Текст книги "Прогноз на любовь"

Автор книги: Рене Шанн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

– Бабушка, ты не против?

– Ну конечно, дорогая деточка, идите.

– Мы недолго. Просто сегодня такой замечательный вечер…

Дверь за ними закрылась, и Марсия бросила через комнату взгляд на мужа:

– Может быть, она вернется и представит нам своего будущего мужа, как думаешь?

– Я бы не удивился. – Джордж поудобнее уселся в кресле, и его полное тело заняло все сиденье. – Что ж, я буду очень рад. По-моему, Гордон Мейсфилд вполне достойный молодой человек.

Фелисити слушала, как все в комнате более или менее согласились с этим, и вздохнула. Какая молодая девушка вроде Линн захочет стать женой «достойного молодого человека»?

– А когда, ты говоришь, приедет Клайв? – спросила миссис Бартон, когда часы пробили десять.

– Как только закончится деловой ужин с клиентом.

– Ну все-таки надо учитывать, что сегодня у меня день рождения…

Алиса наклонилась вперед:

– Кстати, мама, вы мне напомнили… мы же еще не спели вам «С днем рожденья…».

Это обращение к свекрови «мама» всегда неприятно коробило Фелисити. Она подумала, что, должно быть, в свое время Алиса наслушалась передачи «Дневник миссис Дейл». Когда раздался хор нестройных голосов, выпевающих банальные слова, в котором был слышен и дрожащий дискант Алисы, ее передернуло. Впрочем, Фелисити, очевидно, была в меньшинстве, потому что остальные – Марсия, Джордж, Руперт и даже ее отец, пели, казалось, с искренним воодушевлением.

Прямо в середине поздравления Эдит, их престарелая прислуга, вошла и, дождавшись тишины, доложила о прибытии Клайва. Он постоял в дверях с легкой усмешкой на губах. Как с годами узнала Фелисити, эта улыбка была у него припасена исключительно для ее семейства. Затем Клайв подошел, смиренно склонив голову, поцеловал мать Фелисити в щеку и поздравил ее с днем рождения.

– Фелисити, наверное, предупредила вас, что я не смог освободиться раньше. Прошу меня простить, мне очень, очень жаль.

– Ничего страшного, Клайв. Не надо извиняться.

– Что будешь пить, Клайв? – подал голос мистер Бартон.

– Виски, пожалуйста, если можно.

Клайв принял довольно сдержанные приветствия от прочих членов семьи, затем подошел к Фелисити. Та улыбнулась и указала ему место рядом с собой на диване.

– Как прошел ужин с мистером Коннели, дорогой?

– Отлично. Потом расскажу.

– Ты теперь работаешь с крупными бизнесменами, как я посмотрю? – встрял в разговор Джордж. В его тоне ясно слышался намек, что бизнесмены эти наверняка сомнительного толка.

– Да, кажется, мне удалось добиться крупного заказа.

– Это чрезвычайно отрадно. – Миссис Бартон поджала губы.

– Да, чрезвычайно. – Клайв старался соблюсти нейтралитет. Он отлично знал, что находится в немилости у семейства Фелисити, зато с облегчением почувствовал, что, слава богу, сама Фелисити его простила. А может, это временное затишье в их военных действиях. Да, видимо, так и есть, думал он, когда жена продела руку ему под локоть и шепнула на ухо, какой он умница. Поведение любящей жены предназначалось для родни, чтобы никто не заподозрил, будто между ними возник разлад. – Спасибо, дорогая, – шепнул он ей в ответ слегка игривым тоном, нежно похлопав по руке. – Приятно знать, что ты в меня веришь.

Фелисити положила голову ему на плечо:

– Дорогой, я всегда в тебя верила.

Клайв оглядел комнату:

– Кого-то нет, кажется?

– Линн, – ответила Марсия.

– Разве она не пришла на праздник?

– Она-то пришла, – ядовито выдавила из себя Марсия. – Просто они с Гордоном Мейсфилдом пошли прогуляться. Линн ни за что не пропустила бы день рождения бабушки. Ни один из нас не позволит себе такого.

Клайв побарабанил пальцами по руке Фелисити и решил пропустить намек мимо ушей. Ну что за семейка, подумал Клайв, когда снова завязался общий разговор. Слава богу, что Маргарет так удачно организовала встречу с американцем, и ему не пришлось сидеть здесь весь вечер. Он думал о том, скоро ли можно будет сказать, что им с Фелисити пора ехать домой. Но, раз он только что появился, Клайв решил с этим немного подождать.

К его облегчению, вскоре Фелисити сама сказала:

– Дорогой, думаю, нам пора. Время уже позднее.

– О нет, Фелисити, еще рано. – В голосе матери послышался упрек. – Еще только половина одиннадцатого. Ты должна хотя бы подождать, когда Линн вернется.

– Да, должна, непременно, – подхватила Марсия. – Мы здесь все родственники, это и тебя, Клайв, кстати, касается. У меня серьезное подозрение, что она вернется с важными новостями.

– Да, да, мне тоже так показалось, – согласилась ее мать. – Если так, я буду очень рада. А как ты думаешь, Гораций?

Фелисити улыбнулась про себя, увидев, как отец мигнул и непонимающе уставился на жену. Было ясно, что он понятия не имеет, о чем идет разговор. Отец обладал счастливым свойством мысленно отсутствовать. Фелисити стала замечать это все чаще и чаще и всегда про себя аплодировала ему за это.

– А в чем дело, моя дорогая?

Но не успела та ответить, как дверь отворилась и в комнату вошла Линн.

Родители и бабушка впились в нее жадным взглядом.

– Привет, Линн, – поздоровался Клайв. – Я как раз только что спрашивал, куда ты пропала.

– Я гуляла. – Линн подошла к нему и поцеловала в щеку. – Я так рада, что вы приехали, дядя Клайв. Я очень расстроилась, когда Фелисити сказала, что вы не сможете быть к ужину.

– Я тоже расстроился, – соврал Клайв и подумал, что в комнате никто ему, наверное, не поверил.

– А где Гордон? – спросила Марсия.

– Он ушел домой.

– И даже не попрощался с нами? – В голосе бабушки послышалась резкая нотка. – Как странно! Мне он показался таким воспитанным молодым человеком.

– Да, бабушка, он такой и есть, – коротко ответила Марсия. Она подалась вперед. – Надеюсь, вы с ним не поссорились, Линн, дорогая?

В глазах Линн сразу вспыхнул враждебный огонек. Внезапно Фелисити вспомнился разговор между нею самой и матерью, когда Фелисити была примерно в возрасте Линн. Тогда тоже был один молодой человек, за которого родители хотели выдать ее замуж. Но она отвергла его, потому что уже влюбилась в Клайва. Сейчас она подумала, как странно повторяются одни и те же ситуации.

– Так ты что, поссорилась с Гордоном? – настаивала Марсия, не получив от Линн ответа.

Щеки Линн вспыхнули.

– В некотором смысле…

– О, Линн… а я-то надеялась, что вы там мило беседуете.

– Вовсе нет.

– Ну почему же, почему же нет? – вмешался ее отец. – Он такой положительный молодой человек.

Линн пожала плечами:

– Ну, не знаю, наверное, мне не нравятся положительные молодые люди.

– Я знаю, о ком идет речь? – спросил Клайв.

– Не знаю, не помню.

– Кажется, вы не встречались, дорогой, – вмешалась Фелисити. – Я, по крайней мере, его не знаю.

– Это говорит о том, как вы оба редко у нас бываете, – заметила Линн. – Он уже несколько месяцев сюда ходит. Но больше не будет.

Марсия резко втянула воздух:

– Почему?

– Потому что он сделал мне предложение, а я ему отказала.

Глаза Марсии вспыхнули гневом.

– Линн, ты с ума сошла.

– А что здесь такого?

– А то, то… как это что – он для тебя прекрасная пара.

– Вот именно, – поддакнул Джордж, и тут же послышались согласные возгласы остальных. Молчали только Фелисити и Клайв. – Парень молодой, симпатичный, семья зажиточная…

– Молодость, симпатичная внешность и даже зажиточные родители – это не главное, – негромко заметила Фелисити.

Линн бросила на нее жгучий благодарный взгляд.

– Фелисити, прошу тебя… – резко одернула сестру Марсия. – Это тебя не касается. Я попросила бы тебя вообще воздержаться от комментариев.

Фелисити пожала плечами:

– Разумеется… Клайв, думаю, нам пора домой. – С этими словами она поднялась со стула. Ей не хотелось уходить с дня рождения матери после враждебной перепалки, которая, как всегда, разгорелась между нею и Марсией, но если остаться, незначительная словесная перепалка может перерасти в большую ссору. Ведь не станет же она, Фелисити, спокойно стоять в стороне и смотреть, как Линн будут силком заставлять обручиться с юным Гордоном Мейсфилдом. Впрочем, она решила, что волноваться не о чем. У Линн не тот характер, чтобы уступать требованиям родителей. Но все равно было видно, что девушке предстояла изнурительная битва.

Клайв тут же вскочил на ноги, в душе радуясь возможности покинуть недоброжелательное семейство. Он знал родственников со стороны жены. В воздухе висело напряженное ожидание большого скандала, хотя собрались они в честь дня рождения. Ему было жалко Линн, но он не сомневался, что девушка выдержит осаду. Клайв взял Фелисити за руку.

– Да, мне тоже кажется, что нам лучше поехать домой. У тебя усталый вид, а тебе вредно перенапрягаться.

Но Линн загородила им путь.

– Дядя Клайв, пожалуйста, подождите немного. – Она умоляюще взглянула на Фелисити. – Проблема в том, что мама и папа хотят, чтобы я вышла замуж за Гордона Мейсфилда. Во-первых, потому, что считают, будто у него есть все, что они хотят видеть в своем зяте, а главное – потому, что он подходит мне по возрасту. Хотя им отлично известно, что я люблю Ричарда Хейворта…

– Это тот человек, с кем ты встречалась вчера?.. – перебил Джордж. – Я понятия не имел, что ты его любишь.

– Я знала, Джордж, – отрезала Марсия. – Но он нам совершенно не подходит.

– Ну, разумеется. Да этот парень тебе в отцы годится.

Линн сердито напустилась на него:

– Ничего подобного. Но даже если и так? Ну и что? Какое это имеет значение?

– Да кто такой этот Ричард Хейворт? – вмешалась бабушка.

– Один человек. Линн познакомилась с ним летом у Фелисити и Клайва, – пояснила Марсия. – Я сама его не знаю.

– А чем он занимается?

– Он архитектор.

– Причем блестящий, – прибавил Клайв.

Джордж пожал плечами:

– Не знаю, не знаю, я его как-то раз видел, и он мне не понравился. И уж я точно не хотел бы видеть его мужем своей дочери.

– Но почему? – не выдержала Фелисити, чувствуя, как в ней вскипает негодование от такой несправедливости – ведь Джордж даже представления не имел, что за человек Ричард Хейворт, и не понимал, что на самом деле для него было бы честью породниться с Ричардом.

– А позволь узнать, – вставил мистер Бартон, беззаветно любящий внучку. Он только что вернулся из мечтательного забытья и обнаружил, что семейство находится не в том мирном состоянии, в каком он его оставил. – Позволь узнать, просил ли Ричард Хейворт твоей руки, Линн?

– Нет, дедушка, пока не просил, но я уверена, он сделает это очень скоро. – Девушка посмотрела на родителей. – Почему вы оба так уверены, что Ричард мне не подходит? Только потому, что он на шестнадцать лет старше меня? Перед вами в этой комнате есть прекрасный пример, как вы не правы. – Она повернулась к Фелисити и Клайву. – Вот, дядя Клайв… и Фелисити… раз вы ничего не видите, пусть они скажут… Скажите маме и папе, как вы счастливы… как вы ни разу не пожалели, что поженились.

На какое-то мгновение оба замешкались. Затем Клайв улыбнулся Фелисити:

– Ты скажи, дорогая.

Сердце Фелисити исполнилось нежностью к мужу. Он, по крайней мере, готов высоко держать флаг их брака перед ее семьей. А может просто не заметил, какой нервной и раздражительной она стала за последний год? Фелисити подозревала, что Клайв, возможно, даже не обратил внимания, что теперь их отношениям не хватает тепла и единства, которые связывали их в первые годы совместной жизни. Вполне вероятно, что он так погрузился в работу, в дела, в погоню за прибылью, что больше не видит ничего вокруг.

– Я не пожалела об этом ни на секунду, – гордо заявила Фелисити. – Мы и сейчас так же счастливы вместе, как в день свадьбы. Если Линн по-настоящему любит Ричарда, а Ричард – ее, я совершенно уверена, что разница в возрасте не имеет никакого значения.

Она сразу поняла по застывшему лицу сестры, что сказала именно то, чего та предупреждала не делать. Но Фелисити было все равно. Она переживала за Линн. Почему она не должна поддержать ее сейчас, в такой жизненно важный момент? Впрочем, Фелисити всем сердцем надеялась, что это смелое, хотя и неискреннее заявление не принесет в дальнейшем горьких последствий. Ведь если Ричард сделает Линн предложение и племянница согласится, то, принимая во внимание только что сказанное, Фелисити будет чувствовать себя виноватой, если у них что-нибудь не сложится.

Линн бросилась к ней и обвила руками за шею.

– Спасибо, Фелисити, ты у меня единственная заступница.

– Я тоже за тебя горой, – добродушно произнес Клайв.

– Тогда спасибо обоим.

Отец Линн пожал плечами. Он кинул взгляд на жену:

– Что я могу сказать? Похоже, мы забили тревогу прежде времени. Линн сама только что призналась: он еще не делал ей предложения, так что нечего копья ломать.

Линн улыбнулась уверенной улыбкой влюбленной девушки, которая знает, что любима:

– Еще сделает, папа. Я чувствую. И когда он попросит меня стать его женой, я не стану слушать ни тебя, ни маму и никого другого, я сразу отвечу: «Да».

Глава 2

– Миссис Фентон?

– Спасибо.

Фелисити вошла вслед за секретаршей в приемную. Это было на следующее утро после дня рождения матери. Бессонная ночь заставила ее обратиться к врачу. Потому что счастливая пара, ни на секунду не жалеющая о своем браке, которую они с Клайвом изображали, испарилась, как только супруги вышли из дома родителей Фелисити.

Вспоминая, как они ехали домой, Фелисити размышляла, кто первым начал перепалку. Наверное, с ее стороны было бестактно по отношению к Клайву, который так хорошо поддержал ее и Линн, опять возвращаться к ужину в «Савое». Но Фелисити не выдержала и вновь начала упрекать мужа, и они не заметили, как разругались.

Перед тем как ложиться спать, оба довольно вяло попытались зарыть топор войны, но, хотя Клайв крепко обнял жену и они договорились больше никогда не ссориться, ее надежда на это испарилась на следующее же утро.

Вот если бы она могла работать в магазине каждый день… Если бы Клайв выгнал Маргарет Диэринг… Ведь изначально предполагалось, что миссис Диэринг берут на время беременности Фелисити.

Видимо, потом, когда она заболела всерьез и врачи наотрез отказались разрешить ей работать, Клайв перевел эту Диэринг на постоянную работу, но Фелисити не сказал ни слова.

– Миссис Фентон… – Доктор Стивенсон протянул ей руку. – Проходите и садитесь. Приятно видеть вас. – Он внимательно пригляделся к ней. – Выглядите очень хорошо, я рад этому.

Фелисити решила, что этим она обязана исключительно Элизабет Арден. Только умело наложенный макияж мог скрыть синяки под глазами и прозрачную бледность кожи. Она даже удивилась, что доктор легко обманулся.

Но он не обманулся. Доктор Стивенсон в последнее время часто думал о ней. Они виделись раз или два, совершенно случайно, и его поразил ее несчастный вид. Он знал, конечно, каким ударом была для Фелисити потеря ребенка и как болезненно она это переживала, но надеялся, что за это время рана немного заживет и женщина станет относиться к жизни спокойнее. Но, видимо, ее мучает что-то другое. Тем временем объект его раздумий садилась на стул напротив его стола и расстегивала пальто.

– Что привело вас ко мне?

Фелисити слегка подалась вперед, плотно сжав руки:

– Я хотела бы вернуться к работе в нашем магазине на полную рабочую неделю, доктор Стивенсон. Я хожу туда только два раза в неделю, вы знаете. Вы сказали, что для начала достаточно. Но теперь…

Доктор Стивенсон задумался. Он не знал, говорил ли ей муж, что они чуть не потеряли и ее тоже, не только ребенка. Как врач, он считал, что для миссис Фентон гораздо полезнее спокойная жизнь за городом, чем утомительные поездки в Лондон каждый день, но как психолог…

– Что ж, не вижу причин отказать вам, раз уж вы так настроены. Но пообещайте, что если будете уставать, то сразу перейдете на прежний график, то есть сократите работу в магазине до двух дней в неделю.

– Договорились, – кивнула Фелисити, твердо уверенная, что этого не случится.

– А сейчас померяем вам давление и сделаем общий осмотр.

Через четверть часа Фелисити вышла из кабинета врача с диагнозом – практически здорова. Огромным усилием воли она запретила себе говорить об этом с Клайвом до окончания ужина. А сейчас, когда они мирно сидели в гостиной и перед ними на столике стоял поднос с кофе…

– Тебе не кажется, что сегодня мы можем немного себя побаловать и попить кофе с твоим коньяком, милый? Мне хочется отпраздновать, – сказала Фелисити, ставя чашку на столик.

– Ну разумеется. – Клайв оглянулся на нее через плечо, идя к бару. Он вынул оттуда бутылку дорогого коньяка и два бокала. – А что мы празднуем?

– Мое окончательное выздоровление.

Клайв удивился, с какой стати ее здоровье вдруг так улучшилось со вчерашнего или позавчерашнего дня. Он налил коньяк и протянул ей бокал, подошел к своему стулу, покрутил свой бокал в ладонях, чтобы разогреть напиток, наклонился и вдохнул его аромат.

– Сегодня я ходила к доктору Стивенсону, – объявила Фелисити. – Он считает, что я в прекрасном состоянии.

– Отлично. – Клайв внимательно смотрел на жену. – То есть ты обращалась к нему за профессиональным советом?

– Да. Хотела узнать, могу ли я вернуться на постоянную работу в наш магазин.

– И что он сказал?

– Что могу.

Клайв нахмурился. Он знал, что это неизбежно приведет к осложнениям. Если Фелисити и Маргарет смогут поладить, тогда ничего страшного, но он и так с трудом переносил те два дня, что Фелисити бывала на работе. Постоянное враждебное напряжение между двумя женщинами выводило его из себя. Он не сомневался, что, если жена станет проводить в магазине целые дни, его жизнь превратится в кошмар.

– Знаешь, не могу сказать, что мне по душе эта идея.

– А почему нет?

Клайв помедлил. Он вспомнил, что вчера вечером, прежде чем лечь спать, они пообещали друг другу сохранять мир. Сегодня вечером, по дороге домой, он решил во что бы то ни стало запастись терпением, как бы ни старалась Фелисити завязать ссору. Он прекрасно сознавал, что только взаимными усилиями можно вернуть то безмятежное счастье, которое неизменно было их спутником в первые годы супружества. Потому что последний год семейные дела шли хуже и хуже. Бесконечные размолвки приводили Клайва в отчаяние. В последнее время они участились, и за два минувших дня у них случились две крупные ссоры. Вчерашнего скандала из-за его ужина с новым клиентом вообще не должно было быть. Он отпил глоток из бокала и рассудительно произнес:

– Ну, дорогая, на это есть несколько причин.

– Каких же?

– Я считаю, тебе тяжело будет ездить в город каждый день.

– Доктор Стивенсон, как видишь, так не считает. – Фелисити отпила немного коньяку. – Назови еще причину.

– В настоящее время у нас не так уж много работы.

– А при чем здесь это?

Клайв допил коньяк и налил себе еще.

– Хочешь?

– Нет, спасибо. Я жду, Клайв. Какая связь между тем, что сейчас мало клиентов, и моим выходом на работу?

Клайв вздохнул. Видимо, больше тянуть нельзя.

– Боюсь, что работы на вас двоих с Маргарет не хватит.

– Понятно. Я так и думала, что дело в этом. Но проблему легко решить.

– Каким образом?

– Уволь ее.

Клайв отрицательно качнул головой:

– О нет, я не могу, дорогая.

– Почему же?

– Это будет несправедливо.

– Почему?

– Ну радость моя, будь благоразумной. Она работала как проклятая с самого первого дня, как пришла в магазин. Она привлекла несколько очень ценных клиентов. Не могу же я вот так вдруг, ни с того ни с сего взять и выгнать хорошего работника.

– А я не вижу в этом ничего особенного. И у тебя на это есть основательные причины. Ее ведь брали только временно, пока я не могла работать. С самого начала мы знали, что она не останется у нас навсегда.

Клайв знал, что сначала так и было. Тут он вспомнил: ведь Фелисити кое-чего не знает. Пока она болела, Клайв понял, что это может затянуться, и они с Маргарет договорились, что он берет ее на постоянную работу.

– Прости, – твердо сказал Клайв, – но я не буду ее увольнять, и не проси, тебе не удастся меня уговорить.

Фелисити сосчитала про себя до десяти. Она желала любой ценой избежать ссоры, пока возможно. Потом сказала:

– Хорошо, дорогой, можешь не увольнять ее. Но позволь мне вернуться к работе на полную неделю.

– Знаешь, мне кажется, не стоит этого делать. Во-первых, я не согласен с доктором Стивенсоном – ты еще недостаточно окрепла. Я же вижу, как ты быстро устаешь. Во-вторых…

Он замолчал, и Фелисити воспользовалась паузой:

– Ты предпочитаешь работать с блистательной Маргарет три раза в неделю наедине.

Клайв крепился изо всех сил.

– Ну, это уже нелепо.

– А по-моему, нет. Мне все ясно.

– О, ради бога…

Клайв затушил в пепельнице сигарету и тут же потянулся за другой.

– Я пожалуй тоже покурю, – решительно произнесла Фелисити.

Он протянул ей портсигар. Фелисити курила очень редко – только когда сильно нервничала. Этот случай она считала именно таким. Но, если уж на то пошло, для Клайва разговор стал не менее тяжелым испытанием. Оба они были расстроены, что так быстро опять оказались на ножах после благих намерений и обещаний.

Если бы Клайв знал, что Фелисити думает о том же! Но она ничего не могла с собой поделать. Впервые до нее вдруг дошло: она просто ревнует мужа к Маргарет! До сегодняшнего дня Фелисити считала, что ревность вызвана успешной работой соперницы в их магазине и очень высокой оценкой Клайва ее достижений, но теперь…

Ее сковал страх. Она вдруг увидела в Маргарет серьезную угрозу своему будущему. Ей казалось, что у Маргарет на руках все козыри: она вся светилась здоровьем, к тому же была поразительно красива не смазливо-слащавой красотой. С пышными темными волосами и дымчато-серыми глазами, Маргарет несла в себе таинственное очарование, не оставлявшее равнодушным ни одного из мужчин.

Фелисити невольно посмотрела на свое отражением в зеркале. Ну и видок! Загнанная и измученная женщина. Волосы тонкие, потерявшие после болезни золотистую живость, а глаза потухли и словно выцвели…

Клайв взял со стола вечернюю газету, надеясь, что Фелисити догадается, что разговор окончен, но она выхватила газету у него из рук. Она понимала, что ведет себя как капризный ребенок, но не могла сдержать себя.

– Клайв. Слушай. Давай поговорим начистоту. Ты намеренно препятствуешь тому, чтобы я снова работала в магазине?

– Да. И ради бога, не надо устраивать по этому поводу сцен.

– Мне это нравится! А что, по-твоему, я должна делать? Сидеть сложа руки? Ты говоришь, что миссис Диэринг трудится изо всех сил. Но ведь и я работала не меньше до того, как заболела. Тогда ты, помнится, говорил, что без меня твой магазин не имел бы такого успеха. А теперь… теперь ты взял на работу ее… молодую красотку…

Тусклый румянец появился на щеках Клайва. Несправедливые обвинения действовали на него, как красная тряпка на быка. Это было нечестно, Будь Маргарет женщиной преклонного возраста и некрасивой, он бы все равно отказался ее уволить.

– О, ради всего святого, перестань скандалить, как пошлая ревнивая женушка. Для твоих подозрений нет никаких оснований, смею тебя уверить.

– Ах, нет оснований? Можешь не притворяться, будто не хочешь видеть меня в магазине только потому, что я недостаточно окрепла. Я тебе не верю.

– Да мне наплевать, веришь ты или нет.

– В этом я не сомневаюсь.

Клайв прилагал титанические усилия, чтобы не дать гневу вырваться наружу.

– Слушай, Фелисити, прошу тебя, не забивай голову ерундой. Маргарет Диэринг ровным счетом ничего для меня не значит, и в глубине души ты должна это понимать.

– Я не уверена.

– Просто ты настроена поругаться и ищешь повод. Мы же, кажется, решили вчера…

В глазах Фелисити появились слезы.

– Надо сказать, это не очень-то помогло.

– И не поможет, если мы не будем сдерживаться.

На короткий миг дружеские отношения были почти восстановлены.

Но тут Клайв вновь раздул огонь ссоры:

– Я не понимаю, почему ты так кипятишься? Маргарет приходится работать целыми днями в магазине, а ты можешь спокойно жить в этом уютном доме. Она наверняка завидует тебе и мечтает о муже, который окружил бы ее роскошью. Не забывай, она живет одна, с маленьким ребенком на руках, и муж не оставил ей ни пенни. Если тебе так невыносимо ее видеть, можешь вообще не приходить в магазин.

Фелисити чуть не задохнулась от возмущения. Значит, ей запрещают появляться там даже два раза в неделю. Злость на Маргарет Диэринг, на Клайва охватила и затопила ее всю. Она повернулась к мужу, голос стал визгливым и пронзительным от гнева:

– Я не просила покупать этот дом. Я не хочу, чтобы меня окружали роскошью, как ты выражаешься, Я ненавижу этот дом. Я мечтаю вернуться в то время, когда мы жили на Бейкер-стрит в нашей маленькой квартирке. Тогда я была намного счастливее, а ты, по крайней мере, был еще разумным человеком, а не маньяком, помешанным только на деньгах. – Она осеклась, но потом вновь дала волю ярости. – Хорошо! Я вообще не буду появляться в магазине, раз ты так хочешь. Теперь я уже ни за что не стану там работать, даже если ты будешь на коленях умолять меня. Я…

Клайв грохнул кулаком по столу, бокал с дорогим коньяком перевернулся, покатился по гладкой поверхности стола и упал на пол, расколовшись на звонкие мелкие стекляшки.

– Ради бога, прекрати истерику. Ты похожа на невоспитанного подростка.

Фелисити хватала ртом воздух. Потом вдруг разразилась рыданиями, повернулась и как слепая бросилась к двери. Слезы застилали глаза Фелисити. Она выскочила из комнаты, кинулась наверх и с размаху упала на кровать, продолжая всхлипывать.

Когда через час Клайв поднялся в спальню, то обнаружил, что комната закрыта на ключ, а его пижама и халат лежат на кровати в другой комнате.

Минуту он нерешительно смотрел на вещи, не зная, что сделать – то ли смириться, то ли колотить в дверь, пока Фелисити не объяснит свое дурацкое поведение. Потом он напомнил себе, что ему невыносимы истерички. Сейчас лучше всего лечь в постель с книгой в руках в надежде, что к утру супруга придет в себя.

– Вы не узнаете у мистера Фентона, сможет ли он уделить мне время сегодня вечером?

– Конечно, мистер Коннели. Уверена, он постарается.

– Отлично. Передайте мои извинения, что я назначаю встречу без предупреждения, но так уж получилось. Вы приедете вместе с ним?

– Спасибо за приглашение. С удовольствием. Я перезвоню вам, как только мистер Фентон появится, и сообщу, сможет ли он с вами встретиться.

Маргарет Диэринг положила трубку, внутренне ликуя. Для нее это очень большая честь – сам Сайлас Б. Коннели приглашает ее отужинать. Ее и Клайва. Это означает, что он рассматривает Маргарет как партнера в фирме, а не просто как наемную работницу, и если она постарается, то в один прекрасный день так оно и будет. Если только к тому времени она не станет миссис Сайлас Б. Коннели. Но в этом случае ей уже не надо будет самой зарабатывать на жизнь. Если уж на то пошло, она не прочь стать и миссис Фентон. Но, хотя такой вариант импонировал ей гораздо больше, Маргарет понимала, что у нее нет даже одного шанса на миллион. Клайв слишком любит жену, чтобы обращать внимание на других женщин.

Или нет? В последнее время Маргарет уже несколько раз задавалась вопросом, а так ли уж все хорошо в гнездышке Фентонов. На лице Клайва, когда он думал, что никто на него не смотрит, она уже несколько раз замечала затравленное выражение, словно что-то не давало ему покоя, что-то, не связанное с магазином. Может быть, у них с женой в последнее время наметился разлад? Миссис Диэринг знала, что пару недель назад у них вышла ссора из-за того, что она назначила Клайву встречу с мистером Коннели в «Савое» в тот вечер, когда мать Фелисити справляла день рождения. С тех пор миссис Фентон близко не подходила к магазину. Клайв, правда, считал, что жена еще не достаточно оправилась, чтобы работать даже два раза в неделю. Впрочем, Маргарет так не думала – в последний раз, когда она видела Фелисити, та показалась ей вполне здоровой.

Маргарет вышла в торговый зал, бурля энергией и энтузиазмом. Было утро понедельника, и она решила заново оформить витрину.

– Убери, пожалуйста, все из этой витрины, – приказала она младшей продавщице, они с Клайвом недавно взяли ее на работу.

– Сейчас, миссис Диэринг.

Маргарет стояла в середине зала, размышляя, как оформить витрину на предстоящую неделю. Может быть, в китайском стиле – это будет эффектно. Высокие торшеры с абажурами в виде пагод и фигурка сидящего Будды в центре, а по бокам – пестрые вышитые подушки. Еще парочка лакированных столиков и, наверное, одна этажерка. Да, это может привлечь внимание прохожих.

Когда она только начинала работать в магазине Фентона, Клайв всегда сам оформлял витрину, хотя иногда позволял ей помогать. И только совсем недавно, из-за того, что у них появилось много заказов, а он был завален работой, Клайв передал оформление витрины в ее ведение.

Итак, Клайв или Сайлас Б. Коннели. Что ж, неплохо иметь два таких варианта в запасе. Хотя и в том и в другом случае она слишком дала волю воображению. Собственно говоря, единственным свидетельством того, что американец имел на Маргарет виды, был особенный взгляд, который он подарил ей, когда в прошлый раз заходил в магазин. Ну, и еще приписка к его последнему письму насчет заказа. Он писал, что с нетерпением ждет новой встречи с ней, когда в следующий раз будет в Лондоне. Что касается Клайва… Сердце Маргарет часто забилось, и она снова задумалась о том, как складываются его отношения с женой в последнее время.

Хотя миссис Диэринг знала, что Клайв не склонен к флирту, в глубине души лелеяла тайную надежду, что он влюбится в нее, еще в те давние времена, когда они только познакомились. Но это было сразу после его женитьбы. Маргарет и тогда понимала, что ей надеяться не на что, и их отношения всегда будут строго деловыми.

Когда полтора года назад она увидела его объявление в газете, то не смела поверить, что судьба послала ей такой подарок – возможность устроиться на работу в магазин Клайва. Иногда Маргарет казалось, что ей удалось получить эту работу главным образом благодаря трогательной истории, которую она ему поведала – о трудной судьбе молодой вдовы с семилетним сыном. В то время Клайв думал, что скоро у него тоже родится сын. Наверняка он представил свою жену в подобном положении, если вдруг что-то случится с ним.

Конечно, Фелисити никогда не окажется в такой ужасной ситуации, даже если вдруг по какой-то роковой случайности лишится мужа. Сам по себе магазин Фентонов, даже если она не станет продолжать это дело, принесет ей кучу денег. Потом, Клайв очень предусмотрителен и наверняка застрахован на крупную сумму, чтобы близкие ни в чем не нуждались на случай, если его не станет.

В то время как Джон… сердце Маргарет горестно заныло от воспоминаний о своем молодом легкомысленном муже, погибшем в авиакатастрофе. Джон не оставил ей ничего, кроме долгов и маленького Джонни, которого она должна была растить одна. Поэтому Маргарет считала, что судьба улыбнулась ей, когда Клайв взял ее на работу. Открыть собственный магазин, даже в кредит, было для нее сущим безумием. Ей грозило банкротство, и Маргарет оставалось уповать только на подарок фортуны.