Текст книги "Мне важно этой ночью (СИ)"

Автор книги: Риччи Джасс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

38 глава

Вдохнуть смог только когда вышел из комнаты, оставив девчонку позади.

Что это было?

Много вопросов и мало ответов. Голова гудит как шальная.

Вспоминаю, что бабушка ждёт на кухне, иду к ней. Наверное зря. Хотя стоит присмотреть за старушкой, чтоб ей плохо от радости не стало.

– Димочка, радость какая, что же ты мне сразу не сказал, что вы с Диной давно знакомы? Я то голову ломаю, как так, вы знакомы всего ничего, а такие искры летают, а вот оно что, и ребёночек...

– Тпруу, бабуль, остановись. Дина ещё ничего не знает, рано коляску выбирать. Плюс ко всему, я не уверен в том, что этот ребёнок мой. Ты меня знаешь, я всегда щепетилен в вопросах деторождения и предохранения.

– От судьбы не предохранишься, Димка, а эта девочка твоя судьба.

Бабушкин оптимизм и романтизм раздражал. Судьба, ага. Женил себя на беременной шлюхе, дебил. Теперь расхлебывай, как, где и с кем успела.

Её пассаж про презерватив пролетел мимо кассы, потому что я всегда покупаю дорогие, прочные и по размеру. Да, в тот раз она стащила презерватив, но я не заметил на нем никаких повреждений. Пытаться приписать мне авторство этого глупо.

Нужно на воздух. Вызвался сходить в магазин и заказать еду. Бабушка не состоянии готовить, девчонка тоже, к чему жертвы.

В магазине черти дёрнули зайти в аптеку и я захватил самый дорогой и точный тест.

Расплатившись за всё, пришел домой, застал бабушку и Дину на кухне.

– Это тебе, – протянул бабушке ее лекарства, которые она принимает, в запас, затем повернулся к девчонке и молча протянул ей тест на беременность.

– Я не буду делать этот тест, он ни к чему. Я не могу быть беременной.

Откладывает тест в сторону и нервно раскачивает ложечкой зелёный чай.

– И ещё, Дима, Агния Петровна сказала, что ты не уверен в том, что ребенок мог быть твоим. У тебя есть причины так думать, но могу сказать одно, после тебя я ни с кем это не делала.

Наконец-то посмотрела мне в глаза, в которых застыло отчаяние.

Бабы. Что одной нельзя никакие свои мысли доверить, что вторая нашла при ком своих половых партнёров обсуждать.

Только со мной она была, какая прелесть. И я должен в это поверить? Она продалась мне и танцевала в стриптизе. Охотно верю, что я её единственный, ага.

Но не при бабушке я собирался это обсуждать.

– Если я могу быть отцом этого ребёнка, я предпочёл бы знать, есть он или нет. Сделай тест. Это не трудно.

– Хорошо, я сделаю это, но у меня бывает болезненное начало месячных, я иногда употребляю обезболивающие.

Дина поднимается со стула и идёт к ванной.

– О Боже, нет... Что-то не так.

Мы с бабушкой поворачиваем головы и видим, как Дина прижимает ладони к низу живота. Сминает халат и с ужасом смотрит на свои ноги. Я замираю, сжимаюсь, и понимаю, что что-то действительно не так. Глобально не так.

39 глава

Мне кажется я ещё никогда так быстро не бегал и не ездил, как в тот день.

Бабушке сказали, что скорую придётся ждать не менее двадцати минут, и я подхватил на руки девчону, прижал ее к себе, выбежал к машине и привёз ее в больницу сам. Передал врачам и мерял коридор шагами, ожидая того, чем все закончится. Надеялся на хорошее, а внутри все сжималось и обрывалось ежесекундно.

Казалось, спустя целую вечность вышел врач, и я стоял, из-подо лба глядя на него и слушая его вердикт. Долгий разговор, уточняющие вопросы, которые только делали меня все более напряжённым и молчаливым, и я вернулся в БМВ, повернул голову и уставился невидящим взглядом на перепачканное кровью пустое сидение.

Она была беременна. Она потеряла ребёнка. Я сделал это с ней.

Сначала стресс, потом ссора, и добивочка в виде принуждения у стены... Опустил голову на руль и сжал его руками так, что тот едва не захрустел.

Вчера я мнил себя добрым парнем, ввалив ее отцу и выбив у него ее паспорт, узнав, какую дичь этот монстр планировал сотворить с собственной дочерью, продав её бандиту, и надо же как повернулось. Главным монстром в её жизни оказался не больной папаша, не хозяин стриптиз клуба, не браток, который собирался ей присунуть за долги мудака-отца, а я. Из-за меня она попала в эту ситуацию и оказалась на больничной койке. Из-за меня она оказалась беременна и потеряла ребенка. Все беды этой девчонки произошли из-за меня.

Следующие две недели Дину выхаживала бабушка. Она видела, в каком состоянии шмыгаем по дому мы оба, и держалась бодрячком, хотя я уверен, что ее сердце разбилось, когда я приехал в тот день из больницы и лишь молча покачал головой, после чего ушёл к себе и закрылся там с бутылкой бурбона. Бабушка пыталась поговорить, но из моего горла не выдавливалось ни звука, словно сил осталось на одно дыхание. Она убеждала, что мне нужно выговориться, чтоб стало легче, но я знал, что легче мне не станет.

Первые три дня я много пил, пытаясь утопить свое сознание в алкоголе, а потом резко прекратил, когда ее отпустили из больницы домой. Ей я вообще старался не показываться на глаза, потому что горло сжимало спазмом и оттуда не выдавливалось ни звука. Я не представлял что могу ей сказать. Какие слова могут отменить или исправить случившееся? Какие слова могут загладить то, что я натворил?

За всё это время я открыл рот при ней всего раз, когда случайно прокололся, вышел невовремя и напоролся на них с бабушкой на кухне. Хриплым, чужим голосом поинтересовался её самочувствием, и сбежал, даже не помня и не поняв, что она ответила. И ответила ли она? Или это была бабушка?

В голове от одного ее вида стучало так, что я не понимал.

После того раза я купил себе пятилитровую бутыль воды в комнату, чтоб не ходить на кухню за водой и не подвергать ни себя, ни её таким стрессам. Так будет лучше для всех, я убежден в этом. Мне противопоказана эта девчонка. И ей однозначно стоит держаться от меня подальше.

40 глава

Я лежала в больничной палате и поверить не могла в произошедшее. Дичь какая-то. Это настолько нужно быть неудачницей, чтобы забеременеть в первый раз. Как? Он же натуральный бабник. Жил же до этого как-то, трахал баб налево и направо в любом состоянии. Что здесь не так? Единственное, что приходило на ум – при контакте просто не хватило смазки. А если презерватив использовать слишком долго, он может неправильно выполнить свои функции. О да, большая сила интернета дает много ответов даже на самые странные вопросы.

Я даже не успела толком прийти в ужас от состоявшегося факта. Словно онемение какое-то. Следствие действия таблеток. И не только обезболивающих. Не знаю, как правильно объяснить свои ощущения. Но что же я чувствовала последний месяц? Как не заметила изменения и как пропустила почти десятидневную задержку? Списывала на стресс после похорон? Возможно. Но от этого не легче.

Возвращение домой было тяжёлым. Князев меня избегал. Агния Петровна всегда была предельно учтивой, не задавала лишних вопросов. Я просто изначально просила ее не докапываться до истины. А когда настанет тот час, я ей обязательно все объясню. Ну попробую по крайней мере. Потому что как объяснить бабушке, что ее внук купил меня на ночь, я не представляла.

Она была сильно расстроенной, но никто не виноват в том, что случилось. Я не знала, он не знал. Даже предположить такое не могли. И тот чертов секс, в наш последний раз. Дурной, злобный, на пределе. И моё долбанное тело, которое как кусок пластилина плавится в его ручищах. В каком бы бешенстве я не пребывала в тот момент, я точно знала, что хочу чувствовать его в себе. Это зависимость. Моё тело и разум сговорились, они работают на мои низменные инстинкты. И стыдно мне не тогда, когда меня едва ли не силой берут, а позже, чуточку, совсем немножко.

Сижу за столом и нервно расколачиваю в чашке чай. На часах почти десять вечера. А я спать не могу. Хорошо, что Агния Петровна сегодня ушла пораньше к себе. Собеседник из меня сегодня никудышний.

Дверь в квартиру протяжно скрипнула. Дмитрий наконец-то соизволил вернуться домой. Иду к нему навстречу, пока не сбежал. Нам нужно поговорить, чтобы легче стало. Я надеюсь на это.

– Я сырники приготовила, давай кофе тебе сделаю.

Стою среди прихожей, кутаюсь в тонкую кофточку и жду его очередного игнора. Но я настроено по-боевому. Мы поговорим и точка!

Он стопорится в коридоре, избегает моего взгляда.

– Я сыт, спасибо, – бурчит негромко и вижу, что собирается меня обойти и спрятаться в недрах своей комнаты.

– Не настаиваю. Тогда просто давай поговорим. У нас накопилось много вопросов. По крайней мере у меня.

Останавливается, впервые с тех пор, как приезжал врач, поднимает взгляд и смотрит мне в глаза. Неопределённо жмёт плечами и кивает в сторону кухни. Не в коридоре же разговаривать.

Уже что-то. Иду к столу, сажусь и нервно кручу чашку. Блин, ну вроде бы до этого крутилась сотня правильных фраз, а теперь сплошная пустота. Черт. Отодвигаю чашку и смотрю на сырники. Вкусные получились. Да вот только в глотку не лезут.

– Никто из нас не виноват, что так получилось... Я про выкидыш. Я и предположить этого не могла. Думала, что ты взрослый, толковый в этом деле. Но и здесь или пан или пропал. В наш первый раз просто могло не хватить смазки.

Фух, вроде бы высказалась. Меня всю колотит от нервов.

41 глава

Он молча выслушал мою тираду.

– Презервативы не дают сто процентной гарантии, как и сказал тогда врач, хотя раньше у меня никогда с ними осечек не случалось... Впрочем, можешь не волноваться, больше тебя таким рискам никто подвергать не будет. Мне жаль, что всё так вышло, – он поднимается на ноги, жадно выпивает стакан воды и бросает взгляд на дверь, вижу, что собирается смыться.

– В смысле? – я немного подвисла, переваривая его слова, но последние особенно, – впрочем не отвечай на это. Дай ответ на другой вопрос: мы женаты или нет?

– Да. Ты хочешь это исправить?

– Мне просто интересно знать, что ты этим браком пытался доказать, кому и зачем?

Вижу мелькнувшее в его взгляде раздражение, которое тут же погасло, когда он скользнул взглядом по мне.

– Я пытался сберечь бабушкины деньги и, как ни странно, тебя. Видишь ли, у твоего извращенца отца становится намного меньше прав на тебя, если ты чья-то жена. Юридически, физически и морально, хотя о какой морали можно разговаривать...

Нервно сглатываю. Я и хотела именно это предположить, но не видела в Князеве супергероя. Скорее он оберегал наследство от пустышки. А вот про отца... Смотрю на него и как-то внутри все переворачивается. Тяжко. Очень.

– Я продала себя в постель только раз. И сделала это только с тобой. Из-за того, что отец украл часть денег, а они были нужны на срочную операцию.

Кивнул молча. Постучал пальцами по столу.

– Я выплатил остаток кредита, – сказал нехотя, как будто стыдился хорошего поступка. – Тебе больше не надо светить телом для зарабатывания денег. Сконцентрируйся на восстановлении и на бабушке. Вопрос с нашим браком решим позже, пока твой папаша маячит на горизонте тебе безопаснее быть женой.

Закрываю лицо ладонями и пытаюсь не поддаться эмоциям. Но слезы брызгают из глаз. Черт. Опять. Только не при нём. Ему и нахрен не нужны мои сопли.

– Прости, спасибо. Человеческое спасибо.

 Спешу к ванной, чтобы смыть соленые ручьи, которые бесят.

Я долго лежала в кровати, но сна ни в одном глазу. Хотя глаза пекут так, что сил нет терпеть. Даже успокоительное не помогло. Встаю с кровати и роюсь в арсенале своих таблеток. Выбора нет.

Иду как на казнь в спальню Князева.

Открываю дверь и вижу, спит. И телефон в руке. Зря, ой зря я сюда вошла. Потому что глаза впитывают до мельчайших подробностей то, что видят. Его широкая спина идеальна. К такой хочется прикасаться, целовать или нежно царапать. Что за мысли в голове? Почему задевают меня? Мне же лучше, что между нами ничего не будет. Так нет же, что-то неприятное гложет внутри. Он слишком красивый и сексуальный, когда своим пристальным взглядом проникает в мой мозг. Закрываю глаза, а перед ними наша полноценная ночь в постели. Кажется, что до сих пор помню на своей коже аромат его парфюма. Даже сейчас нотки чего-то древесного витают в комнате. Кусаю губы, иначе боюсь, стон безнадёги слетит с губ.

Уходить. Нужно срочно уходить. Но где я и логика. Тянусь рукой к его телефону, чтобы убрать в сторону.

Перехватывает мое запястье резко, не успела и охнуть.

– Что ты здесь делаешь?

– Правду сказать или соврать? – гляжу ему в глаза, ну пытаюсь, потому что взгляд так и хочет скользнуть ниже, на его чувственные губы.

– Никогда не лги мне, я это патологически не переношу, – он присел на кровати, потёр сонные глаза и внимательно посмотрел на меня.

– Мне не спится, – кладу телефон мужа на тумбочку, а потом по хозяйски открываю верхний ящик его стола и роюсь в поисках таблеток, –  Я когда-то видела у тебя здесь таблетки. Ты их выбросил? Или сбросил в общий бокс?

– Ты рылась в моих вещах? – хмурит брови, глядя, как по хозяйски я открываю его тумбочку.

– Раньше я здесь пыль гоняла. До твоего приезда. Ничего криминального. Расслабься. И да, ты не ответил.

– Не помню, бабушка оставляла наверное. Я не пью таблетки, – пожал плечами. – Что у тебя болит?

– Уснуть не могу.

– Бабуля оставляла у меня в шуфляде снотворное?

Кажется, до сонного мужчины начинает медленно доходить, что моя легенда трещит по швам.

– Давай колись, чего пришла, честная?

42 глава

– Уснуть не могу, – повторяю упрямо.

– Колыбельную спеть? – криво усмехается уголком рта, но взгляд потемневший и настороженный.

– А умеешь?

– Нет, – хмыкнул и пожал плечами, – могу по жопе дать и отправить свою комнату.

– Понятно, – вздыхаю разочаровано, поймав какую-то крупицу жалости к себе, – спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – отвечает, всё ещё глядя внимательно и настороженно.

Дура. Набитая дура. Чувствую себя глупой и недалекой. Пришла к нему, наивно думая, что все его слова, сказанные ранее, просто тупой треп. Оказалось, что нет. Едва не кусаю ногти от досады. Падаю на кровать и почти вою от желания. Я так не выдержу. Я хочу этого мужчину до боли в каждой клеточке своего тела. И теперь боюсь, что он просто со скандалом вытолкает меня взашей. Сейчас это произошло тихо-мирно. Я понимаю, что он держался молодцом.

Я проспала всего четыре часа. Долбанных четыре часа, которые не дали успокоения моей душе и телу. Приняла душ. Приготовила завтрак. Как робот. Пила чай как робот. Голова пустая, душа тоже.

Как только на кухне появилась Агния Петровна, я обняла ее и поцеловала.

– Я должна вам кое в чем признаться.

– Да, моя девочка?

– Дима женился на мне ещё перед выкидышем, – потупила взгляд в тарелку с омлетом и забыла как дышать, – он думал, что я искательница лёгкой наживы. Как-то так.

Агния Петровна подавилась чаем.

– И поэтому женился? Потому что думал, что ты вертихвостка? Я думала мужчины от таких бегут.

Смотрю на нее в упор и … реально тупо хлопаю ресницами. Блядь.

– Я тогда ничего не понимаю, – лепечу как ребенок, трясущейся рукой сжимая вилку.

– Я старомодная в этом плане, моя девочка, в моё время женились по любви. Или из-за денег. Но деньги у моего внука есть, а вот после того, как он увёз тебя в больницу на нем три дня лица не было, – мягко сказала пожилая леди. – И он много пил.

Ну уж нет. Я конечно уважаю бабушку Князева, но её предположения скорее смахивают на желаемое ею. Или же романтика у этой женщины никогда и никуда не исчезала спустя столько лет.

– Простите, но …

Черт, я же не объясню ей о том, что продалась ему. Что не просто так пересеклись где-то  полтора месяца назад и переспали.

– Мне нужно кое-куда отлучиться. Вы же не против?

– Нет, дорогая, всё, что тебе нужно, – улыбнулась она. – Вам, Князевым, невозможно отказать, – довольно подмигнула.

– Такое скажете, – смеюсь и обнимаю Агнию Петровну, – я вас люблю.

А потом убегаю к себе. Переодеваюсь в простое летнее платье, несколько раз отвечаю в чате подружкам из клиники. Зыркаю на часы. Вроде бы всё собрала. Уже время. Выхожу в прихожую и обуваю сандалии. В сумочке трезвонит мобильник. Извлекаю его и и улыбаюсь, слыша голос мужчины.

– Уже выбегаю, Ильнар, несколько минут.

Поднимаю взгляд, на меня смотрит Князев. Нервно сглатываю. Надеюсь, не слышал.

– Убегаю, скоро буду, – на пол квартиры оповещаю Агнию Петровну и вылетаю в подъезд. Даже лифт не жду. Бегу по ступеням вниз, как ужаленная.

– Я бы вышла к остановке, зачем было утруждаться и ехать прям сюда, – смеюсь, видя Ильнара, который вышел из автомобиля.

– Девочка моя, уже время, а время..

– Деньги, понимаю, прости.

– Тебе всё можно, куколка. Запрыгивай.

43 глава

Я смотрю, как отъезжает автомобиль, как в замедленной съемке. Я же говорил ей, предупреждал, что еще одно поползновение в сторону своего стриптизерского бесславного прошлого, и это конец. Всё, выйдет за дверь и пути назад не будет. И что я вижу.

– Ты ревнуешь? – слышу за спиной голос бабушки.

Медленно закрываю глаза, сцепив зубы, чтобы не выругаться матом.

– Нет. Но я взбешен.

– Я же вижу стойку. Она отпросилась у меня, я ее отпустила.

– Куда? – поворачиваюсь и внимательно смотрю бабуле в глаза. И вижу, что ответа на этот вопрос у нее, конечно же, нет. Слепо ей доверяет. Хмыкаю.

– Дима, она хорошая девочка, она не натворит глупостей.

– Она натворила уже столько глупостей, что на три тома хватит, а мы знакомы всего ничего! Бабуль, я люблю тебя, но ты абсолютно не знаешь о чем говоришь.

– И поэтому ты женился на ней?

Замираю у подоконника, мозг соображает быстро. Эта стерва нарушила еще одно правило, о котором я говорил. Что бабушка не должна знать.

– Я женился на ней чтоб уберечь тебя, и ее. Ничего более.

– Она забеременела от тебя и потеряла невинность с тобой, – продолжает подсказывать факты бабушка.

– Случайность и ошибка. Больше этого не повторится.

Бабушка долго смотрит на меня, затем вдруг миролюбиво кивает.

– Как скажешь, мальчик мой. Раз Дины нет, может ты поразвлекаешь старушку?

– Лиса, – хмыкнул. – Знаешь, что я на это отвечу.

– Не уезжай, наделаешь глупостей.

– Не у нее одной на них право, – пожимаю плечами, целую бабулю и направляюсь в свою комнату. Там немедленно хватаю телефон и звоню в собственную скорую помощь. – Арина? Да, да, да, сейчас. Понял. С меня Мартини. Что? Браслет? Хм, вот уж кто не пропадет по жизни... Что бурчу? Да ничего. Жди.

... Выхожу из такси, поднимаюсь в квартиру, открываю дверь и сразу впечатываю кого-то в стену.

– Упс, – хмыкаю криво, увидев, собственно, в кого вписался, – простите великодушно.

– Привет, как день прошёл? – улыбается Дина, а у самой лицо бледное, даже впечатление, что плакала.

– Бывало и лучше, – выдавил сквозь зубы, мельком кинув взгляд на нее. Прищурился, – что с лицом?

– Лук резала. Я там ужин приготовила. А еще с бабушкой пироги пекли. Тебе кофе или чай?

Ведет себя как ни в чем ни бывало. А меня аж колотит всего от одного ее вида.

– Я поел. Приму душ и спать.

– Я думала, что мы сможем наконец-то вдвоем посидеть и нормально пообщаться. Но если у тебя нет желания… прости, – разворачивается и уходит на кухню, где гремит чем-то.

Разворачиваюсь и ухожу. Ухожу, потому что не хочу в тюрьму и боюсь за жизнь этой идиотки. Я уже довел ее до больничной койки однажды, я опасен для нее, поэтому уношу ноги, хлопая дверью ванной.

Еще одна неделя в полном игноре. Уверен, что так будет лучше. И она тоже это поймет.

И вот в очередное утро начинается со звука ее голоса.

– Агния Петровна, я через полчаса убегаю. Ой, уже почти полвосьмого. Завтрак на плите, ваши таблетки разложены. Сейчас бегу переодеваться.

– Можно так не орать, здесь люди спят, – рявкаю из своей спальни, хотя проснулся еще в шесть. Не понимаю зачем говнюсь, но вылетело само.

В спальню заглядывает Дина, вся при параде и говорит.

– Простите, хозяин, больше так не буду.

– Соси прощение, – скалюсь, окинув ее взглядом.

– Громко, страстно? А плохо не станет? – ехидно смеется, рассматривая мою эрекцию.

– С моторчиком все в порядке, – пожимаю плечами.

У этой стервы не вовремя звонит мобила. Она не сводит глаз с меня, но отвечает.

– Да, Сергей Валентинович, нет, – смеётся, – не занята. Конечно же уже бегу. До скорой встречи. Не судьба, Князев.

– Тебе же хуже, – ухмыляюсь как кот, встаю с кровати в чем мать родила и ничего не стесняясь дефилирую мимо нее в ванную.

44 глава

Я бегу из этой квартиры как прокаженая. Щеки пылают, сердце стучится где-то в горле. Выбивает такую чечётку, что я вся извелась от перевозбуждения. Как я буду работать? У меня же все мысли о том, что он там. Дома и у него была эрекция. Я хочу верить, что на меня. Он в кои-то веки хорошо выспался и поэтому не рычал? Что поменялось?

Как идиотка пол дня пробыла в сексуальном рабстве мозгов. Как же сложно каждый раз подавлять томление внизу живота, которое скручивается в тугой узел неудовлетворения. Рехнусь. Потому что подсела на секс с этим мужчиной. Дура. Мужем. Ты имеешь полное право требовать от него все, что пожелаешь. И пусть только попробует что-то вякнуть.

Сразу же после работу заскочила в супермаркет. Затарилась продуктами, которые пригодятся для очень и очень интимного ужина. И пусть только попробует испортить этот вечер.

– Я дома. Как прошел день?

– Хорошо, Диночка, – улыбается, выходя на встречу, Агния Петровна.

– А Димка где? – не знаю как выгляжу со стороны, но я чувствую небывалую эйфорию

– Как обычно, по делам поехал, – пожимает плечами бабуля. – Вас двоих в этом доме застать смерти подобно.

И куда его черти унесли? Я тут же понимаю, что моя улыбка слетела с лица.

– А я креветки купила, оливки и ещё кучу вкусностей.

Иду на кухню уже не так рьяно, как до этого бежала домой.

Входная дверь хлопнула около одиннадцати, Агния Петровна уже давно спала. Слышу, как раззувается и сразу идет на кухню, начинает греметь кастрюлями и тарелками.

Силы мне, силы мне, силы мне. Ага, эта мантра слабо помогает. Но хрен я его просто так сегодня спать отпущу. Если с сексом облом, то мозг ему потрахать я готова. Выхожу из спальни с бокалом вина и ловлю свой пьяненький взгляд в зеркале. Красивая. Я это точно знаю. И волосы у меня офигенные и эта тонкая атласная ночнушка только подчеркивает мою высокую грудь, длинные ноги.

Скотина. Опять по бабам шлялся.

Пофиг. Постараюсь ещё побаловать себя в душе, если получится. Недавно что-то сносное вышло, но не было той  разрядки, которую мне давал секс. Ступаю тихонько, словно кошка. Вижу, что проголодался.

– Вкусно,– подношу к губам бокал и делаю маленький глоток.

Меня это немного отвлекает, потому что гнев просто раздирает меня. Хорош как никогда. Или это я его возвела в ранг божества?

– Тебе или мне? – вскидывает бровь, обернувшись.

Окидывает с ног до головы таким взглядом, что коленки начинают дрожать, а затем спрашивает:

– Какой по счету?

– Тебе. Креветки решил в одно лицо склацать? Я тебя ждала, а ты опять где-то оттягивался. И да это уже третий. Хорошо заходит.

Я вся пылаю от гнева, меня давно так не штормило

– Я бы не назвал это так, – пожал плечами, – но допустим. Ждала значит? – играет бровью, бросив еще один взгляд, от которого кровь загоняла шустрее.

– Хотела просто поужинать с тобой и поговорить он нас. Но ты же у нас занят. Поэтому не буду мешать.

Залпом допиваю остатки вина и ставлю бокал на стол.

– Приятных снов, Димочка.

– Я сейчас свободен, и собираюсь съесть все креветки, – ухмыляется мне вслед. – А с тебя всё ещё должок за утро, киса. Поэтому вернись, плесни вина и помурлычь.

– А не жирно будет? И креветки, и минет?

Дышу сбивчиво и вижу как он откусывает половинку огромной креветины.

– Нормально, – отвечает, облизнув губы, – готова приступить?

– Неизвестно где шлялся, а я тебя буду облизывать?! Да ты хоть бы руки помыл!

– Помыл, прям тут, – кивает на раковину и жидкое мыло, стоящее за средством для мытья посуды. – Мой бокал, Дина. Он всё ещё пуст.

– Я уже все допила, тебе не осталось, ешь креветки и спать ложись.

– Жаль, – бросает мне вслед, но догонять не спешит.

Иду к себе, чувствую, что хреново мне от недотраха. Но я же упёртая как скотина. Что-то там себе в пьяной голове доказываю.