Текст книги "Поцелуй клинка (СИ)"

Автор книги: Рина Ских

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

ГЛАВА 19

Возвращаться в гарнизон в этот раз хотелось еще меньше обычного. И даже мысли о Джероме, ждавшем там, чтобы после наших тренировок вновь отвести меня в город, давая возможность прикоснуться к обычной жизни, совсем не радовали. Я даже не смогла толком попрощаться с Уиллом. Вернее, провести последнюю ночь с ним в палатке мне все же удалось, но тогда нам явно было не до слов – мы были вместе, будто в последний раз, не в силах насытиться друг другом. Целовались до искусанных губ, сжимали друг друга в крепких объятьях едва ли не до синяков, соединялись в одно целое, растворяясь полностью в ощущениях…

Вот и получилось, что утро пришло неоправданно быстро, и мне пришлось срочно бежать к себе, чтобы через час уже вместе с остальными Живыми Клинками покинуть территорию полевки…

Вернувшись, все так же поддерживала свой имидж самой сильной в отряде, не желая отказываться от возможности вырваться за пределы гарнизона хотя бы ненадолго. Но город уже не радовал меня так, как прежде. Все мои мысли возвращались к Уиллу и следующей полевке.

***

– Император отменил гладиаторские бои. Вы больше не будете сражаться друг с другом вне тренировок, – обронил Джером мимоходом, когда мы в очередной раз проходили через ворота, ведущие в уже хорошо знакомый мне город.

Я никак не прокомментировала это, просто безразлично кивнула и пнула мелкий камешек, попавшийся под ноги. Без особого интереса проследила за его полетом к каменной стене обветшалого дома, собираясь свернуть в следующий переулок, следуя по уже привычному маршруту мимо булочной к пруду с утками.

– Постой, сегодня мы туда не пойдем, – Джером окликнул меня вполголоса.

Равнодушно пожав плечами, пошла за ним. Я с Уиллом не виделась уже больше месяца и безумно тосковала. Каждую ночь, засыпая, представляла его улыбку, ямочку на щеке, россыпь веснушек на светлой коже и сияющие радостью глаза. Все бы сейчас отдала, чтобы вновь увидеться с ним, провести вместе хотя бы ночь, или вечер, пару часов… да хотя бы минут!

Джером наверняка заметил, что я изменилась, но не задавал вопросов, за что я ему была очень благодарна. Меньше всего мне хотелось бы обсуждать эту тему.

– Пришли, – в голосе наставника прозвучало предвкушение.

Отвлекшись от своих мыслей, я наконец-то подняла голову и едва удержалась, чтоб не открыть рот от удивления. Мы стояли на уже знакомой центральной площади, обычно пустынной, но сейчас все пространство было занято какими-то яркими шатрами, торговыми лотками, где продавалось все, что только можно. Туда-сюда сновали толпы народу, а чуть дальше слышались восторженные крики детей.

– Это что? Откуда? – я даже на время отвлеклась от мыслей об Уилле, почувствовав полузабытый прилив воодушевления и радости, предвкушения чего-то нового, невероятного, волшебного.

– Ежегодная ярмарка. Пойдем, покатаемся на аттракционах. Думаю, тебе понравится! – и Джером схватил за запястье и уверенно потащил вперед, сквозь толпу, несмотря на мое слабое сопротивление.

Впрочем, чего зря кривить душой, я особо и не упорствовала. Самой не терпелось увидеть, что же такое – эта ярмарка?

И это оказалось нечто сказочное, фееричное! На губы невольно наползла радостная улыбка. То тут, то там играла удивительно прекрасная музыка, перебивающая привычный гомон толпы. Пахло свежей выпечкой, корицей и чем-то еще очень сладким, что безумно хотелось попробовать, и что в последствии оказалось разогретой карамелью, которой покрывали насаженные на палочки яблоки.

Заметив, как я принюхиваюсь, довольно щурясь, Джером купил мне одно такое. А потом прошелся со мной по всем лавкам, предлагая приобрести любую понравившуюся безделушку. Но хоть и было любопытно посмотреть, что же там такое выставлено, меня больше влекло дальше, за шатры, откуда доносился заливистый детский смех и восторженные крики.

В тот день я впервые увидела аттракционы. И хоть большинство из них и были рассчитаны на детей, а я и вовсе ни о чем таком даже не заикалась, Джером позаботился о том, чтобы я прокатилась на каждом из них. Кажется, ничего такого особенного в тех сооружениях не было, но мое сердце заходилось от восторга, хотелось пищать и хлопать в ладоши, выражая свою радость, забыв не только, что я демонесса, а даже давно уже и не ребенок…

В первую нашу прогулку Джерому удалось подарить прекрасную сказку. Сегодня он сделал для меня нечто гораздо большее – он дал мне кусочек беззаботного детства, которого я была лишена.

В гарнизон мы возвращались молча. Джером, как обычно, обдумывал какие-то свои безумно важные дела, я же просто лелеяла в груди новые впечатления, сосредотачивалась на них, до последнего не желая снова окунаться в свою реальность.

– Ты сказал, больше не будет совместных боев на публику. Почему? – вдруг вспомнила я, когда на горизонте уже показались стены гарнизона. Немного отвлекшись от тоскливых мыслей, осознала, насколько это странно и неожиданно.

– Кто же знает мотивы императора… Или будущего императора. Кстати, у вас вскоре опять полевка, – наставник огорошил меня радостной новостью, от которой у меня даже дыхание перехватило.

Так быстро? Обычно интервалы между полевками вдвое больше, но плевать. Главное, что совсем скоро я увижу Уилла!

– А когда? – пытаясь скрыть шальную радость в глазах и убрать широкую улыбку с лица.

Джером несколько секунд внимательно изучал меня, затем едва заметно усмехнулся чему-то.

– Не торопись раскрывать душу перед кем бы то ни было. Не все оценят этот подарок, – туманно изрек он, но я сразу поняла, о чем он. Вернее, о ком. Да и вариантов, в общем-то, не было. Почувствовав, как краска бросилась в лицо, смущенно отвернулась.

– Так когда полевка? – повторила вопрос, стараясь, чтобы голос звучал спокойно и естественно.

– Точную дату не знаю, через неделю-полторы – не больше. Что, командующий отрядом императора настолько хорош? – от Джерома не укрылась моя радостная улыбка.

От ноток язвительности, прозвучавших в его голосе, мне стало немного неприятно, но это все мелочи по сравнению с тем, что вскоре я увижу своего любимого. Правда, совсем уж промолчать не смогла.

– Ты имеешь что-то против Уилла? – деланно безразличным тоном. Но кто я такая, чтобы пытаться обмануть этого прожженного интригана?

– А что я могу против него иметь? И такие, как Уилл, иногда нужны… – усмехнулся Джером, заставив меня насторожиться.

Но больше спросить ничего не успела – мы уже стояли перед воротами гарнизона. После привычной проверки я повернулась, чтобы идти к своим. Но меня догнал тихий голос Джерома:

– Поговаривают, что на эту полевку собирается прибыть будущий император.

От неожиданности я остановилась и обернулась, удивленно уставившись на него.

– Зачем?

– Кто же знает мотивы императора? – ухмыльнулся Джером, явно довольный моей реакцией.

– И с какой целью ты мне это сообщил? – я попыталась взять себя в руки.

– Подумал, вдруг тебе пригодится эта информация, – и, подмигнув мне, пошел в сторону кабинета командующего.

Я растерянно покачала головой, невольно бросив взгляд на охранников, стоявших на своих постах, они явно все слышали. Значит, ничего сверхсекретного мне не сообщили, но по-прежнему не понимала: зачем, какой в этом смысл?

В последнее время во мне все больше крепла уверенность, что Джером ведет какую-то свою игру. Понятно, что так просто прошлое не отбросить. Он привык едва ли не с детства вариться в интригах, просчитывать ходы наперед, продвигать свои идеи… И даже уйдя практически в изгнание, переселившись подальше от столицы, продолжает быть в курсе всего.

Конечно, это его жизнь и меня не должно волновать, какие цели преследует мой наставник. Вот только даже мне, далекой от всего этого, становилось очевидно, что в своей игре он отвел для меня едва ли ни главную роль, не позаботившись объяснить мне правила. И это напрягало.

Я доверяла Джерому настолько, насколько вообще могла такая, как я. Верила, что мне не придется пострадать от его действий. Вот только чувствовала себя при этом, как мелкая щепка, попавшая в стремительный поток, не в силах как-либо влиять на свое передвижение, вольная лишь крутиться вокруг своей оси. И что-то подсказывало, этот поток заканчивался водопадом…

ГЛАВА 20

Две недели спустя…

Сердце бешено стучало в груди, грозя разорвать грудную клетку, а воздух вырывался из легких с сипением. Дыхания уже толком не хватало, перед глазами плясали черные мушки, а в боку давно кололо, но я знала, что нельзя останавливаться ни на секунду.

Сколько уже продолжается эта гонка? Три часа? Четыре? Больше? Чем дальше успею убежать, тем выше мои шансы выжить.

Споткнувшись о какую-то сухую ветку, с трудом удержалась от падения, ухватившись за ствол удачно подвернувшегося на пути дерева, обдирая кожу с ладони о жесткую кору. На миг позволила себе остановиться, наклонившись вперед и уперев руки в бедра. Но попытка отдышаться закончилась тем, что вновь подступили глухие рыдания, все вокруг стало расплываться из-за слез.

Зло смахнув их тыльной стороной ладони, решительно выдохнула и вновь побежала по ночному лесу. Понимала – если сдамся, поддамся искушению и остановлюсь передохнуть, то уже не смогу действовать так же стремительно и без эмоций. Воспоминания последних дней нахлынут волной, накроют с головой, и это снова произойдет… Они и так уже то и дело вспыхивают перед глазами, отдаваясь жуткой болью в груди, от которой снова хотелось закричать, выплескивая с криком скопившееся отчаяние, обиду и боль.

Нет! Не вспоминать! Не вспомина…

Но перед глазами снова замелькали картинки-видения, словно в калейдоскопе, отщелкивая моменты в обратном порядке.

Вот Живые Клинки вновь приезжают на очередную полевку, с волнением обсуждая, что в этот раз сюда же приедет принц Эрик. Но мне плевать, ведь я снова тону в небесно-голубых глазах в обрамлении коротких светлых ресниц, улыбаюсь, с замиранием сердца рассматривая такую родную ямочку на щеке…

Следующий кадр. Мы с Уиллом на берегу невероятно красивого лесного озера, скрытые от любопытных взглядов его палаткой, так удачно расположенной почти у самой воды. С тихим плеском окунаемся, чтобы уже там дать волю своим чувствам, с жадностью набрасываясь друг на друга, впиться в губы страстным поцелуем, а затем продолжить начатое на берегу, надеясь, что стоны удовольствия не будет слышно за звуками ночного леса. И лишь луна освещала наши переплетенные обнаженные тела, да похожие на уток птицы были свидетелями нашей страсти. Тогда я еще была до безумия счастлива…

Нет! Только не сейчас, не снова! Нельзя допустить повторения… Бежать!

Но я уже не в силах совладать с тем, что клубится внутри, причиняя почти физическую боль, пытается прорваться наружу, убеждая, что тогда станет легче. И я уступаю. Крик отчаяния и ярости вырвался из моей груди, а вместе с ним что-то еще. Темное, злое, нематериальное, что волной стремительно разошлось от меня во все стороны, разметая деревья в щепки, а вместе с тем и уничтожая все живое на несколько метров вокруг.

В лесу на некоторое время повисла гнетущая тишина. Мое сердце заходится от паники, я бессильно падаю на колени, не способная выдержать все это. До ужаса боюсь даже подумать, что… Но нет. Где-то за уцелевшими деревьями вспорхнула птица с ветки. Что-то прошуршало в дальних кустах, а ветер донес слабые крики какого-то ночного животного, которому не посчастливилось стать поздним ужином для хищника.

Лес продолжал жить, несмотря на попытки одной неконтролирующей себя демонессы совершить нечто противоположное со всеми его обитателями.

Я тихо заскулила, крепко зажмурившись, чувствуя, как сквозь ресницы проступают слезы и текут по мокрым щекам. Изо всех сил била кулаками землю, чувствуя, как в ладони впиваются щепки и сосновые иголки. В последний раз шмыгнула и, поднявшись, вяло побрела вперед, пытаясь найти в себе силы продолжить бег.

После выброса стало немного легче. Эмоции никуда не делись, но ненадолго притупились. Я их воспринимала как нечто отдельное от меня, весь этот безумный коктейль из ненависти, ярости, обиды и боли предательства…

Пока мной овладела странная апатия, отсекая остальные чувства, я уже нарочно прокрутила в голове воспоминания, подбираясь к самому главному. Откуда-то пришло знание, что меня все равно не отпустит, пока не просмотрю все снова, до самого конца…

Во время этой полевки мне больше не ставили тренировки с Уиллом, заменив их сражением с несколькими магами, которые забрасывали меня огненными шарами или чем-то еще таким же неприятным. Предполагалось, что все это я обязана отбивать клинками и, уворачиваясь, наносить удары. Уилл в это время тренировал четверых других демонесс, занимавших первые места в рейтинге. Тайра едва ли не кривилась во время этих тренировок, не справляясь с новым навыком. Трое других смотрели на мужчину с немым восторгом, пытаясь выполнять все его команды как можно точнее. И хоть он общался со всеми одинаково, мимоходом одаривая то одну, то другую спокойной нейтральной улыбкой, мне почему-то было очень неприятно и обидно от всего этого. Но меня утешало, что ночью Уилл все равно будет принадлежать лишь мне одной.

Вечерняя тренировка обычно заканчивалась тем, что нас ставили друг против друга в спарринги. Мы с Тайрой значительно оторвались по боевой мощи от остальных, поэтому нас ставили только в пару. Я не могла назвать ее подругой, но отношения были хорошими, в гарнизоне мы изредка перебрасывались ничего не значившими репликами. Да и пару раз я уступала ей первенство, давая возможность прогуляться со своим наставником… Вот только на этой полевке по вечерам она была какой-то слишком уж задумчивой и молчаливой.

А вчера нам сообщили, что утром наконец-то прибудет принц Эрик, которого задержали дела. Я уже успела забыть о нем, наслаждаясь временем, проведенным с Уиллом. Мне показалось, что Тайра несколько встрепенулась от этой новости и что-то задумала. А на вечернем спарринге воспользовалась подлым приемом и нанесла колотое ранение в бок.

Да, я сама виновата – не успела парировать, но и она могла придержать меч. На что рассчитывала – непонятно. До приезда принца все зажило бы в любом случае. А вот на встречу к Уиллу я, естественно, не смогла пойти. Он заглянул ко мне после ужина, который мне пришлось пропустить, заботливо поинтересовался моим самочувствием и поспешил уйти, пока его никто не заметил.

Ночью я внезапно проснулась, словно от какого-то толчка, но, прислушавшись, ничего необычного не услышала. Зато обнаружила, что моя рана почти зажила, остался лишь некрасивый шрам, от которого через пару часов не будет и следа. Выбралась из палатки и, стараясь не попадаться караульным на глаза, осторожно направилась к Уиллу, предвкушая, как он обрадуется, когда проберусь к нему в постель.

А вот там уже меня ожидал сюрприз в виде разгоряченных обнаженных тел, объятых страстью, сплетшихся воедино. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы осознать увиденное. А заодно удостовериться, что я на самом деле вижу Уилла и Вторую…

Но тогда мне еще не было так мучительно, просто невероятно больно. В тот момент я больше не понимала, как так? Видимо, у меня было настолько изумленное и шокированное лицо, что Вторая не выдержала, насмешливо фыркнула, выглядывая из-за спины Уилла.

– Не могла до утра отлежаться? Имей совесть, не только же тебе хочется, – легкомысленно пожала плечами, принявшись не спеша одеваться, сдувая постоянно падавшую на глаза прядь волос.

– Но как же… – я все еще не понимала, хватая воздух широко открытым ртом, не в силах надышаться, чувствуя, как внутри что-то будто ломается с тихим хрустом, как будто трескается скорлупа, высвобождая… что?

Уилл со вздохом потянулся к рубашке, валявшейся рядом с ним, но бросил эту затею, сообразив, что одеваться уже бессмысленно. Поморщился, устало потерев глаза.

– Элис… Вот зачем ты смотришь сейчас так осуждающе? Между нами ничего не изменилось, следующая ночь будет полностью твоей. И та, что после нее – тоже. И все остальные ночи до полевки. А Вторая сама предложила… Но сегодня ты не смогла прийти – что мне прикажешь делать? – Уилл вновь поморщился, несмотря на виноватый тон.

– Ничего себе, она – Элис, а я так и осталась Второй? Тоже мне… Девятая, будь внимательнее на тренировках, Пятая тоже не против занять теплое местечко. В остальных палатках побывать уже удалось, а здесь все время занято… Было… до этого дня, – она мне фривольно подмигнула, натягивая ботинки.

Затем спокойно выпорхнула из палатки и поспешила в сторону своей, осторожно оглядываясь, чтобы не нарваться на караульных. Произошедшая ситуация со мной и Уиллом ее нисколько не взволновала.

– Получается, ты мне врал? – все же смогла выдохнуть, чувствуя, как меня начинает распирать от обиды, отчаяния, беспомощности, боли и… слепой ярости.

– Почему сразу врал? Ты действительно самая яркая звезда, Эллис. Просто… Ты не единственная звезда, понимаешь? Ох, ну что ты так смотришь? Я вообще поражаюсь, как в одной демонессе может помещаться столько наивности. Очнись! Вы – демонессы, вам никогда не познать простого женского счастья. Ни любви, ни детей. Но это не повод отказываться от удовольствия. Другие Клинки давно это поняли, в своих палатках ночует только Первая, но она и отлучается не больше, чем на час, Тринадцатая и Семнадцатая. Но те в принципе ни на что особо не реагируют, им хватает и охранников в гарнизоне, – понемногу голос Уилла становился увереннее, а вина из его глаз почти полностью исчезла. Это было словно еще один удар под дых, мне начало казаться, что я сейчас задохнусь от боли, не выдержав этого всего. Хотелось, чтобы Уилл замолчал, но он продолжал говорить. – Что? И этого не знала? Боги! Элис, как можно не замечать очевидного? Впрочем, это и отличает тебя от других… Давай закроем этот неприятный разговор, хорошо? Иди ко мне, до утра еще полно времени, – и он улыбнулся своей по-мальчишески искренней белозубой улыбкой. И еще эта его ямочка на щеке…

Пожалуй, последнее меня и добило. Я шарахнулась от него, как от чего-то крайне опасного и омерзительного. Ощутила, как что-то изнутри рвется наружу, и я больше не в силах это сдерживать. Да и не хочу. Только на грани сознания зрело чувство, что нужно направить всю эту мощь в другую сторону, иначе себе не прощу.

У меня не было уже сил держаться. Успела лишь сделать несколько стремительных шагов к озеру, зайти в него по колено, а потом меня накрыло чувствами с головой. Ненависть, ярость, боль, обида – все это хлынуло из меня вместе с криком каким-то темным облаком. При этом почувствовала, как спину резануло знакомой, но почти забытой болью. Но мне сейчас было не до этого.

Я постаралась направить это неведомое, рвущееся из меня, на озеро. Вода вскипела почти мгновенно, никак мне не повредив, водоем иссушился до дна. Но на этом сила, вырвавшаяся из меня, подпитавшаяся эмоциями, не успокоилась, рванула дальше, в сторону палаток, снося их напрочь, открывая и выпускников, и гвардейцев, и демонесс, отбрасывая их в стороны. Я отстраненно отметила, что некоторые из них действительно были не одни.

Охранный купол, окружавший стоянку, замерцал и вдруг исчез. Над поляной повисла тишина, но почти сразу же раздались стоны и ругань пострадавших от меня. Я облегченно вздохнула, понимая, что едва не убила всех. Но, обернувшись, вдруг застыла, увидев у своей ноги мертвую птицу с встопорщенными белыми перьями. Чуть дальше лежала еще одна, вместе с птенцами. Эти несчастные сварились заживо в озере, которое я вскипятила. Или же погибли мгновенно просто от соприкосновения с моей силой. Но сути это не меняло: именно я стала причиной их смерти.

А вместе с этим пришло осознание, что теперь я автоматически признавалась опасной и неконтролируемой, а значит – подлежу ликвидации. И прежде, чем смогла в полной мере осознать последствия своих действий, бросилась бежать в лес, обещавший хоть и слабую, но защиту.

Бежать как можно быстрее, как можно дальше, пока они еще не бросились в погоню. Пока не активировали ошейник. Пока я сама себя не довела до сумасшествия, ведь почти сразу перед глазами начали проноситься образы, так похожие на мои сны, но только теперь все это я видела наяву.

Прошлое, настоящее и будущее сразу…

ГЛАВА 21

Когда я выбралась из леса, на горизонте первые солнечные лучи уже окрашивали край неба в нежно-розовый цвет. Поляна, на которой я оказалась, заканчивалась обрывом. Дальше идти некуда… Силы уже покидали меня, требовалось передохнуть хоть немного. Оглядевшись, заметила большой поросший мхом валун. Устало привалилась к нему спиной, сев прямо на землю, с тихим стоном вытянув ноги. Чувствовала себя полностью опустошенной. Образы-видения наконец-то отступили, давая возможность проанализировать произошедшее.

Мысль об Уилле вновь отозвалась болезненным уколом в груди, но я усилием воли отогнала эти воспоминания подальше. Мне не раз говорили, насколько я наивна и не вижу очевидного. Джером, Шейла, Тайра… Все они наперебой твердили об этом, пытались растормошить, но это не могло меня переделать, изменить. Так что, наверное, предательство любимого – вполне закономерно.

А вот то, что случилось после… Ошейники ведь должны отсекать всю демонскую магию, разве нет? Как она смогла прорваться сквозь этот артефакт? И почему уже столько времени прошло, а меня не скрутило от боли, посланной через него? Допустим, убивали беглых демонесс не сразу, но при помощи ошейника пытались дезориентировать. А тут – совершенно ничего…

Я машинально поскребла ногтями шею под ошейником и тихо вскрикнула, когда от одного лишь слабого прикосновения он распался на куски. С недоверием и изумлением несколько секунд всматривалась в полуистлевшие местами обугленные куски кожи с торчащими светлыми нитями. Теперь язык не повернется назвать этот хлам артефактом. Сжав остатки ошейника в кулак, машинально сунула в карман. Сердце колотилось как бешенное, пульс зашкаливал, а я все не могла удержать в голове главную мысль: свободна! Наконец-то свободна…

По щекам вновь потекли слезы, но сейчас они приносили облегчение, с ними отпускала что-то темное, тягучее, что давило даже после того, как выпустила свою силу наружу. Конечно, меня будут искать, но теперь у меня есть шансы сбежать. Только вот куда? Где я могу найти свое место в жизни? Без еды, без воды, без оружия, без минимальных знаний об окружающем мире?

Со вздохом поднявшись, подошла к краю обрыва, прикидывая, можно ли спуститься и заодно осматривая открывшуюся взгляду местность. Далеко внизу находился какой-то город.

Едва удержалась от радостного возгласа, с удивлением узнав в нем тот, который мы с Джеромом посещали не раз.

Конечно, я обратила внимание, что на этой полевку мы потратили сравнительно мало времени на дорогу. Но что мне повезет, и я буду бежать в нужную сторону… Или меня вело чутье?

Прислушалась к себе, своим ощущениям. Вспомнила, как Шейла говорила об энергии, которая бурлила вокруг, но ее нельзя никак зачерпнуть. Она была права. Сейчас я себя чувствовала так, будто меня лишили зрения, обоняния и слуха на долгие годы, а потом враз все вернули, только еще полнее. Но все это не снимало жуткую усталость. Стоило отыскать какой-нибудь ручей, чтобы утолить жажду, и поспать хотя бы пару часов. А потом уже искать способы спуститься вниз.

Что делать дальше – я знала совершенно точно. Дорогу к дому Джерома помню наизусть. К кому мне еще идти, как не к наставнику? Если он посчитает, что теперь, когда ко мне вернулась сила и ее больше ничто не сдерживает, я стала слишком опасна и меня стоит убить – я приму этот выбор. В конце концов, лучше умереть от руки любимого наставника, чем корчась от боли, источаемой ошейником, или в бою с десятком гвардейцев. Если же у Джерома будет иное мнение на этот счет, то он подскажет, как мне действовать дальше. Сама уж точно за пределами леса выжить не смогу. От невероятной наивности, подозреваю, избавиться не так-то просто. Во всяком случае, не за одну ночь.

Невольно хмыкнула. Бедный Джером. Вновь я вешаю на него тяжелое решение: оставить в живых полноценного демона или нет? Только теперь я не ребенок, которого хочется пожалеть. С другой стороны, теперь и мы с ним намного ближе друг другу, чем тогда. Личные привязанности или долг? Подозреваю, в его прошлом тоже не раз возникали подобные дилеммы. Возможно, именно поэтому он покинул дворец, устав выбирать не то, что хочется.

В любом случае, вскоре станет известно, какое будущее меня ждет и есть ли оно вообще. Пока только одно могу сказать точно: моя прежняя жизнь закончилась и к ней я больше никогда не вернусь.

Эрик

После разговора с дядей о Живых Клинках я поднялся на свою излюбленную башню, где еще с детства любил проводить свободное время. Сейчас же, когда его практически не оставалось, приходил сюда, чтобы посидеть в одиночестве, подумать, проанализировать новую информацию…

Оставив дверь открытой, чтобы лишний раз не смущать охрану, подошел к зубцам стены, оперся на один из них ладонью, чувствуя шероховатость нагретого на солнце камня. Зажмурившись, поднял голову, позволяя свежему прохладному ветру остужать разгоряченную кожу, очищая мысли от лишнего, оставляя лишь суть. Здесь, на высоте, все воспринималось совершенно иначе. Иногда даже возникало чувство, что все проблемы остались там, далеко внизу, что, конечно же, было не так. Но мне действительно здесь становилось легче. Да и моему дракону тут нравилось, он чувствовал себя комфортнее на высоте, даже если я не выпускал его наружу, чтобы насладиться совместным полетом.

Ухватившись покрепче за край стены, подтянулся и с удобством уселся между двумя зубцами, свесив ноги вниз. Отряхнув ладони и чуть покачнувшись от неосторожного движения, едва заметно усмехнулся, услышав сдавленное ругательство стражников, толпившихся у входа на крышу, но не смевших войти после моего запрета. Мне ничего не угрожало, даже если умудрюсь свалиться вниз. Падать тут секунд 25–30, в то время как полный оборот в дракона занимает от силы секунд 10–15. И все равно, такое мое немного ребяческое поведение ощутимо напрягало стражников.

Но мне сейчас было не до них. Мыслями я все возвращался к Живым Клинкам. Настоящие демонессы, которые живут и учатся сражаться на моей земле… Раньше я воспринимал их, как каких-то монстров без зачатков разума, просто бездумными орудиями для убийства. Потому и отказывался из года в год посещать их бои. Не знаю, что повлияло в этот раз, но я согласился. Возможно, болезнь дяди, которую он старается не афишировать, сделала меня податливее его просьбам – не могу точно сказать. Но я ни разу не пожалел, что наконец-то увидел этот гарнизон. И девушек, живущих в нем, вынужденных сражаться друг с другом за какую-то нелепую поблажку. Но больше всего меня поразила звериная тоска в их глазах. Сначала показалось, что это от того, что их тянет в родной мир демонов. Позже уже узнал об условиях, в которых их содержали…

Но еще до того мой взгляд прикипел к той, кто умудрялся выделяться среди них всех, несмотря на одинаковую одежду и оружие. Ее взгляд был спокойным, почти безмятежным, в нем лишь намеком присутствовали отблески решимости, да на губах блуждала чуть рассеянная улыбка, словно девушке было абсолютно наплевать на происходящее и мыслями она была где-то очень далеко. Честно говоря, думал, она выйдет из боя одной из первых. Было совершенно очевидно, что, в отличие от других, у нее не было особого желания драться – это демонессу не привлекало.

Но вот первый удар гонга – и ее словно подменили. Движения стали резкими, точными, выверенными до мелочей. Чем меньше девушек оставалось на арене, тем плавне и грациознее она двигалась, позволяя себе совершать дополнительные, зачастую бесполезные приемы, но которые создавали совершенно иной рисунок боя, придавали ему некую особую красоту, глубину.

Я, как завороженный, смотрел уже только на нее. Краем глаза отметил, что заинтересовала она не только меня. Слышал удивленные перешептывания: раньше эта девушка не выделялась среди остальных, держалась стабильно посередине. Едва сдержал возмущенный окрик, когда понял, что две демонессы скооперировались против нее и дружно наступали на мою фаворитку, действуя слаженно. Каждое их движение было выверено, отточено многими тренировками – у моей протеже не было шансов. Так мне казалось.

Я с досадой сжал кулаки, убеждая себя, что это лишь постановочный бой и ей ничего не грозит. А что не выиграет – что ж… Не такая уж и большая потеря. Наверное… Каково же было мое удивление, когда она, воспользовавшись моментом, вывела из строя третью противницу, не причинив ей вреда. А со звоном гонга внезапно метнулась к дальней стене, не оборачиваясь и делая перекат назад, поймав удар меча над головой уже двумя клинками. Двурукий воин! Откуда у нее эти умения, кто ее наставник?

А дальше на арене стало твориться что-то совсем немыслимое. Второй клинок хоть и усилил девушку, но против нее все равно оставались две противницы, которые были словно продолжением друг друга. И вдруг ее практически самоубийственный поступок, когда она позволила одному клинку прошить ее почти насквозь. Невероятно! Но это было осознанное решение, позволившее ей вырвать свою победу.

В полной тишине, воцарившейся в зале, я с трудом услышал ее хриплый шепот:

– Я победила…

Не сдержав эмоций, зааплодировал ей. Тут же поднялся шум, выкрики. Насколько понял, на Девятую никто не ставил. Она никогда прежде не выигрывала. Хотя нет, ошибся. Смутно знакомый мне довольный дроу, которого я изредка видел во дворце, но который жил где-то здесь и являлся наставником одной из демонесс, забрал увесистый мешочек золота у того, кто принимал ставки.

Отвлекшись на это, я не сразу понял, что девушку еще не увели к целителям. Она почему-то заупрямилась, а командующий гарнизоном не нашел лучшего аргумента для переубеждения, как активировал ошейник, пронзивший несчастную болью, отчего та потеряла сознание.

Внутри всколыхнулась волна ярости, я едва не набросился на мужчину, но дядя сдержал меня. Принялся убеждать, что с девушкой ничего страшного не случилось и ее забрали к лекарям. Видя мое состояние, предложил остаться и удостовериться, что с победительницей все в порядке, а заодно узнать, что она хочет в награду. Конечно, я не смог отказаться. И пока ждал ее, решил проверить отчеты по гарнизону, которые почему-то так ни разу и не попали на мой стол. И вот тут уже пришел практически в ярость. То, как с девушками обращались, было даже хуже рабства. Мой дракон согласно ворочался во мне, подбивая на то, чтобы сровнять здесь все с землей, а демонесс отпустить.