Текст книги "Магнат (ЛП)"

Автор книги: Рейн Миллер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

Остановись. Перестань смотреть на него, как мужчину, точно полная дуреха.

Мне удалось усадить свою задницу в свое кресло и перевести на него внимание. С трудом.

– Я удивил тебя, не так ли? – он едва улыбнулся одной стороной рта, очаровательно и плутовато одновременно. В данный момент у меня имелась очень большая проблема. Как Марианский желоб, именно такой глубины, проблема.

– Калеб… пожалуйста, помогите мне понять, почему вы выбрали меня в качестве ведущего дизайнера для своего ремонта. Конечно, вы захотите получить дизайнера с гораздо большим стажем…

– Брук, я хочу тебя, – спокойно перебил он. – Это все, что тебе стоит знать о моих причинах.

В каком смысле ты хочешь меня? Здесь, на данный момент я чувствую совершенно разные флюиды, исходящие от Калеба Блэкстоуна, мужчины с красивыми и необычными глазами.

– Ну, если вы выдадите немного больше информации, то я смогу почувствовать себя более комфортно в данной ситуации. Я… Я младший дизайнер и у меня нет такого опыта работы, как у мистера Харриса и мистера Гуда, которые как раз подойдут для вашего проекта.

– Я сказал мистеру Харрису, что мне хочется, чтобы в дизайне пентхауса чувствовалась женская рука. Он разве не сказал тебе об этом?

– Нет. Он только сказал, чтобы я сделала все, чтобы вы остались очень довольны моим дизайном, – он ухмыльнулся на мое замечание, и странно при этом он не смотрел на меня не высокомерно, не дерзко… скорее шаловливо.

– Ну, ты сможешь сделать меня очень довольным, приняв этот проект, Брук, – он постучал по колену пальцем, а потом положил руку. Он явно не ожидал от меня отказа, правильно разыгрывая свои карты, сохраняя при этом нахальную ухмылку на лице.

Я никогда больше не получу такого шанса. Реконструкция пентхауса миллиардера сделает мне карьеру. Джон согласился. Если я откажусь, однозначно буду дебилкой, не заслуживающей называться дизайнером интерьера, тогда стоит вернуться к работе с засранцами такими, как Мартин.

– Хорошо. Я принимаю твое очень щедрое предложение работать над этим проектом, Калеб.

Его ухмылка превратилась в улыбку, от чего его сине-золотые глаза замерцали.

– Я очень доволен, Брук.

Калеб знал толк в двусмысленных комментариях, которые слетая с его уст, выглядели невинно и мило. Я почувствовала двойной подтекст в его словах, но он не перешел границы приличия, но мне было неловко находиться рядом с ним.

Он проверил свои часы, поднимаясь со стула, которые, вероятно, стоили столько же, сколько я должна была получить комиссионных за готовый проект.

– Уже начало шестого, я обещал тебе ранний ужин. Мы должны идти.

Он как будто взял на себя командование. Но это выглядело ненавязчиво, без особых усилий с его стороны. Потом я ощутила тяжесть его руки у себя на плечах, когда он помогал мне надеть пальто. Через минуту он выводил меня за дверь, крепко прижимая к моей спине свою руку. Я чувствовала странную смесь доминирования и уважения, исходящие от всего от того, что он делал, нравилось мне это или нет.

– Боюсь, что на улице слишком сильный дождь, но Исаак позаботиться о тебе, – сказал он, как только мы вышли на улицу.

Впечатляющий седовласый джентльмен открыл надо мной огромный зонт и препроводил прямиком к черному мерседесу, на меня не упало ни единой капли дождя.

Калеб скользнул на сиденье рядом со мной.

Дверь закрылась за его спиной, мгновенно заглушая шум дождя и города. Мы оба повернули головы, изучая и разглядывая друг друга. Мы не произнесли ни слова, я просто смотрела на него.

Мы чувствовали друг друга физически, поскольку сидели очень близко, поэтому нам ничего не оставалось делать, как только ощущать присутствие другого. Я чувствовала тепло его тела и аромат одеколона, которым он пользовался. Пряный и мужской – одурманивающий мои чувства от его близости.

Водитель замедлился на трассе, Калеб взял меня за руку.

Я не отстранилась. Мне не хотелось вытаскивать руку из его ладони, потому что мне очень нравилось, я чувствовала его тепло и защиту.

Он слегка вздохнул, но я услышала этот вздох. Он скорее походил на облегчение.

Я до конца не поняла, почему он решил выбрать меня за свои пять миллионов долларов для реконструкции пентхауса, но теперь мне было уже все равно.

Мне очень нравилось, как я ощущала себя рядом с ним. Спокойствие. Заинтересованность. Совершенно разные, но одинаковые по описанию чувства, когда моя рука находилась в руке Калеба. Может, с его стороны это выглядело немного самоуверенно или даже немного грубовато. Но странным казалось то, словно так и должно было быть.

Глава 11
Калеб

Она пахла так приятно и выглядела такой хорошенькой, что мне потребовалась сдержанность, чтобы не прижаться к ней. Но я хотел. Я вообще хотел сделать многое с Брук.

И в какой-то момент мне необходимо было очутиться с ней рядом на заднем сидении автомобиля, чтобы я почувствовал себя расслабленно, совершенно расслабленно, что это было на самом деле, черт его знает, но чувствовал я себя именно так. На самом деле, это было не важно, потому что такого у меня еще не было. С ней мне приходилось начинать все с нуля. Освоение Брук было сродни пошаговому освоению территории, раньше я бы никогда на такое не решился. Я хотел предъявить свои права на нее, к ней, с ней. Я хотел большего, чем мог иметь, причем прямо сейчас. Я инстинктивно знал, что мне не стоит торопиться, чтобы заполучить хотя бы шанс на девушку, которая так глубоко пробралась мне под кожу, что я почти не узнавал самого себя. О такой любви говорил Лукас?

Мне даже не хотелось выпускать ее руку, когда Исаак припарковался перед рестораном. Хотя это было обычным прикосновением – ее и мои пальцы переплетались вместе. Обычное прикосновение. Но не совсем. Смэшинг Пампкинз [7]7
  СМЭШИНГ ПАМПКИНЗ (Smashing Pumpkins/Разбивающиеся Тыквы), американская рок-группа. Образовалась в 1988. «Смэшинг Пампкинз» сильно выделялись на фоне большинства коллективов 1990-х: как своей необычайной плодотворностью и творческой независимостью, так и астрономическими тиражами пластинок и многочисленными концертными выступлениями. При этом группа всегда удерживала непростой и невозможный для многих баланс между честным творческим подходом к музыке и впечатляющими коммерческими показателями


[Закрыть]понял бы мою боль.

Поэтому, как только мы оказались перед входом в ресторан под тентом, укрытые от дождя, я взял ее снова за руку и не отпускал, пока мы не прошли внутрь и не сели за стол друг напротив друга. Не скрывая я рассматривал Брук, и это было бальзамом мне на сердце. Она, конечно, была красавицей, и мне нравилось смотреть на нее, но ее внимание, направленное на меня, не было похоже на внимание, которым меня одаривали раньше женщины. Она не отстранилась, когда я держал ее за руку. Она не прильнула ко мне, рассчитывая на большее. И она не показывала, что крайне нуждается в моем внимании. Она просто приняла его.

– Надеюсь, что здесь будет хорошо, – сказал я, глядя в свое меню. Boscono’s on the Hill был новый итальянский ресторан в Боскон-Хилл. – Я никогда не был здесь раньше. Мне предложила его моя ассистентка, когда я ей сказал, что хочу тихое место с отличной кухней и достойной винной картой. Я подумал, что тебе понравится итальянская кухня из-за той фотки, что ты прислала мне тем вечером.

– Здесь замечательно, и я уже знаю, что закажу.

– Даже я знаю, что ты закажешь, Брук. – Без сомнения, различные вариации фрикаделек. Мне нравился ее юмор. – Какое вино ты предпочитаешь? – спросил я.

– По слаще, в самой конце шкалы винной карты. Я надеюсь, это неплохо, – быстро добавила она.

– Я люблю все сладкое, – тихо ответил я и опять увидел, как она покраснела. Чертовски горячо.

Появился официант, чтобы принять у нас заказ и доставить самое дорогое Ламбруско, двадцать восемь долларов за бутылку (вероятно, в стоимость входила еще и тридцатипроцентная ресторанная наценка) я оценил ее незаинтересованность в своей респектабельности. Это было ново.

Я вспомнил, как приложился губами к нежно пахнущей щеке Брук, приветствуя ее в дизайн-студии. Мне хотелось лизнуть ее кожу, пройтись вниз по ее шеи, притянуть к себе и поцеловать в ключицу. Я хотел бы почувствовать, как она отзывается на мои действия. Интересно, как она будет выглядеть, когда мои губы будут бродить по ее телу? Какие звуки она будет издавать? Какая она во время секса? И на вкус она такая же сладкая, как это вино, которое мы пьем?

Предстоящий ужин был проверкой моего контроля, мне приходилось все время помнить, что нужно держать себя в руках, и вести себя тихо. Напор будет не правильным шагом по отношению к Брук.

Она мгновение изучала меня, прежде чем сказала:

– Сейчас ты напомнил мне человека, которого я знаю на острове.

– Да?

– Да, жениха моей бабушки. – Она покачала головой и улыбнулась. – Боже, это звучит так странно, но мне следует к этому привыкнуть, потому что свадьба будет через месяц, и я занимаюсь ее организацией.

– Поздравляю счастливую пару. – Я ничего не мог поделать, но мне, действительно, стало интересно за кого миссис Кастерлей решила выйти замуж в свои золотые годы. Готов был поспорить, что она по-прежнему была прекрасна, насколько я ее помнил – все так же мила, добра, настоящая англичанка, управляющая поместьем Блэкуотер, создавая вокруг идеальный комфорт, насколько это было возможно в нашей не идеальной семье. Я вспомнил, как она убирала за нами весь бардак, который могут совершить дети и при этом обладала огромным терпением.

– У меня почему-то возникла эта мысль, Герман будет моим дедом, когда женится на Нэн.

Герман? У меня стало покалывать затылок. Имя Герман было не столь распространенным. Судя по всему, я мог спокойно сказать, что единственный Герман, живущих на острове был моим дядей.

– Герман Блэкстоун?

– Ты родственник Германа?

– Он мой дядя. Итак, дядя Герман женится. Вау. Это круто. – Мне следовало рассказать Брук о Блэкуотер. Мне не стоило хранить эту тайну и скрывать что-то от нее. – Ты уже видела список приглашенных на свадьбу?

Она в недоумении покачала головой.

– Нет, они до сих пор составляют его.

– Думаю, я буду в этом списке, ты точно увидишь мое имя. – Если честно, то я был взволнован. Герман заслуживал крупицу счастья после того, как дерьмово женился первый раз. Тетя Синтия была не слишком хорошей женщиной. На самом деле, воспоминания о ней были скорее, как о чертовой гидре. Мать точно будет в не себя, когда услышит новость. Только представьте, бывшая прислуга выходит замуж за деньги семьи Блэкстоунов. Я даже уже слышал ее стоны над бокалом шардоне. Я бы солгал, если бы мысль о горе моей матери о новости Германа, не веселила меня до чертиков.

– Значит твой отец и Герман братья? – Она нахмурилась. – Мне почему-то казалось, что у него есть один брат…

– У него и был. Мой отец Джон Уильям или ДжУ как его называли, был его единственный брат, на десять лет моложе Германа.

Она соединила все детали, и выражение ее лица стало грустным, я тут же понял, что она все поняла. Умная девочка.

– О, Калеб, я сожалею о твоей потере. Это произошло прямо перед тем, как я вернулась в Бостон, чтобы помочь Нэн. Она все время вспоминала твоего отца и была убита горем, когда услышала, что он скончался.

– Спасибо. Я каждый день вспоминаю его. – Я испытывал хотя бы маленькое утешение, поскольку наш отец умер спокойно и среди своей семьи.

Она мгновение задумчиво изучала меня, не отпуская моего взгляда.

– Калеб, предполагаю, что ты уже понял, что моя бабуля была домработницей в Блэкуотер. Зачем ты нанял меня для своего ремонта после всех тех ужасных слов, которые я наговорила тебе, ужасно неуважительных о твоей семье?

Она несколько раз моргнула, как будто пыталась сдержать слезы. Это выглядело так сердобольно.

– Брук, прошу тебя, успокойся.

– Но я не понимаю. Я не понимаю, что ты делаешь здесь со мной, Калеб? Цветы, предложение о работе и пятьдесят тысяч долларов, которые ты заплатил вместо меня, за ущерб дизайнерских костюмов. – Она отвернулась к окну и уставилась на дождь. – Ко мне заходил мой бывший босс, принес чек и поблагодарил меня за то, что мой парень возместил ущерб.

Она отвернулась от окна и поразила своим пылающим взором янтарных глаз. Ее глаза были чувственными, и я мечтал о ночи, когда она была бы в моей постели, и не отрывая взгляда смотрела на меня, пока мои член был бы похоронен в ней глубоко. И я даже не сомневался, что это было бы ох*ительно.

– Ты даже не знаешь меня, если не учитывать того приема, Калеб. Так зачем ты все это делаешь для незнакомого человека?

Я потянулся через стол и взял обе ее руки в свои. Я потирал ее костяшки, испытывая удовольствие от ее тонких пальцев. Ты просто пир для моей голодной души. Мой брат думает, что я влюблен в тебя. Ты принадлежишь мне с тех пор, как я впервые увидел тебя.

– Я не знаю, почему. Это истинная правда, Брук. Не знаю, почему я предложил оплатить убытки, и почему я последовал за тобой на улицу, чтобы увериться, что с тобой все в порядке и почему внимательно слушал адрес, который ты назвала, и почему я послал тебе цветы на следующий день и целенаправленно приложил карточку со своим номером телефона. Не могу сказать, зачем я совершал все эти действия, за исключением того, что я хотел помочь тебе... в тот момент, когда ты явно нуждалась в доброте от кого-то другого. Я не мог перестать о тебе думать, и мне хотелось бы, чтобы на следующий день ты чувствовала себя более комфортно. Ты заинтриговала меня, Брук. Мне кажется эта встреча была неслучайной – это судьба, особенно сейчас, когда Герман женится на твоей бабушке. Мы все равно теперь будем связаны их браком. Разве возможно, что такое может случиться? Я не хочу слишком вдаваться в рассуждения, просто хочу дать судьбе шанс на успех.

– Даже после того, когда я так ужасно обошлась с тобой по телефону?

– Знаешь, что? Ты была права во всем. Мне потребовалось совсем немного времени, чтобы узнать правду. Я понятия не имел, что Блэкуотер давно был заколочен и выставлен на продажу, а сотрудники уволены. Никто не сказал мне об этом, и скорее всего, меня специально держали в неведении на этот счет. – Я не хотел говорить, что это была моя собственная мать, но когда-нибудь Брук познакомиться с моей матерью и поймет все сама. – Тебе стоит знать, что я предпринимаю некоторые шаги, чтобы исправить эту ситуацию. Твоей бабушке и всем остальным сотрудникам будет выплачена компенсация в размере зарплаты и пособие за увольнение. Обещаю.

– Ой… – Она выглядела неуверенной, поэтому пару минут помолчала. – Тебе не стоит этого делать из-за меня. Ах,... я поняла. Ты, наверное, думаешь, что когда я позвонила извиниться перед тобой, я знала кто ты есть на самом деле?

– На самом деле, нет. Брук, ты удивила меня своим телефонным звонком, но не забывай, что я уже нанял тебя для своего ремонта до того, как ты мне позвонила, поэтому можешь считать, что ты на меня уже работала. В прошлую пятницу я узнал, кто ты есть на самом деле и каким образом связаны наши семьи. Я не был на острове почти десять лет, был там только в прошлые выходные. Мой брат Лукас рассказал мне о многом, что произошло. Я хотел бы сохранить Блэкуотер для… нас, – я сделал взмах рукой взад-вперед между нами, – но пока я не могу определить, как это лучше сделать, чтобы сохранить собственность и разобрать ужасный бардак, созданный моей семьей.

– Если честно, я до сегодняшнего момента не знала кто ты есть на самом деле, Калеб. – Она подняла свою руку вверх, подпирая подбородок. – У меня даже не возникло предположения, что именно твоя семья владеет Блэкуотер. Я просто в ужасе сейчас, если ты об этом.

– Ты красивая, даже когда находишься в ужасе, Брук. С каждым шагом ты удивляешь меня все больше и больше. Я не хотел тебе говорить, что Блэкуотером владеет моя семья, пока не исправил бы все, что мы напортачили. – Я очень надеялся, что она мне поверила.

– Я хотела бы, чтобы ты вспомнил мои слова – самое важное не сколько ты имеешь денег, а на что ты решил их потратить. Я имела ввиду именно это. Ты пытаешься что-то исправить и ты был не в курсе, я восхищаюсь твоей порядочностью в этом вопросе, но я также очень надеюсь, что ты не делаешь это исключительно ради меня, надеясь получить от меня что-то взамен.

Даже иметь тебя у себя в постели каждую ночь? Мы говорили явно на одном языке, по крайней мере.

– Я делаю это ради себя, Брук. – Но я все равно хочу иметь тебя в своей постели.

Она покраснела. Я увидел, как краска заливала ее шею и лицо. Я хотел бы увидеть ее такой, но обнаженной в своих объятиях.

– Был бы огромный сюрприз, если бы ты неожиданно появился на свадьбе, зная обо всем, – сказала она.

– Как я уже сказал тебе, вся эта ситуация напоминает мне волю судьбы, по крайней мере для меня.

– Калеб, моя бабуля знала тебя с самого рождения. Я не могу в это поверить.

Видя Брук такой оживленной, мне захотелось поцеловать ее дыхание.

– Спроси ее, помнит ли она гранатомет из помидоров, который я сделал, будучи бойскаутом в двенадцать лет. Держу пари, что она скажет «да».

Она рассмеялась.

– Могу представить себе раздавленные помидоры и ужасный нагоняй от моей бабули, которая застала тебя за этим занятием.

* * *  

Даже наблюдать, как она ела для меня было в удовольствие. Она заказала пасту с гигантскими чертовыми фрикадельками, которые покромсала на мелкие кусочки и смаковала каждый в отдельности. Мне нравилось, как она наслаждалась обычной едой и было видно, что ее совершенно не волновало, что листья салата с половинкой помидора черри и ломтиком лимона для вкуса составляли целых тридцать калорий. Господи, как она наполняла себя этим дерьмом. Все это херня, и я буду помнить этот ужин нашего первого свидания до конца моих дней.

– Я могу задать тебе вопрос, Калеб?

– Ты уже задаешь мне вопрос, но да, можешь.

– Твой пентхаус на Бэк-Беу по-прежнему нуждается в ремонте?

Да, она однозначно была смышленой. Делая меня жестким каждый раз, когда напомнила мне об очевидных фактах.

– Я позволю тебе судить об этом самой, когда ты увидишь его.

– А что если тебе не понравится моя интерпретация, видения твоего дома?

– Именно поэтому я нанял тебя, Брук. Мне необходимы твои идеи, потому что я совсем не имею понятия о стиле или видении моего дома, я хочу, чтобы он больше подходил для семьи, нежели сейчас.

Ее ответ заставил меня приподнять одну бровь.

– Ты планируешь в ближайшее время обзавестись семьей?

Я представил себе ее. Да, планирую. И не мог остановиться, чтобы не представлять. Картинка сама собой появилась у меня в голове, как будто было все уже предопределено, и образ был настолько реальным, как я представлял себе свое будущее – Брук, с ребенком на руках, и я точно знал, что они оба принадлежат мне. Святое. Дерьмо. Мое сердце снова начало отчаянно пульсировать, так же как и мой член. Я слишком увяз в ней, и не мог вытащить себя обратно. И я также понял, что не в состоянии что-либо сделать по-другому с данной ситуацией, развивающейся подобным образом. Мои эмоции и чувства к Брук продолжали усиливаться, как бы по крупицам, крепнуть день ото дня.

– Ну… в конце концов, да. – Это не была ложь, это правда, с моей стороны.

Она усмехнулась одним уголком рта, отчего ее взгляд стал нахальным и сексуальным.

– И ты считаешь, что должен заранее подготовить дом для будущей семьи?

– Да, Брук, я должен быть всегда готов. Разве я забыл упомянуть, что являюсь бойскаутом? – Я подмигнул и снова увидел, как она покраснела, глядя на меня.

* * * 

– Ты сказала, что вернулась в Бостон пять месяцев назад, когда твоя бабушка упала. Где ты жила до этого?

Я заметил, как она стрельнула в меня взглядом и опустила глаза, отчего почувствовал дискомфорт. Я готов был уже поменять тему (опять заставить ее улыбаться), но ее ответ убил меня наповал.

– Я жила с мужем в Лос-Анджелесе. – Какого хрена?

Это было совсем не то, что я ожидал услышать. Я метнул взгляд на ее левую руку. Кольца не было. И я точно знал, когда я впервые увидел ее, у нее тоже не было кольца. Я всегда проверяю есть ли обручальное кольцо.

– Ты была замужем? – Значит она очень молодой…

Вспышка боли промелькнула в ее глазах, а затем исчезла, прежде чем она ответила мне.

– Да, недолго. Он погиб в автокатастрофе почти год назад, и наш ребенок… я тоже была в машине, родился слишком рано и не смог выжить от тех травм, которые я получила в результате аварии.

Святое. Мать твою. Дерьмо.

Неудивительно, что я видел в ней постоянную грусть. И сидя за этим столом, я спокойно шутил по поводу подготовки своего пентхауса к будущей семье. Я чувствовал себя сейчас мудаком.

– Прости, мне очень жаль, Брук. – Я взял ее руку и погладил. – Черт. Опустошительно. Я не могу даже представить твои страдания. Твою… печаль.

– Да, мои взаимоотношения с моей подругой Печалью довольно давние. – Она покрутила ножку бокала, затем после долгого молчания снова подняла на меня глаза.

Я в немом вопросе наклонил голову, и это была не шутка. Наверное, я до сих пор пребывал в шоке от того, что она только что сказала. Она была замужем. Потеряла мужа и ребенка в автокатастрофе. Я вдруг понял —в нашей повседневной жизни встречая разных людей, мы, на самом деле, ни черта о них не знаем, ни черта не знаем о болезненном дерьме, через которое им пришлось пройти. Ни черта не знаем, даже не догадываемся. И вспоминания Олдрича, как он обращался с ней тем вечером, мне захотелось убить этого ублюдка сию же минуту. Я должен воздать ему по заслугам, этому пидарасу нанести визит в ближайшее время, бл*дь, чтобы просветить этот кусок собачьего дерьма о том, на кого он напал на деловом приеме.

– Фильм «Наизнанку»? Это удивительно проницательный мультфильм киностудии Уолта Диснея про наши личные внутренние эмоции, как они вместе существуют, чтобы личность могла нормально функционировать. Печаль – моя давняя подруга.

– Я никогда не слышал о таком фильме.

– Уверена, что он не в твоем вкусе, но, возможно, ты сможешь его когда-нибудь посмотреть.

– Ты посмотришь его со мной? – спросил я.

– Возможно, – застенчиво ответила она.

– Ты очень мужественная. – Я притянул ее руку к губам и поцеловал. – Во всем.

– Я не всегда была мужественной, но я стараюсь, – ответила она, опустив глаза вниз к бокалу вина.

* * * 

Ужин затянулся на три часа. Десерт, кофе, интересный разговор и наступил момент, в котором я чертовски разочаровался – мы должны были уходить, чтобы Брук успела на последний паром в 8:30 вечера. На самом деле, я ненавидел саму мысль, что она будет одна плыть ночью на этом пароме. Ненавидел мысль. Но я держал язык за зубами, так как был уверен, что она скажет мне не лезть не в свое дело.

Честно, я ничего не предпринимал, но движение на трассе было полной катастрофой. Если учитывать, что сегодня в понедельник вечером был футбол на стадионе Gillette, то сами все понимаете.

Плюс еще непрекращающийся дождь.

Четыре автомобильные аварии, которые перекрыли проезд к гавани.

Я чувствовал, что Брук все больше и больше нервничает, пока Исаак предпринимал все возможное, чтобы поспеть вовремя.

Но я, конечно, сволочь, когда тикали последние минуты до отплытия последнего на сегодняшний день парома до острова Блэкстоун, бл*ть, я молча радовался, сидя рядом с ней.

– Нет, нет, нет, Уилл, ты забыл меня, – прошептала она, прислонившись к стеклу, выглядя при этом очень расстроенной и донельзя соблазнительной, сидя в моей машине. Мы наблюдали, как паром медленно отошел от причала и вышел в открытые воды. Неа. Брук сегодня явно не попадет к себе домой. Ей придется остаться у меня в пентхаусе. Как у меня не искрошились зубы от того, что я с такой силой их сдавливал, чтобы не заорать во все горло, празднуя свою победу.

Я решил не сообщать ей, что у меня имеется вертолет, который мог бы доставить ее на остров в течение пятнадцати минут. Неее, я ни за что ни слова не скажу ей про свой вертолет, потому что хотел, чтобы она осталась.

Я так сильно хотел, чтобы она осталась со мной, ничего никогда в своей жизни я так не хотел.