Текст книги "Посылка"

Автор книги: Ричард Мэтисон (Матесон)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 26 страниц)

На краю

Было уже почти два часа, когда наконец-то появилась возможность пообедать. Всю первую половину дня его стол был завален снежной лавиной требующих что-то сделать бумаг, телефон не смолкал, и целая армия настырных посетителей приступом брала дверь кабинета. К двенадцати нервы были как натянутые до предела скрипичные струны. К часу дня струны уже нельзя было тронуть, а полвторого они начали лопаться. Ему нужно было выбраться отсюда, сейчас же, немедленно. Сбежать куда-нибудь в полутьму ресторана, выпить коктейль и как следует подкрепиться. Послушать успокаивающую музыку. Просто необходимо.

Дональд спустился вниз и шел некоторое время, пока не миновал весь этот район знакомых ему кафе и закусочных. Совсем не хотелось, чтобы кто-то его узнал. Подвальный ресторанчик «У Франка» находился где-то в четверти мили от офиса. Зайдя внутрь, он попросил хозяйку провести его в дальнюю кабину и заказал мартини. После того как женщина приняла заказ, он вытянул ноги под столом и закрыл глаза. Благодарный вздох облегчения вырвался откуда-то изнутри. То, что надо. Мягкий полусвет, дрожащая на грани слышимости мелодия, исцеляющий глоток. Он снова вздохнул. Еще несколько таких дней, подумал он, и все.

– Привет, Дон!

Он открыл глаза как раз в тот момент, когда мужчина уже опускался напротив него.

– Ну, как жизнь? – спросил тот.

– Что-что? – уставился на него Дональд Маршалл.

– Да ничего,– сказал мужчина.– Ну и денек! Черт знает что! – Он устало улыбнулся.– И ты тоже?

– Просто не верится...– начал было Маршалл.

– А-а,– сказал мужчина, удовлетворенно кивая, когда официантка принесла мартини.– Это по мне. Еще пожалуйста. Сухое-пресухое.

– Одну минуту,– сказала официантка и ушла.

– Ну вот,– сказал мужчина, потягиваясь,– если хочешь уйти от всего этого, то самое лучшее посидеть «У Франка», точно?

– Послушайте,– сказал Маршалл, неловко улыбаясь в ответ.

– Да? – Мужчина нагнулся вперед, улыбаясь в ответ.

– Я боюсь, что вы ошиблись.

– Я? – переспросил мужчина.– Может, я что-нибудь не так сделал, забыл побриться? Это со мной бывает. Или еще что? А может быть, галстук не тот?

– Вы не поняли меня,– сказал Маршалл, нахмурившись.

– Что?

Маршалл слегка кашлянул и продолжил:

– Я не тот, за кого вы меня принимаете.

– А? – Мужчина снова наклонился вперед и прищурился. Потом он выпрямился, засмеялся и сказал: – Ну что еще за дела, Дон?

Маршалл провел пальцем по основанию своего стакана.

– Действительно, что за дела? – сказал он уже менее вежливо.

– Я что-то не понимаю,– сказал мужчина.

– Как вы думаете, кто я такой?

Голос у Маршалла повысился. Мужчина начал что-то говорить, открыл рот и замолчал, потом снова заговорил:

– Что ты имеешь в виду...

Он прервался, потому что официантка принесла мартини. Пока она не ушла, оба сидели тихо.

– Послушайте.– Мужчина начал нервничать.

– Не надо. Я не собираюсь ни в чем вас обвинять,– прервал его Маршалл,– но вы меня не знаете. Вы со мной никогда в жизни не встречались.

– Я просто не могу...– Мужчина не закончил, вид у него был просто весьма озадаченный.– Я тебя не знаю?

Маршалл искусственно засмеялся.

– Это уже просто смешно,– сказал он.

Мужчина понимающе улыбнулся.

– Я знал, что ты меня дурачишь.– Он покачал головой.– Знаешь, я уже почти начал сомневаться.

Маршалл поставил стакан. Лицо его напряглось.

– Мне кажется, это уже слишком,– сказал он.– У меня сегодня совершенно нет настроения...

– Дон,– перебил его мужчина,– что случилось?

Маршалл сделал глубокий вдох, затем медленно выдохнул.

– Ну что ж,– сказал он,– предположим, что это случайная ошибка,– он через силу улыбнулся,– и кто же, вы думаете, я такой?

Мужчина не отвечал. Он в упор смотрел на Маршалла.

– Ну давай, говори.– Маршалл начал терять терпение.

– Так это не шутка? – спросил мужчина.

– Нет, я еще раз хочу...

– Подожди, подожди,– сказал мужчина, поднимая руку.– Предположим, что два человека могут до такой степени походить друг на друга, и они...

Он резко замолчал и посмотрел на Маршалла.

– Дон, ты ведь шутишь со мной?

– Но послушайте же меня...

– О’кей, тогда я прошу прощения,– сказал мужчина. Он все еще сидел, уставившись на Маршалла. Потом он пожал плечами и изобразил улыбку.– Я мог бы поклясться, что передо мной Дон Маршалл,– сказал он.

Маршалл почувствовал, как что-то у него холодеет внутри.

– Он самый,– произнес он, слыша себя как бы со стороны. Ничего не нарушало тишину ресторана, кроме музыки и негромкой возни на кухне.

– И что это значит? – спросил мужчина.

– Да я бы сам хотел знать.– Голос у Маршалла стал совсем тихий.

– Так ты...– Мужчина внимательно смотрел на него.– Так это не шутка.

– Ну я прошу, послушайте!

– Ладно, ладно,– мужчина поднял руку в примиряющем жесте,– это не шутка. Ты утверждаешь, что это я тебя не знаю. Хорошо. Тогда мы имеем следующее: один человек не только похож на моего друга как две капли воды, но он и носит то же самое имя. Это реально?

– Получается, что да,– сказал Маршалл, поднял стакан и на какое-то мгновение забылся с мартини. Мужчина сделал то же самое. Официантка подошла принять следующий заказ, но Маршалл попросил подойти позднее.

– Как вас зовут? – спросил он.

– Артур Нолан,– ответил мужчина.

Маршалл сделал движение руками, обозначающее: «Ну вот видите, я вас не знаю».

Под ложечкой у него засосало.

Мужчина откинулся назад и уставился на Маршалла.

– Потрясающе,– сказал он и покачал головой,– просто потрясающе.

Маршалл улыбнулся и опустил взгляд на стакан.

– Где ты работаешь? – спросил мужчина.

– Пароходство «Америкэн Пасифик»,– ответил Маршалл, поднимая глаза.

Он почувствовал, что его начинает разбирать любопытство. По крайней мере, весь этот сумасшедший день уже не казался ему таким скучным.

Мужчина испытывающе смотрел на него. Маршалл почувствовал, как любопытство исчезает. Внезапно мужчина засмеялся.

– Да, приятель. Утро у тебя, должно быть, было не позавидуешь.

– Какое утро?

– Да никакое,– сказал мужчина.

– Но я повторяю...

– Я сдаюсь,– ухмылялся Нолан,– у меня просто волосы дыбом.

– Но послушайте же, черт вас возьми! – взорвался Маршалл.

Мужчина больше не ухмылялся. Он открыл рот и опрокинул туда содержимое стакана.

– Дон, ты что? – спросил он уже на полном серьезе.

– Вы меня не знаете,– сказал Маршалл, четко произнося каждое слово,– и я вас не знаю. Будьте добры с этим согласиться.

Мужчина посмотрел вокруг, как бы ища помощи. Затем он наклонился поближе к Маршаллу и спокойным твердым голосом произнес:

– Слушай, Дон, давай честно. Ты меня не знаешь?

Маршалл набрал побольше воздуха и, сдерживая нарастающую ярость, сжал зубы. Мужчина отпрянул от него. Выражение его лица испугало Маршалла.

– Один из нас спятил,– сказал Маршалл. Но получилось это совсем не с той легкостью, какую он хотел.

Нолан судорожно сглотнул. Он не поднимал глаз от стакана, словно боясь взглянуть на собеседника.

Внезапно Маршалл расхохотался.

– Бог ты мой! – сказал он.– Ну и сцена! Вы, наверное, на самом деле думаете, что знаете меня?

Губы мужчины слегка искривились.

– Тот Дон Маршалл, которого я знаю,– сказал он,– тоже работает в «Америкэн Пасифик».

Маршалла передернуло.

– Но это невозможно,– сказал он.

– Нет,– без всякого выражения добавил мужчина.

В следующую секунду Маршаллу показалось, что он стал жертвой какого-то коварного замысла. Но полная растерянность на лице собеседника сразу же заглушила это подозрение. Он пригубил мартини, поставил стакан и осторожно положил ладони на стол, как бы надеясь, что это придаст ему силы.

– Пароходство «Америкэн Пасифик»? – спросил он.

Мужчина утвердительно кивнул.

– Да.

Маршалл упрямо покачал головой.

– Нет,– сказал он,– другого Маршалла у нас в конторе не числится.– И тут же быстро добавил: – Если, конечно, это не кто-нибудь из клерков там внизу.

– Но ты...– мужчина явно нервничал,– ты работаешь администратором,– сказал он.

Маршалл убрал руки со стола и зажал их между ног.

– Тогда я не понимаю,– сказал он. И тут же пожалел, что произнес это.

– И этот... э-э... человек сказал, что он именно там и работает? – В голосе Маршалла звучал вызов, голос дрожал.– И вы можете доказать, что его действительно зовут Дон Маршалл?

– Но, Дон, я...

– Так вы можете доказать или нет?

– Ты женат? – спросил мужчина.

Маршалл медлил с ответом. Наконец, кашлянув, он ответил:

– Да, женат.

Нолан наклонился вперед.

– На Рут Фостер? – спросил он.

Скрыть непроизвольное удивление Маршаллу не удалось.

– Ты живешь на Острове? – настойчиво продолжал Нолан.

– Да,– слабо сказал Маршалл,– но...

– В Хантингтоне?

Маршалл не мог уже даже кивать.

– Учился ли ты в Колумбийском университете?

– Да, но...– Губы у него слегка дрожали.

– А закончил ли ты в июне сорокового?

– Нет.– У Маршалла появилась какая-то надежда.– Я закончил в январе сорок первого. Сорок первого.

– Ты был лейтенантом в армии?

Маршалл почувствовал, что куда-то провалился.

– Да,– пробормотал он,– но вы сказали...

– В Восемьдесят Седьмой дивизии?

– Подождите минутку.– Маршалл отодвинул в сторону почти уже пустой стакан, как бы освобождая место для опровержения.– Я могу дать вам очень хорошее объяснение этого... того дурацкого совпадения. Во-первых: кто-то, кто очень похож на меня и знает обо мне довольно много, притворяется, что он – это я и есть. Бог знает зачем. Вовторых: вы все это знаете и пытаетесь заманить меня в какую-то ловушку. Ну нет! Вы можете приводить какие угодно доказательства.

Мужчина хотел что-то возразить, но Маршалл, будучи уже почти в отчаянии, не дал ему сказать ни слова:

– Вы можете задавать мне любой вопрос; но я знаю, кто я такой, и я знаю, кого я знаю.

– А так ли это? – спросил мужчина. Он был явно озадачен.

Маршалл резко поджал ноги.

– Ну вот что. Я не с-собираюсь здесь с-сидеть спорить с вами,– сказал он,– это совершенно бессмысленно. Я пришел сюда немного отдохнуть... Туда, где никогда раньше не был, и вдруг...

– Дон, мы всегда здесь обедаем в это время.– Видно было, что Нолану трудно говорить.

– Чепуха какая-то.

Нолан потер рукой подбородок.

– Ты... ты правда думаешь, что это игра, что тебя хотят надуть? – спросил он.

Маршалл смотрел на него как завороженный. Он чувствовал, как тяжело бьется пульс.

– Ты думаешь, что... О, мама родная... ты думаешь, что есть человек, который притворяется, что он – это ты? Но, Дон...– Мужчина посмотрел вниз.– Мне кажется, если бы я был на твоем месте, то я бы,– тихо закончил он,– пошел к доктору, я бы пошел к...

– Может быть, закончим об этом? – холодно прервал его Маршалл.– Я думаю, один из нас должен уйти.– Он окинул взглядом ресторан.– Да, здесь же полно места.– Он быстро отвел глаза от окаменевшего лица собеседника и поднял мартини.– Итак? – сказал он.

Мужчина покачал головой.

– Боже правый,– пробормотал он.

– Я сказал: закончим об этом,– сквозь сжатые зубы произнес Маршалл.

– Закончим? – Нолан не мог поверить.– И ты хочешь вот так это оставить?

Маршалл уже почти поднялся.

– Нет-нет, подожди,– сказал Нолан.– Я уйду.– Он тупо смотрел на Маршалла.– Я уйду,– повторил он.

С большим усилием он выпрямился и встал, как будто на плечах у него была тяжелая ноша.

– Не знаю, что и сказать,– произнес он,– но ради всего святого, Дон, сходи к доктору.

Он постоял еще чуть-чуть рядом с кабиной, посмотрел на Маршалла. Потом очень быстро повернулся и пошел к выходу. Маршалл проводил его взглядом.

Когда мужчина вышел, Маршалл откинулся на стенку кабинки и уставился в стакан. Он взял зубочистку и механически помешивал ею остатки коктейля. Затем подошла официантка, и он заказал первое, что увидел в меню.

Пока ел, он думал о том, что все это похоже на сумасшествие. Если, конечно, этот Нолан не... Но тогда он непревзойденный актер. Он был искренне расстроен тем, что случилось. А что случилось? Если это какой-то экстраординарный случай, когда одного человека принимают за другого, то это одно дело, ну а если этот другой и ты сам, в общем-то, одно и то же, то это совсем другое. Знает о Рут, о Хантингтоне, об «Америкэн Пасифик» и даже о лейтенантстве в 87-й дивизии? Откуда? Внезапно его осенило.

Много-много лет назад он здорово увлекался фантастикой. Различными рассказами о полетах на Луну, о путешествиях во времени и тому подобное. И везде там постоянно повторялась мысль о некой второй Вселенной. Это такая теория для лунатиков, предполагавшая, что существуют две различные Вселенные. Исходя из этой теории, где-то вполне могла быть другая Вселенная, в которой он знал этого Нолана, регулярно обедал с ним в ресторанчике «У Франка» и где он закончил Колумбийский университет семестром раньше.

Это, конечно, абсурд, но никуда от этого не денешься. Что, если, войдя в ресторан, он по какой-то случайности попал во Вселенную, немного сдвинутую относительно той, в которой он пребывал в офисе? А что, если (мысль его работала дальше) многие люди, сами того не осознавая, постоянно перемещались в этих двух Вселенных? А что, если и са он так вот перемещался до сих пор, но узнал об этом лишь сегодня – пока случайно не сделал какой-то лишний шаг?

Он закрыл глаза и содрогнулся.

«О Боже,– подумал он.– О всемогущий великий Боже, я действительно переработал». Он почувствовал себя стоящим на краю скалы в ожидании толчка в спину. Изо всех сил он постарался не думать о разговоре с Ноланом. Если бы он продолжал думать об этом, то ему бы пришлось найти этому какое-то место в своей новой схеме. К такому он еще не был готов.

Посидев еще немного, он заплатил и вышел из ресторана. Все съеденное лежало в желудке холодным комком. До Пенсильвания-стэйшен он доехал на такси, там несколько минут подождал и сел на северобережный поезд. В вагоне всю дорогу до Хантингтона он следил за мелькающей в окне сельской местностью, сигарета в пальцах так и осталась незажженной. Тяжелый комок в желудке не исчезал.

По прибытии в Хантингтон Маршалл прошел через станцию, напрямую к стоянке такси, и специально сел в одну из знакомых машин.

– Пожалуйста, отвезите меня домой.– Он внимательно посмотрел на водителя.

– С превеликим удовольствием, мистер Маршалл,– ответил водитель.

Маршалл с облегчением расслабился на сиденье и закрыл глаза. Кончики его пальцев зачесались.

– Вы сегодня рано,– заметил водитель.– Плохо себя чувствуете?

Маршалл поежился.

– Да голова что-то болит,– сказал он.

– Извините, пожалуйста.

По пути домой Маршалл внимательно рассматривал город. Вопреки своей воле он искал несоответствия, различия. И ничего не находил. Все было то же самое. Дискомфорт в желудке проходил.

Рут сидела в гостиной. Она шила.

– Дон,– она встала и поспешила ему навстречу,– чтонибудь случилось?

– Нет-нет,– ответил он, снимая шляпу,– просто голова болит.

– Ну ничего.– Она взяла его руку и проводила до кресла. Помогла ему снять пиджак и обувь.– Сейчас я тебе чтонибудь принесу,– сказала она.

– Спасибо.

Когда она ушла наверх, Маршалл осмотрелся в знакомой комнате и улыбнулся. Все было в полном порядке.

Рут спускалась по лестнице, и в это время зазвонил телефон. Он вздрогнул, хотел встать, но она сказала:

– Сиди, дорогой, я возьму.

– Да-да, конечно,– сказал он.

Он смотрел, как она пересекла холл, взяла трубку и ответила. Она слушала.

– Да, милый,– сказала она почти автоматически,– значит, ты...– И вдруг она остановилась. Держа телефонную трубку перед собой, она смотрела на нее, как будто это было что-то необыкновенное. Потом она вновь поднесла ее к уху: – Значит, ты придешь... домой очень поздно? – Голос у нее был какой-то слабый.

Маршалл уставился на нее, открыв рот. Сердце его готово было выпрыгнуть. И даже когда она обернулась к нему, все еще держа в опущенной руке телефонную трубку, он не мог отвести взгляд.

«Ну пожалуйста,– подумал он.– Пожалуйста, не говори этого!»

Ну пожалуйста!

– Кто вы такой? – спросила она.

Визит к Санта-Клаусу

Всю дорогу, пока они шли через темную стоянку, Ричард не переставал обиженно хныкать.

– Ну ладно, хватит,– сказала ему Элен, когда они подошли к машине.– Мы сходим к нему во вторник. Сколько раз тебе еще повторять?

– Хочу увидеть его сейча-а-ас,– проревел Ричард.

Кен полез за ключами, стараясь не рассыпать зажатые в руках свертки.

– Ладно,– произнес он раздраженно,– я его свожу.

– Ты это о чем? – спросила она, поудобнее перехватывая свои свертки и дрожа на ледяном ветру, который гулял по стоянке.

– Я хочу сказать, что свожу его прямо сейчас,– сказал он, нащупывая замок в дверце.

– Сейчас? – переспросила она.– Сейчас уже поздно. Почему ты не сводил его, пока мы были в магазине? Тогда у нас было полно времени.

– Ну так свожу его сейчас. Какая разница?

– Я хочу увидеть Санта-Клауса! – вмешался Ричард, умоляюще глядя на Элен.– Мам, хочу пойти к Санте прямо сейчас!

– Только не сейчас, Ричард,– сказала Элен, отрицательно качая головой. Она бросила свои свертки на переднее си© Перевод Е. Королевой. денье и со стоном потянулась.– Ну, хватит уже, я сказала,– предостерегающе произнесла она, потому что Ричард снова принялся канючить.– Мамочка слишком устала, чтобы идти обратно в магазин.

– А тебе и не надо идти,– сказал Кен, бросая свои свертки рядом с ее свертками.– Я сам его свожу.

Он включил в машине свет.

– Мама, можно, мамочка? Пожалуйста!

Она расчистила для себя местечко на сиденье и опустилась на него с усталым стоном. Он заметил, что прядь растрепанных каштановых волос прилипла ко лбу, заметил комочки помады в уголках рта.

– И с чего ты вдруг передумал? – спросила она измученно.– Я сто раз просила тебя сводить его к Санте, пока мы были в магазине.

– Ради бога, какая разница? – возмутился он.– Неужели ты хочешь ехать сюда во вторник только ради того, чтобы сходить к Санта-Клаусу?

– Нет.

– Ну, в таком случае...

Он заметил, что у нее сбились чулки. Она выглядела старой и недовольной в тусклом свете. Отчего у него внутри зародилось какое-то странное ощущение.

– Пожалуйста, можно, мама? – умолял Ричард, словно Элен была самым главным человеком на свете, подумал Кен, словно бы он, отец, вообще не в счет. Что ж, возможно, именно так и есть.

Элен угрюмо посмотрела в лобовое стекло, затем откинулась назад и выключила свет. Два часа в толпе взбесившихся рождественских покупателей, издерганных продавцов, с Ричардом, непрерывно требующим идти к Санте, и с Кеном, который будто нарочно выводит ее из себя, доконали ее.

– А мне что тут делать, пока вы ходите? – спросила она.

– Ради бога, это займет всего несколько минут,– ответил Кен.

Он весь вечер был как на иголках, то делался отстраненным и необщительным, то нервно дергал по пустякам ее и Ричарда.

– Ну идите тогда,– сказала она, прикрывая ноги полой пальто,– и, пожалуйста, побыстрее.

– Санта-Клаус, Санта-Клаус! – закричал Ричард, радостно дергая отца за пальто.

– Ладно-ладно! – вспыхнул Кен.– Ради бога, перестань меня дергать!

– «Радость в мире. Господь родился»,– произнесла Элен, но в ее вздохе угадывалось раздражение.

– Ну да, конечно,– ожесточенно произнес Кен, хватая Ричарда за руку.– Пойдем.

Элен прикрыла дверцу машины, и Кен отметил, что она не нажала на кнопку, блокирующую замок. Хотя, конечно, она может сделать это, когда они уйдут. «Ключи!» – внезапно вспыхнула мысль, и он сунул руку в карман пальто, дрожащие пальцы сомкнулись на холодном металле. В горле пересохло, он прерывисто втягивал в себя прохладный воздух, а сердце било изнутри кулаком. «Полегче,– велел он себе,– просто... успокойся».

Он знал, что нельзя оглядываться. Это все равно что бросить прощальный взгляд на похоронах. Кен поднял глаза вверх, нарочно стараясь смотреть на сверкающую неоновую гирлянду на крыше универмага. Рука едва чувствовала ладошку Ричарда. Другая рука сжимала в кармане ключи от машины. Он не станет оглядываться назад, не станет...

– Кен!

Его тело дернулось в судороге, когда ее голос слабо прозвучал над большой стоянкой. Он рефлекторно обернулся и увидел, что она стоит у «форда», глядя им вслед.

– Оставь ключи! – крикнула она.– Я подгоню машину к главному выходу, чтобы вам не пришлось возвращаться через стоянку!

Он непонимающе уставился на нее, чувствуя, как вдруг окаменели мышцы живота.

– Тут...– Он откашлялся, почти с яростью.– Тут не так уж и далеко! – выкрикнул он в ответ.

Он отвернулся раньше, чем она успела ответить, и заметил, как Ричард посмотрел на него. Сердце колотило дубинкой по стенкам грудной клетки.

– Мама зовет,– сказал Ричард.

– Ты хочешь увидеть Санта-Клауса или нет? – резко спросил Кен.

– Д-да.

– Тогда помолчи.

Он снова с трудом сглотнул и ускорил шаг. Ну почему это должно произойти? Дрожь прошла по спине. Он еще раз поглядел на неоновые огоньки, но у него перед глазами все еще стояла Элен, рядом с машиной, в своем зеленом вельветовом пальто, одна рука чуть вскинута вверх, глаза устремлены на него. Он все еще слышал ее голос – «...чтобы вам не пришлось возвращаться через стоянку...» – слабый и жалобный, пробивающийся сквозь порывистый ночной ветер.

Он чувствовал теперь, как этот ветер холодит ему щеки, пока их с Ричардом ботинки хрустели вразнобой по посыпанному гравием асфальту. Шестьдесят метров. До магазина, наверное, шестьдесят метров. Это что, захлопнулась дверца их машины? Элен, скорее всего, рассердилась. Если она нажмет на кнопку, то будет гораздо сложнее...

Человек в темной шляпе с опущенными полями стоял в конце прохода. Кен сделал вид, будто не замечает его, но ему вдруг показалось, что ветер затих, он будто бы очутился вне атмосферы, вышагивая в ледяной тьме, где царил едва ли не вакуум. Что-то сжимало сердце, заставляя ощущать себя именно так, лишая его легкие возможности удерживать в себе воздух.

– А Санта-Клаус любит меня? – спросил Ричард.

Грудь Кена вздымалась, борясь за вдох.

– Да, да,– сказал он,– любит.

Человек просто стоял на месте, глядя в небо, обе руки глубоко погружены в карманы клетчатого пальто, можно подумать, он ждет, пока жена выйдет из магазина. Но это не так. Пальцы Кена онемели, сжимая ключи. Ноги походили на тяжелые бревна, несущие его к этому человеку.

«Я не стану этого делать»,– подумал он внезапно. Он просто пройдет мимо человека, отведет Ричарда посмотреть на Санта-Клауса, вернется к машине, поедет домой и обо всем забудет. Его словно покинули последние силы. Элен одна в «форде», сидит рядом с рождественскими подарками, дожидаясь возвращения мужа и сына. От этой мысли во всем его теле возникло странное электрическое покалыванье. «Я просто не стану этого делать». Он услышал эти слова, как будто кто-то произнес их у него в голове. «Я просто не стану...»

Рука, сжимавшая ключи, теряла чувствительность и делалась все холоднее по мере того, как он, не сознавая, что делает, все сильнее перекрывал поток крови, идущий к пальцам.

Он должен это сделать, это единственный выход. Он не станет возвращаться в то доводящее до исступления отчаяние, которое было его настоящим, в бескрайний мрак, который был его будущим. Накопившаяся внутри ярость отравляла его. Это необходимо сделать ради собственного здоровья, ради того, что еще осталось от его жизни.

Они достигли конца прохода и прошли мимо человека.

– Папа,– закричал Ричард,– ты уронил ключи!

– Идем! – Он потянул Ричарда за руку, не позволяя ему оглянуться через плечо.

– Но ты же уронил, папа!

– Я сказал...

Кен внезапно умолк, когда Ричард вырвался и побежал к тому месту, где на асфальте лежали ключи. Он беспомощно посмотрел на человека, который сдвинулся со своего прежнего места. Человек вроде бы слегка пожал плечами, но Кен не мог различить выражения лица под полями шляпы.

Ричард подбежал к нему с ключами.

– Вот, папа!

Кен дрожащими пальцами опустил их в карман пальто, болезненная судорога сжала его внутренности. «Ничего не выйдет»,– подумал он, ощущая одновременно боль разочарования и угрызения совести.

– Скажи «спасибо»,– сказал Ричард, опять хватая отца за руку.

Кен молча застыл в нерешительности, вновь держась за ключи в кармане. Все его мышцы напрягались, увлекая его к человеку в шляпе, но он знал, что не может к нему подойти. Ричард увидит.

– Пойдем, папа,– торопил Ричард.

Кен быстро развернулся, лицо стало похоже на неподвижную маску, когда он двинулся к магазину. У него кружилась голова, больше он не чувствовал ничего. «Все кончено! – думал он в горестном гневе.– Кончено!»

– Скажи «спасибо», папа.

– Да когда же ты...

Звук собственного голоса заставил его вздрогнуть, он сжал трясущиеся губы, перекрывая дорогу истерическому потоку слов. Ричард молчал. Он с опаской поглядывал на угрюмого родителя.

Они были уже недалеко от входа в магазин, когда человек в клетчатом пальто обогнал их, задев Кена.

– Пршу прщения,– пробормотал человек на ходу, и как будто совершенно случайно его рука грубо проехалась по карману Кена, тому, где лежали ключи, давая понять, что он все еще готов их забрать.

И человек подпрыгивающей походкой направился дальше к магазину. Кен смотрел, как он движется, и ощущал себя так, словно его голову сжали обеими руками, обхватив ладонями щеки. «Нет, еще не кончено»,– подумал он. Он даже не знал, рад он или нет. Кен увидел, как человек встал и развернулся перед одним из двух входов по бокам от центральной вращающейся двери. Вот сейчас, сказал он себе, это должно произойти сейчас. Он снова вынул ключи.

– Я хочу пройти здесь, папа!

Ричард тянул его в сторону вращающейся двери, которая одних увлекала в гудящую толпу, а других выплевывала в морозный вечер.

– Здесь слишком много народу,– услышал он собственный голос, но так, как будто говорил кто-то другой. «Это мое будущее,– продолжал думать он,– мое будущее».

– Здесь мало народу, папа!

Он не стал спорить. Кен дернул Ричарда к боковой двери. И когда он толкал дверь рукой с зажатыми в ней ключами, он ощутил, как их вынули у него из пальцев.

Через секунду они с Ричардом оказались в шумном, залитом ярким светом магазине, а дело было сделано.

Кен не оглядывался через плечо, однако знал, что человек уже возвращается обратно на темную стоянку, идет по проходу туда, где стоит их «форд».

В один жуткий миг ему показалось, что он сейчас закричит на весь магазин. Тяжелая слабость навалилась на него, он едва не завыл и не кинулся в ночь вслед за человеком в шляпе. Нет, я передумал, я не хочу этого! В этот миг все, что он ненавидел в Элен и в своей жизни с ней, как будто растворилось, и все, что он помнил,– это то, как она хотела подогнать машину к главному входу, чтобы они с Ричардом не возвращались обратно через холодную, продуваемую ветром стоянку.

Но затем Ричард потянул его в тепло, в шум, в толчею, и Кен, борясь с дурнотой, следовал за ним, все дальше углубляясь в недра магазина. На балконе второго этажа звенели колокольчики: «Радость в мире. Господь родился». Так она сказала. Он ощущал головокружение и боль, со лба потекли струйки пота. Теперь пути назад не было.

Он остановился посреди зала и привалился к колонне, ноги сделались ватными. «Слишком поздно,– думал он,– слишком поздно». Теперь он уже ничего не может сделать.

– Я хочу посмотреть на Санта-Клауса, папа.

Струя воздуха вырывалась из раскрытого рта Кена.

– Да,– сказал он, слабо кивая.– Конечно.

Он старался двигаться дальше, ни о чем не думая, но оказалось, что это невозможно. Перед его мысленным взором то и дело мелькали картинки. Тот человек идет по широкому проходу к «форду». Вот он сверяет номер с номером на брелоке с ключами, убеждается, что это нужная машина. Лицо человека выглядит так, как и накануне вечером в баре на Мейн-стрит: худощавое, бледное, циничное. Рыданье зародилось в горле Кена, но он подавил его. «Санта-Клаус, Санта-Клаус». «Элен»,– мысленно воскликнул он с тоской.

«К ВОЛШЕБНОМУ ДОМИКУ САНТА-КЛАУСА!» Ничего не чувствуя, он направился к уходящему вниз эскалатору, Ричард бежал и подскакивал рядом, радостным шепотом повторяя себе под нос:

– Санта-Клаус, Санта-Клаус.

Что переживет Ричард, когда его мама вдруг...

«Хватит!» Он насильно заставил себя взбодриться – если уж он не может не думать, он будет думать о будущем, а не об этом. Он запланировал такое дело не для того, чтобы оно бессмысленно провалилось, когда все уже на мази. У него же были причины для такого поступка, это ведь не просто проявление слепой жестокости.

Они ступили на эскалатор. Ричард изо всех сил вцепился ему в руку, но Кен это едва чувствовал. Южная Америка и Рита, вот о чем нужно думать. Двадцать пять тысяч по страховке, девушка, которую он хотел еще в колледже и никогда не переставал хотеть, будущее без унизительной гонки, цель которой – хотя бы на шаг опережать кредиторов. Свобода, простые радости и отношения, которые не будут испорчены ежедневными ссорами по мелочам.

Кен рассматривал лица людей на встречном эскалаторе: усталые, раздраженные, счастливые, пустые. «Полночь ясная настала»,– принялись вызванивать колокольчики. Он смотрел прямо перед собой, думая о Рите и Южной Америке. Когда он думал об этом, все становилось гораздо проще.

Звон колокольчиков остался позади и совершенно потерялся в безудержно веселом мужском хоре, поющем а капелла «Бубенцы звенят». Ричард принялся нетерпеливо подскакивать, как только они сошли с эскалатора, и Кен вдруг поймал себя на том, что снова думает об Элен. «Диньдинь-дон, динь-динь-дон, бубенцы звенят!»

– Вон он! – закричал Ричард, резво припустив вперед.– Вон там!

– Хорошо, хорошо! – пробормотал себе под нос Кен, когда они подходили к очереди, стоящей под «волшебным домиком Санты».

Уже все или нет? Снова свело мышцы живота. Сумел ли он забраться в машину? Лежит ли Элен без сознания на заднем сиденье? Едет ли он по стоянке на темную сторону улицы, где и...

«Не переживай». Последние слова этого человека жгли мозг. «Не переживай. Я сделаю так, что комар носу не подточит».

Комар носу, комар носу, комар носу, комар носу. Слова гулко отдавались в голове, пока они с Ричардом медленно приближались к домику Санта-Клауса. Сотня задатка, девять сотен по завершении дела – цена одной средних размеров жены.

Кен вдруг закрыл глаза и понял, что весь дрожит, словно в душном магазине на самом деле стоял невыносимый холод. Голова болела. Капли пота скатывались из подмышек, и казалось, что по коже ползают какие-то насекомые. Слишком поздно, думал он, понимая, что отчасти напряжение, какое он испытывает с тех пор, как вошел в магазин,– это результат борьбы с желанием кинуться обратно к машине и остановить того человека.

Но – негромкий шепот в голове был прав – уже слишком поздно.

– А что мне сказать Санте, папа? – спросил Ричард.

Кен с тоской посмотрел на своего пятилетнего сына и подумал, что тому было бы лучше жить с матерью, гораздо лучше. «Я не смогу...»

– Так что, пап?

Он попытался выжать улыбку, и на мгновение ему удалось представить себя со стороны: благородный отец, который самоотверженно несет чудовищный груз, водруженный судьбой ему на плечи.