника может быть такое выражение лица. Такое впечатление, что Тень Ночи помолодел лет на десять, а то и двадцать. Да вообще – это стал младенец, восторженно хлопающий ресницами на фокусника, доставшего кролика из шляпы.

"Так, – подумал Марат, свирепея. – Одна девка – чтобы соблазнять. Вторая – чтобы Люгера от Дракона отпугивать. У нас тут, значит, революция, того гляди гражданская война вспыхнет, а мы тут блядские шашни крутим...»

В это же мгновение девица около Глока посмотрела и на Маузера. Закипающая ярость стихла. Такое ощущение, что мешком, пыльным, да по голове...

Марат помотал головой, с трудом подавляя желание – посмотреть ещё раз... В эти глаза, на губы в приветливой, чуть беспомощной и совершенно непосредственной улыбке. На эту загадочно изогнутую фигурку. На руки, обещающие океан наслаждения.

Его мог победить не только Большой Дракон. Его могла привязать к себе эта женщина. И привязала бы. На какое-то мгновение Маузер осознал, что там, на востоке, теперь сконцентрирована невероятная сила, способная породить что угодно. Вот даже таких прелестниц... а точнее – чудовищ, перед которыми вся сила любого мужчины – лишь игрушка в умелых тонких пальчиках.

Он с опаской взглянул на Юту. Сейчас можно ожидать чего угодно. Сейчас может произойти мгновенное испепеление соперницы. А может и долгая, мучительная казнь для той, которая посягнула... Но Люгер была спокойна. Улыбалась, как будто увидела великолепно исполненную добрую шутку. Гром и молнии откладывались. Это было совершенно не в ее стиле. Странно, как все странно.

– Я думаю, что на сегодня достаточно, – медленно и спокойно сказал Маузер. – Наверно, наши гости устали. Да и у нас самих куча дел.

Китайская делегация замерла. Что-то их насторожило в последних фразах.

– Я вас не выпроваживаю, – сказал Марат. – У нас у всех действительно много дел. Мне вот лично совсем не по себе, что мы тут сидим... А у нас вполне возможно критическая ситуация где-то происходит.

– Нет у нас никаких критических ситуаций, – с лёгкой тенью насмешки сказала Юта. – Быдло настолько запугано и запутано, что все, чтобы не свалилось на них сверху... Воспринимают как волю божью. Как стихию, против которой не выступают.

– Никто даже не подумает слова против сказать, – продолжала она с улыбкой. – А если что серьезное... У нас для этого есть товарищи. Одна Верба справится. А кроме нее есть Магнум, Кунгур, Кольт и вот..., – она кивнула на Глока в кресле.

– Мы считаем, – подал голос Дракон, словно подводил черту. – Что на место последнего тестирования надо вылетать через три дня. В четверг, утром, встречаемся здесь же. И все вместе уйдем... туда. Есть возражения?

Китаец посмотрел на Юту.

– Никаких возражений, – жёстко сказала Люгер.

Ван Ян перевел взгляд на Маузера. Марат согласно кивнул.

– Прекрасно, – удовлетворённо произнес Дракон. – Тогда мы пойдем, не будем вас отвлекать.

Глок поднялся с кресла.

– Нет, нас не надо провожать, мы взрослые люди, разберемся. Тем более что здесь недалеко, мы расположились на чердаке вашего центра.

Марат в удивлении поднял брови:

– И давно вы там расположились? – спросил он холодно.

– Почти месяц там обитаем, – с улыбкой ответил китаец. – Приносим извинения, что не оповестили вас об этом.

Марат с изумлением посмотрел уже на Юту:

– Ты знала?

– Нет, конечно, – с фырканьем ответила жена. – У меня такое впечатление, что ты меня за какого-то всемогущего бога держишь. А я не могу всё знать, и всё контролировать, я и так на перегрузе иду...

– Я провожу товарищей, – сказал поднимаясь Глок. При этом явно бросая быстрые, и, как он думал – незаметные взгляды на китаянку-обольстительницу.

– Так-так-так, стоп-стоп-стоп… – сказала Юта. – А как тебя зовут, дорогуша?

– Лора Ли, – ответила та, потупив весёлый взгляд, ослепительно и белозубо улыбаясь.

– А товарищ Лора Ли наверняка согласится принять наше предложение. Остаться здесь на сегодня. В одной из гостевых комнат... Так и мне спокойней.

Марат в удивлении поднял голову. В интонациях жены он услышал не приказ, а просьбу. Что случалось крайне редко. Она словно спрашивала разрешения, и спрашивала именно у Большого Дракона. Маузер ещё раз пристально взглянул на Да Луня. Обаятельный, сильный. Несомненно. Мощь прямо идёт волнами.

Но это совсем не то, что могло бы сменить интонации Юты с рыка саблезубой тигрицы на мурлыканье котенка.

Перевел взгляд на жену. Люгер улыбалась ему все так же. Только с капелькой азарта.

"Да она просто хочет у этой Лоры Ли повыспрашивать. Женские секретики, как понимаю... Детский сад, штаны на лямках…" – сообразил Марат.

– Да, конечно, – просто согласился Ван Ян.

Последующие пару часов Марат провел, погрузившись в работу. В бывший торговый центр «Полесье», (как когда то в бывший институт благородных девиц «Смольный») – стекалась вся информация, со всей страны. Не смотря на то, что площадь центра сейчас исчислялась десятками квадратных километров (после кое-каких манипуляций Марата) – места все равно не хватало. Очень много занимали «спальные» этажи и помещения для отдыха. И без них никак.

Работа шла круглыми сутками. Да и никому особо мотаться домой не хотелось. Тем более что у половины ребят родные дома и теплые постели остались в сотнях, а то и тысячах километров отсюда. Первая смена начиналась в восемь утра, заканчивалась в восемь вечера. Вторая, соответственно, шла с восьми вечера до восьми утра. В лучших традициях востока и запада, примерно с одиннадцати до часу (дня или ночи) – шел огромный двухчасовой перерыв-сиеста. В который рекомендовалось даже поспать. Остальное время перерывов не регламентировалось – бери оставшиеся два часа хоть вместе, хоть перекурами по пять минут. Главное – дело. Порученных поднадзорных с вмонтированными «Наблюдателями» – просмотреть, кратко оценить... Закончить сделку... Выслать полк спецназа в Забайкалье... Обеспечить его провиантом и горючим, из расчета автономной работы в течении двух недель... Подготовить и пропустить через комиссии текст дополнения к декрету... Созвонится с Центробанком – произошло нестандартные отключения банкоматов, местные не успевали, необходимо получить разрешение и приказ на чрезвычайные меры... Это все только кажется – быстро и гладко, прямо как в сказке.

Суеты, слава всем богам, не было. Особо ударно работал экономический отдел, фактически – уже министерство финансов. В шепоте неразборчивых разговоров мальчики-девочки вперемешку со взрослыми тетями и дядями откачивали миллионы и миллиарды со всех точек мира. На рынках, судя по индексам и котировкам, нарастала паника. Да что там паника – пахло полноценным кризисом. И не просто финансовым цунами, а прямо таки сдвижение материковых плит.

Китай играл в этом первую скрипку. Это было видно уже явно. Все показатели китайской экономики уверенно росли вверх.

При этом непрерывным потоком шли негативные новости. Расторгались договора – в первую очередь – долгосрочные. Но за ними виднелся вал и среднесрочных. Все это усугублялось растущим напряжением между Англией и Штатами. Причем в Королевстве вновь возродилась Ирландская Республиканская Армия, отметив свое воскрешение парой десятков бомб, взорванных в полицейских участках.

А вот в Америке все немного серьёзней. Техас объявил себя республикой, и местные ковбои, с поддержкой краснокожих, чернокожих и испаноговорящих кланов – громили национальную гвардию, а в Сенате всерьез обсуждали вопрос введения миротворческого контингента...

– Маузер, – раздался в голове голос Овод. – Китайский экономический центр требует согласования действий...

– Разрешаю, – эхом отозвался Марат.

– А где Люгер? Я уже пятнадцать минут без контроля. Разруливаю сама...

– Люгер занята. Рулим сами. Все взрослые люди, я так думаю. Разберемся, – оповестил эфир Марат, подавляя улыбку.

– Маузер, зафиксировано изменение оттока финансов. Если днём всё переводили на Восток, то к вечеру наметилась тенденция переводить деньги в Европу..., – докладывала Овод. – Требуются резкие меры...

– Куда в Европу? – резко спросил Марат.

– В основном Швейцария. Италия, как ни странно..., – раздался голос в голове.

– Товарищ Кольт! – позвал в эфир Марат.

– Слушаю...

– Подготовь две группы штурмовиков. И побойчей. Чтобы с тяжёлой техникой умели обращаться...

– Нужно армию тогда просить...

– Проси армию, свяжись с Овсеенко...

– А что они будут делать? – вмешался в разговор голос Кунгура.

– Отвечаю на глупый вопрос. Один раз, – Марат напустил в голос металла. – Завтра с утра эти группы штурмуют посольства Швейцарии и Италии, и вырезают там всех подчистую...

– Вырезают? Что за дикость? – сразу возмутился Кунгур. – Это вообще зачем...?

– Товарищу Кунгуру своими средствами осветить эти эпизоды во всех СМИ, особенно уделяя внимание зарубежным. Кто это сделал – упоминать не обязательно. И не требуется. Приказ ясен?

– Ясен...

– Выполняйте, товарищ Кунгур...

– Бред какой-то…, – пробормотал тот и отключился.

– Маузер, там на столе в центральном лежит кипа бумажек, – влез в эфир Поллак. – Это задержанные. И чужие, и из наших. Пьянство. Мародёрство. Убийства. Некоторые вообще с катушек съехали... Гуляй, рванина...

– Да, вижу. Нужны подписи? – Марат пододвинул к себе увесистую папку с бумагами. – Подписываю. Распоряжение даю. Всех, по закону военного времени. Действовать жестко. Если будем мямлить – распоясаются. Подумают, что прокатило раз – прокатит и второй…

– Революция пожирает своих детей, – философски сказал Поллак, и тоже отключился.

Марат откинулся в кресле на котором сидел. Сейчас он занимался делом, к которому больше всего был приспособлен.