Текст книги "Одержимый (сборник)"
Автор книги: Рик Р. Рид
Жанр:
Триллеры
сообщить о нарушении
Текущая страница: 31 (всего у книги 42 страниц)
Ричард помахал рукой отъезжавшему Дуайту.
Он не обратил бы внимания на пикап Дуайта, если бы в то время сам не подумывал о покупке новой машины. Он запомнил, что это была черная «тойота»
Ричард поднял голову.
– Погоди, Джимми, несколько минут назад ты сказал о машине этого типа. Так какая машина у него была?..
– Черная «тойота», по-моему. Знаешь, такой игрушечный грузовичок.
Ричард откинулся на спинку дивана, лихорадочно массируя виски.
– Конечно, думал он, все сходится. Почему я раньше не подумал о Дуайте.
На таком пикапе далеко не уедешь, но он был транспортом педофила...
Ричард вспомнил, что во время второй встречи, на которой присутствовал Дуайт, тот показался ему слишком заинтересованным, когда речь зашла о том, где можно встретить ребятишек. Он так настойчиво старался получить эту информацию у Ричарда. Ричард упрекнул его, сказав, что ему лучше не знать этого, что обмен сведений об «охотничьих угодьях» никогда не являлся целью их встреч.
В то время он думал, что Дуайт искренне хотел обрести поддержку в борьбе со своим пагубным влечением. Но Дуайт больше на их встречи не ходил.
– Джимми, ты сказал, что твой друг Рэнди знал имя этого парня. Это, случайно, не Дуайт?
Лицо Джимми сморщилось, брови сошлись. Потом его лоб разгладился, а взгляд смягчился.
– Да, точно! Ты тоже его знаешь?
– Мне кажется – да, Джимми. А твой друг не называл фамилии?
– Не знаю. Не могу вспомнить. Но что его зовут Дуайт – это точно. А как ты догадался?
Ричард коротко рассказал мальчику о встречах в обществе одержимых сексом. Джимми слушал кивая.
– Только мы ни хрена не сможем сделать, если не узнаем его фамилии. Сколько Дуайтов в Чикаго, представляешь?
Священник опустил голову. Мальчик прав. Джимми вскочил, полный нервной энергии.
– К черту все это дерьмо! Мне надо найти Мирэнду. У меня такое чувство, что он будет охотиться за ней. Ее надо предупредить. Срочно.
Священник тоже встал.
– Пожалуйста, Джимми, позволь мне помочь тебе.
– Надевай куртку и пойдем. Поколесим по округе.
Джимми направился к двери.
– Может быть, мы наткнемся на твоего дружка, пока будем ее искать.
Ричард ничего не ответил. Значит, вот до чего он дошел. Его дружком стал преступник, калечащий детей. Он встал и положил руку на плечо Джимми.
– Подожди, задержись еще минутку, ладно?
– Нам надо идти. Она может погибнуть.
У Джимми было отчаянное лицо. Что-то так и тянуло его на улицу. Ричард положил ладонь на его плечо.
– Дай мне всего пять минут, ладно? Я сделаю телефонный звонок, который, возможно, поставит на всем точку.
– Какой еще звонок?
– Я хочу позвонить кое-кому из моей группы одержимых сексом: Мне, возможно, удастся узнать фамилию Дуайта.
– Правда?!
– Да, Джимми, правда.
Ричард потер лоб, пытаясь вспомнить, где оставил книжку с адресами. В своей группе одержимых сексом они взяли за правило пользоваться только именами. Но Ричард вспомнил, что нового человека приглашали на первое заседание лишь после того, как тот отправлял письмо на почтовый ящик, указанный в объявлении газеты «Чикаго ридер». Заинтересованное лицо для начала сообщало свой номер телефона, чтобы кто-то из группы мог установить контакт с будущим товарищем.
Ричард нашел свою записную книжку на письменном столе. Подошел к телефону. Джимми стоял у двери, как скаковая лошадь у стартовых ворот.
Наконец Ричард услышал голос Эда Брайна.
– Эд? Привет, Эд. Это Ричард... из группы.
– Привет, Ричард. Как ты? Чем могу быть полезен?
– По правде говоря, кое-чем можешь. Мне нужен номер телефона одного из наших.
В голосе Эда прозвучала нерешительность, когда он спросил:
– Кого ты имеешь в виду?
Джимми зашикал:
– Ничего не говори, можешь навредить.
Ричард успокаивающе закивал.
– Мне нужна фамилия того парня, который пару раз приходил на наши встречи. Его зовут Дуайт. Припоминаешь его? Он был...
– Прости, Ричард, я не могу назвать тебе его фамилию. Я удивляюсь, что ты спрашиваешь.
– Но понимаешь, мой друг может пострадать, если...
– Осторожнее, – шипел Джимми.
– ...И это может быть связано с этим парнем.
Ричард нервно тер лоб, досадуя на Джимми, который торчал у него над душой. Словно он, Ричард, сдает экзамен перед этим мальчуганом.
– Я мог бы рассказать тебе об этом подробнее, но не сейчас. Поверь мне на слово.
– Я не уверен, что это так...
– Послушай, Эд. Я священник и говорю тебе: это в самом деле вопрос жизни и смерти.
На другом конце провода молчали. Затем Эд снова заговорил:
– О'кей, о'кей. Наверное, я не должен этого делать. Но как я могу пренебречь просьбой священника? Не вешай трубку секунду, ладно?
Ричард слышал шаги Эда. Он улыбнулся Джимми, прикрывая микрофон рукой.
– Он сейчас проверит. Возможно, нам повезет.
Через несколько секунд Эд вернулся к телефону.
– Ричард?
– Да. Слушаю. – Ричард схватил со стола ручку и приготовился записывать.
– У меня нет данных на этого парня. Но самого его я помню. Параноидальный тип. Вскоре после того, как он приехал в последний раз, он звонил мне и интересовался конфиденциальностью наших встреч. Потребовал отослать ему обратно его письмо с именем и адресом. Ты знаешь, иногда это случается. Люди опасаются.
– Да-а, – протянул Ричард разочарованно. Его эйфория мгновенно улетучилась. – А так ты не помнишь его фамилии?.. Ну ладно, все равно спасибо, Эд.
Ричард положил трубку на рычаг и поглядел на Джимми.
– Очень жаль... – Ричард копался в своей памяти, пытаясь вспомнить, не упоминал ли этот тип когда-нибудь свою фамилию в разговоре с ним. Но в памяти не сохранилось ничего подобного.
– Ладно, пошли.
Джимми вышел на улицу. Ричард последовал за ним.
Мирэнда жалела, что не надела чего-нибудь потеплее. Черные кружевные перчатки с отверстиями для пальцев выглядели потрясающе, особенно когда из них выглядывали ее длинные красные ногти. Но пальцы начинало щипать от холода.
Сегодня вечером она оделась исключительно в черное: длинное черное атласное платье, которое она нашла в магазине подержанных товаров, черные сапоги на шнуровке и в довершение всего черное шерстяное, струящееся волнами пальто. Черный цвет ее одежды удачно контрастировал с рыжими волосами, подчеркивая их яркий цвет. В волосы она вплела нитку фальшивых бриллиантов. Меня до сих пор не сняли, наверное, потому, думала Мирэнда, что я выгляжу устрашающе шикарно: слишком хороша для проститутки, слишком красива, чтобы сделать такое предложение. Не обращались из опасения получить отпор.
Она физически ощущала вибрацию, исходившую от пассажиров проплывавших мимо машин. Ощущала флюиды их желания и читала их страхи.
Не будь так чертовски холодно, она упивалась бы всем этим. Теперь же она пыталась установить контакт глазами с парнями из проходивших мимо машин. Когда ей удавалось поймать чей-то взгляд, она улыбалась сидевшему за рулем человеку и посылала ему телепатический сигнал: «Ты хочешь меня – ты можешь получить».
Улица тоже была хороша – холод придавал ей особую суровую красоту: неон уличных вывесок отражался на изморози мостовой, сухо поскрипывали по асфальту шины. Субботняя ночь. И даже здесь, на окраине, было оживленно, люди выходили из баров, и с ними вместе из дверей вырывались «клубы сигаретного дыма и пары алкоголя. Доносились звуки музыки из игрального автомата: «Вижу, как ты медленно проходишь, улыбаясь каждому встречному...»
Мирэнда знала эту песню, но думала, что эта строчка из «Мальчиков лета», предназначалась ей. Все предначертано судьбой – случайностей не бывает.
Она оглянулась на бар: очень хотелось войти туда, но девушка знала, что ей не удастся пройти дальше вышибалы, стоявшего у самой двери. Нет смысла даже пытаться, как она уже делала много раз.
Но она улавливала запахи пива, виски, вина в те мгновения, когда открывалась и снова захлопывалась дверь, и от этих запахов ей становилось теплее, но все равно очень хотелось есть.
Господи, когда же она станет старше и сможет занять свое место в баре, как вон та, что идет позади нее. Она будет сидеть на высоком стуле, как королева, и прихлебывать из своего стакана – предмет общего внимания, а ей без разницы, она вкладывает сигарету в длинный мундштук из слоновой кости и пьет свой аперитив.
Дело будущего, но сегодня она должна заполучить свою бутылку «Сиско». Мирэнда потерла озябшие руки.
– Уж бутылку-то я заработаю. Свою законную, которая согреет и усыпит. Скоро... скоро он появится и «снимет» меня.
Бутылка станет частью сделки. Она осматривала улицу, вглядываясь в ленту машин, тормозящих у светофора. Он непременно будет в этой группе.
Дуайт Моррис маневрировал на своем пикапе, чтобы найти для него место на площадке для парковки. Стукаясь о машины впереди и позади себя, он продвигался по Уинтроп-стрит – это была единственная возможность поставить машину. Полчаса он колесил по окрестным улицам, выискивая подходящее место.
Сегодня вечером я буду охотиться не на машине, а пешком, думал он.
– А что с Эвери? – размышлял Джимми, сидя в машине рядом со священником. Ведь его тоже не было в доме, когда я пришел.
Но внутренний голос приказал ему успокоиться: Эвери никогда не подрабатывал на улице, и это было мудрое решение для пятнадцатилетнего подростка, который весил почти двести семьдесят пять фунтов и выглядел со своими прыщами так, словно полностью созрел. Но иногда мудрость оставляла его. Джимми помнил, как недавно они с Эвери проскользнули в кино, чтоб посмотреть картину «Владельцы игорных домов». И тогда Эвери сказал ему, что хотел бы походить на героев таких фильмов: быть таким же холодным, безжалостным и эгоистичным. Но проблема заключалась в том (а этого Эвери был не в состоянии понять), что для успеха требовались мозги, а не только эгоизм. Необходимое условие, чтобы получился такой мошенник, как в том фильме.
Джимми пожал плечами. Где бы Эвери ни был в эту минуту, он не мог стать целью этого ублюдка.
Но Мирэнда... Сердце его подскочило к горлу, когда он, выглянув из окна, посмотрел на холодные и темные улицы. Мирэнда была беззащитна. Любой подонок мог помотать у нее перед носом «Бешеной собаки 20/20» – и делать с ней что угодно.
– Идем быстрей, – сказал он Ричарду, – может быть слишком поздно.
...Черный пикап сделал уже три круга по кварталу, замедляя ход на повороте, – сидевший за рулем человек смог рассмотреть ее со всех сторон.
Мирэнда откинулась назад и оперлась о кирпичную стену обшарпанного здания, рядом с дверью в корейскую бакалею. Она оглянулась на пикап, пытаясь установить контакт на расстоянии, хотя лицо сидевшего в машине человека сквозь стекло казалось ей бледным овальным пятном. Она облизнула губы и улыбнулась. В ней уже поднялась волна предвкушения, и она думала о том, как бы побыстрее покончить с сексом и добраться до лавочки «Ти Джи», «Напитки и Видео» на Бродвее, где работал ее друг Гэри, который продаст ей бутылку «Сиско» из-под прилавка. Она уже ощущала вкус напитка во рту, чувствовала, как он согревает ее изнутри. Ее руки задрожали от желания выпить.
Она глубоко вздохнула и вышла из тени вывески, представляя, как выглядит ее бледное лицо на фоне стены: царственное, аристократичное. В ее волосах сверкали бриллианты. Однажды она пошла к гадалке, и та сказала ей, что в прошлой жизни она была русской княгиней.
И она всегда помнила об этом. В нескольких футах от нее пикап замедлил ход и подкатил к обочине в зоне, зарезервированной для автобусов. Мирэнда хотела подбежать к нему и предложить все что угодно, только бы поскорее получить немного денег, но вспомнив о своем высоком происхождении, пошла к пикапу медленно, бочком, раскачивая бедрами. Она смотрела вперед, стараясь сделать вид, будто пикап попался на ее пути случайно, когда она шла по своим более важным делам.
Подходя к пикапу, она замедлила шаг и пошла совсем медленно. Приблизившись к боковому окну, услышала, как оно зажужжало, опускаясь.
Она вздрогнула, когда из темного нутра машины послышался голос:
– Что такая хорошенькая юная леди делает на улице в такую ненастную ночь?
Мирэнда обернулась и чуть наклонилась, чтобы заглянуть в машину. Ей улыбался мужчина средних лет в наглухо застегнутом пальто, в мягкой шляпе «федора», шея его была укутана шарфом, в зубах он сжимал трубку. У него был покровительственно-отеческий вид.
– О сэр, что за вопрос?! А вам не кажется, что сегодня прекрасная ночь? Ночь и зима – в этом есть свое очарование, и мне хочется принимать в этом участие. В такую ночь всякое может случиться...
– Кончай это ублюдство, слышишь, так мы ничего не добьемся. Останови машину. Останови свою долбаную машину.
Ричард, посмотрев на сквернословящего мальчика рядом с ним, подумал о том, насколько его скабрезная речь не соответствует его нежному юному лицу. Он куда больше похож на мальчика, прислуживающего во время богослужения в церкви, чем те, кто действительно ему помогал.
– Джимми, я думаю, что мы сможем охватить большую территорию, если все же останемся в машине.
– Много ты в этом понимаешь! Нам не надо наблюдать большую территорию. Вот здесь, – Джимми указал на Лоренс-авеню и несколько пересекавших ее улиц, – мы должны выйти и поговорить с людьми. Может быть, кто-нибудь ее видел.
– А если мы увидим черный пикап Дуайта, пока будем ездить...
– А если не увидим... Я люблю эту девушку! Понимаешь это? Она – единственная настоящая семья, которая у меня когда-либо была. Я не собираюсь дать этому типу захватить ее. Давай живо – и обойдем этот квартал.
Джимми бросил на Ричарда горький взгляд, рожденный волнением и возбуждением. Рука Джимми уже лежала на ручке дверцы.
– Ты можешь сказать своим дружкам из группы одержимых, что сотворил все свои добрые дела на неделю вперед. – Мальчик уже выходил из машины.
Мирэнда тронула пальчиком нитку фальшивых бриллиантов на своей макушке.
– Я тоже хочу спросить, что заставило вас выйти на улицу? По-видимому, проблемы с поиском вечерних красавиц?
Мужчина фыркнул.
– Сколько вам лет? Где вы научились так разговаривать?
Мирэнда смотрела на него, и уголки ее ярко накрашенных губ презрительно изгибались.
– По правде говоря, у меня нет времени... – Она начала пятиться от пикапа.
– Погодите же...
Мирэнда улыбнулась, вернулась к машине и наклонилась достаточно низко, чтобы почувствовать аромат, исходивший изнутри (дым трубки вишневого дерева), и увидеть поблескивающую зелеными огоньками приборную доску.
– Меня выгнало на улицу одиночество и потребность в обществе...
Мирэнда отметила, что лицо мужчины приняло серьезное выражение. Мы, значит, играем в игры.
– Вы офицер полиции, сэр?
– Я офицер любви, миледи.
– Чего вы хотите? – спросила она наконец, пристально глядя на него, чтобы превратить наконец эту встречу в то, чем она была в действительности, – в деловые отношения.
Но мужчина еще не отозвался на ее прямой намек.
– Все, чего я хочу, – это удовольствие, которое может доставить ваше общество.
– Скажите поточнее, какое удовольствие вы имеете в виду.
Мужчина откинулся на сиденье и поднес руку к подбородку.
– Ну, ничего, кроме:..
– Хватит глупостей! На улице холодно.
– Сколько вы берете за минет?
Мужчина выглянул из другого окна машины, произнося эти слова.
Внезапно он показался ей усталым.
– За тридцать баксов вы получите потрясающее обслуживание, – сказала Мирэнда, положив руку на дверцу машины.
– Я могу вам заплатить только десять, – сказал мужчина, играя бахромой на своем шарфе. – У меня больше нет.
Мирэнда бросила взгляд на улицу – число машин поредело.
– Думаю, мне придется согласиться. Поехали. Я покажу, где припарковаться.
Когда она закрывала за собой дверцу, ей показалось, что она услышала, как кто-то окликнул ее по имени. Слишком поздно... может быть, в другой раз.
Она захлопнула дверцу. Мужчина включил радио на полную мощность.
– Не возражаете, если я поищу какую-нибудь музыку? – спросила она, нажимая на кнопки. – Сделайте поворот кругом и поезжайте на восток, к озеру.
Джимми чуть не свалился на землю. Он колотил ладонями по стене кирпичного здания, у которого стоял.
– Мать твою, мать твою, мать твою... – бормотал он. не обращая внимания на изумленный взгляд пожилой женщины, которая торопливо прошла мимо, таща за собой из бакалейной лавочки нагруженную алюминиевую тележку.
Он пробежал за пикапом несколько футов, надеясь поравняться с ним хоть на секунду и рассмотреть номера. Но машина быстро вписалась в вереницу остальных, почти мгновенно перешла на другую полосу и свернула за угол.
На углу машина остановилась.
– Иисусе, может быть, это как раз то, что мне нужно, – сказал Джимми вслух.
– Может быть, как раз то, что тебе нужно, – послышался голос из машины. – Может быть, то, что нужно нам обоим. Влезай.
У Джимми округлились глаза. Пробормотав «дай мне отдышаться», он сел в машину.
– Это место кажется довольно людным, правда? – спросил мужчина у Мирэнды, нервно оглядываясь.
Они припарковались на Уинтроп, недалеко от Ардмор, оказавшись в окружении множества обветшалых многоквартирных домов. Казалось, во всем этом скоплении колес и зданий для воздуха не оставалось пространства. До них доносился рев транспорта с Шеридан-роуд, расположенной в двух кварталах отсюда, – машины со свистом проносились мимо. Спереди слышались звуки системы охраны «Тандерберд», смягченные и приглушенные расстоянием...
– Иногда, – сказала Мирэнда, снимая с головы нитку фальшивых камней и пряча ее в карман пальто, – самые оживленные места дают наибольшее уединение. Поверьте мне, я знаю.
– Да? А я-то этого не знал.
Мужчина все еще выглядывал из окна машины. Мирэнда заметила, как быстро бегали его глаза по сторонам – вперед, назад и обратно... Он весь напрягся, когда старый «мустанг» прогромыхал мимо, пища своими подвесками.
– Расслабьтесь, – проворковала Мирэнда. Она легла поперек сиденья машины и потянулась к молнии на его штанах. Он откинулся на сиденье назад, шепча:
– Погоди. – И слегка приподнял сиденье.
– Ну, это только сделает нас заметнее, – сказала Мирэнда, – но учитывая темноту и холод, все, наверное, без разницы.
Наконец ей удалось извлечь его член – он уже был напряженным и твердым. Нервозность, видимо, не слишком на него подействовала. Она наклонила голову и взяла член в рот. Он тяжело задышал и потянул ее голову еще ниже, стараясь протолкнуть свой член так далеко ей в горло, что у нее слезы выступили на глазах.
Через несколько секунд все было кончено. Мирэнда быстро выпрямилась, села, открыла дверцу со своей стороны и выплюнула сперму на край тротуара возле машины. Потом вытерла рот тыльной стороной руки.
– Мне казалось, я просила вас не делать этого.
Мужчина улыбнулся:
– Прошу прощения.
– Ладно, а теперь подвезите меня до «Ти Джи» на Бродвее, как обещали.
– Так значит, это все?
– Да, именно так, – сказала Мирэнда. – А чего вы хотите? Чтобы я сказала, что люблю вас?
Мужчина не ответил. Включил двигатель и выехал на Уинтроп.
Через полчаса Ричард и Джимми увидели Мирэнду, выходящую из «Ти Джи».
– Вон она! – Джимми указал на рыжеволосую девушку.
Она, казалось, старалась не поддаваться атаке зимнего ветра, выглядела бледной и напуганной и слишком юной, чтобы одной шататься по улице в субботнюю ночь. Одежда висела на ее тонкой фигурке как на вешалке. Дешевые фальшивые драгоценности тускло блестели в немытых волосах. Она даже не казалась хорошенькой. Все, что у нее было, – это ее юность. Но при том образе жизни, который она вела, было ясно: долго и этого не сохранить. В руках она держала коричневый бумажный пакет.
Ричард, объездил несколько площадок для парковки, пока смог остановиться неподалеку от магазина. Джимми выпрыгнул из машины. В зеркале заднего обзора Ричард увидел, как Джимми побежал к Мирэнде и обхватил ее руками. Девушка оттолкнула его. Смотрела она явно недружелюбно. У них завязался бурный разговор. Что мог говорить ей Джимми?
Ричард удивлялся, почему Мирэнда так быстро вернулась, ведь Джимми был уверен, что она попала в лапы Дуайта. Как ей удалось убежать? Спустя какое-то время Джимми направился обратно к машине. Мирэнда осталась в дверях винного магазина. Открутив крышечку бутылки, которая находилась у нее в пакете, она подняла пакет до уровня губ и сделала долгий глоток.
Джимми открыл дверцу:
– Она не хочет идти. Вы должны пойти и поговорить с ней. Заставить ее понять.
– Ну а как насчет Дуайта? – спросил Ричард. – Она не с ним уезжала?
Джимми улыбнулся:
– Я думаю, это был не тот пикап.
Ричард, заглушив мотор, думал о том, как лучше выразить свою мысль, как убедить девушку не слоняться по улицам, которые, вне всякого сомнения, опасны для нее – всегда! А теперь стали еще опаснее.
– Ты показал ей письмо?
– Мирэнда не умеет читать.
– Боже! – Ричард последовал за Джимми.
– Мирэнда, – начал Джимми, – это тот человек, о котором я тебе говорил. Он священник.
Мирэнда ухмыльнулась и сделала еще один большой глоток из своей бутылки.
– Ты давишь на меня религией, Фелз? Хочешь обратить на путь истинный, что ли? Что случилось?
– Ничего подобного, Рэн. Но ты должна быть умнее.
– Мирэнда, – начал священник, – Джимми говорил вам о письме, которое сегодня пришло на адрес его матери?
– Да, говорил, но я не вижу, какое отношение это письмо имеет ко мне.
– Прямое, – убежденно сказал Ричард. – Это имеет отношение к каждому, кто проводит время как вы – на улицах. Ко всем друзьям Джимми – без исключения.
– Послушайте, отец, – делая ударение на этом слове, насмешливо ответила девушка, – Джимми околачивается здесь достаточно, чтобы знать, сколько кругом шатается психов, больных людей. Верно?
Она взглянула на Джимми, не давая ему возможности возразить.
– Надеюсь, вы понимаете, что для нас такой образ жизни связан с риском? Это идиотское письмо ему написал один из психов, но это ровно ничего не значит, как и то, что он выследил Джимми. Нам есть чего бояться, кроме всяких дурацких писем.
На лице Мирэнды появилась презрительная гримаска.
Ричард пропустил ее слова мимо ушей и терпеливо продолжал:
– Послушайте, Мирэнда. Но вы не могли не заметить, что кое-кто из ваших друзей исчез. Они...
– Некоторые из моих друзей постоянно исчезают, отец.
Мирэнда сделала еще глоток.
Ричард уже чувствовал навязчивый запах спиртного, исходивший от нее. Мирэнда покачала головой, губы ее сложились в снисходительную улыбку.
– Да Уор Зон исчезал со своими клиентами на недели. Ему просто нравится жить с ними. Играть в сыночка. Крошка Ти, правда, так надолго не исчезал, но Джимми знает, что он провел несколько дней с клиентом, который готов был его кормить, держать у себя и платить ему. Рэнди – взрослый. Он сам может о себе позаботиться. И в один прекрасный день все равно исчезнет. У него есть перспективы получше, чем ошиваться тут с нами.
Она снова поднесла бутылку ко рту и сделала несколько глотков, уронив затем пакет вместе с бутылкой на землю. Стекло звякнуло. Мирэнда хихикнула и вытерла руки о бедра. Она оглянулась на священника, словно провоцировала его – ну, увещевай меня теперь.
– А кроме того, отец, вы ведь не больно интересуетесь такими, как мы. Учтите, я считаю себя психически больной, такие порочные люди, как мы, всегда с психическим вывихом. Мы, психи, все чувствуем. Если бы что-то случилось, я бы почувствовала это шкурой, как вот этот чертов холод. – Мирэнда поглядела на Джимми и священника. – А я ничего не чувствую. Так что лучше вам обоим удалиться прочь и дать мне спокойно провести вечер. Я подам вам сигнал, если кто-нибудь захочет меня похитить.
Она закатила глаза и повернулась к ним спиной.
Ричард посмотрел на Джимми, надеясь, что мальчик подскажет, как теперь поступить. Но губы Джимми сомкнулись в тонкую полоску, а брови гневно сошлись на переносице.
– Пошли, Рэн, – прошептал Джимми с отчаяньем.
Ричард решил действовать на свой страх и риск.
– Послушайте, Мирэнда, у меня вы сможете сегодня с комфортом переночевать. Как вам это покажется? Славная теплая постель. И никто не побеспокоит.
Мирэнда всезнающе улыбнулась.
– О, понимаю. – Она подмигнула Джимми. – Ну что, малыш, перешел на сводничество?
Лицо Джимми исказила гримаса.
– Не будь идиоткой. Он священник. Он только хочет помочь.
Джимми плюнул.
– Почему ты хоть раз в жизни не хочешь сделать что-нибудь себе не во вред?
– Спасибо, но я и сама как-нибудь справлюсь. – Мирэнда развернулась и пошла.
Джимми побежал за ней, схватил за плечо. Она вырвалась и, тыча пальцем ему в лицо, орала:
– Не смей меня так хватать! Никогда не делай этого! Не прикасайся ко мне своей ублюдской рукой! Никогда!
Ричард недоумевал, откуда такая ярость: от алкоголя или тут что-то другое? Но времени на раздумье не было. Быстрыми шагами он подошел к юной паре.
– Джимми, ступай к машине. – Ричард старался говорить решительно и сурово. Джимми посмотрел на него с изумлением.
– Но она не...
– Иди. Сейчас же.
Ричард попытался взглядом показать ему, что он все сделает как надо. Опустив плечи, Джимми двинулся к машине. Ричард Гребб видел, как он остановился, чтобы закурить сигарету. Мирэнда стояла скрестив руки на груди и постукивая носком туфли о землю; на него она не смотрела, разглядывала фасад магазина через дорогу («Обмен дешевых книг»... «Покупка и продажа»), облака на небе, Проезжающие мимо машины – все что угодно, только чтобы избежать взгляда Ричарда Гребба.
– Я знаю, что вам нравится, чего вы ищете, – сказал он, – и ради того, чтобы спасти вашу жизнь, я готов дать вам это.
Он ждал, когда она наконец посмотрит ему в глаза или, по крайней мере, хотя бы в его сторону. А она все ждала.
– Сколько вам надо, Мирэнда?
– За что? – спросила она тусклым голосом.
– За то, что вы пойдете в мой дом... на всю ночь.
Ее губы сложились в улыбке.
– И что это может означать?
– Ничего. Просто пойти со мной и переночевать в моем доме. Я думаю, что и Джимми будет там же.
С минуту Мирэнда подумала, затем глаза их встретились.
– Полагаю, пятидесяти баксов будет достаточно.
– Хорошо. Пошли. Джимми ждет.
Он пошел к машине.
– Отец. Подождите минутку.
– Что? В чем дело?
– Деньги вперед.
Поиски мало что дали. Дуайт, дрожа, сидел в своем пикапе. Может быть, сегодня, в субботнюю ночь, слишком холодно.
Он знал, что должен закончить свое дело... и поскорее.
Его вчерашний посетитель (тот самый, который принес ему столько неприятностей) знал его имя. Это означало, что и другие могут узнать. А если другие узнают, то это кончится тем, что его найдут.
Он не боялся тюрьмы. Он не беспокоился о том, что его имя может появиться в газетах.
Главное для него – завершить начатое дело. «Похоже, что ты близок к провалу, дурья башка», – послышался из тьмы голос, от которого его передернуло.
Руки Дуайта взметнулись вверх.
– Нет, – зашептал он и протянул руку, чтобы натянуть на лицо козырек своей кепки «Бэарз Сьюпер Баул».
Мирэнда оглядела комнату – бесплотная, пустая: здесь не ощущалось психической энергии. Ничего значительного (она была в этом уверена) в такой комнате не происходило.
– Как видите, все очень просто, – сказал священник, – но тепло и чисто. Джимми здесь однажды ночевал.
Мирэнда посмотрела на Джимми, но он отвел взгляд. Она прошла всю комнату и села на двуспальную кровать.
– Вы можете воспользоваться маленькой ванной, вон там. – Ричард указал на дверь справа. – Там есть раковина и туалет. Если утром захотите принять душ, в вашем распоряжении большая ванная комната. Это внизу, через холл.
Он улыбнулся ей.
Ну и зануда, думала Мирэнда, опершись руками о пышное синее одеяло на постели. Она сняла пальто, положила его вниз атласной подкладкой и в упор взглянула на священника.
– Утомительный вечер. Правда?.. Чувствуйте себя как дома и отправляйтесь отдыхать.
Ричард заторопился. Мирэнда перекатилась на постели. На электронных часах было 12.15. Только начало ночи. Она села поудобнее, вытащила из кармана свое ожерелье из фальшивых бриллиантов и снова водрузила его на голову.
Ричард спустился в свой кабинет. Джимми сидел неподвижно, уставившись на камин. От полыхавшего в нем огня осталась горка угольев, светившихся в темноте оранжевым светом.
Джимми, наклоняясь вперед, ворошил кочергой перегоравший уголь и золу.
Ричард подошел сзади незаметно, и Джимми не видел его, стоящего в дверях с горкой простыней, подушек и одеял на вытянутых руках. Так будет еще несколько минут, и Ричард сможет какое-то время спокойно изучать лицо мальчика, восхищаться сильной и четкой линией его спины под рубашкой с короткими рукавами, смотреть на его юное лицо в профиль, на его щеки, окрашенные в алый цвет отблесками умирающего огня, любоваться его взъерошенными темными волосами, которые лишь спереди, освещенные бликами, казались светлее.
Он чувствовал томление, желание подойти и сесть рядом с Джимми, обвить его плечи рукой, дать ему понять, что он увидел в мальчике что-то особенное, что его чувства к нему – нечто гораздо большее, чем сексуальное влечение.
Однако Ричард знал, что мальчик никогда его не поймет. Никогда. Весь его предыдущий опыт был иным – с такими мужчинами возможен только секс.
Хотя Ричард и давал себе отчет, что причина его поступков коренилась не только в беспокойстве за судьбу мальчика, что где-то в глубине его существа возникало болезненное желание, от которого он испытывал одновременно неловкость и восторг, – но и это была еще не вся правда.
Если бы я сумел выключить свои сексуальные ощущения, я действительно мог бы помочь этому мальчику, помочь ему стать хорошим человеком, изменить его судьбу. И может быть, когда-нибудь, думал Ричард с надеждой, он поймет это.
А что придет с этим пониманием? Что придет с этой возросшей доверительностью и близостью?
Ричард быстро вошел в комнату и уронил свою ношу на диван.
– Я уверен, что тебе здесь будет удобно, Джимми. Доброй ночи.
Ричард чувствовал на себе взгляд мальчика, когда выходил из комнаты и закрывал за собой дверь.
Он торопился уйти, но потом вернулся и крикнул из-за двери:
– Джимми, если ты нуждаешься в уединении, можешь запереть дверь. Просто поверни засов.
