Текст книги "Весьма безрассудно (ЛП)"
Автор книги: Риа Уайльд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)
Название: «Весьма безрассудно»
Автор: Риа Уайльд
Предупреждения:
Обратите внимание, это мрачный роман.
Действия, предпринятые героем, в лучшем случае сомнительны, и некоторые читатели могут счесть их провоцирующими.
Сюжет предназначен только для взрослой аудитории!
Пролог
Пятнадцать лет назад
Он снова был пьян.
Привел этих гребаных отморозков. Снова.
– Шшш, – шепчу я, ее маленькая фигурка сотрясается от сильной дрожи, которая, клянусь, отзывается вибрацией в каждой моей клеточке. Если мы будем молчать, они оставят нас в покое.
Это была худшая приемная семья из всех, в которых я побывал. Девочка в моих объятиях была того же мнения. Я часто удивлялся, как такие люди вообще проходят через процесс проверки, но, видимо, это на руку Службе по делам детей сирот. Для них любой человек будет достаточно хорош, если это избавит от лишних хлопот.
– Мне страшно, Энцо, – шепчет она, содрогаясь.
Мы стали близки за тот год, что живем здесь. Лучшие друзья. Родственные души. Связь, которую ничто не могло разрушить. Я любил ее.
Она любила меня.
Мы были молоды, но все же понимали всю глубину этих чувств.
Поэтому она всегда будет под моей защитой.
– Я знаю, – успокаиваю я, положив руку ей на затылок. Мое телосложение было намного больше ее. Пока я был аномально высоким для пятнадцатилетнего подростка, она – аномально низкой для четырнадцатилетней.
– Где малышка? – услышал я слова одного из мужчин. Грубый смех и скрип старой кожи дивана, когда кто-то встает, посылают предупреждающую дрожь по моей спине.
– Я приведу ее.
– Нет, – это слово прозвучало из ее уст, как вздох ужаса. Я почувствовал его у основания своего горла и еще плотнее прижался к ней, защищая.
Они не смогут забрать ее. Я этого не допущу.
– Убирайся на хрен с дороги, парень, – приказывает Стив, наш нынешний приемный ублюдок. – У нас гости.
– Держись подальше, блядь.
Я смотрю на его опухшее лицо, глаза красные и расфокусированные. На его руках свежие следы уколов, а от немытого тела исходит сильная вонь пива, сигарет и пота, загрязняя воздух. Его одежда облегает тело, испачканная белая ткань рубашки натянута на большой живот, но не настолько, чтобы прикрыть полоску волосатой кожи между ее краем и поясом.
Меня от него тошнит.
– Пожалуйста, – умоляет девушка, пока по ее лицу текут слезы.
Он тянется к ней, и я резко реагирую, ударяя рукой ему в живот. И хотя я высокий, я не был крупным. У меня не было ни мускулов, ни силы. Он смеется, как будто я муха, которая бьется об окно, пытаясь спастись.
Его толстая рука хватает меня за шею, пока ее крик заполняет мои уши. Девушка вцепляется в меня со всей силы, и он выбрасывает нас обоих из шкафа в коридор. Мы падаем на пол, спутав конечности. Я не успеваю полностью прийти в себя, едва стоя на коленях, как он снова хватает меня за шею и впечатывает головой в стену. Я падаю, в ушах раздается громкий гул, а зрение затуманивается. Появляется угроза потери сознания, но я не могу позволить этому взять вверх.
Не спи, мать твою, Энцо. Не спи, черт возьми.
– Энцо! – вопит она, ее голос приглушен, словно моя голова находится под водой и она пытается вытащить меня на поверхность. Я бьюсь с туманом, пытаясь вынырнуть, сделать вдох, добраться до нее.
Она снова кричит. И снова. И снова. Я борюсь. Бьюсь. Я чувствую, как мое тело дергается на полу, но не могу пробиться сквозь этот туман.
Вставай. Вставай. Вставай.
Я слышу смех. Плач. Крики.
Вставай, Энцо!
Спотыкаясь, я поднимаюсь на ноги. Мои тонкие, слабые конечности несут меня по коридору, пока рукой я помогаю себе держаться в вертикальном положении. В глазах все плывет, но я упрямо иду, держась за стены, чтобы сохранить равновесие.
Они будут в гостиной. Стол будет завален иглами, сигаретами и пустыми бутылками. Они заставят ее сидеть у них на коленях, пока будут прикасаться к ее телу.
Нет.
Этого больше не повторится.
– Ах! Ты, чертова маленькая сучка! – я прихожу в комнату как раз вовремя, чтобы увидеть кровь, стекающую с головы одного из парней, его руку, закрывающую ухо и красную жидкостью, сочащуюся сквозь пальцы.
Кровь покрывает ее губы, а затем она выплевывает что-то на грязный ковер. Плоть. Это было его… его гребаное ухо!
Девушка пытается подбежать ко мне. Я делаю шаг вперед, чтобы поймать ее.
Мы уйдем. Мы убежим далеко отсюда. Мы уедем и никогда не оглянемся.
Я открываю рот, чтобы позвать ее по имени, но она не успевает подойти, а я не успеваю поймать. Парень, которого она укусила, внезапно хватает ее и валит на пол. Я спотыкаюсь, реальность снова ускользает, голова раскалывается.
– Нет! – думаю я, что кричу, но получается только шепот.
Парень садится на нее сверху, и что-то появляется в его руке. Разбитая бутылка, края остры, как и у любого ножа.
Все происходит слишком быстро, словно в ускоренной перемотке, а я застрял в замедленной съемке.
Он замахивается и…
Звук рвущейся плоти и булькающий вздох заполняют мои уши. Мужчина отползает в сторону, чтобы я мог увидеть ее тело.
Я вижу свежий, глубокий порез на ее бледном горле. Кровь хлещет из него и изо рта. Губы девушки открываются и закрываются, пытаясь сделать вдох, зрачки расширены…
А потом ее взгляд падает на меня.
Я вижу, как жизнь утекает из ее глаз, слезы скатываются по щекам, а губы шевелятся, но звука нет. Ее заставили замолчать.
Она умирала, а я ничего не мог сделать.
Мои колени с грохотом ударяются об пол, и я открываю рот, чтобы закричать.
Тишина.
Ни звука. Ни света. Ни жизни.
Я молчу так же, как и она.
Глава 1
Блэйк. Настоящее
Он был чертовски огромен.
Нет, "огромен" – это не то слово. Он был высечен из склона горы и напоминал титана. Знаете, таких, как в мифологии, где все и вся были муравьями по сравнению с ними.
Как вообще можно достичь таких размеров!?
Его мышцы, покрытые потом, напрягаются и пульсируют, когда он вышагивает вокруг, как лев, рыскающий по клетке. Кожа загорелая и сияющая под ярким белым светом подземного ринга.
Татуировки покрывали его руки, живот, грудь, шею и спину. Это были черные и серые полосы, напоминающие силу богов и чудовищ, которых он так ярко воплощает. Этот мужчина источает угрозу и насилие, его аура распространяется на всех, кто его окружает. Как сирена, предупреждающая держаться подальше.
Даже если бы я не видела, как он до полусмерти избивает человека голыми руками, один взгляд на него сказал бы мне, насколько он опасен.
В его голубых глазах был блеск, который говорил о том, что он наслаждается насилием, упивается им и купается в славе крови и смерти.
Да, этот человек был гребаным монстром.
И я не ожидала от него меньшего. Я слышала о том, что он Силовик, слышала шепот, в котором его называли большим плохим волком, слышала страшные истории, которые рассказывали бледнолицые отморозки, столкнувшиеся с ним лицом к лицу и каким-то образом выжившие. В одном из рассказов говорилось о том, как он выпотрошил человека, а затем вытащил его внутренности и сжимал до тех пор, пока его руки и кисти не были полностью покрыты кровью своей жертвы.
Своим присутствием мужчина заставляет мою кожу покрываться мурашками, а от опасности, которую он несет в себе, ныть бедра.
Никто не хочет выходить на ринг после того, как только что посмотрел его шоу, но я – другое дело.
Ну а что?
Опасность возбуждает меня так, что трусики уже мокрые, а сердце сжимается в предвкушении новой порции страха, смешанного с адреналином. Это было то, что мне нужно. Если он не убьет меня на ринге, то после я с радостью вскарабкаюсь на него, как на дерево.
Мои ноги несут меня сквозь толпу, где парень в мешковатых джинсах и кепке объявляет последний бой для всех желающих сразиться с нынешним непобежденным чемпионом.
– Я буду, – кричу я сквозь крики и аплодисменты.
Все взгляды обращаются ко мне, а парень в бейсболке насмехается, оценивая каждый дюйм моего тела. Моя грудь едва сдерживается ярко-розовым спортивным бюстгальтером, а велосипедные шорты прилипли к бедрам, заднице и ляжкам, словно их нарисовали краской. Мои светлые волосы стянуты в высокий хвост, который качается, как маятник, по всей спине. Я не выглядела как боец, мой рост в пять футов был ничем по сравнению с его… что? Почти шесть футов пять дюймов или даже шесть дюймов? Готова поспорить, что в подростковом возрасте он был очень тощим.
Мой разум пытается вернуть меня в прошлое, но я не позволяю ему. Не сейчас. У меня будет достаточно свободного времени, чтобы вспомнить тот период моей жизни, но не сейчас. Не тогда, когда мое маленькое тело запрыгивает на платформу и скользит сквозь канаты ринга.
Парень в бейсболке смеется:
– Я так не думаю, принцесса, он тебя пополам переломит.
– Во-первых, еще раз назовешь меня так, и я заставлю тебя визжать, как свинью, а во-вторых, если он боится драться с такой крошкой, как я, то почему кто-то из этих бойцов должен бояться драться с ним?
– Ты видела его? – спросил парень. – Я не хочу сказать ничего плохого, принц… мисс, но ты просто не такая, как он.
– Возможно, именно в этом и заключается ошибка. Размер на его стороне, но, может быть, и на моей кое-что тоже есть.
Нет. Я не питала иллюзий, что у меня есть шансы против него, но мне нужны были острые ощущения и адреналин от драки, потому того, что у меня было в последнее время, не хватало. Он дал бы мне хороший бой.
Хотя от одного его удара у меня наверняка вылетят мозги из ушей.
Парень снова ухмыляется:
– Он испортит твое милое личико.
– Посмотрим, – усмехаясь, я наконец встречаюсь с его голубыми глазами. Что-то дергает меня за подсознание, какая-то нить ностальгии, которую я не могу уловить. Эти голубые глаза, глубоко посаженные брови и сильный нос.
Я отмахиваюсь, говоря:
– Ну что, здоровяк, хочешь померяться силами со мной?
Одна сторона его несправедливо пухлых губ приоткрывается. Он сложен как танк и слеплен как Адонис. Великолепный. Этот человек был смертельно красив, его лицо было с настолько четкими и совершенными линиями, что заставили бы Микеланджело плакать. Его светлые волосы в беспорядке свисали вокруг головы, от пота они были влажными и непослушными. Мне захотелось провести по ним пальцами.
– Что ты ему сказала? – спрашивает парень. Его взгляд пробегает по моему телу, следя за изгибами, подтянутым животом и мышцами на руках. Я забочусь о себе, поддерживая форму, как только могу.
Глаза здоровяка снова встречаются с моими, темная бровь приподнимается, прежде чем он качает головой в знак отказа и поворачивается, чтобы покинуть ринг и бой.
– Что? – кричу ему в спину. – Боишься, что девчонка отшлепает тебя по заднице? Ты не такой уж и крутой. Думаю, ты только притворяешься.
В помещении воцаряется коллективная тишина.
Мужчина замирает и бросает взгляд через плечо.
В этот момент все, наверное, думали, что я сошла с ума. Но они не знали… так оно и было. И меня это устраивало.
– Если бы ты был мужчиной, – продолжаю я свою издевку, – ты бы вышел на ринг и сразился со мной. Не волнуйся, я позволю тебе сохранить свои яйца.
Клянусь, я вижу его улыбку, пока тишина продолжается.
Но потом он поворачивается и ухмыляется, угрожающе, коварно… Мое сердце ускоряется, осознание проходит через меня, когда адреналин начинает действовать и возвращается прежний жар. Черт, я так возбуждена.
Я переминаюсь с ноги на ногу и отвечаю на его улыбку, затем поднимаю руку и загибаю палец, приказывая ему нападать первым.
Он затягивает конец эластичного бинта, материал которого теперь окрасился в красный, но, как я понимаю, не от его крови.
Под моими ногами светлый пол превратился в мозаику из черных, бордовых и кроваво-красных пятен – смесь цветов всех телесных жидкостей, которые запятнали его в тысячах боев.
– Твои похороны, – шепчет парень в бейсболке, прежде чем повысить голос. – У нас бой! – кричит он в толпу. – Перед вами “Принцесса и Монстр”!
Здоровяк начинает непринужденно кружить вокруг меня, а ведущий отступает, оставляя нас на ринге.
Я слежу за его движениями, притворяясь беспечной, проверяя свои свежесделанные ногти, и вытирая пылинки об кусок ткани на груди, пока наблюдаю и анализирую его движения. Он отдает предпочтение левой стороне тела, поэтому я сразу замечаю небольшую слабость в правом колене, возможно, была травма. Мужчина покрыт старыми и новыми шрамами, в одном из сосков находится пирсинг. Серебро двух маленьких шариков блестит на свету, слегка выделяясь на фоне его кожи.
Мышцы его живота напрягаются и перекатываются, и, черт возьми, даже его ноги привлекательны. Они идеально поддерживают его баланс, вращаясь и изгибаясь там, где нужно, чтобы его тело оставалось начеку, готовым и находящимся в положении для защиты или удара.
Я наблюдаю за ним, как хищник наблюдает за своей добычей.
Он ухмыляется, показывая зубы, и в его глазах загорается огонек, когда он видит, что я подхожу, пристально всматриваясь.
Я не услышала от него ни единого слова, но ему и не нужен был голос. Он достаточно говорит языком своего тела.
Мужчина внезапно делает выпад, гораздо быстрее, чем я ожидала от человека его размера, поэтому не успеваю отскочить в сторону. Он наносит удар в середину моего живота. Ладонь плоская, а не сжатая в кулак, как я ожидала, но его силы достаточно, чтобы сбить меня с ног и повалить на задницу. Я тяжело приземляюсь, толчок проносится по спине и заставляет меня стучать зубами.
Вот и расплата за то, что я слишком восхищалась этим мужчиной.
Он отпрыгивает назад, когда я поднимаюсь на ноги и делаю выпад в его сторону, но не могу поймать, так как он уклоняется. Я хватаюсь за канат, разворачиваюсь и вижу, что он снова идет в атаку. На этот раз я резко отхожу в сторону, оставляя его хвататься за канат.
Толпа охает.
Мужчина издает что-то вроде тихого смеха.
Но это не очень приятный звук.
Вот дерьмо.
Я занимаю свою позицию в тот момент, когда его плечо врезается в мой живот. На мгновение мне кажется, что я свободно падаю, прежде чем моя спина ударяется о мат, но мой череп… не делает этого, вместо этого заднюю часть моей головы обхватывает большая рука, защищая от падения.
Этот ублюдок сдерживается.
Он защищает меня!
Внутренне я ругаю себя, прежде чем мне удается выбраться из-под него, что, как я замечаю, мужчина позволяет, учитывая его вес, прижатый ко мне. Ничто не мешало ему притянуть меня к себе, сделать болевой захват, чтобы заставить сдаться, но он отпустил меня.
Его ответная ухмылка сказала тысячу слов, которые никогда не произносили его губы.
Я с размаху бью кулаком по его лицу. Раз, два… Его язык высовывается, чтобы слизать каплю крови в уголке рта, прежде чем пройтись по изгибу пухлой нижней губы.
Мы продолжаем танец, движение ног и стратегий. Он – непринужденно, а я – пытаясь придумать, что я могу использовать против него. На данный момент единственное слабое место, которое я вижу, – это колено.
Я делаю выпад, и он настраивается на атаку, но в последний момент я нагибаюсь и наношу круговой удар, сталкиваясь с его слабым местом. Здоровяк хрипит, задыхаясь от боли, прежде чем его колени ударяются о мат. Не теряя ни секунды, я прыгаю на него сверху, и шок заставляет мужчину потерять равновесие. Он приземляется на спину, а мои ноги обхватывают его талию.
– Борись со мной! – рычу я на него.
Его глаза вызывающе расширяются, ноздри раздуваются, а затем его руки грубо обхватывают верхнюю часть моих бедер. Мужчина толкает меня назад, пока моя киска не оказывается прямо на том месте его тела, которое сейчас чертовски твердое и требует внимания.
– Борись со мной! – хриплым шепотом требую я, прижимая руки к его горлу.
Его ладони остаются на моих бедрах в течение нескольких секунд. Голубые глаза изучают мое лицо, брови хмурятся, когда взгляд переходит с моего лица на толстый черный кожаный ремешок с кулоном, который я отказываюсь снимать со своей шеи, если только не захочу поменять ремешок.
Я отвлекаюсь, и без предупреждения он резко дергает меня вперед, прижимая к себе.
Мой мозг не успевает обдумать ситуацию, поэтому я внезапно оказываюсь перевернутой. Мои бедра раздвигаются, и он оказывается между ними. Его огромное, мать его, тело заставляет меня раздвинуть ноги еще больше, пока он хватает мои руки и прижимает их над головой.
Твердость его члена глубоко вдавливается в пространство между моими бедрами, но он не двигается, не дразнит и даже не дергается в этой области. Он взглядом призывает меня к тому, чтобы я сдалась.
Мое дыхание с хрипом вырывается из легких, грудь вздымается с каждым вдохом и выдохом. Он держит меня в тисках. Но ни разу в этой схватке он не пытался причинить боль. Он ни разу не поднял руку или даже ногу. Все было сделано стратегически, чтобы победить, а не навредить.
Он считал меня слабой.
– Отпусти меня, – его палец постукивает по моему запястью. – Что? – спрашиваю, когда он постукивает снова. – Нет голоса? – язвлю я.
Мужчина смотрит на меня сверху вниз и еще раз постукивает. И тут я понимаю, что он говорит, чтобы я сдалась.
– Ты хочешь закончить бой? – я беззлобно смеюсь. – Тогда сам стучи, придурок.
Он смотрит на меня с ледяной яростью, пальцы крепко сжимаются на моем запястье.
Я вижу, что это предупреждение.
– Пошел. Ты.
Здоровяк усмехается, прежде чем резко отпустить меня и хлопнуть ладонью вниз. Раз, два.
Он, блядь, сдался.
В следующее мгновение мужчина поднимается, толпа замерла от шока. Он отходит к канатам, готовый уйти, но к черту все.
Я встаю и двигаюсь, прежде чем он успевает уйти, бросаясь на него или хотя бы пытаясь.
В последнюю секунду он поворачивается, чтобы поймать меня. Мой живот сталкивается с его плечом, выбивая воздух из моих легких, а затем он поднимает меня, и мое тело перекидывается через его плечо, как чертов мешок с картошкой.
Едва ли отдышавшись, он перелазит через канаты, удерживая меня только одной рукой, и когда его ноги оказываются на твердой земле, он бесцеремонно бросает меня на пол.
Я с грохотом приземляюсь на задницу, из легких вырывается шокированный вздох. Может, он и сдался, но все в этом мрачном и сыром помещении знают, кто победил.
В конце концов, он не зря был чемпионом, и те слухи, которые привлекли меня сюда, оказались правдой. Он был ходячим чудовищем, и все же у него были все возможности причинить мне боль. Я просила об этом, но он не сделал этого.
По слухам, он никогда не проявлял милосердия, так почему же, черт возьми, он проявил его ко мне?
Я покрываюсь краской от головы до ног, чувствуя, что все взгляды устремлены на меня. И еще больше возбуждаюсь при воспоминании о его длине, вдавливающейся в пространство между моими ногами, которое всегда реагировало на возможную опасность.
Некоторые говорили, что у меня есть желание умереть, но я не хотела этого.
Я просто хотела посмотреть, как долго он сможет преследовать меня, прежде чем эти ледяные когти наконец утащат меня под воду.
Глава 2
Блэйк
Бар в подвале для боев вообще нельзя назвать баром. Скорее, это куча ящиков, сложенных три в высоту и семь в ширину, а за ними стоит один человек с глубоким шрамом, проходящим по одной стороне лица. Несмотря на это, он невероятно привлекателен: карие глаза, черные волосы, спадающие на лицо. Прямой нос и вечно ухмыляющиеся губы только добавляют ему привлекательности. Он был таким же устрашающим, как и бойцы на ринге, но, пожалуй, чуть более спокойным.
Я села на один из табуретов перед баром с ящиками. Кожа, покрывающая подушку, была столько раз залатана скотчем, что стала неровной и царапалась о мою задницу и бедра.
– Что я могу предложить? – спросил он с легкой южной ноткой в голосе и блеском в темных глазах. Я чувствовала, что за этим скрывается что-то гораздо более опасное.
– Ну, похоже, у меня небольшой выбор: либо виски, либо пиво, – хмыкнула я.
– Ты права, – он вопросительно прищурился.
– Пиво, – я достаю купюру из своего уменьшающегося запаса наличных и протягиваю ему, наблюдая, как он кладет деньги в карман и откупоривает бутылку, прежде чем протянуть мне.
– Должен сказать, – он опирается локтями на ящик перед собой, а его глаза медленно, оценивающе осматривают мое тело, напоминая мне, что жар, который горел во мне, еще не погас окончательно. Я не возражала против ночи секса без обязательств, и у меня возникло ощущение, что этот мужчина с готовностью согласился бы. – Таких, как ты, в этих краях немного. Ты заблудилась, дорогая?
– Заблудиться означало бы, что у меня было куда идти.
– Значит, странница1, – склонил он голову. – Меня зовут Хоук, а тебя?
– Хоук? – спрашиваю я. – Твои родители ненавидели тебя или что-то в этом роде?
Он смеется, глубокий согревающий смех, который заставляет меня улыбнуться в ответ.
– Или что-то в этом роде, – кивает он. – Твое имя?
– Мама всегда говорила мне, что называть свое имя незнакомцам – опасное занятие, – вру я. – Кто знает, что ты сделаешь с этой информацией?
Я хлопаю ресницами, поднося бутылку пива ко рту. Он наблюдает за тем, как я приникаю губами к горлышку, и возвращает свой взгляд, наполненный жаром.
– Тогда как же я должен обращаться к тебе, когда мы будем вместе?
Мурашки пробежали по спине от этого ясного приглашения. Давно такого не было. И это не потому, что не было возможностей, а потому, что я была слишком беспокойна, чтобы поддаваться этой животной натуре, но в итоге я оказалась здесь, в Редхилле. Прошлый зуд, вызванный паникой от потребности двигаться дальше, притупился, и я могла по своему усмотрению наслаждаться сексом.
Хоук облокотился на импровизированный бар, его уверенность сочилась из него вместе с очарованием кривой улыбки.
– Думаешь, я назвал тебе свое имя, потому что хочу подружиться? – шепчет он, дыхание дразнит прядки волос, упавшие из моего хвоста. – Даже близко нет, дорогая, я просто хотел убедиться, что ты знаешь, какое имя кричать, когда я зарываюсь между этими красивыми бедрами.
– Очень самонадеянно с твоей стороны, – поддразниваю я. – Кто сказал, что я этого хочу?
Он откинулся назад и усмехнулся.
– Есть только две причины, по которым люди приходят сюда, дорогая, – драться или трахаться. Ты дралась, а теперь…
Мы на мгновение задерживаем взгляд друг на друге, и я уже собираюсь согласиться, когда два громких события отрывают нас от изучения наших лиц. Хоук подмигивает и поворачивается одновременно со мной к новичку в маленьком баре, примостившемся в углу. Толпа за моей спиной ревет и приветствует бой, который сейчас идет на ринге перед ними, но все это стихает, когда я замечаю, кто к нам присоединился.
Силовик опирается двумя руками на барную стойку. Он чист и одет в безупречный костюм серо-черного цвета, явно сшитый на заказ, потому что, хотя я не из тех, кто может позволить себе дизайнерские костюмы, я знала, что у них нет достаточно больших размеров, чтобы одеть этого человека.
Когда до меня доходили слухи об этом ринге и его нынешнем чемпионе, его называли просто "Силовик". Люди рассказывали о его опасности и смертоносности. Этого было достаточно, чтобы я заинтересовалась городом Редхилл, а через час отправилась в путь, чтобы оказаться здесь.
Сэйнты, нынешняя правящая семья, были известны во многих штатах, но я обычно не была настолько глупа, чтобы ввязываться в мафиозные дела. Может, он и состоит в мафии, но здесь, в этом подвале, это была просто драка.
– Чемпион, – приветствует Хоук, ухмыляясь, и здоровяк отвечает ему взаимностью, после чего его голубые глаза переходят на меня и опускаются вниз по моему телу, а затем он пренебрежительно отводит взгляд.
Я вздрагиваю, но ничего не говорю, пока Хоук наливает ему виски с верхней полки – ведь даже в подпольных барах должна быть верхняя полка для таких, как он, – и протягивает ему. Маленький стаканчик оказывается в руке мужчины.
– Отличный бой сегодня, – говорит Хоук, усмехаясь.
Силовик издал звук, который можно было назвать то ли смехом, то ли ворчанием, и бросил на меня еще один укоризненный взгляд. Но он все еще не заговорил, и, похоже, бармена это устраивало.
– У тебя сломан язык? – спрашиваю я.
Разумеется, он не отвечает, просто подносит стаканчик к губам и выпивает жидкость.
Хоук с забавой наблюдает за нами, наливая себе напиток и откидываясь назад.
– Вау, – присвистнула я, отхлебнув пива. – Дамы, должно быть, очень разочарованы тобой в спальне.
Тыкать медведя палкой казалось мне отличной идеей.
– Полагаю, это неудивительно, – пожимаю я плечами, как бы разговаривая сама с собой. – Раз не можешь нормально драться на ринге, значит не можешь и нормально удовлетворить в постели. Неудивительно, что ты так злишься, – я драматично вздыхаю. – Как жаль.
Я не успеваю заметить его движений, что кажется невозможным, учитывая его размеры, поэтому с моих губ срывается недостойный писк, когда он внезапно оказывается прямо передо мной. Мужчина достаточно грубо и сильно разворачивает меня на табурете, чтобы я почувствовала, как скотч еще больше впивается в кожу, а затем его рот оказывается на моем.
О черт!
Его губы раздвигают мои настолько, что его язык проникает внутрь, доказывая, насколько хорошо он владеет телом, и все, что я могу сделать, – это держаться, чтобы не сорваться. Я должна была быть в ярости от того, что он сделал это без моего разрешения, но мое тело не понимает этого, особенно мои собственные руки, пробирающиеся по его груди, чтобы вцепиться в лацканы его пиджака, притягивая ближе. Его бедра раздвигают мои ноги, а язык с точностью и мастерством проникает в мой рот, заставляя меня съесть свои собственные слова, сказанные ранее.
Если он так целуется со своим хорошо работающим языком, то я могу себе представить, чтобы я чувствовала, если бы он был направлен в другое место.
И так же быстро, как все началось, все прекращается, и мужчина отстраняется, оставляя меня покачиваться на табурете, прежде чем уйти.
Я остаюсь смотреть ему вслед, губы опухли от его нападения, когда я потрясенно перевожу взгляд на Хоука, который, кажется, только сильнее разгорячился за прошедшие мгновения.
– Если ты хотела знать, насколько искусен его язык, – усмехается он, – тебе следовало бы спросить.
– Ты…? – задыхаюсь я. – И он?
– Это было всего раз или два, – он зашевелил бровями, отчего его шрам стал еще заметнее, и опустил взгляд на мои распухшие губы, – но сейчас, дорогая, ты выглядишь ужасно аппетитно, сидя здесь с широко раскрытыми глазами и в смущении. Немного страдаешь, да?
Я сглатываю и ерзаю на своем месте, что привлекает мое внимание к тому, насколько я мокрая.
Святое дерьмо, я не была так возбуждена уже чертовски долгое время. Секс был сексом, я получала его, когда у меня был зуд, но сейчас это полномасштабная война с моим телом. Я такая чертовски горячая, что мои бедра заныли от этого.
Хоук облизнул губы.
– Итак, как тебя зовут?
– Блэйк, – выдохнула я, глядя на него с широко открытыми глазами, когда он обошел бар и провел рукой по моей спине. – Меня зовут Блэйк.
– Ты хочешь стать моей сегодня ночью, Блэйк? – шепчет он мне на ухо, прижимаясь и вызывая бурю бабочек в моем животе. Это ощущение добавляет жара, который оставил после себя Силовик.
– Да, – говорю я, позволяя ему провести пальцем по моему подбородку.
Его губы резко прижимаются к моим, а язык проникает в рот. Там, где здоровяк был искусным, но жестоким, Хоук – страстным и огненным, разжигая внутри пламя до маленького ада.
И когда мужчина целует меня, обнимая ладонями лицо, я чувствую на себе чей-то взгляд. Мужчина отстраняется, чмокает меня в губы и поднимает глаза над моей головой. Веки опускаются в дымке похоти, прежде чем он снова обращается ко мне:
– Пойдем, дорогая.
