Текст книги "Ночная погоня(сборник)"

Автор книги: Рэй Дуглас Брэдбери

Соавторы: Роберт Сильверберг,Джон Браннер,Любен Дилов,Кордвейнер Смит,Нильс Нильсен,Онджей Нефф,Лестер Рей,Дежё Кемень,Эмио Донаджо,Дайна Чавиано
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

Как выжить

– Это Овальная комната, – сказал Маколей Бетти. – Здесь сидит секретарь президента.

Охранники вышли.

– Вам не кажется, – продолжал Маколей, – что за стенами всегда кто-то бегает и оповещает о нашем прибытии. Вроде никто не предупреждает о том, что мы пришли, а к нашему приходу всегда кто-то готов. Дверь открылась.

Вошел Джордж Фарроу – они его сразу узнали.

– Спасибо, что вы пришли, – сказал он. – Давайте знакомиться. Значит, вы – Бетти Хэтч… Вы – Маколей. Ну а вы должны быть Тейлором.

Он широко улыбался, пожимая руки. Фарроу был чернокожим. Контраст с приемом в Пентагоне был разительным. Им сразу стало легче.

– Президент сейчас выйдет, – сказал Фарроу. – Он говорит по телефону.

– А кто еще будет?

– Масса народу. От Министерства внутренних дел, Министерства обороны, коммерции и так далее. Но не волнуйтесь, убежден, они вас не съедят. Им важно узнать, что вы думаете о сложившейся ситуации. Это не будет кабинет министров, хотя соберемся мы в зале заседаний. Вы пообедали?

– Нас чудесно покормили в Пентагоне, – сказала Бетти.

Фарроу быстро взглянул на нее:

– Простите… – и тут же вышел из комнаты.

– Они не знали, что нас перехватил Пентагон, – сразу сообразил Тейлор. – Боюсь, что мы угодили в самое пекло.

– Мне не надо было говорить этого? – спросила Бетти.

– Не бойся, Бетти, нам нечего скрывать, – сказал Тейлор. Но если то, что я знаю о президенте Холланде, – правда, ему это не понравится.

– Ты будешь говорить ему о других письмах? – спросил Маколей.

– Думаю, что теперь это уже неважно. Вновь вошел секретарь.

– Мисс Хэтч, – сказал он, – господа, разрешите представить – господин президент.

Президент Холланд быстро, но твердо пожал всем руки.

– Приветствую вас, мисс Хэтч, мистер Маколей, мистер Тейлор. Джордж только что сказал мне, что вы останавливались по пути в Пентагоне. С кем вы говорили, с Карвером или с Сомсом?

– С генералом Сомсом, господин президент, – ответил Тейлор. – Он желает децентрализовать промышленность. Я не стал объяснять ему, почему из этого ничего не выйдет.

– Хорошо. Второй вопрос: сколько копий письма было отправлено и кому?

– Бетти, ты лучше знаешь, – сказал Тейлор.

– Я сделала сто двадцать копий: каждому сенатору, каждому члену кабинета и несколько запасных. И один экземпляр для вас, господин президент.

– Зачем так много, Тейлор? Вы что, хотите, чтобы об этом знал весь свет?

– Нет, господин президент. Но я хотел быть уверен, что письмо не затеряется. По крайней мере, я старался так сделать.

– Сенаторы ничего не получили. Ваш курьер оставил одну копию здесь и отправился в Министерство внутренних дел, где его и задержали.

– Но у генерала Сомса была копия.

– Без сомнения. Как могло получиться, что в качестве посыльного вы избрали аэродромного диспетчера?

– Диспетчера? – Тейлор с Маколеем удивленно переглянулись.

– Наверное, пилот был ранен, – сказала рассудительно Бетти. – И попросил кого-нибудь его заменить.

– Возможно, – согласился Тейлор. – Значит, диспетчер прочел копию и отнес или отослал ее в Пентагон прежде, чем куда бы то ни было еще. Кстати, пилот был ознакомлен с содержанием письма.

Фарроу молча покинул комнату, и они услышали, как он набирает номер.

– Хорошо, – сказал президент. – По крайней мере, мы все теперь в курсе. Предлагаю присоединиться к остальным в зале заседаний. Мисс Хэтч и мистер Маколей, вы можете присутствовать на совещании, но попрошу вас не выступать и не комментировать события, за исключением тех случаев, когда к вам обратятся непосредственно.

В полной тишине тридцать с лишним человек, сидевшие вокруг большого стола, поднялись при появлении президента. Президент указал Тейлору на место рядом с собой.

– Насколько я вижу, – сказал президент, – все, кого я пригласил, собрались. Благодарю вас. Разрешите представить вам мистера Тейлора, директора Чикагской службы наблюдения, и его помощников – мистера Маколея и мисс Хэтч.

Последовали поклоны и рукопожатия.

– Это не совсем обычное заседание, назовем его экстренным. Если возникнет необходимость, мы соберем кабинет в полном составе. Дело в том, что мистер Тейлор поднял вопрос, который всех нас давно беспокоит. Я пригласил сюда мистера Тейлора и его помощников по совету министра внутренних дел Тома Хомера: дабы непосредственно познакомиться с информацией, которой он располагает, и предотвратить всякие интриги в будущем.

Некоторые из присутствующих понимающе улыбнулись.

– Мистер Тейлор полагает, что ситуация настолько серьезна, что он пошел на определенный риск, чтобы довести до нашего сведения свою точку зрения. А так как он более других осведомлен о положении вещей в стране, мы вынуждены со всей серьезностью отнестись к его предупреждению. Если я правильно понял мистера Тейлора: проблема загрязнения окружающей среды стала самой насущной из наших проблем. Вы что-то хотите сказать, мистер Купер?

Поднялся министр обороны.

– В министерстве обороны, как вы знаете, также весьма озабочены сложившимся положением. Поскольку здесь присутствуют лица, не имеющие доступа к секретной информации, я не могу углубляться в детали, но убежден, что наши враги внимательно следят за состоянием облачного слоя над нашими городами и понимают, в сколь опасном положении мы находимся. Даже допуская, что обстановка в больших городах может выйти из-под контроля, мы не должны упускать из виду международное положение. С одной стороны, мы должны принять меры, чтобы выжить в такой обстановке, чтобы, попросту говоря, дышать, с другой стороны, мы не должны забывать, что наши враги не дремлют.

– Том, – сказал президент, обращаясь к министру внутренних дел, – ты будешь председательствовать.

Хомер встал.

– Разумеется, – сказал он, – вопрос о безопасности государства очень важен, но я думаю, что не менее важно сейчас выслушать мистера Тейлора. Прошу вас, мистер Тейлор.

Тейлор медленно поднялся с места.

– Благодарю вас, мистер Хомер, – сказал он. – Я не компетентен высказываться по вопросам обороны и безопасности. Но слова мистера Купера и то, что мы слышали сегодня от его генералов, еще раз убеждает меня – они не поняли, о чем идет речь. Речь идет не просто об облачном слое. Это не просто облако – это смертоносный газ. Без всяких вражеских усилий мы уже выпустили на самих себя отравляющие вещества огромной силы. И этот газ не выходитиз-под контроля. Он уже вышелиз-под контроля. И уверяю вас, господин президент, что мы говорим не об ухудшений условий окружающей среды – эти слова употреблялись так часто, что к ним уже привыкли. Мы говорим о том, что находимся сейчас в условиях войны. Каждый из нас живет в мире, созданном из отходов жизнедеятельности своих соседей. Еще несколько лет назад мы могли избавляться от этих отходов раньше, чем они оказывали вредоносное влияние на наши жизни. Теперь же мы все находимся в постоянном конфликте друг с другом… Мы не успеваем избавляться от отходов.

Это настоящая война: мы достигли той грани, за которой человек не может делать, что хочет, не ставя под угрозу выживание окружающих. Мы сами стали источником опасности. Каждый человек должен думать о том, что он делает, а не о том, как влияет на него окружающая среда.

Поглядите на комнату, в которой мы заседаем. Она хорошо освещена, прохладна, наполнена свежим воздухом, все мы чисты и здоровы. Как же нам удается поддерживать такое состояние? Биологи давно уже знают ответ на этот вопрос. Они утверждают, что жизнь – это превращение беспорядка, хаоса в порядок, но цена этого порядка – усиление хаоса вне биологической системы. Мы охлаждаем эту комнату, но за счет этого выбрасываем тепло в окружающую среду. Мы фильтруем воздух, но и фильтрация повышает концентрацию газов и пыли снаружи. К тому же и охлаждение, и фильтрация требуют затрат электроэнергии, а работа любого генератора энергии связана с выбросами в атмосферу. И чем тщательнее мы поддерживаем чистоту в наших… как их называет мой коллега, пузырьках, тем грязнее становится окружающий мир и тем большую нагрузку испытывают наши фильтры и холодильники.

Наша главная проблема исходит из факта человеческого существования. Люди не могут быть пассивными жертвами обстоятельств, они активные преобразователи их. Если человеку холодно, он не добавит еще одно одеяло, а включит электропечь. Если эта печь окажется недостаточно мощной, он приобретет помощнее. Если ему трудно дышать, он старается раздобыть новый, более эффективный фильтр; если уменьшается напор воды, он ищет электронасос; если падает напряжение в сети, он устанавливает регулятор напряжения. Вот в чем корень проблемы. Каждый индивидуум способен контролировать положение вещей в той частичке мира, благосостояние которой его волнует. Но что происходит с остальным миром – не входит в его расчеты. И мы сейчас говорим не только о комфорте. Не забудьте, что уже сегодня в шести крупнейших городах Соединенных Штатов, лишившись фильтра и респиратора, вы покончите счеты с жизнью.

Если не будет предпринято кардинальных мер, чтобы исправить положение, наши рекомендации тоже не спасут. Мы отступим несколько к прошлым условиям жизни, но через некоторое время неминуемо вернемся к современному положению. Мы должны отыскать понятный каждому руководящий принцип, чтобы пресечь те действия по защите человека от окружающей среды, которые губят эту среду. Мы должны убедить общество, что защита самого себя не ведет ни к чему, кроме неизбежной катастрофы для всех.

Эта проблема выходит за пределы моей компетенции. Но я очень надеюсь, что она находится в компетенции собравшихся. Сегодня мы вынуждены принять срочные меры, чтобы прекратить войну каждого против всех. И совершенно неважно в этой ситуации, что планируют русские, или что это означает для китайцев, или насколько это подорвет доверие к нам у наших союзников. Достаточно заглянуть на два месяца вперед, когда начнется отопительный сезон, и станет ясно, в сколь беспомощном состоянии окажется страна. Вот почему мы назвали цифру шестьдесят дней в наших рекомендациях. Через шестьдесят дней наступит полный крах всех энергетических систем.

И последнее: нельзя ждать ни минуты. Я не знаю, насколько близка наша система к срыву, пожалуй, никто не сможет сказать этого точно. Все наши основные города имеют отрицательный энергетический баланс. Им требуется круглосуточная подача энергии со стороны, так как их собственные станции не справляются с нагрузкой. А станции и не могут справляться, так как воздух и вода отравлены настолько, что каждый, кто может, вынужден устанавливать дополнительные устройства, об эффекте которых я уже говорил. И положение на западном побережье даже хуже, чем у нас.

Наши прогнозы не сбываются – действительность обгоняет их. Облачный слой полностью покрыл северо-восточную часть страны за два месяца до предсказанного нами срока. Толщина его увеличивается такими темпами, что мы не можем найти этому объяснения. Мы не предвидели, что возникновение сплошного слоя изменит схему выпадения осадков, в результате чего погибнет растительность на Скалистых горах.

Подобные непредвиденные явления будут возникать и далее, хотя бы потому, что никогда еще ничего подобного не случалось. Простите, что я отнял у вас столько времени, повторяя истины, которые вам, вероятнее всего, известны и без меня, – но заклинаю вас, джентльмены, и вас, господин президент, – времени совсем не осталось.

Наступило краткое молчание. Затем Хомер произнес:

– Благодарю вас, мистер Тейлор. Я твержу об этом уже несколько лет. Господин президент, вы будете говорить?

– Не сейчас, Том.

Хомер обвел взглядом поднятые руки, но обратился к человеку, не протянувшему руки.

– Представитель Национального управления науки, доктор Клаусман, прошу вас.

Когда Клаусман поднялся, оказалось, что, стоя, он лишь немногим выше своих сидевших коллег.

– Господин председатель, господин президент, леди и джентльмены. Мистер Тейлор объяснил нам, что мы, это самое, не понимаем проблемы. Но она, это самое, разумеется, серьезная.

Он сделал паузу и обвел всех строгим взглядом из-под кустистых бровей.

– Но, это самое, мы разрешим, разумеется, срочно, надо провести исследования, это самое… немедленно.

Доктор Клаусман удовлетворенно опустился в кресло. Наступило неловкое молчание. Хомер не сразу понял, что доктор завершил свое выступление.

– Благодарю вас, доктор. Вы хотите что-то добавить, господин президент?

– Обстоятельства требуют немедленного расследования, – сказал президент. – К сожалению, в выступлении мистера Тейлора эмоции превалировали над фактами. Однако я склонен отнестись серьезно к общему направлению его предупреждений. Цифры и расчеты, приведенные в письме, не всегда понятны для неспециалиста, и я должен признаться, что до сегодняшнего заседания не придавал им должного значения. Мы сейчас подверглись нападению ядовитых веществ. Кто за то, чтобы продолжать это совещание до того, как я соберу кабинет министров? Поднялись пять рук.

– Я так и думал. Выступлению мистера Тейлора придают весомость и убедительность факты, на которых оно основано… Если факты соответствуют истине, а я полагаю, что мистеру Тейлору не было смысла вводить нас в заблуждение, то мы стоим перед проблемой, которая представляется сегодня более важной, чем вопросы национальной безопасности…

Со стороны министра обороны последовали громкие возражения.

– Позже, Боб, – прервал его президент, – ты выскажешься на кабинете. Я предлагаю прервать совещание и избрать чрезвычайную комиссию по изучению письма мистера Тейлора.

Клаусман ожил.

– Разумеется, это самое… – сообщил он, – не позже чем, это самое… через неделю.

– Нет, доктор, через час. Я хотел бы, чтобы комиссия была в Чикаго не далее чем послезавтра.

Клаусман был совершенно растерян, он принялся доставать из карманов листки мятой бумаги и невнятно бормотать имена известных ученых.

Президент пригласил Тейлора, Маколея и Бетти проследовать за ним.

– Я немедленно соберу кабинет, – сказал он, когда они перешли в Овальную комнату. – Пусть вас не разочаровывает кратковременность совещания. Мне необходимо было должным образом встревожить нужных людей. Так что я благодарен вам, Тейлор. К тому же у нас есть ваше письмо, которое я использую. Еще раз обдумайте ваши жесткие рекомендации. Я позабочусь о Пентагоне.

С этими словами президент покинул помещение. Секретарь президента Фарроу извлек Тейлора и его спутников из окружения обступивших их министров. Маколей был разочарован. Ему так и не удалось высказаться.

– Мы организовали немедленную отправку вас в Чикаго, – сказал Фарроу. – Вы вылетаете на базу Уиллис на президентском вертолете, а оттуда на армейском вертолете в Чикаго.

Этим все и кончилось.

Только над Пенсильванией, под звездами безлунного неба, к ним вернулся дар речи.

– Президент произвел на меня приятное впечатление. А я голосовал против него, – проговорил Маколей.

– Я чувствую себя болтливым мальчишкой, – сказал Тейлор.

– Вы не правы, – Бетти положила ладонь на его руку. – Вы совсем не казались мальчишкой. Вы просто здорово выступили. Я знаю, я там была.

– Но я не смог… ну ладно, в любом случае спасибо на добром слове. Я думаю – что же они предпримут? И успеют ли они что-либо сделать?

Их разбудил капрал:

– Мы почти прилетели. Приземляемся в Мейгсе. Вас ждет машина.

Они посмотрели в окна. Вскоре в облаках возникло оранжевое зарево, и через некоторое время вертолет погрузился в адскую желтую вату, покрывающую страну. Тейлор отвернулся от окна.

– Черт побери, – произнес он. – Что же они собираются делать?

Решение

Желто-серые облака плыли по экрану. Красная точка в центре время от времени раздваивалась. Джо взял микрофон:

– Второй, сообщите высоту.

– Второй вас слышит. Высота пять пятьсот.

– Второй, поднимитесь до шести тысяч.

– Вас понял.

– Контрольная служба Денвера, вас вызывает Чикаго.

– Контроль Денвера на связи.

– По нашим данным, облачный покров распространился на триста миль к западу от Чикаго. Что вы можете сообщить?

– Станция на Лонг-Пике сообщает, что небо затянуто облаками к востоку от гор. Приблизительная высота пять тысяч сто футов от уровня моря. Ближайшие строения Денвера нам еще видны.

– Спасибо, до связи. Контроль Нового Орлеана, вас вызывает Чикаго.

– Контроль Нового Орлеана слушает.

– Вы подняли свой наблюдательный самолет?

– Сможем это сделать не раньше полудня.

– Есть сообщения от гражданской авиации?

– Два сообщения. Сейчас мало полетов. По их данным, высота облака тысяча сто футов, оно поднимается к северу и востоку. Поступило сообщение с танкера о высокой степени загрязнения воздуха в Мексиканском заливе в двухстах милях от берега. Они идут только по радару. Да, наш мэр издал сегодня декрет о том, что респираторы выдаются за счет города всем, кто не может их купить, до четырех на семью. Имеется несколько смертных случаев.

– Спасибо за сообщения. Мы слышим их по телевизору. До связи.

Джо записал данные в блокнот, затем потянулся и снова взялся за микрофон:

– Контроль Сан-Франциско, Чикаго на связи.

– Контроль Фриско на связи. Говорите.

– Как нам известно, ваши самолеты сегодня не смогли подняться. Так ли это?

– Так точно. Ничего не могли сделать. Видимость не более ста футов. Это Джо говорит?

– Именно. А с кем имею честь?

– Табби на связи. Это моя последняя смена. Ухожу. У меня астма. У нас нет электричества. Работаем на аварийке.

– Плохо дело.

– Слабо сказано. В Калифорнии объявлено военное положение…

Связь неожиданно прервалась, заглушенная помехами.

– Фриско, Фриско, Чикаго на связи! Никакого ответа. Джо поднял телефонную трубку:

– Послушайте, сделайте следующее. Вызовите в зал контроля Тейлора. Затем любой ценой свяжитесь с Сан-Франциско. Я тоже попытаюсь им дозвониться. Но сначала найдите Тейлора.

Он отпустил кнопку, затем набрал десятизначный номер.

– Сан-Франциско слушает, – отозвался мужской голос. – Мы обслуживаем только срочные государственные переговоры.

– Срочный государственный вызов. Говорит Контроль Чикаго. Мне необходимо связаться с нашей станцией в Сан-Франциско. Три-три-ноль-три.

– Ждите.

Вошел Тейлор. За ним Маколей и какой-то незнакомый мужчина. Джо протянул им руку и включил динамик. Послышался голос оператора:

– Ваш номер не отвечает.

Последовала пауза, потом зазвучали короткие гудки. Джо повернулся к Тейлору:

– Я разговаривал с Табби. Это мой приятель в Сан-Франциско. Он сказал, что у них объявлено военное положение. И затем связь прервалась.

– В какой момент? – спросил Маколей.

– Как только он об этом мне сообщил. У меня такое впечатление, что кто-то разъединил нас.

– Этого еще не хватало! – воскликнул Тейлор.

– Есть и еще новости, – продолжал Джо, заглядывая в свой блокнот. – Давление и высота облачного слоя в Денвере уже такие же, как и здесь. В Новом Орлеане всего тысяча сто футов, но облако протянулось на двести миль в океан.

– Значит, от Скалистых гор до побережья, – сказал незнакомец. – Потребовалось пятнадцать дней, чтобы расползтись на полторы тысячи миль.

– Прости, Джо, я не представил доктора Кардуелла из университета Карнеги. Он помогает нам. А это Джо Фостер, начальник службы контроля.

– Рад познакомиться, Джо. Вы сами ведете весь контроль?

– Что вы! – Джо махнул рукой в направлении зала, где сидели сотрудники. Примерно половина мест была занята. – К тому же мы отвечаем лишь за воздушную разведку. Наземные службы на нижних этажах.

– Ясно, – сказал Кардуелл, – а что это вы говорили о военном положении?

– Надо будет в этом разобраться, – вмешался Тейлор. – Садитесь.

Он взял микрофон:

– Барбара, свяжи меня с заместителем министра, а если его нет, то с самим министром Хомером. Дело чрезвычайной срочности. Погоди… – Он достал бумажник, раскрыл его, прочел имя на карточке. – Скажи там, что вызывает мистер Шарп. Да, именно так.

Не выпуская трубки, он спрятал бумажник в карман.

– Это пароль, – сказал он. – Они должны немедленно ответить.

– Страшно подумать, что творится, – сказал Джо. – Высота облака пять двести от Бостона до Денвера, и Денвер не исчез в тумане только потому, что стоит на возвышенном месте.

– Пожалуй, мы разобрались в том, что вызывает рост облака, – сказал Кардуелл. – Есть такое понятие «альбедо» – это величина, характеризующая отражательную способность. Особенно высока отражательная способность у облаков, благодаря чему до Земли добирается едва ли пятая часть солнечной радиации. Наше облако отражает обратно в пространство около шестидесяти процентов солнечных лучей вместо обычных тридцати.

– Почему же тогда здесь так жарко? – спросил Маколей.

– Парниковый эффект. Некуда деваться теплу, излучаемому Землей. То, что в обычных условиях уходит вверх, теперь отражается от облачного слоя вниз. В абсолютных цифрах сейчас не жарче, чем обычно в августе, но наверху ситуация иная. На высоте пять тысяч футов существует сплошной отражающий слой. Ветра нет. Облако уже забралось и в Канаду, так что исчезла обычная разница в температурах, вызывающая движение воздуха.

– Но почему же слой становится толще? – спросил Джо. – Кстати, почему не отвечает Вашингтон?

– Что у вас там, Барбара? – спросил Тейлор. – Ясно. Как только пробьетесь, сразу сообщите мне.

Он положил трубку.

– Никак не может дозвониться. Не исключено, снова придется пользоваться радиосвязью.

– Мы думаем, – сказал Кардуелл, – что облако все время поддерживается выбросами снизу. После определенного момента оно стало настолько мощным, что уже не в состоянии пропускать сквозь себя продукты выброса, которые подталкивают его, как тесто крышку кастрюли. Правда, это только гипотеза.

Звякнул зуммер. Тейлор взял трубку.

– Хорошо, Барбара, – сказал он. – Я буду говорить отсюда, из зала контроля. Жду…

Затем он обернулся к остальным и пояснил:

– Она дозвонилась. Ищут Хомера. Он в Белом доме. Еще через минуту он сказал в трубку:

– Добрый день, говорит Шарп. Да, господин министр, это я, Тейлор. Вам что-нибудь сообщили из Калифорнии? Да, у нас есть новости. Наша станция там прекратила работу… пятнадцать минут назад. Нет, сэр. Совершенно неожиданно, – он обернулся к Джо. – Перед этим были помехи на линии?

Джо отрицательно покачал головой.

– Все было нормально, сэр. А затем нас разъединили. Да, кому-то это понадобилось. Может быть, вы сможете связаться с Сан-Франциско по телефону? Да-да, по телефону. Хорошо, я буду здесь… Я не уверен, что он меня понял, – сказал Тейлор, кладя трубку. – И непонятно, что им об этом известно.

– Может, нам связаться с телестудией, – сказал Маколей. – Эту тайну им не сберечь от телевидения.

– Идея! – Тейлор снова поднял трубку. – Барбара, соедини меня со студией Си-би-эс. С их коммутатором. Я там никого лично не знаю.

– Джим, а ты уверен, что ты правильно сейчас поступаешь? – спросил Кардуелл.

Тейлор настороженно поглядел на него.

– Бывает, сначала действуешь, а потом думаешь, – сказал он. – Наверное, я устал. Барбара, я передумал.

Он положил трубку.

– Я понимаю, сколь трудно сидеть здесь в неведении, – сочувственно произнес Кардуелл.

Тейлор кивнул.

– И все же нет смысла бездельничать, – сказал он. – Нас ждет работа.

Он поднялся, и в этот момент погас свет. Но контрольная панель только потускнела. Несколько аварийных ламп зажглось под потолком.

– Мы на аварийном снабжении, – сказал Маколей и взял телефонную трубку. – Барбара? У нас отключена электросеть. Немедленно предупредите всех сотрудников и передайте им приказ держать респираторы под рукой. Аварийное освещение работает. Хорошо. Сделайте так, чтобы не было звонков домой. Мы ждем связи с Вашингтоном.

Джо щелкнул кнопкой селектора.

– Авария электросети, – произнес он. – Всем достать и держать под рукой респираторы. Работу не прекращаем.

Кое-кто из сидевших в нижнем зале подняли руки в знак того, что поняли.

Снова зазвонил телефон. Тейлор слушал около минуты, потом сказал:

– Что ж, ничего не остается, как ждать. Она пыталась связаться с оператором в Вашингтоне, но никакого ответа. Сейчас она ищет обходные пути.

Заговорил динамик:

– Чикаго, вас вызывает Балтимор. Балтимор на связи.

– Чикаго слушает, – сказал Джо.

– Чикаго, мне удалось связаться с Вашингтоном по телефону.

– Вас понял, Балтимор. Давайте Вашингтон. Раздался щелчок, и послышался новый голос:

– Говорит оператор Белого дома. Попросите к аппарату мистера Шарпа.

Джо передал микрофон Тейлору, выключил динамик и включил наушники, которые надел Тейлор.

– Да, – сказал Тейлор. – Шарп слушает. Да, сэр. Мы не прекращали работы. У нас авария электросети, но… Хорошо, сэр. Одну минуту. – Тейлор обернулся к Джо с каким-то странным выражением лица. – Джо, можем ли мы связаться с базой ВВС Кэртленд в Альбукерки?

– Только если нам очень повезет, – сказал Джо. – Могут ли они сообщить нам частоту, близкую к нашей?

– Сэр, – сказал Тейлор в микрофон, – нам необходимо знать частоту приемника базы, близкую к нашей. Да, сэр, я не один. Нет, это надежные люди. Хорошо. – Он подождал, достал ручку и подвинул к себе листок бумаги. Записав, он произнес: – Мне все ясно. Хорошо, до свидания. Мы попытаемся. Джо, как вы думаете?

– Мне надо посоветоваться с главным инженером, – сказал Джо.

Он взял записку, вышел из комнаты, они увидели, как он идет по залу по ту сторону перегородки. Подойдя к дальнему столу, Джо наклонился к сидевшему за ним человеку. Через минуту тот вышел из зала, а Джо поднялся обратно.

– Энди говорит, что они это сделают, – сказал Джо. – Ему надо перенастроить приемник, передатчик и антенну. Но это не займет много времени. Нам уже случалось переходить на другие частоты.

– Погодите, – остановил Тейлор, – а как же мы будем поддерживать связь с Балтимором?

– Это возможно. Не беспокойтесь, шеф.

В зал вернулся Энди и помахал Джо. Джо взял микрофон, включил его, пристроил на груди и надел наушники.

– Я буду контролировать переговоры с таким расчетом, чтобы Вашингтон смог поговорить с Кэртлендом через Балтимор и через нас. Если, конечно, база откликнется.

Он нажал на кнопку.

– База Кэртленд, вас вызывает Служба наблюдения Чикаго. Вы меня слышите? Перехожу на прием.

Сквозь шумы прорвался слабый ответ:

– Кэртленд вас слушает.

– Кэртленд, у меня для вас важное сообщение.

– Какого рода?

– Президент Соединенных Штатов, – сказал Джо, – хочет говорить…

– С командующим базой, – подсказал Тейлор.

– С командующим базой.

В приемнике послышался другой голос:

– Говорит дежурный офицер. Мы не получали уведомления о вызове.

Джо передал микрофон Тейлору.

– Говорит Джеймс Тейлор, директор Чикагской службы наблюдения. Я нахожусь на связи с президентом, и он просил меня связать его с вашим командующим. Подождите… – Он слушал голос в своих наушниках. – Президент сказал, что хочет говорить с Сопливым Айком.

– Ждите, – был ответ.

– Господин президент, линия действует, – доложил Тейлор. – Командующего сейчас вызовут. Вы будете ждать? Хорошо. Наша линия не обеспечивает секретности переговоров. Слушаюсь.

Он передал микрофон Джо, который выключил его и нажал на несколько кнопок. Из динамика донесся голос:

– Чикаго, генерал Блейк выйдет на связь немедленно. Джо откинул рычажок и потом вернул его в исходное положение.

– Я вас слушаю, господин президент.

–

– Я тоже рад вас слышать. Моя фамилия Шпигель, сэр. Генерал Блейк на связи.

–

Голос Блейка произнес:

– Привет, Фред. Ну и вспомнил же ты кличку. Наверное, это самый глупый пароль за всю мою жизнь.

–

– Да: связь есть. Нет, полеты мы отменили уже неделю назад.

–

– Мы можем подзаправить вертолет в Рено и лететь оттуда. Но мы же ни черта не увидим: за Скалистыми горами сплошные облака.

–

– Понял. Я думаю, что можно связаться с базой Эдвардс. Нет, мне трудно в это поверить. Должно быть какое-то разумное объяснение. А что сообщают из Портленда?

–

– Сумасшедший дом, Фред. Не можете же вы потерять связь. Хорошо, Фред, я подниму вертолеты, тут же свяжусь по нашему каналу с базой Эдвардс и посмотрю, что они скажут. А почему ты мне не позвонил прямо?

–

– А что, черт возьми, может сделать Сомс? Главнокомандующий ты еще или нет?

–

– Тогда я тебя понимаю, – услышали они голос Блейка после долгой паузы. – Ты отключил все секретные линии, чтобы Сомс тоже остался без связи.

–

– Если дела плохи так, как ты говоришь, мы все равно ничего не сможем предпринять, если на нас нападут. То, что творится у нас, уже известно всему миру. Я попытаюсь связаться с Эдвардсом, надеюсь, что мне это удастся. Я выйду на тебя по этому каналу, как только что-нибудь узнаю. До связи, Фред.

Джо заговорил в микрофон:

– Господин президент, говорит Чикаго. Я был вынужден все слышать, так как поддерживал связь. Я могу доложить мистеру Тейлору? Мы будем держаться частоты Кэртленда, но я не уверен, что нам удастся это на длительное время. Нам просто повезло… Я не знаю, сэр, может, час, может, два. Нет, сэр. Только одна частота одновременно. Спасибо.

Он переключил рычажок и сказал:

– Балтимор, мы пока кончили разговор. Оставайтесь на этой частоте.

– Вас понял, Чикаго. До связи. Джо обернулся к остальным:

– Дела в Калифорнии плохи. Президент разрешил сообщить вам вот о чем: электроэнергии нет нигде – от нас до Вашингтона. Президент приказал переключить все резервные генераторы, как гражданские, так и военные, на питание только фильтрационных установок. Нам приказано поддерживать связь.

– Об остальном можно догадаться, – сказал Кардуелл. – Пентагон делает все, чтобы скрыть происходящее. Президент лишил военных связи, чтобы они еще чего не натворили. А жаль, у них большие резервы, они могли бы помочь стране.

– Что-то душно стало, – заметил Маколей.

– Не исключено, нам придется пробыть здесь достаточно долго, – сказал Тейлор. – Надо постараться, чтобы хоть этот этаж остался пригодным для работы. Джо, проверь, сколько времени мы сможем на наших резервах поддерживать фильтр этого этажа, а также холодильник в кафетерии… – Лицо его было мрачным. – Господи, ведь в здании тысяч десять человек. Всем, кто работает на других этажах, прикажите немедленно надеть респираторы и собраться внизу. Учтите, лифты стоят. Объясните всем ситуацию и постарайтесь отправить людей по домам.

Зазвонил телефон. Прежде чем взять трубку, Тейлор обратился к Кардуеллу:

– Возьмите на себя эвакуацию. Это трудное дело. Голос в трубке произнес:

– Это Служба наблюдения в Чикаго?

– Я вас слушаю.

– Говорит Служба наблюдений Детройта. Боюсь, что вы последняя действующая линия в стране. Вас пытается вызвать Второй наблюдательный. Связать его с вами?

– Давайте. Мы его не слышим.

После нескольких щелчков послышался новый голос:

– Служба, говорит Второй.

– Второй, Служба слушает. У аппарата Тейлор. Это кто, Бейтс или Патерсон?

– Бейтс. У меня экстренное сообщение. Четвертый тоже пытается с нами связаться, наверное, по тому же поводу.